Текст книги "Кастинг (СИ)"

Автор книги: Кристина Владимировна

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)

Глава 7

После объяснений Оли, я успокоилась. В том плане, что узнала, что сейчас никаких угроз жизни нет, и Сёма чувствует себя настолько нормально, насколько это возможно после встречи с гопниками, на которых он нарвался вчера. Хорошо, что все произошло возле его же дома, на каком-то из подъездов, и какая-то сердобольная бабулька с первого этажа мигом вызвала милицию. Те приехали как нельзя вовремя: когда массовая драка «все на одного» не переросла в драку с ножами и смертельным исходом.

Нет, Семен, конечно, пытался сначала решить все мирно, дав требуемую зажигалку. Пытался и уйти по-хорошему. И когда драка началась, не сразу же позволил себя уложить.

Да только что он мог сделать против пятерых, пусть и пьяных, отморозков? Правильно, ничего. Так что не смотря на ни на что, скрутить Семена они смогли, чтобы потом хорошенько избить, одновременно забирая и телефон, и снимая с руки часы, и крадя кошелек с цепочкой.

Они не успели сориентироваться, когда подъехали органы правопорядка. Видимо, так увлеклись, что даже не заметили, не услышали ничего. В самый последний момент рванули с места. Но троих тем не менее поймали, а двух остальных их «товарищи» наверняка если еще не сдали, то сделают это.

Но меня это волновало не сильно. Больше интересовало и беспокоило состояние Семена. Как себя чувствует, какие травмы?.

Оказалось: трещина в ребре, многочисленные ушибы, сломанный нос, разбитые костяшки и губы. Хорошо хоть не было сотрясения, да и органы были целы. Я прямо выдохнула, когда Олька сказала об этом.

На парах, после таких новостей, я сидела как на иголках. И думала. О том, что за пару дней, за такой мизерный срок, Семен стал достаточно близким мне человеком, раз его состояние вызвало во мне такие эмоции.

Это удивляло. Ведь я всегда была уверена – чтобы человек стал «близким», нужно много времени, нужен долгий и медленный процесс узнавания.

А тут получалось, что не всегда – так. Потому что за Семена я переживала, как за достаточно близкого мне человека.

Поэтому все пары я-таки не высидела. Попросив Ольку меня прикрыть на последних двух, узнала палату Семена и поехала в больницу.

И, честно говоря, я была совсем не готова встретить там кого бы то ни было. Тем более – высокую, стройную русоволосую женщину, лет пятидесяти, стильно одетой и выглядевшей весьма ухожено.

Замерев в дверях, я раздумывала, заходить или нет, но поняв, что меня уже заметили «соседи» Семена, я чуть замявшись, все-таки зашла.

– Здравствуйте.

Женщина, которая явно была мамой Семена, и сам парень, тут же обернулись в мою сторону. И если дама просто кивнула, подумав, видимо, что я к кому-то другому, то Сема взгляд не отвел.

Улыбнутся, правда, не смог, но глаза довольно, с ноткой удивления, сверкнули.

– Привет, Жень. Мама, знакомься, это моя девушка – Евгения. А это, Женька, моя мама – Оксана Сергеевна, – сразу же выдал Сема.

– Приятно познакомится, – вежливо кивнула.

Оксана чуть прищурилась.

– И мне приятно.

Я мысленно вздохнула, уловив в голосе обратное.

– И давно вы встречаетесь?

– Нет, – за Семена ответила я, чувствуя себя предельно неловко.

Обстановка, обстоятельства знакомства – все было не совсем подходящим… так что вся эта ситуация мне очень не нравилась.

– Я так понимаю, это от вас мой сын возвращался.

Она не спрашивала даже, утверждала. И теперь уже я точно уловила враждебность. Опять мысленно вздохнула, но ответить не успела, вмешался Семен:

– Мама, прекрати. Да, я действительно возвращался после встречи с Женей, но то, что случилось – могло произойти в любой другой день.

Я впервые увидела Семена таким серьезным, чуточку резким, но так, чтобы не задеть мать, а лишь заставить ее прийти в себя.

Впрочем, уже в следующее мгновение, Сема ехидно добавил:

– Женя, ты присаживайся, мама не кусается на самом деле. Сейчас она немного придет в себя, и будет вполне приветлива и дружелюбна.

– Сёма! – мы с Оксаной это выговорили одновременно.

И странным образом, после этого обстановка реально разрядилась. Мы переглянулись с женщиной, потом с легким укором глянули на парня. А затем Оксана чуть подвинулась, освобождая мне место, а я уже вполне искренне улыбнувшись ей, присела.

– Ну вот, совсем другое дело, – хмыкнул Семен.

– Слушай, что-то ты для тяжело больного, чересчур резвый, – покачала головой я.

– А он с детства такой, – вставила Оксана Сергеевна. – На горшке и то усидеть долго не мог, резвый наш.

– Мама!

Я тихо хихикнула, видя, легкий румянец окрашивает щеки парня, что было видно даже с учетом «забинтованного» носа.

– А что, должна же твоя девушка о тебе узнать?

– Но не такое же?! – возмутился парень.

А я слушая их перебранку, думала, что теперь мне понятно, в кого по характеру пошел Сема. Явно в матушку, если, конечно, там и папа таким же не был.

– Знаете, Оксана Сергеевна, я думаю я с удовольствием послушаю о детстве Семена, но как-нибудь потом. Когда его рядом не будет, чтобы не смущать его нежную натуру, – вмешалась я, шутливо.

– Ах так? Тогда берегись. Как выпишусь – сразу к твоим родителям пойдем. Буду слушать про тебя.

– Да пожалуйста, – не воспринимая всерьёз, подала плечами я.

– Сама согласилась, – с предвкушением произнес Сема, и только тогда я поняла, что он вполне серьезно на счет знакомства с моими родителями.

– А-а-а…

Перебила меня Оксана, негромко усмехнувшись и сказав:

– Женя, не спорь. Он согласие получил – теперь будет как бульдозер переть.

– Но…

– Жень, я бы послушал мою маму. Уж она-то точно знает, о чем говорит.

«Дурдом» – мысленно сделала вывод, а внешне пожала печами, как бы соглашаясь не спорить. Хотя очень все-таки хотелось сказать, что как-то рано, вообще-то, знакомится с родителями-то!

Но с другой стороны, я-то, получается, уже знакома…

– Ладно, в общем, я пойду, оставлю вас. Разбирайтесь сами со всем.

– Пока, ма.

– До свидания.

– До встречи, Женя. Сёма, я завтра зайду.

– Брось, ну зачем?..

– Цыц, – перебила женщина, вставая. – Ты мне тут не указывай!..

– Попробовал бы я… – тихо проговорил Сема, и уже громче добавил: – Как хочешь.

– Вот и я так думаю. Все, молодежь, я ушла.

Оксана вышла из палаты, и только тут я заметила, что присутствующие пациенты прячут улыбки, явно находясь под впечатлением от нашей беседы.

– Н-да, с тобой я скоро клоуном себя буду чувствовать, – наклонившись ближе к Сема, негромко призналась я.

– Ну почему сразу клоуном? Просто будешь приносить людям радость!

Я только улыбнулась. И впервые за все время тщательно осмотрела Семена, подмечая все царапины, синяки… Сердце странно защемило, но на лице я не позволила отразится жалости. Не примет ее Сема – это я точно знала, да и видела, как при моем осмотре, он напрягся.

– Задавать гениальных вопросов: «как ты?» или что-то типа: «болит?» не буду, не переживай.

Семен расслабился, и чуть заметно улыбнулся. Настолько, насколько позволило это сделать лицо, чтобы не испытывать сильную боль.

– Моя ты умница.

Вздернула бровь, от данного местоимения в свой адрес. И опустила взгляд, чтобы Семен не заметил, как приятно мне стало от подобного мягкого и ласкового обращения, чего я сама не ожидала.

– А где же возражения против такого обращения? – в мнимом шоке протянул Сема.

– А смысл? Ты все равно как-нибудь, да выкрутишься.

– Ну я ж говорю – умница!

– Ладно, больной, хватит паясничать!

– М-м-м, только если вы будете моим доктором.

– Не смущает, что я еще учусь, а у тебя уже есть лечащий?

– Ни сколько.

– Н-да, чего это я…

– Вот-вот, – покивал Сема. – А вообще, скажи-ка мне, откуда узнала, что я тут?

– Сарафанное радио сработало. От родителей твои друзья узнали, в том числе и Оля, а от нее – я.

– Быстро.

– Угу.

– Я надеюсь, ты сейчас не мучаешься мыслями о том, что ты каким-то образом виновата?..

Я вздрогнула от подобного вопроса.

– Нет.

Вроде и ответила уверенно, но взгляд-то отвела, отчего Семен, естественно все понял. Сжал мою ладонь, заставив вновь посмотреть на него. И твердо сказал, как отрезал:

– Не смей. Ты-то тут причем? Если все это сделала местные отморозки?

Я лишь передернула плечами.

– Женя!

– Да понимаю я все. Просто…

– Стоп. Молчи. Вот остановись на первой фразе. И точка. Добавлять никаких «но» не надо, окей?

– Ну знаешь ли, совести я такое приказать не могу.

– А мы ее вдвоем заткнем, – хмыкнул Сема, погладив ладонь кончиками пальцев, явно отвлекая меня от разговоров.

Я чуть улыбнулась от щекочущего прикосновения и немного дернула рукой, выдавая себя.

– Кто-то боится щекотки?

– Кто-то хочет использовать это знание против меня?

– Нет… – серьезно ответил он, а потом лукаво добавил: – Пока – нет.

– И почему я не удивлена?

– Я такой предсказуемый?

– Нет, не переживай, – чуть улыбнулась я. – Это единичный случай.

– Тогда я спокоен.

– Правильно, нервничать тебе нельзя. Да и вообще, пойду я, Сём, – заметив, что парень уже порядком утомился, не смотря на всю браваду, я поднялась с насиженного места. – А ты отдыхай, а то и так нахожусь здесь долго.

– Ну-у-у. Не уходи.

Я чуть не засмеялась от такого капризного тона.

– Сёма, я тоже завтра приду, только вечером. Хорошо? А сейчас тебе отдохнуть надо…

– Обещаешь?

– Да.

– Ладно… – тяжело вздохнул он. – Но хоть поцелуешь на прощанье? В щеку? Для анестезии?

– В первый раз о таком методе лечения слышу, – насмешливо протянула я.

– Очень древний и известный способ, – авторитетно заявил Семен. – Все мамы для своих чад его используют.

– Я похожа на твою маму?

– Ты похожа на мою девушку.

– Н-да, гениальная логика… – улыбаясь, я-таки наклонилась к больному. – И явный дар убеждения…

– Я старался, – шепнул Сема, прежде чем я чмокнула его в щеку.

От его губ я увернулась, понимая, что никакого удовольствия от прикосновения к ним он не получит, а только боль, поэтому быстро выпрямилась, когда он повернул голову, собираясь поменять место поцелуя.

– Не хулигань, – пожурила я.

Потом подняла с пола небольшой пакетик с провизией, о котором, признаться, забыла, оставила тот на тумбочке и повернулась к Семе.

– До завтра.

– Пока, Женечка, я буду ждать.

Я кивнула и вышла из палаты. А когда покинула больницу подумала, что была бы не против, если бы «завтра» наступило как можно скорее…

Потому что мне и самой не очень хотелось уходить. С ним было хорошо и спокойно. И весело – этого не отнять.

Стоя на остановке, я не переставала всему этому удивляться. Но больше всего поражало воспоминание, когда я наклонилась к Семе. Его дыхание на лице, глаза, заглядывающее пристально… От всего этого в дрожь бросало, и это не смотря на его состояние!

Я вздохнула. Пальцами потерла губы и неожиданно подумала о том, что мне интересно, а как это: целоваться с Семой? Будет он это делать медленно или напористо и быстро? Постепенно будет углублять поцелуй или сразу перейдет в наступление?

От подобных волнительных мыслей я даже покраснела. И «очнулась» только тогда, когда прикусила нижнюю губу.

Мысленно дала себе подзатылок, напоминая себе, что Сема вообще-то в больнице! И я ну явно не о том, о чем надо, думаю!

Отогнав таким образом «неправильные» размышления, я прекратила кусать губу. И вместо этого переключила внимание на подъехавшую маршрутку, которая как раз-таки мне и нужна была, окончательно приходя в себя.

Глава 8

Сема провел в больнице две недели, за которые пошел на поправку. Я навещала его через день, а иногда, когда была возможность – и каждый. За это время успела познакомится и с папой Семена – Валентином Андреевичем – веселым, громким, дядькой-великаном. Честно признаться, когда увидела, даже оробела, чего за мной никогда не наблюдалось. Но добродушная улыбка и мягкий юмор этого человека быстро убрал эту робость.

С мамой же Семена я виделась раза три. Во все эти встречи, она демонстрировала расположенность ко мне, и я чувствовала, что это искренне, а не показательно для сына. Это было приятно, хотя и удивительно, учитывая ее первое впечатление и мнение обо мне.

Но в любом случае, на искренность этой семье не возможно было отвечать другим. Это касалось и родителей Семы и самого парня. С которым мы, кстати, еще больше сблизились. Ходить-то мы конечно никуда не могли, разве только вниз, чтобы посидеть возле больницы на лавочке, но зато разговаривали мы много. Обо всем. О книгах, фильмах, где вкусы у нас совпадали, о любимой еде, и что удивительно тут тоже хватало схожестей, о взглядах на жизнь… А еще мы много смеялись. Сема был в своем репертуаре, шутил, не смотря ни на что и не улыбнуться было невозможно. Впрочем, мои ответы ему тоже нравились, судя по тому, как он хохотал, когда ему позволили это делать губа и ребро.

А еще Семен за это время раз пять смог меня конкретно так смутить, когда проявлял свое внимание. Например, как-то, когда мы возвращались в палату, Сема обратил внимание, что в коридоре пусто и ни с того ни с сего припер меня к стене. Наверное сработал факт неожиданности, поэтому я от растерянности и не пыталась возмутиться такой наглости. А Сема вопреки моим ожиданиям не поцеловал, а лишь прижался крепко, провел кончиками пальцев по щеке, по подбородку и шепнул, что он с ума по мне сходит. Затем так же резко отпустил, и заговорил о том, о чем шел разговор до этого. Я переведя дыхание, которое явно стало от подобной ласки неровным, первое время отвечала несколько невпопад, но затем постаралась откинуть волнения и прочистить голову от переживаний из-за этой сценки.

И что-то подобное Сема вытворял еще парочку раз. Я была опять-таки к этому не готова, отчего не успевала как-то сориентироваться, а он уже сворачивал свои действия по соблазнению меня.

А то, что это было именно соблазнение – я точно понимала, и не сказала бы, чтобы оставалась к этому равнодушной. Все было как раз наоборот. Он все больше и больше меня волновал. И честно, я уже не могла по вечерам не думать о нем. Не представлять. Не вспоминать о его руках… А еще о том, как же это все-таки – когда он целует. Ведь что-то, а именно поцеловать меня в губы он более не пытался. И я порой думала, что скоро придется это дело в свои руки брать.

От последней мысли хмыкнула. Уж больно несвойственны были для меня подобные желания и мысли. И такая вот страстность – тоже не сказала бы, что «мое».

Подумала, что во всем просто виноват Сема. Его энергетика, которая буквально «заряжает». И я даже не могла сказать: плохо это или не очень.

От ответа на вопрос меня отвлек тот, о ком думала. Сёма вышел из больницы, с пакетами, выпиской и немногочисленными вещами, которые нужны были ему в больнице. А сегодня все это вновь перекочует домой, поскольку исполнилась его мечта – Сему наконец-то выписывали.

– Привет, Жень, – мимолетно коснувшись губами щеки, Сема отстранился. – Пойдем?

– Привет. Угу. Давай помогу, – потянулась к одному из пакетов.

На меня глянули, как на тяжело больную.

– Нет, так нет, – сдалась я, поднимая руки.

Сема хмыкнул, и начал объяснять план маршрута на сегодня:

– Сейчас занесем ко мне домой все это, а потом – гулять. И исключительно по улице. А то осточертело находится в помещении…

– Это понятно как раз-таки.

– Ты сама не против?

– Нет, – пожала плечами. – Единственное, что я сегодня не могу долго гулять. Завтра контрольная, подучить хотела.

– Не вопрос. Тем более, что совсем-совсем вечером, я тоже буду занят, если честно. Друзья фактически поставили меня перед фактом, что придут ко мне сегодня.

– Вот как. Ну, удачно повеселится.

– Ты… обиделась? Жень, я ж говорю – они меня перед фактом поставили.

– Сем, я не из-за этого. Просто то, что ты мне это только сейчас говоришь… А если бы я эту тему не подняла? Ты как собрался меня «отшивать»?

– Пф, глупости не говори. Я бы к себя тебя пригласил!

Глянула на парня, оценивая степень честности. Вроде – не врал. Да и явно возмутился моему предположению.

– Ладно, верю. Проехали, – отмахнулась, но чувствовала, что осадок от этой ситуации остался и прошел не сразу.

До его квартиры, в которой он жил один, и которая досталась ему от бабушки, мы доехали быстро, да и старался Семен меня всячески развлечь в маршрутке. Я ему как-то призналась о нелюбви к поездкам в общественном транспорте, вот он и начал отвлекать, рассказывая занимательные истории из его детства. Когда он признался, как нашел у родителей пакет сладостей, а потом им же их за плату отдавал по частям, я так четко видела эту картину, что не удержалась от смешков.

А затем я с трудом удерживалась от смеха, когда попала в квартиру настоящего холостяка. Нет, я бы конечно не сказала, что там совсем было грязно и был адский беспорядок. Но и до идеальной аккуратности тут было далеко.

Начать с того, что утюг, каким-то образом оказался в прихожей на полке для ключей. Сема заметно смутился, и пробормотав извинения, схватил его, потащив прятать в комнату. Я с усмешкой проследила за этим и начала осматриваться дальше.

Не найдя больше ничего столь выдающегося в прихожей, двинулась следом за парнем. Первое, что бросилось в глаза, это ряд из кружек пяти, которые ровненько выстроились возле компа на столе. Второе – большая, и к чести Семена – заправленная постель. Затем обратила внимание, как Сема ногой запихивает за эту самую кровать носок. Вновь не сдержала улыбки, а Семен и на этот раз что-то пробормотал в качестве извинений.

Я отмахнулась, продолжая осматривать темно-коричневую мебель, бело-бежевые обои, напольный светильник… На нем-то я остановила взгляд, все больше распахивая глаза. Просто если верх был обычный, то вот от черной «ножки» у меня затряслись от смеха плечи.

– Черт… Это… это подарок! – Сема по направлению моего взгляда понял, на чем я «застряла» и поспешил загородить светильник в виде обнаженного женского тела, только что вместо головы у него была лампа.

И самое удивительное парень при этом самым натуральным образом покраснел.

– Симпатичная, – кусая губы, серьезно заявила я.

К Семену тоже вернулось чувство юмора и он хмыкнул:

– Ага, мой идеал в параметрах. И вообще не издевайся над Изольдой.

Я икнула от смеха.

– Очень приятно с ней познакомиться.

– Уверен, вы будете лучшими подругами.

– Несомненно. Ладно, я на кухню. Может там Хуана какого-нибудь найду?

– Там нет даже Педро, я соперников в доме не держу, – усмехнулся Сема. – Так что иди лучше чайник поставь.

– Как скажешь, – хихикнула я. – Только кружки не забудь принести…

– Принесу, – пообещал парень. – Только дай мне тут хотя бы сделать видимость порядка…

Улыбаясь, я вышла, размышляя, что же обнаружу на кухне. Как ни странно – тут действительно было чисто. Никакой посуды в раковине или бардака на столе. Это меня приятно удивило.

– Се-е-ем! А где чайник-то? – поняв, что на привычном месте его нет, крикнула я.

– В нижнем шкафчике справа от плиты! – отозвался он.

Я направилась в нужную сторону и уже ухватилась за ручку, когда Сема вдруг опять заговорил:

– Жень, стой, не открывай!

Я с перепугу, естественно, сделала обратное. И тут же послышался звон выпадаемых кастрюль и сковородок. Хорошо хотя я отскочить успела. Это мне напомнило то, как я однажды рискнула открыть шкаф сестры после чего оттуда повываливались все вещи. От сравнения я сначала хихикнула. А когда увидела испуганное лицо прибежавшего Семена, вспомнила все, что уже обнаружила в этой квартире, не выдержала – рассмеялась, садясь рядом с погромом. После того, как Сема убедился, что я не пострадала, он и сам не выдержал – засмеялся, опускаясь рядом.

– Прости, – после того, как мы успокоились, искренне извинился Сема.

Я отмахнулась.

– Нормально все, расслабься. Кстати… а чайника-то тут нет.

– Н-да? Точно… – нахмурился Семен, но уже через секунду опять хмыкнул. – Вспоминал, он просто сюда не влез. Он в соседнем шкафчике.

– Ясно. Там надеюсь не будет… подобного? – обернулась я к Сема, беззлобно поддевая.

– Нет, – покачал головой он, насмешливо улыбаясь.

А я замерла, понимая, как близко, оказывается мы сидим. Понял это и Семен, отчего смех стал гаснуть.

Я невольно перевела взгляд на его губы, а Сема наклонился еще ниже. Я затаила дыхание, словно в первый раз готовясь поцеловаться, и встретила его губы на пол пути.

Сема целовал безумно нежно. И медленно. Безумно медленно. Это и приносило ни с чем не сравнимое удовольствие, и вызывало желание продолжать, ответить, подарить в ответ тоже. И я это сделала: раскрыла губы, впуская язык внутрь, «встречая» его своим, чтобы тут же задохнуться от жара, окатившего тело.

Сема зарылся рукой в волосы, повернув голову под более удобный для себя угол. А я отнюдь не была против, всецело поглощённая поцелуем и волнующими ощущениями от него.

Сколько мы целовались я не знаю. Но оторваться от губ друг друга смогли только когда совсем перестало хватать воздуха, и лично у меня уже буквально заныли губы от его легких прикусываний.

Я молчала, выравнивая дыхания и пытаясь прийти в себя от шквала ощущений. Сема, судя по виду, был занят тем же.

– Хм… Знаешь, этого стоило столько времени ждать, – в итоге хрипло выдавил он, и более не задерживаясь на полу вскочил, затем помогая подняться мне.

За что я была признательна, если честно, потому что впервые ощутила то чувство, когда дрожат коленки.

– Я в комнату. Иначе совсем от тебя не оторвусь. – с кривой усмешкой сообщил парень. – А ты все-таки поставь чайник.

Я кивнула, после чего Сема вышел. А я еще с минуту приходила в себя и только потом смогла взяться за дело. Судя по отсутствию звуков из комнаты в первое время, Семен тоже не сразу взялся за наведение порядка.