Текст книги "Пробуждение"

Автор книги: Л. А. Бэнкс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц)

И все же теперь она знает: он цел и невредим, и с ним ничего не случится – по крайней мере, этой ночью, пока за окнами просторных больничных палат не вспыхнет рассвет. Значит, еще есть надежда, еще есть время... и неважно, какие ошибки он совершал до сих пор.

Все инстинкты твердили ей, что ему можно доверять... Она прикоснулась прямо к душе этого человека сквозь тонкую стенку его груди. В этот миг ей казалось, что они дышат одним дыханием. Его мысли обжигали, а твердость его плоти приводила в исступление. Шесть футов и два дюйма истинного мужчины... Ей приходилось ласкать его спину, чтобы не позволить себе запустить пальцы в его волосы... целовать его плечи, чтобы не позволить губам соединиться с его губами... крепко сжать бедра, чтобы не повиснуть у него на шее, обвив ногами его талию... Неужели он не понимает? Ее кожа все горит в тех местах, где он ее касался... как клеймо, выжженное с такой нежностью.

Его дыхание оставляло пылающий след желания на ее горле. Оно словно раздувало тлеющий жар... так огонь таится в углях, и если раздуть, то они просто станут гореть ярче.

Казалось, сквозь ее тело хлынул поток, который разметал все, что в эту минуту стояло между ними...

Когда он уходил, она чуть не бросилась следом. Все еще чувствуя его поцелуй, Дамали потерла щеку горячей ладонью...

Господи, сущий на Небесах, помоги мне, я все еще ощущаю каждое место, к которому он прикасался.

Дамали закрыла глаза и дала волю чувствам. Ей так невыносимо хотелось поцеловать его, что рот наполнился слюной. Она прижала ладони к шее. Ей было просто необходимо прикоснуться к тому месту, которое так и осталось неудовлетворенным. Как бы ни называлось то, что произошло между ними, это было настолько сильно, что она до сих пор стояла, вся дрожа, посреди больничного коридора.

Надо прийти в себя, потом купить чипсов и вернуться к ребятам. Дамали сделала несколько торопливых шагов, потом снова остановилась, сделала глубокий вдох, а потом резко выдохнула.

– Bay... – она запустила пятерню в свои косички и отбросила их назад. Если объятие сотворило с ней такое, тогда... черт подери... что если? Это был извечный вопрос... их вопрос.

Наконец она вернулась, предварительно добравшись до торгового автомата. И при виде Марлен едва не выскочила из собственных брюк.

Глава 4

Карлос отошел довольно далеко – достаточно далеко, чтобы не вызвать у окружающих подозрений, – прежде чем нашел себе убежище. Это была темная пещера в бетонном туннеле коллектора, ниже уровня улиц, где можно будет спрятаться, когда взойдет солнце.

Так жить нельзя... самое смешное, что он и не живет.

Карлос оперся на холодную, влажную железобетонную стенку, стараясь не прикасаться к ней ничем, кроме ладоней, прижался к ним лбом и начал размышлять о своей судьбе.

Дамали... Надо выбросить ее из головы. Из своего носа, со своей кожи, из своей крови, из своего сознания. На этот раз при мысли о ней клыки не отреагировали, и он закрыл глаза. Она была так близко. Он до сих пор чувствовал, как она пытает его своей нежностью. Его дыханье все еще не восстановилось, сердце колотилось как бешеное. Боль, которую она вызывала, была так невыносима, что он запрокинул голову и наконец-то выпустил на волю стон, который сдерживал, пока держал ее в объятьях. Карлос ударил кулаком по стене со всей силой своего разочарования – так, что в бетоне появилась выбоина.

– Классная сучка, верно?

Ривера обернулся навстречу непрошеному визитеру. Это был мужчина, и мышцы налились удвоенной мощью в предвкушении схватки. Через миг он уже узнал противника. Почему бы не разделаться с ним прямо этой ночью? Однако Нюит лишь рассмеялся. Сохраняя дистанцию, он с невозмутимым видом зашагал вокруг Карлоса.

– Может, перекусишь, расслабишься? Впрочем, до рассвета меньше часа, и настоящему мужчине ничего не остается, кроме как лечь и попытаться уснуть. Слишком поздно отправляться в Новый Орлеан... а там такие женщины – просто фантастика. И пища отменная – местные скоты поддерживают высокий уровень алкоголя в крови и балуют себя сказочной кухней. Немного вина в организме – и ты сразу начнешь смотреть на жизнь проще... но увы. Может быть, следующей ночью...

Смесь ярости и того омерзительного чувства, которое вызывает унижение, охватила Карлоса. Он зарычал и повел плечами.

– Так-то лучше. Тебе надо немного встряхнутся. Я слышал, что Нетеру тебя уже зацепила... Ты сумел отбить ее от стада, а?

Карлос издал глухое рычание.

– Ты никогда не называл мне этого имени.

– А я разве должен был назвать? Это ты предложил назвать любого. Что я только что и сделал.

Нюит улыбнулся, еще раз обошел Карлоса и глубоко вдохнул.

– Ты пахнешь ею. Потрясающе... ты подошел к ней достаточно близко, но тебе хватило ума не забыть про наш уговор. Если бы ты ее изнасиловал, я понял бы это по запаху, – Нюит расслабился. – Ладно. Я не собираюсь тебя убивать.

Карлос сузил фокус своего внимания и разглядывал Нюита, размышляя о том, какую часть тела оторвать ему в первую очередь, но ничего не ответил.

– Теперь ясно, почему ты ни разу за ночь не ответил на мой зов... Ты был весь охвачен азартом охоты... да... все дело в этом.

– Тогда как ты меня нашел?

Карлос расхаживал взад и вперед. Нюит играл им, смеялся над его гневом, заставлял дрожать от переизбытка адреналина в крови.

– Твои муки можно почувствовать за несколько миль. Я уже подумал, что тебе загнали кол в сердце.

Нюит засмеялся над собственной шуткой и, похоже, несколько ослабил бдительность.

Вампиры в упор смотрели друг на друга. Карлос проанализировал заявление Нюита и мгновенно понял, что за возможность перед ним открывается. Совсем из головы выскочило! Один нюанс, который с лихвой окупает все унижения. Нюит потерял его из виду, но не подозревал, что это дело рук Совета Вампиров или Стражей коридоров. Нюит решил, что он, Карлос, не слышал его зова из-за взаимодействия с Нетеру, чьи телепатические способности позволяли ей глушить любые сигналы. Отличное прикрытие. Карлос чуть заметно улыбнулся. Да, он прирожденный убийца.

И эту возможность надо использовать на все сто. Пытаться убить Нюита прямо сейчас – слишком опрометчиво. Смертельная схватка двух мастеров затянется до рассвета. Нет, пусть Нюит верит, что все козыри у него на руках. Он вполне может подбросить один ему, Карлосу... и тогда можно будет сделать этого наглого ублюдка, как только времени будет побольше. Здесь уже все будут решать сила и самообладание, а также способность понимать обстановку и пускать пыль в глаза. От того, у кого власть... и от того, кто верит, что она у них есть. К тому же, Нюит уже поел, а он – нет. Возможно, сейчас Нюит продержится дольше. Карлос тщательно взвешивал свои шансы. Даже если предположить, что ярость даст ему какое-то преимущество, бой все равно будет очень долгим. Но если набраться терпения, ему снова может подвернуться случай прикончить Нюита. Еще раз взвесив ситуацию, Карлос толкнул колесо рулетки.

– Я был совсем рядом, но на мой зов никто из местной стаи не откликнулся, – произнес он, прежде чем Нюит заподозрил неладное. – Мне как будто сбили прицел... в буквальном смысле слова, – добавил он, изображая покорность.

Нюит внимательно посмотрел на него, потом ухмыльнулся.

– Похоже, ты действительно подошел к ней, иначе не сидел бы в сточной канаве и не собирал бы мозги по кусочкам. Но вот что странно... надо обладать терпением мастера, силой воли, выдержкой, чтобы не тронуть ее на людях – а я полагаю, ты с ней не уединялся. Если только ты не слишком отличаешься от своего создателя... хм-м-м. Клянусь, это в самом деле больно: оказаться не в состоянии...

– Да пошел ты в задницу!

Рана была слишком свежа, чтобы позволить Нюиту копаться в ней своей когтистой лапой, да еще и отпускать при этом ехидные замечания. Карлос просто не смог сдержаться. Он отступил на шаг, но по-прежнему был начеку. Единственное, что позволило ему удержаться и не вцепиться в глотку Нюита – это очередная оговорка, очень важная, которую он только что услышал. Нюит не подозревал, что перед ним мастер-вампир.

Нюит жестко улыбнулся и негромко, язвительно произнес, словно желая еще сильнее разозлить Карлоса:

– В задницу? Ох-х-х... с удовольствием, только не этой ночью. Что с Рейвен?

– Полезла к Нетеру и получила хорошего пинка.

Нюит оглядел свои ногти.

– Чертовски жаль – она была славной киской. Что ж, можешь в любой момент сделать себе новую.

Карлос посмотрел на него с отвращением. Нет, он непременно разделается с этой сволочью. Нюит коротко рассмеялся.

– Ну да, верно – ты второе поколение и можешь создавать только третьих. Ладно, я уже понял, что мне придется найти тебе женщину второго поколения – чтобы вы были на равных. Выберем тебе что-нибудь. Раз Рейвен оказалась такой плохой девочкой... Говорил же я ей: не лезь к Нетеру – ни-ког-да. Кстати, чтобы ты знал: мы с тобой оказались в одном положении. Иногда женщины становятся такими ревнивыми... Дурочки.

– Согласен. С ее подачи все и сорвалось: она бросила шестерых вампиров на команду Дамали, а сама в одиночку полезла на охотницу.

Нюит внимательно поглядел на Карлоса.

– Хранители всегда были расходным материалом.

– Нет, – Карлос покачал головой. – Нельзя так действовать, если хочешь, чтобы охотница решила, что ей ничто не угрожает, и сама пришла к тебе.

– Блестящая мысль. Знаешь, это не лишено смысла.

– Ты же сам велел мне привести ее к тебе целой и невредимой, верно? И она должна это сделать по собственной воле... Кажется, ты выразился именно так? Или я ошибаюсь?

Нюит кивнул. От его беззаботности и следа не осталось.

– Ты можешь сделать так, чтобы она пришла сама?

Он явно был на взводе: облизывал губы, потом потер ладонью подбородок...

– У тебя клыки вылезли, – заметил Карлос. – Остынь.

– Извини... Да, если ты попросишь, она придет, – Нюит тяжело вздохнул. – Еще один вопрос... Черт тебя подери, как ты сумел вернуться?

Услышав этот вопрос, Карлос замер. Откровенно говоря, он и сам не знал, как у него это получилось.

– Чувство самосохранения, – бросил он как можно более небрежно. – Возможно, я новообращенный, но прекрасно понимаю некоторые вещи. Например, что нельзя поднимать руку на своего создателя... равно как и на мастер-вампира. Когда я спокоен, все в порядке.

– Сдержанность похвальна... и очень разумна. В конце концов... возможно, это была не такая уж глупая идея – обратить тебя, – Нюит задержал на нем взгляд, потирая ладонью челюсть. – Однако ты никогда не приходил ко мне, чтобы питаться после меня моей добычей.

– Вспомни, я питался после Рейвен... а еще, между прочим, были Хранители, – быстро ответил Карлос, стараясь ничем не выдать себя. – Потом я пошел за Нетеру, как мне и было сказано... и там было уже не до еды.

На миг Нюит замер в нерешительности, затем подошел к Карлосу и провел пальцем по его лбу, стирая капли испарины.

– Тебя можно понять, – пробормотал он и сунул палец в рот. Карлос зарычал, и Нюит, снова улыбнувшись, сделал шаг назад.

– Она даже в твоей крови. Я могу почувствовать ее даже во вкусе твоего пота, – Нюит звучно пососал палец, потом мазнул им по губам и запрокинул голову и сделал глубокий вдох. – Но вход в ее белую купальню закрыт – на ней освященный пояс девственности, будь он проклят! И это не помешало тебе подойти так близко, что ты ее почувствовал?

Этот самец открыто говорит о том, что хочет его женщину... Карлос почувствовал, как рот сам собой начинает приоткрываться, и провел языком по клыкам, заставляя их втянуться. Не сейчас. Настанет другая ночь, и игра будет окончена. В этот момент Карлос понял еще кое-что. Существуют только две стороны, между которыми ему придется выбирать: Совет Вампиров и... другая. А Нюит – просто ходячий труп.

– Она доверяет мне. Это единственная причина, по которой ее пояс теряет свою силу. Она должна по собственной воле сорвать его, и тогда мы сможем его снять, помнишь? Если я приволоку ее к тебе насильно, ты с ней не сладишь, так что дай мне ее немного обработать, – он поднял взгляд и посмотрел в глаза Нюиту. – Ты только что снял пробу. Кажется, результат пришелся тебе по вкусу – скажешь, нет? Я уже сказал: я знаю, как это сделать. И не трахай мне мозги. Хотя бы сегодня.

– Я найду тебе женщину из второго поколения – очень скоро. Никто на моей территории не должен так мучиться... конечно, если он не морочит мне голову, – Нюит посмотрел на Карлоса, потом его взгляд стал тяжелым и пристальным. – На что это похоже?

И так, Нюит заглотил приманку... Ему нравится то, что он принес, он заводится от одного предвкушения. Карлос тщательно сопоставил все, чему его научила улица, и использовал все свои преимущества как рычаг, давя Нюита без всякой жалости. Пусть покрутится, выродок.

– Я не в состоянии это обсуждать.

Чистая правда, и Нюит наверняка это заметил. Это лучшая часть шоу – когда можно говорить все как на духу, наполняя искренностью каждое слово... И наблюдать, как твой враг корчится, изнывая от нетерпения. Карлос ощутил, как внутри поселилось глубокое ощущение довольства. Победитель получает все.

– Я приведу ее к тебе, Нюит. И тогда мы сможем обговорить условия сделки. На данный момент очень похоже, что она уже готова выступить с концертом – возможно, даже под твоей вывеской.

На этот раз Карлос солгал – но лишь для того, чтобы подбросить еще одну приманку.

– Она открыла мне уши и голову, потому что доверяет. У нас снова все по-старому. Я снова могу влиять на нее... Она даже не догадывается, что я обращен, так что постарайся не разрушить мою легенду. Мне удалось пройти мимо ее охранников и ее собственного радара.

– Ты серьезно?

Нюит прислонился спиной к стене, словно не мог стоять.

– Она не видела моих клыков, – гордо заявил Карлос. – Все прошло гладко.

Вампиры переглянулись. Нюита чуть ли не трясло.

– Поэтому сделай одолжение, не подгоняй меня, когда я охочусь, – Карлос почти ощущал, как его слова проникают в сознание Нюита, и позволил себе немного расслабиться. – Этот парень, Дэн, готов стелиться перед кем угодно... а Дамали так за него переживает. Мальчик заставил ее подергаться. Кое-кто из твоего Миньона подбросил ему наживку, чтобы свести его с "Кровавой музыкой". Я буду работать с охотницей, но это работа с дальним прицелом. Понимаешь, все шло дико классно, пока Рейвен не решила закусить Дэном и пока ее "тройки" не напали на базу. Тебе придется отозвать своих людей. Либо сделай так, чтобы никто из твоих "двоек" не совершал новых убийств. Я думал, ты следишь за тем, что творится на твоей территории – получается, я ошибался? Твои порядки нарушают повсюду, это ни в какие ворота не лезет. А времени у нас в обрез.

Нюит оттолкнулся от стены и кивнул.

– Никто из нас даже не пытался подойти к ней так близко... или повлиять на нее. Если так, то сломить ее дух – это только вопрос времени... И никто еще не был настолько преданным.

Карлос кивнул и подошел к Нюиту.

– Хочешь прочувствовать мою боль? – он наклонился, позволил ему обнюхать свои ключицы – то место, где еще недавно покоилась голова Дамали, – и быстро отступил. – Это больно, hombre. У меня чуть челюсть не отвисла – но я помню свои обязательства перед семьей.

– Вот дерьмо...

Нюит хотел снова сократить расстояние, но Карлос протестующе поднял руку. Дай попробовать, но только попробовать – чтобы заставить желать большего.

– Si. Теперь ты понял, чего мне это стоило. Но... у меня нет логова, а солнце явно намерено сделать из нас румяные гренки. В гробу я это видел... извини. Но у меня действительно нет никакого желания проспать свой первый день в сточной канаве... тем более после того, как я проявил такую верность. Мне надо отдохнуть, и я заслужил...

– Ну да, Карлос. Охрененный трон и гарем впридачу. Женщины, которых я пришлю в твое логово, поистине ненасытны. Да... Я полностью с тобой полностью согласен. Я распоряжусь насчет территории, и ты сможешь занять логово одного из донов.

– Дай мне участок Доминиканца. У меня с ним старые счеты. Он забрал у меня несколько парней, когда я еще сам по себе болтался по улице. Есть непреходящие ценности, блин. Территория есть территория. Что здесь, наверху, что там, под землей.

Нюит кивнул.

– Возьмешь виллу на Беверли Хиллс. В подвале есть роскошный склеп. С Доминиканцем я сам разберусь, а остальным скажу, что это мое личное дело. После того, как я почувствовал ее вкус, мне нужно еще одно тело.

Карлос усмехнулся.

– Ясно. А теперь представь, каково мне.

Нюит издал короткий смешок.

– Возможно, у него есть женщина из третьего поколения, которая еще не спит. Это немножко собьет тебе остроту ощущений. Как думаешь? Хочешь женщину?

– Ладно тебе, приятель, – пробормотал Карлос. – Со мной все в порядке. Если тебе попадется женщина, можешь отдать ее какому-нибудь другому дону. Я просто не в том настроении. Знаешь, чего я на самом деле хочу? Добраться до банка крови и взять пинту-другую с собой в кровать. Если я сейчас выйду на охоту, то могу забыть о времени и снова пойти по следу Нетеру. А за таким занятием прохлопать восход – раз плюнуть. Знаешь, что я тебе скажу? Она такая, вся из себя...

– Я знаю, что это сильно... но настолько, что ты боишься выйти на охоту... – Нюит потер лицо руками и покачал головой. – В голове не укладывается.

– Она что-то вроде мастера, Нюит, – спокойно ответил Карлос. Теперь еще немного правды, чтобы сделать игру более достоверной. Вполне вероятно что, он предлагает больше, чем хотелось бы предложить. Тяга к Дамали отравой разливалась по всему его телу. Но если он хочет хоть на какое-то время обеспечить ей безопасность, придется подбирать весомые аргументы.

Долгий вздох заставил Нюита осторожно посмотреть на Риверу. Карлос закрыл глаза, представил себе Дамали и не спеша начал передавать изображения Нюиту.

– Она может охотиться куда лучше Рейвен. Посмотрел бы ты на нее во время боя, приятель... адреналин, выносливость, выдержка... После охоты эти гормоны Нетеру буквально носятся вокруг нее в воздухе. Один вдох – и ты отравлен... И она может видеть в темноте, не хуже нас.

Он просто подманивает дичь... Но воспоминания нахлынули снова, у Карлоса перехватило дыхание, и ему пришлось сделать паузу. Грубая игра, но надо идти до конца.

– Я не собираюсь травить тебе байки, – Карлос вздохнул. – Я видел ее... держал ее в руках. У этой женщины телепатические способности плюс тактильная сверхчувствительность. Ее кожа под твоими руками буквально оживает, у нее есть чутье...

Еще немного поднажмем.

– ... она может передавать мысли, обладает железной волей... ты можешь представить, что это будет после обращения?

Он почувствовал, как у Нюита слабеют колени, открыл глаза и поглядел в сторону, чтобы не рассмеяться.

– Это представить невозможно... только подумай, каково это – первый раз прокусить ее кожу... а еще если она сама подставляет тебе шею, при этом у нее намокают трусики, и она просит тебя взять не только ее горло, но и ее саму...

– Прекрати, – клыки Нюита сверкнули в темноте. У него даже не было сил убрать их. Капли влаги, срываясь с потолка туннеля, рождали единственный звук, который нарушал тишину. – У тебя еще две ночи... ты использовал только одну.

– Поэтому я сказал: контролируй охоту. Вдруг вы убьете ее, или хотя бы раните – или загрызете кого-нибудь из ее людей? Она расстроится, будет переживать... и на ближайшие несколько лет можешь о ней забыть.

– Как скажешь. Разработай план действий и приведи ее ко мне. Раз ты можешь залезть к ней в мозги, прийти на ее базу... можешь заставить ее следовать за тобой... Действуй! Что тебе еще надо на моей территории?.. Только назови.

Нюит расхаживал взад и вперед, облизывая клыки и пытаясь успокоиться.

– Прошло три тысячи лет с тех пор, как был создан первый Нетеру. Мы думали, что они больше на такое не способны. С тех пор они делали только мужчин, – он украдкой покосился на Карлоса. – Понимаешь?

Ривера криво улыбнулся.

– Да уж ясно, черт. Я понимаю, что значит ломка, после Дамали.

– Ты хочешь обезвредить первую женщину, способную родить ходящих днем?

– Это риторический вопрос – или ты меня разыгрываешь?

На этот раз рассмеялись оба.

– Договорились.

– Пойми, приятель, я сейчас просто никакой... Я не ручаюсь, что смогу спрятаться от солнца... потому что мне до жути хочется посидеть у нее под окошком. Я не хочу ничего, что можно найти в доме дона, так что можешь выкинуть оттуда все, что посчитаешь нужным выбросить. Я вообще не знаю, как туда доберусь – у меня в носу до сих пор сидит запах Нетеру. Чувствуешь?

Нюит кивнул и направился к выходу из туннеля.

– О да. Я это очень хорошо это чувствую. И могу представить, как трудно отступить, когда она так близко... – он смолк и покосился в сторону Карлоса. – Пятнадцать минут – и логово твое. Завтра ночью я хочу получить еще кое-какие сведения... и ее запах. Я хочу еще раз его почувствовать.

– Договорились.

Как только Карлос привалился к стене, Нюит исчез.

Информация – это знание, а знание – это сила. В результате этого омерзительного обмена он поднял свой статус, обезвредил старого врага, обзавелся роскошным логовом и на время обеспечил Дамали и ее ребятам полную неприкосновенность, что очень ценно. Пару дней малышка сможет наслаждаться миром и спокойствием. А он сам? Не говоря о том, что он невзначай стал тройным агентом... Он разом заключил соглашение с Нюитом, с Советом Вампиров и, можно считать, уже договорился с этим потусторонним... Остается только решить, что с этим делать.

И все же... для первой ночи неплохо.

При виде окаменевшего лица Марлен Дамали похолодела. Если Марлен видела их... Это было так унизительно, что щеки у девушки вспыхнули, и она едва удержалась, чтобы не отвести взгляд.

– Большой Майк рассказал остальным, что произошло с Рейвен, – прошептала Марлен, глядя куда-то в окно. Ее голос дрожал. – Мне надо было самой сказать всем вам, что это моя дочь... но... я никак не могла решиться. Мне очень хотелось выбросить это из головы – то, что она когда-то была моей дочерью. Я любила ее, Дамали, – она сглотнула трудный комок.

Боль в глазах Марлен была так сильна, что заставила Дамали отвести взгляд.

– Носить ее в себе, давать ей грудь... Это был мой ребенок... а Нюит забрал ее, когда она была примерно твоего возраста. У вас вообще было много общего... красавица, талантливая, упрямая, бесстрашная. Что бы с ней ни случилось, она со всем могла справиться, а я была просто "мамочкой", которая не понимает, что мир изменился. Она не хотела меня слушать, ей не было дела до моих советов. Ее увлекла сначала улица, а потом – он. Такая открытая, такая ранимая... наверно, потому я и была с тобой такой жесткой. Я просто боюсь, что повторится та же история.

– Map...

– Я знаю, что неправильно с тобой поступила, девочка, – торопливо перебила Марлен, обхватив себя руками. – Прости меня Боже... я просто не могла одновременно заботиться и о ней, и о тебе. Я думала: если доверю тебя людям, у которых есть определенные возможности, и если они тебя спрячут... Я просто думала, что нас не тронут. Но он появился. Он не знал, что я была уже беременна, когда бежала, и подумал, что моя Кристина – это и есть ты. Он обратил ее, сделал из нее Рейвен. Но судьба посмеялась и над ним. Кристина не была Нетеру. А ты оказалась в безопасности, и много лет я утешалась этим. Я говорила себе: все, что ни делается – к лучшему. Я должна была в это поверить, иначе я просто не смогла бы жить.

Из глаз Марлен скатились две огромных слезы. Дамали подошла к ней. Она с облегчением поняла, что Марлен не видела, как они с Карлосом обнимали друг друга. В любом случае, ей не хотелось ставить телепатический блок, отгораживаясь от боли Марлен. Но сейчас Хранительница была не в состоянии пользоваться своим "вторым зрением". И еще Дамали было очень жаль, что именно она убила Рейвен, да еще и тем самым мечом, который получила от ее матери. Бережно обнимая Марлен, она чувствовала: наконец-то она до конца поняла, что заставляло Марлен скрывать от нее правду.

Да, она могла понять. Как молодая, влюбленная беременная женщина могла объяснить своему любовнику, что на свете существуют вампиры? Как она могла – в такие дни, в таком возрасте, вынести все эти испытания? Одна, с маленьким ребенком на руках, окруженная хищниками, без матери, без семьи, которая могла бы помочь... И при этом надо бежать, прятаться, чтобы спасать двух дочерей – родную и приемную. Как могла Марлен взять на себя заботу о младенце, которого по всей округе разыскивают вампиры, и защитить его – а заодно и своего еще не рожденного ребенка, и саму себя?

Дамали закрыла глаза и крепче прижала к себе Хранительницу. Ox, Map... Да, ей доводилось видеть на улицах совсем юных девушек, уже ставших матерями. Девушек, у которых не было ни денег, ни образования, которым некому было помочь, которые не умели зарабатывать на жизнь и не знали, как воспитывать своих детей. Готовые молиться на каждого парня, который остановит их, завалит и тут же бросит. Да, она была свидетельницей тому, как борьба за существование лишает этих юных девушек надежды и сил. Она видела это своими собственными глазами, но что-то удерживало ее от того, чтобы повторить их путь. Возможно, дар ясновидения, о котором она тогда не подозревала, помогал ей сделать верный выбор. Иначе как милостью Божьей это не назовешь. Она вполне могла оказаться в таком же положении, как Марлен. Сама еще ребенок... маленькая, одинокая, запуганная... ни денег, ни образования, ни работы. Беззащитная, вынужденная полагаться только на свою волю и способности. Господь Всемогущий, как бы повела себя она сама, окажись хоть на час в шкуре Марлен?

Обнимая Хранительницу, Дамали похлопывала ее по спине. Будем надеяться, что у Марлен еще осталась энергия, которая питает ее сверхвосприятие, и она почувствует в ее прикосновении желание исцелить боль, услышит безмолвное прощение, которое Дамали передает ей. Да, воистину... Марлен учила ее очень правильным вещам. "Не судите, да не судимы будете". Кто знает, какие раны скрыты в потаенных глубинах души человека, что заставляет его поступать тем или иным образом? Дамали вспомнила историю Райдера, вспомнила, что рассказывал ей о своем детстве Большой Майк. Еще была печаль, которая живет в душе Хосе. И тайная боль, которую Шабазз прячет так глубоко, что всех деталей не знает никто в команде. И одному Богу известно, что довелось пережить в Лаосе Джей Элу.

Ее мысли постепенно обратились к Карлосу. Интересно, какие душевные раны заставили его выбрать путь, которому он теперь следует. Наверно, это долгая история...

– Map, мне очень жаль, что именно я... освободила душу Рейвен, – пробормотала Дамали, склонясь над ее головой.

Ей даже не заставить себя произнести это слово. Она не может говорить о гибели Рейвен, используя те словечки, которые в таких случаях походя отпускают ее ребята – чтобы хотя бы словесно разделить себя и свои действия. Разве она может сказать: "Map, я "завалила"... "пришила"... "убрала"... "шлепнула"... "замочила"... "кокнула" твою дочь? Вот еще один пример правоты Марлен. Слова обладают силой. Лексикон играет важную роль. Может быть, людям в самом деле следует называть вещи своими именами, и никак иначе. Тогда сама мысль о том, чтобы "уделать" кого-то, заставит остановиться и подумать дважды, прежде чем лишить жизни другого человека. Но есть еще одно, что разрывает сердце старой Хранительницы: ее дочь уже нельзя назвать человеческим существом.

– Мне очень жаль, – повторила Дамали. – О, Map... я даже представить не могу, каково тебе.

– Ничего страшного. Спасибо, девочка, – Марлен всхлипнула. – Ты просто подарила душе моей дочери покой. Я бы не смогла. У меня бы просто не хватило сил. Поэтому я была такой нерешительной. Знаешь, я все время видела ее личико – какое у нее было, когда она только училась ходить... Я вспоминала, как она вечерами забиралась ко мне в кровать, а я читала ей сказки... как она гордилась первой золотой звездой, которую получила в школе... – Марлен коротко выдохнула, – Знаешь, когда ты – мать... ты всегда думаешь о хорошем и не понимаешь, почему все получилось так плохо... И все ломаешь голову: где ты ошиблась... как ты могла допустить, чтобы ею завладели силы зла... И как после этого я могу называться Хранительницей? Я не смогла сохранить даже собственную дочь.

Плечи Марлен задрожали. Дамали крепче сжала ее в объятьях и стала баюкать, как маленького ребенка. Острые лучи солнца пронзили плотную серую пелену облаков, и небо разродилось новым днем. Дамали могла лишь гладить Марлен по голове, давая ей выплакаться.

– Тебе надо возвращаться к ребятам, – пробормотала Марлен. – Этой ночью никому толком не удалось поспать, база разгромлена... а я ничего не вижу. Когда я накладывала руки на Хосе, у меня почти не было сил, а потом пришлось с боем уходить с базы и... Рейвен. Я слепа, Дамали. Когда я пытаюсь смотреть вторым зрением, я вижу только тьму. Тебе от меня никакого толку. Я не могу пересилить боль, чтобы сосредоточиться.

Марлен отстранилась, но руки Дамали все еще лежали у нее на плечах.

– Map... неужели я ценю тебя только за то, что ты провидица и умеешь драться? Ты – это не только то, что ты умеешь. Неужели ты так и не поняла? – рука охотницы начала ласково поглаживать щеку Марлен, – Я люблю тебя, Map. И прекрасно понимаю, почему ты меня отсылаешь. Тебе просто надо побыть одной, отдохнуть, прийти в себя. Это тяжело, я знаю. Давай поменяемся ролями – ненадолго. Я буду о тебе заботиться, следить, чтобы с тобой ничего не случилось...

– Видеть, как твои дети взрослеют... и принимать это как должное... наверно, это труднее всего на свете, – прошептала Марлен, вытирая слезы. – Я уважаю твой выбор...

Она перевела дух и кивнула.

– Я горжусь тобой, Дамали... Спасибо, что не возненавидела меня.

– Ненавидеть? – Дамали медленно покачала головой. – За то, что ты – человек? За то, что у тебя жизнь, и ты хочешь получить от нее хоть капельку удовольствия? Ну что ты.

Их взгляды встретились, и женщины улыбнулись. Они понимали друг друга без слов.

– Идем. Давай побудем с ребятами.

Они молча зашагали по коридору. Обнимая Марлен за плечи, Дамали вела ее туда, где сидели остальные Хранители.

Их лица были печальны. Надежда напоминала гостя, который почувствовал себя неуютно и осторожно, бочком, пробирается к выходу. Ночь выдалась нелегкой, и это давало себя знать. Все были измотаны, обессилены схваткой, едва не потеряли одного из своих и остались без крова.

Дамали помогла Марлен сесть, потом повернулась к друзьям.

– Слушайте, ребята, – она говорила, тщательно подбирая слова. – Нам всем нужно отдохнуть. Последняя ночь была... Это было худшее, с чем мы до сих пор сталкивались.