Текст книги "Ночь дракона (ЛП)"
Автор книги: Лара Эдриан
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)
Annotation
В мире постапокалипсиса опасная наемница, известная как Ниша Бессердечная, получает очень выгодный заказ: перевезти таинственный груз, прибывший из экзотической Новой Азии. Только не все так просто на планете, населенной людьми и Чуждыми: оборотнями и телепатами, нимфами и домовыми. Очень скоро Ниша это поймет, отправившись в путешествие с опасно сексуальным загадочным мужчиной, заставившим ее столкнуться с кошмарами из прошлого и рискнуть сердцем ради будущего, которого она даже представить не могла.
Лара Эдриан
Лара Эдриан
Ночь дракона
Люди тебе чужие.
Так говорил какой-то философ двадцатого века – по крайней мере, я что-то такое слышала. Ведя грузовик сквозь дождь и слякоть в доки Порта Финикс, я не могла не думать, как же точно подмечено. Особенно теперь, спустя триста лет после того, как в две тысячи шестьдесят шестом году Земля сошла с орбиты, вызвав ряд изменений в мире, который когда-то знало человечество.
Моря разлились в одних местах и высохли в других. Горы сравнялись с долинами; материки, раздираемые землетрясениями и вулканическими извержениями, изменили форму. Пали некогда великие города; в одночасье были уничтожены инфраструктура и технология.
Королевства и правительства, корпорации и организации – все оказались бессильны перед внезапным, непоправимым глобальным кризисом. Выживших после катаклизма насчитывалось едва ли с десяток миллионов. Они спасались бегством через уже несуществующие границы, перестраивая свою жизнь и создавая новые поселения.
А еще после долгих тысячелетий тайной жизни в безопасности сумрака из руин и пепла восстали и вышли в этот новый мир немногочисленные иные выжившие.
Чуждые.
Оборотни и телепаты, нимфы и домовые.
«Чертовы ошибки природы», – думала я, подъезжая к стоянке у порта и через окно грузовика рассматривая пару серокожих гаргулей, сидевших на корточках на высоких столбах ворот. Несколько мгновений я сверлила их взглядом – просто чтобы они знали, что я их не опасаюсь. Моя неприязнь к Чуждым была широко известна и взаимна. Стоило мне опустить стекло, как темноту и морось холодной ночи прорезал смешок одного из жутких созданий.
– Ниша Наемница, – прошипел он, явно узнав меня, когда я протянула руку и дернула медный колокол за веревку, ожидая, пока подойдет охрана и откроет ворота. Тварь надо мной перебралась поближе, понизив голос до сиплого шепота. – Ниша – Бессердечная сука.
Второй гаргуль, довольно фыркнув, переместился на когтистых лапах, гремя тяжелыми железными цепями – гарантией, что они с напарником никуда не денутся. Даже если они и не были бы прикованы, парочка Чуждых тварей все равно бы не посмели напасть, и они это знали. За причиненный человеку вред полагалась смертная казнь.
Зато они могли меня ненавидеть.
Могли презирать за жизнь наемницы, хотя я предпочитала думать о себе как о посреднике. По большому счету – и за справедливую цену – я была человеком, решающим проблемы. Когда нужно что-то провернуть быстро и по-тихому, без лишних вопросов, люди с деньгами обращаются за помощью ко мне.
Сегодняшний заказ не был исключением. Меня наняли забрать и перевезти груз – кто-то предпочитал вести дела в захудалых верфях Финикского порта конфиденциально. Хотя что убогому работяге на складе, что самому последнему Чуждому из кабальных чернорабочих было до лампочки, какие грузы прибывают или оправляются со всех уголков земного шара.
Тем не менее у моего клиента имелись свои причины, и мне было этого достаточно. Нет нужды знать, кто он или что я везу. Все, что имеет значение – два неограненных алмаза, в данный момент засунутых за голенище сапога, и еще три, которые достанутся мне после того, как я доставлю груз по назначению.
В будке возле ворот сгорбился рослый человек-охранник. Через плечо у него была перекинута черная длинная винтовка на широком кожаном ремне. Я высунулась из машины – он приподнял густые брови, и от жадного взгляда маленьких глаз у меня по спине забегали мурашки.
– Так скоро назад, Ниша? – Он зловеще хохотнул. – Ты прямо нарасхват. Я, конечно, не в обиде.
Я одарила его улыбкой, в которой человек поумнее распознал бы брезгливость.
– Что тут скажешь? Дела идут в гору.
Ухмыляясь, он отрыл ворота и дал мне заехать.
– Куда сегодня намылилась?
– Третий Восточный, – ответила я через открытое окно. Именно туда прибудет груз из Новой Азии.
Когда охранник заскочил на подножку грузовика с моей стороны, я осадила его взглядом.
– Я знаю дорогу.
Оскалившись, он спрыгнул.
– Судно прибыло только час назад. Они все еще разгружаются. Так что придется обождать. Если не хочешь замерзнуть, могу пустить тебя посидеть в сторожке.
Я, не глядя, отмахнулась. Ледяной дождь сыпал крупой в лобовое стекло. Поглубже натянув капюшон куртки, я направила машину к глубоководному порту. Когда-то тут была пустыня и возвышались небоскребы – до того как из-за сдвига планеты широкая морская впадина отделила остров Мекситехас от Северной Америки. Я как раз подъезжала, когда к причалу с пометкой «3Е» пришвартовался огромный корабль. Зловоние металла и морских отбросов ворвалось в открытое окно, застревая в горле и заставляя слезиться глаза.
Я притормозила у стоянки возле грузового трапа, с которого четыре огромных клыкастых тролля сносили по доске контейнер, покрытый брезентом. Они дрожали от непогоды, их робы отсырели, а с длинных заплетенных бород при каждом шаге капала вода. «Ломовые лошади» Чуждых были сложены как танки и могли неустанно трудиться в любую погоду.
Эти четверо ступали аккуратно, почти благоговейно, неся прямоугольный ящик – каждый со своего угла – с величайшей предосторожностью. У подножия трапа их ожидал надсмотрщик, внимательно наблюдая за их работой.
– Осторожнее там, дурни безголовые! – гаркнул он. – Один неверный шаг, и я с вас три шкуры спущу!
Я вылезла из грузовика и направилась к боссу.
– Я могу забирать?
Он утверждающе хмыкнул и утер нос тыльной стороной грязной ладони. Потом ту же руку протянул ко мне.
– Мне нужна плата, Ниша. Прямо сейчас.
Я порылась в кармане, вытащила кусок мутного камня с розовыми прожилками и бросила его в протянутую ладонь.
– Вот. Неограненный рубин, четыре карата, как обычно.
Жадные пальцы сомкнулись на маленьком самоцвете – должно быть, целом состоянии для такого типа. Камешек исчез так быстро, что я даже не успела проследить, куда он его положил.
– Что бы там ни было внутри, оно напугало моих работяг, – сказал он, уставившись сквозь мокрый снег на приближающийся контейнер. – Что за хрень тебе сегодня досталась?
– Не знаю и знать не хочу, – пожала я плечами. – Мне за интерес не платят.
– Ага. А то, говорят, ты бы и мать родную продала за верную цену.
– Круто, – совершенно невозмутимо ответила я. Оскорбление основывалось больше на репутации, чем на деле. Все это было мне только на руку.
Что же касается матери… Мысли о ней все еще причиняли боль. Ее убили много лет назад, когда я была маленькой девочкой. Кошмары о том дне преследуют меня до сих пор, даже наяву. Ее смерть подкосила отца, а инфаркт его доконал.
Управляющий замолчал, вместе со мной наблюдая, как тролли осторожно сносят контейнер с трапа и ставят напротив нас. Когда ящик опустили на землю, внутри него что-то слабо шевельнулось и послышался тихий металлический скрежет. Что бы там ни находилось, оно должно быть невероятно ценным, так как его защитили от непогоды огромным куском редкого очень дорогого пластикового покрытия.
Скорее всего, оружие. Львиная доля моих заказов – как раз боевая техника. Я подошла к контейнеру, чтобы проверить крепления на защитном брезенте. Хоть выглядят надежно, я все равно должна сама убедиться, прежде чем дать «добро» троллям на погрузку ящика в багажник грузовика.
Как только я наклонилась, в контейнере что-то зарычало и зашевелилось.
Что-то огромное.
Что-то, судя по звуку, скованное тяжелыми цепями, но очень даже живое.
Несколько часов спустя я сидела в грузовике на пустой бочке из-под зерна и ужинала консервами из сои. Я остановилась на частном складе и ждала людей-заказчиков, которые освободят меня от последнего груза. Честно говоря, мне не терпелось от него избавиться.
Несмотря на то что я, не моргнув глазом, перевозила что угодно, живой товар у меня был впервые. И я вдруг задумалась, не продешевила ли я с тремя алмазами? Более того, я заинтересовалась содержимым контейнера, находящегося всего лишь в нескольких шагах от меня. Я гадала, что же там шевелится и зачем оно понадобилось моим заказчикам.
Я взяла инструкцию, врученную мне управляющим при выезде из Порта Финикс. Она была написана на клочке пергамента, прикрепленного к контейнеру в пункте отправления.
Я уже прочла указания – три кратких распоряжения, написанных твердой рукой.
Беречь от сырости.
Ничего в контейнер не класть.
Не открывать ни при каких обстоятельствах.
Выкинув пустую банку из-под консервов, я спрыгнула с бочки. Даже отсюда мне было видно, что пластиковое покрытие все – то тут, то там – в мелких прорехах. Я знала: что бы ни сидело в ящике, оно наблюдало за мной все время, пока я была в кузове грузовика. Я чувствовала на себе его взгляд – пронизывающий и хищный. И теперь, подойдя ближе, я ощутила, как тонкие волоски на моей шее встают дыбом.
– Говорят, ты холоднее льда. – Сквозь толщу пластика и дерева раздался низкий, явно мужской голос. – Только никто не упоминал, что ты еще и очень красива. Мрачная и соблазнительная, как сама ночь… Ниша Бессердечная.
Сначала я не нашла, что ответить. От шока у меня перехватило дыхание, и на какое-то время я просто потрясенно застыла. Не ожидала, что груз будет со мной разговаривать, тем более, называть по имени. Ох, надо было догадаться, что в ящике какая-то тварь – теперь я знала, что там один из Чуждых, но непринужденный тон и благородный голос сбивали с толку.
– Кто ты?
– Подойди и посмотри сама. Я тебя не трону, даже если смогу.
Я фыркнула, сразу выпав из ступора от такого вероломного заверения.
– Если я и приближусь к Чуждому, то только целясь ему в голову.
– Ах да, – ответил он, вздохнув. Звякнули цепи, и зашуршала солома – он поерзал в своей тесной тюрьме. – Как же ты любишь оружие, Ниша. Особенно когда его используют против таких, как я. Многие погибли из-за того, что ты поставила его не тем людям.
– Я пытаюсь выжить, – ответила я, сама не понимая, почему мне вдруг захотелось оправдаться. – Просто на мои услуги есть спрос, вот и все. Клиенты платят мне за доставку груза. Что они с ним потом делают – не моя забота.
– Хм. – Он снова заворочался в ящике, и я почувствовала, что он все еще смотрит на меня цепким оценивающим взглядом. – То есть хочешь сказать, что вот так просто продашь военную технику мне – или любому другому Чуждому, – если я найду необходимые средства?
Не продам, и мы оба это знали. Я свирепо уставилась на закрытый ящик.
– Мне нет нужды оправдываться, тем более перед кем-то вроде тебя.
Он тяжело вздохнул:
– Конечно. Не стоило даже спрашивать. Мы не собирались воевать с людьми. Никогда.
– Вы бы все равно проиграли, – отрезала я. – Начнем с того, что вас слишком мало. К тому же большинство из вас вообще в кабале. Война – это, знаешь ли, не только ружья. Это еще и тактика и стратегия. Это лидеры, которых вам всегда не хватало. Если бы Чуждые готовились к войне, то уже давно бы ее начали.
– Да, Ниша, ты права.
Теперь в его голосе слышалось сожаление, и я сказала себе, что причин чувствовать себя виноватой у меня нет.
– Только среди нас есть те, кто считает, что рано или поздно наступит мир.
Я мрачно усмехнулась.
– Поэтому ты сидишь в контейнере, в цепях, на полпути неизвестно куда и кто знает зачем.
– Я знаю, что меня ждет, – возразил он. Низкий бархатный голос был совершенно невозмутим. – Рабом я не стану. Меня схватили не для этого. Из плена мне есть только один выход.
– Смерть, – прошептала я, игнорируя боль в груди. Мне сразу же захотелось увидеть его лицо, каким бы отвратительно чуждым оно ни было, чтобы выяснить: испугался ли он хоть немного мысли о смерти? Что-то не похоже, и я удержалась, сжав руки в кулаки, чтобы не протянуть руку и не снять покрытие.
– Ты знаешь, что тебя убьют.
– В конечном счете, да, – ответил он без тени страха и сожаления. – Думаю, моя смерть послужит высшим целям.
Я покачала головой, не зная, видит он меня или нет. Почему-то, несмотря на все, что я чувствовала к ему подобным, его смирение меня задело. Более того – взбесило.
– Ты просто сдался. Не пытайся представить это как дело чести.
– Иногда, Ниша Бессердечная, лучше славно умереть, чем вот так жить. Для меня, по крайней мере. Я с готовностью иду на гибель.
– Ну, тогда, наверное, ты или очень благороден или очень глуп, – отрезала я, напомнив себе, что это не мое дело. Его судьба – примет он ее с распростертыми объятиями или нет – уж точно не моя забота. Я развернулась и подобрала пустую банку из-под сои, еле двигаясь от злости. – Хватит с меня заумных разговоров на сегодня, – сказала я, страстно желая провести остаток ожидания в одиночестве кабины. – Отдохни немного. Скоро поедешь дальше.
Я спрыгнула с кузова и захлопнула дверь, закрыв контейнер внутри.
В кабине я заснула.
Как всегда, меня разбудил сон. Не тот ужасный кошмар о смерти родителей. Этот сон стал мне сниться вскоре после их гибели и приходил ко мне чаще, чем хотелось бы. В этот раз все было ярче – таким реальным, как будто наяву.
Солнечное небо. Сверкающая лазурь океана. И я парю над волнами, плавно скользя по воздушным потокам в бесконечные просторы.
Я резко очнулась, задыхаясь и дрожа.
Обычная реакция. Сама мысль о полете внушала мне ужас. И ревущие старые железяки, и редкостные Чуждые, не нуждающиеся ни в каких человеческих приспособлениях, чтобы подняться в небо, казались мне противоестественными. Я никогда не буду летать, даже и не подумаю об этом.
Отчаявшись унять разбушевавшиеся эмоции, я подняла водительское кресло и нащупала наручные часы, прицепленные к рулю. Механизм, такой древний, что показывал одно лишь время, все еще действовал в посттехнологическом веке. Я посмотрела на затянутые в перчатки руки улыбающегося черно-белого мышонка.
– Черт, я проспала больше двух часов.
В грузовике было тихо. Равно как и никакого шевеления на всем складе и никаких признаков клиентов, приехавших забрать мой груз.
– Когда уже мне заплатят и я свалю отсюда? – проворчала я, вылезая из грузовика, чтобы проверить кузов.
Открыв дверь, я услышала сухой надсадный кашель.
– Ты чего? – спросила я, забираясь внутрь и осторожно подступая к контейнеру. Вместо ответа последовал еще один приступ кашля и жуткий хрип.
– Тебе что, плохо?
Я осознала, что даже имени его не знаю – зачем оно мне нужно? Так же как без надобности мне было бежать за флягой с водой, когда я услышала рвотные позывы, но именно это я и сделала. Я убедила себя, что все лишь затем, чтобы Мистер Благородство-и-Высшая-Цель дожил до того момента, как мой клиент сам убьет его, если Чуждый и правда так стремится к этому.
Вернувшись, я запрыгнула в кузов. Чуждый тяжело дышал, всасывая воздух. В каждом вздохе слышался предсмертный хрип. Держа в руке флягу, я поспешила к ящику и дернула за свободный угол покрытия.
– У меня есть вода. Тебе нужно по…
Дар речи пропал, как только я подняла кусок пластикового брезента. Сквозь узкую щель между сбитыми деревянными досками на меня уставились глаза цвета жидкого золота. От пронзительного напряженного взгляда меня тотчас бросило в жар, но золотые глаза тут же закрылись и исчезли в сумраке ящика, а пленник захрипел еще сильнее.
– Не подходи, – просипел он из темной глубины. Судя по сухому и скрипучему голосу, в горле у него совсем пересохло. – Оставь меня. Это пройдет.
Я тихо выругалась, понимая, что ему гораздо хуже, чем он хочет мне показать, и обошла контейнер, снимая брезент. Несколько щелей между досками были такими узкими, что даже мизинец не проскользнет. Флягу не просунуть, не открыв ящик, а это исключено.
– Держись, – сказала я, – у меня идея.
Закрепив ремень фляги на плече, я подтянулась и взобралась на контейнер. Затем вытащила пробку. Внизу через просветы между досками за каждым моим движением следили горящие глаза цвета цитрина. У меня дрожал каждый нерв, предупреждая о том, что внизу притаилось нечто могущественное и чуждое.
– Подойди ближе и открой рот, – скорее приказала, чем попросила я. – Хватит уже благородничать, пей давай.
– Ниша, – едва слышно раздалось из тени. – Ты знаешь правила.
Я сглотнула, четко вспомнив инструкции, прилагающиеся к контейнеру. Инструкции, которых, как подсказывали и логика, и опыт, нужно придерживаться. Но когда он снова кашлянул – глубокий, надсадный выдох из легких – и то, и другое отступило перед тревогой.
Я наклонилась и прижала горлышко фляги к самой большой щели.
– Пей.
Думала, он снова откажется, но, услышав шорох, поняла, что он карабкается в нужном направлении. Наши глаза встретились. Я почувствовала теплое дыхание, сквозь щель коснувшееся моей руки. Губы раскрылись, ожидая, когда я волью них воду, блеснули белые зубы.
Для начала я влила тонкую струйку, чтобы он не захлебнулся. Он сомкнул губы с глухим рыком, от которого завибрировал весь контейнер вместе со мной. Потом рычание стало громче. Контейнер задрожал и заходил ходуном.
Я спрыгнула – как раз вовремя: все вокруг взорвалось, и доски ящика разлетелись в щепки.
Из разрушенного контейнера появился Чуждый с когтистыми крыльями, мерцая иссиня черной чешуей. Дракон повернул ко мне огромную голову и разинул массивную пасть. В свете фар его золотые глаза казались намного свирепее, чем в темноте его тюрьмы.
Я в ужасе отползла назад, затем встала на ноги и нащупала в кобуре пистолет. Трясущимися руками передернула затвор и прицелилась в чудовище.
Но оно исчезло. Вместо него стоял мужчина. Оборотень. Ошеломляюще красивый и абсолютно голый. Высокий, мускулистый, с золотисто-бронзовой кожей. На плечи густыми блестящими волнами спадали темные как ночь волосы. Он шагнул вперед, не обращая внимания на пистолет, нацеленный ему в лоб. Древние глаза цвета цитрина, казалось, пронизывают меня насквозь.
– Назад, а то пристрелю, – предупредила я его. – И не думай, что промахнусь.
Он качнул головой и продолжил идти, медленно сокращая расстояние между нами. Я не стану стрелять. Думаю, он об этом знал. С мягкой настойчивостью он поднял руку и сомкнул пальцы на стволе пистолета, опуская его.
– Ты меня одурачил, – пробормотала я, изумляясь, почему меня это так ранит.
– Нет, – ответил он так же мягко, как говорил со мной всю ночь. – Я был лишен воды и умирал от жажды. А ты спасла меня. Я… удивлен. Давным-давно меня не удивляли добротой, особенно люди.
Улыбнувшись, он погладил меня по щеке. Когда я отвернулась, устыдившись наслаждения, которое разлилось по телу только от одной похвалы и легкого прикосновения, он поймал меня за подбородок, заставляя встретиться с ним взглядом.
– Думаю, Ниша Бессердечная, на самом деле ты очень добра, хоть и пытаешься убедить всех в обратном.
Сильными, теплыми руками он обхватил мое лицо, притянул к себе и поцеловал – сладко, нежно коснулся губ. Я полностью отдалась поцелую, как будто всю жизнь жаждала только этого. Я могла бы целоваться с ним всю ночь.
Может, так и случилось бы, если бы не рев подъезжающей к складу машины.
– Заказчик, – с трудом выдавила я, отстраняясь от оборотня, которого сейчас же должна была передать потенциальным убийцам. Послышался шорох гравия, визг тормозов, дважды хлопнули двери автомобиля.
– Они идут за тобой.
Мрачно кивнув, он отступил. Вернулся к разгромленному контейнеру и разбитым во время превращения оковам. Он не собирался драться с пришедшими за ним людьми. Не собирался угрожать мне или как-то выторговывать себе свободу.
Он был благородным и гордым, а я – вне себя от злости.
– Какого черта ты творишь?
По правде, стоило бы спросить об этом себя. У меня была лишь секунда для следующего шага – решить исход своего будущего, прямо здесь и сейчас.
Либо я сдаю моего Чуждого заказчикам, забираю оплату и снова ищу очередную работенку. Либо бросаю все, чтобы помочь чокнутому оборотню ускользнуть от смерти, которой он не страшится и не избегает.
Я тихо выругалась и метнулась в угол кузова, выгребая одежду из своих запасов. Шерстяная туника, попавшаяся под руку, была изъедена молью, а старые голубые джинсы вообще сняты с мертвеца, но все это годилось, чтобы прикрыть наготу пленника, кем бы он там ни был.
– Как тебя зовут? – спросила я, поспешно вытаскивая вещи из ящика. Судя по доносившемуся с улицы шуму, люди заказчика уже подходили к дверям. Я окинула Чуждого тяжелым взглядом.
– Зовут как, черт тебя дери!
– Я Дракор, – ответил он, одарив меня недобрым взглядом.
Я бросила ему свитер и штаны.
– Одевайся, Дракор. Мы сматываемся.
Золотые глаза зловеще прищурились.
– Ты даже не представляешь, во что вязалась, Ниша.
– Так расскажи мне.
Пока он натягивал одежду, я засунула пистолет обратно в кобуру.
– Если мы собираемся сбежать от этих ребят, нужно торопиться.
– Ниша. – Он подошел ко мне, одетый в лохмотья и при этом абсолютно невозмутимый. Я бы сказала, по-королевски невозмутимый. – Ты совершаешь огромную ошибку.
Я тряхнула головой, в надежде избавиться от дурных предчувствий, которые, впрочем, и сами постепенно рассеивались.
– Нам пора. Давай, Дракор. Иди за мной и не спорь.
Он мрачно выругался на незнакомом языке, но когда я выскочила из кузова, последовал за мной. Я кивком указала ему на кабину и подбежала к водительской стороне: запрыгнула внутрь, а он занял место пассажира.
– Держись крепче, – предупредила я, бросая взгляд в боковое зеркало. Позади нас люди пытались открыть ворота. Я дала грузовику задний ход, и увидела, как на их лицах недоумение сменилось страхом, когда они поняли, что сейчас произойдет. Я посмотрела на Дракора, молча наблюдавшего за мной. Вероятно, он думал, что я сошла с ума. Небо знает, как я сама себе удивлялась.
– Ладно, поехали.
Я нажала на газ и резко сдала назад, заставив людей заказчика броситься врассыпную. Я вырулила на дорогу, и мы направились в холодную темную ночь. Вдвоем… вместе.
Спустя шесть часов езды на север я решилась сбавить скорость.
Ближний свет фар рассекал глубокую тьму. Я высунулась в боковое окно, чтобы хоть как-то сориентироваться. Нас окружала непроглядный мрак. Только звезды и бескрайние дикие леса, в которых пряталось разбитое заброшенное шоссе.
Нас никто не преследовал. Пока. С сегодняшней ночи у меня на спине – громадная мишень. Я вела дела с могущественными и опасными людьми достаточно долго, чтобы понимать: меня в покое не оставят.
– Ты выглядишь усталой, – подал голос Дракор.
Почти всю поездку он молчал. «Задумался», – решила я, не раз за всю дорогу замечая его взгляд во тьму. Я знала, что он устал не меньше меня: раз целиком и полностью доверился мне в нашем побеге, значит, за время плена без еды и воды совсем ослаб. Разбив контейнер, он вконец вымотался.
Только я не думала, что он тих и задумчив от физической усталости. Мыслями, а может и сердцем, он был далеко отсюда.
– Все в порядке, – ответила я. – Нужно двигаться дальше.
– Нет, Ниша.
Боковым зрением я видела, как его темные брови хмуро сошлись над по-птичьи желтыми глазами.
– Я хочу, чтобы ты отдохнула. Остановись где-нибудь, сейчас.
В его голосе прозвучал приказ, который почти заставил меня подчиниться – просто инстинктивно. Но только почти.
– Мы не можем позволить себе остановку, пока не уедем от них как можно дальше. Они уже сейчас могут нас преследовать. Мы должны двигаться.
Он протянул руку – сильные, изящные пальцы сомкнулись поверх моей ладони, намертво блокируя руль. – Ниша, мы никуда не поедем, пока ты не отдохнешь. Это не просьба.
– Вообще-то здесь командую я. Так что сядь и позволь мне решать. Кем ты себя возомнил? Королем?
Он убрал руку, и я тут же почувствовала сожаление от потери. Дракор откинулся на сидении и отвернулся в окно.
– Мой отец скончался сто пятьдесят семь лет назад, после столетий мирного благородного правления.
Я удивленно уставилась на него.
– Что, прости? Ты сказал именно то, о чем я подумала?
Он покаянно вздохнул и снова посмотрел на меня.
– Смерть отца сделала меня королем Чуждых. Или должна была сделать, будь я достоин взвалить на себя эту ответственность. Любой из моих старших братьев лучше исполнил бы эту роль, но все они погибли в войне с людьми еще до того, как отец испустил последний вздох. Я же был не более чем глупым мальчишкой, неспособным править.
Попав на ухаб, я с трудом удержалась на старой разбитой дороге. Кое-как выровняв грузовик, я снова скептически уставилась на Дракора.
– Если ты все это время не мог занять место отца, то кто тогда?
– В двенадцать лет я сложил полномочия перед своим двором. Верил, что моей расе лучше послужит кто-то другой. – Он горько ухмыльнулся. – Кажется, кто-то решил, что я передумаю. Подозреваю, что меня выдал твоим заказчикам именно один из моих придворных.
Меня это разозлило. Не столько из-за того, что его предали свои, сколько из-за того, что он так легко с этим смирился.
– Итак, тебе легче было умереть, чем стать плохим королем?
Он долго смотрел на меня, казалось, сейчас из золотых глаз посыплются искры.
– Да, тогда я был готов к смерти.
– А теперь? – спросила я.
– С тех пор как меня заперли внутри контейнера и отправили через океан, многое изменилось, Ниша. Слишком многое вызывает у меня вопросы.
Несмотря на его задумчивость и невозмутимость, я чувствовала под этим внешним спокойствием решимость. Он опасный противник, в этом я даже не сомневалась. А доброта и ум сделают его грозным, но справедливым правителем.
– Сдается мне, что ты принесешь больше пользы своему народу как лидер, чем как мученик.
– В самом деле? – Он изогнул чувственные губы в легкой улыбке. – Думаю, что ты мудрее любого из моих многоопытных консультантов и советников.
Я почему-то не отреагировала на замечание, каким-то образом разрушившее мою репутацию, которой я так гордилась. Я не бессердечная – не по отношению к нему. Я посмотрела на него и ощутила, как все мое существо охватывают просыпающие эмоции и чувства, и это не расчетливость, страх, подозрительность, с малых лет вбиваемые в меня.
Он мне небезразличен.
Если не быть осторожной, то так и влюбиться недолго.
– Тебе есть куда пойти? – спросила я, стараясь вернуться к делам насущным. – Нам обоим оставаться на дороге небезопасно.
Он, ухмыльнувшись, кивнул.
– Здесь неподалеку есть тайный анклав таких, как я. Туда еще не ступала нога человека, но если я попрошу, они нас приютят.
Я сомневалась, что готова принять хоть какую-то помощь от Чуждых, но промолчала.
– Ты знаешь, где конкретно он находится?
– Когда-то это место называлось Колорадо.
– Это недалеко отсюда, – ответила я, припоминая старое название, оставшееся со времен задолго до моего рождения, когда большинство этих земель, разделенных невидимыми границами, входило в состав государства, известного как Штаты. – Могу тебя отвезти.
Дракор будто задумался.
– На юго-западе того региона есть древние поселения, расположенные на самом краю скалы. Кода-то там жили племена людей, пока их не изгнали собственные братья и не устроили в тех краях заповедник. Теперь им владеют Чуждые.
Я кивнула и оглянулась на дорогу. Хоть я и предпочла бы получить еще пару часов форы, прежде чем останавливаться на отдых, у меня уже отяжелели руки, а глаза жгло от постоянного вглядывания в темноту.
– В кузове есть несколько старых карт, – сказала я. – Можно съехать на обочину и посмотреть.
Дракор молча кивнул. Я сбавила скорость и свернула с пустого шоссе в глубь леса, отъехав от дороги на пару сотен ярдов.
Я зажгла свечу в лампе, повернула ее туда, где Дракор изучал одну из дюжины старинных карт, хранившихся в грузовике, и села на пол рядом с ним.
– Мы сейчас вот здесь, – сказала я, указывая на место города-призрака, несколько сотен лет назад известного как Флагстафф. Провела пальцем по карте, и цепкий взгляд Чуждого последовал на северо-восток – за линией, прочерченной на ветхой потрепанной бумаге. – Это старая граница штата Колорадо. Место, о котором ты толкуешь, примерно в этом районе. Дороги проходят вот здесь, и они не самые лучшие. Возможно, на поездку уйдет пара дней.
Я почувствовала назревающий вопрос в тревожном взгляде, направленном на меня, и медленно опустила голову, опережая его:
– Я не останусь. Не могу. Я человек и предпочитаю быть сама по себе.
Он нахмурился.
– А что, если я захочу, что бы ты осталась? Если я потребую?
Я улыбнулась, невольно обрадовавшись властному, царскому тону.
– Напомню тебе, что ты король Чуждых, а я тебе не подчиняюсь.
Он потянулся еще раз и накрыл ладонью мою щеку.
– А если я скажу тебе, что вряд ли буду готов отпустить тебя через несколько дней?
Я с трудом подавила желание уткнуться лицом в колыбель его ладони. С каким-то странным упрямством я отпрянула, сосредоточившись на карте.
– Скорее всего, скоро придется сделать остановку и заправиться. Обычно кто-то в деревне запасает бак-другой, и мы сможем выменять горючее на…
– Ниша. – Он отбросил карту, заставляя встретиться с ним взглядом. – Куда ты подашься без моей поддержки? Тебе нельзя домой. Старой жизни конец.
– Знаю, – ответила я. – Я не смогу вернуться к прежнему. Все, что случилось этой ночью, скоро закончится. И мне останется только двигаться вперед, выясняя, как жить дальше. И я выясню. Я не боюсь неизвестности, Дракор. Я знаю этот дрянной мир. У меня бывало и похуже. Я никогда больше не буду прятаться и бегать.
Взгляд затуманился воспоминаниями. Я попыталась смахнуть слезы, но Чуждый это заметил. Он внимательно уставился на меня, поразительно красивое лицо смягчилось.
– Кого ты потеряла, дорогая Ниша?
Я покачала головой, стараясь избежать вопроса, который может вывернуть душу наизнанку. Но глаза Дракора были теплыми и заботливыми, руки успокаивающе гладили мои волосы. Воспоминания выбрались наружу прежде, чем я успела подавить их.
– Моя мать, – начала я, затем глубоко вздохнула. – Ее убили, когда мне было четыре года. В то время мы с ней и отцом жили в деревне. Однажды к нам в дом ворвались церберы и погнали нас в лес.
– Церберы. – Лицо Дракора стало суровым. – Боже, Ниша, это же отвратительные твари – худшие из нас.
Я знала о них все – с точки зрения человека, конечно. Они были прирожденными убийцами, но чаще всего их нанимали как ищеек. Две отвратительных головы, острые как бритва когти и запредельная скорость. Мало кому – будь то человек или Чуждый – удавалось скрыться от них.
– Мой отец бежал, одной рукой прижимая меня к себе, другой крепко вцепившись в мамино запястье. – Я тихо всхлипнула. – Вот она еще здесь, а в следующее мгновенье исчезла. Мама повернулась к церберам и попыталась отвлечь их на себя. Я до сих пор слышу ее крики в кошмарах.
