Текст книги "Белый - цвет страсти (ЛП)"
Автор книги: Лаура Винтер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)
– У меня есть различные возможности для полета. От вертолета до самолета. На случай, если ты хочешь в Англию или во Францию, Канаду, Гавайи… достаточно одного звонка, и я доставлю тебя в любое место мира.
– Но почему? – спрашиваю я его неуверенным голосом.
– Ты мне нравишься. Я увидел тебя и захотел непременно узнать тебя поближе. Ты должна дать мне шанс взглянуть на настоящую тебя, – настоящую меня? По какой–то причине то, что он говорит, звучит очень романтично.
– Может, тогда мы поедем или у тебя еще есть какие–то вопросы ко мне? – я качаю головой.
– В ресторан, пожалуйста, – говорит Дин в переговорное устройство. Лимузин медленно отъезжает. Мотор едва слышно.
– Это электромобиль? – наивно спрашиваю я.
– Да, специальная модификация.
Возможно, пришло время больше узнать о Дине. Он заслужил этот шанс.
– Что ты делаешь целый день? Как это выглядит, когда ты биржевой гуру?
Кажется, Дин не удивлен. Он спокойно отвечает на мой вопрос.
– Я особо ничего не делаю. После того, как я встаю утром, читаю в интернете или в газетах, как изменился курс. Мне приносят завтрак, потом я еду в свою фирму и проверяю некоторые цифры с моим доверенным лицом. Честно говоря, это очень скучно, но только так я могу гарантировать рабочие места. Обедаю я чаще всего один или с сотрудниками. Иногда я встречаюсь со своим лучшим другом. А после обеда я снова работаю, пока все не выясню. После этого еду домой.
– А этот лучший друг…
– Леон Хантер, если его имя тебе о чем–то говорит.
– А это не тот…
– Да, это он.
– Да…
Дин смеется и, ухмыляясь, добавляет:
– Он мой лучший друг, которому я доверяю, кроме Лиз, с которой ты уже познакомилась.
– Ммм, понятно. А… у тебя есть увлечения? – я веду себя сейчас совсем не так, если быть честной.
– Ты пытаешься меня допросить? – Дин скрещивает руки на груди и закидывает одну ногу на другую. О, как это сексуально.
– Я? Нет. Я пытаюсь узнать тебя лучше. То, что я нашла про тебя в интернете и то, что про тебя пишут, видимо неправда.
– Что же там написано?
– Ну… что ты всегда дружелюбен и щедрый, когда жертвуешь деньги на благотворительность. Но там ничего нет про твои прошлые отношения…
– Ах, вот что ты хочешь узнать, так бы и сказала! – Дин смеется, а потом объясняет мне: – Честно говоря, с тобой у меня первое свидание за последние два года.
У меня в ужасе округляются глаза, и я не знаю, что я должна на это ответить.
– Когда я работал в банке, у меня были знакомые, но тогда и речи не было о большой любви. Никого, с кем бы я мог мечтать о большем. Ты первая, с кем бы я хотел попробовать.
– Первая? Правда?
– Непросто познакомиться с женщиной, которая действительно заинтересуется мной. Тот вечер на концерте не был запланирован, честно говоря.
– Чтобы подцепить меня? – дерзко отвечаю я и также скрещиваю руки на груди.
– Точно. Я увидел тебя и должен был с тобой заговорить. Но то, что мы так далеко зайдем, я не предполагал. У тебя сейчас совершенно неверное представление обо мне, и я его с радостью изменю.
– Ты… не хотел со мной спать?
– Нет. Я хотел поговорить с тобой, пригласить тебя на ужин, узнать тебя и… да. Все произошло не так, как было запланировано, но жизнь всегда идет не по плану.
– Мне понравился вечер с тобой, – говорю я. И это правда…
– Где же «но»? – спрашивает Дин после нескольких минут молчания.
– Как я должна сочетать это с работой? – прямо спрашиваю я. – Нам всегда придется встречаться тайно? – продолжаю я злым тоном, что, кажется, удивляет Дина.
– Я понимаю твои мысли, касающиеся твоей карьеры. Когда я буду появляться с тобой в обществе, назову твое имя в интервью, и наши фото появятся во всех газетах и интернет–порталах, тебе придется непросто, как специальному агенту. Если мы будем держать это в тайне, мы не сможем никуда выйти. Хотя я и без того очень ограничен. Просто сходить в кино или пройтись по городу я тоже не могу. Прямо сейчас позади и впереди нашего лимузина едут две черные машины с моей охраной, которые меня защитят в худшем случае. И тебя, конечно, тоже, потому что ты принадлежишь мне.
– Об этом–то я и волнуюсь. Я получила свою должность тяжелым трудом и все испорчу.
– Тебе хотелось бы держать наши отношения сначала в тайне, а когда мы будем уверены, то…
– Ты уже планируешь наше будущее? – я засмеялась и не заметила, как Дин сел около меня. Когда я открыла глаза, увидела, что Дин сидит рядом со мной.
– Я много чего представляю с тобой, – Дин кладет свою руку мне на бедро и пододвигается ближе.
– И я не могу забыть этого мальчика… – хотя у меня было романтическое настроение, этим я его полностью разрушила.
– Какого мальчика?
– Калеба. Того мальчика с глазами, словно из кубиков льда. Они были такими светлыми, почти белыми… почти как у тебя. Разве могут быть такие совпадения? – я снова прикоснулась к камню на цепочке и посмотрела на Дина умоляющим взглядом.
– Для тебя бы что–то значило, если бы я был тем мальчиком из прошлого? – спрашивает он меня нежным голосом.
– Вообще–то это было бы нелепо. Так много лет прошло. Но я провела с этим мальчиком прекрасное время моей жизни…
– Детские воспоминания всегда прекрасны, не так ли? – Дин целует меня в висок, и я чувствую его руку у себя на предплечье. Ему не нужно меня заставлять, я добровольно прижимаюсь к его груди и закрываю глаза. Как хорошо, действительно хорошо снова быть с кем–то рядом. В присутствии Дина я чувствую себя такой защищенной, как уже долго не чувствовала.
– Да, возможно, – бормочу я. Я чувствую себя фантастически, просто от того, что чувствую его руку на своей обнаженной коже, пусть это и всего лишь предплечье. Так, как будто это было обыденно.
– Возможно? – спрашивает Дин беспокойным голосом, что я отклоняюсь от него.
– Мои родители рано умерли, мне было пять. Но до этого у меня было прекрасное детство.
– Слишком рано… мне действительно очень жаль. Мои родители тоже рано умерли, так что я знаю, какого этого.
Я смотрю на Дина, когда он это мне говорит, и спрашиваю его:
– Как это произошло? – но Дин улыбается и приближается к моим губам. Я уклоняюсь от его поцелуя и снова смотрю в окно. Дин чувствует, что мне нехорошо, и убирает свою руку с моей руки.
– Есть новая информация об убийстве Абрахама Брукса? – спрашивает он меня после нескольких минут молчания.
– Об этом я не могу разговаривать с тобой, – тут же отвечаю я.
– Сегодня до обеда я был на одной встрече с Шоном, и я могу сказать, что посвящен во все и тебе можно со мной об этом говорить.
– И почему ты тогда спрашиваешь меня, если знаешь больше, чем я? – я снова смотрю на Дина, который смотрит на меня немного смущенно.
– Я просто ищу общую тему для разговора, – да, разговаривать об умерших родителях плохая идея, но это моя вина.
– Прости. Я немного напряжена.
– И я сначала был… – Дин улыбается и пристально смотрит на меня. Почему–то я не могу его понять. Сейчас он, кажется, нервничает, но как будто переигрывает. Его глаза смотрят на меня изучающе, как будто он пытается заглянуть в мою душу.
– Думаешь, это был яд? – наконец, спрашиваю я Дина.
– Они ничего не нашли, хотя тут же обследовали его тело, – отвечает он мне.
– Это не входит в мою компетенцию. Если бы это был яд, мы бы его нашли. Это какая–то химия, которая в течение нескольких минут или даже секунд наносится на тело, но при этом убивает. Но тот, кто дал его в руки этого убийцы, настоящий монстр.
– Ты думаешь?
– Конечно! Он есть и остается убийцей!
– То есть Шон вам еще не рассказал, что мы… что ФБР… выяснили, что мистер Брукс имел рабынь?
– Что?!
– Да. На своей вилле. Из его подвала были освобождены двадцать восемь женщин. Каждая сидела в отдельной клетке. У него была исключительно защищенная зона с различными комнатами, в которых он... Заставлял женщин заниматься с ним разными вещами.
– Это шутка?! – я была вне себя. Мое сердце дико билось, когда я представила себе эту жуткую картину.
– Они были обнаружены и освобождены сегодня. К тому же он обманул своих поставщиков и заказал убийство мужчин, которые закупали золото. Так что у мистера Брукса рыльце было в пушку, – Дин кладет свою руку на мою руку, которая лежит у меня на коленях. Он смущает меня своим прикосновением, но они мне нравятся.
– Тем не менее, это было убийство! Если белый или желтый дракон про это знали, то почему они не освободили этих женщин? Почему они не дали ФБР какую–нибудь подсказку? Тогда был бы суд и потом…
– А что, если в ФБР есть коррумпированные люди? Которым платил мистер Брукс? Честно говоря, я спрашиваю себя, почему все мужчины, которых убили, не были хорошими?
Я серьезно смотрю на Дина и спокойно ему отвечаю:
– Я надеюсь, что таких нет в наших рядах. Этого невозможно исключить, но… надеюсь, что это не так. В таком случае эти пять драконов должны сами работать в ФБР или, по крайней мере, иметь хороший контакт с руководством. Тревожное заявление.
– Хм, думаешь? А мне очень нравится эта идея о современном Робин Гуде.
– Даже если человек убивает плохих людей, этот убийца не совершает ничего хорошего!
– А как насчет смертной казни? – спрашивает меня Дин.
– Ее назначают законом.
– И, тем не менее, человек умирает только через несчетное количество месяцев, которые стоят нашему правительству больших денег.
– По тому, что ты говоришь, можно подумать, что ты фанат драконов? – я скептически поднимаю брови.
– Точно! – смеется Дин.
– А что, если эти преступники сделают ошибку? Что, если мистер Брукс не держал бы женщин в неволе?
– До сих пор они были правы, и я буду оставаться их фанатом, пока они не совершат ошибку.
– Так ты думаешь, что их несколько? – хочется мне знать.
– Совершить два убийства почти в одно и то же время, но при этом на разных концах США. Так что их, по крайней мере, двое, и да, прежде чем ты спросишь, я считаю, что они все мужчины. Женщины слишком впечатлительные для этого, – при этом он гладит рукой мою руку, которую я тут же убираю от него.
– Женщины тоже могут быть киллерами… Нам лучше сменить тему, потому что у нас совершенно разные мнения, – я не знаю, что представляет из себя Дин, но я просто не могу его охарактеризовать. Он кажется таким самоуверенным, а в некоторых моментах совсем нет. Или говорит такие вещи, как ранее, что он симпатизирует драконам.
– Хорошо, без проблем, – Дин смущается, и мне не приходит в голову, о чем мы могли бы поговорить.
– Каким спортом ты занимаешься? – наконец, спрашиваю я. Возможно, эта тема объединит нас.
– Ну, занимаюсь каким–то иногда…
– Да, это видно, – бормочу я, в то время как снова погрузилась в свои воспоминания о нашей вместе проведенной ночи, когда мне было позволено рассматривать его идеальное тело.
– О, спасибо, я могу сделать тебе такой же комплимент.
– Прости… – у меня покраснели щеки, но симпатия вдруг снова появилась. Эта сила притяжения, которая исходит от этого мужчины. Я как губка впитываю его энергию, которая проходит по мне волнами.
– Я бегаю, плаваю, играю в теннис и у меня небольшой спортзал.
– Ух ты… я не могу даже представить, ты в одежде для тенниса? – я хихикаю и поворачиваюсь к нему.
– Да, правда. У меня на вилле есть бассейн на крыше. Летом или в другие хорошие дни можно даже открыть стеклянную крышу. Вид потрясающий! Теннисный корт находится сразу же за домом, а спортзал в подвале.
– Ты тренируешься один?
– Для тенниса у меня есть тренер, а для других активностей мне не нужен никто.
– Сколько ты проплываешь за час? – хочу знать я.
– Я как–то за этим не следил. Я меняю стили… – Дин вызывающе взглянул на меня, и да, он тут же поймал меня на крючок.
– Нет? Хм, как насчет заплыва? Мне он чертовски удается!
– Договорились, я с удовольствием принимаю этот вызов.
Лимузин останавливается. Мы приехали на место.
Дин выходит и протягивает мне руку, чтобы я могла спокойно выйти.
Мои глаза тут же уловили помпезную зону входа. Лампы благородно мерцают, а растения придают ресторану некое превосходство. Все отделано черным камнем. Я тут же вижу, что на первом этаже находится обычный ресторан, из него наверх ведет башня, в которой находится вращающийся ресторан.
– Удивительно… – я видела этот ресторан несколько раз издалека, но мне никогда не приходило в голову здесь есть.
Дин протягивает мне свою руку, которую я принимаю. Вдруг мы оказываемся на открытом пространстве и, более чем вероятно, нас могут сфотографировать.
– Оставайся спокойной, с тобой ничего не случится, пока ты со мной, – обещает мне Дин. Я замечаю позади нас мужчин, которые высадились из двух черных автомобилей. Зона входа была полностью оцеплена. Никто больше не мог войти или выйти. Две официантки дружелюбно нас приветствуют и провожают до лифта. Только когда мы оказываемся в безопасном месте, главный вход снова будет открыт для других гостей. Я стою в лифте с Дином, двумя официантками и четырьмя мужчинами. Мне как–то неспокойно быть в таком окружении.
Я чувствую, как все мое тело сопротивляется, а желудок скручивает. Невеселое начало, если учитывать, что ресторан вращается…
Нас привели в затемненное помещение. Стоит небольшой стол и два стула. Пол сделан из больших черных каменных плит. Все здесь выглядит благородно и чертовски дорого.
Стол отделен двумя перегородками от других гостей. Тем не менее, сквозь них что–то угадывается. У перегородок стоят большие растения, которые тоже предоставляют защиту.
Телохранители Дина расположились у одного из двух лифтов, а также за перегородками, так что здесь мы находимся наполовину наедине. Каким–то образом я чувствую себя не комфортно, что из–за нас такие расходы.
Когда я хотела присесть, Дин взял стул и придвинул его. О! Ах да. В этих привилегированных кругах так делают всегда. Мне бы больше понравилось сидеть на диване с ногами и с тарелкой на животе, включенный телевизор и бутылка холодного пива рядом со мной…
– Спасибо, – я сажусь и напряженно смотрю на Дина, который садится напротив меня.
– Вид действительно прекрасный, – запинаюсь я и кидаю один короткий взгляд на окно.
– Да, это так… – тем не менее, Дин смотрит на меня, а не на город. Смущенно я смотрю на него и улыбаюсь.
Свет приглушен. Только несколько ламп, встроенных в потолок, светили над нами, как звезды.
– Добрый вечер. Я рада приветствовать вас сегодня вечером у нас. Меня зовут Сандра и сегодня я в вашем распоряжении. Если вы что–то желаете, я тут же вам это принесу, – она дружелюбно нам кивает и протягивает два меню. Уже прошел год, как я в последний раз была в ресторане. Тогда с тетей Мариссой и дядей Джеком… это был индийский ресторан, а еда была изысканной. Я смогла хорошо набить себе желудок!
Мне не совсем понятно, как себя вести, поэтому я просто копирую поведение Дина, дружелюбно киваю Сандре и заинтересованно листаю меню.
– Вам принести что–нибудь выпить? – спрашивает она нас. Если я сейчас попрошу холодное пиво, то нас тут же выкинут.
– Для меня Шардоне и эспрессо, – говорит Дин и смотрит на меня.
– Минеральную воду, пожалуйста, – отвечаю я и смотрю на Сандру, хотя она не сводит глаз с Дина. Когда я смотрю на него, то замечаю, что он смотрит только на меня. Если бы я была сейчас влюблена в Сандру, получился бы веселый треугольник.
– С удовольствием. Не хотите к этому дольку лайма или лимона?
– Лайм, пожалуйста, – по тому, как Сандра смотрит на Дина, в то время как записывает мой заказ, можно подумать, что она тут же заберется на стол и порвет на себе свою белую блузку. Это вызвало у меня улыбку, посмотрю–ка я лучше меню… ах! Что тут? Я пролистала до последней страницы и сейчас смотрю на цены. Они забыли запятые?
Один двухсотграммовый стакан воды стоит шестьдесят два доллара!? Они с ума сошли?
– Все в порядке? – спрашивает меня Дин, когда Сандра, наконец, убежала.
– Вода, которую я только что заказала, стоит шестьдесят два доллара! – в панике шепчу ему я, но Дин лишь расслабленно улыбается.
– Да, это специальная вода из источника, которую импортируют в бочках…
– Что? Правда?
– Нет, это просто шутка. Цены здесь такие завышенные из–за прекрасной обстановки и вкусной кухни. У ресторана три звезды Мишлена, а столики здесь наверху забронированы на полгода–год вперед.
– Ужас… Ммм, а как ты тогда так быстро заказал здесь столик?
– Если у тебя есть деньги, все возможно, – отвечает мне Дин, который кажется подавленным, когда произносит эту фразу.
– С деньгами можно купить все, – говорю я.
– Почти все, – тут же отвечает Дин, который все еще листает меню.
– Сама по себе человеческая жизнь не представляет проблем. Органы. Что же нельзя купить? – спрашиваю я его.
– Настоящие чувства. Любовь. Если бы я мог купить любовь, настоящую любовь, тогда я бы был бедным человеком, но в тоже время и богатым, потому что меня бы кто–то любил. Звучит наигранно, не так ли?
– Нет, совсем нет… – отвечаю я ему.
– Это было бы самым прекрасным и трогательным, что было бы у меня, – Дин потрясающий мужчина. Такой чувствительный, с одной стороны, и такой требовательный, с другой. Даже когда он показывает мне свои слабые стороны, он производит на меня впечатление.
– Я не хотела тебе портить настроение.
– Ты не испортила. Нет, совсем нет. Ты права. Есть много богатых мужчин, которые все бросают к ногам женщин. Но они заинтересованы не ими, а их деньгами.
– Золотоискатели, – Дин коротко улыбается и переворачивает страницу, в то время как я смотрю первую страницу. Трехзначные числа, ну и ну! Думаю, сегодня я обойдусь стаканом воды!
И когда я об этом подумала, возвращается Сандра и ставит на стол мой стакан. После этого она открывает бутылку и наливает мне половину стакана. Из серебряной чаши с помощью серебряных щипцов она берет дольку лайма, которая до этого лежала на льду, и кладет ее в мой стакан.
– Большое спасибо, – сказала я настолько самоуверенно, насколько могла. То, что Сандра снова смотрит на Дина совсем мне не нравится.
– Можно еще два кубика льда?
– С удовольствием…
После этого она подает Дину эспрессо, Шардоне идет следом.
– Большое спасибо, – учтиво говорит Дин, от чего у официантки краснеет лицо. Она дарит ему самую красивую улыбку и, запинаясь, говорит:
– Всегда пожалуйста, мистер Уайт! – и снова уходит.
– Что за золотоискательница? – спрашиваю я его.
– Как и большинство женщин, которые охотятся за богатыми мужчинами, чтобы быстро получить их деньги. И когда они узнают, что денег больше нет, они снова исчезают, – я поморщилась.
– Нельзя играть чувствами.
– Поэтому ты хранительница чувств…
– Что это значит?
– Женщина, которую мужчина должен удержать, – когда он это говорит, наши взгляды снова встречаются, и сейчас я единственная, кто заливается краской. Я быстро прячусь за меню.
– Думаю, я возьму перепелиные яйца с луком во фритюре и тапиоку на закуску, стейк кобе в качестве главного блюда и брауни с карамельной лавой на десерт. А ты? – я недоуменно смотрю на Дина, когда он мне прочитал, чтобы он поел. А что, бургеров здесь не бывает?
– Хм, думаю, возьму то же самое… – если я посмотрю на цены, мне станет плохо.
– Хороший выбор, – говорит Дин с улыбкой на губах. Он смотрит на Сандру, которая тут же подбегает, и он делает заказ.
– Один вопрос, а что такое тапиока?
– Можно сказать, пряность. Ее берут из корня, она крахмалистая и вместе с луком во фритюре создает необыкновенный вкус.
– Ох, хорошо, – я показала свою неграмотность. А что такое кобе? Японская говядина?
– Не беспокойся, когда ведут себя так, как будто все знают, то никто не задает вопросов. Тебе должно понравиться, тогда я буду доволен.
– Я заинтригована…
Мой желудок скручивает, а руки совсем холодные. Я так взволнована! Дин полностью вывел меня из равновесия. Я снова и снова бросаю взгляд на прекрасный ночной Нью–Йорк. Несмотря на темноту, этот город очень освещен.
– Почему ты хотела работать в ФБР? – спрашивает меня Дин после некоторого времени. Он вырвал меня из моих мыслей, которые, конечно, крутились вокруг него. Я смотрю на Дина. Белый костюм, черный галстук, темно–красная рубашка. Он кажется мне огнем, и тоже самое чувствуют мои чресла.
– Мои родители оба служили в ФБР, и я хотела пойти по их стопам. Когда я была маленькой, меня часто брали с собой, когда им надо было работать, и я иногда была в управлении. Я всегда чувствовала себя такой защищенной, когда знала, что они охотятся и ловят плохих людей, что в мире больше не будет зла. Я хотела сохранить это чувство, чтобы другие дети тоже росли в радости.
– Звучит хорошо, – говорит Дин.
– А ты?
– Почему я…
– Нет… я хотела спросить, почему ты пошел в банк? Сразу говорю, я немного читала в интернете.
– Ах это. Да, так получалось, что я учился в Нью–Йорке, и у меня никогда не было много денег. Было тяжело свести концы с концами. Я всегда думал, что если буду работать в банке, то смогу заработать много денег, и у меня не будет никаких забот. Кроме того, к этому очень хорошо подходила моя фамилия, и я мог себя дорого продать. Калеб Бенкс… – когда Дин шепчет это имя, я чувствую неприязнь к его альтер–эго. – Тогда я получил образование в банке Лайонс в Нью–Йорке, в который меня взяли работать. Везде висели плакаты, – он кашляет и говорит притворным голосом: – Калеб Бенкс, за ваши деньги отвечают наши сотрудники своим именем, – после чего он качает головой. – После финансового кризиса 2008 года было тяжело, но мне позволили остаться. Но в 2012 пришло новое потрясение. В начале 2013 меня уволили. Я никогда не откладывал деньги, тратил каждый доллар, потому что думал, что владел ситуацией. И вдруг я оказался на самом дне. То, что я на последние деньги купил эту акцию, было глупо. Наивно. Я не знаю, почему все получилось, но это меня спасло.
Я нежно улыбнулась, но Дин еще не закончил: – Но если в финансовом плане у меня все в порядке, то в жизни все разрушено. Я не могу пройтись, чтобы меня не узнали. Это всем известная золотая клетка, с которой я должен подружиться, – Дин делает глоток эспрессо, перед тем как снова посмотреть на меня.
– Ты когда–нибудь маскировался? – прямо спрашиваю я его и тоже делаю глоток.
– Маскировался?
– Да. Надевал обычную одежду, шапку, солнечные очки, не отращивал бороду? Тебя бы никто не узнал. Голливудские знаменитости делают также, и их редко кто узнает.
– Это не глупо? – спрашивает меня Дин, ухмыляясь, и допивает свой эспрессо.
– Глупо, но эффективно. Что скажешь, если наше следующее свидание мы проведем в центре города? Совсем без телохранителей? Я с косой, ты с бородой и в больших солнечных очках? Было бы увлекательно! – я наклоняюсь вперед и хихикаю, потому что действительно смешно, когда я себе это представила.
– Значит, ты хочешь встретиться со мной во второй раз? – Дин делает глоток Шардоне и серьезно смотрит на меня. Ох. Ох… да, там, где он скажет.
Это так спонтанно вырвалось из моего рта, что я об этом не успела подумать.
– Ммм, я… да? – я тихо смеюсь и нервно тереблю салфетку.
– Потому что?
– Потому что, что?
– Ты так не хотела идти со мной куда–то, а тут вдруг ты хочешь второе свидание? Почему? – Дин кажется самоуверенным и расслабленно отклоняется назад.
– Хороший вопрос… это не будет свиданием. Мне показалось бы прекрасным пережить вместе с тобой что–то обычное, не тратя при этом огромные суммы денег, которые выходят за пределы моей зарплаты.
– Сегодня вечером я тебя пригласил, – говорит Дин дружелюбно.
– Все равно. Я здесь и буду сегодня есть и пить, несмотря на то, что сейчас я сижу с пересохшим горлом и не осмеливаюсь заказать вторую бутылку воды, потому что… – именно сейчас Дин поднимает свою руку и подзывает Сандру.
– Еще воды, пожалуйста, – у меня, образно говоря, открылся рот, потому что я не рассчитывала на это. После этого он поворачивается ко мне: – Снова с долькой лайма и льдом? – я безмолвно киваю и жду, пока уйдет Сандра.
– Именно это я имею в виду! – шиплю я ему шепотом. – Это уже 124 доллара! За небольшое количество воды! Это сумасшествие! Закуска 240 долларов, главное блюдо 380, а десерт 185! Это… 929 долларов! – вырывается у меня, когда я быстро все посчитала в уме. Ну и ну! Я оглядываюсь, надеясь, что я не была слишком громкой. Я пыталась быть тише. Дин просто сидит и весело смеется, делает глоток и ставит свой бокал обратно на стол.
– Расслабься. Сегодня особенный день. Я очень редко хожу ужинать в такой дорогой ресторан. Но… этот день был бы другим, если бы мы были где–то в другом месте. Ты единственная, которая сделала этот день отличным от других, – сейчас он снова сказал что–то красивое, от чего вся моя паника и сомнения исчезли.
– Откуда у тебя эта уверенность, что я особенная? – смущенно спрашиваю я его.
– Я просто чувствую это и надеюсь, что не ошибаюсь.
Принесли нашу закуску. Яичное нечто с чем–то луковым. Мы могли бы заказать пиццу, в ней я хорошо разбираюсь!
Сандра ставит обе тарелки на стол, приносит вторую бутылку воды и наливает ее мне в стакан.
– Если вам понадобится что–то еще, я всегда здесь, – конечно, при этом она смотрит на Дина.
– Спасибо, – отвечаю я за него и сокрушенно беру вилку.
– Почему такое плохое настроение? – с ухмылкой спрашивает меня Дин, когда он тоже берет столовые приборы.
– Если я отвернусь, Сандра запрыгнет к тебе на колени, – шепчу я ему.
– И тебе это не нравится? Хорошо, – Дин довольно кивает и пробует еду. Эту крошечную вещь на такой огромной тарелке. Выглядит красиво, очень изысканно, но сытой с этого я точно не буду. О, любимый хот–дог, где ты, когда ты так мне нужен?
Тремя укусами позже закуска исчезла. Дин при этом с любопытством смотрит на меня и вытирает салфеткой рот, когда его тарелка тоже опустела. Одно я точно могу сказать про него. У этого мужчины отличные манеры. Он сидит прямо, не кладет локти на стол, медленно двигается и держит рот закрытым, когда жует. Когда я вспоминаю о Грегори… да, это выглядело не очень аппетитно. Но Дин… он сам закуска перед игрой и следит за тем, чтобы я непрерывно думала о его голом натренированном теле. Дерьмо! Я еще раз помещаю вилку себе в рот, а потом облизываю ее, в то время как мои глаза бродят по груди Дина. Вся пошлость в том, что я точно знаю, как он выглядит без рубашки. Ух…
– Ммм? Как вкусно, – если это будет продолжаться, нужно просто сконцентрироваться! Я взглянула на Дина, который выпил свой бокал и кивнул Сандре, которая тут же подошла.
– Для меня, пожалуйста, тоже воду с долькой лайма, – Дин снова поворачивается ко мне и, улыбаясь, говорит: – А ты ревнивая. Чуть–чуть, но мне это нравится.
– Что? Нет! Я просто думаю, что официантке не подобает так похотливо пялиться на тебя!
– Это и есть ревность… – Дин самодовольно отклоняется назад и позволят Сандре налить себе воды, когда она возвращается. Она убирает тарелки и говорит нам:
– Основное блюдо готово. Можно мне его подавать?
– Да, конечно, – и она снова уходит.
– Какой ты ужасный!
– Хочешь, чтобы я был с тобой добрым и милым? – Дин кладет свою руку на мою, которая лежит на столе рядом с тарелкой. Я нервно смотрю на него, а потом оглядываюсь.
– Тебя не беспокоит показываться в обществе вместе со мной? – Грегори меня просто растоптал. Моя уверенность в отношении мужчин уже давно на нуле.
– Нет, напротив. Каждый должен видеть, в каком прекрасном сопровождении я могу провести этот вечер, – при этом большой палец его руки гладит тыльную сторону моей руки. Этого небольшого прикосновения достаточно, чтобы мое сердце забилось быстрее. В этом маленьком жесте столько нежности и симпатии, что я действительно думаю, что Дин мог в меня влюбиться. Несмотря на то, что он меня почти не знает. У него, правда, искренние чувства ко мне? Или я неправильно понимаю его поведение? Возможно, он просто мил и вежлив?
Когда Сандра приносит наше основное блюдо, я хочу убрать руку, но Дин крепко ее удерживает. Он не смотрит на нашу официантку, он смотрит на меня. Это так меня впечатляет, что я не могу оторваться от него. Когда Сандра снова уходит, Дин отпускает меня.
– Сейчас ты спокойна? – спрашивает он меня и смотрит на главный вход.
– Ты сделал это специально, чтобы показать ей, что ты здесь со мной? – спрашиваю я озадаченно.
– Да. Она не посмотрела на тебя ни разу; я нахожу это невежливым. Ты не какая–то там. Ты здесь со мной. Мое сопровождение.
Я счастливо ему улыбаюсь и смотрю на тарелку. Снова маленькая порция… и такая же дорогая? Я сглатываю. Мой желудок рычит и жалуется. Понятно, он получил только три кусочка и просит еще что–то.
Я стараюсь есть медленно и подстроиться под темп Дина, хотя мне бы больше хотелось облизать тарелку, так вкусны были это мясо, овощи и другие вкусные хрустящие вещи, которые лежали рядом и сверху этого мяса.
Сандра приносит мне и Дину какой–то новый напиток и десерт, который она тут же подает.
– Я не хочу питать никаких напрасных надежд, но…
Когда Дин это говорит, я смотрю на него. Что сейчас будет?
– Я должен отвезти тебя домой после ужина или мне показать тебе свой бассейн? – это прямой вопрос.
– Ммм… – если я поеду с ним, чтобы посмотреть бассейн, то мы точно пойдем плавать, а что потом? Да, то, что потом произойдет, я могу себе чертовски хорошо представить. А если нет? Я не хочу вот так заканчивать этот вечер и просто ехать домой.
Я хотела увидеться с ним еще раз… так почему же не сегодня вечером? Я касаюсь камня в виде сердца и держу его между указательным и большим пальцами. В таких случаях, лучше бы иметь лучшую подружку, чтобы обо всем с ней можно было поговорить. И конечно, о любовных делах. Рейчел классная, и я ее очень ценю, но мы коллеги, и такие отношения нельзя сравнить с настоящей дружбой.
Но ничем на свете я не могу заменить свою маму, которая бы давала мне советы и с любопытством спрашивала бы, каков этот мужчина, от которого у меня так бьется сердце. Или моего папу, который бы принял на грудь вместе с моим новым другом и сказал бы ему, чтобы тот правильно обращался со мной, иначе он с ним бы поссорился. Я печально улыбаюсь и рисую круги своим указательным пальцем на стакане.
Сандра приносит нам десерт. Едва она уходит, как Дин спрашивает меня: – Почему ты такая печальная?
Я взглянула на него, перед тем как осознала, где я, вообще, нахожусь.
– Я только что подумала о своих родителях, и я спрашиваю себя, чтобы они могли бы мне сказать. Понравился бы ты им или нет. Что бы они мне посоветовали… – я снова прикасаюсь к цепочке и закрываю глаза. – У моей мамы была такая же цепочка. С такой же подвеской в виде сердца, только с гладким камнем. У этого грани.
– Она все еще у тебя? – спрашивает меня Дин, но я качаю головой.
– Она подарила мне цепочку, но после пожара я ее где–то потеряла. О том времени я слабо припоминаю. Я лежала в кровати и положила ее на тумбочку, потом, когда снова встала, я примерила ее, потому что гордилась, что она у меня есть. А потом все быстро поменялось. Когда я очнулась в больнице, ее уже не было. Цепочку больше не нашли. Я должно быть ее где–то потеряла.
