355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Кристийна Касс » Истории про Петру » Текст книги (страница 3)
Истории про Петру
  • Текст добавлен: 5 октября 2016, 00:04

Текст книги "Истории про Петру"


Автор книги: Кристийна Касс


Жанр:

   

Детская проза


сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

Мы красим мою комнату

– Комнату Петры пора перекрасить, – сказала однажды мама.

Когда мама говорит, что мою комнату пора перекрашивать, это означает, что вскоре мама притащит домой банки с краской и кисточки, и валики, и ванночки для краски, и ещё банки с краской, потому что в первый раз она случайно купит или слишком светлую, или слишком тёмную краску.

Потом мама и папа вынесут из моей комнаты мебель, и мама снимет со стен картины и с окон занавески, и отдерёт плинтусы, и помоет стены, и расстелет на полу газеты. И когда она всё это сделает, то окунёт наконец-то кисточку в краску и начнёт красить. Мне и папе разрешается только смотреть с порога, как мама водит туда-сюда кисточкой и развлекается.

А если мне тоже захочется покрасить, то мама отвечает, что я вся только измажусь и что в комнате сильно пахнет краской, и что я лучше шла бы во двор поиграть.

Когда одна стена покрашена, мама рассматривает её целых полчаса, и потом выясняется, что купленная до этого краска была бы всё-таки лучше. Но теперь поздно жалеть, потому что первая краска уже смешана со второй. И ничего больше не остаётся, как купить новую краску, хотя старой краски ещё несколько банок, и начинать всю работу сначала.

От всего этого нервничает и мама, и папа, и я тоже. Мама нервничает потому, что у неё уходит на покраску куча денег и времени. Папа нервничает потому, что мебель из моей комнаты стоит посреди прихожей и в кухне, и папа постоянно бьётся об неё коленками, локтями и пальцами ног. Я нервничаю потому, что целую неделю мне приходится есть макаронную запеканку или гороховый суп. А ещё потому, что мне не разрешают красить.

И вот именно в тот момент, когда из моей комнаты в этот раз вынесли мебель, подготовили всё к покраске и мама забралась с валиком в руке на табуретку, она вдруг вскрикнула, и лицо у неё сделалось странное.

Папа помог маме спуститься, потому что маме что-то стрельнуло в спину или на неё напал какой-то ишиас или что-то такое, и она не может красить стену.

– Ёлки зелёные! – запричитала мама. – Совсем не в тему! У меня краски и кисточки – всё разложено и там и сям!

Но папа сказал, что пусть мама не беспокоится, мы всё уберем, а сам подмигнул мне. Потом он довёл маму до кровати и дал ей лекарство.

Мы сразу взялись за работу. Папа взял себе валик – такую мохнатую трубку с ручкой, а я получила кисточку. Мы стали по очереди окунать их в жёлтую краску и водить ими по стене: папа красил сверху, а я снизу. Никогда ещё мне не доводилось делать что-либо более интересное!

Вскоре стены стали жёлтыми, и потолок в некоторых местах тоже.

– Ой-ёй-ёй! – сказал папа. – Потолок тоже немного покрасился!

– Ничего, – сказала я. – Покрасим потолок тоже.

Папа ответил, что это хорошая мысль, и мы с ним покрасили потолок. Точнее, красил только папа, потому что мне так высоко не дотянуться.

Тут мы заметили, что жёлтая краска попала и на оконную раму. Папа решил, что раму тоже придётся перекрасить. Жёлтая краска кончилась, да так даже и лучше, потому что моя комната уже и так слишком пожелтела.

Папа погремел немного банками в шкафу и нашёл банки с синей, зелёной и оранжевой краской. Папа стал красить раму в синий цвет.

Я решила проверить, хорошо ли будет смотреться зелёная краска на жёлтой стене.

– А ты что такое выдумала? – спросил папа. – Мы же только что покрасили стены в жёлтый!

Но когда он немного присмотрелся к следам зелёного валика на жёлтом фоне, то сказал, что выглядит это почти как художественное произведение.

И тогда мы покрасили все стены в зелёный так, что кое-где проглядывала жёлтая краска. Дверь и плинтусы мы покрасили в оранжевый цвет.

Вскоре проснулась мама и пришла посмотреть, чем мы тут занимаемся.

Она громко охнула, и лицо у неё опять стало каким-то странным, и я уже подумала, что у снова стрельнуло или на неё опять напал ишиас. Но это было ни то и ни другое. Она просто сильно удивилась.

Мама присела на табуретку и стала тихонько осматриваться.

– Ну, а что! – сказала мама, встала, прошлась до прихожей и сощурила глаза. – Это же прямо как у того самого известного художника по интерьеру – как его звали – из книги!

Прямо так мама и сказала.

Потом она воодушевленно сказала, что теперь мой стол и стул, и кровать, и книжные полки придётся также небрежно покрасить. И было бы лучше, если бы это сделали мы с папой, потому что мама умеет красить только красиво и аккуратно.

– Ну что ж, – вздохнул папа и потёр запястья.

– Только в другой раз, сейчас уже больше неохота.

– Да, – сказала я тоже, – знаешь, сегодня у нас эта краска уже вот где сидит.

Как мы кормили уток

Однажды в субботу мы с мамой и папой ездили в Вильянди. Там в театре шло представление «Кто спасёт чудовище?», и мама хотела непременно его посмотреть. Папа предложил, что мы можем поехать вместе с ней, тогда ей не придётся сидеть одной на детском представлении.

Я бы лучше сразу пошла кормить уток. В Вильянди очень много уток. Летом мы там несколько раз ходили кормить уток. Покупали в магазине длинную булку и крошили её, а утки мигом съедали маленькие кусочки.

– Давайте купим булку! – сказала я папе и маме, когда мы в ту субботу отъехали от дома. Но мама ответила, что сейчас мы спешим, купим булку лучше в Вильянди.

До Вильянди далеко ехать. Всю дорогу я думала об утках, как они обрадуются, когда увидят меня. Они, конечно же, помнят меня с прошлого лета, и неважно, что сейчас на мне много одежды.

Когда мы добрались до места, я спросила у папы, пойдём ли мы покупать булку.

– Сначала купим билеты, – сказал папа и побежал по ступенькам к театру.

Когда он вернулся, то я спросила, было ли там кафе.

– Было, – сказал папа.

– А ты купил булку уточек кормить?

– Не буду же я покупать уткам дорогую булку в кафе, – сказал папа.

– Тогда пойдём в магазин! – сказала я. – Утки очень голодные. И я тоже.

Папа посмотрел на часы и сказал, что если мы пошевелимся, то успеем ещё где-нибудь поесть.

Мы быстро пошли в центр города и по дороге увидели уток. Я хотела остановиться и поговорить с ними, но мама сказала, что мы спешим и посмотрим уток на обратном пути.

Я обещала уткам, что скоро вернусь и принесу им булки.

В кафе папа заказал на всю семью пиццу и мне на сладкое мороженое.

Я спросила у папы, едят ли утки пиццу, но папа сказал, что мы не станем тратить деньги на дорогую пиццу для уток.

– А мы успеем зайти в магазин до представления? – спросила я.

Папа посмотрел на часы и сказал, что хорошо, если вообще успеем доесть до конца, потому что нам уже пора бежать.

И я была совсем несчастная, хотя официантка и принесла мне шоколадное мороженое с ванильным соусом, посыпанное стружкой и украшенное зонтиком. Только зонтик был несъедобный, он был просто для украшения.

Официантка сказала, что мы можем взять себе салат в салатном баре, а она скоро принесёт нам пиццу.

Когда официантка ушла, мама сказала мне:

– В салатном баре обязательно должна быть булка.

И точно, была! Целая корзинка, полная ломтиков длинной булки! Мама взяла два куска, и папа взял два куска. Я взяла пять ломтиков и запихнула их в карман. Сидевшая за соседним столиком тётя всё это видела и покачала головой. Ну и ладно! Главное, что утки голодными не останутся, подумала я.

С обезьяньей быстротой мы доели нашу еду и понеслись в театр. Я даже не успела покормить уток, но папа обещал, что после представления у нас наконец-то будет время. Было видно, что утки немного обижены. Конечно, они же почуяли, как у меня из кармана и у мамы из сумочки пахнет булкой!

Спектакль был замечательный, но я думаю, что кормить уток ещё замечательнее. К счастью, представление длилось не очень долго.

– Теперь пойдём кормить уток! – сказала я, когда мы оделись. И уже держала в руке наготове ломтик булки.

На улице совсем стемнело, и шёл дождь.

– Мне уже как-то не хочется идти под дождём кормить уток, – сказала мама. – У нас даже зонтика с собой нет.

Папа посмотрел на меня, потом на лужи и снова на меня, и у него было прямо такое лицо, что, может, сходим как-нибудь в другой раз.

– Я ОБЕЩАЛА уткам, – сказала я папе, и голос у меня слегка задрожал. Иногда я делаю дрожащий голос и дёргаю подбородком, когда хочу показать, какая я несчастная. Но сейчас голос у меня задрожал сам по себе.

– Но у нас, к счастью, есть капюшоны, – вздохнул папа и взял меня за руку.

А мама, у которой не было капюшона, пошла сидеть в машину.

Утки безумно обрадовались, когда получили на ужин длинную ресторанную булку, хотя она и очень быстро закончилась. Они уже, наверное, думали, что мы вообще не придём, но мы всё-таки пришли.

– Следующий раз купим десять длинных булок, – сказала я, когда утки подобрали последние крошки. – И тогда посмотрим, смогут ли они столько съесть!

– В таком случае я возьму с собой тент и складной стул и книгу и термос с горячим кофе, – сказал папа и подул на свои покрасневшие от холода руки, – потому что у тебя уйдёт не меньше двух часов, чтобы их все раскрошить.

Бой тортами

Бой тортами – это классно! Это немного похоже на игру в снежки, только вместо снежков кидаются тортами.

Один раз по телевизору я видела, как взрослые устроили бой тортами, и все очень веселились. Они бросали друг другу в лицо торты со взбитыми сливками, так что залеплялись и глаза, и нос. Тот, кто получил тортом в лицо, сначала должен был протереть глаза от взбитых сливок, чтобы снова увидеть, в кого ему кидать.

Не знаю, что люди чувствуют, когда взбитые сливки попадают в глаза? Я никогда не пробовала, но думаю, что взбитые сливки в глазах это не так уж здорово, как взбитые сливки во рту.

Я спросила у мамы, сможет ли она испечь на мой день рождения очень много тортов со взбитыми сливками, чтобы мы с гостями устроили бой тортами. Но мама засмеялась и сказала, что это не самая лучшая идея. И кто потом будет убирать всю эту кашу.

Когда я вырасту большая и у меня будет много детей, я буду каждый раз устраивать им на дни рождения битвы тортами. Я буду печь по крайней мере двадцать маленьких тортиков со взбитыми сливками и когда дуну в свисток, дети могут начинать кидать друг в друга торты.

А когда бой тортами закончится и все дети будут совершенно голодными, то они станут есть эти торты прямо руками. А когда за детьми придут мамы и папы, то они тоже смогут попробовать торт со взбитыми сливками, потому что сливки и кусочки торта всё равно останутся у детей в волосах и на одежде. Я буду очень нравиться всем своим детям и их друзьям, потому что я пеку самые лучшие в мире торты для сражений!

Конечно, я буду устраивать и для себя, и для моего будущего мужа дни рождения и битвы с тортами. На такие дни рождения я буду приглашать только взрослых и буду печь только большие торты со взбитыми сливками. А нашим детям можно будет лишь через окно смотреть, как мы с гостями пуляемся тортами и веселимся.

Только бы мне не забыть, что торты надо печь всегда мягкие. А то что-то не хочется получить по носу твердой глыбиной из торта.

С папой за грибами

Осень – очень хорошее время потому, что можно прыгать по лужам. Летом тоже можно прыгать по лужам, но тогда их намного меньше.

Маме нравится осень только потому, что в лесу можно собирать грибы и ягоды.

На прошлых выходных мы собирались ехать всей семьей в лес за грибами, но как раз перед выходными мама заболела. Маме было очень жалко, что так получилось, потому что она очень любит соус с грибами. Папа тоже любит мамин соус с грибами. Поэтому он сказал мне:

– Я знаю, как поднять маме настроение! Поедем с тобой вдвоём за грибами и наберём маме много-премного моховиков и маслят!

По-моему, это была отличная мысль. И мама тоже так считала.

– Оденьте резиновые сапоги, – сказала она, хотя на улице светило солнце и не было ни одной лужи. – В лесу могут быть змеи. И возьмите средство от комаров, там могут быть кусачие лосиные клещи. И осторожнее с ножом! И не собирайте ядовитые грибы! Ой-ёй-ёй, может, мне всё-таки поехать с вами?

Мама сильно волновалась, но папа сказал, что ей совершенно не о чем беспокоиться, потому что мы справимся, что тут такого. Мама достала из шкафа в прихожей нам каждому по корзинке – папе большую, мне маленькую, но папа сказал, что этого не хватит, и взял ещё из ванны мою детскую ванночку и три ведра.

Мама считала, что папа немного переборщил, потому что столько грибов в наших краях вроде бы не водится. Но папа подмигнул мне и сказал, что никто не заставляет нас идти в ближайший лес. Мы поедем подальше, в такое место, где обязательно есть грибы.

Какое-то время мы ехали по асфальту, потом по песчаной дороге прямо по лесу. Когда мы, наконец, остановились и выбрались из машины, папа громко и радостно присвистнул. Вокруг было полно грибов! Я тоже попробовала свистнуть, но у меня ещё не очень получается.

Поэтому мой свист получился не таким долгим и весёлым, как у папы. Папа сказал, ну и ладно, ничего страшного.

Папа посоветовал мне собирать только моховики и маслята, потому что я их знаю. Сам он присел на корточки и стал собирать жёлтые и красные грибы и такие коричневые, из которых сочится похожий на молоко сок.

Я не увидела ни одного маслёнка или моховика, только разные другие грибы и бруснику. Я съела несколько брусничин.

– Ты не нашла ещё ни одного моховика? – вскоре спросил папа. У него корзина уже была почти заполнена грибами всяких расцветок, а моя корзинка была ещё совсем пустая.

Тогда папа сказал, что рядом тут озеро, и на берегу озера непременно растёт много моховиков и маслят, и что мы можем прогуляться дотуда.

– Возьмём с собой вёдра и ванночку? – спросила я, но папа ответил, что вряд ли моховиков будет так много, что нам понадобится ванна.

Папа оставил свою корзину в машине и взял одно ведро. Когда мы подошли к берегу озера, земля стала мягче. В одном месте было очень топко, и нога у папы провалилась так глубоко, что он сапогом зачерпнул воду. На какое-то время у папы испортилось настроение.

И вот как раз тогда я увидела под ёлкой большой коричневый гриб.

– Это моховик? – спросила я у папы, и папа воскликнул, что это действительно хороший гриб, да к тому же не моховик, а настоящий белый, и обрадовался ещё больше.

Уже один только белый гриб заполнил всю мою корзинку, а у папы ведро всё ещё было пустое. И это было так здорово, потому что я тут же нашла второй белый. Он тоже был коричневый, а по размеру ещё больше, чем первый. И папа вскоре нашел два белых, и я нашла ещё один, только с оранжевой шляпкой. Папа сказал, что это подосиновик.

Прошло совсем немного времени, и ведро оказалось заполненным с горкой.

– Надо другое ведро, – сказала я папе. Папа сказал, что нам понадобятся все вёдра и моя детская ванночка и целая машина, иначе мы не сможем унести ванночку.

Но папе было жалко уходить с этого места, потому что он снова заметил большой белый и хотел обязательно его срезать, хотя в ведро и так уже больше не помещалось. Я тоже нашла белый и положила его прямо в карман. Потом я нашла ещё три белых и отдала их папе. У папы все руки были заняты грибами, у меня все карманы были набиты грибами, и в конце концов нам пришлось повернуть к машине.

Идти до неё было далеко, и несколько грибов у нас упало. Каждый раз, когда папа нагибался, чтобы поднять гриб, он замечал под каким-нибудь деревом новый гриб и непременно срезал его.

В конце концов папе пришла в голову хорошая мысль. Он снял спортивную куртку и горкой сложил на неё все белые грибы, которые не поместились в ведро.

– Вот, теперь можно ещё собирать, – радовался папа. Он тут же увидел ещё три гриба с жёлтыми шляпками. Больше он уже не спешил к машине. Он свернул куртку так, что получился мешок, и мы оба стали складывать грибы в этот узел.

Папа точно не ушёл бы из лесу до самой ночи, но тут вдруг он почувствовал, как под футболкой у него шевелится ПРОТИВНАЯ БУКАШКА.

– Чёрт побери! – закричал папа. – Кажется, у меня на спине лосиный клещ! Посмотри, кто там!

Папа задрал на спине футболку, и я увидела, как маленькая букашка заползает папе под ремень.

– Кажется, она уползла в штаны! – сказала я папе, и папа верещал, что он даже чувствует, как букашка забралась в штаны.

Тут с папой стало творится что-то невообразимое. Он отбросил в сторону узел с грибами и ведро, стал весь извиваться и срывать с себя одежду. Он вообще не замечал, что топчет ногами свою куртку и грибы. Когда он наконец выловил клеща, то немного успокоился, и лицо у него было почти довольное. Но это пока он не заметил все растоптанные грибы.

– Пойдём снова собирать? – спросила я у папы, но папа сказал, что скоро стемнеет, и к тому же он не хочет собирать грибы в одной футболке. Папина спортивная куртка была вся в грибной каше и в пятнах, и одевать её ему расхотелось.

Мы быстро пошли к машине, с собой у нас был только мой белый гриб и пустое ведро, куда папа запихал свою замусоленную куртку.

Мама всё же очень обрадовалось грибам, хотя их было всего одна корзина, та, что набрал папа.

– Так что, только один белый нашли? – спросила она, увидев мой белый и папины красные и жёлтые, и коричневые грибы. – Если проехать на машине подальше, их там должно быть много. Может быть, стоит поехать туда следующий раз.

– Это ты хорошо придумала! – сказал папа и незаметно подмигнул мне. – Вот поправишься, и съездим в лес за грибами! И если будет всё хорошо, то наберём целую корзину белых!

Рыжие волосы

Мама ходила к парикмахеру. Парикмахер – это тётя или дядя, который стрижёт и красит другим людям волосы, а иногда ещё закручивает на голове локоны, например, бабушке.

Волосы у мамы каштановые, а парикмахер покрасил некоторые пряди в рыжий цвет. Мама стала полосатой, как кошка. Мама сказала, что пряди посветлеют, когда она помоет голову, и их нужно будет красить заново. Поэтому она купила в магазине рыжую краску для волос.

Мне хотелось, чтобы у меня тоже были рыжие пряди. По-моему, скучно всегда быть просто со светлыми волосами.

– Я могла бы сделать тебе тоже тоненькую прядочку, – сказала мама и стала читать инструкцию на упаковке с краской. – Здесь сказано, что краска будет держаться, пока не помоешь голову три-четыре раза. Этого для тебя достаточно.

Мне было ужасно интересно, когда мама стала красить мне пряди. Она попросила меня надеть старую футболку с пятнами от черники. Мама сказала, что пара новых пятен от краски уже ничего не изменит, потому что эту футболку уже всё равно нельзя носить.

Потом мама надела полиэтиленовые перчатки, выдавила из тюбика на расчёску крем красноватого цвета и стала наносить мне на волосы.

– Сколько прядей ты хочешь? – спросила мама.

– А у тебя сколько прядей? – поинтересовалась я.

Мама посмотрелась в зеркало и сказала, что точно не знает, может быть десять или больше.

Тогда я сказала, что хочу двадцать прядей или больше, и мама пообещала сделать мне двадцать прядей или больше.

Краска немножко воняла. Мама причесала меня этой вонючей краской и сказала «хм». Вскоре она снова сказала «хм». И тогда я спросила, что почему мама так хмыкает, что-то не так? Мама ответила, что краска случайно, кажется, попала у меня на все волосы. Что рыжие пряди смешались со светлыми волосами. Мама только теперь вспомнила, что парикмахер заворачивала ей каждую прядку отдельно в фольгу.

– Я теперь похожа на Пеппи Длинныйчулок? – спросила я, и мама ответила, что ещё нет, но когда волосы у меня высохнут, то точно буду.

Я действительно выглядела как Пеппи Длинныичулок, когда мама сполоснула и высушила мне волосы, и заплела их в две косички. Мне казалось, что быть совсем рыжей это ещё лучше, чем когда у тебя двадцать рыжих прядей или больше!

– Прямо не знаю, что теперь скажут в детском саду? – сказала мама. – На самом деле, таким маленьким детям вообще, наверное, нельзя красить волосы.

Я ответила, что я не маленькая. Кроме того, мама сама сказала, что краска через несколько раз смоется.

– Да, хоть это хорошо. А ты выдержишь две недели ходить с рыжими волосами? Две недели это долго!

С тех пор, как мы покрасили волосы, прошло уже две недели, а волосы у меня всё ещё рыжие. Мама не устаёт этому удивляться. Свои пряди она подкрашивала уже несколько раз, потому что рыжая краска с них смывается. А мои волосы – сколько ни мой – светлее никак не становятся.

– Это надо было предвидеть, – сердится на себя мама. – У тебя мягкие детские волосы. В такие волосы краска въедается очень глубоко. Надо, наверное, почаще мыть тебе голову. Например, через день.

А по мне так здорово быть как Пеппи Длинныйчулок. Пеппи тоже не моет голову через день. Она, наверно, и зубы-то через день не чистит.

Надо спросить у папы, купит ли он мне лошадь. Или хотя бы обезьянку: она и по размеру меньше, да и в моей комнате ей хватило бы места.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю