Текст книги "Толитопия"
Автор книги: Лана Ширши
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)
Глава 3
Дома пахло выпечкой. Кендра, наш повар, всегда к моему приходу готовила что-нибудь вкусное. Я шел на кухню, в предвкушении сладкой ванильной сдобы, но…
– Маймилд, зайди ко мне!
Отец уже вернулся? Сейчас только середина дня! Почему он так рано приехал? Я так рассчитывал провести остаток пятницы в тишине и спокойствии!
Кабинет отца, обитый красным деревом, зловеще обещал испортить мне настроение. Я осторожно вошёл внутрь и прикрыл за собой дверь. Отец вышел из-за стола мне на встречу. Он с непривычной нежностью обнял меня за плечи, ведя к шенилловому дивану.
– Садись. Я соскучился, сынок.
Я удивлено уставился на него. Отец соскучился? От напускной мягкости мне становилось не по себе.
Между тем отец снова вернулся за стол.
– Как ты знаешь, наши экомобили набирают популярность…
О нет! Опять!? Я просто не выношу, его лекций о своем заводе! Каждый раз одно и тоже, пафосная презентация, громкие слова о благе экологии. Словно он говорит не со мной, а выступает перед Экологической Комиссией!
– Пап, – мягко перебил его я, – ты говорил, что везёшь, хорошие новости…
Отец нахмурился, собираясь с мыслями.
– Так я это к чему?.. Ты помнишь я рассказывал тебе о поставке пластика для корпусов из Регдана? Так вот они подняли цену. И плюс налоги подросли… – отец старался говорить по-свойски.
– Мне что, опять надо будет ехать в Мертвый Китай?
Я почувствовал, как внутри меня всё холодеет. Я не против эко-программы по сортировке мусора, но ехать в регионы химического загрязнения – не уж, спасибо. 20%-ная скидка годового налога за месяц – это конечно замечательно, но дышать токсинами и нейтрализаторами, от которых не спасает даже противогаз, мне совсем не хотелось. Я согласен провести три месяца на сортировке, чем один месяц на нейтрализации!
– Почему в Китай? – отвлёкся отец, – Не перебивай меня!
Он потёр указательным пальцем переносицу.
– Нет, не Китай… Зэград… Ты помнишь Кудд Ксалад? – я отрицательно помотал головой, но отец не обратил на это внимание. – К'Худд Ксалад запустили переработку пластика в Корносе…
– Разве там не переработка органики для топлива?
– Ты выслушай сначала! – рявкнул отец, – Вот как мать! Та никогда не слушала и этот такой же!..
Я замолчал. Отец начинает терять терпение, а я он нервного напряжения уже весь покрылся потом. Почему он всегда заходит издалека? Почему не может сказать сразу что хочет, и заставляет меня нервничать?
– К'Худд Ксалад перерабатывали органику, да. Но теперь к органике добавился пластик. Ты понимаешь?
Я кивнул, хотя совершенно не понимал, как вся эта словесная каша касается меня.
– Переработка пластика очень выгодная, но не достаточно экологичная. И завод могут закрыть, потому что экологичности одного топлива не хватает на две деятельности. А Гра – мой близкий друг.
«Друг которого я никогда не видел» – подумал я, но вслух сказал:
– А в чём проблема? Если вы друзья, заключите контракт поставки пластика и топлива, как титульному покупателю. Тогда коэффициент экологичности будет делиться поровну. Можно будет открыть пару заправок ЭггихетенКару в Сейзноре.
Коэффициент экологичности у топлива конечно немного снизится, но зато у пластика подрастёт.
– Мне нравится ход твоих мыслей! – отец щёлкнул пальцами, – Но вот незадача. Налоги. Налоги никуда не деваются. Все денежные операции облагаются двусторонним налогом. Если я буду платить за топливо, которое мне не нужно, да ещё и налог, это будет не выгодно. Я задумался.
– Тогда покупай пластик в Регдане. Сколько они берут за тонну?
– Это исключено! Покупать пластик в Регдане, потом везти его в Сейзнор, оплачивать налог покупки, транспортный налог и прочее – не рентабельно. Придется поднимать цены на экомобили, а это чревато профицитом.
Я встал с дивана, и взяв со стола отца блокнот и ручку, принялся рассчитывать рентабельность разных вариантов. Пока я считал, отец не сказал ни слова. Хотя обычно он ворчит из-за ручных расчётов. Но я совершенно не могу разобраться в финансовых программах, как бы не старался!
– Пап, а какой у них объем?
Отец положил передо мной папку с отчётами о переработке. Получив искомую информацию, я вернулся к расчетам.
– А что если вам провести объединение? – предложил я после того как закончил, – Смотри! После объединения, финансовые операции облагаться налогом не будут. Совсем нулевую стоимость сырья поставить невозможно, – я развёл руками, как бы говоря «сам понимаешь» – но зато можно будет законно снизить себестоимость топлива, а значит и цену поставить ниже чем у ИндханТан или НераЭррегай, и тем самым, если не вытеснить их из Сейзнора, то существенно потеснить. В итоге, что вы будете иметь…
Я ещё раз проверил цифры и убедившись, что ошибок нет, подытожил:
– У ваших предприятий будет коэффициент экологичности будет по 1.25 на каждую деятельность, что уже больше положенной нормы. Плюс экономия на налогах. Открытые заправки даже по самым скромным и приблизительным подсчётам трижды покрывают расходы. Если К'Худд Ксалад сохранят этот объем переработки пластика, то его хватит на два экомобильных завода. Пусть попробует предложить контракт ближайшему заводу…
– Уже. – сказал отец – ОкоКару.
– Уже? Ну и отлично! Если вы разделите прибыль от заправок, Ксалад не только компенсируют снижение цены для тебя, но и получат большую прибыль, чем если бы они продавали топливо уже существующим заправкам. А твоя доля покроет затраты на пластик с небольшим, но всё же плюсом. За год вы сэкономите на налогах просто колоссальную сумму, да ещё и увеличите доход. И все останетесь в выигрыше. А если ещё и увеличите рабочие места, то это будет вообще ореховый торт! Никакая Комиссия не подкопается.
Отец смотрел на меня с едва заметным восхищением и улыбался. Это уже много, зная его. А я сидел, гордый собой, что так здорово всё придумал.
– Ты очень хорошо всё рассчитал! – похвалил отец, и я зарделся ещё больше от столь редкого одобрения, – Вот только один нюанс. Причина объединения.
У меня внутри словно что-то оборвалось. «Они же друзья, а не родственники, идиот!» – обругал себя я. Комиссия не допустит слияния не семейных предприятий. Ещё возможно провести слияние, если это будет одно производство экологичного продукта. Но экологичности только экомобилей и пластика мало
Я тупо смотрел на отца, соображая, что бы ещё такого предложить ему. Согласиться поехать на три месяца в Мертвый Китай и тем самым скинуть не 20%, а 60%? Не за что! У меня после одного месяца лёгкие до сих пор болят. Три месяца в химическом кошмаре я просто не выдержу!
– Отец, ты говорил что привезёшь «хорошие новости»…
– Именно! – он снова щёлкнул пальцами, – Ты всё верно рассчитал. Объединение выгодно для всех. Но мы с Гра не родственники. И с Эйриной тоже. И родители наши не родственники. Но мы можем ими стать.
Отец лукаво улыбнулся. Меня прямо-таки надирало спросить его не хочет ли он родить с Кудд Ксалад ребенка. Только ребра старой болью напомнили, почему этого делать не стоит.
– Нам может помочь контрактный союз! – заговорщически сказал отец. – У Гра есть сын. Мы обсудили всё, и он не против.
Потрясающая идея! Отец от жадности умом поехал, не иначе! Вступать в союз с Ксалад ради пластика. Я даже растерялся. От отца я мог ожидать всего что угодно, но, в погоне за выгодой, он явно перегибает палку.
Хотя воображение мне уже рисовало чудесные картины будущего, где новоиспеченная пара отца отчаливает фильтровать речную воду, вместо меня. У меня только один вопрос…
– Отец, а как же Йона?
– А что Йона?
Отец прожил с моей мачехой уже семь лет, но она так и не смогла забеременеть. Это очень расстраивало отца, который больше всего хотел родить к'худд. Потому он и вступил в союз с ней.
Хоть мы с Йоной и не были очень близки, да что уж там, у нас наладились отношения только пару лет назад, мне всё равно было жаль её. Она вложила много сил и времени, чтобы подружиться со мной. Да и отец, живя с ней, стал мягче. Он так берег Йону как будущую мать его наследника, что даже ни разу не отправил её по эко-программе. И я не мог поверить, что отец отчаялся настолько, что готов развестись с ней! Отсутствие детей за такой срок достаточно весомый повод, но ведь не всё же упирается в продолжение рода.
– Ну как она отнеслась к твоему решению?
– А я должен её посвящать? Какое ей дело?
Отец смотрел на меня так, словно речь шла не о его контрактном союзе, а об экскурсию на мясную ферму, где он в тайне от своей пары собирается полакомиться жирной свининой.
– Как «какое дело»? Вы столько лет прожили. Я думаю, будет правильно сказать ей об этом. Лучше если она узнает от тебя, а не из письма Комиссии.
Отец нахмурился. Вероятно, он даже не подумал о чувствах Йоны.
– Я не считаю нужным, её в это посвящать. – наконец сказал он после долгого молчания. – Йона не занимается делами. Зачем ей лишние переживания?
«Что ты несёшь?» – подумал я.
– Йона всё равно будет переживать, когда узнает. Поэтому лучше если ты ей сам скажешь о разводе. По крайней мере это честно.
– В смысле «о разводе»?
Отец удивлено вскинул брови и у меня появилось ощущение, словно мы говорим на разных диалектах. Мне стало неловко, что я сижу тут и учу его жизни. Обычно мы не говорили настолько долго и доверительно. Кажется, я нарушил границы, наивно обрадовавшись его расположению.
– Я не собираюсь разводиться с Йоной! – выпалил он, оскорбленный моими словами.
– Разве нет?
– Конечно нет! Зачем мне это делать?
– А как же тогда объединение?
Я напряжённо обдумывал сложившуюся ситуацию, и чувствовал, как шевелятся мозги. Если он не разведется с Йоной, он не сможет вступить в союз с Ксалад. Если он не вступит в союз, то Производственная Комиссия не даст согласие на объединение. Без объединения…
– У меня же есть ты. – сказал отец добродушно улыбаясь. – Ты и вступишь в союз. Тогда и проведём объединение.
– Чего?
Мне показалось что я ослышался. Что за больной бред он только что сказал?
– Ты совсем с ума сошел? – я вскочил с дивана и стал расхаживать по кабинету. – С чего мне это делать?
– Потому что это общее дело, Маймилд. – ровным голосом сказал отец.
– Это твоё дело! Я всего лишь считаю прогнозы! – меня несло. – Да я его даже не знаю! Я не буду участвовать в твоих аферах!
– Маймилд! Выслушай!..
– Это абсурд! – я не дал ему продолжить, – Ты подумал обо мне? Как я буду жить?
– Маймилд! – крикнул отец, – Это просто союз, тебя же не собираются убивать! Ничего страшного. Так все делают.
– Да с чего бы мне на это соглашаться? Что я с этого получу?
Отец молчал. Ему и не надо было ничего отвечать. Своё мнение по поводу меня в качестве наследника ЭггихетенКару он озвучивал неоднократно. Максимум что я получу – содержание в размере нескольких тысяч анат.
– Ты унаследуешь ЭггихетенКару. Я изменю завещание. – будто угадывая мои мысли, предложил отец. – Если вступишь в союз с Ксалад.
– Это ведь ложь?
Я недоверчиво посмотрел на отца. Он определенно врёт.
– Ты ведь не доверишь завод НН? Как ты меня назвал? «Генетическая ошибка»?
– Ты всё равно сделаешь так, как я хочу. – процедил отец.
– А ты не забыл, что я на третьем курсе? Я ещё студент старшей школы! – яростно кричал я, – Да какой суд даст разрешение?
– На союз не даст. – согласился отец, – А на обручение разрешение не нужно. Обручения достаточно, чтобы оформить объединение. Закончишь школу, заключим союз.
– Я не согласен!
Я старался говорить жестко, но голос предательски дрожал. Он всё продумал! Я был уверен, что он заранее все продумал. Специально начал этот разговор, дал время сделать прогноз, чтобы подвести меня к этому.
– В конце концов не забывай, что ты живёшь в моем доме, и я содержу тебя!
Отец завел старую песню. Каждое мое сопротивление разбивается об его «ты от меня зависишь».
Он подошёл ко мне, и обнял, позволяла спрятать лицо на его груди.
– Май, неужели ты не хочешь, чтобы от тебя была польза? Давай, все хорошо обдумай и прими правильное решение.
Глава 4
– Ой ну и что теперь делать? – канючил Ави, глядя в ладонь.
– Что опять у тебя случилось? – спросил я, глядя на него в отражение зеркала.
– Ива в Сехлофа сегодня будет. Не хочу с ней видеться.
Я отложил расчёску, чтобы затянуть хвост, и повернулся к Ави.
– Ты ведь вроде говорил «она милая». Что произошло за два дня?
Но Талли не ответил мне. Он увлечено ковырял пальцем ладонь.
– Ну и куда мы тогда пойдем? Я правда не хочу видеться с ней. Но и дома сидеть не хочу.
Я задумался. Из всех возможных вариантов, мне больше всего по душе картинная галерея. Только сомневаюсь, что Ави согласится.
– Почему нет? – неожиданно ответил он на моё предложение. – Я никогда там не был!
Удивительно! Аварди и согласился!
Картинная Галерея на улице Чистой воды, была примечательна тем, что кроме обычных холстов класса 3–Э, в ней были представлены полотна из Докризисного Прошлого, написанные настоящими, не цифровыми, красками.
– Какая скука! – заныл Ави, как только мы прошли первый зал, – Я думал тут интересно, а тут…
Он тоскливо огляделся.
– Ну что это за картина? Почему не меняется? – он указал на картину с кормящей женщиной.
– Потому что это не электронный холст. На холстах прошлых можно было нарисовать только одно изображение.
Ави подошел ближе к полотну, что бы внимательнее рассмотреть.
– Она без батареи? Я не вижу батарею! Как она работает?
– Ави! – снисходительно улыбаясь начал я, – Ей не нужна батарея. Художник брал краски и вручную накладывал их на холст. Вот и получалась картина. Не экономично, конечно, но зато не пропадет, если вдруг электроника выйдет из строя.
Ави снова повернулся к картине пристально изучая каждую деталь.
– Некрасивая худд. – изрёк он.
– Это женщина, а не худд. – смеясь сказал я. – Видишь год? Тогда ещё не было худд.
Привести Аварди в Галерею определенно было хорошей идеей. Никогда ещё созерцание картин не было таким забавным!
С каждым следующим залом Ави ныл всё больше. Он жаловался на скуку, на некрасивых людей на старых полотнах, на редкие сломанные холсты с застывшими изображениями.
– Может тебе веселее будет в кафе? – спросил я, стараясь скрыть своё раздражение.
Его нытьё мне порядком надоело.
– А тут есть кафе? – оживился он, – Где?
Я показал ему путь, и, пообещав присоединиться к нему через 10 минут, вернулся в зал.
Моё внимание привлекла работа неизвестного мне художника. На ней была нан, или женщина, сложно сказать, в белом платье с грустным лицом, а рядом определено мужчина, гораздо старше, презрительно глядящий на неё. Я поискал глазами табличку с информацией, чтобы узнать название картины, но её почему-то не было.
– Неравный брак. – раздалось у меня позади меня.
– Что? – спросил я оборачиваясь.
За моей спиной стоял кудд, с которым мы познакомились на террасе Сехлофа. При ярком свете Галереи мне удалось его получше рассмотреть.
– Здравствуй, Айми. – улыбаясь сказал он. – Не думал, что встречу тебя здесь.
– Здравствуй… Эвен.
Моё промедление отразилось лёгким напряжением в его глазах. Наверное, он подумал, что я забыл его имя. Хотя на самом деле, мне было просто неловко – я так откровенно его разглядывал, что скорее всего это было заметно.
– Нравится? – спросил Эвен кивая на картину.
– Интересная. Только непонятная. Почему нан грустит. Что произошло?
– Это женщина, а не нан, – улыбнулся Эвен, словно возвращая мне моё замечание, сделанное Ави, – Её принуждают к союзу с человеком, которого она не любит. Видишь платье? А прошлом в таких платьях женщины вступали в союз.
Я посмотрел на картину. Воспоминания о вчерашнем разговоре с отцом отозвались тревожной злобой. Теперь картина мне уже не казалась красивой и интересной. «Зачем вообще выставлять такие картины? – подумал я. – Вдруг для кого-нибудь это может быть триггером?»
Неожиданное прикосновение чужих рук к голове, заставило меня вздрогнуть.
– Я думал у тебя волосы темнее… – пробормотал Эвен.
– Плохой сюжет. Мне не нравится. – сказал я, отворачиваясь от полотна.
Эвен несколько секунд смотрел на картину поверх моей головы.
– А какая нравится?
Я обвел глазами зал, ища картину Катур Ольги Рабтсев «Утрата».
– Эта. – я махнул рукой.
Эвен проследил моё движение, после чего одобрительно кивнул.
– А тебе?
– А мне эта. – он указал на картину за моей спиной. – Редко такое увидишь. Она хорошо показывает токсичность людей.
– Хорошо, что сейчас такого нет! – с жаром выпалил я.
Эвен прищурился, склонив голову набок. Пару секунд он пристально смотрел на полотно.
– Как знать… – сказал он в сторону.
– Не хочешь прогуляться? – добавил Эвен, обращаясь ко мне. – Здесь недалеко есть чудная кофейня.
Мне очень хотелось пойти с ним. Но в трёх залах от меня сидит мой друг, объедаясь сладостями, в ожидании, когда я приду к нему, и мне было бы стыдно бросить его одного. Я уже собирался отказаться, когда увидел, что Ави стоит чуть поодаль нас, и, оживлённо жестикулируя, кивает головой, как бы говоря «Давай соглашайся!». Интересно, как давно он греет уши?
– Давай сходим. – согласился я и Ави показал мне большие пальцы.
Кофейня, которую выбрал Эвен была по-домашнему уютная. Большие тканевые абажуры над каждым столиком и высокие спинки диванов создавали ощущение уединения.
– У тебя красивые пальцы. – сказал Эвен после того, как мы сделали заказ, – ты играешь на чём-нибудь?
– Нет. Я рисую.
– Как интересно. Расскажи?
Я сказал ему что рисую акварелью. Даже участвовал в городском конкурсе и занял второе место.
– Не часто в наше время встречаются художники. – удивился он, – Ну в смысле те, что рисуют на бумаге.
– А чем ты занимаешься? – что бы избавиться от смущения, я сменил тему.
Милая худд в форме шоколадного цвета поставила передо мной чашку капучино. Эвен неспешно помешав меланж, отложил ложку и сделал глоток.
– Путешествую. – он облизал пенку с губ, – То там, то здесь. Сейчас я нахожусь в Сейзноре. Куда отправлюсь дальше, пока не решил. Может в Итнор, может в Халлотриз. Время покажет.
– Как насчёт Ко́рноса? – спросил я. Почему-то только этот город пришел мне на ум.
Эвен поморщился и отхлебнул кофе.
– Я там уже был. Отвратительный город. Серый, мрачный. Ни парков, ни музеев. Весь город – сплошная промзона. Из развлечений только пару десятков баров для рабочих. Там делать нечего. То ли дело Ре́гдан…
Сумерки уже окутали город, когда мы вышли из кофейни. Вечер был теплый и безветренный. Эвен спросил не тороплюсь ли я, и получив отрицательный ответ, предложил пройтись по Скверу Памяти. Мне всегда нравился этот сквер. В детстве мы с мамой там часто гуляли. Основная его примечательность в статуях по периметру, посвященных разным памятным событиям, таким как, например, День Чистой Воды, Возрождение Прогресса или Окончание Мирового Кризиса. Но самая удивительная, наверное, это Гендерная Ликвидация. Ещё лет 100 назад люди страдали от гендерных несоответствий и хромосомных нарушений. Но благодаря генной инженерии и активной пропаганде, направленной на разрушение устоявшихся представлений о гендере и поле, эта проблема была решена. Частично. Несмотря на то что работа Пропаганды по разрушению старых социальных устоев была очень успешной и ученные проделали большую работу, люди всё равно остаются людьми. На смену старых стереотипов, пришли новые.
Мы шли по дорожке, выложенной булыжником меж клумб, засыпанных жёлтой листвой. На лавочках сидели парочки влюбленных, наслаждаясь последними тёплыми вечерами.
Эвен рассказывал о городах в которых был, о людях которых встречал. Мне было так интересно!
– Хотел бы я тоже куда-нибудь поехать.
Эвен улыбнулся и обнял меня за плечи.
– Поехали со мной?
Я ответил, что с радостью, хотя мы оба понимали, что это предложение не всерьёз.
Глава 5
– Рассказывай! Не упускай даже самый мельчайших подробностей! – атаковал меня Ави едва увидев.
– Да нечего рассказывать, – попытался увильнуться я, – Мы просто попили кофе.
– И всё? – Ави раздосадовано надул губы. – Или ты просто рассказывать не хочешь? Как вы познакомились с ним?
– Ты же видел. – я упорно старался избегать прямых ответов.
Ави выжидающе смотрел на меня. Не знаю, сколько бы ещё продолжался этот допрос, если бы в аудиторию с немыслимым грохотом ввалился Ольён. Он прошел мимо нас с серым лицом, даже не поздоровавшись. Такое поведение Ольёна было настолько необычно, что Ави, забыв про меня, пересел к нему и начал свой допрос.
Ольён уклончиво отвечал на вопросы Ави. Ему явно не хотелось говорить. Мои попытки прекратить это Ави упорно игнорировал, продолжая стучаться в закрытую дверь.
– Ави, хватит! Он не хочет говорить!
– Ты с Нирной поссорился? – в лоб спросил Ави.
«Ну ты идиот!» – пронеслось в голове.
– Да. – тихо ответил Ольён. – Мы ведь три года вместе…
– Мы знаем… – сказал Ави, за что я тут же хлопнул его по спине, – То есть… Как? Три года?
Ольён поднял голову. Ого! Судя по мешкам под глазами он не спал всю ночь!
– Вы знаете?
Я кивнул. Глупо утверждать обратное. Ни для кого не секрет что они пара. И внезапное признание Ольёна не было откровением.
– Да все знают! – подтвердил Ави.
– Давно?
– Ещё со средней школы. – ответил я. – Почему вы поссорились?
– Да глупо как-то… – Ольён ладонью взъерошил волосы. – Мы ужинали, разговаривали. Я сказал, что собираюсь поехать в Регданский университет, поступать на медицинский.
Он обвел нас взглядом. Мы кивнули. Нан О́клас владеет клиникой репродуктивного здоровья, поэтому в его желании стать врачом не было ничего удивительного.
– А Нирна сказала, что поедет в Итнор. Но ведь факультет питания и биопечати есть в Регдане. Зачем ей ехать в Итнор. – Ольён хлопнул себя по лицу, – А она сказала…
Его голос сорвался. Он поперхнулся поступившими слезами, не в силах закончить. Ави успокаивающе похлопал его по плечу.
–… Сказала, что мы всё равно расстанемся. И лучше если это произойдет сразу после школы. Потому что…
Ольён спрятал лицо в ладонях. Его плечи судорожно вздрагивали. Я никогда не видел его таким разбитым.
Я догадывался почему Нирна решила расстаться с ним, но верить в это совсем не хотелось. Я мельком взглянул на Ави. Думаю, он тоже догадался. Каждая пара НН рано или поздно с этим сталкивается.
Ольён тихо плакал, а я не знал, что сказать, чтобы его утешить. Зато знал Аварди. Точнее думал, что знал.
– Айми в субботу создал пару с кудд.
Я был готов его убить за это! Затыкать мной душевные раны Ольёна – самое дурацкое что мог придумать Ави.
«Лучше расскажи, как тебя Ива зажимала!»
– Ави, сейчас не время…
– Поздравляю, – тихо отозвался Ольён, – Как зовут?
Не думаю, что ему было интересно. Элементарная вежливость.
– Эвен. – зачем-то ответил я.
Ольён безучастно кивнул и снова погрузился в свои мысли. А вот Ави приободрился, готовясь начать допрос по второму кругу. Никогда ещё я не был так рад появлению преподавателя, как в этот раз!
– Почему ты мне ничего не рассказываешь?
Ави лежал на моей кровати, подбив под грудь подушку. Листы с письменной работой совершенно смялись под его острыми локтями.
– Ты мятую работу отдавать будешь? И прекрати грызть карандаш, ты же не собака!
Он ненадолго вернулся к заданию.
– Нет и всё-таки. Почему? Ты что-то скрываешь?
– Если расскажу, ты закончишь приставать ко мне?
Аварди согласно кивнул. И я рассказал ему про знакомство на террасе, про то что я не дал ему контакт, про встречу в Галерее и прогулку в парке. Он слушал меня практически не перебивая, что было совсем непохоже на него.
– Теперь мы можем вернуться к заданию? Нам сдавать уже в пятницу, а мы ещё ничего не сделали. – сказал я после рассказа.
– Только такой болван как ты мог так позорно облажаться с контактом!
И всё-таки Ави сдержал слово. Он больше не приставал с расспросами и не фантазировал варианты развития наших отношений. Несколько часов мы вообще провели молча, сосредоточившись на работе.
В ухо постучалось сообщение.
«Эвен Хойри // Привет. Не хочешь увидеться?»
Я улыбнулся и быстро набрал ответ.
«Айми Эгехеттен // Я не против.»
«Эвен Хойри // В 7?»
«Айми Эгехеттен // Да. В той кофейне»
– Ави! Мне нужна твоя помощь.
Через полчаса я сидел завернувшись в полотенце и с тревогой смотрел как Ави изучает содержимое моего шкафа.
– Вот!
Он извлёк из недр полок тёмно–коричневый удлиненный джемпер, заброшенный там со дня спонтанной покупки.
– О нет! Я не надену это! Он темный, тесный и то что я его купил – было ошибкой. – запротестовал я. – Я же не в трауре!
– Ну и иди, тогда как попугай! – обиделся Ави, – Я видел одного, когда был на сортировке на Филиппинах. Один в один как ты! Лохматый и пестрый.
– Ави-и! – заканючил я – Ну ты посмотри на меня! Я же буду выглядеть тощим!
– Не тощим, а стройным! – многозначительно произнес Ави, – Хотя бы примерь.
С первым глотком я пожалел, что заказал кофе с мёдом. Горячий напиток неприятно першил в горле.
Проклятый джемпер стеснял движения и настолько облипал тело, что мне казалось, что сквозь одежду видны ребра. Я себя чувствовал крайне неуютно. Не надо было просить Ави о помощи в выборе одежды! Хорошо, что не дал ничего с волосами сделать, а то бы он мне наплёл колтунов как себе.
– У тебя всё хорошо? – спросил Эвен, заметив мою нервозность.
– Да. Джемпер новый, немного некомфортно.
– А мне нравится…
И это его «а мне нравится» смутило меня окончательно. Я не знал куда деть руки, а потому стал скручивать из салфетки тоненькие жгутики.
– Интересные у вас улицы. Не как в других городах.
– В смысле? – я поднял на него глаза, отвлекаясь от салфетки.
– Ну обычно Четвертая, Прямая, Синяя. А у вас улицы Добра, Единства или вот – Чистой Воды.
Никогда не обращал внимание на названия улиц. Когда живёшь в одном месте много лет, окружающее начинает восприниматься как должное.
– Такие только в центре. Ближе к окраине тоже Зелёная, Каменная…
Я замолчал в тот момент, когда Эвен накрыл рукой мою кисть. Миллионы маленьких искр пробежали по моей коже. Наверное, я выглядел ужасно глупо смотря то на руку, то на него.
Спустя минут сорок, я стоял на 12м этаже многоэтажного монолита перед дверью, покрашенной тусклой синей краской, пока Эвен искал по карманам ключи.
– Добро пожаловать, – сказал Эвен, открывая дверь.
Он помог мне снять тренч и я осторожно прошел в квартиру. Справа от входа стоял длинный шкаф, прячущий за собой кровать. Дверь слева вела в ванную. В нише, образовавшейся между внешней стеной и стеной ванной расположилась белая кухня. Черный диван отгораживал спинкой обеденную зону. Возле дивана низкий квадратный столик. Обычная арендованная квартира со стандартной обстановкой. Разве что постеры на молочных стенах добавляли некоторой уникальности.
Я всегда чувствовал себя неуютно в незнакомой обстановке, и что бы немного освоиться я стал разглядывать постеры.
При ближайшем рассмотрении я увидел, что они не напечатаны, а нарисованы аэрозольной краской.
После Мирового кризиса аэрозольные краски не производят, в виду их недостаточной экологичности. Поэтому я очень удивился увидев подобное вживую, да ещё и так близко. Сколько же им лет?
– Какие интересные работы!
– Спасибо, – сказал Эвен, залезая в холодильник. – Этот, – он махнул на серый постер с длинноногой птицей в камышах, – мой самый любимый.
Он поставил предназначавшийся для меня стакан с соком на столик и кивком головы пригласил сесть на диван.
– Откуда у тебя они? – спросил я садясь рядом.
– Что-то подарили, что-то от отца досталось…
Он грустно посмотрел в стакан. Спросить, что случилось с отцом, я не решился.
Эвен помотал головой, как бы сбрасывая тяжёлые мысли.
– Что планируешь делать после школы? – он сменил тему.
– Не знаю, – пожал я плечами, – хотелось бы уехать отсюда подальше.
– Например по эко-программе?
– Нет, – поморщился я, – Это конечно заманчиво, путешествовать и зарабатывать на этом, но я не хочу.
Эко-программы позволяют решить две основные проблемы: безработицу и техногенное загрязнение. Для миллионов молодых людей это возможность объездить мир, осмотреть мировые достопримечательности, побывать в бывших столицах мира. Но не смотря на популярность эко-программ, они меня мало интересовали.
Рассказывать о том, что с 11 лет езжу по программе «Единая Семья», что бы мой отец мог экономить на налогах, я не стал. Хотя это и считалось нормальным, особенно в семьях предпринимателей, когда члены семьи возрождают природу в Азии и Африке за снижение налоговой ставки, я всегда этого стыдился. Наверное, потому что отец меня отправлял в самые загрязнённые и труднодоступные районы, что бы налоговая скидка была больше. Едва мне исполнилось 17, он отправил меня в Мертвый Китай на целый месяц, вместо обычных двух недель.
– Я имею ввиду просто переехать и жить в другом городе. Получить какую-нибудь профессию. Например, стать педагогом.
– А что бы ты хотел преподавать? – улыбнулся он.
Вероятно, он считает мою мечту наивной.
– Не знаю. – ответил я, – может быть историю. Или хореографию.
– Занимаешься хореографией?
– Не то что бы серьёзно, – смутился я, – так, танцую немного. Для себя.
Эвен сделал глоток сока и вставая, поставил стакан на столик. Он подошёл к экрану, что висел напротив дивана. Шопен наполнил маленькую квартиру чарующими звуками.
– Вальс до минор #7 – угадал я.
– Знаешь Шопена?
Его голос звучал несколько удивлено. Он что, думал, что я только синтетику слушаю?
– Ну так мировое наследие!
Эвен развернулся ко мне, чуть разведя руки в стороны.
– Научишь меня?
Мы закружились по комнате. Моё сердце готово было выпрыгнуть из груди. Мой взгляд зацепился за маленький гвоздик чуть ниже традиционного кольца. Кожа вокруг него была покрасневшая, что позволило мне сделать вывод, что 21 ему исполнилось совсем недавно. Странно, что я раньше этого не заметил.
– Ты хорошо танцуешь. – чуть слышно сказал Эвен.
– А ты обманщик. – прошептал я и видя его удивлённые глаза, добавил – тебя не надо учить.
Он наклонил ко мне голову, мгновение помедлив, снял с плеча мою руку и поцеловал кончики пальцев.
– Мне хорошо с тобой. – так же тихо произнес Эвен.
Кровь стучала в висках. По телу разливалось тепло. Ещё никогда я не испытывал ничего подобного. Нет, конечно у меня были школьные влюблённости. Да и с Ан у нас был бурный роман. Только это все не то. Совсем не те чувства.
– А мне с тобой…
– Знаешь, – начал Эвен, когда мы закончили танцевать, – давай на выходных съездим в Итнор?
Я удивился такому неожиданному предложению.
– В Итнор?
– Почему нет? Там красиво. Я думаю, тебе должно понравиться.
Не смотря на то, что до Итнора ехать недолго, я никогда там не был. По слухам, это был очень своеобразный город на большого любителя. Минуту поколебавшись, я поддался любопытству и согласился.
