Создавая будущее (СИ)

Текст добавлен: 15 сентября 2016, 01:05

Текст книги "Создавая будущее (СИ)"

Автор книги: Лаура Тонян

Жанры:

Эротика и секс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц)

Назад к карточке книги

Глава 3

Бойсе, штат Айдахо

Адель

– Ну, что? Как занятия по тренировке дыхания проходят?– вопрошает Елена, сбегая по лестнице вниз, как раз тогда, когда я захлопываю за собой дверь.

– Нормально,– вздыхаю и бросаю сумку у порога.

Елена поклялась, что не уедет в Сан-Франциско, пока ребёнок не родится. Я уверена, она в тайне проклинает мою мать за то, что та не разрешает узнать пол будущего малыша преждевременно.

Передвигаюсь медленно. Как я хочу быть свободной, как раньше. Без этого огромного живота. Сейчас мне тяжело дойти даже до холодильника, чтобы взять бутылку воды оттуда. Но мне это удаётся.

– Кого я обманываю?– бурчу тихо, прежде чем приложиться к горлышку бутылки губами.– Всё просто ужасно! – Выпиваю половину содержимого.– Раньше со мной хоть Эштон был. А сейчас…они все так смотрят на меня, я одна, без поддержки, без мужчины…Они все с мужьями. И смотрят на меня так, словно я прокажённая.

Я оставляю воду на столе и закрываю лицо руками. Елена моментально оказывается рядом, она крепко обнимает меня.

– Ш-ш-ш, Ади, не плачь.– Гладит по голове.– Ну что ты? Хочешь, в следующий раз я с тобой схожу?

– Нет, конечно, не хочу! – Я поднимаю на неё глаза в бешенстве.– Мне и так стыдно, что я мать-одиночка! А, когда они тебя увидят, совсем меня засмеют!

Елена упирает одну ладонь в бок.

– Слушай,– хмурится, от чего складки на лбу у неё становятся более заметными,– а почему твой Говард не может с тобой пойти?

– Мы говорили с ним об этом уже десятки раз,– вздыхаю.– Он не хочет. Не может пересилить себя и…

– И что?– Чувствую боевой настрой подруги.– Поддержать тебя??

Я становлюсь рядом с оранжевой кухонной стойкой. Провожу рукой по стеклянной столешнице. Думаю о том, что мама заказывала при мне этот гарнитур по телефону. Я помню, как мы спорили на счёт цвета и…

– Ади! – рявкает Елена.– Не нужно меня игнорировать!

– Я тебя не игнорирую,– спокойно отвечаю.

Мне нужно отвлечься. Я не хочу вспоминать о том, что Эштон уехал от нас. Я не хочу мыслями приходить к тому, что он больше не со мной.

Откашливаюсь и оборачиваюсь к подруге.

– Елена, что ты хочешь от меня услышать? Говард – хороший человек. Он не станет отцом для малыша, но он готов о нём заботиться. Он его уже любит.

– Да, конечно! Любит!– взмахивает рукой девушка.– Так любит, что даже быть рядом с тобой, пока ты пропадаешь в тренировочном зале для беременных, не может!

– Я не могу этого требовать от него,– пожимаю плечами.– Говард ещё не готов.

– А Алекс был бы готов!– выкрикивает Елена, а я испепеляю её взглядом за то, что она снова мне говорит о нём.

Скоро октябрь. Буквально, через пару недель. Интересно, Алекс приедет на годовщину смерти Пола? Или он решит, что…

Я не успеваю даже перевести дыхание, как резкая боль внизу живота даёт о себе знать. Я сгибаюсь, держась руками за стойку. Всё происходит, будто не здесь. Я слышу лишь биение собственного сердца. Елена подбегает ко мне. Она что-то говорит, точнее, кажется, кричит. Она оббегает меня, потом снова, и ещё раз. Хватается за телефон…

Боль слабеет, и я могу сказать ей:

– Поехали в больницу,– удаётся лишь прохрипеть.– Кажется, я рожаю.

– Господи!– орёт подруга.– Боже мой! Вещи собраны??

Она бежит наверх, когда я говорю: «Да». Я подготовилась. Я знала, что это может произойти в любой момент.

– Может, это ложные схватки? – всё так же кричит Елена, спешно спускаясь вниз.

Она помогает мне выйти из дома, мы садимся в мою «Хонду» и мы выезжаем на дорогу.

– Нет,– наконец, отвечаю.– Не думаю.

Сижу рядом с подругой и уже ощущаю на себе пот, как будто я пробежала марафон. Убираю мокрые волосы со лба. Дышу так, как учила меня медсестра.

«Правильное дыхание – залог успешных родов», – приходят на ум её слова.

Вдох-выдох.

Ади, давай, ты сможешь! Всё получится! Ты родишь здорового ребёнка.

– Больно?– морщится, Елена, поворачивая руль влево.

– Нет,– качаю головой, слабо улыбаюсь.– Давление уже не такое сильное.

_______________________________

Меня определяют в предродовую палату. Мама уже здесь, папа в приёмной. Елена звонит Мэгги. Оказывается, она обещала, что сообщит ей о том, что роды начинаются, чтобы Мэг успела купить билет на самолёт и быть здесь, когда ребёнок появится на свет.

Я обожаю своих подруг!

От этой мысли на моих глазах выступают слёзы. Я лежу в этой больничной шапке и сорочке, и плачу. Мама спохватилась:

– Детка, в чём дело?? Больно??

– Я так вас люблю,– закусываю губу, подавляя рыдания, от чего Елена заливается смехом.

Мама бросает на неё грозный взгляд, и подруга откашливается.

– И мы тебя любим,– говорит Елена.– Очень-очень!

Мать гладит меня по голове.

– Как ты себя чувствуешь, дорогая?

Боль становится почти невыносимой. Мой доктор, миссис Дебора Уайт, предупреждала, что так и будет. А вот и она. С сияющей улыбкой входит в палату. У неё короткие волосы почти красного цвета. Высокая и слегка полноватая Дебора склоняется надо мной.

– Адель, детка, ты помнишь, о чём мы говорили с тобой пару дней назад?

Я киваю головой, морщась от спазмов, продолжаю делать вдохи.

Но доктор всё равно продолжает:

– Вдох должен быть короче, чем выдох,– она показывает мне снова, как следует. Я повторяю.– Вот умничка! Не подавляй болевые ощущения, милая. Не зажимайся, не напрягайся и не кричи. Боль всё равно не отступит,– нашла, чем утешить,– но твой организм устанет быстро.

Господи!! Скорее бы уже воды отошли! Я хочу покончить с этим!

***

Бойсе, штат Айдахо, 2009 год

Адель

– Расслабься,– шепчет Пол, когда его губы соприкасаются с моими.

Мы в номере отеля за городом. И мой план таков: переспать с Полом, отдав ему свою девственность, которая предназначалась Эштону. Но она ведь ему нафиг не нужна, так что всё нормально. Да?

Я говорю про себя «хорошо», но мне не удаётся мыслить здраво. Слега отталкиваю

парня, присаживаясь на широкую кровать. Сглатываю тяжело. Пол окидывает меня большими зелёными глазами. Он улыбается мне слабо. Присаживается рядом и берёт мою руку в свою горячую ладонь.

Под светлой кожей на его шее я могу увидеть выступающую вену. Это то, из-за чего все девушки готовы раздвинуть ноги? Почему же у меня не получается?

– Я хочу, чтобы ты знала, что я люблю тебя,– говорит Пол.

– Я знаю.– Киваю головой.

– Ты волнуешься?– Сжимает руку крепче.

– Просто пытаюсь представить своё будущее,– вздыхаю тяжело.

Пол проводит рукой по, и без того, растрёпанным волосам.

– Моё нахождение здесь с тобой незаконно,– отвечает он.– Я хоть и смог кое-что уладить, но это не значит, что я не рискую. Адель, я готов ждать, сколько угодно! Я хочу тебя. После того, как ты сказала мне, что тебя никто никогда не касался, я хочу тебя ещё больше. Потому что, ясно вижу наше с тобой будущее.

– Наше будущее?– переспрашиваю я.

Он смеётся, обнимает меня за плечи и начинает объяснять:

– Угу,– такой нежный голос.– Ты и я. Мы поженимся. Лет через шесть, семь,– пауза,– потом ты родишь мне сына…двоих!

– А, если я не захочу рожать?– прерываю я, в шутку надувая губы.

– А кто тебя спрашивать будет?– шепчет, чем вызывает у меня искреннюю улыбку.

Я смотрю в упор на Пола, ожидая от него ещё слов. Но он молчит. Тогда я прошу его:

– Поцелуй меня.

***

Бойсе, штат Айдахо. Наши дни

Адель

С самого начала, когда я начала беспокоиться о будущих родах, месяце на шестом, я думала, что мне будет ужасно стыдно, когда акушеры…хм…будут заглядывать мне в промежность. Как я была не права! Мне просто так на это плевать! Я понимаю прямо сейчас, когда рожаю ребёнка, что хочу лишь скорее услышать его крик. И всё.

Становится только хуже, когда женщины за стеной орут от боли не тише, чем я. На глаза снова накатывают слёзы. Я попросила маму удалиться, потому что она всё время кричала на врачей-акушеров. На самом деле, они тоже её об этом просили. Но их она не слушала. Со мной осталась только Елена. И она гладит меня по голове, приговаривая: «Всё будет хорошо».

Я лежала в предродовой палате, ожидая, пока шейка матки полностью раскроется 10(!) часов! И здесь, в родильном отделении нахожусь около двух, по подсчётам подруги. Она сказала, что я уже два раза я теряла сознание, а я этого даже не помню.

– Давай, ещё немного, Адель!– говорит громко Дебора.

Почему она на меня кричит?! От этого я хочу плакать ещё сильнее!

Ненавижу Алекса! Это он во всём виноват! Это он сотворил такое со мной!

– Ади, тебе нужно постараться,– Елена держит крепко меня за руку.

Я вся в поту. У меня больше просто не осталось сил.

– Я не могу,– говорю, сквозь слёзы.– Я не хочу больше рожать.

Это выглядит, как каприз. Но я ненавижу всё и вся!

– Ты должна!– орёт Дебора.– Давай-ка, девочка, соберись! Ещё недолго осталось. Но, если ты не поможешь своему ребёнку, он задохнётся.

Нос щиплет, я закрываю плотно глаза и продолжаю тужиться, не забывая о правильном дыхании в период между схватками. Как будто, на заднем фоне, Елена говорит, какая я молодец. Дебора машет руками, приказывая что-то медсёстрам. Я сосредоточена только на том, как ребёнок выходит из меня.

– Молодец!– Елена радостно возглашает. – Молодец, Ади!

Это не так больно. Когда ты освобождаешься от малыша. Наверное, это даже самая приятная часть родов. Спустя полдня он просто вылезает. Но никакой пустоты внутри. Я не зацикливаюсь на этом. Только на самом прекрасном звуке в мире – его плаче.

Я хочу, чтобы мне его отдали, но даже попросить не могу. Елена выходит вперёд. Пока его моют, взвешивают, меряют рост, она внимательно смотрит. Наблюдает за процессом, и каждые пять секунд оборачивается, чтобы показать два больших пальца.

Я хочу видеть ребёнка. Кто это мальчик или девочка? Через несколько минут малыша отдают в руки Елене. Он укутан белым полотенцем, больше не плачет, в отличие от нас, включая Дебору. Подруга протягивает малыша мне со словами:

– Поздравляю, малышка, ты родила прелестного сына.

Я замечаю, какие влажные у неё глаза.

***

Эштон

Мы с Мэгги почти за полчаса добрались до роддома в Бойсе. Когда Мэг позвонила мне и сказала, что Ади рожает, я собрал всё самое необходимое с собой в дорогу и выехал на такси до аэропорта. Там Мэгги меня и встретила. Как бы я не был зол на Адель, я собирался быть рядом в такой важный для неё момент. Мне так ужасно хотелось найти Алекса и рассказать ему о радостном событии, но я обещал матери его ребёнка, что ничего не скажу. Я сказал, это её проблемы. Я сказал, что не собираюсь больше решать их. Я сдержу своё слово.

– Только не нужно на неё давить,– начинает подруга, пока мы быстро передвигаемся по больничным коридорам.– Не напоминай об Алексе, о прошлом, не говори ничего, что могло бы её расстроить, Эш. И самое главное!– Мэг поднимает указательный палец вверх и останавливается.– Не говори о Поле!

Я киваю головой раздражённо.

– Я понял.

Мы поворачиваем за угол, и оказываемся прямо перед дверями в родильное отделение. Мистер Милтон рад нас видеть. Он спешит обняться. Мэг плачет, когда медсестра передаёт малыша в руки бабушке.

Ади уже родила…

Дебора Уайт выходит к нам. Я познакомился с ней несколько недель назад, когда вместе с Адель был у неё на приёме. Она подзывает меня к себе.

– Вы отец ребёнка?– спрашивает, когда я стою рядом.

Сглатываю тяжело.

– К сожалению, нет.

Елена всё слышит. Она обращает на меня взгляд светлых глаз. Делает пару шагов ко мне и предлагает молча взять маленького человечка на руки.

Боже мой!! Какой крохотный!!

– Это мальчик,– говорит тихо.

Дебора оставляет нас одних. Вскоре вся семья окружает меня с малышом на руках.

«Я хотел бы быть твоим папой»,– думаю я.– «Очень сильно».

– Имя ему ещё не дали,– голос Мэг проскальзывает в моё затуманенное сознание.– Ади знает, что ты здесь. Она хочет, чтобы ты назвал ребёнка.

Елена и Мэг переглядываются. Рик улыбается, вытирая накатившие слёзы. Нора складывает руки на груди. Она явно недовольна решением дочери.

Я с волнением думаю, как бы назвать этот комочек в моих руках. Невероятно. Он такой спокойный. Спит? Такие нежные ручки, носик, глаза….он сморщенный, но самый красивый на свете! Он лучший!

Задерживаю дыхание, представляя, как Ади плакала, когда принесла его на свет. Как слёзы катились по её щекам. Как она смеялась в тот же момент, беря малыша на руки. Как врачи положили ребёнка ей на живот. И чем я больше думаю об этом, тем больше хочу, чтобы её сын был моим.

Я трясу головой несильно, приводя мысли в порядок. Сейчас она спит? Наверняка…

– Ну что? – Елена треплет меня по плечу, потом ласково своим пальцем задевает палец сына Ади.

Произношу тихо на выдохе:

– Аарон Пол Милтон.– Я знаю, что Адель не согласится дать ребёнку фамилию Алекса.

Рик прикрывает рот рукой, благородно кивая мне. Он плачет, как и я. Аарон…так звали его отца, который погиб на войне. Адель всегда говорил, что дед был для неё героем. Теперь героем суждено стать мальчику в моих руках.

Все присутствующие оборачиваются на звук шагов. Кто-то бежит. Я вижу запыхавшегося Говарда, что держится за стену и улыбается, как идиот. Он кричит:

– Я не слишком сильно опоздал???

Глава 4

Сан-Франциско, штат Калифорния

Один год спустя…

Алекс

– Я снимаю трубку…И набираю твой номер…Моля лишь о том, чтобы ты была дома,– я напеваю песню Roxette «A thing about you».

Поверить не могу, сидя в своём офисе, ночью, я слушаю…что?...приёмник?

В моей руке стакан виски. Я поглощаю его с жадностью.

– Я на тебя запал...Не знаю, как теперь,– икаю,– …жить…Ведь я на тебя крепко запал…уууууу….

Когда-то мы ездили по городу с Полом и слушали на всю громкость эту песню. Он любил Roxette. Я помню, как Пол прилетал с Льюистона, и мы разъезжали по дорогам на моём старом джипе. Мы смеялись и подпевали, подкалывая друг друга. А потом я показывал ему фотографии, которые сделал за последнее время. И мой брат никогда не прекращал восхищаться мной…

– Я действительно не знаю, что мне теперь делать,– напевая слова, снова икаю. Мне нужно прекратить пить…И петь тоже!

В дверь стучат. Я кричу, чтобы входили. Сегодня пятница. Мне плевать, кто может увидеть меня пятничной ночью в моём же офисе.

На пороге появляется Джордж. Убавляю громкость радио.

– Что ты хотел? – Наливаю ещё виски в стакан. Предлагаю жестом Джорджу выпить со мной.

Но он качает головой, отказываясь.

– Ты засиделся, Алекс,– говорит «мой-бородатый-помощник-в-очках».– Давай я отвезу тебя домой?

– Нет,– рявкаю.– Я хочу побыть здесь. Уезжай, если хочешь. Я поеду на такси.

Джордж вздыхает тяжело.

– Алекс, я тебя не оставлю.

– Очень жаль.– Складываю ладони вместе, как будто, для молитвы.– Может, всё же выпьешь со мной?

– Нет, я не могу. Я же женился недавно. Меня дома Линда ждёт.

Я встаю из-за стола, готовый идти в бой. Обнимаю Джорджа за плечи. Трясу его, словно игрушку.

– Ох, эти женщины!– ворчу громко.– От них одни проблемы!– Отпиваю из стакана.– Ты знаешь, они разбивают нам сердца,– указываю себе на грудь, убираю руку и машу ею в сторону двери,– а потом уходят. Суки! Они влюбляют нас в себя, а мы мучаемся…Суки!

Джордж аккуратно сажает меня в белое кресло. Сам садится напротив. Его локти покоятся на коленях. Он внимательно изучает меня. Что он хочет увидеть?

– Ты всё ещё думаешь об Адель?– спрашивает серьёзно.

Я фыркаю. Бросаю стакан на пол, устеленный чёрным ковром.

– Чего?– снова фыркаю.– Я о ней никогда не думал, как и ни ком, вообще! Я о тебе просто забочусь, придурок.

– Звучит неубедительно. Зачем напился тогда?

– Через неделю собираюсь поехать в Айдахо, там у меня похоронен кузен…Годовщина смерти,– язык не подчиняется мне,– и всякая фигня. Уже пару лет не ездил.

Джордж выдыхает воздух. Кажется, он взволнован. В его светлых глазах зародилось беспокойство.

– Поезжай домой,– говорю с грустной улыбкой на губах.– Я живу без брата уже восемь лет. Я могу с этим справиться.

Джордж сидит в кресле ещё пару минут, потом неохотно поднимается на ноги и, протерев уставшие глаза, надевает очки обратно. Он подходит к двери. Но оборачивается в последний момент, чтобы сказать:

– Алекс, я не знаю, что между вами с Адель произошло, и я не знаю, почему её нет больше здесь, но ваше будущее зависит только от тебя. Ты сам его создашь, если сделаешь шаг вперёд.

Потом он выходит, оставляя меня одного.

Недолго думая, поднимаю тяжёлый стакан с пола и разбиваю его об стену.

***

Бойсе, штат Айдахо

Адель

Ребёнок плачет. То, что я слышу, возясь с макияжем в ванной,– это то, что мой годовалый сын плачет. Очень громко. И с каждой минутой его крик становится сильнее. Да что, чёрт возьми, Говард с ним делает?! Вздыхаю, бросая со злости в раковину помаду, и быстрым шагом направляюсь на кухню. Говард пытается заставить Аарона съесть кашу, которой он приготовил по моей просьбе. Молча, выхватываю ложку из его рук, пробую на вкус «кулинарный шедевр» будущего мужа.

– Ты это сам пробовал? – сдерживаясь, чтобы не закричать, спрашиваю.

– Что? – он разводит руками, а после поправляет красный галстук.– Сделал, как смог.

– Ты даже не старался,– парирую.– Я-то знаю.

– Тогда зачем доверила мне варить ему покушать?– Говард кричит.– Зачем, вообще, доверяешь мне своего сына?

– Потому что, мы собираемся пожениться!– кричу я в ответ.– Мы будем семьёй!

– Да, но я собираюсь жениться на тебе, а не на Аароне! К слову, ты даже не захотела, чтобы я усыновил его.– Меня поражает, как вечно молчаливый и уставший Говард разговаривает со мной.

– Потому что, у него есть отец!

– Который, даже о нём не знает!– Он прячет руки в карманах брюк. Его голубые глаза блестят от злобы.

Мне нужно быть уравновешенней, как учила мама, и идти на уступки. Мы ссоримся из-за глупостей. Серьёзно. Когда я принимаю это, то выдыхаю медленно, через нос. Без лишних нервов готовлю кашу для ребёнка сама. Аарон больше не воет, словно его разбирают на куски.

– Собирайся,– говорю я жениху, не поворачивая головы. Мой взгляд падает на обручальное кольцо.– Нам нужно не опоздать на работу. Да и Сара скоро будет здесь.

Сара – это няня Ронни. Сегодня она одета в голубой свитер и чёрную длинную юбку. Сара – афроамериканка. Она добрая, нежная и очень симпатичная, не смотря на

«кудрявые волосы, что я стоят у неё торчком», как высказывается Говард. Но самое главное, что она любит Рона. Для меня, как для матери, это самое важное. Девушка приходит к нам пять дней в неделю, когда мы с Говардом на работе, и, если у нас появляются важные, Сара идёт на помощь. Не безвозмездно, конечно…

За полгода я к ней привыкла так, что не представляю, справлюсь ли, если она захочет уйти. Саре всего двадцать четыре года. Она не оканчивала колледж. Почти сразу после школы устроилась в агентство по подбору нянь и домработниц, и уже пять лет в этой отрасли. Так что ей я полностью доверяю сына. Как это ни странно, но даже больше, чем собственной матери.

Пока Говард ведёт машину, я думаю о том, почему согласилась выйти за него замуж. Хотите знать все причины? Хорошо. Слушайте.

Причина № 1 – С ним я чувствую себя стабильно. У него постоянная работа, есть связи в области политики, собственная квартира, где мы сейчас и живём (хоть и достаточно холостяцкая), хорошее образование, перспектива.

Причина № 2 – Он нравится моей маме. Это единственный мужчина, который понравился ей. Конечно, он же во всём с ней соглашается и поддакивает ей вечно. У меня складывается ощущение, что скоро мама захочет поменять дочь на сына.

Причина № 3 – Смотрите причина № 2.

– Глория уже говорила тебе о моём повышении?– произносит негромко Говард, вырывая меня из моих мыслей.

– Да. Она же босс, держит меня в курсе событий, в отличие от тебя, – стараюсь не ворчать.– А ты её любимчик. Поэтому, ты уже без двух дней корреспондент, а я всё ещё редактор.

Смотрю на него. Он напряжён, как всегда.

– Ты работаешь в редакции немного больше года,– объясняет кротко Говард.– Или ты намекаешь, что между мной и Глорией что-то есть?– Глупо шевелит бровями.

Закатываю глаза.

– Я не ревную тебя.

– Почему нет?– Надувает губы.– Я не понимаю. Все жёны ревнуют своих мужей.

– Мы ещё не женаты,– осматриваю свои ногти, выкрашенные в красный цвет, что для меня нехарактерно.

– Почти женаты,– улыбается безмятежно.

Поднимаю руки вверх, сдаваясь, от чего его улыбка становится шире.

***

Штат Калифорния

Эштон

Я барабаню пальцами по рулю, напевая песню какой-то местной рок-группы, что звучит по радио. Выезжаю из Сан-Рафаэля, где я открыл ещё один магазин этим летом. Не смотря на то, что через три дня я возвращаюсь в Бойсе на годовщину смерти Пола, я чувствую себя хорошо. Правда, когда я нахожусь в Сан-Рафаэль, всё, что приходит мне в голову – это секс с Адель.

После того, как я стал крестным отцом для Аарона, наши с ней отношения напоминали дружеские. Но это не значит, что я перестал хотеть её. Никогда не переставал. Я редко бываю дома, редко вижу Адель, от чего она становится желанней всё сильнее. Мы с Мэг и Еленой часто встречаемся в Сан-Франциско. Я ни разу не сказал им, какие чувства испытываю к их лучшей подруге, думаю, они и без того это знают. Просто я не знаю,… любовь ли это? Или просто желание? Желание получить то, что мне не принадлежит и никогда не принадлежало…Не знаю…Я сам запутался. Она нужна мне, но я должен знать, что люблю её, как женщину. Не на один год, не на один месяц, не на один день. Навсегда. В противном случае, я способен на предательство. Уж я-то себя знаю. А ведь предательство – это именно то, чего Адель никак не заслуживает.

Сейчас Ади путается с придурком Говардом. Три месяца назад Нора гордо заявила, что Говард и её дочь обручились. Когда свадьба, пока неизвестно. Нора даже слушать об Алексе не желает, насколько я понял. И она внедряет такие жуткие мысли своей дочери. А ничего, что Алекс – отец ребёнка? Я хочу, хочу рассказать всё ему! Хочу прийти к нему в офис и выложить всю правду, даже, если его охрана будет меня выгонять из здания! Но… я не могу. Я обещал Ади. А она обещала, что расскажет, но позже. Теперь же, благодаря стараниям своей матери, окончательно передумала. Это чужая жизнь, это чужие проблемы. Я, Елена и Мэг прекрасно это понимаем. Просто утаивать истину так же сложно, как и лгать. Теперь я убедился.

Меня успокаивает одно – Ади не позволяет Говарду усыновить Рона. Господи, как я надеюсь, что Алекс через три дня прилетит в Бойсе! Как я надеюсь! Тогда я смогу «случайно» устроить его встречу с сыном…

Пока я проигрываю в своей голове сценарий будущих дней, красная машина, выехавшая из противоположного угла, врезается в меня сзади. Я держу руль крепко. Сворачиваю налево, чтобы не столкнуться со столбом на трассе. Красный автомобиль тоже останавливается.

Кто бы ни был водителем, я готов его убить!

Камилла

Высокий парень в облегающих светлых джинсах и зелёной рубашке выходит из белого джипа. Он свирепо оглядывает мою старенькую «Тойоту», пока я не открываю дверь со своей стороны и не ступаю на серый асфальт. Мурашки покрывают всё моё тело.

Мы не говорим ни слова.

Я стою в ожидании. Чувак разглядывает свою тачку, словно она – самое бесценное, что есть в его жизни. Его глаза обезумевшие. Я вижу это, когда он поднимает их на меня.

– Ты в курсе, что ты сделала с бампером? – говорит он.

Красивый! Очень красивый! Но мне нужно держать себя в руках...

– Эмм…,– начинаю я.

Но он тут же меня прерывает:

– Боже! Почему ты не мужчина??– потирает лицо руками.– Я бы врезал тебе!

– Что?– моё внимание теперь устремлено на него. Упираю руки в бока.

Парень окидывает меня изучающим взглядом. И что такого в моих рваных джинсах и белой кофте, что он непрестанно изучает меня?

– Чего уставился?– Выхожу из себя.

– Так ты ещё и грубишь?!– взвинчено отвечает.– Знаешь, сейчас полиция приедет и во всём разберётся!

Господи! Только не это! Только не это!

Когда засранец отступает и достаёт мобильный из заднего кармана джинсов, я выбегаю вперёд и вырываю телефон из его рук. Он выкрикивает что-то, но я прячу дорогой аксессуар себе за спину.

– Отдай!– требует.– Ты ещё и воровка!

– Что?– возмущаюсь я.– Нет, конечно! Просто не нужно звонить в полицию, ясно?

– Почему? – Его очередь упирать ладони в бёдра.– У тебя проблемы с законом?

– Нет, но они мне не нужны.

Парень хмыкает, закатывая глаза.

– Тогда заплатишь мне за ремонт машины.

– В таком случае, я отдам тебе все свои деньги и останусь ни с чем,– сглатываю тяжело.

Он скрещивает руки на груди, отчего мне ясно видны хорошо очерченные трицепсы. Удивительно, что, не смотря, на столь строгое содержание в своей семье, я неплохо разбираюсь в строении мужского тела.

Джинсы посажены низко на бёдрах. Я могу увидеть часть его загорелой кожи в области живота. Зелёная рубашка натягивается так, что мощная грудь выделяется. Какого-то чёрта я продолжаю пялиться на него, пока он не спрашивает:

– У тебя хоть права есть?

– Конечно.– Я ныряю в «Тойоту», копаюсь в бардачке, и через минуту парень получает от меня карточку.

Он читает то, что на ней написано, а после со смехом протягивает:

– Та-ак, та-а-ак, та-а-ак, Камилла Исса, значит? Ты из Флориды? А я-то думаю, откуда этот противный акцент!

Он думает обидеть меня! Пфф! Не выйдет!

– А я-то думаю, откуда столько напыщенности и сквернословия в одном человеке?– сощуриваю глаза и выдаю: – Ах, да! Я же в Калифорнии!

Он бросает мне права. Как ни странно, мне удаётся словить!

– Если тебе здесь так не нравится,– одну ногу засранец поднимает и ставит на помятый бампер,– зачем тогда ты здесь?

Не стану же я говорить первому встречному, что сбежала из мусульманской семьи, чтобы избежать брака с тридцати шестилетним уродом, у которого рот полон золотых зубов!!

– Обстоятельства так сложились,– выдавливаю из себя.

– Тебе же всего девятнадцать,– констатирует факт.– Если ты отдашь мне деньги на ремонт тачки, и тебе ничего не останется, откуда возьмёшь ещё? Судя по твоей «Тойоте», года так 2005, бабки у тебя не водятся.– Задумывается.– Или начнёшь клянчить у папочки?

– Я не живу с родителями,– резко бросаю.– И денег у них не прошу.

– Ухх,– издевательским тоном произносит.– Какая самостоятельная! Птичка улетела из гнёздышка?

Я молчу. А он обводит меня взглядом. Снова. Что-то невероятное происходит с моим телом, когда этот мужчина вот так разглядывает меня. Так… откровенно…

Рейчел, моя лучшая подруга с самого детства, свидетельница всех моих страданий, помогла мне сбежать из дома. Я угрожала отцу, что сделаю это, если он не передумает на счёт моей свадьбы с этим…Амином, но для него это был очередной удачный ход в рамках бизнеса. Отец и мачеха пообещали меня проклясть. Они не понимали, что после того, как моя мать (вторая жена отца) умерла, больше мне не было страшно ничего. Я обещала ей быть свободной и счастливой. Она была индианкой, выросла на улицах. Но и это лучше, чем жить взаперти, не видя света.

У меня есть два старших брата. Два старших жестоких брата. Они оба женаты, и могу сказать уверенно, их жёнам не повезло. Я знаю это по их рассказам и рыданиям в моей комнате. Нет ничего хуже, чем оставаться птицей в золотой клетке.

Поэтому Рейчел и её мать, обожаемая мною, миссис Кейти Харрис, помогли мне устроить побег. Только Рейчел доверял отец. И только у неё я могла изредка оставаться ночевать. В одну из таких ночей я ушла из дома навсегда.

Надеюсь, у Рейчел и у её мамы не будет проблем с папой. Они так помогли мне! И звонят мне каждый день!

Я вспоминаю об этом, потому что прямо сейчас, находясь на перекрёстке, загораживая дорогу потенциальным возможным водителям, пока этот неотёсанный и очень красивый мужчина не перестаёт смотреть на меня, я чувствую себя свободной. Прямо сейчас. И плевать, если придётся отдать все деньги на починку его тачки.

Хотя, лучше этого, конечно, избежать…

Вдруг он, будто спохватился, и смотрит на наручные часы, сгибая локоть.

– Чёёрт!– протягивает!– Я же опаздываю бар, к ребятам. Сегодня с нами Канада играет! Чёёрт! Чёрт! Чёрт возьми!

– Ты о баскетбольном матче? – спокойно спрашиваю, присаживаясь на капот «БМВ». Не получив ответа, продолжаю: – Всё равно, мы проиграем.

– Что ты несёшь?– почти с презрением произносит.

– Я серьёзно, – складываю руки на груди.– Я смотрела с детства баскетбол с отцом несколько раз в неделю. Я почти всё знаю о баскетбольный клубах США и Канады. Нам не выиграть.

Парень наклоняется ближе.

– Я играю в баскетбол со школы. Я был лучшим в этом!

Пожимаю равнодушно плечами.

– Это не имеет значения.

В его зелёных глазах загорается яркий огонёк.

– Делаем ставки?

Я буквально давлюсь своим смехом.

– Чего?

– Что слышала! Если ты проигрываешь, оплачиваешь ремонт машины, на которой умостила свою задницу.

Склоняю голову вправо, влюбляясь в его идею.

– А если ты проиграешь?

Его взгляд переносится к моим губам. И я почему-то ожидаю чего-то пошлого, но он просто выдаёт: