Текст книги "Брачная охота на главу тайной канцелярии (СИ)"
Автор книги: Ксюра Невестина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 18 страниц)
Глава 10
Не только мой взбалмошный характер мог добить Дрока, но и неправильно настроенный портал. По крайней мере, настроенный не туда, куда мы планировали. Поначалу я не заподозрила подвоха и преспокойно вышла на заполненную людьми площадь. Их было настолько много, что я не сомневалась – мы попали в столицу. Вот только не в ту.
Дрок схватил меня, перекинув через плечо, и юркнул в глухой переулок, быстро проскочив толпу, что нас даже не заметили. Еще несколько минут он юлил по городскому лабиринту, и наконец поставил меня на землю. Куда мы попали, что Дрок так сильно взволнован?
– Мы не там, где надо, да?
– Мы там, где не надо!
На меня еще никогда не рявкали, и, если бы мне не передалось взбудораженное состояние Дрока, я бы точно ответила ему по высшему разряду. Как выяснилось, я умею капать на мозг и виртуозно играть на чужих нервах. По крайней мере, этот мужчина потихоньку начинал сдавать позиции.
– А где не надо… это где?
– В столице враждебного королевства, где мое лицо каждый погончий знает.
Дрок говорил жестко и тихо. Я следила за практически не меняющимся выражением его лица и пыталась додумать, что означало слова «погончий». Ничего более умного, чем «коллега» тайного агента или стража, я не придумала и предпочла промолчать. Раз уж нас занесло во враждебное королевство, то ничем хорошим это обернуться не могло по определению.
– Мы в ж?..
– Да.
Тихий, спокойный ответ обреченного на смерть. Неужели все настолько плохо? Я не могла поверить, что мы ничего не могли сделать. Раз его лицо здесь каждый погончий знает, это могло означать лишь то, что в этих местах он уже бывал и знает, где найти еще один портал домой. Или просто как выбраться отсюда.
– Как ты вернулся в прошлый раз? – я старалась не давить, а легонько подталкивать к интересующему меня ответу.
– Меня выкупил император, как будущего зятя. Во второй раз та же ложь не сработает.
Н-да, мы влипли. Лично у меня не было ни одной идеи, как выкарабкаться из той ж… ямы, в которую по неосторожности влетели. Разве Дрок не знал, что портал вел не только в нашу столицу, но и в эту? Почему он даже не проверил, как настроен портал, а просто потащил меня в него? Был расстроен предательством старого друга? Ничем другим его ошибку я объяснить не могла.
– В это время года на территории королевства начинает темнеть рано. Нужно найти укрытие на ночь. Утром сольемся с толпой и попробуем найти предателя. Ради всего, что мы с ним прошли, он должен помочь вернуться.
– Предатель? Помочь? – я не могла поверить в наивность Дрока. Старик явно затащил нас сюда обманом, прекрасно зная, что Дрок не станет проверять настройки портала. Вероятно, он этого даже не умел. – Ты совсем дурак?
– Он предатель империи, но мне не враг!
Точно больной. Его так называемый «не враг» нас на явную смерть послал, а он его продолжает защищать! Ну как так можно? Сам Дрок ведь не собирается предать империю? Мне к Хранителю попасть надо! А Дроку нужно вернуться домой и защитить некую Эльрем от ее бывшего жениха. Племянницу? Сестру? Точно родственницу, раз именно его мать просила вернуться домой как можно скорее.
Убедить, что искать того мерзавца нужно исключительно из желания ему навалять и лещей надавать, я не смогла. Давить на Дрока дальше смысла не было, потому что нельзя терять время попусту. Нужно, как он уже сказал, искать место, где можно перекантоваться ночь.
По моим ощущениям время только-только перевалило за три-четыре часа после полудня. Точнее я сказать не могла, ведь у меня до сих пор не было возможности правильно выставить новенькие часики. Кстати, а я ведь сумку Дрока в кузове оставила. Она, случаем, не примагичилась в часики вместе с бусинами? А вдруг мне хоть раз повезет?
– Ты знаешь, куда можно пойти? – ответа на этот вопрос я и ждала, и боялась. Если он сейчас скажет, что не имеет никакого понятия, то я опущу руки.
В чужом городе, в чужой стране, в чужом мире… что я могла сделать? Пока у меня был дом, я знала, что со всем справлюсь. Когда мой дом уничтожили, но оставался земельный участок, я держалась. Затем у меня отобрали и его, но появилась возможность отправиться в столицу, и Дрок обещал помочь в первое время – тогда я воспряла духом. А что мне делать сейчас?
– Есть одно место, где всякий сброд шатается. Но там нельзя оставаться надолго, – задумался Дрок. – Идти в гостиницу тоже нельзя. Там либо сдадут, либо грабительские счета выставят.
– Или обдерут до нитки и сдадут, – продолжила я. Перспективы, конечно, «великолепные». – А есть что-нибудь такое… заброшенное? Что-нибудь с дурной репутацией?
– Есть Ирис Шторм с дурной репутацией. Мало? – взвился Дрок. – Неприятности собираешь направо и налево!
– Хочу заметить, что в ту летучую кучу металлолома и к своему «другу» меня потянул ты! А до этого именно после твоего вмешательства от моего земельного участка осталась одна дыра!
– Не вали все на меня! – крикнул, рыкнув, Дрок.
– Не ори! Это твое личико здесь знает каждая собака, а не мое. Тише. Лучше подумай, куда мы можем теперь пойти. Я в этом королевстве, в отличие от некоторых, в первый раз!
Дрок сел на корточки и прислонился к стене. Я осталась на стреме на случай, если в облюбованную нами подворотню кто-то сунется. Мы, конечно, влипли, но попали в далеко не безвыходную ситуацию. По моему мнению, безвыходная ситуация была всего одна и у всех – смерть. Со смертью никто ничего сделать не мог.
– Есть одно «проклятое» место, которое нормальные люди обходят стороной. Говорят, там одичавший дебрахар водится. Эти существа любят заброшенные погосты, и выгоняют людей, если поселяются рядом.
Погост… знакомое слово! Случаем это не кладбище при церкви? Ой, мамочки. Нам ночевать на кладбище что ли? Уж лучше в церкви, хотя я ни разу в жизни в церкви не спала и в принципе не собиралась. Да еще и слухи про одичавшего зверя…
– Ты ведь, в случае чего, сможешь от этого дебра защититься?
Он посмотрел на меня, как на клиническую идиотку. Разве я спросила что-то настолько глупое, что заслужила этот тяжелый взгляд его серых глаз? Взгляд исподлобья, словно у затравленного зверя. Как же мне не нравились мужчины, которые начинали ныть, оказавшись в якобы безвыходной ситуации. Возьми себя в руки, тряпка!
– Я из тайной канцелярии, а не из департамента отлова диких магических существ.
Нет, Дрок не ныл. Вслух. Но его самобичевание начинало раздражать. Дрок же крутой мужик! И далеко не слабый маг! Вон, у него даже своя чешуйчатая зверюга есть. Настоящий летун! Полагаю, раз многие пользуются магпоездом, то не у каждого мага есть свой крылатый питомец. Так откуда упадок уверенности в собственных силах.
– Маги империи и королевства используют разные типы энергий. Стоит нам воспользоваться магией, и целый погончий взвод явится за нами спустя три секунды. Там меня взяли в прошлый раз.
Неприятки. Если ко всему прочему магией нельзя пользоваться, то мы в большой беде. Еще и погода начинает портиться, как мне кажется. Над головою темнеет небо и медленно собираются тучи. Вот наверняка ливанет так, что лучше к этому времени спрятаться под крышей. Я согласна даже на крышу кладбищенской церквушки.
– Идем! В обход есть шанс добраться до погоста раньше, чем начнется дождь, – сообщил Дрок и встал на ноги.
Теперь он выглядел совсем иначе. Теперь он был собран и уверен в себе, готов выдержать любую беду и преодолеть даже самое тяжелое препятствие. Вот таким он мне даже нравился, а не тем раздолбаем, которого я встретила в ресторане и который хамил мне так, будто от этого зависела его жизнь.
Рядом с таким Дроком я не боялась ничего и никого. Даже злополучный дебр… как его там?.. не казался мне чем-то определенно ужасающим. Так, ручная зверюшка. И чего ее или его все боятся? Ошейник на шею и дом охранять, а не заброшенную церквушку!
Поначалу я шла бодро, держала Дрока за локоть и старалась подстроиться под его широкий шаг. Мы шли закоулками, где нам не встречалось ни одной живой души, а на улице стремительно темнело. Я чувствовала холод и начинала подозревать, что там, куда мы идем, согреться не получится.
– Почему так холодно?
– Королевство находится севернее. Зима сюда приходит быстрее, чем в наши края, – объяснил Дрок. – Жаль, сумка осталась под лавкой. На непредвиденные случаи у меня всегда есть много заготовок.
– Я ее забрала из купе, – сказала и побоялась, что не смогу договорить под пристальным взглядом, в котором сквозила то ли надежда, то ли другое похожее чувство. – Она вместе с железной корзиной и сеткой спрятана в моих часиках…
Вздох разочарования прозвучал то ли от Дрока, то ли с моей стороны. Это в принципе было неважно, раз мне нельзя использовать магию и достать сумку из загажника. Уж как-то слишком тяжело я в этот раз попала. Хотя… нас ведь до сих пор не обнаружили и не арестовали, как шпионов. Во всем можно найти положительные стороны.
Дома закончились, и нам предстояло пройти достаточно большое расстояние по открытой местности. Я видела вдалеке маленький силуэт часовенки, до которой нам предстояло дойти. Я не разбиралась в религиозных постройках, но, как мне казалось, церквушка должна быть размером побольше.
Мы стояли, прислонившись к стене дома, и ждали, когда стемнеет окончательно. Показываться на глаза погончим, делающим вечерний обход, было бы крайне глупо. В конце концов, мы одеты в черную униформу имперских стражей, а у Дрока еще и черная коса заплетена. Комбо отличительных черт!
– Нельзя надеяться на того старика. Только на себя, – прошептала я и повернула голову к Дроку. – Есть какой-нибудь другой выход? Мы далеко от границы между государствами? Или империя и королевство не имеют общих границ?
Дрок устало, с ноткой обреченности, усмехнулся.
– Если бы не было общих границ, не было и проблем. Королевство славится своими ремесленными товарами, а выхода к морю не имеет. Император, как никто другой понимает выгоду, и задирает пошлины на провоз и пользование водными переправами. Почти двадцать процентов дохода казны исходит от торговых пошлин королевства и других соседних стран.
Ясно. Во всем виноваты деньги, как обычно. Значит, империя и королевство недолюбливают друг друга с одной стороны, а с другой поддерживают торговые отношения. Какое милое политическое лицемерие. Но почему тогда Дрок настолько боится, что нас обнаружат?
Или за спиной у «официального лица» творится беспредел? Дроку лучше знать, как относятся к чужакам в королевстве… и в империи. Не стоило обелять руководство и исполнителей одной страны только потому, что мне предстояло жить в ней до конца дней своих.
Но я не смогла не спросить, хотя понятия не имела, кто дернул меня за язык:
– Тебя держали как пленника? Допрашивали? Пытали?
Ответ я получила далеко не сразу. Сначала Дрок молчал, призадумавшись. Вспоминая о прошлом, он посерел лицом и, мне показалось, даже посинел слегка. Но это была просто игра сумеречного света на его лице. Зря я, наверное, спросила у него. Но мне нужно было знать, что меня ждет в случае провала. Неизвестность пугала больше, чем известные ужасы.
– Они сразу поняли, что я не последний человек в империи. Хотели знать о новейших разработках… после того случая я ушел в канцелярию и занялся внутренней безопасностью. Дал слабину, – горько усмехнулся он. – В моих руках был весь мир, а я…
– Прости.
– Забудь.
Я будто в мыслях слышала продолжение истории, хотя придумала ее сама. Но это было так просто, логично и я бы сказала, что даже типично. «Я был молод и глуп. Рвался в бой. Не думал о последствиях. Победы подогревали во мне азарт, а адреналин подбивал на новые свершения. Я знал, что мне все по силам и нет ничего, с чем бы я не смог справиться».
– Идем, – прошептал Ведас и двинулся вперед.
Он все еще держал меня за руку, хотя я совершенно забыла об этом. Но я рада, что мы вместе, а не по одиночке. Страшно подумать, что бы было, если бы портал раскидал нас далеко друг от друга. Я бы не смогла определиться в ситуации, Ведас – взять себя в руки и подавить эмоции. Клянусь, он сделал это только потому, что не мог оставить меня на погибель. Сам он вряд ли смог так быстро сориентироваться.
Дождь застал нас примерно на середине пути. Земля под ногами мгновенно превратилась в грязевое месиво, и у меня соскальзывали ноги. Погост, как оказалось, располагался в низине, и в один момент я поскользнулась на грязи, упала и покатилась вниз. Заодно и не устоявшего на ногах Ведаса за собой потащила.
Наконец скольжение остановилось. Мне было смешно, потому что я привыкла: сейчас встану и поду домой мыться и греться у батареи. Если все равно будет холодно, включу обогреватель. Но дома здесь не было, как не было и обогревателя в той часовенке.
– Вставай! – приказал Ведас. – Дождь усиливается, а мы еще не дошли!
Можно было кричать. Нас все равно никто не услышит. Дождь разыгрывался не на шутку, и ветер солидарно взвился настолько сильный, что сбивал с ног. Но теперь никто и ничто не испортит мне настроения. Я буду гореть, как звезда на новогодней елке, только бы поддержать Ведаса. Я вижу, как ему тяжело.
Больше не буду звать его по фамилии, когда мы наедине. Все то, что мы прошли с ним вместе и еще пройдем до тех пор, пока не выберемся из ловушки старика-портальщика, сделало нас достаточно близкими знакомыми, чтобы не хамски не язвить друг другу, выплевывая фамилии друг друга, как ругательства.
– Прорвемся, – тяжело пробормотала я, поднимаясь сначала на колени, а потом на ноги. И не через такое проходили. Хуже, чем дтп с последующим «отпуском» в реанимации, со мной все равно ничего не произойдет.
Мы все-таки смогли добраться до часовенки. Я с неприязнью смотрела на заброшенное заросшее кладбище, пока Ведас ломал дверь. Прости нас, господи, мы не вандалы. Нам нужны твои помощь и покровительство. Наконец дверь скрипнула и поддалась. Ее даже с петель снимать не пришлось. А есть ли у местных дверей петли?
Ведас вошел первым, и я за ним. Дверь оказалась настолько тяжелой, что в одиночку ее закрыть не смогла. Мы фактически прикрыли ее, вставив в проем, и заперли горизонтальной доской, как в фильмах про средневековую Европу. И как я вляпалась во все это? Только я, наверное, и могла. Еще и Ведаса за собой потянула…
Первое, что бросилось мне в глаза, даже не убогость обстановки. Кроме алтаря в маленьком, квадратных метров в шесть, помещении не было ровным счетом ничего. Зато было холодно. Гораздо холоднее, чем на улице. Камень стен и пола не хранил тепла и преграждал ему путь днем.
– Здесь лучше, чем я думал, – невзначай сказал Ведас и стянул с себя промокшую насквозь и испачканную в грязи куртку.
Я бы тоже могла раздеться, но боялась заболеть. Мы оказались промокшими до нитки, испачканными в земляной грязи в холодном помещении, где в лучшем случае есть градусов десять-тринадцать. Не выше. Не так страшны вражеские маги, как бытовые тяжести. А если один из нас к утру сляжет с ангиной или орз? Как нам тогда поступить? Как выбираться из ловушки?
– Магией совсем нельзя пользоваться? – жалобно спросила я. – В мокрой одежде в холодном помещении… заболеть на раз-два!
– Не смей! – закричал Дрок. – Отсидимся и свалим на твоем летуне. Надо придумать, как быстро совершить призыв и успеть уйти от преследования. Моя девочка недостаточно быстрая для погони. Твой… Мотя… единственный шанс без обращения к нему…
«К нему?» К старику-портальщику? Слава богу, он поумнел и больше не рвется лезть к предателю! Тот скорее всего натравил на нас королевских цепных псов, если он вообще вошел в портал перед нами. А ведь мог спрятаться где-нибудь поблизости! Ведаса же спутал активный портал, и мы, по общей глупости, вошли в него, не проверив!
– Мотя? – я подтянула рукав куртки и рукав рубашки одновременно и посмотрела на татуировку. Попыталась позвать мотыля мысленно, но в ответ только глухое сопение. – Он выдохся на эвакуации. И я понятия не имею, как долго он еще будет спать.
– Тогда нам ничего не остается, кроме как ждать, – подвел итог Ведас. – Отвернись, я хоть рубашку выжму.
Я не могла упустить такой удачный момент и подколоть его. А что? Хороший способ разрядить обстановку!
– Стесняешься меня, Ведассс? – его имя я прошептала, прислонив указательный палец к губам в жесте «сохраняйте тишину».
– В обморок не упадешь, пансионерочка? – усмехнулся он в ответ, поняв, к чему я клоню. Нам нужно было немного сбросить напряжение, и удачная шутливая беседа была как нельзя лучше.
Да ладно? Неужели он поддержит начатую мной игру? Когда Ведас начал медленно расстегивать пуговицы, хитро глядя на меня исподлобья, я не выдержала. Нет, я не закрыла глаза и не отвернулась. Я прилегла на ступеньки алтаря и стала легонько отстукивать ритмичную мелодию. Раздеваться на показ? Только с музыкой!
Ведас моей идеи не заценил. Он, передернувшись, повернулся ко мне спиной. От игривого настроения у нас обоих не осталось и следа. Ему, по всей видимости, не понравилось «музыкальное» сопровождение, а мне – шрамы, которыми была испещрена его спина.
Я встала и украдкой подошла к нему. Эти шрамы – материальные воспоминания о плене у королевских погончих? Мне стало тошно и мерзко от того, что с ним могли делать моральные уроды, что на спине не осталось ни одного живого кусочка. Мне было страшно прикоснуться к испещренной шрамами коже в страхе принести еще больше боли. Хотя это было глупо. Раны зажили, прикосновения к шрамам приносят только душевную боль, ностальгическую.
Поворот его головы я почувствовала всем телом, и решилась – обняла. Его торс, рельефный даже слишком. Тоже перечеркнутый несколькими шрамами. Раз уж сам Ведас Дрок боится попасть в руки погончих, то и мне подавно там делать нечего. Быстрее бы Мотя выспался, и тогда мы сможем улететь на нем. Вместе. Вместе не так страшно.
Я положила голову на его спину и подняла руку к его сердцу. Оно медленно, но четко билось. Грудь поднималась и опускалась, подчиняясь глубокому дыханию. Мокрая рубашка с шлепком упала на каменный пол. Вторая рука лежала на пряжке его ремня, и я чувствовала, что самое время ее расстегнуть.
– Ирис, прекрати, – прошептал Ведас. – Ты не знаешь, что творишь. Пожалеешь. Завтра или через месяц.
– Знаю, – пряжка щелкнула. – Если не хочешь, просто откажись.
– Не путай сиюсекундный интерес с настоящим желанием, – пытался меня образумить Ведас, но получалось у него из рук вон плохо. – Пожалеешь. Сильно.
Силы его словам не предавало даже его собственное тело. Горячее. В холодной каменной комнате к нему наоборот хотелось быть как можно ближе. Эдакое теплое верблюжье одеялко, которое уже никогда не дождется улетевшую в другой мир хозяйку и одиноко скучающее в заправленной постельке.
– Ири… – не выдержав, Ведас круто развернулся и схватил меня за руки. – Я сказал, прекращай! Если не сможем выбраться, догадываешься, что с тобой сделают? Так вот, будет еще хуже!
– Боишься, что на шею сяду до конца твоих дней? Так не бойся, никаких последствий. Я бесплодна!
Я не кричала. Говорила спокойно. У меня было время смириться с диагнозом, как и обрадоваться возможностью преодолеть его. Но не с ним и не сейчас. Сейчас мною двигало совершенно иное чувство, и я хотела его удовлетворить. Не похоть и даже не страсть. Нежность. Я только боялась, что оно могло перерасти в нечто большее и в будущем стать непреодолимым препятствием.
– Сочувствую, – вздохнул Ведас и опустил мои руки. У меня сердце ухнуло вниз. – Поэтому тебя выгнали из «Любериса»? Тебе еще нет двадцати трех, и замуж ты не вышла. Но уже вернулась домой…
Давай, сочини мою историю сам! Я, конечно, понимала, что не каждый встречный-поперечный знал правду обо мне. И то, что никто не задавал неудобных для меня вопросов, на которые я не знала ответов, это тоже было хорошо. Но… мне омерзительно проживать чужую жизнь в теле с чужой внешностью. Я ненавижу новое лицо, которое объективно можно назвать более чем симпатичным и даже красивым.
– Не надо мне сочувствовать!
Некоторых особо совестливых мужчин нужно просто… целовать!
Кажется, он только моргнуть успел, а я уже целовала его, и штаны его, брякнув напоследок пряжкой, упали к ногам. Будет убегать – запутается и упадет. Далеко не убежит! Но шутки в сторону. Убегать Ведас не собирался. Наоборот, он сжал меня в объятиях и целовал.
Мне хотелось другого, нежности, но страсть затуманивала разум, и мне в принципе стало плевать ласкают ли меня, ласкаю ли я, или мы просто пожираем друг друга. Голова кружилась, глаза закрывались, а руки и губы, все тело, поддавалось, отдавалось ему и собственным чувствам.
Я задыхалась и теряла чувство приземленности. Будто парила в небе без поезда, без Моти и без страха потерять равновесие и рухнуть вниз. Я не боялась разбиться насмерть, я хотела потерять себя, растворившись в нем. Заблудиться в собственных чувствах, захлебнуться его эмоциями.
– Не жалеешь? – вывел меня из забытья тихий голос Ведаса. Ни разу не слышала его в такой нежной тональности.
Не сразу получилось осознать заданный вопрос. Я чувствовала холод камня под разгоряченной кожей, ощущала стелящийся по полу сквозняк из поддверной щели. Я лежала с закрытыми глазами, касалась ладонью груди Ведаса и не думала ни о чем. Просто наслаждалась приятным послевкусием и бессознательно тянулась к одежде, чтобы укрыться от пронизывающего холода.
– Не жалею, – ответила я не раньше, чем через десять минут. Он, наверное, уже и не ожидал получить от меня что-то вразумительное, как не ждал того при нашем знакомстве и во время невероятных приключений.
Пусть все то, что между нами произошло с момента знакомства и до первого поцелуя, будет именно приключением, пускай и местами жестоким.
Ведас гладил меня по волосам, шептал что-то приятное время от времени, но я не слышала его слов. Мне просто было очень хорошо с ним, как ни с кем другим прежде. Меня больше не заботил ни серый цвет его глаз, ни местами язвительный характер. Я видела в нем мужчину, который, столкнувшись с собственным страхом, вышел из сражения с ним как минимум не проигравшим, а то и победителем.
– Я никогда не жалею, даже если совершила несусветную глупость. Некоторые ошибки должны быть совершены, а некоторые только кажутся ошибками.
Почему-то меня потянуло на философию, и я, словно Шахерезада, что-то говорила и говорила, желая высказаться. Меня слушали, не перебивая. И, если бы Ведас прекратил гладить меня по голове, я бы решила, что он вовсе уснул. Но он, как и я, не спал. Думал? О чем? Обо мне? Или о предательстве?
Когда туман в голове немного рассеялся, я тоже задумалась. Не о политических интригах и не об империи или королевстве, в которое угодила. Я думала обо всем, что со мной произошло за последние дни, и ни о чем одновременно. А еще меня посетила странная мысль, когда я открыла глаза и посмотрела Ведасу в лицо. Я, кажется, влюбилась в него.
Было так спокойно… пока нечто не врезалось в запертую дверь церквушки.
