Текст книги "Мадам"

Автор книги: Ксавьера Холландер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 16 страниц)

9. НАЗЫВАЙТЕ МЕНЯ «МАДАМ»

В течение двух месяцев после моего возвращения с Пуэрто-Рико я работала в одиночку. Но очень скоро заметила, что так на хорошую жизнь не заработаешь.

За ночь с четырех клиентов «свободные» охотницы зарабатывают в среднем двести долларов. Их доход зависит от постоянной, но ограниченной клиентуры, вкусы которой легко удовлетворить.

Тем не менее, чтобы предложить своим клиентам что-то новенькое, они объединяются и меняются клиентами. Например, Глория отправляет своего клиента Сэнди. Сэнди же направляет своего Глории. Но если Сэнди не может оказать такую же услугу, то она должна Глории энную сумму – как правило, сорок процентов от суммы, уплаченной клиентом.

Работая таким образом, девушки защищают себя от конкуренции, но такой метод – временный. Весьма вероятно, что какая-нибудь новая соблазнительная девушка вторгнется в этот круг и отобьет всех клиентов.

Система обмена позволяет выявлять новеньких, но не приносит никакой дополнительной прибыли, И вскоре я поняла, что «свободные» рано или поздно несут убытки. Я была уверена, что овладею всеми необходимыми качествами, чтобы стать «мадам» и преуспеть в этой профессии: я просто прирожденный руководитель, у меня нюх на дела, а мое физическое состояние всегда было исключительным. При необходимости мне хватало четырех-пяти часов сна.

Кроме этого, у меня было то, что я называю «инстинктом мадам», то есть дар различать моменты, когда надо проявить жесткость при, в общем-то, мягком обращении, необходимые дипломатические качества для трудных клиентов, большой талант хозяйки и чувство юмора. С того времени, как я оставила обычную жизнь, у меня осталось только одно желание: стать звездой своей новой профессии. Итак, летним днем 1970 года я окончательно решила стать самой известной мадам Нью-Йорка.

Первое, что следовало сделать, – найти помещение. Работать в одиночку – это одно, и часто бывает, что в каком-нибудь доме в Манхэттене скромно проживает одна или две кол-герл, но когда речь идет о помещении для открытия «заведения», то все значительно усложняется.

Идеальное помещение должно быть прежде всего спокойным. Это означает, что владельцы и технический персонал терпят вас, сотрудничают с вами и даже защищают до тех пор, пока вы их подмазываете.

К сожалению, это может привести к досадным крайностям. В одном из кварталов Нью-Йорка существует такая армия «понятливых» портье и прислуги, что моя коллега Жоржетта Аркурт, обосновавшись здесь, вынуждена была платить ежемесячно пятьсот долларов сверх оплаты помещения.

Несколько домов в Манхэттене известны тем, что в них разместились специализированные заведения. В одном из этих зданий на Йорк-Авеню такое количество подобных заведений, что его окрестили «вертикальный бордель». На странице объявлений о недвижимости в «Нью-Йорк таймс» можно было прочесть абзац, расхваливавший предлагавшиеся там «услуги и комфорт». Имеется еще одно заведение такого рода на Саттон Плейс, но эти адреса ненадежны, так как полиция держит их под колпаком.

Искала помещение я довольно долго. В конце концов нашла, что нужно: двухкомнатную квартиру в здании с конторами. Это означало отсутствие помех со стороны соседей в нерабочее время. Начала я скромно, без лишних расходов. Я знала, что смогу использовать и гостиную, и спальню.

Теперь пришло время набирать команду. Хотите верьте, хотите нет, но очень трудно найти честных и работящих кол-герл. Конечно, были девицы, работавшие во второразрядных домах, но большая их часть ожесточилась. Я же в то время исключала любую девушку, которой недоставало класса. Я по-прежнему придерживалась своих принципов и, конечно же, не принимала уличных проституток. Очень уж у них примитивное мышление. Моя клиентура была респектабельной и элегантной, платила дорого. Если мужчина отказывается от девицы на улице, то почему я должна ждать, что он переспит с вульгарной или заурядной проституткой под крышей борделя?

Однажды я наняла девицу, прежде работавшую в весьма убогом заведении. Результат оказался именно тот, который и ожидался. Я сделала исключение лишь потому, что эта девушка, Мисти, показалась мне необыкновенно красивой. Когда же она разделась, то я увидела, что ее тело покрыто шрамами. У нее были трудные роды в четырнадцать и в пятнадцать лет, а когда она пришла ко мне в девятнадцать, то вид имела уже потрепанный. А вскоре я обнаружила, что ее миловидность оказалась только вывеской.

Новеньким я всегда отдаю лучших клиентов. Так и ей я предоставила просто обворожительного мужчину, слегка пьяного, но не из буйных.

Мисти удалилась с ним в комнату. Через четверть часа она выскочила в гостиную голая, словно червяк, крича и ругаясь, как извозчик. Между Мисти и клиентом произошел какой-то конфликт. Пришлось вмешаться.

– Послушай, малышка, – сказала я, – ты работаешь не в двадцатипятидолларовом борделе, не следует вести себя, как шлюха.

– Черт возьми, – завопила Мисти. – Я его уже обслужила, а этот негодяй еще требует!

По-моему, мужчина имеет право провести с девушкой больше пяти минут. Даже если он быстро достигает оргазма, с ним нужно обходиться вежливо. Если он пожелает, то может даже потребовать, чтобы его помыли и приласкали.

Мисти успокоилась и пообещала впредь проявлять больше понимания. Я ее пожалела из-за прошлого, действительно тяжелого. Однако на следующий день еще двое моих клиентов пожаловались на нее, назвав халтурщицей и потаскухой. Я была вынуждена уволить Мисти.

Девушки, не работающие у мадам, имеют, как правило, сутенера. Рано или поздно эти типы пытаются внедриться в дела заведения.

Вначале я привлекала молодых женщин, имевших таких защитников, но только одна из них, красивая блондинка по имени Леонора, устроила меня. Ее представил мне Тони Роланд, старый сутенер, известный тем, что у него под крылышком пригревались самые красивые «труженицы» Нью-Йорка. Но у Леоноры были другие цели в жизни. Благодаря одному из моих клиентов она получила роль в рекламном ролике, и теперь ее лицо можно видеть на всех экранах.

Самое удивительное в этой истории не то, что проститутка стала знаменитой. Ведь общеизвестно – много добившихся успеха женщин начинали таким образом. Поразительно то, что сутенер ее отпустил. Я предполагаю, что Тони, так или иначе, получает свою долю от ее значительно выросших гонораров.

Гораздо чаще сутенеры отказываются дать вольную своим кормилицам, как это было в случае с Гретой, третьеразрядной мадам, работавшей в заведении на Йорк-Авеню. Она зависела от итальянца со «знакомствами». Он платил персоналу и следил, чтобы полиция не вмешивалась в работу Греты. Потом он попал в тюрьму за вооруженное ограбление, но хватки своей не ослабил и продолжал руководить Гретой из камеры через своих «лейтенантов», следивших за ней круглые сутки, даже когда она навещала свою мать.

У каждой мадам свой метод найма персонала. Пару раз я попробовала действовать по их примеру.

Лесбиянка по имени Жанет снимает пенки в барах, часто посещаемых последовательницами Сафо. Она знакомится с девушкой, приглашает ее на несколько дней к себе, а затем убеждает вступить в игру. В общем, с лесбиянками все проходит довольно легко именно потому, что они ненавидят мужчин и рады продать свои ласки.

Однажды вечером я попробовала применить тактику Жанет в баре «Максвэлз Плам». В туалете я завязала разговор с очаровательной сероглазой молодой женщиной.

– Вы очень красивы, – начала я. – Вы случайно не манекенщица?

– О нет, – ответила она, подкрашивая губы. – Я – секретарша.

– Как вам удается так элегантно одеваться на зарплату секретарши? У вас есть жених, который купается в золоте?

– О боже, конечно, нет! – она рассмеялась. – Если бы он у меня был, мне не пришлось бы тратить на одежду все, что зарабатываю.

– Такой девушке, как вы, не обязательно работать. Мужчины должны драться за удовольствие содержать вас.

Она была настолько привлекательна, что мне очень захотелось заняться с ней любовью.

– Вы так считаете? – спросила она.

– Да, я знаю очень многих богатых мужчин, которые доставили бы себе удовольствие, балуя вас.

– Конечно, меня это интересует, – уверенно ответила она. – Но при условии, что о сексе не пойдет и речи.

В другом баре я встретила очень миленькую девушку по имени Дженни. Сначала я не намеревалась нанимать ее, но ситуация сложилась так, что мне пришлось это сделать.

Дженни было лет двадцать, а на вид – не больше четырнадцати. Она носила короткую стрижку, и вдруг ни с того ни с сего заявила, что всегда исполняет роль «мужчины».

– Невозможно быть «мужчиной», если ты еще девственница, – объяснила я ей. – «Мужчиной» становятся постепенно после приобретения солидного сексуального опыта. Короткие волосы, может быть, и придают тебе вид неудавшегося парня, но ты, наоборот, очень женственна, поэтому позволь мне… быть мужчиной!

Тело Дженни было прекрасно, волосы на лобке – словно шелк. Она меня ужасно возбуждала. Мы вместе принимали ванны, и я забавлялась с ее грудью. Я долго ласкала ее языком, а потом доходила до ее половых органов. Она настолько мне нравилась, что в конце концов я взяла ее под свое покровительство.

Личная жизнь бедной Дженни отличалась хаотичностью. Она никак не могла долго удержаться на одном месте, ее отовсюду выгоняли. Кончилось тем, что она очутилась на улице. Я приютила ее у себя, но для девственницы мое окружение было далеко не идеальным. Я подумала, что для нее настало время самой зарабатывать на собственные нужды, и предложила сотрудничать со мной.

Я сказала: «Послушай, сегодня вечером должны прийти два клиента. Ты можешь быстро заработать пятьдесят долларов, но ты не обязана по-настоящему заниматься с ними любовью. Хватит того, что ты возьмешь в рот».

Она никогда еще не делала мужчине фелляцию. Взяв банан, я показала ей, как надо работать. Хоть она и стеснялась, но, похоже, поняла.

Вечером, когда прибыли клиенты, я решила работать в ванной. Некоторые любят смотреть, как девушки принимают ванну, особенно когда одна из них похожа на ребенка. Но эти негодяи настолько возбудились, что сбросили с себя брюки и тут же сунули свои пенисы в наши рты. Я очень беспокоилась за Дженни: тот, которым занималась она, просто сходил с ума от желания и поэтому, наверное, вел себя очень грубо.

Дженни цеплялась за меня, словно котенок, которого топят, издавала сдавленные звуки, вены на ее шее вздулись. Свинья-клиент слишком глубоко вошел ей в горло и кончил прямо в рот. Бедную малышку сразу же вырвало, после чего она разрыдалась. По всему было видно, что нежная Дженни не создана для этого вида спорта.

Несмотря на все проблемы, у меня сложилось впечатление, что я смогу, не прибегая к помощи отдела объявлений «Нью-Йорк таймс», найти кандидаток-энтузиасток, способных стать талантливыми профессионалками. Совершенно случайно я напала просто на золотую жилу, когда Норман, один из моих друзей, пригласил меня провести выходные в лагере нудистов.

Это было мое первое испытание всеобщей наготой.

Несмотря на мое очень свободное к ней отношение, я действительно не знала, что прикрывать в прямом и в переносном смысле. Однако я очень быстро адаптировалась.

Я сидела на краю бассейна и наблюдала за происходящим. Вдруг мое внимание привлекло поистине прекрасное зрелище. В нескольких метрах от меня находилась группа нудистов, среди которых выделялась женщина с огненно-рыжими волосами, и ее лобок отражал искры того же оттенка. Эти искры неудержимо влекли меня к ней. К тому же она раздвинула ноги, чтобы я могла лучше видеть. Если бы я была мужчиной, то анатомия наверняка выдала бы в этот момент мои мысли. Я озадачилась: что же мне делать? Вдруг я заметила недалеко от себя инструктора по плаванию. Он наблюдал за этим молчаливым приглашением и ободряюще подмигивал мне.

Я подошла к нему, и он сказал, даже не дав мне времени открыть рот:

– Если хотите, я могу помочь вам присоединиться к этим людям. Это вас интересует?

– Я бы очень хотела с ними познакомиться, – ответила я.

– Отлично, – сказал инструктор. – Эти люди создали что-то вроде клуба. Единственное, что вам нужно, – это правильный пароль. По-моему, они французы и называют себя «тюльпанами». А теперь все зависит от вас.

Я подошла к группе и обратилась к «огоньку», как я ее про себя окрестила:

– Добрый день, мадам, – начала я. – Меня зовут Ксавьера, я «тюльпан» из Голландии.

Вся группа рассмеялась, мы познакомились, и меня тут же пригласили на выпивку в кабинку.

Вшестером мы вошли в крохотную комнатку с двумя одноместными кроватями и не стали терять время на формальности. Вскоре я уже целовала половой орган рыжеволосой красавицы. Ей было около сорока лет, но тело отличалось упругостью, живот был плоским, а грудь весьма пышной. Ее нежное влагалище оказалось влажным и открытым, и мой язык с наслаждением в него погрузился. Я лизала ее клитор до тех пор, пока он не набух.

Тем временем муж «огонька» подошел поближе, чтобы лучше видеть, что, я делаю. Рыжеволосая красавица стонала, ее тело напряглось, и она бурно кончила. Она была измучена, но мой неутомимый язык повел ее к новому экстазу. Мое лицо взмокло, и мы трижды повторили этот прием.

Наконец, я оставила свою жертву, а ее муж, у коего произошла весьма впечатляющая эрекция, овладел ею с резким движением бедер. Со все возрастающим интересом я смотрела, как они занимаются любовью.

Тело рыжеволосой покрылось потом. При каждой фрикции ее мужа слышался как бы сосущий звук, все больше возбуждающий зрителей. Раньше я их даже не замечала, настолько все мое внимание сосредоточилось на «огоньке». Но моя жажда еще не утолилась, и несколько девушек, доведенных до сумасшедшего желания зрелищем моих жгучих ласк, тоже захотели испытать на себе мои многочисленные таланты. Я не заставила себя долго просить.

Оргия, сигнал к началу которой я подала, уже набрала обороты. Но я, устав, направилась вместе с маленькой группой к бассейну освежиться и отдохнуть. По дороге столкнулась с Норманом.

– Войди в эту кабинку, – сказала я. – Увидишь фантастический спектакль.

И в течение двух следующих часов Норман не появлялся.

Я устроилась возле бассейна и беседовала с несколькими женщинами в костюмах Евы. Мне не составило никакого труда убедить их небесплатно использовать свой сексуальный дар, и они согласились работать у меня.

Как я и ожидала, они проявили истинный профессионализм. Они избавились от комплексов, но при этом не стали вульгарными.

Одна стюардесса компании «Эл Ал» долго фигурировала среди моих лучших новичков. Она пользовалась большой популярностью у клиентов, но после ее повышения по службе я ее больше не видела. Стюардессы часто подрабатывают проституцией в конце месяца перед зарплатой. Они начинают с приключений с пассажирами, а от этого до мысли о вознаграждении за услуги один шаг. В дальнейшем их регулярно встречают в домах свиданий от Гонконга до Хельсинки, от Лондона до Лос-Анджелеса.

Среди первых моих девушек была также молодая англичанка, бывшая стюардесса, только что разведшаяся с мужем, буйным и неприятным американцем. Она хотела заработать достаточно денег, чтобы оплатить развод и жить нормально.

Сколько раз желала я иметь профессию, признанную законом, чтобы быть в состоянии дать в газетах, на странице предложений рабочих мест, следующее объявление: «Хорошая зарплата, скользящий график и многочисленные интересные контакты с людьми»!

Еще одна мадам, кубинка Инес, вербовала своих работниц исключительно среди умиравших от скуки домохозяек Вестчестера, где поселилась, выйдя замуж за американца. Свое время она проводила с соседками и слушала их рассказы о том, как те кувыркались с садовником, мойщиком стекол, с посыльным из магазина, короче, со всеми, кто двигается со скоростью менее пяти километров в час.

– Послушайте, – однажды сказала она. – Если вы так любите секс, то я предлагаю вам отправиться в Манхэттен, чтобы попробовать там извлечь из этого прибыль.

Инес развелась с мужем и полностью занялась организацией заведения. Девушки работали группами, но все-таки с персоналом возникали проблемы, ведь замужние женщины то уезжают с мужьями в отпуск, то рожают. Тем не менее, она и по сей день продолжает свой бизнес, хоть и с меньшим размахом. Дела у нее идут неплохо.

Вскоре я дошла до найма девушек, служивших днем секретаршами, продавщицами и хотевшими заработать немного денег на карманные расходы. Я обнаружила, что они относятся к делу с большим энтузиазмом и менее испорченны, чем профессионалки, которые проводят в иных заведениях целые дни, удовлетворяя по дюжине клиентов. Тем не менее, многие шикарные кол-герл имеют репутацию спокойных и серьезных девушек.

Следующим этапом была реклама. Ее делают удовлетворенные клиенты, передающие на ухо своим знакомым информацию о шикарном заведении. В данном случае и речи нет, чтобы кого-то уговаривать.

Этот способ широко распространен и при других формах проституции. Например, управляющие «массажными салонами», деятельность которых полузаконна, нередко отправляют красивых девушек проводить так называемый опрос на Лексингтон-авеню. Единственные ответы, которых они ждут от мужчины: его мнение о «специальных массажах», его фамилия и номер рабочего телефона.

В бизнесе, подобном моему, не надо опережать мужчину. Надо просто ждать, чтобы заинтересованный клиент пришел сам. Иными словами – закон спроса и предложения. И пока есть мужчины, пока власти продолжают вести страусиную политику, всегда будет рынок для шикарных домов терпимости.

С самого своего открытия мое заведение имело грандиозный успех именно потому, что в своей профессии я имела отличную репутацию.

Новость быстро распространилась. Через месяц или два моя квартира стала слишком мала, чтобы принять всех желающих.

Иногда по вечерам мы бывали перегружены. Мне приходилось помещать две пары в спальне, третью в гостиной и тут же рядом четвертую на раскладной кровати.

Даже в кухне находились люди, выпивавшие по стаканчику в ожидании своей очереди, а некоторые особенно нетерпеливые клиенты предпочитали быстрый минет в ванной комнате.

К концу года дела шли уже настолько хорошо, что мне пришлось поменять квартиру. Я была так счастлива, что отправила поздравительные открытки всем моим клиентам, известив их о переезде и обновлении моей «конюшни». Я приглашала посетить заведение и сообщала новый номер телефона.

Эта инициатива, однако, привела к весьма неприятному инциденту. Мне позвонил один из клиентов и объяснил, что его жена получила мою открытку и спросила, кто такая мадам Ксавьера и чем в действительности является ее «конюшня»?

– Необходимо вытащить меня из этого положения, – ворчал он. – Я знаю, она собирается вам звонить, так придумайте что-нибудь, чтобы она поверила: вы – тренер, и в вашей конюшне только лошади.

В моей новой квартире было уже три комнаты. В день подписания арендного договора мне позвонила Мадлен, моя бывшая мадам и основной конкурент. Я не видела ее почти год после того, как она решила не прибегать более к моим услугам. Она злилась на меня, и я не могла ее за это упрекнуть.

Какой-то пьяница забыл у нее мою визитную карточку, и этот неожиданный звонок меня не удивил.

По слухам я знала, что она оставляет профессию для того, чтобы четвертый раз выйти замуж. Она уже пробовала найти кого-то для управления своим заведением, но все ее попытки закончились провалом.

Сперва она остановила свой выбор на Аните, нежной красавице, которая была прекрасной куртизанкой, но не имела закалки, необходимой мадам.

Вторая попытка Мадлен оказалась еще менее удачной. Я никогда не считала, что ее можно легко провести, но надо признать, что она допустила крупную оплошность, доверив управление заведением Линде, наркоманке. Единственное, что не прощается в наших домах, – это наркотики. Если полиция их находит, это сулит крупные неприятности. Фредди, один из метрдотелей заведения, несмотря на близорукость, заметил под повязками на руках этой девушки следы от уколов. А от внимания Мадлен это ускользнуло.

Линда, не довольствуясь сильными наркотиками, вела очень беспорядочную личную жизнь. Она не имела никакого понятия, как заниматься делами. Хуже всего то, что она полностью провалилась на последнем испытании: ей не удалось поладить с метрдотелем Филиппом. Днем он работал в одной из посреднических фирм на Уолл-стрит, а вечером становился мастером на все руки. Мне он никогда не нравился, я не доверяла ему, однако он имел сильное влияние на Мадлен.

Филипп совал свой нос повсюду. Однажды, когда он рылся в ванной комнате Линды и нашел там шприцы, сразу поспешил доложить об этом Мадлен. Ей пришлось выгнать Линду. Итак, Мадлен пригласила меня к себе выпить кофе и обсудить «чрезвычайно срочное» дело.

Когда я остановилась перед красивым зданием, где когда-то работала, мое сердце сжалось при мысли о том, что одно из самых оживленных заведений Нью-Йорка вскоре закроет свои двери.

Мадлен, как всегда элегантная, открыла мне, провела в свои личные апартаменты и безо всякого предисловия начала:

– Думаю, ты знаешь, зачем я тебя пригласила.

– Ты хочешь оставить дела, я слышала, – ответила я.

– Я только что вышла замуж и уже в положении. Мне нужно компетентное лицо, способное взять в свои руки руководство заведением.

– Почему же ты обратилась ко мне?

– Честно говоря, я бы не отдала предпочтение тебе, но после двух провалов поняла, что ты единственная сможешь меня заменить. Я следила за твоим подъемом. Когда-то ты была всего лишь секретаршей, принимавшей клиентов, а теперь меньше чем за год ты стала лучшей мадам Нью-Йорка. Я восхищаюсь твоим подвигом и, думаю, ты созрела для того, чтобы перенять мое дело. Итак, я задаю тебе только один вопрос: ты согласна или нет?

Мадлен располагала самой солидной клиентурой в городе и, приобретя ее, я стала бы некоронованной королевой Нью-Йорка.

Но Филипп меня не интересовал, а здание – тем более. Дому Мадлен я предпочитала непосредственную атмосферу моей квартиры, где я могла пройтись по комнатам, наблюдая за работой. А там пришлось бы сновать с этажа на этаж.

– Сколько ты хочешь за свою книгу записей и телефонные линии? – спросила я.

Мадлен потребовала задаток в пять тысяч долларов и выплату остатка при передаче телефонных линий.

Таким образом, я стала ее преемницей. Первым моим шагом стало приведение ее «черной книги» в соответствие с моими записями. У нее имелись координаты нескольких сотен клиентов со сведениями об их кредитоспособности, эротических наклонностях и, в некоторых случаях, даже размерами половых членов. Разумеется, имена большей части клиентов заменялись псевдонимами.

Некоторые мужчины классифицировались по склонности к алкогольным напиткам, например: господин Ред Лэйбл, господин Катти Сарк. Другие сами выбирали себе кличку: Марко Поло, Платон, Аристотель, Цезарь, или проще всего: г-н Белый, г-н Черный, г-н Коричневый и т. д.

Под некоторыми псевдонимами скрывались порой очень известные лица. В ее книге был список знаменитостей, от которого пришли бы в зависть «Кто есть кто» и «Великосветский сплетник».

Меня всегда считали мадам, обслуживающей еврейскую общину. Мадлен же была мадам истинных американцев, протестантов, ведущих свое происхождение от отцов-первопоселенцев и, унаследовав ее клиентуру, я воистину совершила вселенское объединение.

Большинство клиентов из списка часто посещали заведение Мадлен. Но были и некоторые исключения. Я их отметила, когда звонила клиентам, чтобы предупредить их о смене руководства.

Например, г-н Изаксон не сам ответил на звонок.

– У телефона госпожа Изаксон. Мой муж умер четыре года назад.

Г-н Моррис, например, заявил:

– Вам следовало бы позвонить лет десять назад. Мне почти восемьдесят, и секс для меня уже только приятное воспоминание.

У г-на Пургави не оказалось проблем с возрастом, но, похоже, и он не испытал особого восторга от моего звонка.

– Дорогая мадам, – объяснил он мне холодно. – Когда я был холостяком и вел распутную жизнь, у меня был номер вашего телефона. Сегодня я – уважаемый человек, который удачно женился. Поэтому никогда не звоните мне домой, но… вот вам номер моего рабочего телефона…

Тем же, кто проявлял интерес, я говорила:

– Здравствуйте! Меня зовут Ксавьера, я – голландка, мне двадцать пять лет (я немного жульничала и давала себе на два года меньше). Я живу в красивом здании в центре города и теперь веду дела Мадлен, которая оставила бизнес, потому что ждет ребенка. Вы можете прийти выпить чашечку кофе и поболтать с нами. Если обстановка вам понравится, мы будем счастливы видеть вас время от времени среди своих гостей.

Я действовала настолько успешно, что компенсировала свои расходы в течение двух месяцев.

Книга записей Мадлен была настоящей золотой жилой. Ее следовало бы запереть в Форт-Нокс, где хранится золотой запас США. И другого, поскольку было необходимо, чтобы книга постоянно находилась возле телефона для проверки личности клиентов, я не всегда могла обеспечить ей соответствующую защиту. За книгой, имеющей такую ценность, требовалось постоянное наблюдение.

Через некоторое время после этого приобретения я наняла девушку, находившуюся под покровительством чернокожего сутенера. Этот шаг стоил мне многих неприятных переживаний. Вопреки здравому смыслу я поступила так только лишь потому, что Роберта закончила колледж и имела диплом. А для кол-герл такое обстоятельство показалось мне интересным. Ко всему прочему, она была красива, свежа и приятна в общении.

Спустя неделю после найма Роберты мне представилась возможность поужинать в городе, что для мадам – роскошь. Было лето, и дела шли не так уж активно. Поэтому я оставила заведение на Коринну, одну из моих девушек, которой я полностью доверяла, и уехала.

Через два часа после моего возвращения я увидела, что все взволнованы, а Коринна проявляла все признаки лихорадочного возбуждения.

– Идемте в вашу комнату, – взволнованно заметила она. – Мне надо сказать вам что-то важное.

Коринна поделилась со мной своими сомнениями в честности Роберты.

– Я хотела проверить личность клиента, – объясняла Коринна, – и заметила, что черная книга исчезла. Роберты здесь не было, она находилась в ванной комнате, закрылась на целый час. Вновь книга появилась вместе с Робертой.

Я вызвала Роберту и сразу же обвинила ее в том, что она переписала фамилии клиентов из моей книги. Девушка все отрицала.

– Тогда каким образом книга попала в ванную комнату? На собственных лапках?

Роберта так и не нашла убедительного объяснения.

– Я не могу терпеть нечестные поступки в своем заведении, – сказала я. – Поэтому вынуждена попросить тебя убраться отсюда.

На следующий день Генри, сутенер Роберты, четырежды звонил мне, умоляя взять ее обратно. Он также прислал мне два букета желтых роз. Он, разумеется, знал, что мое заведение – лучшее в городе и что у другой мадам Роберта не сможет зарабатывать по сто пятьдесят или двести долларов за ночь.

По какой-то мне самой непонятной причине я согласилась дать ей вторую попытку, но при условии, что она будет вести себя спокойно и больше не попытается обвести меня вокруг пальца.

Через несколько дней, занимаясь бухгалтерией в своей комнате, я услышала, что кто-то постоянно пользуется телефоном, стоящим в гостиной. Обычно я не слежу за своими девушками, но у меня уже не было полного доверия к Роберте. К тому же она занимала мою рабочую линию. Итак, я сняла трубку в своей комнате и услышала:

– Похоже, г-н Бреннан не знает тебя, Роберта. Он хотел бы услышать больше подробностей.

Девушка, говорившая это, была, по всей видимости, какой-то дешевой проституткой. Роберта ответила:

– Просто скажи ему, что ты – от мадам Ксавьеры.

Кроме всего прочего, речь шла об одном из моих постоянных клиентов. Очевидно, его фамилию Роберта переписала из книги, и теперь они пытались с ним связаться. Я была просто вне себя от ярости. Меня всю трясло, и лишь Коринна удержала меня от того, чтобы я тут же не вышвырнула нахалку за дверь пинком под зад.

– Одевайся и проваливай, а также скажи своему Генри, что бесполезно присылать розы и звонить. Я не хочу больше слышать о тебе, – бросила я Роберте вместо прощания.

К счастью, предательства такого рода случаются редко. Мои девушки всегда честны передо мной, при этом, учитывая небольшую разницу в возрасте, между нами скорее дружеские, чем профессиональные отношения.

Когда я могу им чем-то помочь или дать совет, то делаю это не колеблясь.

Все знают, что большинство мадам бисексуальны, и я не являюсь исключением из этого правила. Когда в моей команде появляется новенькая, я, как правило, занимаюсь с ней любовью и обучаю некоторым тонкостям нашего ремесла.

Как и у большинства мадам, у меня есть свои любимицы. Я покровительствую им, предоставляя лучших клиентов, но тем не менее люблю всех своих девушек и стараюсь быть справедливой. Если можно так выразиться, я их никогда не обираю, как это делают некоторые мои коллеги, заявляя, что клиент заплатил пятьдесят долларов, хотя на самом деле он дал сто, и таким образом оставляя себе семьдесят пять.

В случае поступления жалоб мне как директрисе иногда приходилось быть жесткой по отношению к девушкам.

Но я вмешиваюсь также и в тех случаях, когда девушка жалуется на грубое обращение со стороны клиента. Ей достаточно выскользнуть в ванную, примыкающую к комнатам, тихонько меня позвать и сообщить, в чем заключается проблема.

Если кто-то из мужчин сообщает мне, что одна из моих служащих неохотно выполняет свои обязанности, то я отзываю ее в сторонку, чтобы спросить, в чем дело. Если подобный случай и дальше повторяется – я ее предупреждаю, а если такое продолжается, то, как правило, вынуждена ее увольнять.

Я не кричу и не устраиваю сцен, как Жоржетта или Мадлен, когда они хотят выставить за дверь пьяного или избавиться от неподходящего клиента.

Я тихонько стучу, спрашиваю разрешения войти и объясняю моему клиенту: мол, его партнерша утверждает, что с ней плохо обращаются.

Если оказывается, что жалоба обоснована, то я предлагаю такому типу одеться, выпить кофе и покинуть заведение как можно скорее. Впрочем, он вправе потом вернуться в трезвом состоянии.

Как правило, директриса слишком занята, чтобы заниматься какой-либо сексуальной деятельностью, за исключением моментов, когда необходимо исполнить особую сценку. Тем более, что после установки телефонных линий и приведения в порядок книги записей это стало возможным.

Итак, если мужчина особенно желает меня и готов заплатить солидную сумму, то я соглашаюсь переспать с ним, но он не должен удивляться, когда я вскакиваю с постели, чтобы ответить на телефонный звонок.