Текст книги "Свет любимых глаз"

Автор книги: Лаура Дэниелз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)

Люччи перевела дух. Кажется, уловка удалась.

– Как красиво ты ее нарядила! Если бы здесь были другие медведи, они позавидовали бы твоей Мэри.

– Поза… Что? – спросила Элси, услышав непонятное слово.

– Позавидовали.

– А что это? – заморгала малышка. – Элси такого не знает.

– Как бы тебе объяснить… – Люччи на миг задумалась. – Ну, словом, другие медведи тоже захотели бы так красиво одеться.

Элси в свою очередь сморщила лоб, размышляя. Спустя некоторое время – Люччи успела притормозить и постоять немного в общем ряду на железнодорожном переезде – она сказала:

– Нет, другие медведи не стали бы заведовать.

– Завидовать, – машинально поправила Люччи. – Почему ты так думаешь?

Элси озорно блеснула голубыми, как у отца, глазками.

– Потому что другие медведи настоящие, а Мэри… тоже настоящая, только игрушечная. И маленькая. Таких медведей можно одевать, а больших нет.

– Вот как? – улыбнулась Люччи.

Элси уверенно кивнула.

– Да. Я видела по телевизору. Большие медведи живут в лесу и ходят совсем без одежды.

Люччи представила себе голого медведя и тихонько рассмеялась. Элси всегда удивительным образом поднимала ей настроение…

Из воспоминаний ее вывел бой часов. Привычные звуки безжалостно вернули ощущение кошмарной реальности, от которой Люччи удалось на время отрешиться.

Пять часов! – лихорадочно подумала она, взглянув на циферблат, но все равно продолжая машинально считать удары, каждый из которых бил по ее напряженным нервам, будто кнутом, притом все больнее и больнее.

Когда часы наконец умолкли, Люччи медленно повернула голову, переведя взгляд на телефон, являвшийся одновременно источником муки и надежды. Пора было звонить в Центр по чрезвычайным ситуациям.

Нервно сжав губы, Люччи двинулась к аппарату.

Как и утром – и все эти дни подряд, – имени Элси Кауфман в первом списке не оказалось. С замиранием сердца Люччи попросила собеседницу перейти ко второму списку и дала заученное наизусть описание – трехлетняя девочка, темноволосая, в розовом трикотажном костюмчике, на ногах сандалии и белые носки. В кармане шорт находится записка с указанием имени и полного домашнего адреса.

– В этом списке Элси Кауфман тоже не значится, – сказала сотрудница Центра. – Сейчас проверю описания…

До боли в пальцах вцепившись в телефонную трубку, Люччи ждала результата. Однако его не последовало. Вернее, как и во все предыдущие дни, он, к счастью, оказался отрицательным.

– Спасибо… – прошептала Люччи.

Она откинулась на спинку дивана и закрыла глаза. Нервное напряжение забирало все ее силы, но больше всего мучило ощущение полной беспомощности, а также абсолютная растерянность. Люччи понятия не имела, что следует делать дальше, и посоветоваться было не с кем. Психологи Центра убеждали ее запастись терпением и ждать. Собственно, ничего иного и не оставалось, только как же трудно было выдержать полную неизвестность!

По щекам Люччи покатились слезы. Почувствовав их, она удивилась: ей казалось, что глаза уже лишились способности выделять влагу. Потянувшись в карман за носовым платком, Люччи вздрогнула, потому что молчавший до того момента телефон вдруг издал трель.

Несколько мгновений она со страхом смотрела на него. Ее номер был известен в местном Центре по чрезвычайным ситуациям. И хотя она всего несколько минут назад сама звонила туда, мало ли что – вдруг появилась новая информация, которая в равной степени может оказаться как хорошей, так и плохой.

Тем временем телефон продолжал звонить, настоятельно требуя отклика, и в конце концов Люччи протянула к трубке дрожащую руку.

– Да?

– Продолжаешь игры?

Арни! Он задал вопрос сразу же, как только услышал ее голос. Однако Люччи сейчас пребывала в таком состоянии, что не поняла смысла сказанного и лишь тихонько всхлипнула.

– Снова скрываешься от меня? – с едва различимой угрозой продолжил Арни. – Обещала звонить – и молчок! Мобильник отключила… Здесь я тебя тоже, наверное, случайно поймал, а? Люччи! Что ты молчишь?

Она поспешно высморкалась в платочек.

– Не отключила, а забыла зарядить… У меня вылетело из головы, что… – Она шмыгнула носом, изо всех сил стараясь удержать слезы. – Впрочем, здесь нет электричества…

– Что такое, ты… плачешь?

Слезы хлынули из ее глаз потоком. Откуда они только берутся! – с досадой подумала Люччи, потому что ей вовсе не хотелось показывать свою слабость перед Арни.

– Да что случилось-то, можешь ты мне внятно сказать? – воскликнул он, явно начиная терять терпение.

– Элси… – выдавила она.

– Что? Заболела? Ей нужна помощь? Люччи отчаянно боролась со слезами.

– Да…

– Требуется врач? Послушай, я могу…

– Нет, – сказала она. – Врача не нужно.

– Так она не болеет? Ничего не пойму!

– Ее нет… Она… – Горло Люччи сковал новый спазм рыданий.

– В каком смысле «нет»? – с нотками растерянности в голосе произнес Арни. – Послушай, попробуй успокоиться и объясни наконец внятно, что случилось.

Люччи так сильно сжала в кулак правую руку – в левой находилась телефонная трубка, – что ногти едва не до крови впились в ладонь. Только так ей удалось унять слезы. Прерывисто вздохнув, она сказала:

– Элси исчезла.

– Исчезла? Каким образом? Это… связано с ураганом? Но ожидалось, что он пройдет стороной…

Люччи на миг закрыла глаза, прежде чем продолжить:

– Так думали многие. По всем прогнозам, ураган не должен был двинуться в том направлении, куда мы ехали. Но… до сих пор непонятно, как получилось… Он словно разделился на два вихря, один из которых изменил курс и…

– Давай поближе к тому, что случилось с Элси, – нетерпеливо бросил Арни.

– Ну, мы ехали по трассе, и в какой-то момент я заметила, что асфальт стал мокрым. Потом начались лужи, пополнявшиеся из ручьев, которые текли оттуда, куда мы ехали.

А вскоре хлынули потоки, быстро затопляя все вокруг. Транспорт остановился, кто-то крикнул, что впереди прорвало дамбу. Будто бы ветер нагнал воды из залива и заграждение не устояло под натиском волн.

– И в этих условиях ты продолжала ехать вперед? – хмуро спросил Арни.

– Что ты! Если бы у меня даже возникло такое сумасшедшее желание, осуществить его не удалось бы. На трассе возник затор, многие съезжали на обочину и пытались развернуться. А вода уже закрывала колеса. Вскоре прилетел вертолет спасателей, и нам через громкоговоритель объявили, что дальше ехать нельзя. – Люччи горько усмехнулась. – Как будто у кого-то еще оставались сомнения! В салоне моего «ауди», у меня под ногами, уже было полно воды, а снаружи бушевал ветер.

– Но Элси находилась с тобой?

– Она по-прежнему сидела рядом и лишь вертела головой, не понимая, что происходит. Только больше не держала Мэри на коленях, а прижимала к груди.

– Мэри?

– Это любимая игрушка Элси, медвежонок.

– Дальше, – коротко произнес Арни.

С ее губ слетел новый прерывистый вздох.

– Дальше я подумала, что нужно что-то делать, как-то выбираться из ситуации, в которой мы очутились. Но изнутри, оставаясь в автомобиле, трудно было оценить обстановку…

– И ты покинула салон, – хмуро констатировал Арни.

Думаю, на моем месте ты поступил бы так же, – заметила Люччи. – Или, по-твоему, я должна была сидеть и ждать, пока мой «ауди» закачается на волнах?

– Ладно, продолжай.

– Я велела Элси оставаться на месте и не отстегивать ремень безопасности, а сама открыла дверцу – что оказалось не так-то легко из-за бурлящей вокруг воды – и вышла. Кстати, многие сделали то же самое. Неподалеку от меня ругались возле своего «лендровера» супруги, чуть поодаль какой-то старик, стоя рядом с «фольксвагеном», грозил кулаком кружившему над нами вертолету. Услышав голосок Элси, крикнувшей «мама, я боюсь!», я нагнулась, заглянула в окошко и сказала, что через минуту вернусь. Затем побрела по колено в воде к спорящим супругам. Мы поговорили – минут пять, не больше. Сошлись на том, что придется поворачивать, тем более что некоторым водителям позади нас уже удалось это сделать и в общем потоке транспорта образовались просветы. Я двинулась обратно, а когда садилась за баранку своего «ауди», порыв ветра швырнул волосы прямо мне в глаза. Поэтому я не сразу заметила, что… – голос Люччи дрогнул, но она справилась с собой, – Элси нет в салоне.

– Что конкретно ты увидела? – резко спросил Арни, до этого внимательно слушавший ее.

– В первую секунду я словно ослепла, не могла уяснить, как такое могло случиться: ведь только что Элси сидела на переднем пассажирском сиденье – и вот ее нет! – Она умолкла, словно заново переживая то ужасное мгновение.

– Но какие-то детали ты запомнила? Например, был ли отстегнут ремень безопасности?

– Да. Иначе как бы Элси встала?

– Ну мало ли… А дверца с ее стороны была открыта?

– Да, – произнесла Люччи упавшим голосом.

3

Повисла пауза. Неизвестно, о чем думал в эти долгие мгновения Арни, а Люччи представила себе, как ее трехлетняя дочурка выбралась из автомобиля в холодную мутную воду, сразу окунувшись едва ли не по горло.

Зачем Элси сделала это? – промчалось в ее голове. Ведь она такая послушная и вообще умница.

– Наверное, Элси очень испугалась, – медленно произнесла Люччи, обращаясь больше к себе самой, чем к Арни.

– Или решила, что ты не вернешься за ней, – обронил тот.

– Нет! – воскликнула она. – Элси не могла так подумать! Мы никогда с ней не расставались… не расстаемся, – быстро поправилась она, страшась прошедшего времени.

– И тем не менее ты оставила ее одну, да еще в такой страшной ситуации, – безжалостно заметил Арни.

– Всего на пять минут! – воскликнула Люччи, голос ее срывался.

– Которые наверняка показались Элси вечностью.

Люччи застонала от этих безжалостных слов.

– Зачем ты мучаешь меня? Тебе доставляют удовольствие мои терзания? Это такая месть с твоей стороны?

– Глупости, – парировал Арни. – Я лишь хочу дать тебе понять, что было бы гораздо лучше, если бы ты переждала опасный период у меня.

Люччи скрипнула зубами.

– Я скажу тебе, что было бы лучше! – с надрывом вырвалось у нее. – Нам с Элси следовало отсидеться в подвале нашего дома и никуда не ездить. Ураган промчался бы над нами, и все. Мы остались бы целыми и невредимыми. Кстати, дом наш уцелел. Только на кухне выбиты оконные стекла, да на крыше недостает черепицы. Кроме того, как я уже говорила, нет электричества, зато работает телефон. Так что мы с Элси, вероятно, даже ничего не заметили бы, сидя в подвале. Там есть аварийное освещение, от аккумуляторов.

Наверное, – холодно согласился Арни. – Если бы ты связалась со мной перед отъездом, я, скорее всего, тоже посоветовал бы тебе остаться на месте. По всем прогнозам, ураган должен был лишь краем задеть Пенсаколу. Все указывало на то, что его основной маршрут проляжет севернее. Ну скажи, почему ты не сообщила мне о том, что собираешься делать? Из гордости или из вредности? Пусть мы не общались в течение минувших лет, но когда возникает такая необычная ситуация…

Не отрывая от уха телефонной трубки, Люччи горестно покачала головой.

– Боже мой, о чем мы говорим… У меня ребенок пропал, понимаешь ли ты это? Мне сейчас не до дурацкого выяснения отношений. Зачем ты только позвонил?! И зачем я взяла трубку?.. У меня мелькнула мысль, что звонят из Центра по чрезвычайным ситуациям, поэтому я и ответила. Если бы знала, что это ты…

– Ладно, не распинайся, твое отношение ко мне хорошо мне известно.

Люччи усмехнулась так мрачно, что выражение ее лица больше походило на гримасу отвращения. Однако направлено это чувство было на нее саму и на питаемую к Арни слабость, ведь после всего, что тот сделал с ней, она все еще продолжает его любить!

– Ты заблуждаешься, – едва слышно слетело с ее губ.

Он оставил это замечание без внимания и взамен решительно произнес:

– Значит, так, постарайся успокоиться и убеждай себя, что все будет в порядке. Кстати, лично я уверен, что в конечном счете все действительно образуется.

– Ты в самом деле так считаешь? – жалобно спросила Люччи.

– Разумеется. Иначе не говорил бы. Я тебя никогда не обманывал.

Даже сейчас он не смог удержаться от завуалированной колкости. Но Люччи молча проглотила ее, в эту минуту ей было не до того.

– Сколько же мне еще ждать, пока все уладится? – вздохнула она.

– До завтрашнего дня. Люччи насторожилась.

– А что случится завтра?

– Только не волнуйся, – быстро произнес Арни. – Ничего плохого не случится. Просто я приеду к тебе в Пенсаколу.

– Ты? – Она думала, что в своем нынешнем состоянии ничему не сможет удивиться, однако подобное мнение оказалось ошибочным. – Сюда?

– Конечно. Почему ты так изумляешься? В конце концов, я твой муж.

– Но за четыре минувших года ты не вспоминал об этом… разве что когда раз в месяц отдавал своей бухгалтерии приказ перевести деньги на мой счет.

– Мне не нужно делать это каждый месяц, – усмехнулся Арни. – Бухгалтерия действует согласно единожды полученному распоряжению.

Люччи пожала плечами, хоть он и не мог ее видеть.

– Все равно, мне как-то странно слышать, что ты намерен лично прибыть сюда.

– Не только прибыть, но и разобраться в ситуации.

После некоторой паузы Люччи сказала, машинально комкая носовой платок:

– Хорошо, приезжай. – В ее сердце вновь затеплилась надежда. Все эти дни она чувствовала себя маленькой и беспомощной, а Арни являлся именно тем человеком, которому хорошо удавалось разбираться в чем бы то ни было.

Стук в дверь раздался через несколько минут после того, как Люччи сделала утренний звонок в Центр по чрезвычайным ситуациям – вновь безрезультатно. Но сегодня она воспринимала положение чуть менее трагично. Вчерашний разговор с Арни словно вселил в нее надежду – пусть и слабую – на благополучный исход всей жуткой истории.

Решив, что это приехал Арни, Люччи поспешила в прихожую. Однако ее ждал сюрприз: вместо него она увидела на крыльце двух незнакомцев, средних лет мужчину и женщину.

– Миссис Кауфман?

– Да, – кивнула она, обежав обоих посетителей удивленным взглядом.

Мужчина был в льняном костюме цвета кофе с молоком и белоснежной рубашке, женщина – в элегантного кроя хлопковом платье. Она также была в очках, с короткой стрижкой.

– Я Рон Ковальски, врач, – сказал мужчина. – А это Нина Питерсон, психотерапевт. Нас прислал ваш муж, мистер Кауфман. Он опасается за состояние вашего здоровья и…

– Но… разве сам он не приедет? – растерянно произнесла Люччи.

Не беспокойтесь, непременно приедет, – быстро произнес Рон Ковальски, в свою очередь окидывая Люччи профессиональным взглядом. – Возможно, он уже в пути. Просто нас мистер Кауфман отправил вперед, чтобы, не теряя времени, мы осмотрели вас и поддержали медикаментозно… или как-либо иначе, если понадобится.

– Я не думаю… – начала было Люччи.

Однако Нина Питерсон мягко прервала ее:

– Миссис Кауфман, пожалуйста, позвольте нам войти, – произнесла она негромким грудным голосом. – Ведь мы прилетели сюда из Нью-Йорка единственно ради вас. Ради вашего спокойствия. Кроме того, мистер Кауфман просил нас непременно дождаться его. Если желаете, позвоните ему, он все подтвердит.

Люччи вовсе не хотелось дожидаться Арни в обществе двух незнакомых людей, но оставить их на крыльце она не могла. Каким бы большим ни было ее горе, она не настолько утратила чувство собственного достоинства, чтобы захлопнуть дверь перед носом медиков, проделавших из-за нее такой долгий путь. Конечно, за свои труды они получат от Арни немалую сумму денег, но это не отменяет правил элементарной вежливости.

А тут еще Нина Питерсон добавила проникновенно:

– Поймите, мы ведь даже города не знаем. Нам неизвестно, где здесь гостиницы, да и вообще… В обычных обстоятельствах любой таксист отвез бы нас к какому-нибудь отелю, но сейчас Пенсакола будто вымерла. Мы едва нашли человека, согласившегося доставить нас сюда из аэропорта. – Выдержав небольшую паузу, она произнесла, глядя Люччи прямо в глаза: – Посудите сами, не ждать же нам мистера Кауфмана во дворе!

– Хорошо, – вздохнула та. – Прошу.

Едва переступив порог гостиной, Рон Ковальски спросил, где можно вымыть руки, а затем они вместе с Ниной уговорили Люччи согласиться на короткое обследование. В конце концов, ей пришлось принять какие-то капли и таблетку.

Потом они некоторое время сидели молча: Люччи на диване, Рон и Нина по бокам журнального столика, в широких удобных креслах. Царящую в доме тишину нарушало лишь негромкое мерное цоканье маятника в высоких напольных часах. Позже, когда те пробили одиннадцать, Нина задала какой-то малозначительный вопрос о доме, и вскоре Люччи с удивлением обнаружила, что рассказывает историю своей семьи, начиная от первого в их роду переселенца из Италии Джузеппе Пьяччи, который затем перевез в Америку жену Марию и первенца Тинто.

Она понимала, что Нина завела этот разговор неспроста, что это профессиональный психологический прием, призванный отвлечь ее от мыслей об Элси, но все равно продолжала длинное повествование, потому что так в самом деле было легче. Впрочем, не исключено, что на нее просто подействовали принятые лекарства.

Время от времени Рон поднимался с кресла, подходил к Люччи, чтобы проверить пульс, состояние зрачков и что-то еще, чего она не понимала. Ей лишь было ясно, что он изнывает от бездействия и невозможности как-то помочь делу, сдвинуть ситуацию с мертвой точки.

Когда Рон возвращался на место, Нина задавала новый вопрос – и все начиналось сначала. Люччи возобновляла рассказ, маятник часов продолжал отсчитывать минуты, а стрелки двигались по кругу с таким невозмутимым спокойствием, будто всем своим видом желая сказать: ничего-ничего, все проходит, пройдет и это.

И все, включая Люччи, ждали прибытия того, кто должен был как-то повлиять на ход событий.

Но как они ни прислушивались к доносящимся снаружи звукам, все-таки шуршание шин по проходящей мимо дома дороге застало их врасплох. Это был первый изданный автомобилем звук за последние полтора часа.

Рон и Нина переглянулись. Люччи же повернула голову к выходящему во двор окну и застыла.

Хлопнула дверца, по дорожке зазвучали шаги. Как ни странно – а может, это было вполне естественно, – Люччи узнала стремительную походку Арни. Четырех лет оказалось недостаточно, чтобы забыть ее.

Но даже сейчас она не сдвинулась с места. Не поднялась с дивана, не прошла в прихожую, не отворила входную дверь. Вместо нее это сделал доктор Рон Ковальски.

Возможно, у него были на то свои причины, потому что в холле произошел короткий разговор. По-видимому, Ковальски отчитывался перед Арни о проделанной работе и о состоянии Люччи. Сама она отнеслась к этому с изрядной долей безразличия, которое наверняка имело искусственное происхождение и было вызвано принятыми седативными препаратами.

– Вот видите, все идет по плану, – негромко заметила Нина. – А сейчас, когда прибыл мистер Кауфман, вам больше ни о чем не придется беспокоиться.

Люччи взглянула на нее и бесстрастно произнесла:

– Благодарю. Кажется, вам действительно удалось успокоить меня, хотя бы немного.

Нина кивнула, поднимаясь с кресла.

– Похоже, мне пора.

Не успела она сказать это, как дверь распахнулась и порог гостиной перешагнул Арни. Он молча взглянул на Нину, которая тут же поспешно произнесла:

– Я оставляю вас.

Арни нетерпеливо кивнул. Затем, не обращая больше внимания на направившуюся к выходу Нину, двинулся к Люччи.

Та невольно залюбовалась им – даже сейчас, в такой напряженной обстановке, пребывая во взвинченном состоянии, острота которого правда была искусственно понижена, но все-таки…

Стоило ей увидеть Арни, как на нее нахлынули прежние, хорошо знакомые чувства, среди которых далеко не последнее место занимало обожание. Люччи просто ничего не могла с собой поделать, это было сильнее ее.

Арни был, как всегда, подтянут и элегантен – впрочем, легко выглядеть так замечательно в костюме, за который выложено едва ли не целое состояние.

Он приблизился к Люччи, окинул ее быстрым пристальным взглядом, и его глаза вспыхнули. В них возникло выражение, как у приготовившегося к прыжку на жертву хищника. Казалось, еще мгновение – и Арни набросится на Люччи, сгребет в ее охапку… и что дальше? Задушит в объятиях или нежно расцелует?

Наверное, он сам не знал ответа на этот вопрос. Не исключено, что его раздирали оба этих желания.

– Люччи… – слетело с его губ. Потом последовала продолжительная пауза, во время которой взгляд Арни продолжил медленное путешествие. – Ты ни капельки не изменилась.

Наверное, она должна была бы порадоваться подобному замечанию – или комплименту, если угодно, – но ей было безразлично. И на этот раз дело заключалось вовсе не в принятых седативах. Просто от пережитых волнений ее душа словно превратилась в выжженное пространство, утратив при этом способность реагировать на эмоции, которые принято считать положительными.

Тем не менее Люччи отметила про себя, что в самом Арни тоже не наблюдается особых перемен, если не считать того, что он как будто стал еще привлекательнее и увереннее в себе. Минувшие годы оказались слишком небольшим сроком, чтобы с Арни произошли какие-то перемены. И уж разумеется в его душе так и не возникло склонности к милосердию, способности прощать и тому подобным вещам.

Иными словами, Арни остался самим собой – жестким волевым человеком, бизнесменом до мозга костей.

И меня он по-прежнему презирает, с горечью констатировала Люччи. В этом смысле четыре года прошли впустую.

Действительно, они сейчас находились рядом, в одной комнате, но между ними все еще стояло нечто страшное и несуразное, возникшее невесть откуда – о, Люччи прекрасно были известны истоки этой напасти! – и не позволявшее восстановить былое взаимопонимание.

Пока она размышляла, Арни протянул руку и провел кончиками пальцев по ее щеке.

– Вижу, ты совсем измучилась.

Эта фраза вовсе не была проявлением сочувствия, просто Арни констатировал факт. Люччи ничего не ответила. Что тут скажешь? Ее состояние вполне очевидно. Как может чувствовать себя мать, ребенок которой исчез и о нем нет никаких известий?

– Я приехал за тобой, – вдруг произнес Арни.

Она вздрогнула.

– Как? Зачем это? Я никуда не поеду!

– Тебе опасно здесь оставаться. По последним сведениям, ураган был только началом. Он перемешал потоки холодного и теплого воздуха, что привело к возникновению в районе Кубы грозового фронта, который перемещается в северо-западном направлении, то есть движется в сторону Пенсаколы. Флориду уже заливают дожди, есть опасность наводнений.

Люччи слушала молча, вперив взгляд в узоры находящегося под ногами ковра. Ей не нравилось все то, что говорил Арни. В конце концов она прямо сказала ему об этом:

– Мне не по душе твой план. Что бы там ни было, я должна остаться здесь и ждать сведений об Элси.

Арни медленно покачал головой.

– В этом нет необходимости.

Едва эта фраза успела слететь с его губ, как Люччи вскинула на него гневный взгляд.

– Для тебя – может быть! Элси тебе безразлична, ты не питаешь к ней никаких чувств, кроме раздражения. А для меня дороже ее нет ничего на свете. – Тут в голове Люччи возникла новая мысль и она прищурилась. – А, кажется, я понимаю, какие соображения привели тебя сюда! Ты решил, что наконец избавился от Элси и теперь можешь забрать меня к себе, чтобы в дальнейшем персонально контролировать каждый мой шаг, не прибегая к услугам таких людей, как Кэтти и ей подобные! Тем самым ты создашь для окружающих видимость нормальной семьи, что немаловажно для твоего престижа. Угадала?

В глазах Арни промелькнуло выражение легкого презрения.

– Не суди о других по себе, дорогая, – процедил он сквозь зубы. – Это в твоем характере заворачивать интриги, а я привык играть честно.

– Вот как? Почему же тогда ты пытаешься помешать мне дождаться сведений об Элси?

Он усмехнулся.

– У меня и в мыслях этого нет. Просто тебе не нужно сидеть тут ради получения информации. Я связался со здешним Центром по чрезвычайным ситуациям и распорядился с нынешнего дня все сведения об Элси, если таковые появятся, направлять по моему адресу в Нью-Йорке. Вдобавок я дал все возможные номера телефонов, по которым со мной можно связаться. Если позвонят домой, ты первая обо всем узнаешь. Кроме того, никто не возбраняет тебе самой звонить, куда ты только сочтешь нужным.

Люччи задумалась. В словах Арни содержался здравый смысл, но ей почему-то боязно было покидать свой дом. Казалось, стоит уехать отсюда – и она больше никогда не увидит Элси. Да и совместная жизнь с Арни представлялась ей невозможной.

Вернее, нет, не так. Люччи многое отдала бы за то, чтобы возобновить прежнее житье, но именно прежнее – счастливое, безоблачное, пронизанное взаимной любовью и нежностью. Сейчас же, по прошествии почти четырех лет, оказаться вдруг с Арни под одной крышей… Ей даже как-то странно было думать об этом. И потом, что это будет за жизнь? Параллельное существование? Холодное «здравствуй» по утрам и «спокойной ночи» по вечерам? А днем, когда Арни находится в своем офисе, одинокое бдение у телефона?

Впрочем, с некоторых пор Люччи привыкла к одиночеству. И даже полюбила. Правда, его нельзя было назвать полным, потому что хотя в жизни Люччи и отсутствовал мужчина, зато рядом постоянно находилась дочурка.

Стоило ей подумать об этом, как она, почти физически ощутив прикосновение маленькой ручки к своей ладони, прикусила губу, чтобы не расплакаться.

Пристально наблюдавший за ней Арни, видя ее сомнения, добавил:

– Не забудь, в случае наводнения у тебя перестанет работать телефон. Представь, что получится: мобильником ты не можешь пользоваться уже сейчас, потому что его нельзя зарядить из-за отсутствия электричества, а вдобавок исчезнет и обычная связь. Как ты тогда думаешь добывать сведения об Элси?

Люччи испуганно вкинула на него взгляд. Подобая мысль не приходила ей в голову, хотя все, казалось бы, лежало на поверхности, ведь, находясь в зоне бедствия, следует ожидать разного рода непредвиденных обстоятельств. Впрочем, в данном случае предвидеть их было просто, они логически вытекали из самого факта наводнения, при котором окажутся затопленными все подземные коммуникации.

– Что, видишь теперь, как я прав? – хмыкнул Арни.

Она отвела взгляд.

– Как всегда.

– Это упрек?

– Что ты! – невесело усмехнулась Люччи. – Скорее комплимент.

– Ладно, оставим взаимные колкости. Ближе к делу: ты поедешь со мной?

Наступило молчание. Люччи все раздумывала, а Арни с явным напряжением ждал ее решения. Наконец он не выдержал и вновь погладил ее по щеке тыльной стороной ладони.

– Послушай, ты ведь умница, должна понимать, что тебе здесь опасно… и незачем оставаться.

Она отпрянула.

– Не прикасайся ко мне! Ты рад, что Элси исчезла, я знаю! Это устраивает тебя по всем статьям.

Арни опустил руку.

– Я слушаю всю эту чушь только потому, что в каком-то смысле ты сейчас не в себе. В противном случае наш разговор давно бы прекратился. Ответить же могу лишь следующее: я приложу все усилия, чтобы разыскать твою дочь.

Твою дочь! Снова эти ненавистные слова. Люччи открыла было рот, чтобы что-то произнести, но в следующее мгновение плотно сжала губы. Пререканиями делу не поможешь. В конце концов, какая разница, что Арни думает об Элси, главное, чтобы она нашлась.

– Надеюсь, ты понимаешь, что у меня гораздо больше возможностей, чем у тебя? Мое финансовое положение позволяет мне привлечь к поискам любые силы, и я это сделаю, потому что мне важен результат.

– Какой? – мрачно обронила Люччи.

– Положительный, уверяю тебя, – хмуро ответил он.

– То есть ты хочешь, чтобы Элси нашлась? Но зачем это тебе?

Арни нервно дернул плечом.

– Хотя бы ради принципа. Устраивает тебя такой ответ? Тогда собирай все необходимое и поедем. Детские вещи не забудь положить – надеюсь, пригодятся. Да, и фотографию твоей дочери обязательно захвати, если таковая найдется. Мало ли что, вдруг понадобится снимок.

– Постой, если ты по-прежнему живешь со своей матерью, я никуда не поеду, – произнесла Люччи, стараясь говорить как можно спокойнее.

На минуту наступило молчание, затем Арни хмуро ответил:

– В настоящее время мы живем раздельно. Она вздохнула.

– Ну если так…

4

Хоть Люччи и не очень поверила тому, что сказал Арни относительно своей заинтересованности в положительном исходе поисков Элси, его предложение показалось ей весьма разумным. Впрочем, как и все, что он делал или говорил. Не мешкая, она наскоро собрала в саквояж на колесиках вещи, в основном принадлежавшие Элси, и Арни повел ее к выходу.

Во дворе стоял вместительный фургон «форд», в котором кроме водителя находились Рон Ковальски и Нина Питерсон. Когда Люччи и Арни сели, в салоне осталось достаточно места еще как минимум для двоих.

– В аэропорт, Рич, – сказал Арни, обращаясь к шоферу, и тут Люччи поняла, что этот автомобиль он привез с собой в своем личном самолете.

Что ж, у него действительно больше возможностей, чем у меня, промчалось в ее голове. И если он сумеет отыскать Элси, я… буду очень ему признательна.

В течение всего перелета до Нью-Йорка они находились в отдельном персональном отсеке Арни.

– Это мой кабинет, – сказал он, делая рукой широкий жест. – Располагайся. – А когда Люччи опустилась в удобное мягкое кресло, открыл бар и спросил: – Плеснуть тебе чего-нибудь? У меня здесь неплохой выбор. Хочешь бренди? Или коньяку?

Она покачала головой.

– Мистер Ковальски дал мне лекарство. Наверное, я не должна пить спиртное.

– Да? – с сомнением взглянул на нее Арни. – А мы сейчас выясним!

Он повернулся, чтобы выйти в салон самолета, но тут по внутренней связи прозвучала из пилотской кабины просьба сесть и пристегнуть ремни. Пришлось Арни вернуться. Пока самолет выруливал на взлетную полосу и поднимался в воздух, он безмолвно сидел рядом с Люччи и смотрел в иллюминатор.

Когда они взмыли над землей, взяв курс на Нью-Йорк, Арни осуществил свое намерение. Вернувшись к Люччи, он усмехнулся с оттенком самодовольства.

– Вот видишь, как удобно иметь рядом врача! Рон сказал, что прошло уже достаточно времени и ты можешь выпить глоток-другой мартини с содовой. Устроит тебя подобный коктейль?

Она слегка двинула плечами.

– Ну если врач сказал…

В присутствии Арни все делалось легко и просто. И так было всегда. Люччи мельком подумала, что за четыре года успела отвыкнуть от этого. Впрочем, в ту пору Арни еще не являлся владельцем собственного самолета.

Приняв из его рук бокал, она сдержанно кивнула. Затем с беспокойством заметила, что он направляется к соседнему с ней креслу, хотя вокруг было достаточно Других сидений.

– Если ты в состоянии разговаривать, я предпочел бы прямо сейчас выяснить некоторые подробности того, что произошло на трассе после прорыва дамбы. В общих чертах ты изложила мне по телефону эту историю, но не всю. А я хотел бы знать как можно больше и поскорее. Чем быстрее мои люди начнут действовать, тем лучше. – Он внимательно взглянул на Люччи. – Ну что, поговорим?