Текст книги "Босс и беременный торс (СИ)"

Автор книги: Ксения Лестова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

– Подождите, Елизавета Викторовна, я не закончил, – не замечая моего убитого состояния, проворчал босс.

Че-о-о-о-орт, еще немного и все, содержимое моего желудка будет красоваться прямо на столе. И частично на ком-нибудь из тех, кто через пару дней будет иметь честь (но не иметь в прямом смысле этого слова) познакомиться с главным конкурентов. И с моим бывшим, если уж совсем не повезет. Этот точно не будет лебезить и попытается смешать нас с грязью. Признаю, я была косвенно в этом виновата. Если нежелание отдавать свою машину можно посчитать за вину.

– Простите, Николай Кириллович, но дело жизни и смерти, – заупрямилась я, бледнее или краснея. Зеркала, чтобы посмотреть на себя «красивую» здесь не было.

– Елизавета Викторовна, – недовольно пробормотал мужчина, останавливаясь напротив у стола и упирая внушительные ладони в столешницу. – Повторюсь, подождите, мы переходим к самой сути того, зачем вообще здесь собрались.

Самое главное дышать глубоко и медленно. Выдыхать неторопливо и не думать о шоколаде…

Не думать… Не думать… Не думать…

– Кхэ… – сорвалось с губ и я, наплевав на недовольство главного, помчалась к двери, ведущей в коридор. До туалета было недалеко – должна успеть. Иначе я поверю в карму и в полную жо…

Оказавшись в одной из кабинок, занялась вандализмом. По-другому такое обращение с идеально чистым унитазом не назовешь. Это же персональные «апартаменты» главного и его замов. А тут я… выворачиваюсь наизнанку и готова прямо на полу возле белого холодного изваяния помереть. Последний спазм прошел, а я продолжала стоять и не могла нормально отдышаться. С трудом, дрожащей рукой, нажала на кнопку слива и так и застыла, с вытянутой рукой. Запоздало начала соображать, с чего вдруг меня так прополоскало. Причем основательно. В последний раз я чувствовала себя так паршиво еще в школьные годы, когда в столовой подали какую-то дрянь. Тогда, помнится, многие слегли с отравлением, а в школе начались проверки. В автомобиле меня не укачивало. Карусели переносила нормально. Даже если и мотало как следует. Голодная тошнота не рассматривалась. Исключено. Обед, опять же, был вполне себе нормальным. На удивление – до этого кормили нас отвратно.

Со всеми этими переживаниями из-за развода, из головы напрочь вылетела одна интересная дата, приблизительная, разумеется, но все же… И вот дата прошла, часики тик-так, а дел все нет и нет.

Прикусила язык, чтобы не начать ругаться самыми последними словами русского словаря. Неужели один случайный секс привел к последствиям, которые я увижу через девять месяцев? Ладно, уже чуть меньше. И что теперь делать?

Я находилась в таком шоке, что о работе и думать не могла. Отправила Владимиру сообщение, чтобы он предупредил начальство, что другое начальство захворало, и направилась к себе в кабинет. Необходимо побыть наедине с собой и во всем разобраться. Я ведь даже не знаю, кто отец ребенка! Если он вообще есть. Для того, чтобы убедиться окончательно, забегу в аптеку и куплю тест. Еще и к врачу запишусь, если покажет две полоски. Че-о-о-о-орт, и не понятно, радоваться или плакать от безнадеги. Я же… неполноценная! С Павлом у нас ничего не получалось, а тут… под действием алкоголя и такое. И нет в этом ничего хорошего. Как этот самый алкоголь мог повлиять на формирование плода?

Голова взрывалась от вопросов, от которых мне становилось все хуже и хуже. Какая же я идиотка. Нельзя было пить. Посидела бы тихонько, послушала болтовню коллег и пошла домой.

Схватив из-под стола сумку, вышла из кабинета, заперла дверь и, предупредив подчиненных, что ухожу, пошла к лестнице. Надеюсь, Владимир прикроет меня перед Колобком. Он, как-никак, числится в штате, как мой заместитель. По совместительству – партнер (ну это и так уже известно, хорошо, что не сексуальный), секретарь, нянька… Он первым увидел мое хмурое и заплаканное лицо после развода. Брать тогда больничный я не стала. Так и пошла на работу с опухшим носом, красными глазами и икотой, заработанной на нервной почве. Тогда он крутился рядом, пичкая меня успокоительными и пытаясь подбодрить, в красках расписывая, куда он засунет руки Павлика, за то, что он шамкал какую-то расфуфыренную пустоголовую красотку по стратегически важным местам. Я была благодарна ему за поддержку. Он всю неделю взваливал на себя самые важные вопросы и корпел над отчетами, пока я пыталась сфокусировать взгляд на мониторе компьютера. Потом все это жутко осточертело, и я смогла взять себя в руки. Что я за начальница такая (грозная и брутальная, ага), которая не может контролировать свои эмоции и из-за какого-то козла развела такие сопли, что в них утопиться можно.

Добежав до первой аптеки, купила сразу три теста, чтобы уж на всякий случай. Один сделаю сразу, как приду домой, второй – утром и еще один про запас. Черт его знает, что мне покажут первые два. Слышала, был случай, когда парню такой тест показывал, что он беременный. Решил экспериментатор проверить. Вот и проверил. И нет, он был не девочкой, косящей под мужчину. Все оказалось намного проще – тест был бракованный.

Дома мне снова стало плохо. Голова немного закружилась и пришлось еще минут десять потратить на бесполезное дело – сидела и смотрела в одну точку. Я на самом деле не знала, как поступить. После рождения ребенка бегать и требовать, чтобы все, кто находился в тот день в конференц-зале прошли ДНК-тест? И сколькие покрутят пальцем у виска? С Романа Петровича станется вызвать скорую. В лучшем случае. В худшем, за мной приедет другая машина. Из которой выходят в смирительной рубашке и такими спокойными, что аж страшно.

С табуретки вставала медленно. Дурнота накатывала резко. Стоило пройти пару шагов, как перед глазами уже плясали черные точки. Пришлось остановиться и подождать, пока все придет в норму. Лучше сначала немного полежать, прийти в себя и уже потом делать все эти тесты и решать, что делать дальше.

С этими мыслями я и пошла в комнату. Сил не было даже на то, чтобы помыть руки и умыться. Повезло, что на тумбочке у кровати лежала небольшая пачка с антибактериальными салфетками. Обувь я сбросила в прихожей. Пальто повесила в комнате на стул. Потом, все потом…

Владимир

В отличие от Лизы я помнил абсолютно все. И то, как выводил ее из конференц-зала, и то, как опьянел от ее близости. Я давно хотел эту женщину и, наконец, она стала свободна. Не скрою, в этом отчасти была и моя заслуга. Ее муж изменял ей со своей секретаршей, как оказалось, уже долгое время. Узнал я об этом совершенно случайно от этой привлекательной особы, которая по совместительству являлась моей двоюродной сестрой. Всего-то надо было услышать ее похвалы о своем новом любовнике, увидеть фотку и узнать в этой сволочи мужа моей Елизаветы, совместное фото с которым у нее стояло на рабочем столе. Вот тогда я приступил к активным действиям. Наверное, поэтому-то Лиза в дальнейшем довольно быстро перестала убиваться и переключилась на работу. Ну и на меня. Обидно было только то, что мою скромную персону воспринимали, как друга и напарника. Не более.

И вот, она разлюбила, возненавидела и стала совершенно свободной. А еще такой манящей и привлекательной, что мне оказалось еще труднее сдерживать свои скрытые желания. Невероятно, но мы так сблизились, что порой казалось, что Елизавета уже моя. Я ничего не мог с собой поделать. То чувство, которое зародилось во мне во время нашего первого знакомства, с годами только окрепло. Симпатия очень быстро переросла во влюбленность. А она, в свою очередь, пробудила страсть. Страсть, которую постоянно приходилось приглушать отчетами, планами и совещаниями в непринужденной обстановке. Мне позволялось больше, чем другим. Входить без стука, тыкать, садиться на край стола и вторгаться в личную жизнь своей начальницы. Которую я полностью устраивал, как исполнительный, разбирающийся в тонкостях дела сотрудник. Но меня совершенно не видели, как мужчину, любовника, мужа. Кофе в кабинет с утра пораньше, выслушивание жалоб на уже бывшего мужа, оказавшегося полнейшей скотиной и мразью, обвинившей Летунову в неполноценности. Когда услышал эту ересь, захотелось пойти и надрать этому Ерыгин зад. А потом проверить его показания и доказать обратное…

Я и не подозревал, что когда-нибудь настолько тронусь умом, что стану для любимой женщины жилеткой и персональным психологом.

Мне нравилось ухаживать за этой невозможной… начальницей и чувствовать от нее же сильную благодарность. Порой приходил на работу пораньше – так торопился увидеть вновь, дотронуться до нее и в очередной раз решить, что вот, именно сегодня во всем признаюсь. Но каждый день я понимал, что это невозможно. Что если я открою ей свои чувства, то хрупкий мир для двоих в одночасье разрушится. Поэтому приходилось молчать и уходить домой с плохим настроением. Не спасали даже нередкие встречи с друзьями и подругами, которые лишь на время помогали позабыть о своей неразделенной чтоб ее любви. Я прекрасно видел, что на работе в мою сторону посматривают и другие женщины, однако никто из них не был мне нужен. Одна наденет короткую юбку, другая – стрельнет глазами, третья и вовсе выложит грудь на свой рабочий стол. А я все бегал в кабинет своей начальницы и как дурак надеялся на взаимность. Медленно сгорал, но сил уйти совершенно не было. Чтобы забыть Елизавету, нужно было уволиться, а к этому я был еще не готов. Ведь даже после развода она не заподозрила в моем странном поведении подвох.

И вот восьмое марта… День, когда руководство фирмы устроило корпоратив, пригласив в конференц-зал нас с боссом. Ей срочно нужна была разрядка, впрочем, как и мне. Едва переступив порог помещения с накрытым большим столом, ломящимся от выпивки и закусок, я переключил свое внимание на Алину, которая давно добивалась моего внимания. Целый день провел, как на иголках, и потому боялся сорваться в самый неподходящий момент. Да еще и перед всеми. К счастью, а может и к сожалению, я упустил из виду миг, когда Лиза начала пьянеть. Заметил, что она, сидя на стуле, начала пошатываться и все лишние мысли выветрились из головы. Нужно было срочно что-то делать. И я вывел ее из конференц-зала.

Ее близость, запах, объятия и стоны – все смешалось воедино, и я окончательно растерял остатки мозгов. Хорошо хоть потом немного пришел в себя и без происшествий довез ее до дома. Как умудрился довести до квартиры, не разбудив соседей, переодеть и уложить в постель, при этом еще раз не занявшись любовью – отдельная история. После произошедшего в кабинете я немного протрезвел и осознал, что совершил непоправимое. Воспользовался ее состоянием (правда сам уже тогда соображать совершенно перестал), завел в укромное место, усадил на стол и… И потом бесился от того, что в понедельник меня отошьют, уволят и вычеркнут из собственной жизни. Подобного я не желал. Из-за этого, не дождавшись нашей встречи в офисе, уже в субботу осторожно уточнил, как она. Ответ пришел неоднозначный: все хорошо. Я прикинулся дурачком – сделал вид, что потерял ее на корпоративе. Да, я поступил некрасиво. Признаю это. Но мне было важно узнать, как она, понять, все ли сделал так и продлить хотя бы на немного наше общение. Быть может, в скором времени мы бы могли стать больше, чем просто начальницей и ее верным помощником.

А оказалось все просто: меня не запомнили. Как же мне потом было паршиво… Все выходные я ждал (раз не послали сразу, на выхах), что на меня взглянут по-новому, и на тебе. Снова друг и снова на расстоянии вытянутой руки. Полнейший ад.

Глава 3

Лиза

Если я начну вдаваться в подробности о своем физическом состоянии, то мой рассказ будет напоминать выдержку из книги «Гинекология и акушерство для чайников». А именно конкретный раздел – беременность и роды. О родах было еще рано думать, а вот беременность была на лицо. Причем не только на него. Проспавшись и встав в разбитом состоянии с кровати, поползла приводить себя в порядок. Я могла сколько угодно лежать, но природа требовала свое. Что и как свое, умолчу. Скажу коротко – все три теста показали две полоски. И теперь моим следующим шагом было записаться к гинекологу на прием. Вот тебе и неполноценная женщина. Забеременела сразу после случайного секса, о котором почти ничего не помню. И самое паршивое, что и отца ребенка не помню. Точнее, не смогла за пеленой разглядеть, кто такой наглый решил воспользоваться ситуацией. Стать матерью-одиночкой я не боялась. Куда деваться, если обстоятельства так сложились. Но стоило попытаться определить, от кого я смогла забеременеть.

Начальник позвонил на следующий день, утром. Я как раз сделала третий контрольный тест (сразу после второго) и, мягко говоря, была не в себе. А тут еще и Николай Кириллович позвонил. Наш Колобок предупредил, чтобы я перестала строить комедию и выходила на работу немедля. Иначе он будет вынужден… нет, не распрощаться со мной, работала я хорошо, начальником была неплохим, мягкотела если только, но и сотрудники у меня были нормальные, не наглели. Знали, что, если что я и премии лишить могу.

– Я выйду сегодня, – пообещала, делая глубокие вдохи. Они помогали немного отогнать тошноту. Начинаются прелести беременности. – Немного позже. Вчера почувствовала себя плохо и…

– Ладно, – не стал дослушивать мои оправдания мужчина. – Чтобы к одиннадцати была, иначе сделаю выговор.

– Хорошо, – проговорила и, распрощавшись с вышестоящим руководством, отключилась.

Собиралась быстро, насколько это было возможно при разбитом состоянии. Перед этим попыталась позавтракать, но еда в рот не лезла, торопясь покинуть желудок сразу же. Пришлось ограничиться чаем и парой сухариков. С такими темпами и похудеть недолго.

Надев темно-серое платье-футляр, убрала волосы в высокий хвост, а бледность лица замазала тоналкой. Образ получился не очень эффектным, но и я на работу не мужика клеить шла. А… отца своего ребенка вычислять. Как? Без понятия. Если бы изобрели сканер, по которому можно было легко определить отцовство, стольких бы проблем удалось избежать. Вот скажет тебе супруг как-нибудь, что этот двадцатилетний оболтус не его сын, а ты достаешь из-за пояса домашнего халата сканер-похожий на пистолет, подносишь его сначала к опешившему мужчине, потом к ржущему сыну, который в курсе всех последних технологий, и уже через пару секунд вместо пули из сканера выползает тонкая бумажная полоска, на которой написано, кто отец, когда постарался и что из этого получилось. И никаких тебе скандалов, никаких разборок на телевидении с сотым прохождением ДНК-теста. Вообще непонятно, с чего мужчины в один не очень прекрасный день решают, что ребенок не их. Не все, само собой, так своим супругам нервы треплют, но иногда попадаются индивиды. Мой так совсем выделился. Обвинил в неполноценности. А выходит, неполноценный он сам. Или просто мы не подходили друг другу.

Март… суровый месяц мужского рода, в начале которого празднуют женский день. Наверняка именно по этой причине он и особенно суров. Если уж на то пошло, нет ни одного месяца, который бы был женского рода. Зато мужских… целых двенадцать штук. В смысле, не штук, но вы поняли.

На машине решила не ехать. Когда ты не уверен в себе, лучше за руль не садиться. Особенно если в любую секунду готов распрощаться с содержимым желудка.

Добравшись до офиса, сразу попала в дурдом. Все носились, переговаривались, перебегали из кабинета в кабинет. Как в таком хаосе понять, какая скотина умудрилась заделать мне ребенка? Открутила бы выпирающие части тела пониже живота. Из-за него я сейчас напоминала себе женщину с бодуна, которая только и делает, что проводит вечера в обнимку с бутылкой.

Пилик…

Да чтоб им всем пусто было.

Телефон доставала уже в лифте, который медленно поднимался на этаж, где располагался мой отдел. Думала, увижу очередное послание от бывшего (за прошедший день он писал мне десять раз), но вместо этого прочитала имя своего помощника.

«Тебя сегодня ждать? Или ты все-таки решила взять больничный?»

Больничного мне только и не хватало. До самых родов все равно не продержат. Да и кто за меня работать будет? Еще постараться нужно как можно дольше скрывать свое интересное положение. Ни к чему мне лишняя нервотрепка. Шепотки пойдут, до Пашки слух дойдет. Он же бедолага желчью подавится. Или еще кое-чем, что у него, оказывается, не фурычит. Бедная Виктория, по всему выходит, что ее ждет такая же участь, как в свое время ждала меня – оказаться брошенной любимым человеком. Или не очень любимым. Разница не особо большая. Отличие только в том, что мне было в разы больнее от предательства. А вот ей станет обидно из-за денег, которых она точно лишится.

Владимир

Я заподозрил ее в беременности, правда боялся поверить в свое счастье. Мне хотелось как можно скорее взглянуть на свою «неполноценную» женщину и убедиться, что у нее налицо все признаки токсикоза, а никак не отравления или нервного срыва из-за бывшего мужа. И, судя по всему, она уже успела сделать тест, и он показал две полоски. Но я не мог просто так вломиться к ней и вывалить правду-матку. Мол, сексом ты дорогая начальница занималась тогда со мной. Ну, и отец твоего будущего ребенка вероятнее всего я.

А что, если не я?

Этот момент заставил напрячься и основательно задуматься. Как быть? Сымитировать ситуацию, где она первой взорвется и выдаст мне тщательно утаиваемые факты о своем здоровье? А может, она кроме меня еще с кем-то занималась сексом? Хотя, нет. Я бы раньше увидел по изменившемуся поведению осчастливленной или раздосадованной Лизы. Но, получается, она и знать не знает, от кого забеременела. И это факт.

Написал ей сообщение и не получил ответа. Если не приедет на работу через полчаса, то сам приду к ней домой и прижму к стенке. Нам давно следовало поговорить. Только вот случая подходящего не было. То я косякнул – промедлил из-за своей неуверенности в положительном исходе. А потом и Лиза с катушек слетела. В таком состоянии к ней с подобными признаниями лучше не лезть. Реально уволит и вычеркнет из своей жизни, как Ерыгина. Нет уж, лучше еще немного выждать. Может все само сложится так, что мне придется открыть ей всю правду.

Пока ждал свою начальницу, ко мне подходила и секретарша главного, и Ульяна (она в последнее время тоже стала поглядывать в мою сторону) и та самая Алина, которую я на корпоративе кинул в объятия нашего главного программиста. Что самое интересное, они очень быстро нашли общий язык. И я уже думал, что от меня отстанут… Но нет, сегодня наша грудастая модель выдала, что Руслан был ее ошибкой.

Не выдержал и позвонил Лизе на домашний. Не берет. Значит, все-таки уехала на работу. Колобок вроде шум не поднимал, так что несносная девчонка должна-таки сегодня выйти. Надеюсь, она не додумалась поехать на собственной машине. Ей сейчас нельзя волноваться. Да и токсикоз ни к чему хорошему не приведет.

Я весь извелся, строя догадки насчет беременности своего босса. Всегда плоский животик скоро станет округлым, и ей придется что-то отвечать на вопросы, которые без сомнения посыплются от коллег и знакомых. От кого? Когда? По залету?! Боже, до сих пор не верится, что головокружительный секс на пьяную голову привел к таким неожиданным последствиям. Вот разозлится ее бывший, когда узнает, что Лиза на самом деле здорова и может родить, но только не от него. И я даже мог сейчас торжествовать по этому поводу, если бы рискнул вот так взять и раскрыться, не таясь, рассказать обо всем, что тревожит. Выслушать, обнять, объяснить…

От нечего делать включил на смартфоне интернет и принялся смотреть что можно, а что нельзя беременным. Секс можно, но осторожно. Черт! И о чем я только думаю? Там же уже зародилась жизнь, которой может не понравится чрезмерная активность родителей. Или понравится? Как же это все сложно! Я еще толком не поговорил с Елизаветой, а уже возомнил себя заботливым отцом. Как основательно, однако, у меня сносит крышу.

На повестке дня стояли еще переговоры с конкурентами, и я не собирался отпускать своего босса одну. Что если к ней там прицепится бывший? Где мне потом искать Летунову? В какой больнице? Кстати о больницах, она может сделать аборт. Бл***ть! Почему я раньше об этом не подумал? Почему снова промедлил, когда нужно было действовать? Еще и про больничный подсказал, придурок.

Интересно, она действительно ничего не помнит, или просто прикидывается, что у нее амнезия? Неужели совсем никаких отличительных признаков не запомнила? Хотя, какие у меня могут быть признаки? Вполне обычного роста и телосложения. Не урод, чтобы от меня воротить нос, без татуировок, шрамов, пирсинга и так далее. Как она отыщет отца своего ребенка?

А что, если моя правда никому не нужна, и Лиза вознамерилась стать матерью-одиночкой? Может, решила не портить между нами отношения, и поэтому сделала вид, что ничего и не было? А оно было, черт побери! И ей понравилось. И ребенок у нас будет общий! Начальница и на работе, и по жизни. Обойдется. Если в офисе она решает все, и я для нее надежная опора, то за его пределами ей придется увидеть во мне мужчину, который скоро станет отцом ее ребенка. И с Ерыгиным мы будем бороться вместе. И пускай только попробует сказать, что я ей не нужен.

В нетерпении подошел к окну и выглянул на улицу. На стоянке ее машины по-прежнему не было. Зато подъехало желтое такси, из которого как раз и вышла моя начальница. Все, доигралась. Докрутилась передо мной со своей соблазнительной фигурой. Договорилась и докапризничалась. Уйдет у меня в декрет, как миленькая. И фамилию сменит. А то разлеталась тут, как чумовая птичка в период гнездованья.

Я в предвкушении на миг прикрыл глаза. Скоро. Уже очень скоро я добьюсь своего. Лиза

Отвечать помощнику не стала. Скоро и так увидимся. А там… меня опять будет мутить от запаха духов Колобка. А завтра… да, поход на соседнюю фирму. С одной стороны – паршиво, с другой – хорошо, что сейчас. Спустя месяцев пять всем здесь станет известно, что одна из начальниц в деликатном положении. К тому времени желательно уже определиться с отцом ребенка. В любом случае идти на отчаянный шаг и прерывать зарождающуюся во мне жизнь не собиралась. Даже если отцом является генеральный. Черт, пусть это будет не он. Я и будучи в пьяном угаре не могла поддаться гормонам или дури, проснувшейся во мне после алкоголя. Лицо босса признала бы в любом состоянии. Помнила, что руки, касающиеся моего тела, были с длинными тонкими пальцами.

– Ага… – сорвалось с губ и на меня стали косо поглядывать коллеги, решившие тоже выйти на третьем этаже, и сейчас шли следом.

Покосилась на них недовольно. Дескать, чего смотрите, не видно что ли, женщина не в себе на работу чапает. Интерес ко мне сразу пропал, и народ заторопился по своим делам. А я дошла до своего кабинета и юркнула за дверь.

Руки… пальцы… Черт, вспомнить бы еще что-нибудь! Как я должна искать отца своего ребенка? Хватать мужчин за руки и дергать за пальцы? Проверять, достаточно они длинные или нет. Еще и линеечку прикладывать, вспоминая примерную длину. Дурдом.

Так задумалась о своем, что напрочь забыла оставить пальто в гардеробе. Ничего, повешу на спинку кресла. Наклонилась, чтобы расстегнуть сапоги и опять почувствовала, как к горлу подступает злосчастная тошнота. И именно этот момент должен был выбрать Вова, чтобы, как всегда, без особого приглашения ворваться в кабинет. А тут я… одним местом кверху и ко входу стою. Дышу глубоко, чтобы пол не заляпать. А перед глазами уже черные пятна кружат, в ушах звенит.

– Простите, Елизавета Викторовна, но мне нравятся и другие части вашего тела, – насмешливо сказал напарник, подходя ближе.

– Глаза к потолку поднял и не смотри, – пропыхтела, медленно выпрямляясь и так же медленно поворачиваясь к Владимиру тем местом, которым, собственно, и следовало.

Стоит, ухмыляется, в потолок смотрит. Всегда знала, что все мужчины козлы. Кто-то в большей, кто-то в меньшей степени. К моему стыду признаюсь, однажды я поддалась глупым чувствам и дала себе волю. Расслабилась… Поверила тому, кого, казалось, любила безумно. А он, сука, чпокал на широком диване свою секретаршу.

– Теперь можешь смотреть, – оправляя подол платья, который, зараза, задрался, проговорила. Дурнота никуда не прошла. Если такое состояние будет преследовать меня месяца три, я повешусь.

– Как ты? – спросил, снова смотря на меня, только теперь его взгляд ниже моих губ не опускался. Впрочем, и выше, тоже.

– Нормально, – передернула плечами. Так, дышим медленно, спокойно и желательно – незаметно. Если это возможно в сложившейся ситуации. – Отравилась, наверное. Вот и плохо стало. Еще не до конца восстановилась. И голова болит. Давление…

Черт, что я несу? Единственное давление, которое волнует, это давление в районе низа живота. Вот там скоро начнется такое давление, что мало не покажется. Хотя давление тоже опасно. Как и лекарства, которые я чудом все это время не принимала вообще. От кофе, кстати, придется отказаться. Жаль, оно худо-бедно бодрило по утрам. Вечерам и иногда ночам, когда работы было невпроворот, а сдавать все нужно срочно.

Невольно посмотрела на руки своего напарника. Что за напасть? Почему именно сейчас он решил спрятать их в карманы темно-синих брюк? Прямо бери и доставай, если посмотреть хочешь. Хотя… он, когда прислал эсэмэску в субботу, вроде понятия не имел, куда я запропастилась. Тот же, кто был со мной тогда, точно знал, куда везти. А что, если его видел кто-нибудь из соседей? Но не идти же расспрашивать их в самом-то деле.

– Ты зачем пришел? – складывая руки на груди, спросила.

– Ты не ответила, – Владимир снова приступил к изучению потолка в моем кабинете.

– Вот я и решил прийти, проверить.

– Сразу после того, как сюда зашла я? – Иронично изогнула одну бровь.

– Твое цоканье на весь этаж слышно было, – нашелся с ответом этот… почти уволенный мной сотрудник.

– Я без каблуков. – Теперь и вторая бровь начала свое путешествие вверх.

– Досадно, – покачал головой. – Значит, ты так сильно топала.

– Уволю! – пригрозила, свирепея. Достал. У меня сейчас так гормоны шалят и настроение резко портится, что на самом деле могу уволить. А потом пожалеть и попросить, чтобы вернулся обратно. Потом снова уволить. И так по кругу. Беременная женщина – это непредсказуемая, нестабильная, нервная, иногда наглая, иногда ранимая, да, все-таки женщина.

– Елизавета, – теперь он смотрел куда-то в район своих ботинок. Ладони продолжал прятать в карманах брюк. – Я тебе документы на подпись принесу. Проверь, одобри или нет. А потом на обед.

– Я не голодна, – мысль о еде вызвала болезненный спазм в животе.

– Да-да, – на меня скептически посмотрели. – То-то на тебе лица нет, и тоналка пятнами пошла.

– Не правда! – выдохнула и полезла в сумочку за зеркальцем. Повезло, что пока не стала ставить ее на пол, а оставила на столешнице. Еще одного наклона я не переживу. Вестибулярный аппарат начал барахлить.

Нащупав заветный кругляш, извлекла оный на свет и сразу стала жадно рассматривать в отражении свое лицо. Где там пятна… На первый взгляд все было нормально. На второй… и в самом деле проглядываются пятна.

– Сильное отравление, – потупив взгляд, проворчала, убирая зеркало обратно в сумку.

– Охотно верю, – хмыкнул мужчина. – Чего-нибудь хочешь?

О да, хочу… найти отца своего ребенка. А ты, паразит такой, пальцы не показываешь. Пусть я не особо и верила в то, что ты мог так со мной поступить. Воспользоваться ситуацией и моим не очень вменяемым состоянием.

– Яду, – проворчала, отворачиваясь к компьютеру. – Иди, Вов, ты там документы принести должен был.

– Ну да, – улыбка, что до этого украшала лицо помощника, исчезла. Он молча вышел из кабинета, оставляя меня одну.

Ненадолго, потому что я заторопилась в уборную. Терпеть дальше не было никаких сил.

Отработала в этот день на пределе возможностей. Оказавшись дома, меня еле хватило на то, чтобы привести себя в ванной комнате в порядок и переодеться. Перед тем, как пытаться впихнуть в себя что-нибудь съестное, решила полежать немного. Так и заснула: с включенным телевизором, пультом в руке и с телефоном в другой.

Расписывать, как мне было паршиво на следующий день не стану. Как бы не было плохо, я нашла в себе силы собраться, замаскировать тоналкой бледность лица и пойти на работу. Там меня уже ждал хмурый как никогда Владимир. Он нервно расхаживал у моего кабинета и посматривал на наручные часы. Эх, красивый мужчина. И почему до сих пор один? Вон как на него Ульяна заглядывается. Чего там, Раиса Васильевна, женщина в летах, наверное, ради него только и надевала короткую юбку, стараясь максимально оголить «изрисованные» сеточкой вен ноги.

– Доброе утро, Владимир Егорович? – строго проговорила. – Что-то случилось, что вы так рано и возле моего кабинета?

– Случилось, – нервно проговорил, останавливаясь напротив меня. – Через час мы отправляемся в «Кронвэл». Николай Кириллович сообщил мне минут двадцать назад. Ты не отвечала на звонки.

– Черт, – выругалась, доставая из сумки телефон и вместе с ними ключи от кабинета. – Поставила на беззвучку и забыла снова включить звук, – косясь на экран смартфона, с досадой пробормотала я. Бывший Козел так и не давал покоя. Сегодня с утра написал парочку сообщений. Прознал, что я в их фирму наведываюсь и начал ехидничать, заноза в одном месте…

– Рассеянная ты какая-то в последнее время, – заметил Вова, входя в кабинет вслед за мной.

– Просто устала. – Не говорить же ему о настоящей причине моего такого побитого состояния?

– Кофе? – спросил, когда я устроилась в кресле и прикрыла глаза. Спать хотелось неимоверно.

– Нет, – покачала головой. – Кофе не хочу.

– Когда это ты от него отказывалась? – недовольно вопросил напарник.

С тех самых пор, как забеременела. Кстати… Открыла глаза и посмотрела на мужские руки. Точнее – пальцы. Хм… тонкие, ухоженные, нету противной грязи под ногтями. Но он писал эсэмэс…

– Лиза, ау, – позвал, помахивая рукой перед моим лицом. – В чем дело?

– Чай, – спохватилась.

– Чай? – переспросил мой собеседник. Одна его бровь медленно поползла вверх.

– Принесешь? – с мольбой попросила. Если сама встану, просто не дойду. Поверну в противоположную сторону. К туалетам…

– Ладно, – сделал вид, что это огромное одолжение. – Сколько сахара?

– Четыре кусочка, – на миг задумавшись, ответила.

– С тобой точно все нормально? – нахмурился помощник.

– Нормально все, – я начинала злиться.

Пожав плечами, друг (Хотелось его так называть. Он столько хорошего мне сделал, помогал, поддерживал) пошел на выход.

И уже через пару минут входил обратно, неся стаканчик с обжигающим чаем и с долькой лимона.