Текст книги "Босс и беременный торс (СИ)"

Автор книги: Ксения Лестова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)

Босс и беременный торс – Ксения Лестова

Пролог

Я сидела дома, на кухне, закутанная в пушистый синий халат мужа и смотрела занимательное кино. И кто режиссер? Какая правдоподобная игра актеров. И я бы на самом деле восхитилась столь явным талантом, если бы одним из этих самых актеров не был мой законный супруг. А вторым… Точнее фиговой актрисой, ладно, с талантом тут я переборщила – его секретарша. И кто такой добродетель? И заснять умудрился. И почту мою разузнать.

Сняв с головы полотенце, нервно растрепала влажные каштанового оттенка волосы. Замечательно, он мне изменял. Странно, что рожки никак нащупать не могу. Может, потом вырастут? Спустя еще эдак двадцать подобных постельный сцен? Или они кроме кровати еще что используют? Стол, например, или стул. Пол, унитаз, раковину. Чтоб они там с этой самой кровати навернулись.

Обстановка в комнате, где происходило горячее действо, была мне незнакома. Отель? Или квартира этой стервы Виктории? В таком случае, я ей даже могу немного посочувствовать. Постоянно находиться в онлайн режиме, это какие стальные нервны надо иметь. Было, конечно, подозрение, что камеру установил один из ее шибко ревнивых любовников. Он, увидев это непотребство, решил побыть благородным и раскрыть мне глаза на жестокую действительность. Я искренне была благодарна анониму, кем бы он ни был.

Дрожащей рукой достала из кармана халата телефон и позвонила своему уже в скором времени бывшему мужу. Ответил он не сразу. Конечно, у него же совещание… с Викусей.

– Да, – запыхавшийся супруг гаркнул так, что я вздрогнула от неожиданности. Ай, бедолажка. От такого дела отвлекла жена-сука.

– Милый, – сказала ласково, – а ты где? Я так соскучилась…

Самое главное, не выдать истинных эмоций. Сначала хотела послушать его «лапшу». Ощутить ее на своих ушах, раз уж с рогами вышел облом.

– Лиза, я занят. – Кто-то еще не восстановил сердечный ритм. Бедолага три раза. Того и гляди, сердце остановится. И я стану вдовой.

– Чем? – Не то, чтобы мне было интересно… По-моему, все очевиднее некуда.

– Работой, чем я еще могу быть занят?

Он был готов сорваться. Я слишком хорошо его знала, чтобы понять, что еще немного и он перейдет на личности. Об одном жалела: ожидала чего угодно, но не измены. Хорошо еще, что мы так и не стали родителями.

– И красивая она?

– Кто? – опешил от такого вопроса Павел. Никогда не любила это имя. Не зря, получается.

– Работа твоя, – как для маленького стала объяснять. – Длинноногая такая. Не в моем вкусе, но тебе вроде нравится. А иначе с чего ты присовываешь…

– Лиза! – Павлик запаниковал. – Что ты несешь? Куда я что…

– Мне тут интересный файл прислали. Поучительное, – решила перейти к делу. – Никогда не замечала за тобой тяги к записи хоум-видео. Захотел актером порнофильмов заделаться? Не переживай. Ты играешь достовернее, чем твоя партнерша.

– Я могу все объяснить…

Поморщилась, живо представляя его жалкие попытки объяснить, как так получилось, что он возлежит с левой девицей. Причем, судя по недавнему пыхтению-сопению, и на работе не стеснялся заняться чем-нибудь приятным и бодрящим.

– Чего тебе не хватало? – голос стал хрипловатым. Еще немного и я не сдержусь, заплачу. А этого никак нельзя было допустить. Незачем ему знать, что я испытываю из-за всей этой ситуации на самом деле.

– Лиза, ну ты сама подумай, секс – это еще не все. Я хочу детей. Виктория полностью устраивает меня во всем. Я вообще собирался в скором времени подать на развод. Ты ведь не можешь забеременеть, – затараторил супруг. – Проверяться у врача ты бы не стала. У меня-то проблем нет…

– С чего ты взял? – а вот теперь я была готова убивать. Он обвинял меня в том, что у нас нет детей? Да мы всего два года были женаты! Все еще могло быть… Павел просто нашел более удобную причину, чтобы соскочить. Перебежать к секретарше, которая так фальшиво имитирует оргазм.

– Я слишком хорошо тебя знаю, – нашелся с ответом муж. – Сложно принять тот факт, что ты неполноценна, да?

– Пошел ты, – прошипела и отключилась.

Еще минут десять я сидела на стуле и смотрела в экран ноутбука. Они когда-нибудь закончат? Обычно моему муженьку хватало минуты, чтобы получить желаемую разрядку. Неужели у них так с этим туго? Не шибко сильно заводит.

Черт… Спрашивается, какого продолжаю сидеть и смотреть на них? Занимаюсь самоистязанием. Никогда не замечала за собой таких наклонностей. Я неполноценна… Кто бы мог подумать. А что, если это правда? Что если я на самом деле не могу забеременеть не потому, что у него есть какая-то проблема. Он намекал несколько раз на поход к врачу. Причем хотел, чтобы туда пошла я. Сам же в себе не сомневался, списывая все на бракованную меня.

Встав, сняла халат, который вдруг резко стал как-то противно пахнуть. Пихнула его в мусорное ведро и пошла собирать вещи. Прощай, Ерыгин. Продолжай развлекаться со своей секретаршей. А я умываю руки. Получится ли из вас настоящая полноценная семья, неизвестно. Интуиция подсказывала, что Виктория вцепится в моего сволочного мужа подобно клещу. Такие как она, начитавшись романов о любви мачо-босса и несчастной серой мышки-секретарши (тут не обязательно), верят в то, что у них будет точно так же. Что ж… выходит, пока схема действует. Вика на самом деле умудрилась окрутить моего мужа. Повезло в одном – работали мы в разных фирмах. Проблема была в другом – в соседних зданиях.

Глава 1

– Владимир, подготовьте отчет с последними сводками, – нажав на базе на кнопку вызова, попросила своего помощника.

– Хорошо, Елизавета Викторовна.

Голос напарника был спокоен. В общем, как всегда. Его вообще сложно было вывести из себя. Убрав палец от кнопки вызова, снова переключилась на последние сводки. Продажи хромали. А все из-за соседней компании, в которой работал мой бывший муж. Прошло уже три месяца, а я по-прежнему хочу его придушить. Сложно отпустить человека, которого любишь и которому доверяешь. Это сродни ножу в спину. Ты не ожидаешь нападения. А тебе втыкают холодное тонкое оружие по самую рукоятку. Еще и прокрутят как следует, чтобы причинить большую боль.

Когда я списывалась с Павлом в последний раз (не по своей инициативе, просто кое-кто пожелал отнять у меня автомобиль), он хвастался скорой свадьбой. Поздравить его со столь торопливым шагом не могла. Отправила смайлик, изображающий неприличный жест и продолжила работать. А машина… перебьется. Я съехала из квартиры, в которую тоже вкладывала деньги, не претендовала на долю дачного участка, да и на его машину глаз не клала. Связываться лишний раз с бывшим супругом не собиралась.

Мотнула головой, прогоняя дурацкие воспоминания. К черту Ерыгина. Повезло, что я не стала брать его фамилию. Так и осталась Летуновой. Отец настоял. А я и не спорила. Фамилия Паши никогда не нравилась. Пусть лучше Виктория ее забирает. Забавно будет звучать Ерыгина Виктория Арутюновна. Совет, как говорится, да любовь.

Свернув окно с файлом документа, устроила локти на столешнице, коснулась указательными и средними пальцами ноющих висков и стала их массировать. Еще и глаза прикрыла, чтобы свет не раздражал. Черт… а ведь сегодня вечером корпоратив. Отмечаем женский праздник. И на кой руководство захотело собрать лучших работников у себя на этажах? Поговаривают, для празднования они выделили конференц-зал. Особо не развернешься, зато еды и выпивки, судя по всему, будет достаточно. Хотят проверить подчиненных на вшивость? Зря… Я в последнее время в таком подавленном состоянии, что впервые в жизни могу сорваться. Потом придется краснеть, если я начну отплясывать в невменяемом состоянии на столе и устраивать неумелый стриптиз. В этом случае моим единственным оправданием будет недавний развод.

В дверь кабинета постучали. Убрала руки от висков и посмотрела на вошедшего без разрешения Вовку. Тяжело так посмотрела. Потом снова вернула руки на место и продолжила круговые движения, пытаясь снять болевые ощущения. Заработалась.

– Таблетки пить не пробовала, Елизавета Викторовна? – предложил мужчина, кладя на стол папку с отчетом.

Тяжелый взгляд медленно стал превращаться в убийственный. Шутник…

– Уволю, – пригрозила.

– Ты слишком мной дорожишь, как сотрудником, чтобы увольнять. – Он привычно устроился на краю стола с противоположной стороны. – День обещает быть длинным. Может, принести?

– У меня есть, – отказалась.

– Чего тогда сидишь?

– Вы, Владимир Егорович, не о том заботитесь, – я попыталась придать голосу строгости. Ага, с больной-то головой и разбитым сердцем. Ах, еще и осознанием того, что я неполноценная неудачница. И продажи у нас упали.

– Простите, Елизавета Викторовна. – Напарник понуро опустил голову. Если бы не смеющиеся глаза (так прямо и ржут надо мной, чем только непонятно), подумала бы, что на самом деле испытывает толику вины. – Но если вы умрете на рабочем месте, я рискую быть уволенным.

– Переведут в другой отдел. Или сядешь на мое место, – проворчала и вновь убрала руки от висков. Облокотилась на спинку удобного офисного кресла, положила ногу на ногу и снова попыталась казаться грозным начальником. – Что вы себе позволяете, Владимир Егорович? Прекращайте протирать своим задом мой рабочий стол.

– И снова прошу у вас прощения, Елизавета Викторовна. – Еще немного и он засмеется. – Но понимаете… именно в этом месте стол постепенно стал принимать форму моего… кхм…

– Зада.

Никакой субординации. Никого общения на «вы». Так было с самого начала, как только он устроился ко мне два года назад на работу. А ведь я его начальница. Грозный и суровый босс. Чтоб его…

– Что же вы так прямо. Можно заменить слово «зад» каким-нибудь другим.

– Послушай, Вов, – поморщилась, – прекращай. Если главный зайдет, а ты тут на моем столе восседаешь, может черт знает что подумать. Оно тебе надо?

Помощник соскочил со стола сразу же. Надо было с этого начинать наш разговор.

– Принесешь кофе? – спросила и жалобно посмотрела на мужчину.

– Принесу, конечно. – Он сразу направился на выход. – Латте?

– Да, – кивнула и, когда дверь за Владимиром закрылась, опять прикрыла глаза. Нет, таблетку пить не буду. Алкоголь с лекарствами лучше не мешать. А в том, что я не удержусь и хотя бы немного пригублю, я не сомневалась.

Телефон, лежащий на столе неподалеку, пиликнул, оповещая о входящем сообщении. Смотреть, от кого оно, не хотела. Рука сама потянулась к смартфону, разблокировала экран. Глаза открылись, и я прочитала:

«Бывший козел

Как ты там, неполноценная? Еще не передумала по-хорошему отдавать мне тачку?».

Боже, и этого урода я когда-то любила.

Проигнорировав сообщение, мысленно послала этого козла куда подальше. Повезло, что в браке мы прожили не так уж и долго. Да и до него вместе были всего полтора года. И хоть мне было уже далеко не восемнадцать, но и четвертый десяток еще не отметила. Коллеги, занимающие равные моей должности, все возмущались, что в кресло главы отдела посадили сопливую девчонку. Будь на моем месте мужчина, они бы так не ворчали.

Вова вернулся минут через пять. Локтем надавив на ручку двери, вошел в кабинет, подошел к столу, поставил стаканчик с латте на стол, а второй – с капучино, не стал. Отпил немного и, продолжая излучать позитив, который все никак не пробивался через мою меланхолию, произнес:

– Не кисни, начальница. Завтра выходной.

– Ура, – буркнула, отлипая от спинки кресла и беря со стола стакан с кофе. – Спасибо, – вдыхая приятный запах, поблагодарила. – Ты спас мне жизнь.

– Пойду, надену костюм супергероя и помчусь спасать мир.

– Все шутишь, – улыбнулась. Умел он направить мои мысли в более безопасное для нервной системы русло.

– И первым делом займусь спасением… собак. – А вот это было неожиданно.

– Почему? – Стало любопытно.

– Потому что слишком много их бедных бездомных по улицам ходит.

– Ты у нас оказывается за права животных борешься.

– Признаюсь честно, – он понизил голос до шепота, – я в детстве мечтал оказаться в рядах зеленых.

– Хорошо, что не голубых.

– Работай, босс, – отпив еще немного кофе, проворчал Владимир. – За работу нам платят зарплату.

– Это мои слова, – возмутилась.

– А сказал их я, – он тыкнул пальцем в потолок, дескать, осознай, как опростоволосилась, разведенка.

Промолчала. Этот разговор можно было продолжать бесконечно. Толку? Он поднимет мне настроение. Потом уйдет, и я опять буду грузиться своими проблемами. Если не уйду с головой в работу. Она помогала мне не думать о проблемах с бывшим мужем. Он продолжал требовать, чтобы я отдала ему автомобиль. Интересно, хочет продать или своей будущей жене подарить? Если второе, то я лучше продам свою крошку первому попавшемуся покупателю, чем передам ключи этой недалекой девице. Если Виктория сядет за руль, у дорожной автоинспекции прибавится проблем.

Допив кофе, почувствовала себя немного лучше. Голова уже не так гудела, и я смогла продолжить работу. Наверное, мне просто нужно было немного подкрепиться.

Настолько переключилась на отчет, что принес Вова, что пропустила еще несколько эсэмэсок от Павла. Специально поставила телефон на беззвучку, чтобы в случае чего, не нервировал. Обычно, если я не реагировала на его сообщения, он начинал беситься. Раньше, помнится, такого за ним не водилось. Наверное потому, что нам проще было созвониться. Теперь я не желала с ним общаться. Сначала, сразу после того, как мы развелись, он звонил. Я просто сбрасывала номер. Сейчас наше общение сводилось к паре строчек, хорошенько пропитанных ядом. Как до сих пор жива, непонятно.

Закрыв папку, отложила ее в сторону и потянулась. Спина затекла, в глаза словно песок насыпали и так и тянет зевнуть. Погода была коварна. Чем старше становилась, тем сильнее зависела от погоды. Если зеваю, значит давление шалит. Может, да ну его, этот праздник, и рвануть домой? Точнее, в съемную квартиру. После свадьбы мы продали мою однушку и вложили деньги в покупку более комфортабельного для молодой семьи жилья. Паша был прописан в квартире вместе с родителями и продавать долю ему было некому. Мои же родственники жили в другом городе, и я в последнее время не частно к ним выбиралась. Работала на износ, чтобы заработать как можно больше денег. Заработала… нервный тик и геморрой в виде рожи бывшего супруга.

До конца рабочего дня оставалось полчаса. Потом придется идти в конференц-зал. Генеральный с замами уже, наверное, там, постепенно загружаются алкоголем. Этого (генерального) мужчину, больше похожего на шарик, довести до кондиции было невозможно. По его словам. Как там на самом деле, никому не известно. Все дорожили своими местами и не рисковали проверить его слова.

Отключив компьютер, схватила телефон, положила в сумочку, продолжая игнорировать сообщения от бывшего, и направилась на выход. Приду немного раньше. Или забегу перед этим за Вовкой и Ульяной. Втроем пойдем, не так страшно будет.

Заперев дверь кабинета, прошла по коридору до помещения, где за компьютерами сидели мои подчиненные. Вообще их было целых пять человек. Но сейчас в отделе находились лишь те, за кем, собственно, я и шла.

– И где остальные, – недовольно спросила, упирая руки в бока.

Встала на проходе и еще ноги немного расставила, чтобы в случае попытки сбежать, меня не так просто было свалить на пол.

– Иван пошел в соседний отдел, – стал пояснять Вова. – Сравнивать показатели. Раиса в уборной. Леонид тоже отошел с документами.

– Пока работаем, – подала голос Ульяна.

– Ну ладно, – не особо веря в слова помощника, проговорила. – Владимир, вы на корпоратив идете?

– Конечно, Елизавета Викторовна, – мужчина встал из-за своего места. – Ульяна?

– Подойду попозже, – девушка сделала вид, что очень занята работой. На самом деле всем было известно, что моей второй помощницей заинтересовался один из замов генерального. Она же не горела желанием сталкиваться с ним лишний раз. Подозреваю, именно он включил Ульяну в список тех, кто сегодня должен был как следует отметить международный женский день.

– Не забудь прийти, – предупредила. – Роман Григорьевич будет ждать.

Уля затравленно посмотрела на меня. Понимаю, сложно нормально работать, если один из тех, от кого зависит твоя зарплата, положил на тебя глаз. Он равно может как повысить выплаты, так и понизить. И попробуй скажи что-нибудь, возмутись, сразу окажешься с трудовой на руках. И не факт, что сможешь в дальнейшем устроиться на нормальную работу.

– Я готов.

Вова выключил свой компьютер и подошел ко мне. Запрокинула голову, чтобы посмотреть ему в глаза. Когда мы стояли друг напротив друга, я всегда чувствовала себя гномиком. Или клопиком. Какая в общем-то разница?

– Пошли.

Первой вышла из помещения и заторопилась по коридору в сторону лифтов. Не так я представляла себе празднование восьмого марта. В идеале, всем нам женщинам хочется получить подарок от того самого. Неповторимого, любимого и самого красивого… Джонни Деппа. Увы, реальность такова, что Джонни, чаще всего с пивным брюшком и в замызганной футболке, не торопится вспоминать, что в международный женский день, женщину надо с чем-то поздравлять. А вот если она, сука, суп не сварила или пыль на полках не протерла, то все, конец света. И вообще, его с Днем защитника отечества тоже не поздравили. А то, что он, возможно не служил, ничего. Он же мужчина, значит, предположительно, защитник. Рыцарь ночного горшка, как говорил красный дракончик из детского мультика.

Нажав на кнопку вызова лифта, стали ждать, когда же этот самый лифт до нас доберется. В сумочке, которую я взяла с собой, чтобы после корпоратива не возвращаться в кабинет, запиликал телефон. Когда же он (не телефон, понятное дело) оставит меня в покое? Разве я так много прошу? Просто забыть мой номер, имя, лицо, размер груди… Вот последнее прямо обязательно. Не его, пусть даже в мыслях не трогает.

Двери отъехали в стороны, и мы шагнули в металлическую коробку. Стенка напротив входа представляла собой зеркальную поверхность. Невольно посмотрела на свое отражение, подмечая, что пора бы поменять тональный крем. Этот уже не так хорошо скрывает синяки под глазами. После развода я заработала себе не только нервное истощение, но и бессонницу. Поспать нормально удавалось лишь когда давление воздействовало на мозг, и я начинала постоянно зевать.

Владимир, как всегда, был до противного бодр и весел. Темно-серый костюм сидел на нем как влитой. Волосы в небольшом беспорядке. Когда он о чем-то задумывался, запускал в них руку. На лице видна небольшая щетина. Не любил мой помощник брать в руки бритву каждый день.

– Чего ты так на меня смотришь, Елизавета Викторовна? – на меня косо посмотрели.

Опять нажав кнопку, теперь уже нужного этажа, ответила:

– Просто. Знаешь, бывает такое, что взгляд застывает на чем-то, а в голове звенящая пустота.

– Подвисаешь? – предположил мужчина.

– Можно и так сказать. – Определение было подходящее.

– И где у тебя кнопка перезагрузки?

– В этом случае помогает как следует вдарить по корпусу процессора, – хмыкнула.

Телефон вновь пиликнул. Жалобно так. Кажется, тоже устал от постоянных сообщений. Надо будет добавить телефон Павла в черный список. Еще лучше заменить симку. Впрочем, тоже самое может проделать и мой бывший муженек.

Оказавшись на верхнем этаже, направились к конференц-залу. Шли на шум. Значит, почти все, кого пригласили, уже собрались. Слышно было и звонкий смех Розы Владленовны, и громкий бас Николая Михайловича. Легко было догадаться, что он продолжает спорить о чем-то с Александром Кирилловичем. Им зарплату не давай, позволь только попрепираться.

Пройдя через широкий проход (двери были нараспашку), оказались на месте. Вова сразу отошел к Алине Петровне, присел рядом на свободный стул и заговорил с девушкой, переставая обращать на меня внимание. Хорошо… Надо бы найти подходящее местечко, где меня не будут дергать и подбивать на дурацкие конкурсы.

– Все ли собрались? – как только я устроилась за длинным полукруглым столом, громко спросил главный и, встав со своего места, осмотрелся.

– Не все, – подал голос Роман Григорьевич. Само собой, ждет бедную Ульяну, которая не горит желанием перед ним мелькать. С одной стороны, я ее понимала. Мужчина мог быть просто ей несимпатичен. Поэтому она старалась избегать его внимания. А с другой, ничего такого, чтобы уж сильно отталкивало, в нем не было. Высокий блондин, тело подтянутое, глаза пронзительные, одевается стильно. Характер премерзкий, да, но у кого из нас нет недостатков? Я вот замуж за козла вышла. Разве не недостаток? Влюбляться в придурков. Что первый мой был… тот еще фрукт. Что бывший муж… пожеванная хурма.

– Надеюсь, все, кто были приглашены, придут, – не особо расстроился Колобок. – Время идет, женщины ждут…

И вон та вон початая бутылка коньяка тоже стоит в ожидании, когда ты избавишь ее от всего содержимого. Единственная, кому все это не нравится – твоя печень.

Я сидела тихо-смирно, слушала в пол-уха поздравления руководства. Поглядывала на часы, висящие на стене, и прикидывала, когда можно будет сказать, что у меня раскалывается голова, и сбежать отсюда?

Ульяна пришла во время речи Романа Григорьевича. Нехотя вошла в конференц-зал, по стеночке (прямо под круглыми часами) прошла к свободному стулу и присела, все так же понуро смотря теперь уже на тарелку.

Когда с пламенными речами было закончено, собравшиеся приступили к поеданию и выпиванию всего, что было на столе. Я, как и Ульяна, не горела желанием набивать желудок, пока предлагали халявную еду. Нехотя тыкала вилкой к кусок красной рыбы и думала, когда же этот чертов телефон перестанет пиликать. Наверное, это и толкнуло меня на принятие горячительного. Я прокручивала в голове варианты избавления от бывшего супруга. Размышляла над тем, чем Виктория была лучше меня. Неужели все на самом деле упиралось в мою неспособность забеременеть? Если так, то, получается, никакой любви с его стороны и не было?

– Елизавета Викторовна, – обратился ко мне сидящий напротив Сергей, аналитик из соседнего отдела. – Как вы думаете…

После нескольких рюмок коньяка думалось не очень. Пить я не умела и дойти до кондиции, почти не заедая алкоголь было для меня делом пары минут. Мне бы остановиться, пока еще мозги не отключились окончательно, но чем дольше я сидела за столом и выслушивала стенания аналитика, тем более паршиво на душе становилось. Единственным способом немного заглушить страдания был, собственно, коньяк. И вот уже рыба в рот не лезет, а организм требует еще градуса.

Кто-то коснулся моего плеча. Не обратила внимания. Даже голову поворачивать не стала. Отмахнулась и потянулась рукой за початой бутылкой. Никто не смотрел на меня. Всем и так было весело. Сегодня вечером я не одна решила спустить все на тормоза и как следует оторваться, на время забывая о ноющей в районе сердца боли. Нет, любви к Павлу уже не было. Она разбилась на мелкие осколки, когда я увидела то злосчастное видео от анонима. Как бы узнать, кто это такой доброжелатель? Зачем решил открыть мне глаза на правду? И что теперь мне с этой правдой делать? Решился бы Бывший Козел на развод, если бы я продолжала находиться в неведении? Или потом его решение стало для меня сюрпризом?

Я почувствовала, как мое предплечье сжимают чужие пальцы. Попыталась высвободиться, осторожно, чтобы никто не заинтересовался моими брыканиями. Не получилось. Пришлось встать, повернуться к тому, что так настойчиво хотел, чтобы я вышла из-за стола, но перед глазами все плыло. Меня повело в сторону и, если бы неузнанный мной в таком состоянии мужчина (это я понять смогла), упала бы на пол. Вот остальные бы потом пообсуждали, как начальница одного из отделов, выпив всего ничего, пришла в негодность и возжелала прилечь на полу.

– В чем дело? – идя следом за своим конвоиром, спросила. Язык, кстати, не заплетался. Странная реакция организма. Думала, и два слова связать не смогу. Чего там… и одно с трудом выговорю.

– Пьянство, Елизавета Викторовна, – ответили мне смутно знакомым голосом, – до добра не доводит. Вы еле держитесь на ногах. Вам следует уехать домой…

Домой… да, это бы было просто замечательно. Сумочка при мне, пальто на первом этаже в раздевалке висит. Спасибо руководству, заботится о сотрудниках. Иначе пришлось бы ползти до кабинета.

Споткнулась и машинально схватилась свободной рукой за рукав мужского пиджака. Сама не знаю, как так получилось, но уже через пару мгновений я обвивала своего незнакомца за шею и целовала в мягкие губы. Или он меня целовал, а я отвечала…

Мы, не прерывая поцелуя, куда-то зашли. Послышался стук двери. После этого у кого-то сорвало крышу. То ли у меня, то ли у того, кто самым бессовестным образом заскользил ладонями по моем ногам, медленно задирая таким образом юбку. Почему я не оттолкнула его? Почему позволила проделывать с собой такое? Не стесняясь, раскрылась перед незнакомцем, образ которого то становился более четким, то начинал расплываться настолько, что я видела перед собой лишь смазанное пятно. Он касался своими губами моей шеи, оголенного плеча (И когда я успела избавиться от пиджака?). Касался везде, где хотел.

Голова кружилась. Я сама потянулась руками к ремню на брюках и стала расстегивать его. Медленно, неуклюже, потому что руки все никак не слушались. И все это приходилось проделывать в перерывах между поцелуями, которые все больше и больше распаляли и раскрепощали. Приподняв под бедра, меня усадили на стол. Не церемонясь, мужчина раздвинул мои ноги и устроился между ними. Расстегнул блузку, поспешно стянул ее с меня вместе с пиджаком, затем приступил к застежкам на бюстгальтере. Что-то во мне возмутилось такой наглости. Но вместе с этим чувством появилось еще одно. Я желала близости. Боялась ее, какой-то частью сознания понимая, что допускаю ошибку. Я ведь даже не могу запомнить его лицо. Так сильно в голову ударил алкоголь.

Мозг окончательно отключился, когда он, избавив меня от верхней части нижнего белья, перешел к изучению, собственно, нижней части. Он торопился. Кажется, порвал мои колготки, далее, не церемонясь, привел в негодность единственную преграду, что осталась между нами. Потом я почувствовала его в себе и, кажется, застонала, с силой впиваясь ногтями в уже его оголенные плечи. Он начал двигаться во мне, быстро, нетерпеливо. И я поощряла его действия, целуя скулы, шею, подбородок. Покусывая тонкую кожу от наслаждения, что дарила мне эта близость.