Текст книги "Две невесты генерала дракона (СИ)"

Автор книги: Кристина Юраш

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Глава 13

– Я все понимаю, девочка, – произнес доктор мягко, – я понимаю, что ты – молодая, мыслишь совершенно иначе…

– Вы о чем? – спросила я, чувствуя, как внутри закипает смесь любопытства и тревоги.

– О том, что ты помогаешь сбежать девушкам перед свадьбой, – заметил мистер Альберт, его голос был спокойным, но в нем звучала какая-то тень понимания. – Я уже знаю.

Я вздрогнула. Нехорошее чувство разоблачения охватило меня, словно холодный ветер, заставив меня оцепенеть.

– Я понимаю, почему ты это делаешь. Более того, я даже не осуждаю тебя, – мягко произнёс он, снимая очки и усталым жестом помассировав переносицу, где залегли две глубокие морщины. – Мою сестру когда-то так же выдали замуж. Времена были тяжелые. И мои родители решили пожертвовать ей, чтобы я мог получить образование. Я узнал об этом только тогда, когда умер отец, разбирая его бумаги. И я помню несчастные глаза сестры на свадьбе, помню её потухший взгляд, когда она приезжала вместе с мужем. Я ведь знал, что у неё был возлюбленный. И родители знали. Но решили всё по-своему. Она всегда была такой живой и счастливой девочкой, что я её просто не узнавал. Жаль, что она прожила так недолго. Печали и горести подкосили её. Я был с ней в момент смерти, и слышал, как она шептала чьё-то имя. А под подушкой у неё лежал крошечный портрет того самого юноши, которого она любила всю жизнь.

Я вздохнула и опустила глаза, чувствуя, как тяжко на душе.

– Однако, ты была неосторожна, – заметил доктор, его голос стал чуть серьёзнее. – И сейчас тебя разыскивают родственники сбежавших невест. Буквально час назад сюда приезжали. О тебе спрашивали. Я, разумеется, сказал, что тебя здесь нет. Так что, пока я не придумал ничего лучше, как перевести тебя в Ровартхилл. Тем более, что они давно просили поделиться персоналом. Пусть всё уляжется, все успокоятся, все остынут…

– А как узнали? – с тревогой спросила я, глядя ему прямо в глаза.

– Одна девушка отказалась бежать в последний момент. Испугалась. И всё рассказала родным. Причём, всю вину она валила на тебя. А дальше начали вычислять, кто и как это всё провернул. Тем более, что они знают, как ты выглядишь. Сопоставили факты: после твоего визита часто пропадают невесты, и теперь ищут тебя. Но не переживай. В Ровартхилл ты будешь в безопасности. Я всем буду отвечать, что у нас такая тут не работает. А где работает – не знаю. Понятия не имею. Это всё, что я могу для тебя сделать.

Я кивнула, чувствуя, как внутри всё перемешалось – страх, отчаяние и слабая надежда.

– Для многих удачное замужество дочери было последним шансом поправить материальное положение, обзавестись влиянием или должностью. Они возлагали на свадьбу огромные надежды и строили планы. А тут вмешалась ты. В итоге что? Свадьба отменена, невеста опорочена побегом, на уважаемом семьях лежит огромное пятно позора. Такого они точно не простят! – покачал головой доктор.

– Но ведь жизнь девушки стоит гораздо больше, чем честь семьи! Это же жизнь! – возразила я, чувствуя, как внутри загорается огонь протеста.

– Увы, дорогая моя, жизнь девушки не стоит ничего, когда речь идёт об амбициях её семьи. Я не осуждаю тебя. Я просто хочу тебя защитить, – его голос стал мягче, и он похлопал меня по руке ободряюще.

Мне было трудно что-то сказать, я чувствовала, как всё внутри меня сжимается под тяжестью этой реальности.

– Но я никогда не лечила душевные расстройства, – прошептала я.

– Ничего страшного. Доктора там есть свои. Им нужны сиделки, медсестры… – заметил доктор Альберт.

– Да но я как бы не очень сильна в таком… – стушевалась я, понимая, что психиатрия – это не мой конек.

– Милая, – вздохнул доктор Альберт. – Иногда, для этого достаточно понимания, доброго сердца и интуиции. У тебя все это есть. О тебе всегда хорошо отзывались пациенты. Они говорили, что ты умеешь утешить их, подать надежду, поддержать, вселить веру. Там будет много солдат, в глазах которых все еще стоят ужасы войны. Им нужна надежда. Им нужно, чтобы ты научила их жить снова, подарила им мечту, цель. Это – очень несчастные люди. Они привыкли жить войной. Многие из них провели на войне долгие годы и даже представить не могут, что такое мирная жизнь. Сейчас, когда война подошла к концу, им нужна помощь. Они словно маленькие дети, которые не могут найти себя в новом мире. Многих мучают кошмары и воспоминания. Жаль, что нет такой иголки и нитки, которыми можно зашить душевную рану. Так что делайте все то, что делали здесь. Помните, когда госпиталей не хватило, и у нас лежали раненые? Вот. Больше от вас ничего не требуется. А теперь иди. Вы уезжаете немедленно. Завтра сюда прибудут еще родственники невест и устроят грандиозный скандал. Тебя здесь быть не должно! Вот письмо. Отдашь главному врачу.

Я вышла из кабинета, чувствуя, как мое будущее окутано густым туманом. В этом состоянии я сложила свои скудные пожитки – бережно свернула единственное выходное платье, в котором выходила в город. Всё вокруг казалось нереальным, словно я наблюдала за своей жизнью со стороны.

“Доигралась!”, – произнесла я, глядя на свое отражение в зеркале. – “Вот значит как генерал узнал обо мне!”.

Глава 14

Мне было чертовски обидно, что помощь обернулась против меня. Правильно говорят, что благими делами выстлана дорога в ад. Но смогу ли я настолько ожесточить свое сердце, чтобы пройти мимо чужой боли?

Я спустилась вниз, мысленно прощаясь со стенами родной больницы. Нам с мисс Орвал предстояла дорога в ссылку. Ради нашего же блага.

– Вы как хотите, – я вдруг услышала голос мисс Орвал, – я тут же напишу заявление на увольнение!

Она смотрела на меня глазами, полными слёз. Честно говоря, я уже ничего не хотела. Старый чемодан, который подарили мне когда-то, выглядел настолько потёртым, что мне вдруг стало стыдно. Я перевернула его другой стороной, прижав к ногам, словно пряча свою слабость. Стиснутые зубы не давали мне права разреветься. Только на глаза накатывали щипучие слезы, я начинала глубоко дышать.

Карета уже ждала нас возле входа. В полном молчании мы сели внутрь и покатили в сторону нового места работы. Если раньше я всегда с любопытством выглядывала в окно, впитывая краски нового мира, то сейчас – просто смотрела на носки своих потёртых ботинок, не в силах взять себя в руки. К тому же за окном была ночь и рассмотреть ничего не удавалось.

– Я не хочу возиться с психами, – всхлипывала мисс Орвал. – Они же психи!

Я ее понимала, но ничем помочь не могла.

Мы ехали долго. Несколько раз я просыпалась от того, что карета дернулась, а я клюнула носом.

– Приехали! – послышался голос кучера, и мы вышли из кареты напротив красивого здания, окруженного садом.

Оно напоминало роскошное поместье, спрятанное среди зелени. Рассветные лучи делали его приятно розовым, а я с удивлением подумала, что не все так плохо. Я слышала об этом месте, но ни разу не была здесь. И судя по слухам представляла его себе несколько иначе. Мне казалось, что это мрачный серый дом на холме, в который периодически бьют молнии. А тут даже бабочки порхают. Все такое ухоженное, милое.

– Я не хочу туда идти… – простонала мисс Орвал, и я мысленно была с ней согласна. Это место, судя по слухам, доверия не внушало.

– Я всё понимаю, – вздохнула я, стараясь ободрить коллегу. – Но сейчас нам лучше побыть здесь.

В ответ она лишь всхлипнула.

Я первой постучалась, глядя на зарешеченные окна. По кованым решеткам пробегали искры магии.

– Войдите! – хмуро произнёс привратник. Мы вошли в холл, осматривая огромную лестницу. Пока мы осматривали лестницу, привратник дотошно осматривал нас, вызывая внутри ощущение дискомфорта.

– Мы прибыли из больницы доктора Ниала! – сообщила я. И тут же вспомнила о письме. Раскрыв чемоданчик, я достала оттуда конверт и уже хотела протянуть его привратнику, но тот молча ушел, оставив нас в гулкой тишине.

И тут я услышала странный звук. Словно где-то зарычал огромный жуткий зверь. Казалось, пол загудел, а многократное эхо усилило рев, вызывая в душе приступы первобытного страха.

– Это что такое? – спросила мисс Орвал, бегая глазами по стенам.

– Не знаю, – прошептала я, глядя себе под ноги. “И знать не хочу!”.

Прошла минута тишины. Следом другая. Сейчас это казалось просто глюком.

– О! Пополнение! – спустилась к нам немолодая изящная и строгая женщина.

Темные волосы были аккуратно уложены в строгий узел, а в одежде – классическая тёмная ткань с небольшими украшениями, подчёркивающими авторитет и достоинство. Взгляд у нее был ленивый. Словно лишнее движение глазами вызывало у нее боль. Поэтому она казалась слегка надменной.

– Я уже всё пороги отбила, – произнесла она, лениво опуская взгляд темных глаз на наши чемоданы. – Никого не присылают. Пришлось дойти до самого короля. Я – доктор Мирана Лоуфул. Главный врач больницы Ровертхилл. Меня называют Мадам Лоуфул. Хотя, чаще нас называют лечебницей! Очень приятно. Будь вы здесь по доброй воле, лица у вас были бы не такие кислые.

– Простите, – ответила я, стараясь приветливо улыбнуться. – мы просто очень устали с дороги.

– Прекратите оправдываться, – сказала она, её голос звучал устало и резко. – Я же чётко сказала, что мне нужны хорошие медсестры, а не кто попало.

– Вот, письмо! – протянула я конверт.

Мирана просто взяла и молча разорвала его на наших глазах.

Глава 15

– Ненавижу рекомендации. Как всегда любят все приукрасить. Таких рекомендация я сама сколько хочешь напишу! Там не то, что на два делить! Там вообще ни слова правды!

Обрывки бумаги тут же сгорели в ее руке. “Магичка!”, – подумала я, глядя на эту суровую женщину.

– Я предпочитаю видеть работу, а не красивые слова, – ответила она, я мысленно поставила ей плюсик. – Сейчас я введу вас в курс дела…

– А что насчёт отдыха? – донесся жалобный голос Мисс Орвал.

– Милочка, – повернулась к ней главный врач, а во взгляде читалось брезгливое пренебрежение. – мы не отдыхали уже несколько суток. А вы могли поспать в карете. Я бы с радостью с вами поменялась! Будьте так любезны прекратить своё нытьё и приступить к обязанностям. Если вы думаете, что вам здесь хуже всех, то ошибаетесь. Врачи здесь как таковые не нужны. Нужны медсёстры – можно сказать, сиделки. Вам ничего сверхъестественного делать не нужно. И да, я не зверь, чтобы заставлять вас работать без согласия. Я понимаю, как это сложно. Выдерживает далеко не каждый. Больница – это два крыла. Мужское и женское. Я скажу вам, где вы будете работать. На третьем этаже – комнаты персонала. В подземельях специальные комнаты для чародеев. Знаете, маги любят выживать из ума. Жаль, что при этом магию у них отнять невозможно. А так бы у нас освободились места. Вам выделят комнату. Уют не обещаю, но намного лучше, чем в других больницах.

В этот момент я напряглась.

– А теперь попрошу сдать зеркала связи, – произнесла Мадам Лоуфул. – Во– первых, любая вещь, которую вы носите в карманах, может стать причиной вашей смерти. У нас уже был случай, когда пациент толкнул медсестру, у нее с собой было зеркало. Оно разбивалось, и осколком этого зеркала, он перерезал ей горло. Мы не хотим впредь допустить подобных инцидентов, поэтому следите за тем, что вы носите в карманах.

Я достала зеркальце и вложила в протянутую руку. Следом с неохотой это сделала Мисс Орвал.

– Связь с внешним миром у нас практически отсутствует. Кроме трех дежурныз зеркал. Я вам потом все покажу. Мы здесь практически не пользуемся магическими зеркалами, поскольку это плохо отражается на магической защите. Сами понимаете, у нас специфическое заведение, и не хватало, чтобы кто-то из наших пациентов сумел сбежать. Мы тщательно следил за безопасностью. Так что зеркала в вашей комнате не реагируют на магию.

Внезапно услышала пронзительный женский голос, и увидела хрупкую фигуру в длинном белом одеянии, похожую на привидение. Она, шлепая босыми ногами спешила вниз по лестнице. Волосы ее были растрепаны, а я присмотрелась к бледному личику. Оно показалось мне смутно знакомым. Кажется, я видела эту девушку раньше, вот только где?

– Я не больная, – страстно шептала девушка, вцепившись в одежду мисс Орвал так, что та побледнела. – Слышите! Я не больная!

– Афелия Кармайкл! – строго произнесла Мадам Лоуфул. В этот момент ее глаза превратились в колючки, а в голосе прозвучали строго– шипящие нотки, не терпящие неповиновения. – Прошу тебя, вернись в свою комнату.

Что? Афелия Кармайкл? Быть такого не может!

– Вы! – внезапно повернула ко мне свое бледное лицо Афелия. – Это вы во всем виноваты! Искусительница! Продали! Продали!

Несколько крепких мужчин схватили девушку и потащили куда-то.

– Не надо смотреть на меня как на чудовище, – произнёс главный врач, глядя на меня с интересом. – Просто в том крыле у нас находятся мужчины, и я бы не хотел ненужных встреч. Знаете, они иногда заканчиваются колыбелькой.

Она меня узнала! Афелия меня узнала. Пять месяцев назад. Перед глазами возникло белоснежное поместье с винными шторами. Служанки обсуждали свадебное платье и сколько закусок останется после праздника. Икающая от слез Афелия, которая не желала становиться женой старикана. Влюбленная в молодого виконта, захлебывающаяся рыданиями. На полу флакон из-под какого-то зелья. Ведро, промывание желудка, противоядие и рука, схватившая меня за одежду. Умоляю. Помогите!

– А что с ней случилось? – спросила я, слыша отдаленные крики.

Глава 16

– Она сбежала с каким-то виконтом, прихватив фамильные драгоценности. Они обвенчались. Виконт, не будь дураком, тут же явился к родителям невесты и потребовал приданое. Получив приданое, он еще месяц пожил с молодой женой, тратя деньги супруги направо и налево. Потом жена ему надоела, и он просто избавился от нее, чтобы продолжать жить на широкую ногу за ее счет, -

заметила Мадам Лоуфул, укоризненно вздыхая.

Боже мой… Я почувствовала, как подо мной словно уходит земля, как будто всё вокруг превращается в зыбкое облако.

– Так что она теперь живет здесь. Родители отказались забрать ее домой. Мужу она тоже не нужна. Но они исправно и очень щедро оплачивают ее содержание здесь, словно платят за тень, которая олицетворяет её существование.

– И вам не стыдно удерживать здесь здоровых людей? – резко спросила мисс Орвал, её голос полон гнева и сочувствия.

– Милочка, – тихо ответила мадам, – надеюсь, ты понимаешь, что когда речь идёт о больших деньгах, жизнь какой-то там наследницы не имеет абсолютного значения. Я тоже давала клятву спасать людей, и сейчас этим и занимаюсь. В данный момент я спасаю жизни бедняжек, ведь наверняка у кого-то из алчных родственников, которым красавица стоит поперёк горла, уже подготовлен яд и заготовлена проникновенная речь на похоронах.

Она промолчала, обводя взглядом коридор.

– Здесь, конечно, не роскошная усадьба, не золотые залы и шёлковые шторы, но есть комнаты, есть сад. И согласитесь, это намного лучше, чем если бы её просто отравили и похоронили под тяжелой плитой в семейном склепе.

Мадам Лоуфул снова смерила нас взглядом.

– С девушками персонал справляется сам! Нам нужны сиделки для солдат, – сказала она. – Итак, у вас есть опыт общения с ранеными солдатами?

– Есть немного, – ответила я, вспоминая, как привезли партию раненых. Добротой и уходом можно творить чудеса, словно возвращая к жизни тех, кто однажды казался потерянным. Заботясь о них, словно о детях, учила их снова жить после тяжелых ранений. Я приносила букеты, читала газеты, пыталась настроить их на новую, мирную жизнь. Хотела показать, что жизнь бывает прекрасной. Говорила им о доме, о любви, о будущем. Кто-то мечтал о женитьбе, кто-то о семье, кто-то хотел вернуться и восстановить лавку отца.

Это помогало им верить в лучшее, дарило надежду. Но разве это – лечение?

Кто-то хотел построить свою лесопилку или открыть маленькую лавочку. Я находила эти мечты под слоем сажи и копоти, вытаскивала их из криков раненых товарищей, свиста заклинаний и звона пуль. Мы всегда обсуждали такие мечты, я давала советы, как лучше их осуществить, и при этом видела, как пациент идёт на поправку. Нет ничего страшнее, чем видеть, как человек разучился мечтать. Если человек перестает мечтать, строить планы и ставить цели – это очень плохой знак.

Я заставляла их представлять, каково это держать за руку любимую девушку перед алтарём, каково отдавать ценные указания работникам, расставлять товары по полкам, чинить карету для частного извоза. Уже давно заметила, что когда пациент мечтает поскорее выздороветь, чтобы приступить к делу, лечение идёт гораздо лучше.

– Ну что ж! Посмотрим, как вам это пригодится! – заметила главврач, ведя нас по коридору.

Душераздирающий крик застал меня врасплох. Я чуть не подпрыгнула.

– Не обращайте внимания, – сказала главврач, открывая дверь в палату. – Скоро вы к этому привыкнете.

В палате нас встретили молодые и пожилые мужчины. Кто-то сидел и раскачивался на кровати, словно корабль в шторме. Кто-то ревел как ребёнок, звал кого-то по имени, а один подскочил с криком: "Враги! Окружили! Живым не дамся!" – голос его был полон паники и ярости.

– Не враги, а врачи, – спокойно пояснила мадам Лоуфул, сохраняя воистину каменное спокойствие, словно говорила о погоде.

Я только сейчас заметила, что за нами тенью стоят крепкие санитары с эмблемой боевых магов – символом силы и безупречной дисциплины.

– Видели? – произнесла мадам Лоуфул, а я, в свою очередь, смотрела на молодого, привлекательного мужчину. Он лежал неподвижно, смотрел в потолок, словно потерянный в своих мыслях. Ни крики, ни звуки голосов, ни скрип дверей не привлекли его внимания.

– Он думает, что он умер, – спокойно произнёс главный врач. – Его нашли на поле боя, испачканного в крови. У него не было серьёзных ран, хотя все товарищи полегли. Очень жаль.

И тут я снова услышала жуткий рев. Он эхом разнесся по стенам, казалось, что сама больница вот-вот развалится.

– Что это такое? – шептала Мисс Орвал, хватая меня за рукав, глаза её были широко раскрыты.

– Это? – произнесла главврач тихо, – Генерал Камиэль Моравия.

Глава 17

При звуке знакомой фамилии и знакомого имени мое сердце едва не вздрогнуло. Внутри словно пробудился древний зверь тревоги, рванушись на цепи.

– А что с ним? – прошептала я, боясь и одновременно чувствуя, что ничего хорошего я не услышу.

– Подозреваю, что при штурме столицы Эберии кто-то наслал на него проклятие, – ответил главный врач. Ее голос был тихий, но полон тревоги. – Теперь он уверен, что все вокруг – враги. Мы впервые столкнулись с таким случаем, и пока ещё не знаем, что делать. Маги разводят руками. Они утверждают, что это что-то новое, неизвестное. Мы назначили ему лечащего врача. Доктор Вуд занимается магами и магическими травмами.

Я слышала о том что раньше драконы считались непобедимыми. Да и сейчас убить дракона было не так-то просто. Давно вымерли те маги, которые могли уничтожить дракона заклинанием. Подозреваю что их съели в первую очередь. Однако, несколько сотен лет назад кто-то из магов нашёл заклинание способные свалить дракона на землю. Я слышала о таком. Если раньше это было неизлечимо, то сейчас нужно немного правильного ухода, несколько специальных зелий и максимум двух недель на восстановление, чтобы дракон снова вернулся в строй.

– А можно к нему? – спросила я, чувствуя, как в душе отзывается эхо этого страшного рева.

– Милочка, – голос мадам Лоуфул звучал с нотками раздражения, – вас, наверное, растрясло в дороге! Ещё раз повторяю, Генерал Моравия считает всех вокруг врагами. Нам с трудом удаётся сдерживать его в этом состоянии. Представьте себе, на что способен разъярённый дракон, который уже никаких границ не видит.

Бедный, бедный генерал. Внутри меня вспыхнула искра жалости. Я вдруг подумала: если бы я не помогла сбежать его невесте, он бы не ринулся отчаянно в бой навстречу смерти. В этом есть и моя вина, поэтому я не могла оставить его так, одного, в ловушке собственного безумия.

– Вы что? – прошептала я, догадавшись, что рев доносится снизу. Вот почему гудит пол! – держите его в подземелье?

– Милочка, – в голосе мадам Лоуфул слышались нотки раздражения, – я всё прекрасно понимаю, понимаю ваше сочувствие. Но поверьте, я бы посочувствовала тому, кто ненароком войдёт в его… назовём это так, палату. Слава богам, у нас есть магия, которая не дает ему обернуться. Иначе бы он разнёс половину столицы.

Она сделал паузу, и в ее голосе звучала какая-то печаль и усталость.

– Ну что ж, можете отдыхать. Так и быть, завтра я жду вас на работу.

Я осталась стоять в тёмном коридоре, чувствуя тяжелое бремя внутри – от осознания, что судьба этого человека так тесно связана с моей. Внутри бушевала смесь сочувствия и безысходности. Меня словно кто-то зацепил за сердце, не давая сделать шаг назад.

Может, именно я – та, кто сможет найти способ помочь ему, несмотря ни на что. А может, всё это – иллюзия, и я окажусь бессильна. Но я точно знала одно: не оставить его – мой долг. Даже если для этого придётся пройти через огонь и воду. Ведь в том, что случилось есть и моя вина.