Текст книги "У вас есть женщина"

Автор книги: Ксана Василенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Ксана Василенко

У вас есть женщина

2012

Симферополь – Санкт-Петербург

Foreword

Современные женские стихи характерны сумятицей чувств и буйной метафоричностью.

Ксана Василенко пишет медленные, внятные тексты. И абсоютно женские – по насыщенности и нюансировке эмоций.

Удивительно, что при этом нет ощущения какого-либо специального "мастерства". Автор оставляет читателя наедине с плотным, фактурным (иногда до натурализма) куском жизни, совершенно себя не навязывая. Лирика Ксаны – в достоверности. От этого и автор представляется совсем не литератором, а "просто" пристально живущим человеком. Неограниченная тематика стихов только усиливает это впечатление.

Стихи Ксаны Василенко хочется сразу показать кому-то из близких, своих...

Дмитрий Кастрель (baken)

Содержание

Предисловие

ДОМА

     Умер дом

     Дома должны

     Заброшенный дом на Ай-Петри

     Зеркальце

     Домик

ДЕВОЧКИ

     Я буду наказана так

     Зойка на покосе

     Красота

У ВАС ЕСТЬ ЖЕНЩИНА

     Накануне

     Травма

     Чердак и мы

     Нежность хаски

     О! Владеть?

     Печалька

     Хотел бы ты?

     О, Лиза!

     У Вас есть женщина

     Тревожная Анна-весна

     А как у вас?

     Женщина на исходе круглого дня

ПЯТОЕ КОЛЕНО

     Ба

     Бесконечное время назад

     Маленька (невозвратное)

     Одно дивное лето

     Выбираю вечер

     Не точка, деточка

     Сэлинджер, рожь и пропасть

     Дерсу

     Шепоток, три песенки

     тень-те-нить

     Мамынька

     Из лукавой

     Горностай

     Самолётик

     Робею, мам

     Мокрый снег

     Бабье утро

     сЫночка

     Я, как мне кажется

     Душе сто лет

     …и маленькую тыковку Нану

     Мой личный кефирный гном Лидка

     Песен...

     Римма и Сусанна

     Моя малина в прошлом

     Присмотри за моими детьми

     и больше ничего

     стих, не заслуживший названия

ЗДЕСЬ ( Крым. Стихи разных лет)

     Чай-часы-лодка

     Софора

     Плохое слово "да"

     Здесь

     После дождя

     Сливовые вечера

     Барышня нянчит сплин

     Утро первого апреля

     Из всех городов

     Amore море

     "eva"

     День тих

     Море ест время

     Утро, дорога

     Инжиров день

     Ожерелье

     Храмовый камень

О ЧЁМ МОЛЧУ

     Кукольный ад

     Особое качество мастера

     Жаропонижающее

     Завтрак мима

     Покорность

     Жалоба

     Когда о тебе молчу

     не звери

     конец Утопии

     Тебе

     Знай, жено

     Кристаллическое тело

     Белена

     есть вопросы

     Кофейная гуща

КАРТИНКИ С ВЫСТАВКИ СНОВ

     Не Рильке

     Дворник в сердце моём

     Полжизни без сна, Нино

     В годе 1842-м от Рождества Христова

     Конец сезона, милый доктор

     По телефону вру про Питер

     Кальвадос оставим

     Белый

     Сиреневые

     грустное начало июня

ГУЛИ, ГУЛИ…

     Гули

     Дурочка и цыплята

     Тот, кто

     Елисавета сказала...

     Библиография

     Acknowledgements

     Copyright information

ДОМА

Умер дом

Дом не терпел прощаний,

Прятал потери наши

В сенцах, в шкафу с плащами,

Под лопухи и кашку.

Двери, калитки, окна –

Настежь. Сачком кисейным

Штор накрывал нас: вот вам!

Чем не приют весенний?

– Лепо ли?

– Как не лепо!

Груша в цвету и грозы…

– Так оставайтесь! Лето

Скоро сюда с обозом.

Будет чем поживиться –

Краски, мольберт, панамы...

Взвизгивал половицей:

Я же для вас, упрямых!

Весь арсенал исчерпан,

Он нам посул – мы молча

К поезду, в спешке. Чем там

Память белеет? Почтой.

В ящике телеграмма:

Ночью, дотла, с вещами...

Только портрет без рамы

Дом возвратил, прощаясь...

2009 г.

Дома должны

Дома должны уметь играть на ложках,

Дома должны носить на стенах бусы –

Чеснок и лук, и перец… На окрошках,

На молоке, на сотах и на русых

Дождях косых поднимутся матрёшки –

Сынки и доньки, каждый крепче груздя,

Дома должны их нянькать и тетёшкать,

Дома должны подсолнухи им лузгать.

Должны дома уметь прощать, прощаться,

Гордиться и… В домах должны быть лики,

Кому молиться, чтобы возвращаться

Могли детишки из боёв великих

И не великих, может, даже, стыдных…

Но дом прикроет грех, как… просто двери,

Ударит в грудь не больно, не обидно:

«Эххх, ты!» Домам, как Богу, стоит верить.

Дома должны… Дома умеют это:

И колыбельных сны, и погребальный

Дубовый плач… Когда все песни спеты,

Дома пустуют. Молча и печально.

2011 г.

Заброшенный дом на Ай-Петри

Никогда, ничего не ткала,

А желательно коврики, холст

В дом, где – стен только три, а скала –

Есть четвёртая, белая кость

(обглодали дожди и ветра).

Так задерживать кашель в груди

И надтреснуто вскрипывать: «кра!»

Только он и умеет один.

Да, желательно коврик и холст…

У ореха в ногах прелый лист,

Из калиновых рук чёрный дрозд

Алых капель добыл себе. Лис

Углем носа рисует маршрут

До крыла куропатки…

Тот дом

Лишь на четверть похож на редут,

На три четверти тесным гнездом

Присоседился к камню, живёт,

Совершает вечерний намаз,

И, втянув в подреберье живот,

Не отводит слезящихся глаз

От Ай-Петри, от синих столов,

Не покрытых холстами зимы.

Ждёт снегов из-под крыльев орлов,

Вместо снега – незваные мы,

То есть я с пожеланием – ткать

И стелить, наполнять суетой

Эту древне – упрямую стать,

Молчаливость и кроткий покой.

Никогда ничего не ткала…

Понимаю, ни коврик, ни холст

Не одобрят ни дом, ни скала.

Здесь все просто

и слишком всерьёз.

2011 г.

Зеркальце

– Мосты разводят! Нам направо?

– Какая разница теперь?

Не спит квартира-переправа,

А безответственная дверь

Совсем её не охраняет.

Астигматизм глазка растёт,

Ночами слышно: "Няня, няня!"

Потом дыханье – кто-то пьёт

Чаёк из чашки... "Баю-баю,

Спи, золотая!" И луна,

И мотыльков белесых стаи

По шибке* мёртвого окна

Метут, постукивая жадно,

А по углам темным-темно.

Фольгой конфеты шоколадной

Мерцает зеркальце. Оно

Внутри себя замкнуло лица

И выпускает по ночам

То призрак девочки – напиться.

То призрак няни – дуть на чай.

...Ах, нет, не только их! Бывает,

Всплывёт иных событий ход:

Матросский маузер стреляет

В затылок папе.

Снег идёт…

2010 г.

Домик

На столе горилка-говорилка,

Мы пьяны забавой строить планы.

Я опасно взмахиваю вилкой:

Не-не-не! Под окнами – тюльпаны!

Ты хрустишь огурчиком, случая

Тадж-Махал с Пизанской на бумажке –

Дом – не дом, но мил необычайно,

Конура Поэта и бродяжки.

Карандаш упал, не вынес пытки

Рисовать наш бред: собак и кошек,

Десять радуг, три резных калитки

С выходом на море, сто окошек…

На столе горилка-говорилка,

Жар признаний в верности и даже

Поцелуй в ладошку, где развилка

Линий городов и зимних пляжей…

Минус день – рождественский подарок,

Самолёт твой скоро будет дома.

Знаешь, я, ведь, сохраню огарок

Той свечи и карандаш, что сломан…

2011 г.

ДЕВОЧКИ

Я буду наказана так

Я буду наказана так

(наказана всенепременно!):

Алга. Керосинка. Барак.

И ё..рь у мамки со смены

«Подушечек» сунул кулёк.

Повидло и сахар зелёный

Растаяли, слиплись в комок,

И сладкие пальчики «клё – ны»

В тетрадь записали. Хотя,

Какие тут клёны – гулёны?

Тут степь и ветра так свистят,

А в печках кизяк да солома.

«ал-ле-я»... Барак на барак

Уставились. Ходят верблюды,

Казахи( у тех бешбармак.

Сейчас бы , да хлебушка!)

– Люда!

И снова ползти в магазин,

И снова всю ночь возле мамки –

Блевота, зевота, тазы…

Зато нас зовут «иностранки»!

«а-ле-ют» …бывает и так.

Алеет вся степь – это маки

Весной. А какой–то дурак

Сказал, что алеют лишь флаги.

И Сталин у нас не висит

На стенке, и кошка не Мурка

(мы тёзки с ней, обе Люси),

И кот Анатоль, и Бонжурка

Учёная майна – скворец,

Он так же, как я по – французски

Не очень ещё, но п..дец,

Как шпарит он матом, по-русски.

А всё почему? Потому!

Бывает, её кавалеров

"Пошлём", не открыв никому,

Обнимемся с мамочкой Верой

И плачем – она про отца,

Про лагерь, статью и расстрелы,

А я просто так, как овца,

Все воют, и мне захотелось.

Мне семь. У меня ничего

Пока своего, только мама –

– учитель французского, но

Я зла и на редкость упряма.

Скорей бы уже подрасти,

Избавив любимую Веру

От тяжести – память трясти

За плечи и плакать Бодлером!

Я буду наказана так:

Алга. Минус Вера и детство.

Растёт на французских стихах

Пацанка крутого замеса.

2009 г.

Зойка на покосе

Покос…

У маленькой Зойки льняное дитя,

Она его пестует: веткой

Гоняет комариков, мелко крестя,

Целует тряпичную детку,

А ручкою в цыпках, пчелино гудя,

В прореху меж пуговок лезет

И мнимую грудь достаёт…

Где будяк

Пугает чертей, где от лезвий

Осота порезы на крыльях стрекоз,

Союз бузины с повиликой,

Запряталась «мамка» – облупленный нос,

А к мамкиной «титьке» приникла

Льняная дочура.

На срезе вьюнка

Не сок, а две капли – дитю молока.

Покос…

2011 г.

Красота

Лопухи прячут девочку Груню,

Тут же, рядом, пасётся коза.

– Ишшь, фарья! (незлобливо козе)

От меня не ускочишь! Видала? –

Груня хвастает ротиком в алой,

Golden Rose из Тайваня, помаде.

– Да, украла! (Конечно, украла.

Как ещё ей добыть красоты?)

Не знакомые с лентами кудри

Медно-красные грязно-тверды,

Щёчки в ямочках, нежная ручка…

Для дальнейшего счастья? Беды?

– Сколько лет тебе, милый бесёнок?

Хитрость брызжет фиалкой из глаз.

Не моргнув, отвечает:

– Фатааает!

Ей пять лет, и она презирает

Всех бескрыло-прилизанных нас…

У ВАС ЕСТЬ ЖЕНЩИНА

Накануне

Наутро женщина уснула.

И дом, всю ночь вдыхая мяту

Сердечных капель, стих. Со стула

Струился на пол шёлк халата.

Ни зов молочника, ни детский

Тягучий плач голодной кошки

Не разбудил ее, а сердце

На дно стакана с чайной ложкой

Упало ягодкой вишнёвой

Из густо-красного варенья.

И только ходики в столовой:

«Спи, дорогая, с Днем Рожденья!»

2009 г.

Травма

Как жадно снег облапил город!

На предрассветный лист окна

Булавкой боли взгляд приколот.

Зима... И ты удивлена:

Что? Снова жить?

Звонок трамвая,

Пылинки сна, часов «тик-так»,

Одетта, Зигфрид, крылья стаи,

Паденье, трость и твёрдый знак

Плеча застывшего рояля –

На нём тетрадка старых нот,

А в нереальной, вечной дали

Ждёт сероглазый Зигфрид. Ждёт...

Потом весёлым, жарким всплеском

В твой сон ворвётся лай борзой:

Гулять!

Прыжок – полёт Плисецкой.

Как жадно снег... О, Боже мой!

2009 г.

Чердак и мы

Гвоздикой пахнет... Пылью и гвоздикой.

На чердаке букетики, веночки,

А на огромной и пузатой бочке

( откуда здесь, так высоко?) ты – дикий

Сидишь и скалишься в ответ чердачной ночи,

И гвоздики солёных слов вбиваешь

То в горло, то в живот мне, успеваешь

Поймать мой крик ладонью. Это очень...

Да! Очень!

Как гвоздикой пахнет!

2008 г.

Нежность хаски

Под окно горбатеньким сугробом

В лунных пятнах, молчаливой хаски

Грустной мордой к строгому порогу,

Исходя на нет желаньем ласки,

Я скулить в ответ сердечным стукам,

На себя недуг твой принимая,

Так хочу!

Ты думаешь, что сука

Ничего в сердцах не понимает?

2008 г.

О! Владеть?

На миру, на ветру, на вороньих пирах

Не робея, лицом застывая,

Кто упрямо твердит: « я остра, я о страх

Не ударюсь."? Я просто играю

Вашим словом и Вашим желанием взять

Эту руку и в узком запястье

Как вишнёвую ветку, с браслеткой, сломать.

В дикой боли – разбитые части

Жестов, мимики, втиснутых в чопорность рам,

И органных рыданий исхода...

Я желанием Вашим играю, Адам,

Райской скуке бессменной в угоду.

Ночь идёт. Ваша Ева все игры проспит,

Их Уверенность толстая Ева...

Ну, а Вы, звук и тень охраняя: «Лилит!»

Восклицаете жалобно – нервно...

2009 г.

Печалька

Ах, лучше б тебе шифонить, вставать на каблук, Печалька.

Зачем ты сказала чайкам про свой затяжной недуг?

Купи ты хоть триста шляпок, забрось их в высоко небо,

Они возвратятся – пусто, черпай его не черпай…

Слова прорастают в землю, над ними гуляют звери,

Малинов их след из горна в холодную синь долин.

Печалька, чесночный зубчик, не каждый тебя полюбит,

А только один, кто хочет во прах земляных перин

Ронять семена простые, дожди сторожить густые,

Таскать угольки-словечки из зимне-печного рта.

Тебя назовёт он Дзенькой за то, что звенит по саду,

Дурачась, твой смех прекрасный, когда ты уже ушла

Забрасывать шляпки в небо, рассказывать чайкам мысли

О том, что любовь, как выстрел – навылет и навсегда…

2010 г.

Хотел бы ты?

Прошу, ты не смотри на «вдовий горб»!

И у корней волос не седина,

А серебро из тех бездонных торб,

Что попрошаек кормят… Сведена

Ладонь в кулак. Кулак ударит в грудь,

Но совесть выйдет во вчерашний день

И пропадёт надолго… Как-нибудь

Я обойдусь без совести. За тень,

За белозубый хохот, за плечо,

За простыню, стекающую с тел,

(Твоё так юно!), за своё «ещё!»

Хватаюсь, но… Хотел бы ты? Хотел,

Лицо в лицо, кусая жалкий рот,

Смотреть, как тает перестарок-воск

(Он с желтизной и очень скуп на мёд)?

… в тиши рассудка водит кистью Босх.

И слышен грифель Гойи.

Я б хотела…

2011 г.

О, Лиза!

Просторная Лиза идёт, раздвигая снега

И талую воду, объявшую лизову душу.

Почтовая Дева – вперёд, мимо первых «регат»

Окурков и фантиков, в щедрость сосульковых душей.

О, Лиза, о мачтовость, о, атлантический бес

Движения соков в подводном молчании взгляда!

Зелёная сумка – качель на плече – «вотвамвесть»,

«амненичего», ничего кроме счастья не надо.

Её каравеллость, её двухметровая стать –

Реликт-неолит в мелкотравчатой жизни деревни.

И даже на Пасху её не целуют в уста,

Поскольку никто не дорос до Почтовой Царевны.

О, Лиза (эх, почта!) – раскольница мелких сердец

Пьянчуг-абонентов, женатых на с…щучках зубастых!

Резиновый ход по весенней воде до крылец,

Томление вербы и ломкая жалоба наста…

2011 г.

У Вас есть женщина

У Вас есть женщина. А Вы о ней не знали,

Жевали дни, натягивая жилы

До гула в теле. В Вашем тронном зале

Всегда зима, жена и дети жили…

А женщина гуляет в чёрном шлеме

Густых волос, с копьём зонта, без лука

И стрел, по пляжу. Маленькое племя

Её встречает у калитки… Ну-ка,

Пересчитаем: куры, кошка, тополь…

Она Вас выждет, вычтет из зарплаты,

Поставит в вазу, выманит в некрополь

Зеркал и глаз, в прохладные палаты

Пещер, где Ящер с Ящерицей ловят

Капель с высоких сводов языками…

Она схитрит, положит в изголовье

Вам сердолик – шелковый, алый камень.

У вас есть женщина. Красивая, живая,

Она целует Ваш пиджак и нитку

Откусывает долго-долго, зная,

Что пуговиц оторванных в избытке

У времени, которое ещё…

2010 г.

Тревожная Анна-весна

Анна…

Не надо, расплавится снег.

Молчаливые синие скрипки

И смычки разложил по сугробам запасливый лес…

Не касайся, тревожная Анна, древес!

Анна…

Ты же нервная, талая,

Кап… да кап..ли из шкафчика Марты

При сердечных биениях. Кап…

Но сбиваются ритмы и такты.

Не касайся, тревожная Анна, сердец!

Анна…

Из фарфоровых чашечек будем,

Или просто? Ты ковшик ладони

К губам моим, я – поцелуем,

Сдувая сиреневой пенки туман…

Ласкаем друг друга, взаимно веснуем…

Прикасайся, тревожная Анна!

Весна…

2011 г.

А как у вас?

А что у нас? Всё то же: свет и газ

Подорожали. Лысый бог со стенки

Сойдёт попить…

… узвару?

…может, квас?

Дам молока (как тонки стали пенки!)

Напьётся и… полезет за оклад.

Незлобный муж с диваном за плечами

Томим тоской о воле, чуть закат,

Скребёт в подмышке и вприкуску, с чаем,

Блажит мыслёй: вот, если б…

Треснул вдоль

Мундир картошки. Постная вечеря.

Диван объял уснувшего… Доволь-

но. Суть не в том.

Как трудно на качелях

заботы о всегдашнем молоке

Для бога, о вечернем чёрном чае,

Что будит мысль: «вот, если б…» в чудаке

С таким большим диваном за плечами!

2010 г.

Женщина на исходе круглого дня

На исходе завода круглого дня,

Что с горохом бессмыслиц и мыслиц внутри,

Она входит в задумчивый дом.

Последний из звуков – в замке

повороты ключа: "кра-кро-кры"…

Одежды, со мстительной радостью, вон!

Лицо, опадай, наконец, опадай!

Женщина минус одежда,

жажда остаться раздетой...

Вот интересно, с чем это связано –

все женщины исключительно перед зеркалом

разоблачаются. Нравится?

Зеркало – это такой обаятельный зритель!

И очень лояльно настроенный критик…

Но…в душ!

Срочно в душ! В прибежище вечно усталых душ.

Стегает водица… Эх, утопиться б

в этом восторге!

Сорок Офелий враз закричали «не надо!»

Сорок Кассандр усмехнулись: "...не ново, не ново…"

Ночь, забавляясь, поёт под окном серенаду…

...что тут такого?

О, великий любовник – халат! Этот шёлк!

Эти алые рыбы очнулись

И сделали круг, изгибаясь телами,

А морская звезда шевельнула лучами,

И потрогала  грудь: "О ла-ла!"

...женщина горько смеётся…

«Да знаю, я знаю…»

Смех это фантик от вежливых «здрасте»…

...снимает халатик...

Руки умастив,

Умаслив лицо,

Позволяет плечам

Обессилеть.

Глядя в зеркало просто

Стоит и молчит.

А потом на ладонях

Грудь покачает,

Взвесит:

"Еще тяжела…"

И – в кровать.

А вдруг её

Там ожидают?

Ночь, забавляясь, поёт под окном серенаду…

2010 г.

ПЯТОЕ КОЛЕНО

Ба

Ба, эту шерсть выбирали вы с дедом…

Он – карандаш в габардине, под фетром,

Остро заточенный, ровно два метра.

Ты – полнота, низкий тембр и конфеты

"Мокка", Тургенев, тяжёлые перстни;

Вздорный характер, вязание, пресный

Хлеб (поствоенная язва) и песни

Пела – слыла ты весьма интересной

Дамой, сказали бы все кавалеры

Тех, молодых твоих лет. Только нервной

Ты не была. Я всего-то однажды

Видела слёзы. И горе бумажным

Было: ты плакала, справку читая

Втайне от деда, а он, тихо тая,

Велосипед свой в апрельские звоны

Леса всё гнал, чтобы в первых бутонах

Юность тебе подарить, намекая

На восхищенье своё. Ты такая...

Будто бы он не своё, не по росту,

Взял иноземное диво. И костью,

Статью, молчанием мысли прозрачной

Ты мужику ли была предназначена?

Так, в удивленье и умер он. Оземь

Яблоки падали. Пали морозы

Ранние, злые. Из блинного теста

Память пекли мы... А в платье из шерсти

Похоронили тебя.

…Интересно,

Ба, ну скажи, вы по-прежнему вместе?..

2008 г.

Бесконечное время назад

       Жизнь не даётся даром.

             Время, назад! Я – точка.

***

Точка, пылинка в лоне

Тёплого безграничья.

Роды. Вселенной больно.

Мне это безразлично,

Я не хочу, но спазмы,

спазмы уютной матки...

Снова мне мелким пазлом –

В мир и в его порядки.

***

Жалобный рёв верблюда,

Звёзды пустыни – в очи.

Здесь на песчаном блюде

Хиба рожает дочку.

Муж мой, какой подарок!

Зёрнышко, дочь, цветочек...

Жизнь не даётся даром.

Время, назад! Я – точка.

***

В царстве мальков и рыбок

Главная рыба – Лелла.

Тысячью люлек-зыбок

Море качает тело.

Выйди из красной раны,

Солнце – дитя в рубашке.

Больно ли? Нет. Но странно –

Я вас на вечность старше...

Муж мой, какой подарок!

Зёрнышко, дочь, цветочек...

Жизнь не даётся даром.

Время, назад! Я – точка.

***

Стон, повитуха, печи,

Месяц глядит сторожко.

Князь на коне, чуть вечер,

К дому спешит. Пороша

След заметает. Дара,

Счастье моё, отрада!

Птицей ли, легким паром

С уст его слову падать...

Муж мой, какой подарок!

Зёрнышко, дочь, цветочек...

Жизнь не даётся даром.

Время, назад! Я – точка.

***

Точка, пылинка, первый

Звук на безмолвном поле,

Я возвращаюсь в тело

Вечным подарком – болью.

*Хиба, Лелла, Дара – арабское, испанское и славянское женские имена, содержащие значение « дар, подарок»

2009 г.

Маленька (невозвратное)

Маленька…

Как же мне нравится «маленька»!

Желтые груши, что барыньки,

В хлебной корзинке сидят.

Фартучек,

Белый, крахмальный твой фартучек…

Как мы похожи на ласточек!

Только я старше тебя.

Милое,

милое всё и бисквитное.

Личного нет и обидного,

Только прохлада гнезда.

Падаю!

Ты поддержи меня. Правда я

Буду кому-то наградою?

Может быть даже порадую

Словом любовных призна…

2008 г.

Одно дивное лето

В сердце арбуза пикируют осы.

Сладкая жизнь – это тоже работа.

Резвые пятки, веснушачье просо

"Бомбочкой" в речку – от едкого пота,

Липкого сока, для детского счастья.

Эх, хорошо! А потеря панамы –

Горе с горошину. Мокрое платье

Высохнет вмиг. Пожалей меня, мама,

И не подсовывай дочке картинок,

Где она, очень серьёзный ребёнок,

Пририсовала рога Буратино.

Первый звоночек, первый чертёнок…

… лето, действительно, выдалось дивным.

2007 г.

Выбираю вечер

Хрустальные горы гордости,

Зеркальные реки жалости...

Зачем мне все это, Господи?

Чтоб до глубокой старости

Воду из этих речек

Пить и в лучах хрустальных

Слепнуть? Пусть будет вечность

Тихой земной печали.

Когда звёздноглазый вечер

Гладит рукой поля,

Я подставляю плечи:

Господи, и меня!

2007 г.

Не точка, деточка

Не точка… деточка… пока ещё без точек…

Пятно… чернила – ежев(е)чный сок

В морской давильне. В нём – соринки строчек

Твоих стихов, пригорок и лесок,

А после спуск и знойный гул пчелиный.

Гречишный город, кажется, возник

В …году древесной эры исполинов,

В цветочный век. Там всё твоё: родник

И белизна бумажных притяжений,

И высота полёта на шмеле

(Триоль «жу-жу»!) до головокружений,

До ноты «ре» в лавандовой волне,

Тебе органно вторящего моря.

…Не точка, деточка, ещё не точка… не…

2009 г.

Сэлинджер, рожь и пропасть

Что мы с тобою знали?

Думали – всё и больше.

"Рамочки" раздвигали

Тем, что читали Ошо,

Ты в гамаке, я рядом.

Умники! "...мир, всё свято...",

В сто шоколадных прядок

Ночью вплетали мяту.

Сэлинджер, рожь... И пропасть.

Бродский над ней, над нами.

Рвались в открытый космос

В поисках Мандельштама.

…Дочку? Конечно, Анной!

Сына? Максимом. Точно!

В честь пулемёта. Странно,

А почему не...? Впрочем,

Это не важно. Скорость –

Главное в нашем деле,

Маленька. Паспорт, (совесть?),

Франция... Полетели!

Не полетели. Льдинкой

Звякнула правда внятно:

Здесь будет мой Максимка

Бегать во ржи.

Понятно?

Именно здесь та пропасть,

Нет ни страшней, ни ближе.

Русско-ржаная кротость

Руки мне, верной, лижет...

2008 г.