Текст книги "Не плач, детка! (СИ)"

Автор книги: Ксения Лукина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)

– Да, но коты просто так не шипят в темноту, он что-то чувствует.

– Аннушка! – Ольга Анатольевна по-доброму усмехнулась, подошла к дочери, поцеловала в щеку. – Что за глупости? Забудь про старых жильцов! У тебя появилась своя комната, ты радоваться должна, а не грустить! Ты же так мечтала об этом! Ну что такое? На тебе лица нет! Куда подевался твой здоровый румянец, скажи?

Аня пожала плечами, попыталась расслабиться, она и вправду была напряжена, даже сейчас, сидя на залитой солнцем уютной кухне.

– Ладно, мне пора, опаздываю уже. – Мать выпорхнула в коридор, зашуршала там пакетами, Аня же, не сделав и глотка чая, вышла следом.

– Хорошего дня!

Она проводила мать на работу, а сама, вновь поставив чайник на плиту, взяла Ваську на руки и подошла к окну – мать перебежала улицу, обернулась, махнув ей рукой, свернула за угол; несколько старух разговаривали у подъезда и вдруг одна из них, вскинула вверх голову и посмотрела прямо на нее. От неожиданности Анна вздрогнула и отпрянула от окна. Кот зашипел, поцарапав хозяйку, вырвался из рук и выбежал с кухни. Аня испуганно обернулась, посмотрела на дверь, на виднеющуюся часть коридора и как будто снова ощутила этот спертый запах духоты, что царил в квартире долгие годы до их появления.

– Все хорошо, успокойся, Аннушка. – Сказала она вслух, улыбнулась сама себе, попробовала взять себя в руки, и едва спокойствие вернулось к ней, как в дверь позвонили.

Анна вздрогнула – должно быть, мама что-то забыла...

– Здравствуйте. – Анна удивленно выгнула брови. На пороге стояла та самая старушка, которую Анна пять минут назад видела в окно. – Я соседка ваша, Анна Кузьминична.

Бабуля улыбнулась беззубым ртом, попыталась заглянуть за спину Анны, рассматривая незамысловатый интерьер.

– Здравствуйте, я тоже Анна. – Подбежавший кот довольно заурчал, начал тереться об ноги гостьи, облаченные в вязаные полосатые гетры и домашние тапки.

– Проходите. – Сказала Аня, отходя в сторону. Старушка довольно кивнула, перешагнула порог, остановилась посреди коридора, осматриваясь.

– Ремонт сделали? – гостья одобрительно закивала головой. – С новосельем вас.

– Да, спасибо.

– А я думала, уже никто здесь никогда не обоснуется. – Гостья вновь обвела взглядом небольшой коридор, посмотрела на дверь кухни. – Давненько я здесь не была.

– Давненько – это сколько? – улыбнулась Анна, чувствуя, что соседка знает об их квартире намного больше, чем риэлтор Сергей. – А вы, из какой квартиры?

– Я из квартиры напротив. – Сказала гостья, затем пожала плечами, добавила, задумчиво: – Лет десять точно прошло, а то и больше, как Машка пропала, так я и не была здесь с тех пор.

Анна прошла на кухню, достала из шкафчика кружки, разлила по ним кипяток.

– А Машка это кто? Девушка, что жила здесь?

– Да. Бедная девчонка.

Анна Кузьминична вошла следом, внимательно осмотрелась, задержав свой взгляд на кухонном абажуре под потолком, перекрестилась. Анна удивленно замерла с чайником в руке, прошептала:

– А зачем вы это сделали?

Старушка села за стол, обыденно пожала плечами, сказала:

– Перекрестилась то? А это я по привычке! – она снова обвела кухню бесцветными глазами. – У Котовас то мебель так же стояла когда-то.

– У кого? – Аннушка нахмурилась.

– Котовас, – старушка сощурилась. – Это фамилия бывших жильцов.

Аня кивнула, с хитрым прищуром спросила:

– Расскажите о прежних жильцах? Почему они уехали, не взяв с собой вещи? И почему вам жалко девушку Машу?

Соседка смерила Анну долгим взглядом, вновь перекрестилась:

– Так, а зачем им вещи на том свете?

Аннушка поперхнулась. Натянутая внутри, долгими догадками, струна нервов – лопнула.

– Что? – по спине, нагретой от солнечных лучей, проникающих сквозь окно, пробежался могильный холод.

– Так померли они от пьянки своей, а девчонка их сгинула.

– Как померли? – Анна сжалась. – Как сгинула?

– Пропала. – Анна Кузьминична пожала плечами, улыбнулась беззубым ртом. – Да, ты не пугайся, давно это было, не бойся! – соседка вздохнула, сделала глоток чая. – Квартиру то освятили, сам батюшка из церкви приходил.

– Значит, правда? – Анна облизнула пересохшие губы. – Нам говорили, что квартиру освещали, но из-за чего не сказали. Что здесь случилось такое, что понадобилась помощь церкви?

– Да, все прошло уже, к чему вспоминать. – Старушка махнула рукой, подозрительно посмотрела на Анну, на абажур над ее головой. – Неблагополучные они были, пьянство и бедность.

– Это точно. – Анна кивнула головой, сделала глоток чая. – Моя комната до сих пор такая, какой была еще при прежней хозяйки. В эти выходные, наконец, начинаем ремонт.

– Посмотреть можно? – вдруг спросила Анна Кузьминична и Аннушка, пожав плечами, повела соседку на смотрины.

Васька обогнал их в коридоре, прошмыгнул первым в приоткрытую дверь, но тотчас вылетел обратно, громко зашипев. Анна испуганно остановилась, снова стало неуютно и как будто темно, снова в нос ударил спертый запах пыли и безысходности.

– Чего ты? – спросила старушка, останавливаясь посреди коридора, заглядывая Анне в побледневшее лицо. – Чего встала, как вкопанная?

Анна смерила старушку долгим взглядом, не особо довольная ее высказыванием, толкнула дверь:

– Заходите.

– Ох! – Анна Кузьминична снова перекрестилась. – И кровать твоя стоит на том же месте, что у Маши когда-то. А обои то да, сменить надо, совсем выцвели, точно цветы на погосте.

– Анна Кузьминична! – воскликнула Аня. – Но у вас и сравнения! Мне и так не по себе, а тут вы еще жути нагоняете.

– Не спокойно здесь? – охотно кивнула старушка. – Правда, ведь?

Анна вздохнула, обвела взглядом комнату:

– Да. – Она замолчала, то открывая, то закрывая рот и не решаясь продолжить, потому как, такие разговоры вряд ли кто-то мог понять и разделить. Взять хотя бы любившего ее всем своим добрым сердцем Олега. Казалось бы, кто как ни он должен её поддержать, разделить вместе с ней её переживания, но нет – он поднял ее слова на смех, сказав, что это всего лишь плод ее бурного воображения.

Анна закрыла рот, передумав продолжать, но заметив в глазах гостьи неподдельный интерес и добрую улыбку, вдруг решилась:

– Меня что-то тревожит, словно... Я даже не знаю, как объяснить! – она тряхнула головой, подошла к окну, отдернула белоснежный тюль, смотрящийся нелепо на пожелтевших от времени рамах.

– Вот и Маша любила у окна стоять. Бывало, часами сидела на этом подоконнике и смотрела в окно.

– Серьезно? – Аннушка обернулась, провела рукой по волосам, откинув их назад – скорее по привычке, нежели по необходимости. – Я слышу ее голос по ночам.

Девушка замерла, ожидая увидеть усмешку на лице старухи, но та, казалось, ничуть не удивилась и она продолжила:

– И пение слышу и звуки гитары. Скажите, она любила петь?

Соседка пожала плечами:

– Отец ее хорошо пел и на гитаре играл, а девчонка... – Анна Кузьминична задумалась. – Да Бог ее знает, что она любила! Никому же дела до нее не было.

– Я очень хочу узнать ее историю, мне кажется, только тогда я смогу спокойно здесь жить. А до тех пор, она не оставит меня в покое.

Анна Кузьминична согласно кивнула, прошептала еле слышно:

– Есть у меня кое-что.

Анна вскинула голову, любопытно посмотрела на гостью светлыми глазами.

– Думала выкинуть, да рука не поднялась. Тетрадь нашла Машкину, когда вы мебель отсюда выносили.

– Мы не выносили. – Анна нахмурилась, сообразив, добавила: – Это риэлторы перед продажей, видимо.

– Ну, наверное. Так вот выпала из тумбочки тетрадка эта, на ступеньках в подъезде лежала, а я взяла.

– Что за тетрадь?

– Могу тебе отдать. – Слова прозвучали твердо, но блеклые глаза старухи все же забегали в сомнении. – Это дневник ее.

– Дневник?! – Анна задохнулась от чувства нереального везения. – Вы имеете в виду дневник не школьный, конечно же, так ведь?

– Конечно, нет. – Анна Кузьминична вздохнула, посмотрела на девушку с прищуром. – Только вот не знаю, надо ли тебе знать о том, как жилось ей здесь и что случилось здесь десять лет назад.

Анна на секунду замерла, сглотнула подступивший к горлу ком, а соседка в сомнении покачала головой.

– Надо. Я ведь все равно не успокоюсь, поверьте мне, я такая.

– Да я вижу! – старушка по-доброму усмехнулась. – Егоза!

Анна, кивнула, засмеялась и, затаив дыхание, отправилась вместе с Анной Кузьминичной в квартиру напротив, но дальше коридора не прошла, осталась ждать у порога, в то время как сутулая спина старушки скрылась в недрах квартиры.

– Вот она! – вернувшись, Анна Кузьминична небрежно бросила на тумбу толстую тетрадь в пошарпанной обложке. – Забирай.

Анна взяла записи в руки и тут же ощутила, какая мощная энергетика исходила из исписанных ровным аккуратным подчерком страниц.

– Ого, много текста!

– Много. – Анна Кузьминична кивнула, сказала удивленно: – и знаешь, написано так интересно, не как обычно дневник ведут, а как рассказ со стороны, почти как книга. У Маши однозначно был талант писательства.

Аннушка нахмурилась, спросила с прищуром:

– Так может, выдумки это все? Просто ее фантазии? А я буду сейчас себе голову морочить.

– Нет, что ты! – махнула рукой старуха. – Все, правда! Все о них и о ней, я же знаю, всю жизнь они на моих глазах жили. И жизнь, и смерть – все здесь.

Анна перестала хмуриться, посмотрела на увесистую тетрадь со слегка пожелтевшими страницами, пролистала ее и, почувствовав, как трепет и волнение охватывают ее, поспешила домой, чтобы, наконец, узнать все, что ее интересовало. Влетев в квартиру, она уселась на мягкий диван в чистой отремонтированной большой комнате и погрузилась в чтение, с каждой новой строчкой забывая о себе и переносясь на много лет назад.