Текст книги "Двойняшки в наследство (СИ)"

Автор книги: Ксения Худякова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

12.

Даниил.

Заселился снова в гостиницу, но на душе неспокойно. Славка далеко не дурак, иначе не провернул бы столько дел. Решаю позвонить Ульяне, узнать, как дела. Дети, наверное, уже проснулись, и сейчас они должны полдничать.

Звонки идут, но трубку не берут. Успокаиваю себя тем, что может оставила телефон на кухне, а сама с детьми играет.

– Д-да? – раздается наконец-то неуверенный голос Ульяны.

– Уля, что–то случилось? Что с голосом?

– Уже все в порядке, не стоит беспокоится, Даниил, – и голос такой, как будто именно меня подозревает во всех смертных грехах.

– Уже? Что случилось? Как ты? Как дети?

Меня охватывает необъяснимый страх, ладошки моментально потеют, а сердце грохочет где-то в горле. Кажется, случилось что-то ужасное!

– Мы больше не на даче, Даниил. Уехали оттуда. Потому что… или ты … Ты разговаривал со Славой, – выплевывает она имя бывшего мужа.

– Вчера… Он нашел вас? Где вы? Я приеду заберу!

– Пока не надо. Мы в безопасности, твой брат без сознания на даче.

Твою мать! Что же там такого произошло?

– Нет, не говори мне больше ничего, что можно было бы использовать против вас в суде! Мало ли, телефон… В общем, мне надо убедиться, что он жив и не будет подавать в суд. Телефон пока выключи, вынь сим-карту. Черт, я даже не знаю, как еще можно отследить тебя. Новый тесть Славика не простой человек! Будем на связи через нашу общую знакомую, ну помнишь, поле… стул… бабочки летают?

– Помню.

– Тогда береги себя и детей. И прошу, верь мне, Ульяна. Я на вашей стороне, чтобы ни произошло!

Кладу трубку и понимаю, что дело приняло совсем неожиданный поворот. Славка их нашел, что-то произошло на даче, и он теперь там без сознания. Главное, чтобы был жив, чтобы Ульяну не обвинили в убийстве.

Так! Спокойно! Надо включить холодную голову! Ну что могла сделать хрупкая девочка с двумя детьми со здоровым мужиком?

«Но ведь вырубила же», – шепчет внутренний голос.

Набираю номер телефона брата, гудки и ничего более.

Снова прыгаю в тачку и несусь туда, откуда совсем недавно приехал. Приезжаю на дачу, Слава уже в сознании, внешний повреждений не видно. Снова возникает вопрос, как же его Уля вырубила?

– Что приехал к своей шлюхе? – выплевывает он.

– Ты поосторожней со словами! Брат ты мне или не брат, мне сейчас плевать, но говорить о той, кто родила тебе двоих детей, не смей в таком тоне!

– А то что?

Хочется вмазать ему еще раз. Но я торможу свой порыв! Мне надо узнать, что случилось!

– Послушай! Давай по-хорошему! Ты оставляешь Ульяну и детей в покое!

– Подбираешь объедки за мной! – Зло усмехается Славик.

Я смотрю на него и совершенно не узнаю. Он же не был таким! Что произошло за последние несколько лет?

– У меня с твоей бывшей женой ничего не было, но мне противно смотреть, как ты пытаешься унизить людей, которые были твоей семьей! Помолчи и послушай, – останавливаю я его, потому что он открыл рот для очередного спича. – Расскажи, что тут произошло?

– Ахах, – смеется Славик, – пока ты был в отъезде, у нее тут был очередной любовник, который вырубил меня. И пока я был в отключке, они вывезли все свои вещи и укатили отсюда.

– Ясно! Так давай я отвезу тебя в город на твоей машине, а потом вернусь за своей. Тебе сейчас за руль нельзя!

– Не стоит! Сейчас сюда приедет охрана моего тестя!

– Ладно, я дождусь их с тобой, чтобы убедиться, что ты не сел за руль в таком состоянии. А потом уеду, или может даже переночую здесь. Эта дача также принадлежит и мне!

– Делай что хочешь! Один вопрос? Ты матери сказал, что я тебе рассказал правду?

– НЕт, маме я ничего не говорил, – успокаиваю я его.

– Маме, – усмехается он. – Ладно, бывай, БРАТ. Если станет что-то известно про мою шл… Ладно, ладно, не злись! Про твою… Дай знать!

– Даже не рассчитывай!

Честно говоря, едва сдерживаю себя. Хочется стукнуть по голове, но я не знаю, кто его и как вырубил, могут ли быть последствия… Поэтому только сжимаю кулаки, зубы. И молча смотрю, как приехавшие охранники забирают его с собой. А один из них и его машину транспортирует.

Так, одна проблема решена. Не за рулем, значит не разобьется. Хоть убейте, но жизнь его ценна для мамы, а значит и для меня. И не важно родная она или нет. Пока ничего не известно!

13.

Ульяна.

Смотрю из окна, прячась за занавеской, как уезжает бывший муж, а Даниил остается на участке.

– И что делать, Рит? Он не уезжает!

Рита подходит поддерживая свой живот, такая милая. Ей бы сейчас отдыхать, а не мои проблемы решать.

– Может отправим к нему, Артема? С твоим бывшим у него был разговор короткий.

– Ну если только без рукоприкладства и как бы невзначай?

– Жалко? – усмехается Рита.

– Кажется хорошим, – сказала я, но про себя подумала: “Уля, тебя, похоже, недостаточно обманывали, раз ты продолжаешь верить…”

– Ммм… И правда, хорош! – смеется Ритка.

– Что значит, ммм?

– Ой, да ладно. Видела я как он на тебя смотрел! И как ты краснела в ответ.

– Вот только не надо придумывать то, чего не было! Это его племянники! – поглядываю на детей, которые притихли. Давно не смотрели мультики на большом экране телевизора.

М-да, я мать века! В последнее время только этим и занимаю детей! А что сейчас делать с речью сына, ума не приложу. Он по большей части молчит, лишь иногда произносит слово, и то заикаясь и не с первой попытки.

– Не переживай, Уля. Все наладится и речь Никиты восстановится, просто он сильно испугался, – вдруг серьезной становится моя спасительница. Приобнимает меня за плечи. – Пойдем-ка чего-нибудь перекусим, да и детям пора после сна и такой встряски поесть.

Снова становится немного неудобно. Мы как бедные родственники.

– Уль, прекращай!

– Что?

Вроде молчала, нарезая салат.

– На лице написано всё, о чём ты думаешь! Мне даже в радость, что ли, что я не одна и есть с кем пообщаться! Хотя обстоятельства, конечно, которые предшествовали, не радуют.

– От слова «совсем», – тяжело вздыхаю я.

Как только мы поели сами и я покормила детей, сев с ними за раскраски, раздался звонок.

– Маргарита Владимировна, – Артем говорит с Ритой, но смотрит на меня. – Там пришел сосед, говорит, что он родственник Ульяны, хочет поговорить с вами. Не тот, которого я вырубал, но чем-то похож.

Я испуганно сжимаюсь, непроизвольно. Дети считывают мою реакцию и тоже обеспокоено смотрят по сторонам, откладывая карандаши в сторону.

– Пойдем выйдем, – говорит Рита Артему, – вместе. На улице поговорим. А вы, – гладит Никиту по голове, – раскрашивайте дальше. Красивая какая машина стала, да? А у тебя зайчик, тоже красивый, – это уже Анечке.

Таким образом дает мне понять, сиди и не дергайся. Но я все равно переживаю.

Разговор у них был недолгий. Рита не сказала, что я у нее, Даниил передал визитку с его номером телефона, попросил если вдруг что-то станет известно, позвонить ему.

Мой телефон по-прежнему выключен. Надо бы новый номер приобрести.

14.

Даниил.

Я не могу уснуть. Мысли кружатся в голове, как карусель без остановки. Дача слишком тихая и пустая. Но я не могу сразу вернуться в город. Нужно дождаться утра – вдруг от Ули придет весточка. А в городе надо забрать результаты экспертизы. Можно было бы получить их на электронную почту, но я действую анонимно.

Выхожу во двор, вдыхаю свежий утренний воздух. В городе такого нет.

И тут… Эти голоса.

Детский смех и какие-то невнятные звуки. Аня и Никита? Да нет, они оба очень хорошо разговаривают, не все буквы выговаривают, но тем не менее не звуками. Может, другие соседи?

Дорога занимает немного времени, захожу в клинику, получаю результаты в конверте. Верчу его в руках, не решаясь открыть. Обычный белый конверт, но внутри – моя судьба.

«Держи себя в руках», – твержу я себе. Но сердце колотится так, что, казалось, его стук слышен всем вокруг. Прикладываю руку к груди, пытаясь успокоить бешеный ритм. Глубокие вдохи. Медленные выдохи.

«Мужчина должен быть сильным», – скажут многие. Легко говорить, когда на кону не просто очередной кризис, а вся твоя жизнь. Когда от этих бумажек зависит, были ли твои родители честны с тобой все эти годы. Или это Славик решил отыграться, отомстить за старые обиды.

Оба варианта казались одинаково ужасными. Оба могли разрушить то хрупкое равновесие, которое я выстраивал годами.

Пальцы нервно теребят конверт. Открыть? Или подождать еще? Нет, тянуть дальше – только мучить себя. Нужно знать правду. Какой бы она ни была.

Правду, – эхом отозвалось в голове. – Я всегда за правду, какой бы она ни была.

Медленно, словно вскрывая не конверт, а собственную душу, начал его распечатывать.

Внутри лежит лист с результатами. Буквы расплывались перед глазами.

«Положительный», – гласит первая строка.

«Отрицательный», – гласит вторая.

Мир вокруг начинает кружиться. Правда оказалась горькой. Но лучше горькая правда, чем сладкая ложь, верно?

Несколько минут невидящим взглядом смотрю вперед, перед глазами мелькают картинки прошлого…

Вот мать, ругает меня, потому что не уступил Славику велик. Мой велик, чтобы получить его мне пришлось год закончить на отлично. А Славочка младший и младшим надо уступать. Вот я должен помочь Славочке с уроками, потому что я ведь отличник, а брат просто плохо разбирается в математике. Вот я вместо гуляния с друзьями, должен помочь в уборке по дому, хотя не моя очередь помогать. Но у друга Славы день рождения, а в другой день убираться мать не настроена.

Слуги появились в доме позже, когда я сбежал из дома в университетскую общагу. Тут надо отдать должное отцу, он меня поддержал и даже выделил хорошее содержание, чтобы мне не пришлось учиться и работать.

Встряхиваю головой, сбрасываю с себя все воспоминания и еду в салон связи, покупаю новую сим-карту на свое имя. Для Ульяны. Почему-то я уверен, что она у Маргариты, в соседнем доме от нашей дачи. Но пока она осторожничает, и правильно делает.

Время раннее, поэтому решаю поработать. Ищу кафе с вай-фаем, заказываю себе завтрак и открываю ноутбук. Время пролетает незаметно, как всегда происходит, когда я погружаюсь в работу. Мысли о моем происхождении отступают на задний план. Снова делаю заказ, теперь бизнес-ланч, а после еду на участок.

15.

Ульяна.

– Уже сутки, а речь Никитки не восстановилась, – начинает разговор на больную и главную для меня сейчас тему, Рита.

– Да…

– Не знаю точно, но мне кажется, что надо как можно быстрее обратиться к специалисту.

– Ты права, у него не только проблема с речью, но он стал каким-то спокойным. Нет смеха и задора, как раньше, – всю ночь в голове мысли были о том как быть дальше и как помочь Никите.

Смотрим обе на детей, Анечка играет с куклой, что-то говорит брату, сует ему в руки игрушечную чашку. А тот берет ее и не начинает подыгрывать Ане, как раньше. Не просит меня налить водички в нее, а просто ставит рядом, на пол.

На глаза наворачиваются слезы, но я сдерживаю их.

Перед глазами проносится вся наша жизнь со Славиком, жизнь, которую оказывается я сама себе придумала. Мы для него чужие, дети нагуляные.

– Ненавижу, – тихо цежу я сквозь зубы.

Рита молчит, понимает о ком сейчас речь идет.

Вообще, что удивило, так это то, что она ни разу не сказала: «А где твои глаза раньше были?»

Люди у нас любят обсуждать всех и вся и давать советы.

Подсаживаюсь к детям, стараюсь увлечь их играть дальше. Улыбаюсь им одними губами, глажу по нежным головкам. Анечка рассказывает мне про лялю, что ляля не слушается, не кушает. И я помогаю ее кормить с шутками, прибаутками. Беру машинку Никитки, рычу… еду к нему. Спрашиваю, будет ли грузить кубики, чтобы потом замок построить для ляли. И он вроде увлекается, но его машина едет тихо, не «рычит».

– Маргарита Владимировна, – снова появляется Артем в просторной гостиной, переводит взгляд на меня. – Там это… сосед по даче, что вчера приходил и разговаривал с вами, передал сим-карту для Ульяны, – протягивает он белый конверт с логотипом оператора связи.

– Он уехал? – интересуюсь я.

– Нет, на даче остался.

– Рит, присмотришь? Я схожу поговорю, – подруга кивает. И я объясняю детям, что на пять минут выйду, надо кое-что забрать в старом доме.

Но дети вдруг бросают свои игрушки и вцепляются в меня мертвой хваткой.

Помнят…

Целую их в макушки, обнимаю, едва сдерживая слезы. А внутри все распирает от ненависти к человеку, которого я любила.

–Чего уж теперь, – говорит Рита. – Раз хотела выйти поговорить, то Артем сейчас пригласит Даниила в дом. Кажется, он же не в Москве живет, временно приехал?

– Даже не знаю. Не помню. Может, он что-то и говорил. В любом случае, в нашей жизни его раньше не было.

Дверь в дом открылась, я резко обернулась нервничая. Никита и Анечка сразу побросали свои игрушки и настороженно переводили взгляд с меня на Даниила.

Рита и Артем вышли из комнаты на кухню, оставив дверь открытой между комнатами.

– Ма? – всхлипнула Анечка.

Я в одно мгновение оказалась рядом, прижав их к себе.

– Это дядя Даня, помните он вам подарил куклу и машинку? – Никита молча пальчиком указал на машинку, что лежала на полу.

– Уля? – взволнованно сделал пару шагов в нашу сторону, но, видя реакцию детей, замер на месте Даниил. – А что? Почему… Ведь в прошлый раз не было такой реакции. Не мог же он…

Уж не знаю, что хотел сказать Даниил и не сказал, но вот только мой бывший муж, оказывается, способен на очень многое.

Даниил улыбнулся мягко, стараясь не напугать малышей. Его взгляд остановился на мне дольше обычного, будто пытаясь разглядеть нечто большее, скрытое за усталостью и тревогой.

– Привет, ребята, – присел он на корточки перед нами, чтобы быть на одном уровне с детьми. – Я пришел, чтобы с вами поиграть.

Все свое внимание он переключил на детей, чтобы они чувствовали себя комфортно в его обществе, оставив все разговоры на потом.

Дети смотрели недоверчиво, но почувствовали искренность в голосе мужчины. Анечка, робко спросила:

– А ты не будес кличать на маму и нас?

Я вздрогнула, вспомнив сцену. Даниил лишь мельком взглянул на меня.

– Нет, я здесь для того, чтобы помочь маме и вам. Если мама согласится, то мы поедем на машине далеко-далеко, где никто больше не будет кричать на маму и вас.

– Не делай пустых обещаний… – начинаю я.

– Я хочу забрать вас в Питер. У меня большая квартира, я живу один. Потом если захочешь снимем тебе квартиру, наймем адвоката.

– М-ма? – Никитка смотрит на меня, потом на Даниила. – Би-би… – Совсем как раньше, сказал он. Вот только он умеет говорить слово «машина», вернее, «мафына».

– Мы поговорим с дядей. Ничего не бойтесь, посмотрите мультики, – включаю им мультяшный канал.

– Что с Никитой? Что вообще с детьми?

– Никита почти перестал разговаривать, заикается. Думаю без специалиста мы не справимся.

Даниил хмурится, вижу как темнеет его взгляд от ярости.

– Расскажи все, – тихо, но твердо просит он.

И я рассказываю…

Вечер провели в доме Риты вместе, Даниил в основном был занят с детьми. Им понравились истории Даниила о путешествиях и приключениях, а меня тронули его заботливые жесты и внимание к мелочам. Постепенно между ними возникало доверие, перерастающее в нечто большее.

Ритка сидела и время от времени хитро посматривала то на меня, то на Даню. А потом и вовсе ушла в спальню, оставив нас одних.

Перед сном, уложив детей спать, я подошла к окну и задумчиво смотрела на звезды. Даниил подошел сзади и осторожно положил руку мне на плечо.

– Ты справишься, – прошептал он. – Вместе мы сможем преодолеть любые трудности.

Моё сердце дрогнуло от нежности и благодарности. Впервые за долгое время я ощутила себя защищенной.

Возможно, будущее окажется не таким мрачным, каким казалось раньше.

– Уже поздно, давай я провожу тебя, – мы выходим на улицу.

Некоторое время молча стоим как подростки под луной. А потом я чувствую легкий поцелуй на губах. Лишь мгновение!

– Завтра как проснетесь, позвони мне с новой сим-карты. Поедем в Питер, Уль?

В ответ я лишь кивнула, не доверяя сейчас своему голосу.

16.

Следующие дни пролетели незаметно. Жизнь в квартире Даниила стала привычной рутиной: утром занятия с детьми, прогулки на детской площадке, вечером ужин с «семьей», игры Даниила с детьми перед сном и три раза в неделю посещение психолога с Никитой. С Аней в это время сидит сам Даня, просто в эти дни уходит пораньше с работы. А еще совместные просмотры каких-нибудь фильмов вдвоем, когда дети уснут. О том мимолетном поцелуе никто из нас не говорил.

Однажды вечером, прогуливаясь вдоль Невы, мы остановились на мостике канала, глядя на спокойную воду. Дети мирно посапывали у нас на руках. У меня Анечка, у Дани Никитка. Солнце медленно опускалось за горизонт, окрашивая небо в золотистые оттенки.

– Спасибо тебе, – тихо произнесла я, поворачиваясь лицом к Даниилу. – Без тебя я бы не справилась.

Его рука нежно коснулась моей щеки, вызывая трепет внутри.

– Я знаю, сейчас не время. Ты еще переживаешь по поводу своего брака, – начинает Даня, заглядывая в мои глаза. – Но ты мне очень нравишься Уля. И дети тоже. Я хочу стать им отцом. Настоящим, понимаешь? Чтоб они забыли Славика… Знаю, ты думаешь это невозможно… Но все возможно.

Даня отводит глаза, словно хочет сказать что-то еще, но не решается.

Его слова заставляют мое сердце биться быстрее. Я хочу верить, что судьба действительно свела нас не просто так.

Но боюсь!

– Он же может появиться в любой момент. Кто знает, что ему в голову взбредет.

– Не бойся, если что, я знаю его слабое место.

– Даже так? – удивляюсь я.

– Да, пойдем к машине. Пора домой, ты наверное уже устала. Все-таки Анечка, для такой как ты тяжелая уже.

Киваю и мы идем в обратную сторону.

– Не уходи от ответа, Даниил, – напоминаю ему, когда мы уже детей посадили в детские кресла и поехали домой.

То есть в квартиру Дани.

– Какого? – Он смотрит на дорогу, но лишь крепче сжимает руль. Понимаю, что он не хотел говорить то, что сказал. Или не в такой форме.

– Мне уже не больно, Дань, – впервые сокращаю его имя при обращению к мужчине.

– Даня? Меня так вообще никто не называл, – улыбается он. Но через мгновение сжимает губы. – Даже родители.

– Прости…

– Мне нравится, Уля.

М-да, после такого как-то неудобно снова спрашивать…

– Моя мать мне не мать, – через некоторое время говорит он. – И не знал об этом только я. Славик на днях проболтался, что не такие уж мы и братья…

Хлопаю ресницами, открываю рот, пытаясь что-то сказать. Но я не знаю, что говорить в таких случаях!

– А Славик… Он боится будущего тестя, – Даня кидает мимолетный взгляд на меня. – Прости…

– Ты не виноват…

В машине чувствуется напряжение и я злюсь. Опять из-за этого парнокопытного настроение и у меня и его не брата? Или все-таки брата? В общем испортилось.

Мы подъезжаем к дому молча. Каждый погружён в собственные мысли. Когда наконец останавливаемся возле подъезда, Даниил первым выходит из машины и открывает мою дверь. Мы поднимаемся наверх, укладываем детей спать, а сами садимся на диван в гостиной. По телевизору идет какой-то вечерний фильм фоном, но мы не обращаем на него внимания. Стоило мне только повернуть голову в его сторону…

– Иди ко мне, – сгребает меня в охапку, сажает на колени и впивается в мои губы голодным поцелуем.

Моя голова кружится от неожиданности, тело мгновенно откликается теплом и дрожью. Сердце бешено колотится, дыхание сбивается. Я хотела оттолкнуть его, напомнить себе, что должна сопротивляться искушению, но руки предательски обвиваются вокруг шеи, пальцы запутываются в волосах. Этот поцелуй словно магнетизм притягивает нас друг к другу.

Наконец Даниил отрывается от губ, осторожно отстраняется и внимательно всматривается в мои глаза.

– Скажи, что не хочешь, и я немедленно отпущу, – шепчет он хрипло, едва сдерживаясь.

Мои ладони продолжают гладить его лицо, пальцы легко касаются щетины, пробегают по скулам. Тело просит большего, разум кричит остановиться, а сердце молчит, застигнутое врасплох.

– Я не готова... – еле слышно говорю я, пряча смущение в складках рубашки.

Руки мужчины крепко прижимают меня ближе, давая почувствовать тепло тела, ощутить пульсирующую жизнь, которой хочется поделиться.

– Милая моя девочка, – ласково воркует он над ухом, покусывая мочку. – Поверь, я готов ждать столько, сколько потребуется. Но знай одно: ты значишь для меня гораздо больше, чем любая женщина в прошлом.

Улыбнувшись сквозь слезы радости и облегчения, я прижимаюсь теснее к груди Даниила, ощущая защиту и уверенность в его объятиях. Впервые за долгие месяцы одиночества и боли появляется ощущение счастья, настоящего домашнего тепла, которого мне так отчаянно не хватало, даже в браке.