Текст книги "Домашний фронт"
Автор книги: Кристин Ханна
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]
10
Первая неделя в Форт-Худе пролетела быстро – нескончаемая череда занятий, дежурств, канцелярской работы и лекций. После увольнения с действительной военной службы прошло столько лет, что Джолин забыла о бюрократии, которой пропитана армейская служба, о том, сколько времени уходит на ожидание. Ей казалось, что последние семь дней она провела в очередях. Очереди за амуницией, на лекцию, за подписью на документах. А еще курс психологической подготовки бойца, медицинские комиссии, стрельбы, финансовые отчеты, проверка и корректировка личных данных.
День в Форт-Худе начинался рано: завтрак в 4:30. Сразу же после завтрака начинались занятия. Им рассказывали обо всем, что могло пригодиться в Ираке: о пауках и скорпионах, о самодельных взрывных устройствах, сексуальных домогательствах и химическом оружии. Этот перечень казался бесконечным. Хуже всего дело обстояло с телефонной связью. Джолин посоветовали оставить свой мобильник дома, потому что в Ираке он все равно не будет работать. Она последовала совету, о чем теперь жалела. Большую часть свободного времени Джолин проводила у телефонной кабинки. Но очередь до нее чаще всего доходила поздно, когда девочки уже спали. Несколько раз она говорила с Майклом. Разговоры выходили краткими, оба испытывали неловкость, и никто не сказал: «Я тебя люблю» – прежде чем повесить трубку. После такого звонка Джолин чувствовала себя еще более одинокой.
Экипаж, тяжело дыша и обливаясь потом на жарком техасском солнце, бежал по грунтовой дороге цвета запекшейся крови. Джолин возглавляла колонну. В небе над ними неотступно кружил одинокий ястреб, с любопытством взирая на бегущих солдат. На бегу они внимательно осматривали обочины дороги, чтобы не пропустить самодельные взрывные устройства.
Джолин понимала, как важна безопасность, но ведь они всего лишь летный экипаж поддержки, приписанный к боевой авиабригаде. Если она окажется на дороге в Багдаде или Садре в армейском вездеходе, – это значит, что дела плохи, и беспокоиться нужно не только по поводу самодельных взрывных устройств.
Боже, какая жара!
К концу марш-броска, когда они вышли к стрельбищу, Джолин так вспотела под каской, что пот заливал глаза.
– Заркадес, поторопитесь, черт возьми!
– Слушаюсь, сэр.
Она подбежала к рубежу для стрельбы и подняла винтовку. Прицелилась, нажала на спусковой крючок.
– Хороший выстрел, командир. Еще десяток таких, и можете приступать к курсу боевой стрельбы.
Следующие четыре часа Джолин делала то, что ей приказывали: вставала, садилась, ползла, стреляла, бежала. Потом они с Тэми пошли на другой конец базы, надеясь, что в этот час очередь к телефону будет короче.
Они ошибались. Под палящим солнцем в очереди стояли около сорока солдат: читали, разговаривали, слушали музыку.
– Проклятье! – Джолин замедлила шаг.
Она хотела уже повернуть назад, когда заметила Смитти, который махал ей рукой. Он стоял четвертым. Несмотря на слой грязи на лице, он выглядел очень юным – годился ей в сыновья.
– Привет, Смитти, – поздоровалась Джолин, направляясь к нему.
Он широко улыбнулся, сверкнув брекетами.
– Привет, командир.
– Ты звонишь матери или подружке, которая по тебе скучает? – спросила Тэми, подходя к ним.
– Занял очередь для вас двоих, – ответил он и, заметив их удивленные взгляды, прибавил: – Да вот вспомнил, что моя подружка еще на работе. Ей можно звонить только через час. И, кроме того, – он застенчиво улыбнулся, – я всегда знаю, что скажет мама.
Смитти шагнул в сторону, освобождая место в очереди.
– Ты уверен, что не должен кому-нибудь позвонить? – спросила Джолин. – Например, родителям?
– Нет. Сегодня они поехали к бабушке.
Джолин посмотрела на Тэми, которая ответила на ее взгляд широкой улыбкой.
– Ты настоящий джентльмен, Смитти.
Женщины встали в очередь, а Смитти удалился, негромко насвистывая.
Когда телефон освободился, первой стала звонить Тэми. Слушая ласковый голос подруги, Джолин в нетерпении притопывала ногой, барабанила пальцами по грубой ткани брюк. Наконец настала ее очередь. Тэми закончила разговор, и Джолин рванулась вперед и схватила телефонную трубку, теплую от многих рук, и набрала домашний номер.
На звонок ответила Бетси.
– Алло? – произнесла она и крикнула: – Это мама!
Джолин прислонилась к нагретой солнцем стене здания, пытаясь не обращать внимания на очередь из солдат у себя за спиной, но это было невозможно. Она слышала их шаги, смех.
– Привет, Бетс. Как прошла неделя? Прости, что не смогла позвонить вчера. Нас тут гоняют день и ночь.
Бетси принялась взахлеб рассказывать о неприятностях в школе. На уроке физкультуры Бетси не хотели брать в волейбольную команду. Сиерра с Зоуи смеялись над ней и показывали пальцем, пока Бетси не сорвалась и не крикнула, чтобы они заткнулись, за что ее оставили после уроков.
– Меня! Виноваты они, а наказали меня! Ты можешь позвонить учителю физкультуры и все объяснить?
У Джолин было всего десять минут, а Бетси уже потратила шесть на рассказ о своих бедах.
– Милая, я не могу этого сделать, но если ты…
– Я поняла. Ты очень занята. Не переживай из-за этого, мама. Лулу! Твоя очередь!
– Не надо так, Бетси. – Джолин снова почувствовала себя виноватой. – У нас так мало времени на разговор.
– Понятное дело.
– Я напишу тебе на электронную почту, как только смогу, ладно?
– Я же сказала, мама, не переживай из-за этого. Ты мне не нужна. Вот Лулу.
– Бетси, я тебя люблю.
С другого конца провода до Джолин доносилось только дыхание дочери. Затем трубку взяла Лулу; ее тонкий голосок был похож на писк мышки, надышавшейся гелием. Поведав о том, что она сделала для Джолин из макарон и шнурка, девочка заявила:
– Я хочу, чтобы сегодня ты почитала мне сказку.
– Я не могу, детка.
– Папочка, мама сегодня не приедет… – заплакала Лулу.
Через секунду в трубке послышался голос Майкла, усталый, как и у самой Джолин.
– Привет, Джо.
– Лулу не попрощалась и не сказала: «Я тебя люблю».
– Она расстроилась, Джо. Но все будет в порядке. Как ты?
Джолин разговаривала уже одиннадцать минут. Солдаты, стоявшие за ней в очереди, стали проявлять нетерпение.
– У нее опять по ночам кошмары? В таком случае дай ей желтое одеяло и розовую ленту.
– Перестань, Джо. Думаешь, девочки попрощаются с матерью, проводят ее на войну и будут прекрасно себя чувствовать?
Кто-то из солдат у нее за спиной крикнул:
– Заканчивайте, мэм, у нас тоже есть семьи!
Ей так много хотелось сказать, но времени не было. Молчание Майкла действовало ей на нервы.
– Сегодня я напишу Бетси письмо. Проследишь, чтобы она прочла его перед школой?
– Конечно. У тебя время вышло?
– Да.
– Мило поговорили, Джо. – Его голос в трубке был едва слышен.
– До свиданья, – еле слышно проговорила она и повесила трубку. Ее тут же поднял стоявший за ней солдат.
Джолин отошла в сторону, и вместе с Тэми они вернулись в казарму.
– Бетси десять минут рассказывала, как прошел у нее день, и просила позвонить учителю, чтобы тот отменил наказание.
Тэми тихо рассмеялась:
– Мы отправились на войну, а материнские обязанности никуда не делись. А Майкл?
– Он спросил меня, неужели я думаю, что уеду воевать, а с девочками будет все в порядке.
– Мы еще даже не на войне.
Джолин вздохнула.
– Как Сет?
– Любит, скучает, гордится мной. По крайней мере, он так говорит. Карл рассказывает, что парень не спит, отключил свою приставку и больше не играет в видеоигры. Не желает смотреть, как взрываются мультяшные герои. Подумать только, сколько раз я просила его выключить эту идиотскую приставку…
– И как мы это выдержим? – тихо спросила Джолин.
Ответа у Тэми не было. В казарме они взяли пакеты с туалетными принадлежностями и отправились в душ. Потом пошли в столовую, где сели вместе с парнями из своей эскадрильи, среди которых были Джейми и Смитти. Их окутал запах жаркого, которое слишком много времени провело на огне, и сладкой кукурузы, разваренной до состояния пюре. Гул солдатских голосов напоминал рев реактивного двигателя.
Смитти с устрашающей скоростью закидывал пюре из кукурузы в рот, одновременно рассказывая о стрельбах. Джейми не отрывал взгляда от тарелки, вяло ковыряя вилкой мясной рулет. Мыслями он был далеко, и Джолин понимала почему.
– Мы должны думать только о деле, – сказала Тэми. – Теперь мы в первую очередь солдаты. Так должно быть, а иначе…
– Мы умрем, – тихо закончила за нее Джолин. Она понимала, что Тэми права: сама не раз думала об этом. Вне всякого сомнения, Джейми одолевают те же мысли. Нужно запереть мысли о семье в особое отделение и убрать подальше. – Я не знаю, как можно не скучать по ним? И все время чувствую себя виноватой. Думаю, что если бы нашла нужные слова, когда звонила домой, то все было бы в порядке.
– Мы с Карлом обсуждали это перед моим отъездом. Он сказал, что я должна перестать быть частью его и стать частью всего этого. Сказал, что знает, что я люблю его, но теперь моя обязанность – думать о мужчинах и женщинах, которые меня окружают. – Тэми посмотрела на подругу. – Через две недели мы будем в другой стране. Ты должна разорвать свою связь с Поулсбо. Доверься Майклу.
– Доверься Майклу, – глухо повторила Джолин.
– У тебя нет выбора.
Джолин понимала, что Тэми права, но сказать было легче, чем сделать. Она знала, что значит быть брошенным в детстве, и хотя теперь все не так, совсем не так, она сомневалась, что ее дети действительно понимают, почему она бросила их.
– А как же раньше мужчины на годы уходили на войну, оставляя своих детей?
– У них были жены, – ответила Тэми.
Поздно вечером, когда Тэми уже спала, Джолин раскрыла ноутбук. Она так устала, что глаза сами закрывались, но ей нужно было написать письмо дочери.
«Дорогая Бетси! Мне так жаль, что я не могу помочь тебе с этим наказанием. Но ты сама не захотела слушать меня. Дело в том, что ты нарушила правила. Любое наше действие имеет последствия. И ты должна понять это как можно раньше. Конечно, Сиерра и Зоуи не правы, что дразнят тебя; это подло с их стороны – смеяться над тобой. Но именно твоя реакция делает тебя той, какая ты есть. Я должна так много тебе об этом рассказать, и меня убивает, что мы не вместе. Мать и дочь должны садиться рядом на диван и говорить обо всем на свете. Скоро так и будет. Увидишь! А пока я теряюсь в догадках, как рассказать о трудностях, что ждут тебя в средней школе. Я очень хорошо знаю, какими злыми бывают девочки. Когда я была такой, как ты, меня никто не любил. Во мне видели девочку в поношенной одежде и без денег на обед. Я стыдилась пригласить кого-нибудь к себе домой, и поэтому у меня не было друзей. Это было ужасно. Одиночество. Я не желаю тебе такого. Я знаю, что чувствуешь, когда тебя игнорируют и высмеивают. Поэтому я тоже игнорировала тех девочек, но легче от этого мне не становилось. Знаешь, что мне помогло? Армия – и не потому, что меня научили летать (вернее, не только потому), а потому, что там я встретила Тэми. Сначала я боялась заговорить с ней, она была такой уверенной в себе. Казалось, ей все равно, что мы единственные женщины в летной школе. Целую неделю я не обращала на нее внимания, считая, что я ей не понравлюсь. И знаешь что? Она ЖДАЛА, когда я с ней заговорю. Именно тогда я поняла, как много может сделать всего одна улыбка. Покажи людям, что ты готова подружиться с ними, а если они дадут тебе шанс, воспользуйся им, не бойся. С Тэми мне потребовалась лишь смелость сказать „привет“ и сесть рядом с ней в столовой. Невозможно предугадать, какие фраза, слово или приветствие изменят твою жизнь. Я очень хочу теперь быть рядом с тобой, сказать тебе, какая ты красивая, умная и талантливая, но приходится доверить это словам на экране. Будь сильной, Бетси. Верь в себя, и все будет хорошо. Я люблю тебя, как до луны и обратно».
Этого мало, очень мало. Но это все, что она может сказать отсюда.
Завтра нужно написать письмо Лулу.
Джолин зевнула и щелкнула кнопку: «Отправить».
В последний четверг мая Майкл встал рано и приготовил завтрак. Он подумал, что если действовать с опережением графика и выдержать распорядок дня девочек, то все будет хорошо. После отъезда Джолин он никуда не успевал – опаздывал на встречи, опаздывал на паром, опаздывал на ужин. Сегодня Майкл настроился на хорошее, спокойное утро.
Он понял, что зря старался, когда на кухню вошла Бетси, – косметики на ней было больше, чем на танцовщице из Лас-Вегаса.
– Это что, такая шутка? – сказал Майкл, откладывая газету.
Бетси направилась к холодильнику.
– Что? – спросила она, не поворачиваясь к отцу.
– Такой накрашенной ты в школу не пойдешь.
Бетси повернулась к нему:
– Накрашенной?
– Я надеваю очки только для чтения, Бетси. Я не слепой. Иди умойся.
– Или что?
– Или… – Майкл прищурился. – Или сегодня я вызовусь провести у вас урок. Общественные науки. Ведь вы изучаете конституцию?
– Ты этого не сделаешь.
– Посмотрим.
Бетси долго смотрела на него, потом топнула ногой и вышла из кухни. Вернулась она злая – громко хлопала дверцами буфета, чертыхалась вполголоса, кричала на Лулу, которая за завтраком почти все время плакала и спрашивала, когда вернется мама.
На работе Майкл пытался наверстать упущенное за предыдущие несколько недель, но дел было слишком много. Он буквально разрывался между управлением фирмой и защитой клиентов. Теперь он диктовал запрос на личное дело военнослужащего Кита Келлера. Это следовало сделать еще несколько недель назад.
Майкл снял трубку интеркома.
– Энн? Есть новости от Кита Келлера?
– Нет, Майкл.
– Спасибо.
Окинув взглядом разложенные на столе бумаги, он потянулся за авторучкой, и в это время зазвонил сотовый.
– Привет, Майкл. – Это была Мила. – Извини, что звоню тебе на работу, но у меня только что спустило колесо. Я поехала в Такому, в торговый центр на распродажу садового инвентаря. Я никак не успею вернуться вовремя, чтобы забрать Лулу и встретить Бетси из школы.
– С тобой все в порядке?
– Да-да. Просто жду техпомощь. Сегодня детей развозит Сара Уэллер, она захватит Бетси после тренировки. Около пяти. А Лулу нужно забрать около половины пятого.
Майкл посмотрел на часы: 3:33. Следующий паром через двенадцать минут. Если он опоздает, Бетси вернется в пустой дом – инструкциями Джолин это строжайше запрещено. Откровенно говоря, Майкл не понимал, почему двенадцатилетнего ребенка кто-то обязательно должен ждать дома.
– Ладно, мама. Спасибо.
– Извини, что так вышло. О черт, мой телефон пищит. Это значит, разрядился аккумулятор? Майкл? Ты меня слышишь?
– Я здесь, мама. Никаких проблем. Спасибо. – Он захлопнул телефон, собрал бумаги, которые ему могут понадобиться, и вышел из кабинета.
– Я кое-что надиктовал для вас – на моем столе. И попробуйте еще раз связаться с отцом Келлера, напомните, что мне действительно необходимо поговорить с его сыном, – сказал он, проходя мимо Энн. – Если понадоблюсь, звоните на сотовый.
– У вас на четверть пятого назначена…
– Отмените. Мне нужно срочно уехать, – бросил он, не оборачиваясь.
Небо было затянуто низкими тучами, моросил мелкий дождик. Автомобильные фары казались бесконечным потоком пушистых желтых шаров, катящихся по мокрым улицам. Когда Майкл отъезжал от офиса, размытая неоновая реклама напомнила ему о бурном прошлом города – оружейных магазинах, книжных лавках «только для взрослых» и темных дешевых барах. Майкл медленно ехал в потоке транспорта к паромной переправе, чертыхаясь на каждом светофоре и поглядывая на часы.
Увидев очередь в кассу, он понял: дело плохо. И сразу вспомнил, что сегодня четверг, а на выходные приходится День поминовения. Толпы туристов уже направляются на остров Бейнбридж и красивый полуостров Олимпия. Барабаня пальцами по обтянутому кожей рулю, Майкл медленно, с остановками продвигался вперед, пока не пришла его очередь покупать билет.
– На какой рейс? – с тревогой спросил он.
– Шесть двадцать.
– Черт!
Если дожидаться парома, то дома он будет в 7:20.
Хотя есть еще окружной путь. Паром от Сиэтла до полуострова Китсап идет всего тридцать пять минут, но в Поулсбо можно попасть и с суши через Такому. Дорога займет около двух часов, а сейчас без четверти четыре. До Такомы он доберется еще до начала вечерних пробок.
– Спасибо. – Майкл вырулил из очереди, развернулся и поехал назад, в город. Не прошло и десяти минут, как он уже мчался по шоссе I-5 на юг. Попробовал позвонить матери, но та не отвечала. Наверное, у нее действительно разрядился аккумулятор. Потом он набрал номер продленной группы и предупредил воспитательницу, что заберет Лулу позже, чем обычно.
Четыре часа.
Он точно не успевает к возвращению Бетси.
Майкл знал, что сказала бы Джолин, живо представлял упрек в ее глазах, но опоздает он лишь на несколько минут – пятнадцать или двадцать. Черт возьми? Бетси уже двенадцать лет, и она вполне может побыть дома одна двадцать минут. Максимум тридцать.
Он включил музыку – концертный альбом группы «U2» – и сосредоточился на мокрой дороге. Все шло хорошо до моста Такома-Нэрроуз. В пелене дождя его высокие зеленые опоры были похожи на гигантские лестницы.
Поток транспорта встал. Далеко впереди мерцали красные проблесковые огни «скорой помощи».
– Проклятье! – выругался Майкл и взял телефон. Позвонил домой и оставил сообщение: «Бетси, я застрял в пробке. Просто сиди и жди. Приеду домой как только смогу. Самое позднее, в шесть часов. Позвони, если хочешь. На сотовый».
Он сидел и ждал… ждал… и ждал, глядя на мокрое от дождя ветровое стекло. Майкл чувствовал, что у него повышается давление, но сделать ничего не мог. В 5:40 Майкл снова позвонил домой. «Черт! Возьми трубку, Бетси». Никто не ответил, и тогда он набрал домашний номер матери. Мила не брала трубку, и он оставил еще одно сообщение.
Было уже 6:20, когда дорогу освободили, и движение по мосту восстановилось. Майкл вдавил в пол педаль газа – слишком сильно – и помчался домой. Когда он подъехал к стоянке у продленной группы, голова пульсировала болью. Внутри маленького, аккуратного домика его ждала воспитательница.
– Извините, – сказал он, отбрасывая прядь волос с лица. – Авария на Нэрроуз. Серьезная. Быстрее не получилось.
Она кивнула.
– Всякое бывает. Знаю. Только Лулу расстроилась.
Воспитательница отступила в сторону, и через открытую дверь Майкл увидел Лулу, сидевшую в ярко раскрашенной игровой комнате в окружении кукол и мягких игрушек.
– Ты поздно, – сказала дочь. – Все другие мамы уже пришли.
– Знаю. Прости. – Майкл помог надеть ей куртку, попрощался с воспитательницей и понес девочку к машине.
Всю дорогу домой Лулу молчала, но, честно говоря, среди его забот чувства четырехлетней девочки занимали не первое место.
Дома Майкл похлопал Лулу по попке и сказал, чтобы она не дулась.
– Бетси! Я дома! – крикнул он, закрывая входную дверь. – Я знаю, ты злишься. Спустись и поговори со мной.
– Ее тут нет, – сказала Лулу, входя в комнату.
– Как это? – Майкл посмотрел на нее. – Что ты имеешь в виду?
Лулу стояла перед ним с любимым желтым одеялом в руках.
– Бетси нет дома.
– Что? – крикнул он так громко, что Лулу испугалась, и бросился к лестнице. Наверху он рывком распахнул дверь в комнату дочери, окликая ее.
Тишина.
Майкл обежал весь дом – Бетси нигде не было.
Внизу плакала Лулу.
– Она пропала… Нет, ее украли.
– Никто ее не крал, – сердито буркнул Майкл, подошел к телефону и набрал домашний номер матери. – Почему ты не слушаешь оставленные сообщения? – спросил он, когда Мила взяла трубку. – Бетси с тобой?
– Бетси? Я только что вошла. В чем дело?
– Я поздно вернулся домой, – сказал Майкл и вполголоса выругался. – Ее тут нет, – прибавил он и, не дожидаясь ответа, повесил трубку, потом снова взял ее. – Позвоню подругам Бетси, – сказал он и умолк. – Черт возьми, Лулу, перестань реветь! С кем дружит Бетси?
– Не знаю, – захныкала Лулу. – Она пропала.
Майкл набрал номер школы и выслушал сообщение на автоответчике.
Выругавшись, он повесил трубку.
– Может, Бетси убежала? – предположила Лулу.
Майкл вышел на террасу. Дождь усилился – капли блестели в траве, грязными лужицами собирались на дорожке. У него мелькнула мысль о заливе, о глубокой холодной воде, которая всегда так влекла его детей.
– Бетси! Где ты?
Он продолжал звать дочь, чувствуя, как его захлестывает паника. Лулу заплакала громче. О чем он думал, черт возьми? Нужно было оставить машину в центре, дойти пешком до этого проклятого парома, а потом взять такси. Или позвонить Карлу. Почему ему это не пришло в голову раньше? А что, если какой-то парень увидел, как Бетси выходит из машины, и пробрался за ней в пустой дом?
Еще раз окликнув дочь, Майкл схватил Лулу под мышку, словно футбольный мяч, и побежал по дождю к соседям. На бегу перехватил дочь поудобнее и через минуту уже был у дома Карла и Тэми. Задыхаясь, он постучал.
Дверь открыл Карл.
– Что случилось, Майкл?
Майкл вытер мокрое от дождя лицо.
– Бетси нет дома, хотя должна быть. Я подумал, может, она у вас.
Карл медленно покачал головой. Майкл почувствовал, как желудок сжимают спазмы. Усилием воли он справился с тошнотой.
В гостиную вышел Сет с леденцом во рту. На нем были джинсы в обтяжку, высокие кеды и футболка с персонажами компьютерной игры, а в руке потрепанная книжка. Его длинные волосы были собраны в узел, как у самураев.
– Что случилось? – спросил он.
– Бетси нет дома, – объяснил Карл. – Майкл волнуется.
– Готов поспорить, я знаю, где она, – сказал Сет.
– Правда? – удивился Майкл. – И где же?
Сет бросил книгу на диван.
– Ждите здесь, – сказал он и выскочил из дома.
Майкл и Лулу побежали вслед за ним по дорожке. Карл схватил зонтик и догнал их у почтового ящика. У дороги Сет остановился, посмотрел направо, потом налево, перебежал на другую сторону и стал спускаться к пляжу.
Бетси не разрешали одной приближаться в воде. Дождь барабанил по зонтику у них над головой, заглушая громкое дыхание.
Через несколько минут, показавшихся часами, Сет появился снова, рядом с ним Бетси. Они поднимались по тропинке, ведущей от берега к дороге. Оба насквозь мокрые.
Майкл испытал такое облегчение, что едва не опустился на колени.
– Бетси! Слава богу!
Когда дети приблизились, он увидел гнев в глазах дочери.
– Как ты мог?
– Прости, Бетси.
Она отбросила мокрые волосы с лица.
– Ты должен быть дома к моему возвращению.
– Знаю, знаю.
– Мне нельзя приходить в пустой дом.
– Прости. Но мне кажется, ты уже достаточно взрослая, чтобы приходить домой одна.
– А… а! – Бетси бросилась в дом и захлопнула за собой дверь.
Майкл с благодарностью посмотрел на Сета.
– Спасибо, Сет.
– Это большое дерево у причала Харрисонов. Она всегда идет туда, когда расстраивается.
– Ага, понятно. Спасибо. – Майклу стало стыдно, что соседский мальчишка знает Бетси лучше родного отца. Он повернулся и пошел домой. Завернув Лулу в большое полотенце и усадив ее перед телевизором, Майкл поднялся в комнату Бетси.
Бетси сидела к нему спиной. Вода стекала с мокрых волос, оставляя темные пятна на блузке. Она не отрывала взгляда от окна.
– Прости, Бетс. Если бы ты прослушала…
Она резко повернулась к нему.
– До тебя не доходит? Я думала, ты умер.
– О! – Почему он об этом не подумал? Джолин догадалась бы о страхах дочери и успокоила бы ее. Конечно, Бетси боялась потерять единственного из родителей, который у нее остался.
– Прости Бетси, я не прав. Больше этого не повторится, ладно?
Глаза Бетси наполнились слезами. Она раздраженно смахнула их.
– Я никогда тебя не брошу.
– Ха!
Внизу зазвонил телефон. Секунду спустя послышался голос Лулу:
– Это мама!
Бетси стремглав бросилась вниз.
Майкл нехотя последовал за ней. Не самое подходящее время для звонка.
– Мама, – Бетси прижимала трубку к уху, вид у нее был несчастный, – когда я вернулась из школы, папы не было дома. Он про меня забыл. Если бы ты была здесь, такого бы не случилось.
Лулу стала вырывать у нее трубку.
– Отдай! Я разговаривала с ней…
Бетси оттолкнула сестру. Лулу шлепнулась на пол и заплакала.
– Я хочу говорить!
– Бетси, – сказал Майкл, – дай Лулу трубку.
Поморщившись, Бетси позволила Лулу участвовать в разговоре. Девочки сели рядом и принялись рассказывать, перекрикивая друг друга.
Вздохнув, Майкл прошел на кухню и налил себе виски. Через десять минут Бетси протянула ему трубку.
– Она хочет поговорить с тобой, папа. Для нас у нее нет времени. Как всегда.
Он взял телефон, вернулся в гостиную и сел.
– Привет, Джо.
– Это правда, Майкл? Ты о ней забыл?
– Если хочешь сделать мне больно, не трудись. Мне и так плохо.
Джолин умолкла.
– Ты ее напугал, Майкл.
– А то я не знаю.
Опять пауза.
– Завтра нас отправляют, – наконец произнесла она. – В Ирак.
– Неужели прошел месяц?
– Да, Майкл.
В безумии последних четырех недель он забыл об этом дне, почти забыл о том, что Джолин уезжает на фронт. На самом деле забыл – этот факт был просто тенью, редко проскальзывающей в суматохе последних дней. До сей поры Джолин ничего не угрожало, и ему было легче думать о себе.
– Я не знаю, какая связь в Баладе и как долго я там пробуду. Постараюсь держать вас в курсе. – Она помолчала. – Майкл, хорошо бы девочки писали мне письма или по электронной почте, если у меня там будет Интернет.
Майкл подумал, как тяжело ей будет там без дочерей, как пусто и одиноко. Просто стыд, что ей приходится об этом просить. Он знал, как Джолин не любит просить ни его, ни кого-то еще.
– Я прослежу, – сказал он.
– Спасибо. Ладно, мне нужно идти, а то местные парни уже нервничают.
– Джо!
– Да?
– Будь осторожна, – сказал он. – Береги себя.
Она вздохнула.
– До свидания, Майкл.
– До свидания.
Больше всего ему хотелось вернуться на кухню, взять стакан и допить виски. Или даже напиться.
Поборов искушение, Майкл позвонил в местную пиццерию, заказал ужин и пошел наверх.
Дверь в спальню Бетси была открыта. Он заглянул, увидел, что комната пуста, и пошел по коридору к ванной.
Бетси стояла перед зеркалом, что-то делая со своим лицом.
– Не думаю, что стоит выдавливать эти штуки.
– Убирайся! – Она резко повернулась и захлопнула дверь прямо перед его носом.
Майкл долго стоял перед дверью, ждал, что она передумает и извинится.
Бесполезно.
Спустившись в гостиную, Майкл увидел, что Лулу снова смотрит прощальное видео Джолин.
Он застонал.
Прибыла пицца. Майкл расплатился с разносчиком, поставил коробку на стол и крикнул:
– Ужин!
– Пиццу едят на день рождения, папа. А не на ужин, – со вздохом сказала Лулу и вскарабкалась на свой стул.
В дом вошла Мила. Вид у нее был сердитый.
– Не смей бросать трубку. Как Бетси?
– Она здесь, – ответил Майк. – На вопрос «как» я не могу ответить.
– Слава богу! С этой минуты…
– Пожалуйста, мама, ругать меня будешь завтра. На сегодня с меня хватит.
Мила пристально посмотрела на него.
– Так нельзя, Майкл, – уже спокойным голосом произнесла она.
– Да. Знаю.
Не желая слушать ее, чтобы еще больше не расстраиваться, Майкл прошел к себе в кабинет – слава богу, тут было тихо. Закрыл за собой дверь и опустился в кресло у письменного стола.
Похоже, он на это не способен – позаботиться о собственных детях.
Что, черт возьми, с ним такое? Как это возможно: успех в делах и с клиентами и полный провал в семье?
Майкл вздохнул. И месяца не прошло после отъезда жены, а он уже устал чувствовать себя неудачником в собственном доме.
