Текст книги "Жените нас, ректор!"

Автор книги: Ксения Власова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)

Ксения Власова
Жените нас, ректор!

Пролог

– Ариана Роук, вы… уверены в своем решении?

Кажется, ректор хотел поставить вопрос немного иначе. Например, спросить, не сошла ли я с ума.

Я бы обрадовалась, будь оно так. В душевном здравии участвовать в этом балагане с каждым днем становилось все сложнее.

– Абсолютно.

Недоверчивое, покрытое глубокими морщинами лицо ректора вытянулось, а за стеклами очков в золотистой оправе мелькнуло изумление. Худые узловатые пальцы, державшие изящную кружку из тончайшего фарфора, дрогнули, едва не расплескав ее содержимое: судя по запаху – свежесваренный кофе.

Ну вот, венчались бы как все нормальные люди – в церкви, и на церемонии витал бы аромат роз и расплавленного воска, а не кофе. Впрочем, если бы учредили премию «самый нормальный человек года», я бы даже не попала в список претендентов, что уж говорить об остальном…

Я окинула быстрым взглядом кабинет ректора. Книг здесь, на удивление, оказалось немного, зато одна из парчовых стен с изображением затейливого вензеля была увешана портретами венценосных особ снизу доверху. Прищурившись, я разглядела на некоторых из них подписи и, кажется, короткие пожелания, из тех, что знаменитости обычно пишут на книгах или фотографиях. На моих губах появилась улыбка: слишком ярко я представила, как ректор Ной Абрамс, собираясь на светский раут, заворачивает в бумагу огромную картину, а затем тащит ее во дворец и при случае (в перерыве между партиями в вист) непринужденно подсовывает ее для автографа. Кажется, я поняла, откуда у нашей магической академии столько влиятельных меценатов.

– Мне казалось, что спрашивать невесту о согласии следует немного позже, – сдержанно заметил Джонатан.

Я покосилась на него. Одетый, как обычно, во все черное, он возвышался надо мной справа и выглядел на редкость скучающим. Кажется, в его списке дел свадьба стояла где-то между чисткой зубов и сдачей письменной работы по артефактике.

Словно подслушав мои мысли, жених вытащил из кармана брюк круглые часы на металлической цепочке и равнодушно щелкнул крышкой, оголяя циферблат с черными стрелками, – вышло более чем многозначительно. Ректор, вспомнив, что перед ним глава Тайной Канцелярии, спешащий на работу, занервничал.

– Конечно, простите, рин Эйверли!

Я поморщилась. Приставка «рин» в очередной раз напомнила мне, какая пропасть лежит между мной и человеком, с которым я решила связать жизнь. Правда, ненадолго (всего лишь до развода), и это немного успокаивало.

Ректор торопливо одернул старомодный камзол темно-синего цвета и пригладил седые волосы, окаймлявшие проплешину на макушке, словно реденький лес – сверкающее на солнце озеро. По морщинистому лбу скатилась пара капель пота, и я в очередной раз подумала, что Джонатан определенно умеет вести переговоры.

Надеюсь, он научился этому в дипломатическом корпусе (или где-то в похожем месте), а не руководя процессом дознания в королевских пыточных. Скосив глаза вправо, я со вздохом призналась, что уверенности в этом нет. Внешность Джонатана отличалась той холодной красотой, при виде которой хотелось развернуться и бежать без оглядки, не забыв вежливо улыбнуться на прощание: обидеть Джонатана Эйверли мог разве что бессмертный василиск. Спятивший бессмертный василиск…

Видимо, об этом же подумал и ректор.

– Просто меня поразила поспешность принятого вами решения.

Джонатан молча приподнял бровь, ожидая продолжения, которого не последовало. Его темно-зеленые глаза по-прежнему равнодушно взирали на ректора, но на самом донышке мне почудился интерес. Вот только я была готова биться об заклад, что вызвали его не словесные потуги ректора, а какая-то задача, которую мозг Джонатана сейчас решал. И вряд ли эта задача относится ко мне или к академии в целом. Политические интриги подходят на эту роль гораздо лучше. Я уже давно отметила очень полезное умение моего жениха – думать сразу о нескольких вещах одновременно.

– Вы же сами предупредили меня пару дней назад, что, если я немедленно не выйду замуж, вылечу из академии! – возмущенно напомнила я.

Ректор искоса взглянул сначала на Джонатана, затем, с нотками безысходности – на дверь за нашими спинами. Пожалуй, многоуважаемый рин Ной Абрамс даже в страшном сне не мог предвидеть, к чему приведет его ультиматум. По всем законам логики пути Арианы Роук и главы Тайной Канцелярии Джонатана Эйверли никогда не должны были пересечься. Вряд ли ректор ожидал столкнуться с такой силой, когда решил, что вправе решать мою судьбу.

Я с трудом спрятала усмешку. Что ж, раз в год и палка стреляет.

– Правила есть правила! – выплюнул ректор, ненадолго оживая. К его мертвенно-бледным щекам прилил румянец. – Просто у вас, Ариана, было столько вариантов, – уже тише добавил он и патетично взмахнул рукой, словно призывая всех присутствующих в свидетели моей глупости, – что я рассчитывал на несколько более… длительный период обдумывания.

Я обернулась, чтобы проследить за направлением его руки. Возле двери переминались с ноги на ногу Патрик и Оуэн. Жест ректора заставил их обеспокоенно вжать головы в плечи. Кажется, роль претендентов на мое сердце их не особо впечатляла.

– Мне по закону еще нельзя жениться, – торопливо вставил Оуэн. – Мне всего четырнадцать!

Мальчишка нервным движением взъерошил на макушке длинные светлые волосы, забранные в хвост. Ох, попадет ему от наставника! Наследник дома Лингов должен выглядеть достойно даже тогда, когда грызет ногти от волнения.

– Вообще-то, по законам Ардрийского королевства, можно, – слегка заикаясь, не согласился Патрик. Поправив на носу с горбинкой круглые очки, он нудно продолжил: – Как известно, у наших соседей возраст вступления в брак наступает раньше совершеннолетия, и это дает возможность…

– Сам-то чего не женишься? – буркнул Оуэн. – И в соседнее королевство ехать не пришлось бы.

Патрик замер, явно не ожидая такого «ножа в спину» от друга. Он беззвучно пожевал губами, видимо, выискивая ответ в памяти, хранившей тысячи страниц прочитанных книг, но так и не нашел что сказать и вместо этого залился краской, как смущенная девица.

Мне стало жаль растерянного Патрика, который в одежде на размер больше нужного выглядел чудаковато, и я поторопилась спасти его от неловкости.

– Это наши свидетели, рин Абрамс! Вы…

– Их пугаете, – вежливо заметил Джонатан. Его тонкие губы сложились в ироничную улыбку. – Боюсь, кроме меня, здесь нет претендентов на руку Арианы Роук.

Ректор так тяжело вздохнул, что я едва удержалась от шпильки: так и хотелось предложить ему заглянуть под стол – авось под ним завалялся еще какой-никакой жених.

– Майкл будет очень разочарован, – пробормотал он себе под нос, и все тут же встало на места.

Какой же заботливый дядя у моего однокурсника Майкла! Интересно, не с его ли подачи он выдвинул мне ультиматум?

Я вспомнила похабные шуточки самоуверенного парня, и меня передернуло. Нет, уж лучше я выйду замуж за Джонатана! От него хотя бы проблем не будет.

Ведь не будет же?

Я нервно сцепила руки в замок и спрятала их за спиной. Уже не в первый раз я задумалась о правильности принятого решения. Конечно, вариантов у меня немного, но, вырвавшись из одной ловушки, не попаду ли я в новую?

– Потребуется ваша подпись, рин Эйверли, здесь и здесь.

Ректор уже достал толстую, похожую на амбарную, книгу и раскрыл ее на нужной странице, указывая Джонатану кончиком пера, где тому нужно расписаться.

– А разве вы не будете спрашивать, согласны ли жених и невеста? – удивился Оуэн. – Ну, знаете, как спрашивают об этом в храмах. Добровольно ли вы заключаете этот брак и все такое.

Ректор кисло улыбнулся. Думаю, от едкого ответа его удержало только понимание того, что перед ним стоит наследник дома Лингов. Нахамишь такому – и проблем не оберешься.

– Уверен, у рина Эйверли и Арианы Роук было достаточно времени подумать. Так что мы просто поставим подписи в венчальной книге и покончим с этим.

Я сглотнула. Вот так быстро и просто: ни церкви, ни лишних вопросов. В магической академии, огороженной от всего мира защитным коконом, ректор имел власть капитана на корабле и мог не только исключать и принимать студентов, но и (помимо прочего) женить их.

– Ариана, ваша очередь.

Джонатан выпрямился и отошел в сторону, уступая мне перо и стул с высокой спинкой. На столе из красного дерева лежала книга с ветхими, потрепанными временем желтыми страницами.

– Вот здесь и здесь.

Как в тумане, я опустилась на стул и взяла в руку перо. Пальцы задрожали. Правильно ли я поступаю? Жена в этом диком мире, куда меня угораздило попасть, – собственность мужа. У меня не будет ни прав, ни свободы. Что, если я ошиблась и Джонатану нельзя доверять?

– Ариана, вы слышите меня?

Я подняла расфокусированный взгляд на ректора, пытаясь сосредоточиться на происходящем.

– Да, конечно. Я…

Вдруг все слухи, гуляющие о Джонатане, правда?

– Тогда поставьте свою подпись.

Я обмакнула перо в чернильницу. Его острый кончик замер в паре дюймов над желтой бумагой.

Затылком я почувствовала сверлящий взгляд, который мог принадлежать только Джонатану. Лишь он умел смотреть так, что покрываешься холодным, липким потом.

– Ариана, – вновь окликнул меня ректор. В его голосе прорезалось нетерпение. – Вы подпишите документ или нет?

Взгляд Джонатана стал еще более ощутимым. Мне будто вогнали в голову горящий гвоздь и принялись медленно проворачивать его.

Ладно, сейчас или никогда. Это просто прыжок, на который нужно решиться.

– Я…

– Да?

В кабинете ректора повисла такая тишина, что я услышала, как в стекло бьется невесть как залетевшая сюда муха. Интересно, стук моего бешено колотящегося сердца так же хорошо слышен всем присутствующим?

Я прикрыла на мгновение глаза и втянула носом воздух, прежде чем выпалить ответ.

Глава 1

Алый диск солнца медленно поднимался над горизонтом, заливая бескрайние зеленые поля оранжево-красным маревом. Ночная прохлада торопливо отступала, ей на смену совсем скоро придет удушающая жара, от которой лоб и спина мгновенно покроются испариной. Если, конечно, не спрятаться от раскаленных лучей в тени раскидистых фруктовых деревьев, переходящих за околицей деревни в самый настоящий густой лес. Впрочем, я бы не побоялась спрятаться от дневного пекла в местных джунглях, но кто бы мне позволил? Жизнь, в которой я что-то могла решать, осталась далеко позади.

– Ариана, лентяйка, спишь?

Женщина, по какой-то иронии судьбы называющая себя моей матерью, выглянула из-за занавески, отделяющей единственную жилую комнату от закутка, служившего чем-то вроде сеней. Дверей в доме не было – необоснованно дорого с учетом местного теплого климата. Деревья запретили вырубать маги, а денег на покупку у большинства деревенских никогда не водилось. Здесь до сих пор жили преимущественно натуральным хозяйством: на рынках менялись всем подряд – от куриных яиц до ярко-зеленых фруктов, похожих на апельсины из моего мира.

– Уже давно встала, – мрачно буркнула я.

В закутке действительно сложно было заспаться. Вместо кровати – одеяло на земляном полу. Ни двери, ни занавески на входе, так что ночные короткие ливни часто затапливали мое скромное убежище. Но я всегда радовалась дождю: он спасал от вездесущих комаров, которые с приходом ночи становились особенно злыми и настойчивыми. От них не помогала ни краска на лицо, ни вонючие травы, от чьего запаха меня поначалу тошнило.

Скажу честно, меня, дитя двадцать первого века, привыкшего к комфорту, это едва не сломило. До сих пор в голове не укладывается, как можно так жить: на границе скромной бедности и откровенного нищенства.

– А, проснулась уже, – с некоторым разочарование протянула «матушка». Ведро с холодной водой, которое она до этого момента держала в руке, громыхнуло о земляной пол.

Я перевела взгляд с худого, потрепанного, будто «изношенного» лица моей надзирательницы на не менее помятое, а местами и дырявое ведро. На его дне плескалась грязная вода, очевидно, предназначенная для меня – будить здесь умели и любили, с развлечениями-то было туго. А тут такой смех – вылить воду за шиворот! Конечно, ради такой шутки не пойдешь к роднику за околицу, но вот если вода набежала в ведро из истлевшей на солнце соломенной крыши, то зачем отказывать себе в удовольствии послушать чужие разобиженные вопли, а потом еще и оплеуху отвесить, чтобы не шумела?

– Тогда чего время теряешь? Ждешь благословения богов?

Она хрипло рассмеялась, обнажив беззубый рот (со стоматологией тут тоже все было печально), а я молча подхватила плетеную корзинку и поторопилась убраться с крыльца. С моей последней попытки побега прошло три недели, а «матушка» до сих пор припоминает ее при любом случае. Наверное, потому что в тот раз мне повезло: я почти три дня провела в храме и под видом обета молчания отказывалась рассказывать что-то о себе священнослужителям. Но все хорошее заканчивается, и даже раньше, чем мы обычно думаем. Как и моя жизнь в родном мире.

Я уже почти дошла до тропинки, ведущей в лес, когда меня окликнули.

– И не забудь про приезд магов! Только попробуй задержаться!

Я с трудом удержалась от того, чтобы не плюнуть под ноги. Как же надоела эта роль вечной Золушки! Я никогда не умела подчиняться, всегда жила свободно, в соответствии со своими представлениями о том, что правильно, но здесь это оказалось невозможно.

Раздраженно вспарывая концом подобранной палки высокую сочную траву, я, дождавшись, когда «матушка» уйдет с крыльца, нырнула вбок – в сторону, ведущую к речке. Собрать фрукты с диких деревьев я еще успею, а вот умыться не помешает. К тому же вода хоть ненадолго уймет зуд от комариных укусов, расчесанных до крови.

Спустившись с холма, на котором стояла деревня, я осторожно ступила на песчаный, поросший колючим кустарником берег и огляделась. В темно-зеленой воде водились хищники, напоминающие наших крокодилов, наверное, поэтому местные не любили купаться. Но мне идеология «сантиметр не грязь, а два – сама отвалится» никогда не была близка, так что я предпочитала рисковать, зато ходить чистой. За те три месяца, что я провела здесь, мне еще ни разу не попался речной монстр. Возможно, местные просто травят байки, специально пугая меня.

Я поставила на песок плетеную корзину, убедилась, что за мной никто не наблюдает, и быстро скинула длинную, жалкого вида юбку и выцветшую от времени грубую рубашку на два размера больше нужного. Впрочем, здесь жаловаться было не на что: так ходили все женщины деревни за редким исключением. Те, у кого все-таки водились деньги, одевались приличнее.

Я ногой потрогала воду, а затем смело шагнула в реку. Тело, искусанное комарами, мгновенно расслабилось, и я едва сдержала блаженный вздох. А ведь раньше меня и джакузи не особо впечатляло. Как люди меняются, однако!

Я распустила длинную, до пояса, косу. К новому телу я так толком и не привыкла, поэтому вздрогнула, когда лицо укрыла завесь белых, как лен, волос. Пришлось напомнить, что это все – и хрупкое тело с худыми, но сильными ногами, и лицо с непривычно тонкими чертами, и даже васильковые глаза – все это теперь мое. Вместе с кучей проблем, доставшихся в придачу.

Честно говоря, понятия не имею, почему вдруг заняла место этой несчастной девчонки, Арианы – старшей дочери в семье бедняков, где каждый рот – ежедневная головная боль. Последнее, что я помню: зебру, по которой переходила дорогу на зеленый свет. Я до сих пор просыпаюсь по ночам от звука визжащих тормозов и последовавшего за этим глухого удара. Я не почувствовала боли, только удивление. В горле навечно застыл нервный смешок: я, журналистка, вечно играющая с огнем из-за своих опасных расследований, умерла просто переходя дорогу в положенном месте и на правильный сигнал светофора. Ну разве не забавно?

Открыла глаза я уже в новом теле под сенью раскидистого дерева, увешанного незнакомыми тяжелыми плодами. Один из них лежал рядом с моей головой, а на макушке зрела огромная шишка. Позже я поняла, что Ариана, как обычно, собирала фрукты, но не удержалась и рухнула вниз. Возможно, причиной ее падения стал как раз не вовремя сорвавшийся плод, угодивший ей в голову. Умерла ли Ариана или попала в мое тело, я не знала. Связаться с домом не было никакой возможности: за это даже маги не брались, а они здесь причислялись едва ли не к богам. Это было объяснимо, учитывая, что именно магия спасла жителей деревни и всего небольшого королевства от голода и разгула стихии. Конечно, не бесплатно. Теперь местные жители – подданные Кимберлинского королевства, так благородно и щедро протянувшего руку помощи слабым соседям.

Я прополоскала волосы, еще раз умыла лицо и вышла на берег. Одежду натянула прямо на мокрое тело, волосы отжала и заплела в косу, скрепив ее концы лентой. Найдя взглядом брошенную корзинку, я опустилась перед ней на колени и выудила со дна банку с краской темно-синего цвета. Поморщилась от едкого запаха и торопливо нанесла ее на лицо и открытые участки тела. Я настолько привыкла к «цветным» лицам местных, что уже и смеяться не хотелось. Все равно ничего лучше от укусов насекомых здесь пока еще не придумали.

Здесь вообще до многого еще не додумались. Например, идея сжечь «Домострой» им в голову не приходила. Женщина до сих пор считалась собственностью мужчины – отца, мужа или брата. Именно поэтому все мои побеги заканчивались неудачей: узнав, что я попала сюда из другого мира, меня вежливо, но неумолимо возвращали в лоно «семьи». Даже уйти в местный аналог монастыря не позволили: потребовали разрешение опекуна или его представителя. Ну разве не бред?

В то, что я попаданка, верили сразу: таких случаев было немало. Вот только мою судьбу это не облегчило, ведь вернуться, как оказалось, было нельзя: умершим в своем мире была заказана дорога назад. Никто так и не смог объяснить, почему так происходит. Кроме пространных речей от местных чиновников о «втором шансе», я ничего не услышала. Да-да, в город меня все-таки свозили и властям показали, но только ради того, чтобы нацепить на меня артефакт, опознающий присутствие магии. Как сообщил какой-то седой и хмурый представитель закона, магия принадлежит душе, а не телу, а потому всех иномирян проверяют на ее наличие. Никогда не забуду волнения, написанного на лицах моих «родственников». Они до последнего надеялись, что в пойманной рыбке найдется икра, но нет. Я оказалась пуста. Чем меня не уставали попрекать, ведь маг в семье – это огромная удача и счастья. Ах да, еще возможность получить образование и вырваться из нищеты. Но не везет так не везет.

Впрочем, временами удача мне все-таки улыбалась. Например, все это время мне удавалось избегать побоев «отца». Не то чтобы он страдал милосердием (мои попытки сделать ноги вызывали у него лишь злобу), но все время что-то случалось: то сосед вовремя заходил позвать на пьянку, то ливень неожиданно начинался, а то и вовсе сдыхала последняя курица. В общем, «папуля» решил, что меня берегут сами боги, и лишь грозился прибить, но не трогал. Что не мешало ему меня эксплуатировать по полной: закон был на его стороне. Из этого рабства путь был один – замуж. Но местные женихи не внушали доверия. Сменить одно ярмо на другое я не торопилась.

– Ариана!

Я вздрогнула и подняла голову: по золотому песчаному склону торопливо спускался Ион – мой младший «брат».

Солнце полностью взошло, поэтому пришлось прикрыть глаза ладонью. На лбу уже выступила испарина: как же жарко и влажно!

– Что случилось?

Ион съехал на спине со склона и, оказавшись у моих ног, быстро поднялся и принялся отряхиваться. Голос его звучал взволнованно и прерывисто.

– Тебя зовет матушка.

Я непонимающе нахмурилась.

– Сейчас?

– Ага, маги уже совсем рядом. Они приехали раньше обычного.

Я тихо ругнулась себе под нос. Кажется, завтрак мне не грозит. В лесу хоть перекусить можно было, а теперь придется стоять на жаре и улыбаться сытым и богатым чужакам, рассматривающим нас как диких животных в зоопарке. Я знала, о чем говорю. Это было уже не первое посещение деревни магами. Неподалеку отсюда нашли источник энергии, и теперь маги частенько катались сюда, чтобы изучить его.

– Матушка сказала, не придешь – и тебе не поздоровится, – деловито предупредил Ион.

Его светлые, выгоревшие на солнце вихри топорщились на макушке. Плутовская улыбка не сходила с пухлых губ, а взгляд уже успел изучить содержимое моей корзинки. Из всех членов моей новой «семьи» Ион был самым безобидным: он не задирал меня, но вот возможности утащить из моей тарелки что-то вкусное никогда не упускал. На вид ему было лет семь, но точно сказать не могла даже «матушка». Счет дням здесь, в мире круглогодичного лета, не вели. И правда, зачем? Фрукты зреют каждый день и даже без каких-либо усилий. Знай собирай себе их и только. Никакой мотивации для ведения календаря.

Я вздохнула. Ладно, надеюсь, маги прибыли ненадолго. Если повезет, к обеду я освобожусь. Желудок протестующе взвыл, и я страдальчески погладила себя по впалому животу. В прошлой жизни я мечтала похудеть, а в этой – наесться досыта. Если это не ирония судьбы, то даже не знаю, что это.

– Хорошо, идем.

– Эй, подожди. – Маленькая ручка вцепилась в мое запястье с ловкостью хищника. – Умойся сначала.

Я смерила ухмыляющегося наглеца грозным взглядом, но затем послушно повернулась к реке. Смыть краску и правда придется: Ариана обладала милым личиком, и многие маги, чувствуя себя меценатами, милостиво всовывали мне в руки мелкие монеты. Для этого нужно было лишь встать на повороте дороги, чтобы встретить процессию на лошадях в самом выгодном месте.

– Там уже толпа собралась, давай быстрее!

Я хмыкнула. Ариана была не единственной красоткой, но, наверное, одной из самых ярких. Так что, даже если опоздаю, мои шансы привлечь внимание «добрых господ» будут все равно выше, чем у конкуренток.

– Ну ты скоро?

Ион изнывал от нетерпения. Так и не дождавшись от меня ответа, он продолжил:

– В прошлый раз у них были с собой конфеты! Вдруг и в этот тоже будут?

Я наклонилась к воде и, зачерпнув горсть, плеснула на лицо.

– В прошлый раз были другие маги, – пожала плечами я. – Да и конфеты они бросали на землю.

Я имела в виду, что подбирать с пола как-то не комильфо, но Ион понял меня иначе. Краем глаза я заметила, как он насупился и решительно потряс кулаком в воздухе.

– Значит, мы будем драться. И победим!

Я негромко фыркнула. Воевать за конфеты? Что может быть более сюрреалистичным?

– Это уже без меня, пожалуйста.

– Точно?

– Да.

Я ошиблась. Драться мне все-таки пришлось. Правда, не за конфеты, а за кое-что более ценное.