Текст книги "Беременна от неверного (СИ)"
Автор книги: Ксения Богда
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)
Беременна от неверного
Глава 1
– Беременна… двойней, – эхом повторяю за гинекологом и вспоминаю фото из конверта.
Перед самым моим выходом пришел курьер и, уточнив мое имя, передал посылку. Я не успела рассмотреть, что внутри того конверта: такси уже ждало возле подъезда. Только из любопытства заглянула и увидела фото мужа с… незнакомой девушкой. В каком-то ресторане. Вдвоем. И это явно была не деловая встреча. Слишком уж улыбка у девушки была сексуальной.
А сейчас… я узнаю, что беременна. Сердце вздрагивает, перебивая послевкусие того фото. Я стану мамой!
Но в параллель с осознанием того, что у нас будут дети, в груди зреет что-то больное… неприятное. С кем на том фото был мой муж? Кто сидел напротив?
Вздрагиваю от холодного датчика и стараюсь сосредоточиться на новости о детях. Сейчас это намного важнее остального.
– Двойня. У вас будет двойня. Срок восемь недель.
Выдыхаю. Прикрываю глаза и возношу известные мне молитвы. Три года мы женаты, до этого ещё два года Наиль за мной ухаживал. Но завести ребенка решили год назад. Не получалось, муж и словом не попрекнул. Ждал, терпеливо.
И тут. Малыши. Аж двое!
А может… дело не в ожидании вовсе? А в том, что у Наиля… Зажмуриваюсь, отгоняю от себя невеселые мысли и придумки. Нужно вернуться домой и подробно изучить содержимое того конверта, который пошатнул мою уверенность в браке и в любимом мужчине.
Собраться. Нужно взять себя в руки…
– Спасибо вам за такую новость, – в порыве стискиваю запястье врача и, тут же опомнившись, отдергиваю руку. – Простите. Что-то я совсем не контролирую себя…
Отвожу глаза.
– Все хорошо. Счастье – это прекрасно. Особенно, когда малышей так ждут.
Киваю. Привожу одежду в порядок и выхожу в кабинет. Ждать распечатку.
Хватаюсь за телефон. Желание позвонить мужу и прокричать, что мы станем родителями, настолько огромное, что приходится зажмуриться. Снова убираю телефон в сумку. И опять достаю.
Впервые меня что-то удерживает. Не дает нажать заветную кнопку вызова. Неужели я сомневаюсь в муже?
А Наиль словно чувствует мои метания: звонит сам.
– Привет, ангел, – голос обволакивает, словно он собственноручно заворачивает меня в теплый плед.
Ловлю себя на том, что вслушиваюсь в его интонацию. Пытаюсь услышать что-то, чего обычно не замечала. Может быть такое, что любовь затмила разум и я просто не замечала чего-то очевидного?
– Привет, любимый муж, – веду себя как обычно, мой голос не дрожит, звучит уверенно, пока внутри разрываются снаряды бессилия и потерянности.
Нервно дергаю ногой, не сводя взгляда с кабинета, пока жду распечатку с УЗИ. Прикусываю язык до такой боли, что красные пятна перед глазами вспыхивают, только бы не выдать то, что я сейчас узнала. Я все ещё не до конца верю, что ношу детей от Наиля…
Детей, которых, как мне казалось ещё утром, мы оба хотели.
– Как ты? – возвращает из мыслей голос мужа.
– Хорошо. Ты сегодня вовремя домой?
Я не знаю, зачем я это спрашиваю. Очередная проверка? Да ну, бред какой-то. Наиль мне не изменяет, и у него никого нет, кроме меня.
– Ага, у меня там встреча с клиентом виповским. Думаю, часов в семь я буду дома.
Выдыхаю. Ну вот, все в норме. Он не задержится нигде и приедет сразу домой после работы.
– Хорошо, я тогда буду тебя ждать.
– В кровати и без одежды? – его голос понижается, и это моментально находит отклик в моем теле.
Не могу сдержать улыбки. Эти эмоции намного сильнее здравого смысла. Уже кажется, что то фото мне привиделось и конверта вообще никакого нет.
– Не-е-е-е-е-е-ет, за столом и с ужином.
Наиль разочарованно ворчит, чем вызывает смешок.
– А можно вместо еды я съем тебя, Мариш?
Фыркаю.
– Нельзя. Ты мужчина и должен хорошо питаться, – подтруниваю над ним и чуть ли не пропускаю момент, когда из кабинета выглядывает врач, и я подскакиваю со своего места, – все, пока, целую.
– Обожаю, – слышится в ответ.
Вызываю такси. Усаживаюсь в машину.
У водителя на экране идет какой-то фильм, видимо, для развлечения пассажиров и отвлечения их от повседневной суеты. Жена застает мужа в супружеской постели с эффектной дамой. Скандал, собирание вещей и крики, что она уходит.
Парочка любовников собирает разбросанную по полу одежду, муж при этом пытается оправдаться. Мол, это не то, что ты думаешь…
Непроизвольно вылетает громкий смешок, и я перехватываю такой же смеющийся взгляд водителя.
– Неужели мужчинам обязательно тащить любовниц домой? – бормочу под нос, не ожидая, что меня услышат.
Казалось бы, логичный вопрос. Ну реально, гостиниц же туча. Выбирай любую…
– Не знаю, у меня и жена, и любовница – это одна женщина.
Водитель пожимает плечами и смеется. Замечаю на его руке обручалку, и становится немного стыдно.
– Да я в общем, – прикрываю рот рукой, чтобы ничего больше не ляпнуть.
И тут же вспоминаю образ Наиля в нашей постели. Но стоит прикрыть глаза, как ярким пятном вспыхивает перед глазами конверт. Обычный, белый, без надписей. Только красная восковая печать бросилась мне в глаза. И на ней инициалы И.М…
Переступаю порог дома. И мой взгляд упирается в тот самый злосчастный конверт… Рука сама по себе тянется к нему.
Внутри коброй сворачивается предчувствие чего-то нехорошего. Пальцы подрагивают, пока я распечатываю послание, и из-за этой самой дрожи конверт выскальзывает из рук, рассыпая по полу фотографии.
Падаю на колени и начинаю судорожно их собирать, особо не вглядываясь, что же там… Меня охватывает дикий ужас, причины которого я понять не могу. А потом взгляд цепляется за знакомое до боли лицо. Перестаю дышать.
Шум в ушах отключает меня от происходящего вокруг. Открываю рот в бестолковой попытке глотнуть хоть капельку воздуха, но из меня вырывается только сипение.
Темные волосы, щетина, выделяющиеся скулы и татуировка на руке. И массивное обручальное кольцо, за которое цепляется мой взгляд. Наиль при выборе гордо раздувался и говорил, что хочет, чтобы все знали, что он женат.
А теперь перед моими глазами его фото с другой…
Наиль… мой любимый, единственный и, как я думала… надежный. С какой-то бабой. Черно-белое фото. Они в постели… она сидит на его бедрах, и её пальцы зарываются в темные волнистые волосы мужа.
Как мои зарывались не один раз.
Другое фото. Они сидят в ресторане, и дама смеется какой-то шутке моего мужа. Виден ряд красивый ровных зубов. Наиль же прячет лицо за кружкой. Но они вместе… за одним столом.
Удар в грудь… или то сердце? Хочет выскочить, чтобы так не болеть?
Взгляд пытается сфокусироваться на лицах, в надежде, что я ошиблась, что это не Наиль. Кто угодно, только не мой муж! Но все застилают слезы. Много слез.
Боже, я не помню, когда у меня из глаз лился такой поток! Как будто где-то прорвало невидимую трубу, и теперь я утопаю в собственных рыданиях.
Всхлипываю. Некрасиво так. Жалобно. Растираю влагу вместе с макияжем по лицу и отбрасываю фото подальше.
– Боже… Боже, – вцепляюсь в волосы и тяну их, опускаюсь на пушистый ковер.
Боль пронзает каждую волосяную луковицу, а я вою как раненая псина, которую сбили на трассе.
Не успеваю перевести дыхание. Телефон взрывается входящим. Онемевшими пальцами нащупываю мобильный на столике и всматриваюсь в номер. Цифры… непонятно, кого я услышу на том конце?
Медлю. Не уверена, что мои губы в состоянии будут произнести даже простейшее «Алло». Но звонок повторяется, и только чтобы не слышать назойливый рингтон судорожно провожу по экрану.
Подношу к уху, перестаю дышать. Кого же я услышу на том конце…
– Марина?
Это она. Подсознание уверенно твердит, что это та самая дама с фото. Та, которая спала с женатым мужчиной. Которая сейчас своим звонком влезает в семью. Чужую семью…
– Слушаю, – умение при посторонних держать эмоции в стрессовых ситуациях под контролем играет на руку.
И голос звучит максимально спокойно, пока внутри все рвется на части, разметая ошметки.
– Меня зовут Ирина, я любовница вашего мужа. Наиля.
Губы искажает кривая усмешка.
«Любовница. Любовница. Любовница…» – стучит молоточками в висках. Любовница. ВАШЕГО. Мужа.
– И зачем вы звоните мне? – до боли прикусываю подушечку пальца.
Главное – не сорваться. Не показать стерве, как же больно сейчас. Не обрадовать тем, что я умираю внутри.
– Хотела поставить вас в известность, что Наиль вас обманывает.
Сглатываю желчь и делаю глубокий вдох. Только бы не стошнило.
– Спасибо, это очень мило с вашей стороны.
Боже… неужели я умею так? Умею. Так. Разговаривать? Когда внутри творится настоящий хаос…
– И это все? – девушка на том конце будто бы теряется.
Она ждала от меня истерики? Скандала? Рассчитывала, что я крикну в трубку, чтобы она забирала моего мужчину?
И тут до меня доходит простая истина: именно на это она и рассчитывала! Ждала! Именно для этого и позвонила.
Хлопок двери заставляет вздрогнуть.
– Извините, мне пора идти готовить ужин моему мужу, – вкладываю в голос столько любезности, что скулы сводит от ненатуральной улыбки.
Не жду ответа, скидываю. Подскакиваю с пола и начинаю метаться по столовой. Хватаю с камина конверт с распечаткой УЗИ и несусь в комнату.
Он не должен узнать! Не должен! Он не достоин узнать, что станет отцом! Не после того, как его руки трогали другое тело.
– Маришка, я дома! Выходи, я голодный, как стадо буйволов, и по тебе соскучился.
Эти слова проходятся острием по внутренностям, которые кровоточат не на шутку.
Бросаю взгляд в зеркало и выдыхаю. У меня есть три минуты, пока Наиль раздевается и идет на мои поиски. Три минуты, чтобы собраться с мыслями. Переключиться после разговора с любовницей моего мужа и нацепить маску счастливой жены.
Так… быстро… вытираю потеки туши, щиплю себя за щеки, чтобы избавиться от бледности. Приглаживаю волосы и улыбаюсь. Натянуто, конечно, но, думаю, Наиль не увидит, какой ураган внутри. Возвращаюсь в столовую.
Долбаный конверт с фотографиями все ещё валяется на полу. Сгребаю все в кучу и заталкиваю в ящик комода. Он не должен увидеть, что между нами что-то изменилось. Мне нужно время, чтобы решить, как действовать дальше. Как жить после новости об измене.
Но так сильно хлопаю этим ящиком, что наша свадебная фотография покачивается и летит на пол. Стекло разлетается на миллионы мелких кусочков. Переступаю с ноги на ногу и даже не замечаю, как в ступню вонзается битое стекло.
Кажется, я вообще ни черта не чувствую после тех фото. Вакуум в сердце… если оно осталось, конечно. Усмехаюсь.
Ещё как осталось, я же все ещё стою и дышу. Наклоняюсь, чтобы собрать осколки голыми руками, когда в проеме показывается Наиль Таранов. Таран… как любят называть его друзья.
Моя любовь… и мой персональный ад. После всего, что происходит за день, именно так теперь он воспринимается в моем воспаленном мозгу.
– Твою мать, – Наиль срывается и подбегает ко мне, – ты чего, Мариш, не заметила стекло?
Подхватывает на руки и несет к дивану. А я на инстинктах хватаюсь за его крепкую шею. В грудь впивается тысяча игл при мысли, что он вот этими руками другую трогал. Стараюсь не разреветься от безысходности, которая поселилась во мне после тех фото.
Боль и холод.
Думала ли я, что мне изменят? Да никогда!
Наиль подхватывает мою ногу за лодыжку и ставит себе на бедро, осматривает.
– Девочка моя, что ж ты так неаккуратно? – пробегает пальцами по коже, и я вздрагиваю. – Больно?
Поднимает на меня обеспокоенный взгляд.
А мне хочется заорать на весь дом, что очень больно. Больно так, что хочется умереть и не переживать это все. Но вместо этого я равнодушно пожимаю плечами.
– Рубашку испачкаешь, Наиль, – киваю на капельки крови, которые срываются с моей стопы и падают на темные брюки мужа.
Он удивленно выгибает бровь и встряхивает головой. От этого резкого движения волосы слегка колышутся и на лоб падает прядь черных волос.
– У меня тут жена кровью истекает, а я должен о рубашке волноваться? – усмехается.
И эта усмешка делает ещё больнее. Ведет себя так, словно ничего не скрывает. Словно нет в его жизни никакой Ирины.
Ирина… Передергиваю плечами и ловлю на себе пронзительный взгляд серых глаз.
Улыбаюсь через силу. Я не готова сейчас к тому, чтобы Наиль догадался о чем-то. Мне нужно это переварить и потом уже принимать решения. Как будет лучше для меня и наших крошек.
Вовремя отдергиваю руку, которая тянется к животу.
– У тебя все нормально, ангел? – в серых глазах столько неподдельного беспокойства, что у меня невольно набегают слезы.
– Немного неважно себя чувствую.
Муж хмурится. Аккуратно кладет мою окровавленную ногу на диван и встает.
– Я за пластырем, и мы едем в больницу.
Мотаю головой.
– Зачем, Наиль? Я в порядке, голова слегка побаливает.
Мотает головой, идет к шкафчику, где аптечка. Достает бутылек с антисептиком и пластырь. Слежу за каждым его шагом. Возвращается ко мне, снова обхватывает ногу, а я от прикосновения вздрагиваю.
– Потому что в коже может остаться осколок стекла, Мариш.
Молчу. С ним нет смысла спорить, все равно сделает по-своему. В этом весь муж.
Наиль с таким трепетом обрабатывает каждую мою ранку, пока я закусываю губу и стараюсь не заскулить от безысходности. Бережно дует на поврежденную кожу, а внутри меня все в узел скручивается.
В голове постоянно звучит голос Ирины, которая спокойно говорит, что она любовница моего любимого мужа. А сейчас я горю в агонии, просто сидя рядом с ним.
И хотелось бы в лицо ему плюнуть и сказать, что я все знаю. Но я могу представить, какие последствия за этим последуют. Да и не даст мне просто так никто развод. Оставит ни с чем, уж у Наиля есть для этого все рычаги, и финансы позволят. А вот я… наполовину домохозяйка, которая учится печь торты. И что я ему смогу противопоставить? Особенно, когда он узнает, что я ношу его детей.
Так что… резкий разрыв может привести к плачевным последствиям для меня и для моих крошек.
– Ну вот, – протирает руки и целует меня в коленку, которая открылась в разрезе юбки, – давай, собирайся, и поехали.
Встаю на ногу и слегка качаюсь. Муж тут же оказывается рядом и обхватывает меня за талию. Резко вдыхаю его знакомый аромат. Сжимаю пальцы на его предплечье. Неуклюже улыбаюсь.
– Ты же голодный. Давай я тебя накормлю.
Наиль удивлённо вскидывает брови.
– Ты серьёзно, Мариш? Какой ужин? Только после того, как тебя осмотрит врач.
Боже… раньше бы меня такая забота со стороны Наиля покорила. А сейчас вызывает горечь и настороженность. Вдруг именно за заботой он пытается скрыть предательство.
– Все в порядке. Как будто мы никогда не ранили ноги, Наиль. Да даже в школе было.
Он настырно мотает головой и сжимает губы. Они превращаются в тонкую полоску.
– Вот именно, Мариш. В школе я тоже подумал, что моя рана – мелочь, а потом загремел в больницу и мне чуть палец не отрезали. Забыла? – прищуривается.
А я не забыла. Ничего из нашего прошлого не забыла. Даже когда мы не общались после школы почти шесть лет. Я ничего не забыла.
– Не забыла.
Я ему тогда в больницу еду таскала. Болтала о всяком с ним, чтобы он в одиночестве не грустил. А он так же, как и я сейчас, не заметил на пляже стекло и напоролся на него. Но как истинный мужик отмахнулся… пока не развилось осложнение.
И снова в горле першение, как перед слезами. Запрокидываю голову и быстро моргаю, прогоняя рыдания. Не надо плакать. Нельзя плакать. Но, боже, как же нас много связывает… связывало. А сейчас это все растоптано теми фото и звонком.
Мы с ним знакомы со школы. Он всегда был одиночкой, но меня подпустил каким-то чудом. И мы до выпускного почти не разрывали общение. А потом универ, работа. Наши пути разошлись.
– Эй, – Наиль обхватывает мой подбородок пальцами и заглядывает в глаза, – ты о чем задумалась, ангел?
И это прозвище оттуда… со школы тянется.
Боже… как же больно в груди. Печет как…
– Вспоминаю тот случай, – и снова улыбка через силу.
Ещё немного, и Наиль может заподозрить, что что-то не так.
– Поехали, – Наиль упрямо сжимает зубы и снова подхватывает меня на руки.
Обхватываю его шею, а он крепче прижимает. Тянется за поцелуем. И мне приходится ответить на ласку. Голова тут же становится пустой, стоит только ощутить тепло на своих губах.
– Девочка моя, – шепчет, оторвавшись, – я не дам тебя в обиду.
Молчи… просто молчи. Этими словами ты меня просто убиваешь, Наиль.
– Со мной все в порядке, и в больнице тебе это только подтвердят.
– Но я все равно должен убедиться, Мариш. Я не могу рисковать своей любимой женой.
Глава 2
– Я могу сама идти, Наиль, – дверь с моей стороны распахивается, и муж сурово сдвигает брови, – правда.
Но меня в очередной раз не слушают и просто берут на руки. Несут в здание больницы, где мы обычно наблюдаемся.
– Добрый день, Наиль Рашидович. Ваш врач ждет вас, – улыбчивая медсестра провожает нас в кабинет.
– Добрый день, – Наиль аккуратно усаживает меня на кушетку и отступает.
А я наконец-то могу вздохнуть полной грудью. Не чувствовать его руки на своем теле намного спокойнее, чем бояться не выдержать и разреветься от такой напускной заботы со стороны мужа.
Врач удивленно смотрит на мою замотанную ногу и на капли крови на рубашке Наиля.
– Что случилось, Наиль Рашидович?
Муж бросает на меня обеспокоенный взгляд и прячет руки в карманы. Его широкие плечи становятся ещё шире, и вся фигура словно увеличивается в размерах.
Ещё вчера я бы захлебнулась слюной, а сейчас я думаю, почему он так поступил… почему пошел к другой?
– Жена поранилась дома. Наступила на стекло, и я хочу убедиться, что с ней все в порядке и никакой, даже маленький кусочек стекла не остался в её ноге.
Врач кивает и подходит ко мне. Протягивает руку.
– Позволите?
Кошусь на застывшего посреди кабинета мужа. И, судя по его стойке, уходить он не собирается.
– Наиль, ты так и будешь наблюдать? – стараюсь, чтобы голос звучал беззаботно и шутливо.
Муж в ответ вопросительно выгибает бровь.
– Я тебя смущаю? – в его голосе сквозит недовольство, и мне приходится слегка прикусить язык.
Это дома он мягкий плюшевый медведь, а на людях жесткий и требовательный бизнесмен. И никто не вправе подвергать его авторитет сомнению. Даже я… вне дома.
– Меня? – невинно хлопаю глазами и приказываю себе расслабиться. – Нет. Но ты можешь смущать врача, над душой которого ты сейчас стоишь, милый.
Боже… да у меня челюсть сводит оттого, что приходится строить из себя вот такую овечку, которая ничего не знает о похождениях своего мужа. Прячет глаза за купюрами…
Наиль переводит равнодушный взгляд на врача, и тот аж сильнее стискивает мою лодыжку.
– Мне ничего не мешает, Марина Сергеевна. Все отлично. Наиль Рашидович может стоять, где он хочет.
Вот об этом и речь… Наиль может делать все что хочет. И ему ни черта за это не будет. Магия его положения в обществе.
Конечно, муж у меня прекрасно придерживается границ дозволенного и меня чуть ли не на руках носит. Но в глазах других он диктатор и тиран.
– Отлично, тогда я буду стоять тут. Приступайте, доктор.
Прикрываю глаза и позволяю врачу делать свою работу. А сама вспоминаю, когда Наиль стал вот таким: властным засранцем, под чью дудку должны плясать все вокруг.
В школе он был из очень неблагополучной семьи. К слову, и сейчас его семья не слишком изменилась, хоть Наиль в настоящем один из богатейших людей региона. Но его семья так и прозябает в нищете. Поначалу он пытался им помогать, но сейчас все изменилось. Отец отказался от Наиля, а Наиль только может следить на расстоянии, чтобы родители не натворили бед. Потому что это может отразиться на его репутации.
В школе ему нечего было есть на переменах, и в столовую он никогда не ходил. И общение наше началось с того, что я случайно услышала от завуча и нашего классного, что Таранов снова не принес деньги на обеды. И в тот день я поделилась с ним своим перекусом. Мама каждый день мне вручала бутерброды.
Таранов сначала посмотрел на меня как на назойливую муху, а потом я выдала самую очаровательную улыбку и сказала, что мама учила меня делиться с теми, кто мне интересен. Первый раз он отфыркнулся, но я оставила еду возле него на парте, а когда вернулась, то бутерброда не было.
Второй раз он недовольно закатил глаза и пробурчал, что я все равно от него не отвалю. А потом уже брал без всяких колких замечаний.
Вот так… с бутерброда началась наша необычная дружба. Наиль меня оберегал, как самую любимую игрушку, а я его подкармливала и болтала с ним обо всем.
И, на удивление, он оказался очень образованным. Я слушала его взахлеб и ждала каждый день, когда мы с ним останемся один на один.
И вот теперь… он стал хозяином этой жизни. К чему он стремился не один год.
Шикаю от резкой боли в подушечке и пытаюсь отдернуть ногу. Врач бережно её удерживает, не давая вырваться.
– Больно так? – снова нажимает, и я киваю.
Врач слегка поджимает губы и кивает каким-то своим мыслям.
– Боюсь, мне придется вколоть вам обезболивающее, – возвращает меня в реальное время голос врача, – у вас и правда застрял осколок, нужно будет извлекать.
– Вколоть? Что вколоть, доктор? – заторможенно соображаю.
Смотрю на слегка побледневшего Наиля.
– Серьезное что-то? – вторгается в наш разговор муж.
Врач качает головой.
– Нет, вы правильно сделали, что сразу приехали. Нам удастся избежать заражения и образования гноя в ране.
Наиль делает лицо, которое изображает что-то вроде «Я же тебе говорил». Я в ответ только закатываю глаза, а потом меня как битой оглушает мысль о беременности.
– А, подождите, – доктор идет к столу и что-то начинает писать, – эм, – стараюсь что-нибудь придумать, чтобы мне ничего не кололи и не подвергали крошек опасности, – а-а-а-а…
Но из меня вылетает только неясное мычание и блеяние. Наиль недовольно хмурится.
– Мариш, что?
И как сейчас от него скрыть, что мне не все можно колоть из-за беременности? Особенно из-за раннего срока.
И как сейчас от него скрыть, что мне не все можно колоть из-за беременности? Особенно из-за раннего срока.
– А ты не мог бы принести мне сок? – хлопаю ресничками. – Пожалуйста. Горло пересохло.
Наиль окидывает меня недоверчивым взглядом, пока у меня от улыбки чуть ли не трескается лицо. Но расслабляется, кивает и выходит из кабинета.
А я слишком громко выдыхаю и перехватываю заинтересованный взгляд доктора. Опять приходится натянуть на лицо улыбку.
– Дело в том, доктор, что я недавно узнала, что в положении, но муж не должен пока об этом знать. Хочу сделать ему подарок на день рождения, – перехожу на шепот.
Доктор понимающе улыбается.
– Вот оно что, поздравляю вас.
– Да, спасибо, – убираю волосы за ухо и переплетаю пальцы. Ладони прохладные от волнения. – Пожалуйста, не выдавайте меня.
Складываю ладошки и умоляюще смотрю на врача.
– Конечно, без проблем. Я понял, нужна местная анестезия, которая вам не противопоказана.
Киваю.
– Именно. Спасибо за понимание.
Конечно, я рискую. Потому что врачам платит мой муж, но я пока верю в доброту людей и хочу надеяться, что не произойдет сейчас катастрофы и моя тайна уедет со мной домой.
Наиль возвращается и вручает мне бутылочку с соком. Принимаю её и с напускным удовольствием выпиваю несколько глотков. С трудом запихиваю их, но чего не сделаешь ради крошек, которые растут в моем животике.
И которые не должны быть раскрыты перед своим отцом.
– Спасибо, милый.
Морщусь от укола. Наиль же стискивает кулаки, но остается недвижим.
– Все, я обезболил. Теперь небольшой надрез в процедурном, и очистим рану.
Заканчиваем в больнице, Наиль усаживает меня на переднее сидение и сам усаживается за руль.
– Теперь ты поняла, почему я тебя сюда приволок? – криво улыбается.
В ответ только угукаю. Он перехватывает мою руку и переплетает пальцы.
– Ты как?
Откидываюсь на подголовник и прикрываю глаза. Лишний раз избегу контакта с мужем-обманщиком. И снова эта ноющая боль в груди. Его телефон оживает, а я инстинктивно распахиваю глаза. Бросаю взгляд на экран.
Ирина… Боже мой, это та самая Ирина?
Наиль как ни в чем не бывало отвечает. Пытаюсь избавиться от шума крови в ушах и услышать, о чем он там разговаривает с другой женщиной. А я ведь никогда его до этого момента не ревновала. Доверяла на все сто процентов.
Да, мой муж чертовски красив, но он не давал повода усомниться в нем, пока я не увидела те фото… и все пошло под откос. Он всегда давал мне то ощущение, что я единственная и неповторимая, а теперь эта уверенность превратилась в труху.
– Да, конечно. Смогу, давай завтра, сегодня у меня нет времени этим заниматься. Ага.
Он сбрасывает и засовывает телефон в панель. Выгибаю бровь. Наиль словно ощущает на себе мой взгляд, переводит на меня глаза.
– Смотришь на меня так, словно ревнуешь, – ухмыляется и подносит мою руку к своим губам. – Это коллега, ангел. Подписи нужны срочно на договорах. А как я им подпишу, если у меня жена после операции. Не ревнуй, Мариш. Ты же знаешь, что ты у меня единственная и я ни за что тебя не променяю ни на кого.
И мне хочется верить каждому его слову. Вот каждому. Но тогда откуда те фото, на которых сто процентов мой муж? Я его ни с кем не перепутаю.
Да и двойника у него никогда не было…
– Просто не припомню у тебя никакой Ирины, которая звонила бы тебе прям напрямую, – черт, и я не могу скрыть в голосе обидчивые нотки.
Наиль как-то натянуто улыбается, или мне так кажется?
– Недавно взял на работу. Давняя знакомая, попала не в очень хорошую ситуацию, я не смог отказать в помощи.
Ах вот оно что… давняя знакомая. Уж не одно ли это лицо с той Ириной, которая звонила мне? И чем глубже я погружаюсь в размышления, тем сильнее укрепляюсь в уверенности, что это одно лицо…
Если бы я только знала, как сильно изменятся наши отношения после того звонка…
