Текст книги "Сквозь века"
Автор книги: Ксения Мирошник
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]
– А теперь мы познакомимся ближе, дамочка, – прозвучал голос, и из темноты на свет единственного оставшегося фонаря выплыло лицо с изуродованным глазом.
Глава 10
НЕОЖИДАННОЕ ЗНАКОМСТВО
Одноглазый Гарри прижимал меня к стене и пытливо всматривался в лицо. От него неприятно пахло потом и чем-то острым, травами или пряностями. Его широкая ладонь накрыла мой рот, и позвать на помощь стало невозможно. Как странно, еще даже не очень поздно, а вокруг ни души. Я попыталась вывернуться, но у меня ничего не вышло, завизжала, но рука одноглазого заглушила звук. Я мотала головой и дергалась, но не сдвинулась с места ни на шаг.
– Чего ты все выискиваешь, вынюхиваешь? – злобно, сквозь зубы процедил Гарри, больно сдавливая мое лицо. Я не удержалась и заскулила, ощущая, как слезы сами собой покатились из глаз. – Ты чего лезешь, куда тебя не просят? Думала, я тебя не узнаю?
Я усиленно замотала головой, выражая протест, но хватка только усилилась. Пальцы Гарри были похожи на железные тиски, они вполне способны и челюсть сломать.
– Потише, Гарри, – раздался другой голос. – Ты же не хочешь ее убить, прежде чем она расскажет, чего хочет от нас?
Неприятный, шипящий, я бы даже сказала, ползущий по траве, словно ядовитая змея, голос пробрал до мурашек. А его слова! Убить прежде… Значит, они пришли с явным намерением от меня избавиться. Впервые за двадцать с лишним лет, с тех пор как я очнулась, страх сковал все тело, мешая думать и действовать. Хотя действовать у меня и без него не получилось бы. Я ощущала, как моя магия бьется, словно птичка, о стенки клетки, но выбраться наружу не может. Я даже подумала сбежать в прошлое, но и здесь наткнулась на огромную стену, которая отделила меня от моих сил. В такой ситуации я еще ни разу не оказывалась, поэтому совершенно не представляла, что делать.
Но как же так? Одноглазый Гарри и его дружок совершенно точно не маги. Даже сейчас, оказавшись в этой подворотне, скованная какими-то чарами, я готова была поклясться, что этот блок создан не ими.
Гарри послушал своего дружка, он, вероятно, и был тем самым сутулым Мо, о котором говорила прачка. Одноглазый отпустил мое лицо, но отодвигаться не стал. Так, стоп! А где же констебли? Разве инспектор не устроил слежку за домом, в котором квартировала эта парочка? Происходившее все меньше и меньше нравилось мне. Убьют они меня прямо здесь, бросят в тень и даже утром тело не скоро найдут. От этой мысли засосало под ложечкой.
– Ну-ка выкладывай, зачем к дому нашему приходила? – прищурил свой единственный глаз бандит.
– Я… я… вы что-то путаете, я никуда не приходила…
– Ну-ка цыц! – рявкнул он и, схватив меня за волосы, приложил головой о стену. – Я ненавижу, когда со мной играют! Я помню тебя, ты была возле магазина ювелира. А потом и у моего дома. Еще раз спрашиваю, зачем приходила?
Продолжить врать или сказать правду? А разницы никакой. Если уж они собрались меня убить, то любой ответ приведет к единственному финалу. Хотя… Огюст когда-то говорил, что человек любит обманываться и, если повторять одну и ту же ложь неустанно, он сам захочет в нее поверить. Да что там он, ты и сам поверишь в собственные слова.
– Да, возможно, вы и видели меня где-то поблизости, но это всего лишь случайность, не более. Я совершенно…
Удар по лицу оказался внезапным, настолько, что я едва на ногах устояла. Боль принесла с собой оглушительный звон, я попыталась поднять руки, но Гарри тут же схватил меня за них и вдавил в камень стены.
– Ты влезла туда, куда не стоило, – сказал мужчина, и я зажмурилась, пытаясь отстраниться от его неприятной физиономии. – Чего тебе не сиделось в своем пансионе с клушками и не щебеталось? Нос слишком длинный? Так я укорочу!
Гарри опустил руку в карман, а когда вынул, в неярком свете фонаря блеснул нож, я вскрикнула и снова попыталась вырваться. И мне даже позволили. Но далеко убежать не получилось. Передо мной тут же возник Мо, который расставил руки в стороны и улыбнулся, демонстрируя наполовину сгнившие зубы. Инстинктивно я обратилась к своей магии, но она, как и прежде, так и не откликнулась на мой зов. От досады слезы побежали быстрее. Я попыталась обогнуть мужчину, но он перехватил меня в районе живота и отшвырнул на землю. Я упала и больно ушибла ногу, раздался треск, юбка разорвалась.
Одноглазый не заставил себя ждать. Прежде чем я вскочила на ноги, он снова взял меня за волосы и резко дернул вверх, вынуждая потянуться за ним и до крови прикусить губу от боли. Лезвие его ножа скользнуло по скуле, я вскрикнула и дернулась.
– Отпустите меня! – Гнев, собравшийся внутри, искал выход.
Я никак не могла понять, почему же моя магия не работает. Почему эти бандиты так легко могут хватать, толкать и даже бить меня, а я ничего не могу с этим поделать? Гарри поднял меня на ноги и швырнул обратно. Я тут же угодила в руки Мо. Они пихали и толкали меня еще несколько раз, а я тщетно била руками и пыталась бежать. Крик тоже ничего не дал. Сколько я ни шумела, на зов никто не пришел. Моя одежда превратилась в грязные лохмотья. Тиская меня, бандиты разорвали пальто, отбросили в сторону, искромсали рукав блузы. Ярость нарастала, вытесняя отчаяние и страх. Если и умирать, то с боем! Хватит надо мной измываться!
В следующий раз, когда я оказалась возле Мо – а он выглядел слабее своего приятеля, я пустила в ход кулаки. Да, я не сильна и драться не умею, но мне нужно было лишь добраться до участка. Хоть как-то: добежать, дойти, доползти. Я с силой сжала пальцы в кулаки и замахнулась со всей своей яростью, угодив негодяю прямо в грудь. Мо отскочил и начал хватать ртом воздух, будто ему легкие передавило. Бандит хрипел, одну руку приложил к груди, а второй начал усиленно махать, превозмогая боль. Я не стала дожидаться, когда Гарри осознает, что произошло, и бросилась прочь в сторону участка.
Одноглазый нагнал меня в три прыжка, повалил на землю и сел сверху, прижимая мои руки к брусчатке коленями. Я вскрикнула от боли и начала бить ногами и брыкаться, за что тут же снова получила удар по лицу. Изо всех сил я извивалась под тяжелым телом Гарри и голосила. Поскольку я успела выскочить из подворотни на более оживленную улицу, то заметила прохожих, но ни один из них никак не отреагировал на происходящее. Более того, горожане шли дальше по своим делам, будто ничего и не было. Это снова навело меня на мысль, что дело в магии, но почему же я ее не распознаю? Гарри схватил меня двумя руками за горло и сжал. Я всхлипнула и забилась в панике, а бандит продолжал с остервенением душить.
Выворачиваясь и дергаясь, я смогла освободить одну руку, которой тут же начала отпихивать мерзавца. Мы боролись довольно долго, поскольку я никак не желала сдаваться, несмотря на то что силы меня покидали вместе с остатками кислорода. Внезапно моя рука зацепилась за что-то, и я непроизвольно дернула, стащив с шеи одноглазого какой-то шнурок. В эту же секунду моя магия прорвалась и, выставив щит, отшвырнула Гарри подальше. Борясь с головокружением, я поднялась на ноги и, не разглядывая то, что сорвала с шеи бандита, зажала в кулаке. А потом закричала.
Гарри кинулся было вперед, но за моей спиной послышался цокот лошадиных копыт, и он засомневался. Приближался экипаж. Я снова закричала, но одноглазый явно хотел вернуть то, что я отобрала, поэтому убегать не торопился. Застыв в нерешительности, Гарри чертыхнулся, а потом посмотрел мне прямо в глаза:
– Оставь это дело и посоветуй своему инспектору вернуть кулон, иначе шутки закончатся. Я убью вас обоих. Медленно и мучительно.
Экипаж резко остановился, и пассажирская дверца тут же распахнулась. Из него выскочил высокий мужчина, который бросился ко мне:
– Мисс, с вами все в порядке? – спросил он, аккуратно касаясь моего плеча.
Только в это самое мгновение, заметив удаляющуюся спину Гарри, я громко выдохнула и почувствовала, как подкосились ноги. Надежные руки незнакомца подхватили меня, не позволив осесть на землю.
– Мисс? Как вы?
Я повернулась. Передо мной оказался мужчина среднего возраста, с чуть посеребренными сединой волосами, приятными чертами лица, добродушными глазами и мягкой улыбкой. Мне тут же захотелось улыбнуться в ответ. Настолько этот почтенный господин вызывал доверие и симпатию.
– Благодарю вас, – ответила я и выпрямилась, чтобы собрать остатки самообладания. Я потянулась к шее, ощущая желание прокашляться, будто что-то застряло в горле и мешало нормально дышать. Голова кружилась и болела, многочисленные ссадины и ушибы, словно ждали затишья, чтобы напомнить о себе и начать болеть.
Человек, пришедший на помощь, явно был очень богат и знатен, но его нисколько не смущал мой внешний вид и то, что он, вероятно, увидел из окна своего экипажа.
– На меня напали… бандиты… там… – я неопределенно махнула рукой за спину, – в подворотне.
– Вас ограбили? – спросил мужчина ласково.
Мне почему-то пришла в голову мысль, что скорее наоборот. Это же я ограбила Гарри, а не он меня. Захотелось смеяться, громко и безудержно. Я ощущала приближение истерики и знала, кто может вмиг привести меня в чувство.
– Я могу вам помочь? Давайте я отвезу вас в госпиталь, вас нужно осмотреть.
Столько участия и заботы было на лице этого человека, что я невольно засмотрелась. Он еще не стар, возможно, ему было около сорока пяти или чуть больше, но глаза казались молодыми, такими живыми и даже задорными. Во всех движениях его крепкого и бодрого тела читались любовь к жизни и энергичность.
– Простите, – слабо улыбнулся мужчина, – я не представился. Меня зовут Дэниел Хардман.
Это имя заставило меня окончательно прийти в себя и забыть про боль и прочие неприятные ощущения. Дэниел Хардман, собственной персоной, стоял передо мной и улыбался, сияя как новенький пенни.
– Аделаида Хоггарт, – представилась я.
– Не может быть! – улыбнулся мужчина. – Не думал я, что мы с вами познакомимся вот так.
– Со мной? – непонимающе тряхнула я головой.
– С вами, мисс Хоггарт! Я отправил вам приглашение на прием, чтобы лично поблагодарить за спасение кулона с сапфиром, который хотели похитить!
– А как вы узнали, что именно я его нашла? – насторожилась я, присматриваясь к мистеру Хардману.
Мой собеседник и в какой-то степени спаситель обаятельно улыбнулся и произнес заговорщицким тоном:
– Комиссар Трэйси по вечерам играет в покер в мужском клубе, который принадлежит мне. Мы давно знакомы, и я попросил старого друга рассказать о той, кто спасла мое невероятно дорогое украшение. Теперь я лично могу сказать вам спасибо, мисс Хоггарт.
Мистер Хардман склонился в элегантном поклоне и ласково взял мою ладонь. Я невольно пискнула, когда его пальцы коснулись царапин на внешней стороне кисти. Мужчина с виноватым видом отпустил мою руку.
– Прошу прощения, мисс Хоггарт, я не хотел сделать вам больно.
– Это не вы, а те, от кого вы меня спасли. Кстати, это те самые бандиты, что ограбили покойного мистера Оддеркота.
Мужчина нахмурился и придирчиво осмотрел меня от макушки и до пят. Покачал головой недовольно. В этот момент я поняла, что, как бы ни был приятен этот человек, мне все же хочется поскорее покинуть его общество и оказаться там, где я действительно хочу быть.
– Как же они вас нашли? – спросил он серьезно.
– Это долгая история, – не скрывая усталости, ответила я и бросила взгляд на виднеющуюся вдали крышу участка, – простите, я сейчас не готова к долгим беседам.
– Ну что вы, мисс Хоггарт, это вы меня простите, – снова чуть склонился он, – позвольте я отвезу вас, куда нужно. В госпиталь, быть может?
– Нет, я спешила в участок, гуда и отправлюсь, здесь недалеко…
Договорить я не успела, из экипажа мистера Хардмана вышел высокий, очень худой мужчина, с довольно внушительным орлиным носом и недобрыми голубыми глазами. Такими светлыми, что казались прозрачными и очень холодными.
– Я прошу прощения, мистер Хардман, – низким голосом, от которого у меня мороз по коже пробежал, сказал мужчина, бросив на меня пренебрежительный взгляд, – вы неприлично опаздываете, а это может отразиться на итоге запланированных переговоров.
– Ох! – воскликнул мой спаситель и взглянул на золотые карманные часы с выгравированным вензелем на крышке. – Ты прав, Эдгар, совет не простит мне этого! Мисс Хоггарт, умоляю вас простить меня, но проводить вас до участка лично я не смогу. Однако настоятельно прошу воспользоваться моим экипажем.
– Но как же так? А вы?..
– А мы с Эдгаром пройдемся пешком, мы тоже почти на месте, – обворожительно улыбнулся мистер Хардман, и его лицо будто помолодело. – Я очень надеюсь, что у вас все будет хорошо и мы увидимся на приеме!
Мужчины помогли мне забраться в экипаж и откланялись, а я разместилась на сиденье и прислонилась головой к бархатной обивке. На меня навалилась усталость, тело заныло, боль вернулась. В последние дни я постоянно попадаю в неприятности одна хуже другой. Однако сетовать, кроме как на себя саму, больше не на кого. Я искренне хотела помочь инспектору, потому что там, где замешана магия, ему одному не справиться. Но я не предусмотрела одного – маг, что стоит по ту сторону, очень умен и невероятно силен.
Экипаж плавно остановился и слуги мистера Хардмана помогли мне выйти на улицу, а потом проводили в участок. В обители констеблей кипела работа. Этот участок был самым большим в Вичпорте, и сюда, по обыкновению, стекались основные жалобы. Дежурный констебль нахмурился при виде меня, но, заметив надменных лакеев, насторожился.
– Я бы хотела увидеть инспектора Аддерли.
В этот момент я осознала, что держусь из последних сил. Тело била мелкая дрожь, ноги подкашивались, я испытывала острую необходимость присесть или опереться на что-нибудь. И как я продержалась все это время? Пока говорила с мистером Хардманом, словно позабыла о том, что со мной приключилось, а теперь едва на ногах стою.
Констебль снова осмотрел меня и будто смягчился, вышел из-за своей стойки и подозвал одного из сослуживцев, шепнул что-то на ухо и велел мне следовать за юношей. Двигалась по участку я медленно, привлекая внимание всех, кто там находился. Меня провожали любопытные взгляды, которые буравили спину, но я стиснула зубы и чуть приподняла подбородок, сохраняя крупицы самообладания.
Стеклянная дверь одного из кабинетов открылась, из нее вышел инспектор, который на ходу изучал какие-то документы и направлялся в кабинет напротив. На двери было написано: «Суперинтендант Джеймс Уорлок». Я застыла на месте, наблюдая за мистером Аддерли, и почему-то оказалась не в состоянии вымолвить ни единого слова. Ком, застрявший в горле, мешал говорить, но, слава богу, этого и не понадобилось. Будто почувствовав мое присутствие, инспектор повернул голову, скользнул по мне взглядом, не узнавая, и снова опустил глаза в документ, продолжая движение. Уже взявшись рукой за ручку двери, мужчина резко замер и повернулся ко мне.
Его глаза расширились от изумления. Представляю, что он увидел. Изодранную, грязную одежду, взлохмаченные волосы, торчащие в разные стороны, измазанное дорожной пылью и кровью лицо, синяки, ссадины и кровоподтеки. Мои руки, которые Гарри прижимал к стене, а потом и к брусчатке, были исцарапаны, колени тоже, но судьба пощадила меня, и юбка хоть как-то прикрывала ноги. Увидев лицо Артура Аддерли, я вдруг расплакалась, чувствуя себя жалкой и глубоко несчастной. Да что это со мной? Эмоции меняются, будто на качелях.
– Мисс Хоггарт, – пробормотал инспектор, а потом бросился ко мне, – что с вами случилось?
Мужчина аккуратно, очень бережно взял меня под локти и направился обратно к своему кабинету, на котором значилось его имя.
– Райли! – позвал он, и к нам тут же примчался констебль Брикман. – Срочно принесите мне воды и антисептик и попросите Барти отправиться за доктором Джарви.
Юноша посмотрел с сочувствием, а потом бросился исполнять распоряжение. Инспектор усадил меня на стул и опустился рядом на корточки, тщательно изучая все повреждения.
– Что произошло? – спросил он, не скрывая беспокойства.
Я подняла глаза и заметила, что чуть ли не весь полицейский участок смотрит на нас сквозь наполовину стеклянные стены кабинета. Мистер Аддерли поднялся на ноги и опустил деревянные жалюзи, скрывшие нас от посторонних глаз. Констебль Брикман вернулся довольно быстро, протянул Аддерли все, что тот просил, и, выразив свои сожаления о моем состоянии, мягко закрыл за собой дверь.
Инспектор подвинул стул, сел напротив и, смочив кусок серой ткани в воде, протянул руку к моему лицу. Я затаила дыхание, но возражать не стала, поэтому мужчина осторожно приложил влажную ткань к кровоточащей скуле.
– Ну же, мисс Хоггарт, расскажите, что случилось, – теряя терпение, сказал инспектор.
Я ясно видела, как в нем клокотали чувства, они вынуждали его руки подрагивать. Дыхание стало тяжелым, прерывистым. Мужчина то и дело стискивал зубы, его желваки играли, а ноздри недовольно раздувались. Это гнев, а еще страх, беспокойство и снова гнев.
– Я направлялась к вам, когда одноглазый Гарри и его друг Мо напали на меня в подворотне, сразу после Бастертон-авеню.
Мои слова вызвали новый шквал эмоций. Прежде чем перейти к обработке моей верхней губы и носа, инспектор поднялся на ноги, прошелся по кабинету, с жутким скрежетом отодвинул стул и снова сел.
– Что за необходимость заставила вас выйти из дома в такой час? – сердито спросил он.
– Как что? Ваша записка, – пробормотала я.
– Моя записка? – переспросил Аддерли. – Какая записка?
Я засунула руку в глубокий карман юбки и выудила клочок бумаги, который тут же протянула инспектору. Мужчина буквально вырвал его у меня и пробежался глазами по строчкам.
– Я этого не писал, – сказал он. – Я бы никогда не пригласил вас в участок так поздно. Вам не пришло это в голову?
Он был зол, очень зол, и его злость только росла.
– Нет, не пришло! – с вызовом ответила я, подавляя обиду. – Я думала, может, что-то важное и срочное заставило вас позвать меня. Думала, может, вам помощь моя понадобилась.
– Мисс Хоггарт, это, по меньшей мере, глупо, полагать, что я мог вызвать вас в участок, чтобы попросить о помощи! Если вы забыли, то в прошлый раз, когда она мне понадобилась, я прибыл в пансион сам!
Его слова больно ударили по самолюбию, но лишь потому, что он был прав. Я поступила безрассудно, бездумно и импульсивно, чего раньше никогда себе не позволяла. В последнее время я сама себя не узнавала и некоторым поступкам не находила объяснений.
Я резко встала на ноги, тут же пожалев об этом, потому как голова закружилась, вынуждая меня опереться о стол инспектора. Я понимала, что, возможно, заслуживаю все эти слова, но выслушивать их прямо сейчас у меня не было сил.
– Простите, что побеспокоила вас, инспектор Аддерли, – сдерживая слезы, сказала я и оторвалась от стола, чтобы покинуть его кабинет.
Мужчина стремительно преградил мне путь и настойчиво, но аккуратно снова усадил на место.
– Простите, простите меня, мисс Хоггарт, – заглядывая мне в глаза, сказал он. – Я дал волю эмоциям, но… но с вами иначе не получается. Вы упрямо не хотите прислушиваться к голосу разума, постоянно делаете все по-своему и попадаете в неприятности! А что, если бы они вас убили?
Сначала Аддерли говорил тихо, но с каждым словом его голос становился все громче, и последние слова, вероятно, слышал весь участок. Мужчина пытался контролировать свой гнев, но у него ничего не вышло.
– Чего они хотели от вас?
– Хотели знать, что я делала у их дома. Бандиты, может, и убили бы меня, но их спугнули.
– А почему же вы не выставили защиту? – спросил инспектор, снова взявшийся за тряпку.
– В этом-то и странность. – Я уклонилась от его руки и заговорила тише: – Моя магия не работала, словно отключилась. Более того, прохожие шли мимо, будто ничего не слышали и не видели! Кто-то помогал одноглазому. И этот кто-то очень силен! И именно этот кто-то помог Гарри и Мо убить ювелира, я абсолютно уверена.
– Вы почувствовали ту же магию, что и в магазине? – спросил инспектор, настойчиво прикладывая тряпицу к моему лицу и продолжая промывать раны.
– В том-то и дело, что нет! Я не чувствовала вообще никакой магии до тех пор, пока не сорвала с одноглазого какую-то подвеску. Тогда-то и смогла защититься.
– А что за подвеска? – воодушевился инспектор.
Из того же кармана я достала обычный шнурок, на котором висел какой-то причудливый серебряный амулет с черным агатом внутри. Только сейчас я могла хорошо его рассмотреть. Окантовка была выполнена в виде каких-то древних символов, мне совершенно незнакомых.
– Красивый, явно старинный, но больше ничего, – разочарованно пробормотала я и протянула украшение инспектору.
– Он не магический? – нахмурился Аддерли.
– Ума не приложу, как так вышло, – ответила я. – Я совершенно точно помню, что стоило мне сорвать эту вещь, и моя магия пробудилась. Но я ничего не чувствую, абсолютно!
Аддерли прошел к своему столу, поднес амулет к лампе и взял лупу. Он некоторое время пристально рассматривал амулет, что-то тихо бормоча себе под нос.
– Инспектор, а можно вас спросить?
– Конечно. – Аддерли повернулся ко мне и тут же заметил печаль на моем лице.
– А почему поблизости не было констеблей? – очень тихо спросила я, опустив глаза к разодранной юбке и пытаясь собрать обрывки в кулак. – Вы ведь установили слежку за домом номер семнадцать на Красной улице?
Сначала я услышала его шаги, а потом и увидела обувь. Инспектор снова присел у моих ног. Его рука скользнула мимо, и мне показалось, что он дотронется до моего плеча, но нет, мужчина оперся о спинку стула и негромко сказал:
– Ни Гарри, ни сутулый Мо больше по этому адресу не появлялись.
– Выходит, мы их спугнули? – Я вскинула голову и заглянула мистеру Аддерли в глаза, чувствуя себя ужасно виноватой. – Простите, мне нужно было сразу все вам рассказать, а не соваться туда самой. И где теперь их искать?
Гневное выражение глаз Аддерли сменилось, и теперь они смотрели ласково, в уголках появились маленькие паутинки смешливых морщинок. Он все же протянул руку к моему лицу и аккуратно отодвинул упавшую на глаза прядь волос.
– Я очень рад, что вы наконец это поняли: действовать самой было безрассудно, – сказал он, и мое сердце растаяло от приятного тембра и добродушной интонации.
Его лицо оказалось так близко, и так приятно было на него смотреть. Я невольно тоже улыбнулась, правда, это вызвало неприятные ощущения, каждая ссадина ответила болью. Инспектор заметил это и тут же снова нахмурился.
– Итак, что мы узнали? – Аддерли поднялся и начал рассуждать, вертя в руках амулет одноглазого:
– Они знали, что вы маг, иначе не запаслись бы подобной вещицей. Одноглазый узнал вас и понял, что вы каким-то образом нашли его, поэтому не стал рисковать и возвращаться в свой дом. Они выяснили, кто вы, и даже смогли выманить из пансиона, чтобы застать вас совсем одну и расспросить, а может, и убить. А почему вы отправились в город пешком?
– Мистер Тодд сказал, что старушка Бетси захромала, и я не стала их беспокоить. К тому же я почти всегда хожу в город пешком.
Инспектор кивнул, а потом прошелся ладонью по волосам.
– Я отдам эту записку констеблю Брикману, пусть выяснит, где куплена бумага, а заодно узнает про чернила, – сказал он. – Не уверен, что это нам поможет, но попробовать стоит.
В дверь негромко постучали и, когда инспектор пригласил посетителя войти, голова Райли Брикмана просунулась в проем. Он смущенно осмотрел кабинет, отметил наше расположение и шире открыл дверь. Следом за юношей вошел невысокий человек, плотного телосложения. Его круглую голову украшала лысина, на носу красовались очки, а добрые глаза тут же внимательно всмотрелись в мое лицо.
– Так-так-так, что тут у нас? Здравствуйте, инспектор Аддерли. – Попутно поздоровавшись, мужчина подошел ко мне ближе и поставил рядом саквояж с инструментами и лекарствами. – Ох, милочка, вам и досталось!
Доктор тщательно осмотрел меня, а потом велел инспектору и его помощнику выйти из кабинета. Некоторое время мистер Джарви обрабатывал мои раны, ворчал о жестокости нынешней молодежи и вслух надеялся, что такие, как инспектор и славные констебли, переловят всех бандитов и хулиганов. Руки у доктора были теплыми и ласковыми, а голос тихим и певучим. Я полностью расслабилась.
– Голова болит? – спросил он, протягивая мне порошок, снимающий боль, я кивнула и приняла лекарство. – Инспектор!
Доктор не кричал, но Аддерли все равно его услышал и сразу вернулся в кабинет.
– Вашей подопечной я рекомендую крепкий сон, успокоительный чай и покой на несколько дней, – отчитался мистер Джарви, закрывая саквояж. – Я оставил ей несколько конвертиков с порошком от головных болей, они еще вернутся. – Последние слова уже были адресованы мне. – И повторяю, покой!
– Я тут же вернусь в пансион и обязательно хорошенько высплюсь, спасибо, доктор, – заверила я его.
– Об этом не может быть и речи! – строго сказал Аддерли. – Вам нельзя возвращаться в пансион. Вы забыли, что бандиты знают, где вас искать?
– Но куда же мне податься? – спросила я.
– Некоторое время поживете в Олридж-холле, – ответил он, пожав плечами.
– Это совершенно невозможно! – воскликнула я и поспешно поднялась со стула, чем вызвала новый приступ резкой головной боли. – В пансионе мне будет безопасней, девочки быстро подлатают меня, и все будет хорошо!
– Во-первых, вы сами сказали, что наш противник очень силен, вы хотите подвергнуть опасности девочек? Во-вторых, пусть я покажусь вам жестоким, но вам не повредит немного поболеть, чтобы впредь думать, прежде чем делать! И в-третьих, мне будет спокойнее, если вы побудете немного у меня на глазах. Так я буду знать, что вы не ввязались в очередную опасную авантюру.
– Но… но это не вам решать, в конце концов! – возмутилась я.
Доктор молча взирал на разыгравшуюся сцену, а потом усмехнулся и произнес:
– Ну это уже не мое дело, кто и где остановится, главное, соблюдайте мои рекомендации, мисс Хоггарт.
В полицейском кебе я снова оказалась прижатой к стенке, но это не мешало мне тихо сердиться на инспектора за то, что я не смогла его переубедить. За пределами города поняла, насколько устала, и глаза сами собой начали закрываться. Последнее, что я услышала, прежде чем провалиться в сон, это слова инспектора о том, что он знает какого-то человека, который мог бы помочь выяснить происхождение и свойства амулета, попавшего мне в руки.
