Текст книги "Лилии на ветру"
Автор книги: Лана Ежова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 36 страниц) [доступный отрывок для чтения: 13 страниц]
– Кир, я люблю тебя! Я люблю тебя, Кир!
Камилла вдруг толкнула ее, выбив телефон.
– Ты что?!
– Заткнись! Я слышу шаги…
Дверь медленно отворилась, свет ударил по глазам.
– Сваливайте отсюда, пока о вас не вспомнили, – быстро проговорила Нора. – У вас пятнадцать минут.
– Ты нас отпускаешь?! – Камилла подскочила к двери раньше Лили.
– Ваше похищение – ошибка. Я не хочу отвечать перед Эриком! Ну же! Уходите!
Вампиресса нервничала – и Лиля, в душу которой закралось подозрение о ловушке, решила ей поверить.
– Уходите, дуры! – повторила Нора и махнула рукой.
Девушки рванули в сторону выхода. Они бежали так, как не бегали стометровку в университете, когда сдавали нормативы для зачета. Входная дверь была не заперта. Оказавшись на улице, беглянки нерешительно замерли.
– Куда дальше? – выразила общую мысль брюнетка.
– К воротам, – бросила Лиля и сбежала по ступенькам вниз, на подъездную дорожку.
– Каждый сам за себя, Макарова! – громко прошептала Мила и, взяв хороший старт, скоро увеличила дистанцию между ними.
Лиле снова так некстати припомнились физкультурные пары, на которых Милка любила быть первой. Часть пути, особенно там, где падала густая тень от фигурно подстриженных кустов, была освещена плохо. На одном таком участке девушка споткнулась и упала, выставив вперед руки. Алимова не обернулась на звук приглушенных ругательств, продолжая бежать к вожделенной цели. Лиля подняла голову, собираясь окликнуть брюнетку, и задохнулась от ужаса.
Камилла успела добежать до ворот. И оказалась в руках Никиты.
Вампир появился в круге света, словно из ниоткуда. Он с легкостью потащил брыкающуюся журналистку обратно в дом. Лиля малодушно отползала в кусты. Прижав сбитую о бетон ладошку ко рту, она старалась не издать ни звука. Замерев и не дыша, она дождалась, когда музыкант с пленницей вошли в дом. Как сказала Алимова, каждый сам за себя. Она старалась не думать, что будет с брюнеткой, всецело сосредоточившись на обдумывании плана спасения. Идти к выходу опасно. Скорее всего, пятачок у ворот хорошо просматривается, и любую возню с замком тут же заметят. Остается одно: прятаться и ждать. Наилучший вариант, если через пару часов за ней придет Кир. Чуть похуже, если придется вздрагивать в страхе до рассвета. С первыми лучами солнца она окажется в безопасности. Про то, что день может выдаться пасмурным, Лиля старалась не думать.
Когда за Никитой закрылась дверь, девушка выждала еще несколько минут и побежала. Стараясь держаться затененных мест, она спешила углубиться в сад. Благо тот, несмотря на ряды фонарных столбов и гирлянды с лампочками, выглядел неухоженным. Казалось, в нем можно было затеряться. Вскоре она подобрала ритм бега, при котором двигалась быстро, не создавая лишнего шума. Дыхание выровнялось, мышцы разогрелись. При других обстоятельствах лавирование между серых стволов доставило бы ей удовольствие. Страх постепенно отступил. Она выберется из ловушки, в которую загнала себя сама. Она сможет. У нее есть шанс. Боковым зрением Лиля заметила тень слева. Дальше – темнота.
Холодная вода, выплеснутая в лицо, привела в чувство. Потемневшие от времени доски над головой, рука также нащупывает дерево.
– С пробуждением, красавица. – Насмешливый шепот осколком стекла проходится по натянутым нервам.
Алекс, схватив за одежду, легко поднимает ее с пола. Девушке достаточно взгляда, чтобы понять, куда затащил ее вампир. Стены из тонких деревянных планок увиты диким виноградом. Мягкий желтоватый свет одинокой лампочки в правом углу. Крепкий столик с какой-то посудой, четыре плетеных кресла. Беседка. Они в садовой беседке. Девушка осторожно попятилась к столику. Она следила за каждым своим движением, боясь спровоцировать вампира, включить его охотничий инстинкт.
А он смотрел на нее не только как на деликатес – в его глазах разгоралось пламя голода иного рода. Заинтересованный взгляд скользил по ее телу, словно проникая под мокрую одежду.
Лиля почувствовала, как кровь прилила к щекам.
– Посмотри на меня, девочка. – Голос Алекса утратил злую насмешку, приобретя игривые нотки. – Такая маленькая, испуганная, но не сломленная. – Он постепенно снижал тон, добавляя в голос вкрадчивый бархат. – Красивая, милая… Как же я проглядел? Разве можно обидеть такое совершенство? Посмотри на меня, девочка.
Против воли девушка подчинилась магии вампирского голоса – и подняла глаза.
– Все будет хорошо, не бойся, маленькая моя.
Кошачьи глаза Алекса полны неги и сладкого обещания. Лиля зачарованно смотрела в невероятную зелень его глаз, не вникая в слова. Она тонула в их глубине, которая, казалось, затягивала ее душу, отбирая силы для сопротивления.
– Не бойся меня, девочка, я не сделаю тебе больно, – шептали безумно красивые губы, приближаясь к ее лицу.
Против воли, забившейся в какой-то уголок сознания, девушка успокаивалась, словно впадала в полудрему.
– Все будет хорошо, верь мне, малышка…
Бархат его голоса обволакивал, подавляя малейший импульс неповиновения. Она еще понимала, что вампир гипнотизирует ее, но уже не могла бороться. Не хотела.
Алекс, положив руку ей на затылок, прижал к себе, прохладные губы коснулись ее уст. Свободная рука скользнула под джинсовую рубашку и тонкий топ. Когда холодные пальцы коснулись ее спины, девушка словно проснулась. И осознала, что целуется с вампиром.
Барабанщик слегка прикусил ее нижнюю губу. Девушка вздрогнула, окончательно сбрасывая чары, но его хватка автоматически усилилась. Похоже, вампир, увлекшись, не осознавал, что жертва освободилась из-под его контроля.
Отвращение вопило где-то глубоко внутри нее – здравый смысл требовал терпеть, выжидая нужного момента. Наглый язык вампира хозяйничал у нее во рту – и она оставалась безвольной куклой.
Что делать?! До конца не осознавая реальности происходящего, девушка в горячке искала выход. Она вспомнила о серебряном кресте в заднем кармане брюк. Значит, остается одно. Не предпринимать никаких шагов. Выжидать удобного момента – и ударить, а потом бежать. Тоненькая паникующая мыслишка поддакнула: главное, не упустить нужный момент – и не стать жертвой изнасилования.
Алекс со стоном приподнял ее и посадил на край стола. Ее далекое трезвое «я», ерничая, прокомментировало его нетерпеливые действия: «Кушать подано!» Его язык настойчиво требовал ответа, а руки нетерпеливо возились с ремнем.
– Ты начал без меня, – послышалось недовольное со стороны входа. – Какой же ты эгоист, Александр!
Макс прислонился к стене и с одобрением взирал на происходящее. Лиля бросила на него быстрый взгляд из-за плеча Алекса. Похоже, второй тот еще извращенец: зрелище его явно заводило.
– Разыграем? – Вампир вынул из кармана кожаных штанов монету и подкинул ее в воздух.
Алекс ухмыльнулся:
– С твоим везением что-то не хочется рисковать. Может, ее хватит на двоих?
Макс с сомнением оглядел девушку:
– После нас двоих она наверняка станет «кормушкой».
– Жаль девочку? – съехидничал Алекс.
– Обидно, что потом ею смогут пользоваться и другие.
– Это если она выживет, брат.
Они беседовали, словно она была неодушевленной вещью или ее не было рядом. Впрочем, ей и полагается в некотором роде отсутствовать – вампирский гипноз на время превращает мозги жертвы в желе.
От разговора музыкантов волосы на голове зашевелились, словно змеи. Она не хотела становиться «кормушкой»! Человеком, беспрекословно отдающим свою кровь и тело любому вампиру, который того потребует. Беспрекословно и с радостью… Только не это, нет!
Макс сделал шаг к замершей паре. Блуждающая улыбка не скрывала блеска выдвинувшихся клыков.
– Ее запах великолепен. Но этого недостаточно.
– Согласен, брат, – отозвался Алекс и, резко прижавшись ко рту девушки, прокусил нижнюю губу.
На волне адреналина боли она почти не почувствовала.
Слизнув выступившую кровь, вампир почти благоговейно прошептал:
– Теперь ее аромат идеален…
С ранки продолжала сочиться кровь. Макс наклонился и облизал Лилин подбородок. Алекс проследил языком путь кровавой струйки, побежавшей по шее. Лиле едва хватило выдержки не завопить во всю глотку – появление второго вампира перечеркнуло ее слабенький план. Что же делать?! Если она слишком сильно начнет сопротивляться, то они ее укусят. Потеряв достаточное количество крови, она уже не сможет дать отпор.
Руки Макса собственнически скользнули по ее бедрам. Переползли на грудь. Одним движением вампир разорвал рубашку – металлические пуговицы с глухим стуком рассыпались по деревянному полу.
Еще рано… нужно выжидать… Страх таял. Холодная решительность осталась и подавила сомнения.
Алекс оторвался от ее искусанных губ, отступил в сторону, давая место для маневров бас-гитаристу, и стянул футболку. Оголившийся торс совершенен: гордый разворот плеч, рельефные мускулы, гладкая кожа, украшенная татуировкой в виде замысловатых символов.
Пока первый насильник, красуясь, раздевался, а второй увлеченно трогал грудь сквозь топ, журналистка осторожно достала крест.
Макс разорвал рукав рубашки до плеча и прикоснулся губами к месту, где обычно берут кровь из вены, потом переместился выше. Прикосновения вышли невесомыми и очень нежными. Затем он резко прокусил ее запястье.
Огненная боль подсказала, что момент настал.
Со всей злости Лиля вогнала вампиру крест в левый глаз.
Шипение плавящейся плоти. Тошнотный запах подгоревшего мяса. Дикий вопль вампира, скребущего когтями себя по лицу.
Вытянувшееся от удивления лицо Алекса.
Лиля резко оттолкнулась от стола и побежала. Сбитый с толку кровосос подарил ей драгоценные секунды форы.
В скорости с вампиром ей не сравняться.
Она только успела выбежать из беседки.
Он сбил ее с ног. Два сплетенных в клубок тела покатились по палой листве.
– Иссушшшу, сссука! – шипел Алекс, подбираясь к ее шее.
Лиля боролась молча. Ей удалось подтянуть колени к груди и упереться в торс вампира. Блеск клыков больше не пугал ее. Да, она умрет. Но достойно. Не вампирской подстилкой во время жестокой оргии, не «кормушкой» во время беспечного кормления. В саду, полном старых деревьев, не нашлось ни одной сломанной ветки. Увы, это только в фильмах осиновые колы сами вкладываются в руки или упираются в спину.
Алексу надоела их возня. Он быстро подавил ее сопротивление. Вампир, усевшись на ее бедра и заведя руки вверх, добродушно оскалился:
– Ну и чего ты добилась, дурочка? Мы бы поиграли с тобой и отпустили. А сейчас… Макс, конечно, отрастит со временем свой глаз, но тебя не простит. Однако, если ты будешь со мной поласковей, я вступлюсь за тебя.
Лиля взбрыкнула и указала, куда ему пойти за лаской. Маршрут Алексу не понравился.
– Страшно умирать, сука? – Ногти на руках вампира превратились в длинные черные когти. – Что чувствуешь в свои последние минуты жизни, детка?
Внезапно в голове девушки словно что-то щелкнуло.
– Мне? Нет, не страшно, – насмешливо скривила губы Лиля и быстро заговорила: – А вот ты, похоже, боишься смерти до мокрых штанов! Песня про пифию и Смерть про тебя. Это ты ходил к Кассандре, чтобы узнать дату своей смерти. Я права? Она тебе сказала? Или ты испугался и не захотел слушать? Я права?
– О чем ты?! – Вампир смотрел на нее с омерзением и страхом, так, будто видел ядовитого паука.
– Я права, – торжествующе прошептала Лиля. – Ты – трус, ты испугался. Ничего, то, что не сказала Касс, сообщу я! Ты умрешь за три часа до восхода солнца двадцать седьмого…
– Заткнись!!!
Рык вампира заглушил ее слова. Алекс в гневе ударил девушку в живот, погружая когти по первые фаланги пальцев.
Когда вампир раздирал ей внутренности, она ничего не чувствовала. Но стоило его руке вынырнуть из живота, и Лиля оказалась в аду: боль окрасила сознание алым. Девушка не могла дышать, крик застрял в горле, в глазах потемнело, и она потеряла сознание. Вампир занес руку для второго удара и сломал спиной молодую яблоню.
Двухметровый волкообразный серокожий монстр, оттолкнувшись задними лапами, прыгнул за ним, чтобы мощным пинком снова подкинуть в воздух. На этот раз Алекс полетел не в сторону, а вверх, в звездное небо. Когда притяжение позвало его обратно, вампир снова оказался на линии удара.
Оборотень, принявший боевую человекообразную форму, отфутболил свою жертву в ствол толстой груши. Дерево жалобно заскрипело-застонало, но выдержало. Тело вампира шлепнулось на землю, как перезрелый плод.
Алекс, не ожидавший нападения, настолько растерялся, что не ответил на первые удары, а потом уже было поздно. Оборотень швырял его, как сердитый ребенок тряпичную куклу. Вампир извивался в руках человека-волка, пытаясь высвободиться из захвата. Кровожадно сверкая желтыми глазами, оборотень оторвал правую руку кровососа и забросил на крышу беседки, левая полетела в заросли смородины.
– Хватит, Кир! Остановись!
Тишина накрыла сад плотным колпаком. Со звуками пропало всякое движение: ветер замер в кронах деревьев, беснующийся человек-волк также оцепенел. Его бугрящиеся мышцами руки замерли, удерживая изувеченное тело противника на весу. Даже кровь перестала хлестать из ран вампира.
Словно само время остановилось.
Но не для Эрика. Полуангел-полудемон, сияя мягким светом, который излучали два призрачных крыла за его спиной, склонился над Лилей.
– Твоя подруга умирает, волк. Я могу ее спасти, если ты отпустишь вампира и не будешь мстить остальным. Выбирай: жизнь девчонки или месть!
Эрик «разморозил» время, чтобы оборотень дал ответ.
– Спаси ее. – Слова с трудом вырвались из клыкастой пасти.
– Кто бы сомневался в твоем выборе? – самодовольно кивнул Эрик и положил руку на живот девушки.
Время возобновило свой бег: мир ожил, наполняясь звуками, запахами и движением.
Сбросив полутруп Алекса на черную от крови траву, оборотень несмело приблизился к целителю.
– Приведи себя в порядок, – недовольно буркнул Эрик. – Иначе испугаешь ее до смерти своим видом.
С пальцев солиста «Падших» срывались ослепительные золотистые искорки и оседали на коже Лили. Вскоре все ее тело оказалось в коконе из невыносимо яркого для глаз сияния.
– Она поправится? – спрашивал Кирилл, в мгновение ока ставший человеком. Он совсем не стеснялся своей наготы.
– Будет как новенькая, – успокоил его «падший». – В отличие от Алекса, которому придется выздоравливать без моей помощи.
– Полагаю, это будет единственное наказание для клыкастого урода? – с горечью отметил оборотень. – Остальных ты просто поставишь в угол?
– Кир… А что скажешь делать? – Эрик виновато отвел глаза. – Они, сам знаешь, как дети, не ведают, что творят.
– И поэтому им позволено нападать на беззащитных?
– В том, что произошло, всецело моя вина. Ты вправе требовать сатисфакции, – решительно тряхнул волосами лидер группы. – Выбирай любое наказание, лишь бы эта история осталась между нами.
Жалобным стоном вампир напомнил о себе. Кровь давно перестала течь из зарубцевавшихся ран, и он пытался ползти. Кир с ненавистью взглянул на недобитого вампа и сплюнул. Чуть-чуть не хватило времени, чтобы сломать барабанщику позвоночник и оторвать голову. Жаль, что Эрик так быстр.
– Я подумаю над твоим предложением. А вообще, я поступлю, как скажет Лиля. Если она решит рассказать о нападении Мирославу, отговаривать не стану.
– Хорошо, Кир. Пойдем в дом, девушка скоро придет в себя, тебе нужно одеться.
Эрик взмахнул рукой – и вампир взмыл в воздух. Лилю «падший» осторожно взял на руки. Кирилл, сверкая голым задом, довольно аппетитным, шел следом.
А в нескольких километрах от этого места рыжеволосая женщина безмятежно наблюдала за пляшущими язычками пламени в камине и улыбалась.
– Госпожа, вы меня пугаете, – решился высказать свои мысли темноволосый вампир. – После подобных ваших улыбок Мастер получает малоприятные сюрпризы.
– Брось, Михаил, ты преувеличиваешь. – Кассандра поставила бокал с красным вином на антикварный столик. – Я радуюсь, что почти не ошиблась в своих расчетах. Дернула за нужные ниточки и снова изменила будущее в свою пользу. – Словно кошка, прорицательница свернулась клубочком в глубоком кресле, всем своим видом показывая, что довольна жизнью.
Телохранитель осуждающе покачал головой.
– Снова играете с судьбой?
Тень печали мелькнула в безумно-мудрых глазах ясновидящей.
– Или она со мной…
Глава 9
Лиля проснулась и сразу поняла: с ней что-то не то. У нее ничего не болело, во всем теле чувствовалась небывалая легкость.
Нельзя сказать, что по утрам она обычно бывала как старая развалина. Просто после длительного сидения за компьютером порой болела шея. Девушка потянулась и, зевая, едва не свернула челюсть. Расслабленно скользящий по комнате взгляд наткнулся сначала на приоткрытые синие шторы балдахина, затем на овальное зеркало в тяжелой деревянной раме. Грязное, оборванное существо, отразившееся в нем, заставило содрогнуться. Потому что она сразу опознала в нем себя. Лиля схватилась за живот. Она вспомнила о нападении и покрылась холодным потом. Алекс ведь убил ее. После таких, как у нее, ран не выживают… Она умерла. И стала призраком.
Лиля соскочила с широкой кровати. Как в том анекдоте? Если вы проснулись и у вас ничего не болит, значит, вы умерли. У нее ничего не болело, и, как показывало зеркало, от страшных ран не осталось даже шрамов. Более того, у нее пропал шрам, оставшийся на память от аппендицита! Лиля задрала рубашку и с тоской посмотрела на покрытый легким загаром плоский живот.
– Кхм… чудесный вид, но будь добра прикрыться, а то некто очень ревнивый вырвет мне глаза, решив, что я подглядываю, – пошутил Эрик, встав на пороге комнаты.
К груди фронтмен прижимал стопку одежды и пушистое зеленое полотенце.
– Ты меня видишь? – приятно удивилась внучка ведьмы.
– Конечно, ведь у меня есть глаза. Пока есть…
– Так я не призрак?
– С чего бы вдруг? – озадаченно поднял брови Эрик.
– Я ведь умерла? Меня убил вампир. О боже! Меня обратили?! – ужаснулась девушка и подскочила к зеркалу. – Сколько дней я не приходила в себя?
Оттянув верхнюю губу, она убедилась, что не приобрела парочку острых клыков.
«Падший» положил вещи на кровать и успокаивающе прикоснулся к плечу Лиле:
– Ты не умерла, и прошло не больше часа после нападения. Мы успели вовремя. Благодаря моей ангельской половине я исцелил твои раны.
– Спасибо.
– Не благодари, – остановил ее блондин. – Я обязан был спасти тебя, ведь из-за меня ты едва не лишилась жизни.
Лиля покачала головой:
– Не понимаю, при чем здесь ты? Это я не захотела уступать Камилле и поехала с вампирами… Кстати, что с Милкой?!
– Она невредима, ей досталось меньше, чем тебе.
Журналистка усмехнулась:
– Как всегда, Мила непотопляема.
– Я стану твоим должником, только не рассказывай бабушке и Совету магов о произошедшем.
– Господи, Эрик, успокойся! Я ни в чем тебя не виню, наоборот, ты спас меня. Во всем виноваты вампиры.
– Вампиры, которых я курирую.
Лиля широко распахнула глаза:
– Прости, что ты сказал? Я не расслышала.
– Я – куратор четверки молодых вампиров, – терпеливо повторил музыкант. – Давай присядем, разговор долгий. Ты знаешь, как получают апокалиптик?
– Наркотик на основе вампирской крови? Если ничего не перепутаю, то, кажется, смешивают героин с кровью – и все.
К чему Свэнсон завел разговор о наркотике, Лиля не понимала. Одно она знала: куратор отвечает за поступки подопечных, как за свои собственные. Каким образом невампир получил опекунство над молодняком, она не представляла. Да и каким молодняком? В интервью Алекс упоминал о своей дружбе с Макиавелли.
– Технология приготовления апокалиптика не так проста, как ты сказала. Но речь пойдет о другом. Знаешь, как получают кровь для наркотика?
Для вампиров собственная кровь священна. Они долго выбирают тех, кого ею одарить – будь то заключение братского союза или превращение человека в вампира. Даже кровавых рабов подпаивают кровью с огромным неудовольствием. Что уж говорить о производстве наркотической дряни.
– Слышала о кровавых фермах?
Девушка кивнула. Как ни отгораживалась от мира Полуночи, о подобных ужасах Лиля слышала. Встречались вампиры-отступники, которые, наплевав на законы и гнев Мастера, создавали себе подобных не для пополнения рядов вампирского общества, а ради обогащения. Новых вампиров обращали лишь для того, чтобы выкачивать из них кровь. Такие фермы поставляли драгоценную жидкость для лабораторий, в которых изготовлялся апокалиптик. Власти Полуночи вели войну против наркобизнеса, уничтожали фермы, предоставляя жертвам возможность начать новую жизнь. Правда, не все освобожденные соглашались продлить свое существование. Многие сходили с ума спустя месяцы после обращения. Другие не находили свое место в новом мире – слишком уж неожиданны были перемены.
Эрик будто читал ее мысли.
– Я был среди тех, кто зачищал ферму на севере страны. Из одиннадцати жертв выжила только эта четверка. Да и то, как ты убедилась, после семи лет реабилитации они все еще неадекватны. Нора пару раз в год продолжает резать вены, а у Макса мания преследования.
– Я думала, их лечат в каких-нибудь санаториях, – беспомощно проговорила Лиля, – но чтобы выступать перед тысячами на сцене…
– Это новая программа, которую запустили восемь лет назад. Психологи предположили, что адаптация успешнее, если пациенты получают желаемое. А Нора с друзьями хотела петь.
Лиля несколько секунд молча смотрела в скорбные глаза Эрика.
– Ты ждешь, что я проникнусь твоей жалостной историйкой? И прощу Алекса с Максом?! Да никогда! – зло выдохнула журналистка. – Они собирались изнасиловать меня, а потом высушить!
Девушка взмахнула рукой, сбрасывая антикварные безделушки с комода. Еще один взмах – и зеркало покрылось трещинами. Боль немного охладила ее ярость, и Лиля заплакала.
– Ты и представить не можешь, что я пережила.
Сжимая порезанную руку, она сползла по стене на пол.
– Не представляю, маленькая… Но ведь все позади? – Эрик сбросил вещи с кровати и сел рядом с Лилей. Осторожно разжав ее кулачок, подул на порезы – и они затянулись на глазах.
– Нет, я буду помнить об этом всю жизнь! Мне снова будут сниться кошмары!
Музыкант со вздохом обнял рыдающую девушку.
– Нам всем снятся кошмары, малышка. Жизнь – жестокая штука, особенно для тех, кто не умеет отпускать прошлое.
– Почему… почему у меня всегда все плохо?! Что я такое сделала, что неприятности так и липнут ко мне?!
– Ты преувеличиваешь, солнце, нельзя все видеть в черных красках.
Свэнсон с поистине ангельским терпением гладил ее по голове, дожидаясь, пока прекратится истерика.
Когда Лиля немного успокоилась, музыкант безжалостно перешел в наступление:
– Я понимаю, что рассчитывать на твое молчание не могу: слишком многие знают о произошедшем. Однако на суде ты можешь сказать, что претензий к Максу с Алексом не имеешь. Войди в положение ребят: пройдет пара десятков лет, пока они полностью смогут совладать с вампирскими инстинктами. Да, они неполноценные полуночники с искривленной психикой, но подобную судьбу они не выбирали. Попытайся понять их и простить.
В голосе Эрика было столько убедительности. Девушка с неприязнью подумала, что не ту стезю он выбрал. Лучше стал бы адвокатом – выгораживать преступников у него получалось великолепно.
Лиля отвела от лица слипшуюся от крови прядь волос.
– Ты ведь от меня не отстанешь, да? Наверное, и Кирилла не пустил, чтобы получить шанс обработать меня по полной?
– С чего ты взяла!
– Я слышала, как ты поставил ему условие: или убийство Алекса, или моя смерть.
– Видит Ночь, я не желаю тебе зла, девочка! – Смесок выглядел искренним. – Клянусь, они поплатятся за то, что сделали с тобой. Но позволь мне наказать их самому.
У Эрика хватит силы, чтобы заткнуть ей рот без уговоров: его ангело-демонические возможности позволили бы или стереть из ее памяти происшедшее, или же стереть саму девушку с лица земли, а заодно – и Кира. Но он выбрал переговоры. Решить проблему полюбовно, к обоюдному удовольствию сторон, готов не каждый представитель Полуночи. И внучка ведьмы это оценила.
– Если на суде я не предъявлю претензий вампирам, в чем будет заключаться твой долг передо мной?
«Падший» облегченно улыбнулся.
– Если на суде ты не стребуешь виру, я исполню любую твою просьбу, которая будет мне по силам, не навредит моему роду и близким, а также никоим образом не заденет мою честь и убеждения.
Лиля восхитилась – Эрик предусмотрительно обезопасил себя со всех сторон.
– Отлично, я согласна, но с одним условием: к просьбе прилагаются два маленьких желания.
– А не слишком ли жирно, ведьма?!
– Желания безобидные, что-то вроде сенсационного интервью, которое я хочу получить уже сегодня. И второе, встреча группы с читателями нашего журнала. По рукам?
Как говаривали в мире Полуночи, с падшего ангела хоть перышко из крыла. Лиля почувствовала азарт: она уже придумала, как отомстит музыкантам, не нарушая клятву.
– Хорошо, – согласился Эрик, – только интервью перед отправкой в номер пришлешь на согласование. Не представляю, где ты возьмешь сенсацию, не рассказывая о сегодняшнем происшествии?
– Не переживай, найду.
И они по очереди произнесли клятвы: Лиля, что не потребует наказать обидчиков, Эрик призвал в свидетели Ночь, что исполнит ее просьбу и два желания, которые не будут стоить ему особых усилий.
– Ладно, мне пора, – сказал музыкант и указал на принесенные вещи. – Если я не ошибаюсь, у вас с Норой одинаковые размеры.
– Спасибо, – криво улыбнулась Лиля, успев рассмотреть «подачку». – Теперь я смогу увидеть Кира?
Смесок недовольно поджал губы:
– Конечно.
Когда за ним закрылась дверь, журналистка разложила одежду на кровати. Черное ажурное платье до колен – отличный выбор для прохладной ночи! Ох уж эти мужчины.
Захватив полотенце, девушка отправилась под душ. Пока она смывала с себя кровь, вылетевший из комнаты Эрик столкнулся с Кириллом, караулившим его у дверей.
– Эрик, ты урод! – гневно заявил Кир и попытался вмазать музыканту хуком слева.
– Ты подслушивал, волк! – возмутился смесок, уходя от удара в солнечное сплетение. – Ты нарушил слово!
– Лиля больше не останется без защиты. К тому же обещание я сдержал – не вмешался в ваш разговор, хотя очень хотелось… переломать тебе кости.
– Можешь попробовать сделать это сейчас, – процедил смесок.
Сквозь показное спокойствие оборотня проступала звериная ярость. Эрик обещал, что подведет Лилю к нужному выбору осторожно, а вместо этого заставил ее плакать. Вскоре в длинном пустом коридоре раздались глухие звуки – противники дрались молча.
Эрик бросил Кира через плечо, впечатав в стену. Оборотень быстро отряхнулся и выкинул вперед руку – некая сила волной ударила «падшего» и подкинула его вверх. Он хорошо приложился о потолок, оставив в нем вмятину и разбив одну из люстр. Но не успели куски облицовки коснуться пола, как Эрик плавно спланировал вниз.
В правой руке музыканта синим засиял магический шар, по поверхности которого пробегали серебристые искры. Демоническая улыбка скривила губы полуангела. Благодушие и участие, которое он проявил во время разговора с Лилей, сползли с лица, как маска, взамен проступила безудержная ярость. Нарочито небрежный взмах – и аэробол, вспыхнув холодным белым светом, полетел в голову противника.
Кир парировал удар «воздушной стеной», на создание которой потребовались секунды. Но их с лихвой хватило Эрику. Миг – смазанный темный вихрь ринулся на Кира, – пол-удара сердца – и он смел его защиту.
«Падший» схватил оборотня за горло. Темное торжество залило радужку глаз.
– Против кого ты пошел, мальчишка? Как ты посмел! Ты слишком юн, чтобы противостоять мне!
Кир лишь хрипел. Он задыхался: Эрик воздействовал на него не только физически, но и магией. И эта магия отбирала возможность дышать, отбирала саму жизнь.
– Я понимаю: полнолуние, желание защитить свою женщину и всякое такое… Но будь добр, соизмеряй свои возможности и силы противника! – Отбросив полузадушенного парня, Эрик с хрустом размял пальцы. Довольно улыбаясь, поинтересовался: – Надеюсь, наша небольшая стычка не помешает тебе исполнить свою часть сделки.
Кирилл отвел горящий ненавистью взгляд и кивнул.
– Как и обещал, я устрою встречу с Вожаком Круга. После чего мой долг будет считаться погашенным, не так ли, Эрик?
– Все так, волк, не переживай. А ты молодец: твои силы быстро растут. Если хочешь, могу потренировать тебя.
– Твои услуги слишком дорого обходятся.
– Как хочешь, но, уверен, твоему отцу понравится мое предложение. – К Эрику вернулось хорошее настроение: девушка заключила сделку, подопечные почти в полном порядке, стычка с оборотнем сняла напряжение последних часов. Почему бы не радоваться?
– Решай с моим отцом свои проблемы, но не смей приплетать меня.
– Как тебе угодно, Кирилл, настаивать не в моих правилах.
Усмешка музыканта взбесила Кира.
– Как и условились, я уговорю Вожака выслушать тебя. Однако в свете последних событий не стану скрывать, какие проблемы вероятны, если он позволит твоим питомцам поселиться на территории Круга. Боюсь, что его согласия ты не дождешься и придется идти на поклон к Феликсу.
– Ты не посмеешь!
– Еще как посмею, – радостно возразил Кир и отвернулся от Эрика.
Он знал, что смесок не ударит в спину, даже если сильно раздражен. «Падший» подавил гнев и позволил оборотню оставить за собой последнее слово.
Лиля осторожно прикрыла дверь и, шлепая босыми ногами, побежала обратно в ванную. Она успела включить воду до того, как Кир вошел в спальню.
Подозрительные звуки, раздавшиеся в коридоре, пробудили любопытство, и она стала свидетельницей поединка полуночников.
Струи воды текли по коже, покрывшейся мурашками. Она зажимала рот, не позволяя вырваться крику. Кир обладает магией. И при этом превращается в волка. Как такое может быть?! У вервольфов, как и у вампиров, специфическая магия. Она или есть, или ее нет. Волки не могут выучить новое заклинание из книги, как маги, они лишь настойчиво развивают врожденные способности, чтобы быстрее достигнуть потолка своей силы. Кир же использовал заклинание воздушной стихии, как маг со средними способностями. Как такое возможно?!
Прохладные капли били в ее запрокинутое лицо, помогая справиться с паникой. Мысли лихорадочно скакали, возможные ответы сменяли друг друга, не удовлетворяя пытливый ум. Воздушная волна, отбросившая Эрика, ей привиделась. Жаль, вмятина в потолке перечеркивала столь удобную гипотезу. Кир – маг иллюзий. Его превращение из волка в человека, которое она наблюдала в парке Шевченко, – совершенная иллюзия. Нет, и этот вариант придется отбросить: пальцы помнили ощущение жесткой шерсти зверя, защитившего ее от адских собачек. Неужели Кир повторил судьбу известной всей Полуночи Миамины? Он – бывший колдун, после обращения в оборотня сохранивший магический Дар? Возможно… А возможно… хотя нет… слишком фантастично такое предположение. Лиля тряхнула головой, прогоняя крамольные мысли. Судьба не настолько жестока, чтобы познакомить ее с подобным существом. Кем бы ни являлся Кир, он лжец. Он утаил важную информацию о себе. Как ему теперь доверять?