Текст книги "Азагот (ЛП)"
Автор книги: Ларисса Йон (Айон)
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 12 страниц)
Глава 14
Прокатившаяся по коже Азагота вибрация оказалась почти оргазмической. В Шеул-гра зло было повсюду, проникало во все щели, поэтому допустимо, что, если зло не было из ряда вон выходящим, Мрачный Жнец не обращал на него внимание.
Но здесь, в мире людей, зло обращало на себя внимание как адский жеребец в стаде ослов.
Азагот неохотно отодвинулся от Лиллианы и повернулся навстречу источнику недоброжелательным флюидам.
К ним приближалась пара падших ангелов, выглядящих так, словно только что вышли из фильма "Безумный Макс"[22]. Их грубые кожаные латы были в потёках крови, в руках падшие держали острые, опасные мечи. С поясов свисали зубы, кости и скальпы, и Азаготу даже знать не хотелось, что застряло у падших в зубах и что за налёт был на их сапогах.
Это были настоящие убийцы – настолько испорченные тьмой падшие, что убийство было единственной целью, ради которой они жили. Азагот понятия не имел, что превращало некоторых падших ангелов в безмозглых зверей, да и сталкивался он с подобными лишь однажды, когда они проходили через его туннель душ. Они были дерзкими, враждебными и лишь презрительно усмехались, когда Мрачный Жнец грозил отправить их в самые худшие места Чистилища.
Гораздо-гораздо позже, когда Азагот пришёл понаблюдать за их страданиями, падшие были другими людьми. Информация о том, что они добровольно встали на путь исправления стала для Мрачного Жнеца самым колоссальным материалом для шантажа.
Азагот ощутил, как стоявшая рядом Лиллиана призвала к себе свои силы, но уже понимал, что приближающиеся долбоящеры гораздо сильнее её. Да не проблема, потому что он разорвёт их на части...
Небо пронзила молния и падший ангел, что шёл слева, вспыхнул как неоновая вывеска. Его крик присоединился к шуму прибоя и крикам морских птиц. За спиной Лиллианы распростёрлись чёрные с рубиновой окантовкой крылья и выгнулись высоко к голубому небу. Лиллиана вытянула руку и послала ещё один заряд, который сбил врага на землю. Его кожа покраснела и дымилась.
Азагот ухмыльнулся. А женщина-то его оказалась воительницей. Пора кончать с этими ушлёпками и предаться победному сексу.
– Ладно, мальчиши, – прорычал он. – Пришла пора сдохнуть.
Он намеревался обрушить на них шквал огненных бомб... по крайней мере, попытался это сделать. Слабые маленькие искорки сгорели, даже не отлетев и на десять футов[23] от кончиков пальцев. Какого хрена?..
Не поджарившийся падший зарычал и в то же мгновение, получив удар невидимой силой, Лиллиана отлетела на тридцать ярдов[24] и ударилась в скалу. Выплюнув на камни кровь, она сломанной куклой рухнула на песок.
В глотке Азагота заклокотала ярость, словно он проглотил горящую смолу. С рёвом он отпустил на свободу зверя, которым стал, которого скрывал под кожей. Когда кости начали трещать, а черты лица – искажаться, атаковавший Лиллиану падший припустил к ней, подняв меч с запёкшейся на лезвии кровью.
– Нет! – Голос Азагота, искажённый до неузнаваемости, не остановил ублюдка.
За спиной Азагота расправились крылья, тело наполнила сила. Он взмыл в воздух и обрушился на падшего ангела, острые когти прошли в плоть парня с лёгкостью входящей в желе ложки.
В Мрачного Жнеца вонзился меч, в груди разлилась боль, но он её проигнорировал и сомкнул челюсти на руке падшего. Рывок и рука парня отлетела в сторону, а крик падшего стал для Азагота настоящей музыкой.
Мрачный Жнец затерялся в звуках, запахах, вкусах битвы... и тут услышал звуки ещё одной борьбы. Краем глаза он заметил, что изжаренный падший вступил в схватку с Лиллианой. Огненный меч девчонки прижался к простеньким доспехам, но Азагот не дал ей шанса закончить.
С победным рёвом он всадил когти в грудную клетку парня. Крик падшего больше походил на бульканье из-за наполнившей рот крови. Усилив хватку, Азагот резко развёл в стороны руки, разрывая падшего пополам.
В это же время он поднял свой покрытый чешуёй хвост и нацелился ядовитым отростком на конце в напавшего на Лиллиану сукина сына. Когда тот "Хрустящий" занёс над головой девчонки меч, Мрачный Жнец нанёс удар. Кончик хвоста вонзился в основание черепа падшего, войдя в мозг и впрыснув в нервную систему смертельную дозу яда.
Если падшего не убьёт физическая травма, это сделает яд.
"Хрустящий" рухнул на землю, тело охватили спазмы, рот открылся в немом крики, из горла повалила белая пена.
Замечательное зрелище.
Лиллиана стояла и широко распахнутыми глазами пялилась на двух мёртвых падших ангелов. Глаза ещё больше расширились, когда она перевела взгляд на Азагота. Её страх был очень ощутимым; он дрожью прошёл по Азаготу, словно был его собственным. Всего лишь несколько дней назад Мрачный Жнец не был способен уловить её эмоции, – не важно, какими они были, – просто потому, что чертовски долгое время совсем ничего не чувствовал.
Было ненавистно, что он напугал её, и впервые с момента, как стал Мрачным Жнецом, Азагот испытал стыд.
– Прости, – произнёс он; голос, пробравшись через огромные челюсти и зубы, вышел прокуренным и грубым. – Через несколько минут я превращусь обратно.
Лиллиана сглотнула. Кивнула. Затем её огненный меч и крылья исчезли.
– Всё нормально, – выдохнула она. – Но должна признать, что ты пугающий до усрачки ублюдок.
– Ты говоришь просто милейшие комплименты, – пробормотал он.
Лиллиана опустила взгляд на мёртвых падших.
– А ты долго не возишься, да?
Азагот улыбнулся, но тут же улыбку скрыл, потому что в облике демона-дракона та, вероятно, выглядела ужасающе.
– Красота всего этого в том, что я снова увижу их души, когда они будут проходить через мой туннель.
И тут же откуда ни возьмись появились гриминионы, и побежали к телам, которые уже начали распадаться на составляющие.
– Привет, ребята, – поприветствовал их Азагот. – Можете поиграть с ублюдками, пока я не открою туннель.
Их возбуждённая болтовня походила на писк белок. Порой гриминионы напоминали маленьких миленьких жучков.
Азагот наблюдал за тем, как души падших поднялись из стремительно разлагающихся тел. Их тут же окружили гриминионы и все исчезли в сером дыме. Но крики душ задержались в воздухе.
– Ты это видела? – спросил Мрачный Жнец. – Класс. – Лиллиана посмотрела на него как на сумасшедшего. – Что? Никогда не видел как поднимаются души и как их собирают гриминионы. Я всегда был всего лишь получателем жатвы.
Лиллиана поморщилась.
– Позволь повторить слова про пугающего до усрачки ублюдка. – Она протянула руку, словно хотела к нему прикоснуться. – Можно?
Азагот пожал плечами, от чего двенадцатифутовые[25] кожаные крылья затрепетали на ветру. Лиллиана нерешительно провела пальцами по чешуйчатой коже предплечья и из худой груди Азагота вырвалось незнакомое рокотание. Потребовалось мгновение, чтобы его опознать.
Мурлыканье. Азагот мурлыкал.
Казалось, Лиллиану и в малейшей степени не побеспокоил этот шум. Она приблизилась к Азаготу и теперь уже провела ладонью по его руке к плечу.
– Всё в порядке? – тихо спросила она. – Я же не причиняю тебе боль, а?
– Причиняешь боль... мне? – Он с удивлением уставился на неё. Прямо сейчас он мог в мгновение ока откусить ей голову, а она переживала не причинила ли боли нежным прикосновением?
– Вообще-то ты в крови.
– Она не моя. – Рана, которую Азагот получил от не поджарившегося падшего, уже исцелилась, оставив только тонкий шрам длиной в фут[26] на его торсе. Ещё пять минут и от него следа не останется.
– Отлично? – пробормотала Лиллиана. – А ты можешь менять форму по собственному желанию?
– Да. Но когда я разозлён, то меняю её автоматически. – Не то чтобы это частенько происходило, учитывая его неспособность испытывать эмоции. Но внутренний зверь извлекал выгоду из каждой крупицы гнева. – В этот раз я перекинулся, потому что, кажется, в человеческом мире не имею никаких сил.
– Дело в шрауде, – пояснила Лиллиана. – Здесь могут пользоваться силами только те ангелы, которые способны путешествовать во времени.
– Могла бы раньше об этом упомянуть, – пробормотал Азагот.
– Прости, – извинилась Лиллиана, хотя в её голосе не слышалось раскаяния. Она провела по жилам на его шее.
Азагот закрыл глаза, восхищаясь женщиной, которая так благоговейно прикасалась к нему. Сладкий, дикий ад, ощущение было чертовски приятным. Из-за эмоциональной встряски после битвы и лёгкого прикосновения Лиллианы, Азагота охватила похоть.
А затем, к его жалкому страху, член начал проявлять интерес к действиям Лиллианы. Азагот зашипел и развернулся, отчаянно пытаясь заставить тело вернуть истинную форму.
– Азагот? – Лиллиана опустила руку к прорезям между его плечами, к чувствительному местечку прямо под крыльями. – Ты в порядке?
– Просто... дай мне минутку.
Лиллиана убрала руку и на долгое, болезненное мгновение Азаготу показалось, что он её обидел. Но затем она прошла мимо него и направилась к прибою. Пройдя несколько футов, она оглянулась с проказливой улыбкой на губах.
– Хочу поплавать. Присоединяйся, если хочешь. – Она на ходу раздевалась, оставляя одежду на песке, и прежде чем её ноги коснулись воды, Азагот уже дышал как паровоз.
И внезапно ему стало пофиг на то, как он выглядел. Он нуждался в этой женщине... нуждался прямо сейчас.
***
Лиллиана зашла в воду по голень, когда услышала за спиной быстрые шаги и всплеск. Повернувшись, она увидела Азагота всё ещё в звериной форме.
Проклятье, он был пугающим. Где-то на два фута[27] выше и сто фунтов[28] тяжелее своего обычного облика, он являл собой олицетворение того, что люди назвали бы демоном. От мощных удлинённых челюстей и острых когтей до выступающих из лба, закрученных над черепом чёрных рогов Азагот походил на тварь из ночных кошмаров.
Несомненно, он явился худшим кошмаром падших ангелов. А что ещё паршивее, им и после смерти не избежать с ним встречи. Лиллиане даже стало их чуть жалко.
Чуть-чуть. Один из них мог оказаться тем ублюдком, убившим её мать. Поэтому, если Азаготу захочется проторчать неделями с ними в Чистилище, она не будет против.
До Лиллианы дошло, что она думает о будущем, но прямо сейчас она была в взвинченном состоянии, чтобы обращать на это внимание. Не в данный момент. Не с таким великолепным созданием, что стояло перед ней.
Когда Азагот смотрел на неё внимательными, красными глазами, его грудь поднималась и опускалась от частого дыхания, и Лиллиану, наверное, должно было это напугать, но когда первичный шок от увиденного схлынул, зверь привёл её в восхищение. Он был красив как кобра – гладкий и изящный, примитивный и смертоносный.
А ещё он оказался очень-очень возбуждённым.
Лиллиана старалась не пялиться на него. Правда, старалась. Но у "Гладкого и Смертоносного" Азагота между ног виднелся орган, размером с бейсбольную биту. Нездоровое любопытство толкало Лиллиану узнать, каков он на ощупь, проверить, удастся ли ей обхватить его обеими ладонями.
– Я ощущаю начало изменения, – пророкотал он. – Поэтому, если тебе с чем-то хочется... ознакомиться... то сейчас самое время.
О, да какого чёрта. Это же не незнакомец. Это же Азагот, даже если и не выглядит как обычно. И если она подумывает о том, чтобы с ним остаться, то должна принять в нём всё.
Лиллиана подошла к Азаготу и обхватила его член. Мрачный Жнец зашипел от наслаждения, когда она начала нежно ласкать совсем чёрную головку и провела едва ощутимым касанием пальцев по твёрдой длине. Мать грешная, он был огромен, таким толстым, что когда она обхватила его обеими ладонями, кончики пальцев едва соприкоснулись. Когда она провела руками по гладкому члену к основанию и спустила одну руку на мошонку, то убедилась, что и мячики оказались под стать бейсбольной бите.
– А ты... гм... отлично оснащён, – прошептала она, так как во рту настолько всё пересохло, что сказать что-то было тяжеловато. Вероятно потому, что вся жидкость направилась южнее, и в то время, как во рту было сухо, между ног стало влажно.
Неужели она от этого заводилась? Ноющие груди и пульсирующее лоно положительно ответили на этот вопрос.
Тело Азагота задрожало, и Лиллиана наблюдала за тем, как он обрёл свою прежнюю форму. Он тяжело дышал, глаза были дикими.
Мрачный Жнец попятился, отвернулся от её взгляда и в голове Лиллианы раздались тревожные звоночки.
– Азагот? – Она двинулась к нему, но он развернулся и пошёл прочь, оставив её смотреть вслед его обнажённой спине. – Что случилось?
– Никто... никто не касался меня вот так.
– Не поверю, что никто не прикасался к твоему пенису.
Азагот неровно вздохнул.
– Нет. Я сказал, что никто не касался меня вот так. Когда я пребываю в демонском облике. Неужели ты не боялась, что я могу тебя ранить?
– Зачем мне бояться? Ты был в себе, а не каким-то безумным зверем. – Она положила руку ему на плечо. – Я не права? Когда ты в демонском облике, ты можешь контролировать себя?
Мышцы под её ладонью ощутимо перекатывались.
– Я прекрасно себя контролирую, если не убиваю. Но даже тогда моё внимание сосредоточено только на том, с кем я борюсь.
– Вот видишь? И чего мне было бояться к тебе прикасаться?
– Но это то, что делали со мной тысячи лет морального разложения. Я отвратительный.
– Не для меня, – тихо ответила Лиллиана.
Он двигался как в дымке. В одну секунду он смотрел на песок, а в следующую – прижимался к Лиллиане, обнимая её за спину и плечи, запустив руку в её волосы. Его рот яростно накрыл её губы и получил страстный отклик.
– Лилли, – прошептал Азагот, – спасибо.
Лиллиана понятия не имела, за что он её благодарит, да её это не заботило. В этот момент ей нужно было всё, что Азагот мог дать. Казалось, будто она не вынесет и секунды, если он не окажется в ней.
Обхватив его за плечи, Лиллиана подтянулась и обняла Азагота ногами за талию так, что его член теперь потирался о местечко между её ног. Мрачный Жнец застонал ей в рот, этот очень мужественный звук потребности отдался в груди Лиллианы.
Она выгнулась и использовала всё тело, чтобы ластиться к Азаготу: её лоно прижималось к его члену, груди потирались о его гладкую грудь, а живот – о его пресс. Всемилостивый господи, она кончит прямо здесь и прямо сейчас.
Азагот уложил Лиллиану на влажный песок, на который набегали волны, и опустился сверху. Сейчас всё было иначе, чем в тот раз, в библиотеке, когда он был охвачен неконтролируемыми эмоциями. В этот момент он использовал холодное самообладание, чтобы подавить эффект, целовал и покусывал шею Лиллианы, медленно расположившись между её ног. Его твёрдый член ленивыми толчками скользил по влажным складочкам.
Когда Азагот начал целовать груди и обводить напряжённые вершинки языком, Лиллиана впилась ногтями в его плечи. Сомкнув рот вокруг одного соска, Азагот посасывал с таким восхитительным давлением, что Лиллиана застонала и выгнулась в поисках большего, но в то же время считала, что уже не выдержит.
– Мне нравится, как ты мне отвечаешь, – пробормотал он ей в грудь. – Нравятся звуки, которые ты издаёшь. Нравится твой запах. – Он сдвинул вместе её груди и лизнул образовавшуюся между ними глубокую ложбинку. – Нравится твой вкус.
Тёплая волна плескалась между их телами, лаская жаркие местечки, где они соприкасались, и Лиллиана снова застонала.
– Если бы у нас было время, я бы облизал каждый дюйм твоего тела, – произнёс Азагот, снова целуя грудь. – Но позже я это сделаю.
Лиллиана не могла ждать, но он был прав. Сейчас у них были всего лишь минуты и её беспокоило желание узнать, каково ощущение, когда Азагот окажется глубоко в ней, как будет чувствоваться его вес, когда он будет двигаться в ней.
– Пожалуйста, – прошептала Лиллиана. – Я уже готова. – Внезапная мысль ворвалась в окутанный похотью разум, и Лиллиана яростно ухватилась за Мрачного Жнеца. – Предохранение?
Азагот провёл языком между её грудями.
– Я могу управлять способностью оплодотворять. – Он одарил её дерзкой улыбкой. – Одно из моих преимуществ.
– Очень удобно, – признала Лиллиана, игриво потянув его за прядь волос. – А теперь покажи мне ещё преимущества.
– Как скажешь. – Он протянул руку между их телами и приставил головку члена ко входу в лоно. – Сладкая моя, будет больно, – предупредил он. – Но только мгновение. – Он нежно поцеловал её в губы. – Если бы я мог забрать себе эту боль, то так и сделал бы.
Глаза Лиллианы заволокло слезами. Как мужчина с такой ужасной репутацией мог быть таким заботливым? Азагот не переставал её удивлять, и она гадала, сколько ещё сюрпризов он для неё припас.
– Я довольно выносливая, – хрипло заверила Лиллиана.
– Это очень заметно, – тихо ответил Мрачный Жнец.
Он поднёс ко рту большой палец, облизнул его и снова вернул руку между их телами. Лиллиана ощутила лёгкое, быстрое ласкание клитора, и вздохнула с наслаждением.
Кружа большим пальцем по пульсирующему комочку нервов, он ещё сильнее прижался членом ко входу. Внизу живота Лиллианы взорвалось яркое ощущение, голова кружилась от потребности, удовлетворить которую мог Азагот. И тут он двинул бёдрами вперёд и пришла боль, резкая и жгучая. Азагот смёл преграду и настолько заполнил Лиллиану, что она подумала, что умирает.
Но почти мгновенно боль уступила место наслаждению, оказавшемуся настолько чудесным, что Лиллиана ахнула.
Азагот замер, его руки дрожали.
– Прости, – прохрипел он. – Ты в порядке?
– О, да. Это невероятное ощущение.
– И будет только лучше. – Азагот опустил голову и поцеловал Лиллиану в горло.
А затем он начал двигаться, и Лиллиана едва не закричала от наслаждения. О, боже всемилостивый, это было превосходно. Каждый раз, когда Азагот почти выходил из неё, Лиллиана сжимала внутренние мышцы, боясь потерять удивительное ощущение наполненности. Каждый раз, когда он погружался глубоко, она напрягалась, будто тем самым могла удержать его там.
– Ты такая... чертовски... узкая, – процедил он сквозь зубы. – И продолжай... о, да, сжимать меня так крепко... чёрт, да.
– Азагот, – выдохнула Лиллиана. – Больше. Мне надо больше.
Она ощутила как он улыбнулся ей в шею.
– И мне, детка. И мне.
Азагот начал наращивать темп, двигаясь жёстче и быстрее, пока Лиллиана не начала подаваться навстречу каждому толчку. Небольшие волны ласкали их тела, облизывали между её ног самые чувствительные местечки, пока у Лиллианы не сложилось впечатление, что в ритме с членом и большим пальцем Мрачного Жнеца работает ещё и его язык.
Лиллиана застонала и подалась бёдрами навстречу, чтобы Азагот вошёл ещё глубже, чтобы двигался ещё быстрее... да что угодно, лишь бы в ней нарастало приближение оргазма.
Оргазм наступил взрывом наслаждения, таким сильным, что, когда сознание почти покинуло её тело, Лиллиана увидела звёзды. Ей казалось, что она пронеслась сквозь время и пространство.
Азагот, нависая над ней, поднял голову, чтобы посмотреть Лиллиане в глаза. Его тело дрожало и вибрировало, солнечный свет отражался от потной и залитой морской водой кожи.
– Моя, – прорычал Азагот и жилы на его шее напряглись. – Ты. Моя.
От его слов Лиллиана снова кончила, этот оргазм оказался сильнее первого и она вскрикнула. Откинув голову, Мрачный Жнец закричал так дико, что его, несомненно, услышали на Небесах.
Он с такой силой и эротической дикостью вошёл в неё, что Лиллиана оставила на песке глубокий след, когда он сдвинул её вперёд, но кого это заботило? Оргазм вытянул из неё весь контроль, оставив безумие и наслаждение.
Наконец Азагот дёрнулся, его тело охватили спазмы, пока он выплёскивал семя в Лиллиану.
Теперь она понимала, почему так держалась за свою девственность. Это было неосознанно и, возможно, даже фатально. Но что-то удерживало её от последнего шага и теперь Лиллиана это знала.
Она была предназначена Азаготу.
Глава 15
Азагот ненавидел то, что им придётся вернуться в его владения. Особенно, спустя всего лишь несколько секунд после лучшего секса в его жизни. Он едва вышел из влажного жара Лилли, когда их затянуло в хроногласс и вернуло в холодную тьму Шеул-гра.
Но в этот раз, в отличие от предыдущих, он не потерял контроль от нахлынувших эмоций. В этот раз он мог разделить и подчинить их. Завернув Лиллиану в одеяло, Азагот отнёс её в душ, где полчаса омывал её.
А следующие полчаса занимался с ней любовью на одной из кушеток.
Ему нравилось слушать как она кончает. Нравился её вкус, когда она снова и снова кончала от его рта. А когда он входил в её тело, казалось, что всё в мире встало на свои места.
Впервые с момента создания этих владений Азагот почувствовал себя дома.
А лучше всего то, что ожерелье, которое он подарил Лиллиане, не пригодилось. Да, оно по-прежнему красиво смотрелось на её изящной, сливочной коже, но во всём этом оно не сыграло своей истинной роли.
Когда Азагот решил обзавестись супругой, то обеспокоился тем, что ему с женщиной потребуется эмоциональная связь, которую он не мог предоставить ей, а она – ему. Поэтому он сделал особое ожерелье, при помощи которого мысли и эмоции супруги транслировались бы через Шеул-гра ему. Он надеялся, что получится её почувствовать. Понять.
Всё это произошло естественным путём, и будь он проклят, если это не чудо.
– У меня для тебя сюрприз, Душевный мальчик, – произнесла Лиллиана, скользнув в сланцы. Она выбрала белые капри и ярко оранжевую футболку, которые идеально подошли бы для пляжа, на котором чуть ранее они побывали. Азагот гадал, испытывает ли она ещё тепло тех тропиков.
Потому что он чертовски точно ощущал.
– Я люблю сюрпризы. Хорошие.
Лиллиана улыбнулась, взяла его за руку и повела из спальни.
– Этот хороший.
Азагот позволил ей вывести его из дворца и спуститься по каменным ступеням.
– Куда мы идём... – Азагот замолк и остановился с открытым ртом.
Пейзаж преобразился. Да, по-прежнему казалось, что на территории произошёл ядерный взрыв, но повсюду виднелись признаки возрождения новой жизни и восстановление.
Из чёрной земли то тут, то там виднелась зелёная трава. Ветки деревьев, которые больше не были неуклюжими и голыми, усыпали разноцветные бутоны.
Лианы, обвивающие здания, высохли и погибли, уступив место виноградным лозам, распространившимся повсюду.
Азагот стоял в немом ступоре, когда лёгкий ветерок, которого он веками здесь не ощущал, принёс едва уловимый цветочный аромат. Он вспомнить не мог, когда в последний раз воздух здесь пах чем-то отличным от гнилости.
– Как, – прохрипел Азагот. – Как тебе это удалось?
– Это не я. Думаю, всё это как-то связано с твоими эмоциями. Когда ты начал их ощущать, твой мир это отразил.
Конечно же. Это место умирало, когда Азагота всё больше и больше поглощало зло. И вот не осталось ничего. Владения были такими же мёртвыми как Мрачный Жнец, но теперь, когда он снова ощущал внутри себя пульсацию жизни, окружающий мир тоже её ощущал.
Но Лиллиана кое в чём ошиблась.
– Лилли, ты всё это сделала, – произнёс он, заключив её лицо в ладони. – Без тебя этого бы не случилось. Ты причастна к изменениям.
Азагот накрыл её рот нежным поцелуем, впитывая сладость её мягких, манящих губ.
– Спасибо, – пробормотал он. – За несколько дней ты принесла моему миру больше, чем кто-либо за всю мою жизнь.
Лиллиана напряглась, и Азагот уже был готов спросить в чём дело, когда мысли прервало вежливое покашливание.
– Мой господин.
– Зубал, чёрт возьми...
– Аид, – произнёс Зубал, стоя на нижней ступени храма. – У него ещё одно дело.
Да чтоб его. С тех пор, как Азагот запустил реинкарнацию души Люцифера – по настоянию Сатаны – дела в Чистилище превратились в хаос. Теперь каждый падший ангел хотел пройти реинкарнацию, возродиться заново – бескрылыми, но по-прежнему могущественными отпрысками двух падших ангелов.
Демонские души в Чистилище были беспокойными, ощущали возрождение Люцифера – то, что могло оказать влияние на все мира: демонский, человеческий и небесный. То, что могло изменить правила игры.
Двери наверху распахнулись и вышел Аид, лицо и обнажённая грудь которого были заляпаны кровью.
Странно, но безразмерные, меняющие цвет штаны были чистыми, а вот ботинки были заляпаны чем-то, о чём Азагот не хотел думать. Однако синий ирокез был нетронут. Приятель никогда не позволял устраивать бардак с его волосами.
– Ты ему рассказал? – прорычал Аид. – Бунты. Я столкнулся с бунтами. Думаю, настало время Мрачному Жнецу наказать нескольких засранцев.
– Лилли, прости, – вздохнул Азагот. – Я должен идти.
– Дела зовут. – Она печально улыбнулась и это не должно было его напугать, но напугало. Ей было жаль, что он уходит. И каких это достигло масштабов? Многие люди души бы продали, чтобы выгнать его из своей жизни. В буквальном смысле.
– Я скоро вернусь, – поклялся Азагот. Он позаботиться о том, о чём тут хныкал Аид, а после... ему нужно кое-что сделать. С вернувшимися эмоциями он хотел связаться со своими детьми.
О, благодаря Метикору встретиться хоть с кем-то из них будет невозможно... пока. Но ублюдок не мог отобрать способность Азагота о них заботиться и, может, даже любить.
Потому что сейчас Азагот знал, что может любить. Точно знал.
Он любил Лиллиану.
