Текст книги "Где найдешь, где потеряешь…"

Автор книги: Ксения Нестерова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 24 страниц)

– Кажется. Я тогда особенно в подробности не вдавалась. Попросил, ну я и послала Ольгу. Так что у нее и спрашивайте, коль вам нужно. Только сейчас ее нет. – Она на секунду задумалась.

– Так как же мне ее найти? – вновь задала ей вопрос Анфиса.

– Позвоните в понедельник, – она продиктовала Анфисе номер телефона. – Спросите Иванову Ольгу – это наша старшая медсестра. Да скажите, что я велела, Ксения Ивановна, – властно добавила она.

Анфиса, поблагодарив, буквально выпорхнула из кабинета. В коридоре она попыталась прийти в себя. «Николай психически больной человек, работает в морге… И, возможно, живет где-то рядом. Это уже кое-что…» И она, довольная собой, направилась к выходу из больницы.

Там ее ждал охранник.

– Больше с такой сумкой не пропущу, – предупредил он ее.

Из окна гардеробной по-прежнему торчала голова гардеробщицы, внимательно наблюдавшей за этой сценой. Оценив ситуацию, Анфиса поняла, что это она настропалила на нее охранника.

– А больше и не надо, – гордо кинула она охраннику и, демонстративно достав и надев шубу, направилась к выходу.

Морозец щипал щеки. Но сейчас Анфиса не имела ничего против него. Этот морозец будто вымораживал почти физическое отвращение к больнице. Анфисе нравилось, что она здорова, сильна, свободно может, выйти за стены этого учреждения, что для большинства здешних обитателей невозможно. Хорошо быть здоровой… И живой.

Значит, хахаль жены Антона – псих. Да еще работает в морге. Что отсюда следует?

Анфиса поежилась. Очень зловещая выстраивалась цепочка. Вдруг будто наяву возникла картина – оскалившийся тип с безумными глазами

склонился со скальпелем над распростертым телом… Бог ты мой, надо давать поменьше воли воображению…

Анфиса встряхнула головой и прибавила шаг…

* * *

С детства Штырь обладал изумительным качеством – он предчувствовал, когда его будут пороть. Он ощущал, когда переполняет чашу терпения окружающих – а переполнял он ее нередко. Короче, он носом чуял неприятности.

Неприятности у него в жизни бывали разные. Большие и маленькие. Те, которые создавали еще большие неприятности и для преодоления которых требовались немалые усилия и те, которые рассасывались сами собой, как синяки. Но нынешние неприятности были первоклассные. Которые не разгребешь… Или разгребёшь.

Зачем подставлять физиономию, когда можно ударить самому?.. Эта мысль все чаще посещала его. А что, за дозу халявного героина Валет и Степан готовы на что угодно, а он, Штырь, готов?.. Да он давно уже на все готов. Слишком измотала его эта история…

Он поежился, представив, что может расстаться с дорогими его сердцу вещами. С хатой. Со всем. Лучше сдохнуть…

Сдохнуть?.. От этой мысли мороз пробежал по коже…

Штырь стоял в своем подъезде и не решался подняться наверх. Ощущение опасности сковывало его… Впрочем, не стоит слишком доверяться своим чувствам. В последнее время он стал шарахаться от всех темных углов. Так можно далеко зайти. А главное, все «шестерки» – и Степан, и Валет, и даже Катюха – ощущают его неуверенность. Вскоре они начнут выходить из повиновения. В стае слабый вожак идет на убой – это Штырь усвоил давно и четко…

Он вздохнул и ступил на лестницу… Какой-то звук насторожил его…

– Ладно, – прошептал он.

Штырь медленно поднимался по ступенькам лестницы. На середине остановился, прислушался… Вновь он услышал шаги где-то наверху. Его рука машинально дернулась к карману и извлекла оттуда пистолет. Это был «ТТ» китайской сборки, который он в прошлом году приобрел на подмосковном рынке по дешевке. Машинка соответствует цене – ненадежная, рассчитанная на недолгий срок. Штырь боялся ее даже пристреливать, только пару раз влепил по бутылкам в подвале. Приятная тяжесть в руке несколько успокоила Штыря. Он сжал крепче рукоятку и на цыпочках, прислонясь к стене, стал подниматься дальше.

Миновав пролет третьего этажа, он потянул, как собака, носом. Потом еще и еще… «Черт! – произнес он про себя. – Духами Катькиными пахнет. Ох, и смешон же я буду с пистолетом в руках!» Несколько секунд он постоял в нерешительности, потом распахнул пальто и, прикрыв полой руку с пистолетом, поднялся к своей квартире…

Глава 23
НАРУЖНОЕ НАБЛЮДЕНИЕ

«Атлантида располагалась на территории нынешней Антарктиды. Новые научные данные дают основания усомниться в том, что панцирю ледового континента шестьдесят миллионов лет, как считалось ранее. Еще недавно там шумели леса и, возможно, возвышались города атлантов…» «Ко мне на кухню влетела шаровая молния и продырявила четыре тарелки. Теперь в них аккуратненькие дырочки, и я повесила тарелки на стену. Дорогая редакция, объясните, что это было. Анна Авдотьева. Петербург…» «Врезавшаяся в Юпитер комета Шумейкера-Леви ознаменовала время подготовки к Страшному суду. Страшный суд наступит через столько лет, сколько осколков у кометы. Их количество совпало с количеством карт Таро. Конец света наступит в 2016 году…»

– Во дают, – кивнула Анфиса, просмотрев очередную страницу газеты.

На последней полосе опять была реклама «бакалавра магии» Романа Семеновича. Видимо, дела у него шли очень неплохо, если он во всех газетах умудрялся давать рекламу.

Анфиса отложила газету. Все, надо заканчивать читать эту шизуху. Так и крыша набок может съехать.

Она потянулась к лежащей на журнальном столике книжке в мягкой обложке, которую купила позавчера. Эд Макбейн – любимый писатель.

Она открыла ее. И тут послышался телефонный звонок.

В последнее время неожиданные телефонные звонки били по ее нервам. Раньше жизнь была тиха и размеренна, и телефонный звонок мог означать лишь одну неприятность – что муж притащит вечером ораву гостей и нужно срочно что-то готовить. Сейчас, когда она оказалась в гуще криминальных событий, неожиданный звонок мог принести что угодно.

– Алло, – сказала она в трубку.

– Анфиса, это я.

На Анфису накатила волна радости.

– Здравствуй, – сказала она.

– Привет. Что делаешь?

– Да ничего… Есть кое-какие новости.

– Какие новости?

–Ну…

– Не по телефону?.. Я приеду. Не против?

– Конечно, – обрадовалась она. Но тут же ее пыл несколько поостыл.

– Влас, – нерешительно протянула она. – У меня в холодильнике пусто. – Ей было стыдно в этом признаваться, но из-за поездок забежать в магазин она так и не успела, а вернувшись домой, прикинула, что вполне сможет обойтись макаронами с засохшим кусочком сыра. А теперь магазин уже закрылся.

– Понято, – односложно ответил Влас. – Так я через часик у тебя.

–Жду…

здесь целый час торчу… – начала она предъявлять ему претензии.

– А… – Штырь, прищурившись, оглядел ее. – Это ты… – он выплюнул поток нецензурной брани. От сердца отлегло, незаметно для нее он положил пистолет в карман. Но Катьку его обращение нисколько не смутило.

– Зайчик, ну что ты, – проворковала она.

– Чего ты здесь торчишь? Ты где должна быть? – закончил Штырь свою тираду.

– А мы там уже обалдели, мы что тебе, сыщики, что ли? – возмутилась Катька. – Да к тому же к ней ее хахаль явился. Представляю, что теперь там начнется. – Она прильнула сзади к открывающему дверь Штырю и поцеловала его в щеку.

Он в ответ так стиснул ее в объятиях, что Катька вскрикнула.

– Зайчик, больно же…

– А не больно неинтересно, – довольный собой, ответил Штырь. – Так какой хахаль? – поинтересовался он.

– А я толком не рассмотрела его, но на кривых ногах, это точно. И здоровый такой… Я за деньгами пришла, ты обещал, – перешла к делу Катька.

– Влас, значит, – догадался Штырь.

– Тот, который вам тогда морды набил? – Катька хмыкнула.

– Что? – Штырь замахнулся на нее.

– Я пошутила, – пошла на попятный девица, на всякий случай отскочив от своего Зайчика.

– За деньгами, – недовольно вспомнил Штырь, снимая сапоги. – А есть за что платить-то вам, мутантам чернобыльским?

– Конечно… Мы с Жанкой целый день за ней по городу шастали, бля… Замерзли, жуть… Аты говоришь, платить не за что? И потом мне сегодня позарез кольнуться надо. У тебя есть что-нибудь?

Но Штырь ее последний вопрос оставил без ответа.

– А где твоя Жанка? – поинтересовался он.

– За ребенком побежала… Из детского сада забирать, – пояснила Катька. – А я к тебе за деньгами. Мы договорились, что я ей потом занесу…

– А разве у вас дети бывают? – спросил ехидно Штырь, сделав ударение на слове «дети».

Катька надула губы и шмыгнула носом. Она изо всех сил старалась сделать вид, что сейчас расплачется.

– И у нас бы был, – заныла она. – Если бы ты тогда меня с лестницы не спустил…

– Пьяный я был, – попытался оправдаться Штырь, но тут же решил, что не стоит она его оправданий, и сурово добавил: – И правильно. На фига он мне сдался… И потом, откуда я знаю, что он мой был. Ты с кем только не шарахалась…

– Дурак, я только с тобой, – огрызнулась уже зло Катька. Выдавить слезу ей так и не удалось, и теперь ее лицо выражало негодование и обиженное самолюбие.

– Хва базарить, – Штырь растянулся на диване. – Выкладывай, что узнали.

Катька торопливо начала:

– Как она из дома вышла, Валет нам ее показал, и мы за ней… Она в автобус, и мы за ней, она в метро, и мы за ней…

– Ты чего заладила «за ней, за ней». Что, других слов не знаешь, что ли? – Штырь презрительно фыркнул. – Так куда она поехала?

– Во, – Катька протянула скомканную бумажку, – Жанка записала.

Штырь взял бумажку, расправил на подлокотнике дивана, попытался прочитать.

– Слушай, она что, малограмотная? – спросил удивленно он.

– Жанка? Ты что, она до пятого класса дотянула, а потом уж работать пошла.

– Чего делать? – не понял Штырь.

– Работать, – повторила Катька. – Ну, к «Интуристу», ее туда Барсук притащил. А теперь, вишь, у нее ребеночек от него, – с завистью в голосе произнесла Катька. – Счастливая. Конечно, он работе мешает. И Барсук на нее крысится, что фигуру после родов потеряла, грудь отвисла. Но все равно ее клиенты любят… Денег вполне на жизнь хватает.

Пока Катька рассказывала про жизнь своей подруги, Штырь достал из тумбочки тетрадь, полистал и, сравнив записи, одобрительно хмыкнул.

– Так что она там делала?

– Откуда мне знать? – удивилась Катька..– Вошла в подъезд и полезла по лестнице, Жанка говорит, ее на пятом какая-то тетка ждала.

– На пятом? – удивился Штырь. – Странно, а должен был быть второй. Ну и что?

– Ничего. Она там часа три проторчала, а потом ушла… Мы с Жанкой целую пачку выкурили, пока дождались.

– Она вас не заметила? – спросил Штырь, вновь растянувшись на диване.

– Нет вроде, мы делали все, как ты велел. Пасли ее по очереди, на глаза не попадались, да она и не смотрела по сторонам, вышла какая-то озадаченная и вновь куролесить начала…

– Чего? – не понял Штырь..

– Ну, я тебе скажу, и помотала она меня по городу, – не отвечая на его вопрос, продолжала Катька. –Дергалась, дергалась чего-то, все эту чертову больницу искала.

– Что? Какую больницу? – От удивления Штырь даже вскочил.

– Там на обороте написан номер. Я с дощечки списала, – Катька вновь указала на бумажку, лежащую на подлокотнике дивана.

Штырь взял, перевернул, прочитал.

– За фига она туда ездила? – Он пожал плечами.

– А я знаю? Может, навещала кого? Только смех… – Катька захихикала. – Ее туда не пускали В шубе, она ее в сумку прятала, а сумку специально купила… – Катька смеялась, рассказывая, но Штырь даже не улыбнулся.

– Так зачем она туда ходила? – потребовал он ответа.

– Не знаю, – Катька пожала плечами, по тону Штыря почувствовав, что ему нужен более полный ответ.

– Ты что же за ней не пошла? – взревел он. – За каким я вас туда посылал, а? Ослицы две… – Штырь кипел от злости. Катька, зная его нрав, вся сжалась в кресле.

– Ты сказал – только куда поедет, – пыталась оправдаться она. – Мы и записали. А чего, за ней нужно было идти? Но ты не говорил, что если она в больницу поедет, то за ней идти… лепетала она.

– Откуда я знал, что она туда поедет. Пшла вон, – вдруг скомандовал он.

Катька осторожно выбралась из кресла.

– А деньги? – нерешительно изрекла она. – Мы весь день бегали…

Штырь вытащил из кармана смятые купюры, отсчитал и небрежно бросил на пол. Катька их быстро подхватила.

– А «чек»? – вновь насела она. – У меня кончилось.

– Ты его чего, жрешь? – возмутился он.

– Жрала бы, если бы давали, – огрызнулась Катька, и выражение ее лица стало такое, что Штырь счел нужным не спорить. Спорить с наркоманом, который нуждается в дозе, – занятие бесполезное и никчемное. Он знал, что Катька за дозу вполне способна убить хоть его, хоть кого. Поэтому он вздохнул и отправился в ванную. Там он извлек из-за зеркала заранее подготовленную дозу героина, обернутую в плотную бумагу. Этого Катьке хватит где-то на два-три дня. Но они сейчас будут шыряться с Жанкой – та тоже увлекается, а наркоман, доставший дозу, обязан поделиться со страждущим товарищем. И не из дружеских чувств. Просто, когда будет плохо тебе, он поделится с тобой. Закон выживания стаи, и больше ничего. Наркоманов Штырь презирал. Но знал, что работать с ними можно. Они становятся твоими рабами, если у тебя есть для них то, что им надо…

– А завтра как? – спросила она.

– Свободны, курицы, – буркнул Штырь и отвернулся к стенке. Катька ушла.

Штырь еще полежал немного, что-то обдумывая, потом позвонил Степану.

– Все нормально? – поинтересовался тот.

– Да, – недовольно буркнул Штырь. – Она в подъезд Антона ходила, но только не в его квартиру. Странно… Потом в больницу зачем-то мотанула…

– А зачем? – спросил Степан.

– Да эти две курицы так ничего толком и не узнали.

– Чего со шлюхами связываться, – пробурчал Степан.

– А что, с тобой связываться?! – вспылил Штырь. – Команда у нас – один другого надежнее!

– Команда как команда, – обиделся Степан.

– Ладно. Главное – мы оказались правы – она его ищет. А значит, ее пасти надо. Завтра ребят туда засылай… Интересно только, где же ее муженек крутой, коль Влас к ней на ночь подвалил.

– Ха, шустрая, – засмеялся Степан. – Тоже шлюха. Я шлюшье племя за версту чую.

– Ладно, пока…

Глава 24
ЕЩЕ ОДИН ПОДОЗРЕВАЕМЫЙ

Анфиса торопливо разбирала принесенные Власом сумки с продуктами и прикидывала, что бы сейчас из них приготовить. Влас, раздевшись, прошел на кухню, чмокнул ее в щеку и спросил:

– Как день прошел?

– Отлично. Я тут такое узнала…

– Ну-ну, – остановил ее Влас. – Ты сейчас просто лопнешь от своих новостей. – И, что-то вспомнив, он вернулся в прихожую. Анфиса последовала за ним.

Влас быстро стал шарить по карманам своей куртки.

– Ты чего ищешь-то? – спросила Анфиса.

– Да ключи от квартиры. И куда я их сунул? А вдруг потерял? – Влас был озадачен.

– Поищи лучше, – посоветовала Анфиса. – По порядку…

– Ах, вот они, – Влас извлек из бокового кармана ключи и, взяв за колечко, покачал перед носом Анфисы в доказательство, что пропажа нашлась.

Анфисин взгляд просто приковала эта связка. Три ключа и брелок в виде сточенной с двух сторон маленькой морской раковины. Холодок пробежал по ее спине…

– Дай посмотреть.

– Зачем? – но все же он протянул их ей.

Анфиса взяла их в руку, покрутила между пальцев брелок. Он жег ей руку.

«Конечно, это он. Я не могу ошибиться…» – пронеслось у нее в голове. Настроение ее сразу упало, ощущение надвигающейся беды нахлынуло на нее.

– Так мы будем сегодня ужинать? – весело спросил Влас.

– Не знаю, – Анфиса пожала плечами.

– Что-то случилось? – спросил Влас.

–Да, извини. Но… Я вспомнила… – она никак не могла придумать, что бы соврать.

– Что вспомнила? – Голос Власа стал суров.

– Сегодня мой муж может приехать… Он в Москву по делам прилетел, – Анфиса испытывала чувство стыда за свою ложь, но другого выхода она не видела. Больше оставаться рядом с Власом она не могла. Ей необходимо было, чтобы он ушел.

– Что? – удивился он. – Ах да, понимаю… Про мужа случайно забыла, – обиженно произнес он. – Все правильно. Я же тут просто так, для развлечения и поисков приставлен… Всяк сверчок знай свой шесток…

Он снял с вешалки куртку и начал одеваться.

– Извини, – тихо произнесла Анфиса.

– Не за что, замужняя леди, – еще раз зло уколол он ее и, хлопнув железной дверью, вышел.

Анфиса продолжала еще некоторое время стоять на месте. Потом подошла к телефону и набрала номер.

– Алло! – через довольно продолжительное время раздался в трубке голос Анны Максимовны.

– Добрый вечер… Вернее, ночь, Анна Максимовна, – сказала Анфиса. – Извините, я вас, наверное, разбудила.

– Да ничего, – настороженно ответила женщина. – Что-нибудь случилось?

– Ничего особенного, просто… – Анфиса не знала, как у нее потактичнее спросить. – Я вспомнила, что у Антона был такой брелочек к ключам в виде сточенной ракушки…

– Да, да, – согласилась Анна Максимовна. – А что, Анфиса?

– Он так и продолжал его носить или выбросил? – Анфиса где-то подсознательно все еще надеялась, что та скажет, что выбросил или потерял.

– Нет, он всегда его на ключах носил. Я еще в заявлении в милицию писала, что ключи у него с розовой ракушкой.. Меня следователь спрашивал: «Что за ракушка?» Я ему объяснила. А он сказал – хорошо, вещь нестандартная, редкая…

– Редкая, – как автомат произнесла Анфиса.

– А что, Анфисочка, ты что-то узнала?

– Нет-нет, ничего, – поспешила ее успокоить Анфиса, Просто сейчас вещи свои разбирала и наткнулась на свои ракушки, вот и вспомнила. И тоже подумала, что вещь неординарная… Ну а раз вы все уже в милиции сказали…

– Сказала, – подтвердила Анна Максимовна.

– Но вы не беспокойтесь, Анна Максимовна, я все равно узнаю, что с ним случилось. Обязательно узнаю… – как молитву повторила Анфиса, сжимая телефонную трубку.

– Ой, дочка, – неуверенно произнесла женщина.

Они еще немного поговорили и, пожелав друг другу спокойной ночи, распрощались. Но Анфиса отлично знала, что предстоящая ночь не будет для нее спокойной.

…Летние каникулы Анфиса, как правило, проводила в подмосковных пионерских лагерях. Денег на поездки к морю у них с бабушкой не было. Но в то время многие ее одноклассники именно там и проводили летние месяцы. Возвращались они домой, привозя красивые ракушки – дары морские. Тогда-то, в какую-то осень, у девчонок пошла мода – делать из этих ракушек кулончики на цепочках. Ракушка стачивалась с двух сторон, и получалась красивая витиеватая подвеска. Анфисе тоже страшно хотелось такую. Одна из подруг ей уступила ракушку. Но та была слишком велика, и подвеска, сделанная по просьбе бабушки их соседом, оказалась тяжелой и слишком большой. Анфиса пыталась ее еще как-нибудь приспособить, но не сумела.

И вот она увидела такую ракушку у Антошки. Он в то лето отдыхал с Анной Максимовной на Азовском море, приехал, полный впечатлений. Рассказывал, как долго там можно идти по морю – и все тебе море по колено или по пояс. Одну из привезенных розовых ракушек он сам, долго трудясь, сточил по примеру Анфисиной подвески и приспособил ее в виде брелока к ключам. Анфиса несколько раз просила его уступить ей эту ракушку, обещала ему взамен разные другие предметы, но Антошка был непоколебим.

– Это мой талисман теперь… – говорил он ей.

И вот теперь, через столько лет, она сразу же узнала этот талисман на ключах Власа.

Анфиса была права, в эту ночь ей не удалось сомкнуть глаз. Она ходила как заводная взад-вперед по комнате и пыталась осмыслить происшедшее.

«Брелок Антона у Власа – это факт». Но в этот факт ей никак не хотелось верить, иногда она даже себя ловила на мысли, что ракушка ей померещилась. Но нет, она же держала ее в руке.

«Роман Семенович!» – вдруг вспомнила она. Он несколько раз говорил, что след Антона в ангаре. В свете последнего открытия слова экстрасенса воспринимались совершенно серьезно.

«Влас… Что же получается? Что он нам голову тогда заморочил: вот вам пустой ангар. Не было, мол, здесь никого. И Хорек этот – он же уголовник стопроцентный, а он мне рассказал сказочку, и я вновь поверила. Боже, какая же я дура! Он же все это время меня за нос водил, выпытывал у меня все об Антоне, а я… Да все они: и Штырь, и Хорек, и Влас – одного поля ягодки… Рядом живут, все друг друга знают… А может, разыграли меня с этими нападениями, чтобы я к нему в лапы попала. Заступничек! – На секунду она остановилась. – Так, значит, все они этим наркотиком торгуют… Поэтому он мне и не дал медцентром заниматься, «я сам, я сам…», чтобы я им там не мешала свои черные делишки обделывать… А Антон? Он в их лапы попал, и они его… – даже мысленно произносить это слово Анфисе было жутко. – А вещи, выходит, поделили… И Влас – их руководитель… Боже, что я думаю? Хотя, конечно, только он может быть у них за старшего, и он взял этот брелок.

Но почему он мне его показал? – Она долго не могла найти ответ на этот вопрос, наконец решила: – Все правильно. Во-первых, просто случайность, так бывает, во-вторых, он думал, что я про брелок не знаю. Ведь я же ему говорила, что Антона видела последний раз еще маленьким, вряд ли у него с тех пор сохранился брелок. А что же теперь, что же теперь-то мне делать?» – Она никак не могла ответить на эти вопросы. И только утром поняла, что отступить уже не сможет. «Мы еще с тобой поквитаемся, Влас!» – зло думала она, так и не решив, как же это она сделает. Теперь уже ей было жаль не только Антона, его маму, но и себя – несчастную, обманутую дуреху. «Не на ту нарвались…» – пыталась она нагнать на себя решительность и уверенность в своих силах. И это ей вполне удалось. Несколько успокоенная, она под утро все же смогла задремать.

Ей приснился страшный сон: она в ангаре, с Власом, и еще какие-то люди, а потом по ангару бегали голые длинноногие девицы, залитые кровью… Анфиса проснулась и долго не могла прийти в себя. «Нет. Разгадка должна быть в медцентре. И именно туда я должна поехать… Теперь этот Сидоренко от меня не открутится!»

С этой мыслью она провалилась снова в тяжелый, липкий сон.

* * *

Будто наждаком над ухом терли. Наждаком по алюминиевой кастрюле. Вжик, вжик… Анфиса застонала и приоткрыла глаза. Никто ничего не тер. Просто дворники подметали двор. Значит, утро. Значит, опять заботы…

Поворочавшись еще с боку на бок, она поняла, что уснуть больше не сможет, и встала. Желудок ее бил тревогу, и только сейчас Анфиса вспомнила, что со вчерашнего чая у дворничихи у нее маковой росинки не было во рту. Она прошла на кухню. Там так и валялись два пакета из-под продуктов, которые принес Влас. А часть продуктов так и осталась на столе, не убранной в холодильник.

«Хорошо хоть форточка была открыта, а то бы все испортились», – думала она, машинально запихивая их в холодильник. Себе же она сделала яичницу с ветчиной. Взяв большую, принесенную Власом банку растворимого кофе, прочитала: «Классик. Элит». «Элит – праздник вкуса», – вспомнила она надоевшую рекламу. Что ж, пусть будет праздник – от этой мысли Анфиса улыбнулась и насыпала кофе в большую чашку.

– Сегодня мне нужна бодрость на целый день, – сказала она. – Интересно, из какой это рекламы? Не жизнь, а сплошной рекламный винегрет. – И она нажала кнопку трехпрограммника, стоящего у нее на столе. Как бы в подтверждение ее слов, голос из приемника стал убеждать ее в преимуществах йогурта «Данон» перед другими. «Ну, завели теперь на весь день. Лучше бы погоду сказали», – подумала Анфиса.

Позавтракать спокойно ей не дали. Дважды звенел телефон, она подбегала, долго слушала трубку, но, кроме дыхания незнакомца, ничего больше не слышала. «Какой дурак развлекается?» – думала зло Анфиса. Звонки эти вызвали у нее чувство тревоги.

До больницы дозвониться оказалось не так-то просто. Сначала было занято, потом никто не подходил к телефону. Но Анфиса упорно продолжала набирать номер. Наконец ей повезло, подошедший к телефону мужчина сказал, что поищет Иванову, и, положив трубку на стол, ушел. Анфиса долго ждала, перекладывая телефонную трубку из одной руки в другую. Наконец услышала:

– Алло! Я слушаю.

Анфиса поздоровалась и, как пароль, назвала имя Ксении Ивановны. Врачиха оказалась права, ее имя подействовало магически – голос старшей медсестры сразу стал приветливым и даже льстивым.

– Да-да. Что вы хотите?

Анфиса объяснила ей причину своего звонка.

– Конечно, помню, – сказала медсестра. – Живет тут рядом, во второй девятиэтажке за нашей больницей. Подъезд первый, этаж последний.

– А номер квартиры? – спросила Анфиса.

– Номер не помню. Но как из лифта выйдете, так первая дверь налево. Странные они такие… – добавила Ольга.

– А Николай? Он тоже там живет?– с надеждой на положительный ответ поинтересовалась Анфиса.

– Не знаю, я ушла, а он со стариком остался. А живет там или нет, не знаю.

– Что ж, спасибо, – поблагодарила Анфиса, поняв, что действительно больше медсестра ничего не скажет.

Теперь она знала, где живет родственник Николая, а может, и сам он. «Но не это главное сейчас… С Николаем это потом… А сейчас в медцентр. Теперь ему уже не удастся, как в прошлый раз, выставить меня из кабинета». С этим решением она и вышла из дома…

* * *

Чувство, что ее обманули, предали, никак не покидало Анфису. И желание отомстить прежде всего Власу все сильнее разгоралось в ней. «Обвел меня, как дуру, вокруг пальца… – думала она, сидя в вагоне метро. – И правильно, как дура, ты сразу втюрилась. Кинулась сразу в койку к нему… Дура и есть…»

– Красавица, скажи, – обратился к Анфисе рядом седевший с ней мужчина лет сорока. От него просто разило перегаром. – Мне «Щукинская» нужна.

– Что? – Анфиса, захваченная своими мыслями, совсем перестала следить за остановками, да и не знала она их точно на этой линии.

– «Щукинская», – повторил он и икнул. На Анфису обрушилась смесь перегара и лука. Она отвернулась.

–Я вам подскажу, когда выходить, – сквозь зубы процедила она.

Вскоре поезд миновал станцию «Октябрьское поле», и Анфиса предупредительно повернулась к соседу.

– Следующая ваша, – сказала она и увидела, как он согласно кивнул.

Поезд, замедлив ход, вынырнул из туннеля на станцию «Щукинская», за окном замелькали ждущие пассажиры, у дверей началась толкотня, но Анфисин сосед не спешил к выходу. «Может, забыл», – забеспокоилась она.

– Ваша остановка – «Щукинская», – напомнила она.

– Да, я понял, – кивнул он. Поезд остановился и распахнул двери. – Во! – обрадованно воскликнул алкаш. – Я и ждал, когда остановится… – И, неуверенно встав на ноги, сильно качаясь, вышел из вагона.

«Что ж, – подумала Анфиса, тихо смеясь. – В здравом уме ему не откажешь, даже в таком виде. Ведь, действительно, встань он на секунду раньше, лежать бы ему в проходе… Молодец, алкаш».

Неожиданно алкаш, постояв на перроне, сунулся обратно в поезд и плюхнулся рядом с Анфисой на еще не занятое место.

– Знаешь, красавица, я подумал – на хрена мне эта «Щукинская»?

Она пожала плечами.

– Во-о, – потряс он пальцем, склонил голову и засопел…

У выхода из метро крутились подростки лет по четырнадцать-пятнадцать – предлагали что-то купить. Анфиса с изумлением увидела, что продают они баллончики со слезоточивым газом. Глядишь, года через три детишки будут предлагать гранатометы. Анфиса сначала, как и большинство пассажиров, отмахнувшись, прошла мимо, но потом остановилась. «А почему бы и нет, – подумала она. В Ленинграде у нее был такой, и Андрей научил им пользоваться. – А теперь он тем более не помешает… Как же я раньше о них забыла, не сцапали бы меня тогда эти подонки так быстро. Я бы им устроила!» И она вернулась. Купила баллончик по достаточно сходной цене.

– А сработает? – спросила она.

– Гарантия! – воскликнул пятнадцатилетний пацан и оглянулся на толпу. – Чего, попробовать?

– Ты что, дурной?

– Как хотите, – как ей показалось, разочарованно протянул он.

Довольная приобретением, она отправилась дальше. «Ну, попадитесь теперь мне», – думала она, и в этот момент ей хотелось больше всего, чтобы «попался» ей именно Влас. Прямо в физиономию, струей газа, чтобы из глаз слезы, чтобы весь от боли скривился.

Девица в регистратуре сразу же ее узнала, стоило Анфисе появиться в холле. Ее глаза удивленно расширились. Подручных Штыря в холле не было видно.

Она не стала сразу подходить к регистратуре, а сначала разделась. Здесь с этим трудностей не возникло – вот что значит частное заведение, клиент тут всегда прав, поскольку клиент – это деньги. Она направилась к кабинету Сидоренко. У кабинета никого не было. Анфиса постучала, никто не ответил. Тогда Анфиса осторожно потянула за ручку – дверь не открывалась, Анфиса дернула сильней – но дверь опять не поддалась. Сделав еще несколько попыток, она поняла, что дверь заперта, а в кабинете никого нет.

«Странно, почему нет приема? Может быть, он работает во вторую смену? Как же я об этом не подумала?» Теперь у нее не было другого выхода, как идти к регистратуре.

– Скажите, – обратилась она к девице. – А Сидоренко как сегодня принимает? Что-то там закрыто.

Девица недовольно фыркнула.

– Правильно, прежде чем бегать по кабинетам, нужно спросить, – начала она читать Анфисе проповедь. – А то все себя тут хозяевами чувствуют. Денег не заплатили за прием, а сразу вперед…

– Так как мне найти Сидоренко? – перебила ее Анфиса.

– Сидоренко с сегодняшнего дня в отпуске, – отчеканила девица. По выражению ее лица было видно, что она очень довольна собой и тем, что смогла «умыть» Анфису.

– Как в отпуске? – удивилась Анфиса. – Вроде зима.

– Вроде… – протянула девица. – Но зимой, знаете ли, тоже в отпуск ходят. Вот он и решил по Европе прокатиться.

– Он уехал? – Такой оборот событий резко менял Анфисины планы.

– Да. Можно только позавидовать. – Девица вновь хотела порассуждать.

Анфиса перебила ее очередным вопросом:

– А когда он вернется?

– Не знаю, – пожала плечами девица.

– А на работу когда выходит? – уточнила свой вопрос Анфиса.

– Десятого января, – ответила та, посмотрев в свои записи.

– Как десятого? Это же очень большой отпуск получается, а кто сейчас за него прием ведет?

– Во-первых, отпуск как отпуск, а он еще за свой счет взял. А во-вторых, вы опоздали, мы теперь временно наркоманами не занимаемся.

«Интересно», – подумала Анфиса и спросила:

– Почему? У вас же была очень перспективная программа и результаты хорошие…

– Начальству виднее… Mнe что говорят, то я и отвечаю, – отчеканила девица. – Да и кому сейчас , коль даже Сидоренко уехал. Может, когда вернется, опять начнем.

– Спасибо, – Анфиса направилась к выходу. Она понимала, что делать ей здесь больше нечего. Сидоренко уехал или сбежал. Если да, то ясно – от Штыря, Власа и всей этой гоп-компании. Или он с ними заодно и решил на какое-то время уйти на дно. Ах, если бы Влас не морочил ей голову, она бы давно уже приехала сюда… Сидоренко вместе с Антоном работали над программой… Значит, все тянется к нему… «И что теперь делать? Может, бросить все к черту? Что мне, больше всех надо?»

Но дело теперь начало приобретать уже и личный оборот. Теперь ее душила обида. А она не любила, когда ее обижают. И, в отличие от многих женщин, когда ее обижали, она не обливалась слезами и не опускала руки, а начинала действовать.