Текст книги "Брачная охота на ректора магической академии (СИ)"
Автор книги: Ксюра Невестина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)
В мыслях всплыли слова чародея о схожести моей магии с магией одного из преподавателей. По моему скромному мнению, этим преподавателем являлся Рур Аургус. Пустыня, тьма и песок. Кто, как не он? Насчет темной силы я пока сомневалась, но что-то мне подсказывало, что моя догадка верна. Если бы у чародея и ректора Денвера не было бы опыта общения с законопослушным и законохранящим темным, то вряд ли они бы отнеслись ко мне без пренебрежения, как к преступнице.
– Пусть так. О каждом случае приступа сообщать мне немедленно.
Чародей… пугал. Он на самом деле собирался меня уничтожить? Слово «убить» я не могла применить по отношению к себе. Это было настолько страшно и вероятно, что я не хотела его даже произносить в мыслях. Не то что вслух.
Ректор Денвер и чародей перекинулись еще парой малозначащих для меня фраз, и разошлись. Чародей исчез прямо на том месте, где стоял до этого, а ректор Денвер помогал мне ковылять в сторону нашей с Ирис жилой комнаты. Жду не дождусь, как смогу принять ванну! За последние сутки на меня свалилось столько неприятностей, что я только сейчас вспомнила, что мечтательно ожидаемое занятие у брата было сорвано.
Все бы хорошо, вот только что-то было не так. Мне казалось, что мы свернули не туда. И я убедилась в этом, когда, войдя в комнату, я оказалась не в нашей с Ирис. Не в нашей комнате, а в той, в которую я попала в свое первое появление в академии! Каааак? Почему мы здесь? Почему я здесь? В этом предстояла «слежка» за мной ректором Денвером? Неужели мои опасения насчет многоразовых «пэ» начинают сбываться?
– Господин ректор… – неуверенно проблеяла я, а меня тем временем уложили на постель. Разве я не поклялась себе в тот день, что больше никогда не окажусь в этой комнате? Если нет, то очень зря! Если бы поклялась Создателем, то может быть не оказалась бы! – Что вы делаете? Почему я здесь?
– Спи. Мне собак кормить пора, – ответил ректор Денвер, укрыл выдернутым из-под меня покрывалом и ушел.
Он просто ушел, оставив меня в собственной спальне! Не наглец и хам ли он? Я уже начинала сомневаться, что я приличная девушка! Я уже во второй раз оказываюсь в постели неженатого мужчины! Оказаться в постели женатого не на мне мужчины было бы сто тысяч раз хуже! До чего ты докатилась, леди Тиарис Шторм??? Как же так?
Мои щеки алели от смущения и стыда, но встать и убраться отсюда по-хорошему я все равно не могла. Стоило только попытаться шелохнуться, как все тело прошибало болевыми спазмами. Хорошо работал только мозг, который вынуждал меня страдать по загубленной репутации, даже если о ее погибели знала только я одна.
Не думаю, что пришедшая в голову идея пренебречь всеми правилами, которые в меня вбивали в Люберисе и которым меня учили родители, была адекватной. Зато это было единственное, на что я оказалась способна. Ты проявила недостойную леди слабость, Ирис Шторм. Возможно именно поэтому Создатель отнял у тебя фамилию рода и отдал ее другой девушке. Может быть Ирис более достойна, чем я, несмотря на ее поведение?
Если бы я могла заплакать, то заплакала бы. Но я уснула, сжимая спрятанные под форменной блузкой бабушкины жемчужные бусы.
Сон пришел ко мне, стоило только голове коснуться подушки. Но что это был за сон… чудовищу не пожелаешь. Меня била крупная дрожь, мгла и жуткие звуки нагнетали атмосферу. А еще я слышала тихий шорох песка. Этот шорох стал настолько знакомым и даже родным, что я могла узнать его везде и при любых обстоятельствах.
Вокруг меня было темно, но эта мгла была не такой, как в темном мире при поражении тьмой. Эта мгла была серой с фиолетовыми и зелеными пятнами где-то на фоне вдалеке и яркими вспышками поблизости. Даже песок, колышущийся под ногами, в серой мгле выглядел серыми безжизненным. Или даже жизнь отнимающим.
Периодически мой слух заполоняли десятки паникующих голосов и криков о помощи, но каждый период длился от силы две-три секунды. Они накатывали на меня, словно обрывки воспоминаний, и в это время я делала шаг за шагом, прогуливаясь по затопленному серой мглой помещению. Я чувствовала напряжение, но шла легко, словно парила в воздухе.
И вот я останавливаюсь, будто с кем-то столкнулась, поднимаю голову, и сон обрывается. Ворочаясь в постели, я не могла уснуть и не получалось проснуться окончательно. Где-то минут пять я проводила в бестолковом и терзающем состоянии полудремы, и снова погружалась в глубокий сон, начиная все сначала.
Так я потеряла несколько часов, и когда, наконец, смогла открыть глаза, то чувствовала себя совершенно разбитой. Будто и не спала вовсе. Чудовищный день! Сначала похитители, которые я назвала работорговцами (судя потому, что Рур Аургус сказал «аукцион», оно так и было), затем приступ тьмы, а теперь кошмары. Что будет дальше? Двадцать четыре часа все еще не прошли. А по поверью имеют место быть «восемьдесят часов тьмы».
Тем не менее, я смогла сесть без посторонней помощи. Я села, облокотившись об изголовье кровати, и подтянула к себе колени, обнаружив, что под одеялом я полностью обнажена. Тяжелый от перенапряжения мозг слабо реагировал на происходящее, а потому возмущения потонули в общей усталости организма. Сам факт произошедшего лишь вызвал тупую затаенную злость.
Балансируя на грани приличий, я подтянула одеяло к груди, обнажив ноги выше колена. Одеяло и одеялом-то назвать было трудно. Скорее утолщенная простыня. Я туго соображала и все же старалась понять и осознать, что со мной произошло и как из этого выбраться. Как я уже заметила, соображалось действительно туго, а словарный запас временно уменьшился минимум в десять раз.
Наверное, мне следовало позвать Вилесу. Я запуталась. На меня навалилось слишком много, и у меня не получалось расплести хитросплетения нитей в одиночку. Ирис также не спешила на помощь, многое скрывая от меня. Я чувствовала, что они обе – Ирис и Вилеса – многое мне не договаривали. Почему? Ведь именно меня они сделали главной героиней этой невзрачной повести.
Мучаясь от головной боли и жажды, терпя неприятное жжение и сухость во рту, я думала совершенно не о том, где найти воды. Я вспоминала странный кошмар, который мешал мне упасть в забытье и хорошо отдохнуть. Крепкий здоровый сон мог помочь мне восстановить силы, а на самом деле результат получился далекий от ожидаемого. Даже противоположный.
Почему я остановилась? Там, во сне, что-то произошло, что заставило меня остановиться. Я полагала, что место, в котором я шла, был разрушенный зал для проведения аукциона. В тот момент в нем еще не было гор черного песка, который появились до того, как я очнулась от забвенья. Их не было. И они появились. Это не был Рур Аургус. Это была я.
Но как? Разве моя магия настолько мощная, чтобы совершить нечто подобное? Я бы точно не смогла завалить песком огромный зал! Как минимум, у меня не было никакого опыта. Как максимум… в округе не было песчаных участков. Где я взяла столько песка? Перемолола землю? Предположение звучало неразумно, и я его отбросила как невозможно глупое.
Превозмогая болевые спазмы, я вытянула затекшие ноги и с осторожной медлительностью перекинула их на пол. Нужно было вставать, искать одежду и приводить себя в порядок. Мне казалось, что я спала всего несколько часов. Мне так казалось. И, к сожалению, я была глубоко неправа.
Стащив простыню с матраса, я повязала ее за место платья, чтобы скрыть основные обнаженные участки тела. В столице ко всему относились проще, и это не было исключением. Остались открыты руки, ноги и прорези по бокам. Зато грудь, живот и бедра успешно прикрылись. Завязывая узел на плече, я обнаружила пропажу.
Бабушкины бусы! Привычно тяжелого жемчуга больше не лежало на моей груди, и в душе поднималась паника. С тех пор, как бабушка подарила их мне, мы ни разу не разлучались! Я даже старалась никогда не снимать их. Особенно в Люберисе, где жадная директриса только и делала, что ждала момента, как заполучит их! Это катастрофа…
От шока я где стояла, там и села. У изножья кровати на холодный пол. В комнате также было весьма прохладно, и я повернула голову к окну, а там… а там все заволокло белым ковром.
– Снег? – не веря собственным глазам, я прошептала нечто невразумительное.
Будучи неспособной встать самостоятельно снова, подползла к окну, помогая себе руками. Там, за окном, действительно был снег! Снаружи вся округа была белой! Как такое возможно, если до первых снегов еще не меньше полутора-двух месяцев.
Отвернувшись, я села под подоконником и старалась думать, но ничего не выходило. Я ведь не могла потерять два месяца своей жизни во сне? Во сне, который мне так и не удалось досмотреть до конца. Последнее удручало особенно, что начинало раздражать. Где-то здесь была большая несостыковка, в которую я каждый раз утыкалась, словно в тупик.
– Там снег, – повторила я, изумляясь в который раз.
Я два месяца спала! И кто-то в это время заботился обо мне. Я не пахла как человек, который долгое время совершенно не заботился о своей гигиене. А еще меня касался тот факт, что все это время я провела в спальне мужчины. Почему меня не перевели в лазарет? Или не перевезли в больницу? Разве не так стоило поступить с человеком, который не просыпается много дней подряд?
В связи с этим нет ли у меня каких-нибудь проблем с памятью? Мое имя Тиарис Шторм. Настоящее. В академии меня знают под фамилией Моридар, потому что в пансионе Любериса меня продали господину Моридару, жестокому преступнику, внаглую использующего имя министра Ведаса Крайлу для своих целей. Вроде бы ничего важного не забыла.
Надо встать и заявить о себе! Надо найти бабушкино жемчужное ожерелье. Ради его возвращения я готова на все! Даже выйти замуж за Денвера, чтобы излечить его от неизвестного полубожественного недуга. Только верните, пожалуйста. У меня от семьи больше ничего не осталось. Нет, подождите! Шемус вернулся и устроился в академию преподавателем травоведческих дисциплин. Как я могла забыть о таком?
Вероятно таким же образом я забыла немало важных деталей, пускай все самое глобальное осталось на прежнем месте. Только детали, которые отличали мою жизнь от миллионов остальных, побледнели и даже стерлись. Ну, ничего. Я их все обязательно вспомню!
Встав, я облокотилась наоконный косяк и посмотрела на небо. В комнате часов не было, и поэтому я попыталась хотя бы примерно решить, какое сейчас время суток. Зимой светлеет поздно, темнеет рано, а сейчас на улице солнечный день. Солнце, на мой взгляд, находилось примерно в зените, и я решила ориентироваться на полдень плюс-минус пара часов.
Если бы моим единственным нарядом не была простыня, я бы спокойно вышла из комнаты и вернулась в нашу с Ирис. А если в столь неподобающем виде меня кто-то заметит? Именно так бы я думала, если бы голова не раскалывалась настолько сильно, и думать ею я могла. А покуда пустота взяла верх, я тупо вышла в коридор и шла напролом.
…и мне даже никто не встретился.
Комната за время моего отсутствия преобразилась. Не сильно. Единственное, что я заметила, – моя кровать была завалена чужими вещами. Именно на кровать я собиралась упасть и отдохнуть после ставшей непривычной за время сна короткой прогулки. Не получится отдохнуть? Как же! Улягусь на кровать Ирис, а она пусть сама убирает свой мусор с моей кровати!
Легла, ноги вытянула и уставилась в потолок, приложив тыльную сторону ладони ко лбу. Это было действительно тяжело! Я прошла не так много, но совершенно отвыкла ходить. Хорошо хоть не забыла, как это делается. Если бы пришлось учиться ходить заново, то это была бы катастрофа!
Не знаю, как долго я так лежала, боясь закрывать глаза, чтобы не уснуть долгим сном опять. Может быть час, а может быть и дольше, как в комнату ввалилась счастливая Ирис. Я повернула голову в сторону шума и увидела ее. Ирис сняла зимнюю шапку, стряхивая с нее стремительно тающий снег, и без помощи рук стаскивала сапоги. Она меня не замечала до тех пор, пока я не подала голос.
– Убери за собой, – прошептала я, все еще не в силах говорить достаточно громко. – Грязно.
Ирис с улицы принесла немало грязи, но вместо того, чтобы послушаться меня, она откинула от себя шапку куда-то за спину и, растаскивая грязь по всей комнате, упала на колени передо мной у кровати.
– Тиа! Ты очнулась! Я так за тебя беспокоилась!
Она тараторила без передышки, отчего у меня закладывало уши. Тем не менее мне ее радостное настроение передавалось с усилением в несколько раз, и я тоже улыбалась. Я очнулась. Не проснулась, а именно очнулась. Что все-таки произошло в тот день? Этот вопрос я задала Ирис, как только она немного успокоилась и приготовилась говорить как нормальный человек, а не взбудораженный большим долгожданным подарком маленький ребенок.
– Я не совсем поняла, если честно, – признается Ирис. – «Большие дяди», – это выражение она выделила иронической интонацией, – решили, что «мне лучше не совать свой маленький красивенький носик в серьезные дела», и послали к черту.
Ее прямолинейность меня порой обескураживала: мы с ней оказались втянуты в такие «дела», по сравнению с которыми их дела серьезностью не отличаются вовсе. Они даже не догадывались, что имели отношение к Создателю, притом отношение прямое и кровное. А верила ли я сама в слова Вилесы? Она ведь уже не раз и не два подставляла меня.
– Ясно. Может быть, мне они хоть что-то толковое скажут. Уж меня они не имеют права держать в неведении.
– С них станется, – пожала плечами Ирис. – И еще один момент. После произошедшего… Денвер потерял возможность читать твои мысли во время поцелуя.
То ли я соображала все еще туго, толи Ирис только что сказала, что Денвер целовал меня, пока я лежала без сознания. Ах, да – он не целовал меня. Он делал «искусственное дыхание»! Вот извращенец. Я от него всякого была готова ожидать, но уж точно не такого! Видимо на лице отразилась вся гамма моего негодования, поэтому Ирис поспешила меня заверить в обратном.
– Не подумай ничего такого! Мы, ну, с Вуилом предположили, что ментальный дар Денвера сможет пробудить тебя. Нууу… ничего не вышло.
– И как долго и часто он меня «пробуждал»? – прошипела я, неосознанно подражая наставнику Аургусу.
– Нууу… – Ирис не спешила с ответом, мялась. Даже отсела от меня подальше на самый край кровати к изножью. – Недели две. Или даже три. Мы разные способы придумывали.
Они там от горя совсем из ума выжили? Обычным сумасшествием подобное не объяснишь! У меня голова кругом от их рационализаторских идей! Вот почему меня не отправили к профессиональным лекарям, специалистам своего дела? Уж те точно подняли меня на ноги за короткий срок!
– Ирис, я тебя убью! – цыкнула я и, понимая невозможность сдержать обещание прямо сейчас, добавила. – Завтра.
Глава 12
Самое смешное, что ни один из трех «взрослых дядей» не навестил меня за двое суток, прошедших с момента моего пробуждения. Меня не интересовало, что так сильно увлекло тех троих, и старалась избегать четвертого. У меня было время осознать, что Ведас Крайлу не тот мерзавец, что губил девушек из Любериса, поэтому я просто не хотела попадаться ему на глаза. Так было хоть немного, но легче.
Зато мне довелось «мило» пообщаться с секретарем Эльрем Дрок, и она отправила меня на занятия, наказав нагнать упущенные занятия. Да-да, я пропустила два месяца теоретических занятий и… по примеру Ирис не особо волновалась об этом, лелея мечту поскорее заняться практической магией.
И вот сейчас меня отчитывал за неподготовленный доклад по Верлеонской эпохе тот же самый пожилой преподаватель, который должен был уйти на пенсию! Ирис, какого Денвера? Ты обещала, что он больше не будет у нас преподавать! Так почему он стоит передо мной и с чувством отчитывает перед всей группой?
Мне было стыдно, и я стояла, уткнув взгляд в пол между мысками форменных туфелек. Да, я не подготовилась. Я только несколько дней назад очнулась после двухмесячного сна! Немного нисхождения я не заслужила? Преподаватель истории вдруг замолчал, сморщился, будто прикусил, язык и вернулся на кафедру. Я наконец-то села и под партой пнула врунью Ирис.
Соседка пожала плечами и пригнулась, молча извиняясь передо мной. Она только в тетради написала одно слово – Вилеса. Действительно, и как я сразу не догадалась? Наверное Вилеса пообещала заменить несколько учителей подходящими для исполнения их плана кандидатурами и не выполнила обещание. Это мне было на руку, но… Ирис могла бы предупредить об изменении планов!
К зиме учебная программа подошла к эпохе Казима, и я с блеском справилась с внеплановым тестом. Что-то мне подсказывало, что внеплановый тест поставили в план как раз с моим появлением. Мне показалось, что Ирис тоже хорошо справилась. По крайней мере, я не замечала за ней падения настроения. Наоборот, она выглядела весьма довольно, когда сдавала свою работу.
Впрочем, так выглядели далеко не все одногруппники, которые стали мне совершенно неинтересны. Если до двухмесячного сна мне хотелось заниматься общественной работой, то теперь меня интересовало только личное развитие и разбор полетов с небесными хотелками. У меня не было никакого интереса в навязанном замужестве.
Лекция по истории задором не отличалась, как и тогда, когда ее в Люберисе читали. Эпоха Казима выделялась из ряда всех остальных матриархальными ценностями, которые старались ослабить как можно сильнее. Поэтому лекции по эпохе Казима читали скудно, скучно, споро. Просто в качестве галочки, что да, было такое, но лучше об этом забыть.
И тем явственнее эпоха Казима сходится с нынешней ситуацией: император с женой мертвы, а наследники – две принцессы. Тогда случилось примерно то же самое, и мужчины в управлении империей играли второстепенные роли. Но сейчас… сейчас у власти в качестве правой руки будущей императрицы был полубог, практически бог, который мог в любой момент позвать на помощь двух младших братьев-полубогов…
Чего это я? Меня, как и всю академию, не задели народные волнения. Или я проспала все самое интересное?
– Ирис, когда коронация наследника? – спросила я шепотом у соседки. Не то, чтобы меня это сильно интересовало. По крайней мере, гораздо больше, чем нынешняя лекция по истории.
– Была уже, – пожала плечами она. – Императрицей стала старшая принцесса. Я б посмотрела на того самоубийцу, который решится возразить Вуилу. Они же…
Ирис скрестила подушечки большого и указательного пальцев, показывая маленькое сердечко. Правда что ли? Даже несмотря на то, что чародей выглядит очень, очень и очень-преочень молодо, он старше императрицы в два раза! Неужели искренние чувства? Только какие? Любви или жажды власти. Я знала чародея слишком короткое время, чтобы делать какие-то выводы. И это несмотря на то, что он пытался меня убить.
Когда мы наконец выпали из душной аудитории, фактически первыми сбежав с лекции по истории, Ирис приобняла меня за плечи и заявила.
– Держись! Сейчас будет еще хуже!
Еще хуже? Разве у нас сейчас по расписанию не теоретическая магия? Или я ошибалась? Или за время моего сна расписание поменялось, а я до сих пор не получила новое? Надо срочно позаботиться об этом! Или она говорит о проблеме в столовой на завтраке? Показав крайнюю степень недоумения, я заслужила получить подробные объяснения.
– Магистр Фогейл настолько мерзкая тетка, что идти к ней не возникает никакого желания! – уверенно заявила Ирис. – Поверь, она тебе не понравится. Мало того, что злобная, так еще и учит плохо. Точнее вообще не учить. Как всучит переписывать учебники в конспекты, так пиши пропало. Сидишь и чернила переводишь обе пары. И так каждый день! Словно ей платят за деградацию студентов, а не обучение.
Я только руками развела. А что мне ответить на это? Ничего. Я никогда магистра Фогейл лицом к лицу не видела, а «за глаза» сплетни разносить не буду. Если один преподаватель не нравится Ирис, это совершенно не значит, что мне она тоже не будет нравиться. С соседкой мы слишком разные, поэтому ее мнение для меня не авторитет. Взять хотя бы того же ректора Денвера: Ирис его терпеть не может, но все равно сует мне в мужья! Где логика?
– А как с Руром Аургусом? – я вспомнила про нашего куратора. – Он ведь обещал одну только практику с ежеурочными проверками.
– Нууу… – протянула Ирис. – Он, конечно, нудный, но оч крутой! В группе не осталось ни одного человека, кто бы не получил звездочки! – она гордо показала значок на лацкане розового пиджака. – То есть ни одного из тех, кого он не отсек. Были те, кто не смог палочку превратить в кольцо. Им дали неделю на выполнение задания, а потом отправили на отсечение в министерство контроля за применением магии…
На последних словах Ирис «сдулась». Наверное, она успела подружиться с кем-то из тех, кого отсекли. А я ведь на самом деле думала, что отсечение – всего лишь угроза, чтобы выглядеть в глазах студентов более жестким преподавателем. То ведь было первое занятие Рура Аургуса в качестве преподавателя. Он ведь тоже волновался, наверное.
– Еще я осталась. Хотя мне он сам кольцо сделал, – прошептала я, напоминая Ирис, стараясь не привлечь постороннего внимания. – Тебе оно еще не понравилось.
– А должно было? – возмутилась она. – Твое кольцо на обручальное похоже! Ни у кого другого ничего подобного не было! Почему???
Действительно, а почему? Почему мне досталось особенное кольцо? Это зависело от магии моей палочки, моего амулета Создателя или от самого наставника Аургуса? Непонятно… Надо будет разобраться в ситуации. Позже. Вот тут я и заметила, что мы свернули не туда.
– Разве столовая не в другом крыле? – спросила я у Ирис, действительно сомневаясь в правильности поставленного вопроса. Память могла подвести меня в подобной мелочи.
– Верно. В этом Фогейл. Надо занять места в середине аудитории. Она любит ходить кругами от первой парты до последней. А в середине она точно недостанет. Поверь мне на слово, ты точно не захочешь столкнуться с ней лицом к лицу!
Учитывая, насколько яростна была позиция Ирис по отношению к магистру Фогейл, мне действительно стоило быть осторожнее. Проверяй, но доверяй. Как по мне, это самая лучшая стратегия поведения, правильность которой я смогла подтвердить в очередной раз уже спустя несколько минут.
Мы всего лишь вошли в аудиторию и с боем прорвались на места недалеко от центра. Почти! Еще бы чуть-чуть, и нас с Ирис вышвырнули бы в проход, откуда, по заверениям Ирис, был чудесный вид на неприятности от магистра Фогейл. И я уже не сомневалась, что такие неприятности будут.
Во-первых, в аудитории было очень темно. Как в таких условиях переписывать учебник? Во-вторых, было очень шумно. Окна выходили на отработочный полигон, где постоянно что-то взрывалось и грохотало. В-третьих, ажиотаж на «средние» места был настолько высок, что меня подпирали со всех сторон. Как вообще здесь можно чему-нибудь научиться? Действительно, только деградировать.
Учебники свалились нам на головы неожиданно. Мы даже руками прикрыться не успели. Какая наглость! Когда происшествие немного улеглось, и студенты присмирели, я посмотрела на кафедру. Там, за преподавательским столом, сидела женщина и указательным пальцем касалась длинных ногтей второй руки, меняя им цвет.
Это и есть магистр Фогейл? Я офигевши смотрела на Ирис, пока та не кивнула, подтверждая мои самые страшные опасения. Если мы хотели учиться теоретической магии, то нам придется учиться самостоятельно. Почему ректор Денвер ничего не предпринимает, раз в его любимой магической академии «Тинрас» такой важный предмет ведет настоящая фифа? Это ж беспредел!
Фифа – это еще слабо сказано. Мало того, что эта «фея» перекрашивала ногти половину первой лекции, так еще она была вызывающе одета. Я не видела, что у нее было на ногах, но… верх совершенно непозволителен! Вырез ее кофточки в лучшем случае достигал до середины живота, а плечи украшали широкие украшенные драгоценными камнями браслеты.
Я могла бы перечислять ее недостатки вечно, если бы не заметила одну небывалую странность. Несмотря на ее откровенный вызывающий вид, ни один парень не заглядывается на нее! Разве не плевать, что она злобная, если красивая? Или за просмотр наказывает строго? Все равно! Кто-нибудь да стал бы думать гадости и поглядывать! А я не вижу никого!
Ирис, хихикая, раскрыла тайну национального масштаба.
– Ей шестьдесят восемь.
Сколько-сколько? Шестьдесят восемь лет? Почти семьдесят? Она такая же, как чародей? Быть того не может! Он не стареет с тех пор, как обрел выходящую за грань человеческих возможностей мощь. Особенная живучесть полубогов не шла ни в какое сравнение с недоработанным бессмертием почти что бога.
– Правда что ли? – я с серьезными сомнениями в ее адекватности еще раз взглянула на молодящуюся старушку и отпустила «тайну национального масштаба». Ирис как раз кивнула.
После этого я уткнулась в учебник, который никогда раньше не видела. Если подумать, то в переписывании учебника тоже был смысл, раз его не выдавали на руки. Если не тупо копировать текст, а выписывать только важное и делать нужные пометки, записывая требуемые подробности, то действительно есть смысл. Разве Ирис этого не понимала, жалуясь на магистра Фогейл? Или она проверяла, что именно переписывали студенты? Что-то мне казалось, вряд ли.
Тогда я наконец открыла учебник и быстро пролистала его, цепляясь взглядом за названия разделов. В учебнике было очень много рисунков на подобие тех, которые создавал чародей для переноса людей на различные расстояния. Только рисунки в учебнике не были настолько сложными и многогранными. Они были гораздо проще и вполне доступны для понимания студента моего уровня.
Тем не менее, я не могла найти ничего, что бы действительно стоило моего внимания. Учебник словно был сборником бестолковой чуши, не имеющей никакой систематизации. А как же принцип от простого к сложному? Один дурак подготовил учебник к изданию, второй – издал, а третий утвердил для использования в академической программе!
Чего я смогу добиться с таким обучением, раз уж одна из фундаментальных дисциплин преподается хуже некуда? Учиться самой? Как, если даже в библиотеке сидит кто-то совершенно непонятный и бестолковый? Вряд ли я смогу сама себе подобрать полезную литературу. Уже попыталась! В результате нашла запрещенные книги с обложками из человеческой кожи. Фу, какая гадость!
Но даже та гадость гораздо лучше, чем гадость, которую я держала в руках и тупо пялилась на страницы, пытаясь хоть что-то полезное найти. Если все занятия по теоретической магии будут лишь бесполезно тратить мое время и раздражать, то смысла в них я не вижу вовсе.
Признаюсь честно, я отсчитывала минуты с тех пор, как по времени началась вторая лекция. Сдвоенное занятие у магистра Фогейл? Что за садист придумал нечто подобное? Время шло, шло, шло… оно медленно ползло, и я была готова взвыть от обреченности, если бы не одно «но». Одно маленькое «но», что я нашла в пыльном углу под лавкой, когда выбиралась из-за парты в проход.
Выйти из мрачной учебной аудитории удалось только к обеду, и теперь меня разочаровала сама Ирис. По каким-то неведомым мне причинам она была приглашена на обед в императорский дворец, куда мне теперь был пропуск заказан навсегда. Послухам, в императорском дворце не было ни одного простолюдина, а все работы выполнялись благородными разной степени достатка и внебрачными.
Я бы наверное долго страдала, что обедать придется в одиночестве, да только наш с Ирис столик недалеко от преподавательского был совершенно свободен и маленькая книжица, найденная мною под лавкой, немного скрасит мой досуг. Ох, как бы ругали воспитательницы в Люберисе, если бы я посмела принести книгу в столовую!
И я впервые в жизни позволила себе нечто настолько бунтарское! И никто меня за это не отругал и не наказал. Чего бы еще устроить эдакого? Интересненько! Я даже не особо замечала, что я ела, увлекшись рассматриванием найденной книжонки. Что-то мне подсказывало, что хозяин ее не искал и вряд ли будет в ближайшем будущим. А потом… потом я просто положу ее на первую парту, и хозяин книги ее найдет… если захочет.
Трансформация и трансфигурация материальных и нематериальных тел. О, это должно быть интересно! В разделе говорилось о трансфигурации как об изменении тел, не обладающих постоянной формой. То есть к телам, состоящим из сыпучих веществ, к примеру. Полагаю, песок ко всему этому также относился. Под небольшой теоретической справкой давались несколько заклинаний для закрепления пройденного материала, которые я пообещала себе попробовать как можно скорее.
Мое уединение было нарушено. Несколько заторможенная из-за полной вовлеченности в чтение, я осмотрелась. Рядом с моим столиком встали четыре девушки со значками-звездочками, то есть такие же первогодки, как и я. И в отличие от меня, они выглядели весьма недоброжелательно. Их взгляды словно унижали меня, а позы… выдавали нерешительность? Позы троих. Та, что стояла в центре на лидерской позиции, выглядела настолько уверенной, словно Создатель дал ей зашкаливающее самомнение и гордыню.
– Скучаешь? Заняться нечем? – ее голос звучал с вызовом, по-хамски. Двое оставшихся за длинным столом преподавателей поспешили ретироваться. Это что еще за сцена? – Эй, на меня смотри, ничтожество!
Ничтожество? Это она к кому обращается? На меня что… пытаются начать травлю? В Люберисе мне не раз приходилось становиться свидетелем того, что уже было невозможно остановить. С чего вдруг? Я никогда не подвергалась ничему подобному! Но если не задавить на корню… Может быть, это будет зря! Но… плевать!
– Встречный вопрос. Тот же, – я хмыкнула, глядя исподлобья, как наставник Аургус. И голос попыталась сделать максимально похожий на его, потому что наставник умеет быть жутким и очень страшным! – Скучно? Заняться нечем? Лучше бы к следующему занятию подготовилась. Судя по выражению твоего лица, ты слабо понимаешь, что делаешь в академии.
– Ты?! – взвилась лидерша. – С чего вдруг такая наглая без своей благородной подружки? Думаешь, она прилетит и защитит тебя? Как бы не так!
«Понимаешь, в чем проблема, – подумала я, не собираясь произносить этих слов вслух. – Из нас двоих именно я благородная подружка, а не Ирис».
Со снисходительной улыбкой я еще раз окинула четверку взглядом и отпустила восвояси, пока не получили по полной программе. О, как у меня чесались руки попробовать одно из прочитанных в книге заклинаний! С удовольствием испытала бы одно из них на лидерше или ее приспешницах! Если бы меня начал задирать кто-то из старшегодок, то я бы еще подумала над своим поведением. А раз нет, то нет.
