Текст книги "Дракон, который меня похитил (СИ)"

Автор книги: Ксюша Левина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

Окончательная двадцать восьмая глава

– Ты похитил меня… из-за того, что со мной случилось сегодня? Из-за этого помутнения?

– Да. Без меня рядом, ты бы сошла с ума. Говорят, – он усмехнулся. – Что при наличии соперницы избранница дракона, может убить и не заметить, – он отвёл взгляд и дал себе волю расхохотаться, а потом наклонился и поцеловал меня в щёку. – Было бы опасно для Бе, оставлять тебя в Аркаиме.

Внутри будто разорвалась сотня пузырьков шампанского от одного прикосновения губ к моей коже.

– И потому ты бы меня возвращал обратно в Дорн, если бы я сбежала?

– Да.

– Тогда зачем ушёл, мерзавец? – воскликнула и стукнула сумасшедшего дракона в плечо, а он картинно завалился на спину, потянув меня за собой, и теперь я зависла над ним.

Мои волосы касались его лица.

– Есть такая штука… долг перед друзьями, – он нахмурился. – Если честно, я не должен был уйти надолго. Думал, что вернусь ещё до того, как ты проснёшься, ну или по крайней мере до того, как сойдёшь с ума.

– А в итоге?

– Свалился в колючий куст и был вероломно оглушён. Провалялся прямо на земле, – рассмеялся он, пока я в ужасе слушала этот кошмарный рассказ. – Честное слово, никогда не попадал в такую передрягу. В общем, всё затянулось.

– Что будет через два дня? – я снова перевернулась на спину и посмотрела на небо над нашими головами.

Никогда ещё мир не замирал так надолго, чтобы можно было просто наблюдать за тем, как проплывают мимо пушистые ватные облака.

– Что будет? – тихо и пьяно переспросил Габриэль.

Он словно напитался солнцем и спокойствием. Лениво закинул руки за голову, щурился, улыбался. Он принёс своё любимое вино, которое я так и не оценила во сне, но мы едва ли выпили половину бутылки.

Он был пьян не вином.

И когда перевернулся на бок, подперев голову рукой, и завис надо мной, мне очень захотелось почувствовать, какие на вкус его губы. Как это дивное вино? Или как само солнце?

А я же могу его поцеловать, и мне никто не запретит. Я могу его обнять, и он обнимет крепче, доказывая, что имеет на это право.

Мы поменялись ролями. Он был трогательным и растерянным, а я почувствовала над ним власть с того момента, как взорвалась от ревности и, казалось, могла вертеть этим мужчиной, как хотела.

Например, я могла поднять руку и провести ногтем по его шее. Я точно знала: мышцы окаменеют, кожа покроется мурашками.

И это впечатляло, завораживало, как ничто другое.

А я могу его поцеловать, и мне никто не запретит...

Могу его обнять, и он обнимет крепче.

– Ну же… ты что, не скажешь, что через два дня мы будем навсегда счастливы? – в груди завибрировала тревога, защекотала горло.

Он умрёт. Или он  –  или моя прежняя жизнь. Зачем так жестоко? Разве это не самое худшее, что сотворила природа?

– Турсуаза, – он не часто называл меня по имени, или я не обращала на это внимание? Скорее второе, чем первое. – Зачем тебе это?

– Что?

– Это такие глупости, – он покачал головой, будто не понимал к чему я веду. Опять! В который раз он уходил от ответа?

– Я должна знать последствия моего выбора… услышать их от тебя. Ты же знал, что я всё узнаю, верно?

– Это было неизбежно, – кивнул он, следя за моими пальцами. Теперь я гладила линию его челюсти. – Ты очаровала меня. Мою прислугу… Скоро очаруешь Дорн, и мы переименуем его в твою честь, – рассмеялся он.  –  Конечно они бы всё тебе рассказали, но я не понимаю, что ужасного в этом пророчестве. Оно неприятное, но не настолько ужасное, чтобы о нём говорить! Ну что тебя так волнует?

Я в ужасе округлила глаза.

– Что будет через два дня? – снова воскликнула я, уже теряя терпение. – Пожалуйста...

– Ты же сама всё поняла, – улыбнулся он, глядя на меня из-под опущенных ресниц.

– Да, – я очень медленно кивнула и затаила дыхание. – Ты умрёшь?

Повисла тишина.

Горькая и напряжённая. А потом воздух задрожал от смеха Габриэля.

– Это было бы слишком жестоко. Я подозревал, что ты всё поняла неправильно, но не настолько, – улыбнулся он. – Всё ждал, когда наберёшься храбрости и спросишь прямо! Дождался, знаешь ли…

– Что?..

– Милая, кошечка, неужели всё должно быть непременно настолько трагично? Нужно запретить чёртовы любовные романы!

– Но… драконова жизнь…

– Да. Жизнь дракона и правда в твоих руках, – он пожал плечами. – Ему незачем жить без… пары.

– Значит ты умрёшь, – я развела руками, будто доказывая глупцу простую истину.

– Нет. Дракон умрёт. Не я. Я останусь князем Дорна, и буду жить дальше. Может даже однажды женюсь на какой-нибудь женщине. Даже допускаю, что это будет не так плохо и вполне естественно. Не могу себе это пока представить, особенно, когда ты рядом,  –  он взял мою руку и поцеловал каждый палец.

– Значит… между нами только магия? – мой голос от обиды дрогнул, а Габриэль нахмурился.

– Что?

– Ну… наши чувства, – я села и теперь мои колени касались бока Габриэля. – Наши чувства, мои чувства – магия? Я уйду и буду счастлива где-то без тебя. Дракон умрёт и твоя влюблённость умрёт вместе с ним. Мы просто станем людьми и больше никогда друг друга не вспомним?

Габриэль сел, опустил голову, глядя на затейливый узор пледа.

– Как отличить настоящую любовь от… магии? Разве в обычной жизни мы бы друг друга любили? Нет! Ты бы выбрал яркую, красивую девушку. Такую, как Бе. Или темпераментную, сильную духом женщину вроде Эм, – я говорила тихо, спокойно, без нервов. – Кто бы стал смотреть на бесприданницу фрейлину? Да мы бы даже не пересеклись!

Во мне было очень много неизвестной силы, позволявшей держать себя в руках.

Я столько дней слушала Габриэля, впитывала его слова, будто губка, видела, что мужчины могут быть другими, не такими как те, что окружали меня в Аркаиме. Они могут не смотреть снисходительно, не ранить благородной лестью, не извиняться за нечаянное прикосновение, будто ты прокажённая или слишком хрупкая.

Конечно, с такими как Эм, Бе или Альба всё было иначе. Они были богаты, уважаемы и сильны. Но я никогда не ставила себя с ними в один ряд до этого момента.

Я столько всего пережила за пять дней, что мне стало не страшно повысить голос и всё сказать прямо.

Не страшно, глядя мужчине в глаза, спросить: нужна я ему или не нужна.

Так глупо жить слепым котёнком, который только тычет макушкой в стены вокруг себя и боится любого дурного слова. Верить, что ты непременно будешь с человеком, который тебе ничего не обещал и бояться спросить прямо – больно.

Моё помешательство слишком мне понравилось. Я рвала, метала, была готова снимать головы с плеч. Будто значу очень много!

– Ты бы выбрал меня?

– Зачем тебе это знать? – он поднял голову и сощурился.  –  Разве история любит сослагательное наклонение?

– Ты любишь меня? – я испуганно сглотнула, понимая, какой же это глупый и наивный вопрос.

Но за спиной будто выросли крылья.

Могу! Я и правда могу такое спросить!

Он же спрашивал меня столько раз о совершенно откровенных вещах? Он же говорил прямо, что я буду принадлежать ему? Он же говорил, что сам полностью мне принадлежит! А я уходила от ответа и кричала, что это всё глупости.

Так вот я тоже готова быть смелой.

– Да, – сухо ответил он, ни на секунду не задумавшись, и крылья за спиной расправились, а на душе невозможно потеплело.

– Потому что магия так велела? – голос звенел, но я не боялась и не терялась.

Во мне всё переменилось после магического истощения, дня наедине с собой, ночи без Габриэля рядом и ночей с ним. После наших бесед, после того, как впервые во мне появилось жгучее желание… человека. Я захотела кого-то в самом кошмарном смысле этого слова. Я подумала так о мужчине! А он подумал так же обо мне, и мир не рухнул в одночасье. И это было потрясающе ново, настолько, что в голове разорвалась тонкая плёнка-оболочка.

В Дорне все свободны.

Я поняла, как это.

– Ты сказал, что такая женщина по тебе… а если я не такая? – самый страшный миг, будто последняя запертая дверь, которую пришло время открыть.

И в то же время никогда я не чувствовала себя лучше.

Он внимательно на меня смотрел, будто искал ответы в складке между моих бровей, в напряжённо сжатых губах.

Потом медленно протянул руку и провёл по моему лбу:

– Перестань, милая. Не хмурься, – и улыбнулся. Очень мягко, как обычно. Он будто совсем не умел на меня злиться. – Такая… не такая. Разве это так важно?, – он пожал плечами. – Хочешь идти? Иди. И ты даже не будешь виновата в смерти дракона, если тебя держит чувство вины, потому что он существует только по твоей воле. Не будь тебя, не было бы и его. Ты дала мне эту мою часть  –  ты в праве её забрать. Не думай, что это жертва, – снова пожал плечами. – Но если останешься, конечно прежней ты не будешь. Потому что прежде ты никогда не была счастлива. И никогда не была любима. Это меняет людей, как ничто другое.

Его тихий, уверенный голос давал будто бы ещё больше силы, а я никак не могла усмирить своё бушующее нутро. Свернуть бы сейчас горы, отрастить чёртовы крылья.

Целовать Габриэля без спросу.

Обнимать так, чтобы кости трещали.

– Да... такая женщина по мне... Но это не значит, что милой, доброй, кроткой Турсуазы больше нет… кажется, с самой первой минуты ты боролась за свои права, как дикая, и я тут ни при чём. Я может подстёгивал тебя своими словами, но уж прости, – он рассмеялся. – И да, я был уверен, что ты станешь моей, и хотел, чтобы ты это знала! Истинная сходит с ума от ревности без пары, а дракон… он в эйфории, совершенной. Он пьян. Он ликует, что нашёл свою единственную. Это моя природа. Да плевать мне на красоток и огненных женщин! Ты – моя огненная прекрасная женщина! Я ни секунды не думал, что кто-то может быть лучше. Магия уйдёт. Ты продолжишь жить дальше, но я не думаю, что не вспомнишь меня, – он покачал головой, глядя мне в глаза так, что всё сладко заныло в груди. – Я не верю в это… сейчас ты спокойна. Ты не одержима. Не взволнованна. Моя магия тебя не трогает. Ты любишь меня?

Он так просто это спросил? Так по-детски откровенно?..

– Я… я не знаю… – я сжала губы. – Я… не знаю как… А что если это всё не я…

– Хочешь проверить? – он сглотнул.

– Как?

– Прежде чем ты сделаешь выбор мы пойдём туда, где раскололся хребет. Гора Авар хранит магию, и она же очищает от любого наваждения. Там мы будем простыми людьми. Ты не будешь тигрицей, я – драконом. Хочешь сделать это?

– Но у нас же ещё завтра, – жалобно пропищала я. Габриэль пожал плечами.

– Тебя мучает это. Я прав? Ты боишься, что это не я тебя люблю, а дракон. Думаешь, что, заполучив желаемое, я уйду? Или боишься, что будешь со мной несчастлива? Давай освободим твою голову от лишнего мусора. Первое: ты ничего мне не должна! Ни мою жизнь, ни моего дракона. Он по праву твой! Природа так распорядилась, а я просто… пользовался привилегией, сколько было отмерено. И если хочешь знать, дракон не тебя любит, а эту твою тигрицу,  –  он усмехнулся и покачал головой.  –  Второе: я-Габриэль  –  не желаю видеть никого рядом с собой больше, чем тебя. Мне нужна ты! Ты знаешь, как идеально мне подходишь?

– Как? – одними губами переспросила я.

Неужели он найдёт слова после стольких дней моего безумия. Это же настоящая агония бороться с самой собой и проклятыми вопросами: “Почему я? Зачем я ему?”

– Я ненавижу шумных женщин,  –  он сказал самое неочевидное.  –  Я сам слишком шумный и они меня раздражают. Ты  –  сама нежность, то что нужно, когда приходишь домой и хочешь, чтобы кто-то был теплее и сильнее тебя. А за пределами дома я уж буду рвать всех ради нашего счастья. Ты просто гладь меня по голове. И я это буквально!  –  он строго посмотрел на меня, я рассмеялась и протянув руку, коснулась его золотых волос.  –  Я люблю кофе. Люблю пить его с тобой. В тишине, за разговором, как угодно. Просто это мне чертовски необходимо. Люблю природу: море, дождь, лес, горы. Всё то, чем дышит Дорн – это я и подобные мне. И я вижу, как ты расцветаешь и как горят твои глаза. Я вижу нас вдвоём в горах, на балконе в дождливые ночи, бегающими по снегу ранним утром. На палубе яхты. Я верю, что ты любишь это не меньше меня и станешь идеальной напарницей. Даже сейчас ты затаила дыхание,  только представив себе это.

Так и было. Я была от всего этого без ума.

–  А я… дикарь. Я терпеть не могу балы, приёмы, неудобную одежду. И знаю, что ты тоже их не любишь. Иначе не прожила бы столько лет в своём панцире, в Чёрном замке. Я не люблю разукрашенных, разодетых и причёсанных девиц, как твоя Бе. И даже эта ваша прекрасная герцогиня Альба мне не по душе. И не смотри так на меня! Она добрая и милая женщина, каких я встречал немало, но меня раздражает их деятельная натура. Я люблю твою тишину и открытость. Готовность к авантюрам безо всякого плана. Люблю то, как тебе хорошо в моём доме, будто он твой. Я словно строил его для тебя, разве нет?

Да.

–  Уж поверь… я не встречал до тебя женщин, которые бы настолько мне подходили. Ты не стремишься быть очаровательной и удобной. Тебе нравится узнавать новое.Ты не смотришь мне в рот, не крушишь мебель. И потрясающе целуешься! Это всё что мне нужно от жены. Чтобы её голова не болела о том, как бы провести вечер пятницы, чтобы она любила меня и мою страну, любила кофе и чтобы... отлично целовалась! И ещё, чтобы у неё была прекрасная душа,  –  он приложил руку к моей груди и сердце словно потянулось ему навстречу, а я задохнулась, захлебнулась в нежности.  –  А сытая и свободная жизнь без корсетов и трёхэтажных причёсок сделает из тебя настоящего сорванца, вот увидишь! Я может и самоуверенный болван, но чует моё сердце… через месяц ты станешь бегать по траве без туфель!

– Я хочу на гору Авар, – тихо произнесла я.

–  Сейчас?

–  Сейчас. Не хочу больше ждать.

Двадцать девятая про два сердца

Габриэль просто хочет, чтобы я стала его семьёй? Чтобы устраивала пикники на двоих, радовалась снегу и спала в его объятиях под шум дождя? Ах да, ещё пила кофе и целовалась!

Так... можно было?

Вот так просто получить всё... да вообще всё?

Взгляд невольно остановился на Габриэле, который широким шагом преодолевал метр за метром, а потом ждал, когда я его догоню, откинув голову и подставив лицо солнечному свету, пробивающемуся сквозь листву.

Вокруг нас просто бесновалось настоящее буйство красок. Та дикая природа, что пела звонко, а не по-бревалански мрачно. Сочная листва, цветы, белки прыгали по тяжёлым веткам.

В Бревалане по веткам могли бегать только кровожадные браши, но никак не очаровательная пушистая живность.

Мне казалось, что я дома. Габриэль прав, меня покорил Дорн и покорила его природа.

И меня покорил княжеский замок, который я бы назвала скорее особняком.

Я никогда не хотела жить при дворе, никогда не любила корсетов и сложных причёсок. Никогда не жаждала построить себе свой дом, вырвать счастье из чьих-то когтистых лап.

Я искренне мечтала о том, что где-то в мире есть место, где меня ждут, куда я могу просто прийти. Скинуть плащ, ботинки, бросить сумку в угол и сказать: “Я дома!”.

И так страшно стало при мысли, что всего этого могло бы не быть?

Что если Эмилиэн бы стал моим?.. Была бы я счастлива?

Габриэль снова ждал меня на очередном возвышении. Мы всё время шли в гору и на лбу уже выступила испарина, но мне было ужасно интересно проделать весь этот путь. Обратно было решено идти тигрицей.

–  Догоняй!  –  крикнул он так, будто уже вечность отдыхает. Даже дыхание не сбилось.

Я кивнула и остановилась на мгновение, чтобы снизу вверх посмотреть на моего дракона.

Его щёки раскраснелись, волосы растрепались и падали на лоб.

Рубашка расстёгнута, рукава закатаны. Он скинул жилет и выглядел, как настоящий бродяга. И солнце путалось в его волосах, как родное.

Мы поравнялись, я его обогнала и встала на высокий камень. Будто пелена спала с глаз.

–  Не боишься?  –  спросила я со всей храбростью на какую была способна.

–  Чего?

–  Что я туда приду и...

Он покачал головой и сделал шаг вперёд. мы теперь были на одном уровне.Соприкасались кончиками носов, с лёгкостью могли друг друга поцеловать.

Лес перед нами давно начал расступаться и я догадалась, что до вершины совсем недалеко. От этой мысли сердце билось чаще, но отчего-то ровнее, будто с души уже упал огромный камень безо всяких проверок.

–  Я тебя не разлюблю,  –  рассмеялся он.  –  А ты... не верю, что ты до сих пор ничего не понимаешь. Скажи мне, Тур. Прямо сейчас. Ты меня любишь? Не вспоминая про магию, даже если она виновата. Просто скажи, как чувствуешь прямо сейчас,  –  его глаза сверкали так, что я залюбовалась.

Мой милый дракон был таким безумцем, и я хотела за ним наблюдать со стороны, а потом поскорее оказаться в нашей гостиной и делить на двоих тишину, в которой я буду центром его внимания.

Он сиял сейчас для меня, я нисколько не сомневалась.

–  Люблю,  –  храбро кивнула, глядя ему в глаза и ни на секунду не поколебавшись.

Он рассмеялся, подлетел ко мне и, обняв за талию, поднял на руки, закружив. Я вцепилась в его плечи, ничего не понимая.

–  Эй! Стой же! Ну?

–  Какая же ты,  –  уронил меня и перехватил под спину и колени.  –  Любишь?

–  Да, я же уже сказала!  –  было совершенно ничего непонятно, но дух захватывало от его безумной улыбки.

–  Попробуешь обратиться?

–  Тогда пусти...  –  пожала плечами я, впрочем, не желая расставаться.

–  На счёт три... раз,  –  он сжал меня сильнее, я настроилась на трансформацию.  –  Два...  –  поставил меня на землю.  –  Три...

–  Эй!

Ничего не вышло.

Я поражённо смотрела на свою юбку. Определённо! Я всё ещё в юбке!

В жизни такого не случалось, чтобы трансформация не удалась. Да мне это делать проще, чем дышать.

–  Мы... но мы же в лесу...

Габриэль взял меня за руку и потащил по тропинке дальше. Буквально два шага, и я увидела это. Мы и правда стояли в двух шагах от вершины, поросшей с одной стороны деревьями. Перед нами уходила вниз глубокая трещина и другого её края не было видно. Невозможное зрелище, оценить которое не представлялось шанса. Я не дракон. И если я правильно понимаю, Габриэль тут тоже просто человек.

Но дух захватывало! Я была готова преклоняться перед этим чудом природы.

–  Значит... сейчас ты уже...  –  пробормотала я.

–  Просто человек, как и ты.

–  И тут мы...  – не истинные.

–  Нет. Сегодня  –  нет.

–  Твоя эйфория прошла?  –  я сощурилась, будто могла это увидеть невооружённым глазом.

Габриэль пожал плечами.

–  Не знаю, может только немного...  –  задумался он, подбирая слова.  –  Но я слишком недавно в тебя влюблён, чтобы горячка прошла. Даже для человека это мало!

–  Влюблён. Ты. Габриэль. Не дракон?

–  Женщина,  –  он покачал головой.  –  Нет. Я влюблён. Не дракон.

Меня пробрал смех, истерический, громкий. Он тонул в ущелье и летел над лесом стаей птиц.

–  Ты! Габриэль. Влюблен в меня! Турсуазу?

–  Да,  –  он развёл руками.

–  Ты. Габриэль Гер... готов всю жизнь со мной провести?

–  Да не готовился я ни к чему! Это не обсуждается,  –  воскликнул он, пока я продолжала хохотать.

–  И твой дом  –  мой дом?

–  Ну прости, других нет.

–  И мы вечно будем жить в Дорне?  –  я, наконец, поборола приступ смеха и приблизилась к крайне возмущённому Габриэлю.

–  Я, разумеется, покажу тебе весь мир,  –  произнёс он, заворожённо глядя на мои губы.  –  Но да. Мы всегда будем тут.

–  И мои дети станут драконами?

–  Если ты выбираешь меня...

–  И мы будем пить по ночам кофе?

–  Куда без этого?

–  И ты сделаешь для меня дождь за окном...

–  А с утра снег, если пожелаешь.

–  И я буду купаться в море?

–  Только если меня пустят на это посмотреть.

–  И никаких балов?

–  А тебе они нужны? Если да  –  то это без меня, я уже говорил... Мой максимум  –  чай с гостями на заднем дворе.

–  Ты смотришь так, будто сейчас сбросишь меня с обрыва,  –  с подозрением произнёс он.

–  Ну почти,  –  улыбнулась я в ответ.

Решиться было проще, чем я думала. А прикоснувшись один раз к губам Габриэля, я даже не сомневалась, что окажусь вовлечена в настоящий “взрослый” поцелуй. Этот человек мне шансов не оставлял.

И сбежать я совсем не захотела.

И к кому? Выбирать между Эмилиэном и Габриэлем? Это казалось таким смешным и глупым. Нет. Никогда и ни за что. Даже без пелены истинной влюблённости на глазах. Она поняла, что такое иметь пару и это не обсуждалось.

А внутри и правда стало пусто. Без тигрицы я оказалась на удивление цельной, но как будто полой. Словно лишённое соли и специй блюдо или вода оказавшаяся в кубке для вина. Ощущение лёгкости, чистоты, естественности.

Я впервые за неделю могла мыслить совершенно здраво и полностью отдавать себе отчёт.

Звериная одержимость, что совсем недавно ревновала и ревела  –  прошла. Турсуаза не сомневалась, что Габриэль ей принадлежит и никаким соперницам глотки грызть не планировала.

Нужно серьёзно поговорить со вспыльчивой звериной сущностью!

Внутри распускались цветы. Такие нежные, полные искреннего трепета, не отравленные посторонней магией. Сердце колотилось не меньше, чем вчера или сегодня утром. Руки сами тянулись к волосам Габриэля и не хотели отпускать его шею.

–  Ты меня погубишь со своими поцелуями,  –  шепнул он.

–  Кто кого...

Я глотнула воздух и уткнулась лбом в его грудь, прислушиваясь к ощущениям.

Это было совершенно иначе. Это было не менее прекрасно.

–  Вот так будет всегда?..  –  шепнула я, и руки Габриэля крепче сжались на моих плечах.  –  Когда закончатся эти семь дней и всё войдёт в колею... будет так? Или наши сущности всегда...

–  Я что, каждый день встречаю истинных?  –  рассмеялся он и чмокнул меня в лоб.  –  Не знаю... Мне нравится, как сейчас. Мне нравится, как было. Нравится какая ты сумасшедшая ревнивица, но я понимаю, что нет ничего прекраснее твоего искреннего чистого поцелуя.

Он вдруг изменился в лице. Задумался о чём-то и на лбу появилась складка, а я тут же разгладила её пальцем.

–  Ты же никуда уже не уйдёшь?  –  спросил он. Не с надеждой, нет. Я не почувствовала себя обязанной ему. Он будто уточнял правила игры и мне было легче, чем когда-либо, отвечать вопросы. Габриэль ничего от меня не ждал и я ему не должна. Я  –  сама по себе. Впервые! И я собой гордилась.

–  Нет,  –  уверенно покачала головой.

–  Ну значит, во-первых, я победил и ты даже неделю не продержалась!  –  самодовольно улыбнулся он, получив от меня тычок в бок.  –  А во-вторых... если ты готова... пора выбирать?

–  Но разве я не...

–  Нет. Выбор всё ещё за тобой. Ты же помнишь? На кону никогда не стояла моя жизнь. Это всегда был дракон... Ты  –  моя истинная пара, и дракон принадлежит тебе. Ты его принимаешь или нет?

Два сердца.

Показалось так заманчиво быть просто людьми. Очень просто, в самом деле. Дракон  – огромная сила, захватывающая, пугающая. Путающая мысли и неуправляемая. Но прекрасная.

И глаза Габриэля такие счастливые. Чистые, как никогда.

Два сердца.

Вот они какие.