Текст книги "Мой волшебный мир"

Автор книги: Кристина Денисенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

Я стала мудрой женщиной оттоль,

Как ты посмел в чужих лучах согреться…

И будто бы на самом деле не болит...

любовная лирика, 03.11.2013 17:58

Автобусное настроение

Рисует твой профиль на стеклах автобуса

Проказница-ночь акварелью любви.

И я, как немая, ни вслух, ни вполголоса

Усталым лицом восхищаюсь твоим.

Задумчивый взгляд и морщинки. И с музыкой

Снежинки виски серебрят и скользят

По гладким щекам, по губам, чьих неузнанный

В объятиях жарких вкус страсти. Но зря

Мечтам, будто лайнеру, взлетную полосу

Готовит диспетчер игривой души –

Твоя остановка. Выходишь. И помыслы

Как горные реки с хрустальных вершин.

любовная лирика, 10.12.2013 01:16

Зимний поцелуй

Летит по улицам с метелицей

Любви возвышенной мотив,

И тени две под белым деревцем

В одну сливаются без див.

Нашли друг друга с опозданием.

Взволнованно стучат сердца.

И, будто первый снег, признания

Срываются, срываются!

А ночь гирлянды новогодние

Всласть разбросала в синеве,

Но ярче звезд глаза влюбленные

От века в век на всей Земле!

И горячи, хмельны и ласковы

Прикосновенья нежных губ.

И новый мир цветными красками

Рисует первый поцелуй.

И новый мир цветными красками

Рисует первый поцелуй.

любовная лирика, 12.12.2013 01:04

Не метель

Не метель, не метель, не метель

Нас по белому свету закружит,

Не от вьюги январской и стужи

Стала наша холодной постель.

Отцвели, отцвели, отцвели…

Отлюбили друг друга мы рано.

И, как пес, ты зализывал раны

На чужих простынях до зари.

Не смогли, не смогли, не смогли

Избежать драматической доли…

Хоть и слез ты моих не достоин,

Их скрывать от подушки нет сил.

Ну и пусть, ну и пусть, ну и пусть

Пожалею, раскаюсь, устану –

Притворюсь я безжалостной дамой

И одна засыпать научусь.

Забирай, забирай, забирай

И надежду, и боль без остатка,

И беги от меня без оглядки –

Не метель наш разрушила рай.

Не метель, не метель, не метель

Нас по белому свету закружит,

Не от вьюги январской и стужи

Стала наша холодной постель.

Не метель, не метель, не метель…

Мы поставили жирную точку:

Я – обычная мать-одиночка,

А ты лучший, но все же кобель.

авторская песня, 14.12.2013 00:56

Разлюбили

Сном красивым наше счастье

Растворилось в днях ненастных,

В зябких розовых рассветах

И закатах разноцветных.

Ты меня давно не любишь

И чужие губы снятся…

Я как сон тебя забуду…

Что мне толку притворяться.

Отгремели наши грозы.

Тихо в доме и печально,

Оттого что слишком поздно

Верить в наши обещанья.

Разлюбили, разлюбили…

Не вернуть обратно время.

У тебя свои кумиры,

У меня – стихотворенья.

Не с тобой мои надежды,

Ты герой чужих верлибров.

Быть не может, так как прежде –

Потому что разлюбили.

любовная лирика, 15.12.2013 18:02

Танец с тобой

Мы будто бы не виделись сто лет.

И вечностью назвать бы дни разлуки…

Да только чем чертовка-ночь не шутит,

Когда не греет ни вино, ни плед.

Губами незабытыми… И вот

Случайностью назвать или судьбою –

Один волшебный миг, и мы с тобою

Танцуем в полночь, не жалея ног.

В огнях… И шар зеркальный с потолка

Следит, как страсть рождается по новой.

И не смотря на то, что полвторого,

Упрямый разум в бездну ждет рывка.

ПарЫ самбуки с ароматом слив…

И оживают в памяти картинки:

Когда-то ты сдувал с меня пылинки,

Была любимой я, и ты любим…

До головокружения пьяна…

Целуй и ври. Пусть завтра будет стыдно.

Шальная ночь играет с нами в игры,

А я опять в твой образ влюблена!

Незабываемый!

Сними кольцо с моей руки –

С тобой хочу быть незамужней.

Целуй запретам вопреки.

Сегодня можно, даже нужно.

На стол журнальный положи,

Где недопитое в бокалах

Вино хмельное, как и жизнь...

Я твоей ласки ждать устала.

Незабываемый! Целуй!

Продли волшебный вечер неги!

Мой Юлий Цезарь, мой шалун!

Я Клеопатра – ты мой пленник!

Кольцо накрыли лепестки

Тобой подаренных магнолий.

Мы в эту ночь опять близки,

Мой нежный принц, мой трудоголик!

Янтарным отблеском свечей

Горит в глазах восторг и счастье.

Ты в мое сердце без ключей

Вошел, чтоб навсегда остаться.

Ты в мое сердце без ключей

Вошел, чтоб навсегда остаться.

любовная лирика, 22.12.2013 17:47

Не надо мне кататься по ушам

Не надо мне кататься по ушам –

Твои слова звучат до боли примитивно.

Нам поздно за возможностью бежать

По рельсам жизни впереди локомотивов.

Железный конь раздавит, только дай.

Утратили с тобой сноровку мы и скорость.

Уже не тот цветет на сердце май

И незабудки дУши собирают порознь.

Не надо говорить, что все пройдет.

Уже отплакала дождями наша осень.

И по отдельности, как самолет,

В чужое лето нас предательство заносит.

Не извиняйся. Нет твоей вины.

В проверке на любовь мы оба проиграли.

Мы сами отказались от весны,

И жизнь кипит, как в мыльном телесериале.

любовная лирика, 23.12.2013 00:50

Люблю тебя!

Давай с тобой посмотрим на луну

Мечтательно, а не сентиментально,

И я к тебе в объятия прильну

Запретным счастьем, ставшим полутайной.

И обожжет коварный поцелуй

Горячей карамелью наши губы,

В январь ворвется пламенный июль,

И мы про все с тобой опять забудем.

И пусть нас где-то ждут – нам не до них.

Ладони не желают размыкаться.

Разделим этот вечер на двоих.

Луна не в счет. Мне снова восемнадцать!

Целуй! Тобой в который раз пьяна.

И пусть снежинки на ресницах тают –

В душе моей цветущая весна…

Люблю тебя! И снова жду свиданий!

любовная лирика, 27.12.2013 01:16

Пиковая дама

(одноактная пьеса)

Действующие лица:

Агата – молодая девушка, жена влиятельного партийного деятеля, в прошлом провинциалка. В шестнадцать лет вышла замуж по настоянию родителей, на тот момент остро нуждающихся в денежных средствах.

Ярослав – друг детства Агаты. Окончил медицинский институт, планирует  уехать в Германию на курсы повышения квалификации по кардиологии, мечтает работать в одной из лучших европейских клиник. Не богат, но умен и обаятелен. Любит Агату с первого класса.

*   *   *

Темно. Звонок в дверь. Загорается свет. Девушка в пеньюаре впускает на порог незваного гостя.

Ярослав (взволнованно)

– Прости за поздний визит, но я должен был убедиться, что с тобой все в порядке.

Нерешительно обнимает ее за плечи.

Агата (отстраняясь)

– Тебе не нужно было приходить.

Ярослав (с выражением сочувствия на лице)

– Позволь мне разделить с тобой боль. Я догадываюсь, как тебе сейчас плохо.

Агата начинает громко рыдать, закрывая лицо руками. Приседает и, уткнувшись лбом в его колени, невнятно говорит сквозь неуемный плач.

– Сбылось ее пророчество. Ведьма проклятая! Я осталась одна.

Ярослав поднимает ее и заключает в объятия.

– Ты не одна. Я с тобой. Умоляю, не плачь! Мне больно видеть твои слезы. Я за твою улыбку отдал бы все. Все, лишь бы видеть тебя счастливой. Такой, какой ты была во время нашей последней встречи.

Агата  (вытирая слезы)

– Мне кажется, я больше никогда не смогу смеяться.

Ярослав

– Не говори так. Все образуется.

Достает «Корону» из внутреннего кармана пиджака и протягивает ей.

– Твой любимый молочный шоколад с орехами.

Агата

– Молочный… С орехами… Я любила его… Раньше.

Ярослав

– Почему ты говоришь «любила» в прошедшем времени? Ведь ты осталась жива! И твои вкусы не могли измениться за неделю.

Агата (подавленно)

– Нет у меня больше никаких вкусов. Я ничего не чувствую. Уже ничто не имеет значения. Я еще не умерла, но я больше не люблю… шоколад.

Ярослав кладет плитку шоколада на тумбочку у двери.

– Я стану твоим доктором, если позволишь, и верну тебе любовь к шоколаду, смех и счастье в глазах. Только прошу – больше не ходи к гадалке. Не забивай себе голову ее дурацкими предсказаниями. Все это чушь.

Агата  (отступая назад)

– Нет, это не чушь! Ее первое предсказание сбылось, когда мы с тобой только начали встречаться тайком от моего мужа. На том сеансе завершающей картой была – трефовая восьмерка. Ее значение – время! Гадалка напророчила нам благоприятные перемены в самом ближайшем времени. И так и было – наш сумасшедший роман, бурные встречи и приятные сюрпризы. Все завертелось, закружилось, поменялось скорее, чем я ожидала.

Ярослав

– Это совпадение. Ничего более. Мы бы начали встречаться и без ее предсказаний. Как ты не понимаешь, она просто качает из тебя деньги. А ты веришь ей.

Агата

– Ярослав, все ее предсказания сбылись! Почему ты отказываешься верить ее словам? Она необыкновенная женщина – самая настоящая ведьма. Из-за нее я стала вдовой, того не желая. Она обрекла меня на страдания. Я до сих пор слышу ее леденящий голос, и мурашки бегут по коже от одного только воспоминания о том последнем гадании. Я боюсь ее, веришь? Так боюсь, что не могу спать по ночам. Но как бы ни было страшно, я все равно хочу знать свое будущее, я хочу, чтобы она успокоила меня, предсказав любовь и благополучие. Я бы поверила ей и снова стала счастливой.

Ярослав (серьезно)

– Агата, не гадалка строит твою судьбу. А ты сама. Она любую карту может истолковать двояко. А ты поверишь только в то, во что сама захочешь поверить.

Агата

– И я поверила. Я поверила ей! Она сказала «трудные испытания и потеря близкого». И видишь, что случилось? Автокатастрофа, десятки окровавленных тел на асфальте, похороны… его нет… его больше нет со мной (рыдает). Это все она – пиковая дама.

Ярослав успокаивает, поглаживая по волосам.

– Не плачь, успокойся, прошу тебя. Ничего плохого больше не случится.

Агата

– Как ты можешь быть в этом уверен? На даму пик легла бубновая девятка. Это вроде бы и есть тот напророченный образ бессонных ночей и глубокой депрессии. Но гадалка сказала, что не только из-за сожалений и нечистой совести я не смогу уснуть… Представляешь? Возможно, из-за ощущения опасности и для своей жизни. Я что должна бояться умереть?! Но я не боюсь, я и так почти мертва. Меня сжигает изнутри чувство собственной вины перед мужем. Это все она, проклятая и ее предсказания…

Ярослав

– Зачем ты только связалась с этой гадалкой? Агата, поверь лучше мне, – Бог посылает испытания только тем, кто способен их преодолеть. И как бы не легли карты, я всегда буду любить тебя, и наша любовь преодолеет все трудности. Когда мы вдвоем, нам не страшна даже пиковая дама. Верь, все будет хорошо.

Агата

– О чем ты говоришь? Как мне может быть хорошо, если я похоронила мужа в закрытом гробу?

(бьется в истерике)

Ярослав молча сует руку в карман, и кончики двух бумажек белеют на фоне черной костюмной ткани. Он хочет их вынуть, но останавливается.

Раздается вибро-сигнал мобильного телефона, медленно передвигающегося к краю тумбочки. Агата хватает его и судорожно жмет на все кнопки, повторяя многократное «алло». Ярослав наблюдает за ней, протягивает руки, желая обнять за плечи, но замирает на месте с недоуменным видом.

Агата (по телефону)

– Да, да, это я. Кто? Доктор? (пауза, после которой Агата начинает смеяться и плакать одновременно) Я сейчас же приеду!

Ярослав

– Агата, ты меня пугаешь. Какой еще доктор? Скоро полночь.

Смотрит на часы.

Она (повеселев)

– Произошла чудовищная ошибка! Мой муж не умер!

Разворачивает плитку шоколада, отламывает кусочек и подносит ко рту.

– Я по-прежнему люблю молочный шоколад с орехами! Как же это здорово!

Ярослав, как маленький мальчик, радостно смеется вместе с Агатой.

– Я счастлив, если ты счастлива! Куда тебя отвезти? Собирайся!

Агата

– Я не стану даже переодеваться! Давай поспешим, я хочу как можно скорее его обнять!

Ярослав

– Нет. Стой! Надень бирюзовое платье, распусти волосы и не забудь надушиться! Пусть порадуется, еще раз убедившись, что ему досталась самая лучшая женщина в мире!

Агата поспешно сбрасывает пеньюар и облачается в красивое платье с открытой спиной, обувает туфельки на тонкой шпильке, не забывает о духах, поправляет волосы, и под руку с любовником спешит покинуть дом. Гаснет свет. Раздаются щелчки замка.

Они ушли. Тишина.

В темноте начинают появляться красные огоньки зажигающихся свечей. Комнату наполняет магическое сияние. За круглым столом сидит женщина. Ее лицо скрывает длинная челка, и черные волосы прямыми прядями прикрывают откровенное декольте. Это гадалка. Она разбрасывает карты и смеется.  Ее пронзительный смех становится все громче и несдержаннее.

Гадалка, переворачивая карты

– Глупая, глупая Агата! Ты и сама не знала, кто тебе дороже. Испугалась! Боишься моих предсказаний, и правильно делаешь. Карты никогда не врут – сегодня ты окончательно его потеряла. А он был готов на все только ради одной твоей улыбки. Он улетит во Франкфурт-на-Майне один. Билет предназначенный для тебя разорвет на мелкие кусочки и ветер их закружит вместе с пожелтевшей листвой. Он никогда тебя не забудет, а ты… рано или поздно поймешь, что променяла его любовь на золотую клетку. Но будет уже поздно.

Одна за другой гаснут свечи. Образ гадалки растворяется во мраке.

Занавес.

пьеса, 10.07.2013 00:57

Последний танец

Лунный свет проник в комнату через узкую щель между плотными темно-синими шторами. Бледная полоска протянулась от окна и до старой скрипучей кровати, на которой кто-то негромко посапывал, ворочаясь и укутываясь с головой в теплое одеяло.

На тумбочке стоял стеклянный кувшин, наполовину наполненный водой, и два граненых стакана. На стенках одного из них блестели свежие капельки, плавно стекающие вниз. Вероятно, не так давно из стакана пили.

Старинные деревянные часы в виде домика монотонно тикали, и черный кот  время от времени задирал морду вверх, будто боялся проспать что-то очень важное. Он поглядывал по сторонам, но, убеждаясь, что ничего сверхъестественного не происходит, снова сворачивался в  клубок и засыпал в мягком кресле, ставшим его излюбленным местом наблюдения.

Но в эту ночь, он и ухом не повел, когда с кровати начало сползать одеяло – бесшумно и медленно, будто его осторожно тянула рука невидимки. Таинственный посетитель на этот раз появился словно ниоткуда. Будто влился в комнату вместе с лунным светом.

Одеяло продолжало сползать, открывая невидимым взорам красивую девушку. По белоснежной подушке рассыпались длинные черные волосы. Ее тонкая изящная ручка убрала с молодого лица непослушные локоны, открыв безупречные черты. Очерченные брови, прямой нос, нежные пухлые губы и большие выразительные глаза цвета лепестков цикория. Они были распахнуты и недоуменно смотрели в одну точку.

Мелькнула тень. Одеяло упало на пол, и разбуженная девушка встала с постели. Кончиками пальцев она нащупала комнатные тапочки, обулась, и, не поднимая одеяло, прошла мимо любимого кресла, направившись к окну. Под ее ногами скрипнула половица.

Зеленые кошачьи глаза загорелись двумя круглыми яркими огнями – началось.

Настасья потянулась, подняв руки над головой, развела их в стороны, и резким движением распахнула шторы. Лунный свет залил всю комнату. Став на цыпочки, она дотянулась к рассохшейся форточке и толкнула ее от себя. Ветер коснулся ее бледного, но красивого лица, густых волос, и  пробежался холодком по невесомой ночной сорочке. Настасья прикрыла глаза, опустив голову набок, позволяя целовать шею почетному гостю – своему ненаглядному Данко.

– Как ты красива сегодня, – едва уловимый шепот слетал с невидимых губ мужчины.

Настасья подставляла щеку для ласковых поглаживаний, и он ласкал ее обжигающими прикосновениями. Тело становилось влажным от переизбытка волнительных чувств, а Данко продолжал целовать шею, медленно приближаясь к упругой груди, скрываемой под тонкой тканью.

– Любимый, если бы ты знал, как я тебя ждала, как истосковалась по твоей нежности, дыханию и улыбке. О, Данко! Мой ненаглядный! – чуть ли не пела Настасья, кружась по комнате.

Кот, не шевелясь, наблюдал за дивным танцем своей хозяйки. Со стороны казалось, что она говорит и танцует сама с собой, но в комнате явно присутствовал кто-то еще. – Призрак мужа Настасьи, погибшего в августе 1941 года под Смоленском.

За последние две недели он приходил к Настасье чаще чем когда бы то ни было. – Каждую ночь. Вдвоем они просматривали старые фото, вспоминали знакомство и первое свидание, целовались, обнимались и, будто бы, строили планы на будущее.

Вот и на этот раз он снова позвал ее с собой:

– Нам пора, – говорил он спокойно.

– О, Данко, я не могу. Я еще нужна здесь. Как же они без меня? – спрашивала его Настасья, оглядываясь назад.

– Не думай ни о чем, кроме нашей любви. Дай мне свою руку, доверься. Нас ждет бесконечность.

Он поманил ее к кровати, и Настасья не стала сопротивляться, поддавшись безумству.

Скрипнула пружина. Вторая, третья. Они скрипели ритмично в такт стонам Настасьи.

Все закончилось.

Учащенно дыша, Настасья присела на краешек и, наклонив кувшин с водой, наполнила два стакана живительной влагой.

– Второй стакан я принесла специально для тебя, – сказала она, улыбнувшись.

Она протянула его в руки Данко, и долю секунды кот мог наблюдать за повисшим в воздухе стаканом с водой.

Данко,  ни разу так и не смочив губы, поставил его на место. А Настасья пила жадными глотками и никак не могла напиться, будто знала, что пьет в последний раз.

Вдвоем они легли спать. Он заботливо укрыл ее одеялом и обнял. Настасья погружалась в сон. А кот мог видеть только одно – как его хозяйка снова превращается в седую восьмидесятилетнюю вдову отважного бойца за Родину.

На утро Настасья не проснулась, и только черный кот знал, что прежде чем умереть, она снова была молодой, красивой, счастливой, любимой и любящей всем сердцем одного единственного мужчину на всей Земле.

мистика и эзотерика, 13.07.2013 00:59

Абрикосовый вкус

Ранним утром Павлос Себастьянович собирал абрикосы, сбитые за ночь настойчивыми ударами проливного дождя.

В ухоженном саду под зелеными деревьями пахло свежестью и на декоративном газоне блестела роса, но жаркое летнее солнце проворно пробиралось сквозь колышущуюся листву и слепило глаза седовласому дачнику. Он щурился и внимательно смотрел, куда потянуть руку, боясь укусов соседских пчел, облепивших сочные потрескавшиеся абрикосы.

Когда ведро было наполнено доверху, Павлос Себастьянович уже собирался пойти во двор за вторым ведром – абрикосов было слишком много, но внезапно его остановил женский голос.

– Доброе утро,  – раздалось за спиной.

За плетеным забором стояла юная девушка. Она мило улыбалась и застенчиво перебирала в руках кончики длинных волос, ниспадающих через плечо на высокую грудь, вздымающуюся при каждом вдохе.

Павлос Себастьянович застыл в оцепенении. Не проронив ни единого слова, он разглядывал незнакомку, и в каждой черте находил сходство с той, чей образ часто всплывал в кошмарных снах. – Большие черные и выразительные глаза, обрамленные длинными ресницами; приподнятые очерченные брови; прямой нос, линия которого, если смотреть в профиль, была едина с линией лба; губы небольшие и стиснутые; волосы завитые и скрепленные узлом низко на затылке.

– Мелисса? – произнес он, хватаясь за сердце.

Девушка ничего не ответила, но, грациозно двигаясь, обошла преграду на пути к  обеспокоенному старику и встала перед ним, всматриваясь в голубые, поблеклые за последние годы жизни, глаза.

– Что с тобой, Павлос? Тебе плохо?  – мелодичный голос девушки звенел, как лесной ручеек. – Или ты не рад мне?

Она коснулась его щеки кончиками пальцев, ощущая человеческое тепло и страх в каждой клетке морщинистой кожи.

Павлос Себастьянович из последних сил схватил ее за руку и тут же отпустил, почувствовав ее ледяной холод.

– Этого не может быть, – простонал он, опускаясь на колени. – Мелисса, неужели это в самом деле ты?

– Да, дорогой и любимый не одной мной, это я. И пришла я исключительно по одной причине – забрать тебя с собой! Помнишь, как мы мечтали с тобой сбежать на юг? – она приподняла его подбородок и взглянула прямо в глаза, отчего старик стал нервно дергаться, пытаясь что-то сказать, но ни язык, ни губы его не слушались. – Вижу, что помнишь. И я не забыла, как ты бросил меня одну без крошки хлеба и глотка воды в непроходимых зарослях. Но я всегда любила тебя, Павлос. Жаль, что мы так и не смогли быть счастливы на Земле. Из-за тебя я слишком рано простилась с жизнью. Но у тебя есть возможность искупить свою вину и сделать меня счастливой в другом мире, там, куда мы сейчас отправимся. Выбирай, как ты хочешь умереть?

Павлос Себастьянович заплакал, как ребенок. Он сел в траву и закрыл лицо руками, пряча от незваной гостьи нахлынувшие слезы. Но, собравшись с духом, он все же нашел в себе силы продолжить диалог.

– Мелисса, присядь рядом, – попросил он, указав потускневшим взглядом, на зеленый ковер лугового мятлика.

Зашелестело длинное платье, украшенное греческим орнаментом, и  Мелисса послушно опустилась на траву.

– Павлос, у нас не так много времени, поэтому скорее определяйся с выбором, – сухо произнесла она, не прекращая смотреть на изменившееся лицо мужчины, любовь к которому не угасла даже после смерти.

– Почему за мной пришла именно ты? – спросил он, хотя в его голове не укладывалось, как человек после смерти может выглядеть столь же привлекательным, как и при жизни.

– Значит, мне ты нужен больше, чем остальным, – спокойно ответила Мелисса, коснувшись пальчиком губ старика.

Павлос Себастьянович вновь ощутил леденящий холод, будто не июльское утро на дворе, а январская ночь. Но жужжание пчел напоминало о лете, и не только – были причины, по которым он не любил пчел.

– Я всю жизнь винил себя в твоей смерти, ты являлась ко мне во снах, и я просыпался в холодном поту, меня охватывал ужас от одной только мысли, что я не уберег тебя от нападения роя диких пчел. Мы не должны были бежать от твоего отца. Так, по крайней мере, ты осталась бы жива, и возможно сегодня не ты, а я пришел бы, чтобы забрать тебя в другой мир, потому что ты была бы нужна мне больше, чем остальным.

– Больше, чем остальным,  – задумчиво повторила Мелисса.

– Я хотел вернуться с помощью. Ты была слаба и не могла идти. Прости, – с грустью и волнением в голосе говорил Павлос Себастьянович.

– Я знаю. Я все знаю.

– Тогда ты наверно уже знаешь, как я хочу умереть?

Он решительно обнял хрупкую женскую фигуру, и их губы слились в коротком поцелуе. – Холод сковал Павлоса Себастьяновича по рукам и ногам, кровь в жилах заледенела, и только на губах остался вкус поцелуя – сладкий, как спелые абрикосы, из которых он так и не сварил в этом году варенье на зиму.

Когда Павлос очнулся, первым делом закружил Мелиссу в воздухе. Он вновь стал тем юношей, который безумно влюбился в дочь греческого посла, но им уже никто не помешает быть вместе.

Земная любовь подарила им счастье на небе.

мистика и эзотерика, 14.07.2013 22:57

Праздничный бал запретной любви

Поздней ночью, в полумраке, склонившись над ноутбуком, Валерия писала ответ на сообщение в «Одноклассниках». Торопилась. Часто нажимала не те клавиши. Редактировала текст, удаляя ненужные символы «бекспейсом». Она снова влюбилась, и запах весенних цветов, врывающийся в комнату вместе с шальным ветром, будоражил ее мысли. Губы растягивались в довольной улыбке, в глазах мелькали озорные огоньки и, будто в зеркалах, отражались письма, поспешно написанные печатными буквами на белом электронном листе. Валерия и не думала ложиться в постель. Включила настольную лампу, зная наперед, что переписка затянется, как минимум, до половины второго.  – Ее любимый человек в сети, и у них появилась возможность пообщаться.

Виртуальность последние месяцы стала приносить Валерии больше радости, чем все то, что происходило с ней на самом деле. А именно – работа, дом, семья. Она была замужем, но брак не оправдал ее ожиданий. – Сплошная тоска, монотонные вечера, разговоры ни о чем и полное отсутствие общих интересов.

С Макаром все было иначе. Их связывало одно общее дело – они были модельерами, шили на заказ экстравагантную одежду для музыкальных групп. Причем Макар обладал большими навыками в работе с тканью и декорированием. Еще в начальных классах на уроках труда он научился плести макраме и вышивать крестиком и гладью неимоверные узоры. Его работы занимали первые места на городских выставках. Но чем больше его хвалили учителя, тем хуже к нему относились мальчишки-одноклассники: они называли его «шалунишка», намекая на нетрадиционную ориентацию. Но Макар все-таки любил девочек. По крайней мере, одну  – Валерию из параллельного класса.

Об этом Валерия узнала этой весной, в день открытия фирменного магазина для модниц в их городе. Там они и встретились – впервые после окончания школы. Раньше она, как и многие, считала Макара, мягко говоря, странным, но вскоре ее охватило желание убедиться, что он самый настоящий мужчина, а не прототип фрезеровщика из Челябинска. Для чего ей это, она и сама не понимала. Но ее тянуло к Макару, как ветви со спелыми налитыми яблоками к земле. И эта тяга была ей по душе, не смотря на многие «но», которых может быть немало у замужней женщины.

Валерия отправила Макару сообщение. Они переписывались, обсуждая новую методику моделирования юбок и особенности обработки изделий из королевского шифона. Незаметно летело время – счастливые ночные часы, пробуждающие в сердце Валерии восторженные чувства.  Она радовалась, что нашелся хоть один человек на свете, с которым можно не бояться быть собой – человек, понимающий женщин и готовый сделать все, лишь бы не прекращать удивлять и приятно шокировать своими гениальными идеями. У них было столько общего, что порой Валерии казалось, что родственные души –  это не из рода фантастики и эзотерики.

Между сообщениями о тканях, стежках и перламутровых пуговицах, Макар присылал ей смайлики с воздушными поцелуями и, в конце концов, написал, что хочет увидеться прямо сейчас  – безотлагательно – в пожарном порядке.

Валерия смеялась, считая это шуткой, не считая возможным ночью сбежать от спящего мужа даже на полчаса, чтобы встретиться тайком с тем, с кем хотелось бы не только побыть вдвоем, но и никогда не расставаться надолго. Но она мечтала встретиться не для того, чтобы обсуждать новинки парижских подиумов и вообще не для того, чтобы разговаривать – их страсть была настолько велика, что при встречах все разговоры уходили на задний план. Стоило им выкроить друг для друга время, как все вокруг становилось неважным и ненужным, как золотой рыбке зонтик.

«Я вызвал пожарных! И я не шучу. Давай посмотрим сегодня на звезды вместе?!» – пришло очередное сообщение, и Валерия взволнованно написала в ответ: «Ты с ума сошел! Я не могу». В соседней комнате спал муж, он мог проснуться в любую минуту, и что подумал бы он, если  бы обнаружил, что его жены нигде нет, дверь закрыта изнутри, а окно открыто? «Не нужно так рисковать. Зачем эти сумасшедшие подвиги? Ты не Ромео и я не Джульетта. Встретимся в субботу на показе мод во дворце культуры»  – ответила Валерия, а сама уже представляла себя в его нежных объятиях  – их окутывает темно-синяя бесконечность небес, освещают далекие звезды и только луна-надзиратель подсматривает за ними с высоты.

Ответа не последовало. Валерия прождала десять минут, по второму кругу перечитывая всю переписку, как вдруг с улицы донесся шум подъезжающего автомобиля. Внутри что-то оборвалось, дыхание перехватило, Валерия подошла к окну, и каково было ее удивление, когда она увидела пожарную машину и Макара, поднимающегося вверх к ее окну с букетом белых пионов. Радостный смех и приятное волнение затуманили все мысли о муже. – Временно его будто не существовало. Только Валерия, Макар и красно-белая карета, которая увозит двух влюбленных на праздничный бал  запретной любви.

«Опять уснула над своими эскизами?! Полвторого – сколько можно заниматься всякой ерундой? Выключай свет и ложись спать»  – недовольный голос мужа вернул ее к действительности. Валерия послушно закрыла все страницы, в том числе и сообщения в «Одноклассниках», где Макар написал напоследок «Я приду к тебе во сне ночью».

прозаические миниатюры, 16.07.2013 00:39

Девочка

Что-то щелкнуло. Ты открываешь глаза, но ничего перед собой не видишь, кроме непроглядного мрака. Задаешься вопросом «где я» и, не находя ответа, пытаешься подняться с сырой земли. Боль молнией пронзает позвоночник, и ты, скрипя зубами, занимаешь прежнее положение. Больно. Ноги не слушаются, и все тело ломит, будто на тебе ездили. Ругаешься. Переворачиваешься на спину, и бледно-голубой свет, как шифоновый платок, летящий с ветром, накрывает тебя. Становятся отчетливо видно кроны деревьев. Ты в панике – это лес.

Где-то далеко опять что-то щелкнуло. Первое предположение – ветка. Вокруг, кажется,  ни души. Тебя трясет от холода. Ты и понятия не имеешь, что это за место и как тебя сюда занесло? Но инстинкт самосохранения заставляет перебороть страх и боль, и ползти, ползти, куда только глаза глядят, лишь бы поскорее выбраться из этих жутких зарослей.

Под тобой шелестят опавшие листья. Явно прошлогодние  – пахнет плесенью и гнилой рыбой. Ты вдыхаешь зловонный запах, сдерживая рвотные позывы, и неожиданно для себя вспоминаешь солнечный день, речку и лодку. – Ты не один. На тебя смотрят зеленые глаза. В лодке кто-то еще. Друг?

Картинка мгновенно исчезает – опять чернота, залитая слабым лунным светом. Но ты не сдаешься – пытаешь вспомнить что-то еще. Что-то очень важное.

Ты чувствуешь, как от волнения бросает в пот, слышишь, как барабанит сердце, заглушая другие звуки. Звуки – сколько же их может быть в тишине? Прислушиваешься. – Хруст, треск, взмах крыльев, скрежет, всплеск воды. Рядом река! Озираешься по сторонам насколько это возможно из положения лежа, и  замечаешь предмет, напоминающий весло.

Ползешь к нему, но на пути внезапно появляется полупрозрачный образ девочки лет пяти с длинными распущенными волосами, скрывающими черты лица. Ты не веришь глазам, жмуришься, надеешься, что это только видение, плод воображения, но этот ребенок не исчезает.

Девочка стоит над тобой – щупленькая, босоногая, без платья, совершенно голая. Она зовет тебя жестами, будто просит помощи. Ты молчишь, недоверчиво присматриваясь, и видишь сквозь нее черный лес.  Девочка  – призрак. С этой мыслью оглядываешься через плечо, но поскольку и сил нет, и прятаться негде, ты решаешь следовать за ней.

Каждое движение дается с трудом, но ты упорно преодолеваешь расстояние до старого обломанного весла и хватаешь его обеими руками, пытаясь встать. Опираешься на него, как горбатая старушка на клюку, и замечаешь легкую улыбку на лице девочки. Она одобрительно кивает головой и указывает в другую сторону пальцем.

Ты наконец-то встаешь на ноги. Но они не поддаются командам, не слушаются, не хотят идти, будто вросли в землю. Ты убеждаешься, что вокруг тебя густой лес, а девочка зовет тебя к воде. Впереди то ли река, то ли озеро, и песчаный берег  – мрачный и загадочный.

Ты делаешь шаг и падаешь лицом вниз, замечая, как девочка испуганно прячется за дерево. Она исчезает в темноте, а у тебя за спиной раздается щелчок. Теперь ты слышишь его отчетливо. Этот звук знаком каждому охотнику – ты под прицелом. Кто-то приготовился пустить тебе пулю в затылок, а ты все еще до конца не поверил, что все это происходит с тобой на самом деле.