Текст книги "Брак по дружбе (СИ)"

Автор книги: Кристианна Капли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

До Ромы оставалось буквально несколько шагов, когда кулак моего бывшего устремился в лицо супруга…

Началась драка.

Пока мужики с удовольствием обменивались «любезностями», я прыгала вокруг них, отплясывая какой-то дикий танец, с призывами успокоиться.  Размахивала сумочкой и била сумочкой по спине Сергея (злыдень-то он), но ничего не помогло. Бывший продолжал избивать моего мужа, который-то и отпор приличный дать не мог.

Ну, почему Роман меня не послушал?

Черт бы побрал этих геев или не геев, которые драться не умеют, а в драку лезут!

– Господи,– охнула, когда Сергей разбил моему мужу лицо, а именно: бровь. Глядя на то, как по лицу Ромы течет темная в свете фонарей кровь, подняла с земли сумочку.

Хватит!

Мне Роман Олегович живой нужен!

А вокруг тем временем начали собираться люди…

Нашли себе зрелище! Только хлеба до полного счастья не хватает!

Трясущимися руками я достала из сумочки телефон и набрала  номер службы спасения.

– Приезжайте на улицу Пелее семнадцать. Тут драка. Да-да-да, поскорее, пожалуйста,– промычала в трубку, кусая нижнюю губу.

– Ждите, – обронила оператор и отключилась.

– Разнимите их черт вас побери! – накинулась я на стоящих прохожих.– Вы что не видите, он мужа моего бьет?!

Те отшатнулись от меня и побрели по своим делам.

Ну, спасибо добрые граждане век на забуду!

Патруль приехал через десять минут, как раз в тот момент, когда Рома изловчился и ударил Серегу. И не просто ударил, а в лицо, сломав ему при этом нос. Следующий удар: в солнечное сплетение, и Сергей, охнув, осел на землю.

Я восторженно гикнула.

Мой муж не так-то прост! Он страшен в гневе! И не стоит его обижать всяким редискам!

Тут-то полицейские и подоспели, обломав мне весь кайф от лицезрения поражения Сереги, который скрючившись лежал, уткнувшись мордой в асфальт. Его рывком поставили на ноги, скрутили руки на спину и повели к машине.

Злодей повержен.

Я повернула голову и удивленно посмотрела на Рому, которого также уводили к машине.

– А героя почему забираете? – удивленно поинтересовалась у полицейского.

Тот смерил меня строгим взглядом и бросил.

– Нарушил правила общественного порядка.

Растерянная я наблюдала, как посадили мужа в машину и даже помахала рукой ему на прощание.

И что делать дальше?

Я снова посмотрела на мобильный. Набрала нужный номер.

– Томас, – жалобно протянула, когда на том конце раздался голос парня,– у меня проблемы…

Я заснула только под утро, скрючившись на диване. Заботливый Томас просидел со мной всю ночь, утешая и уверяя, что ничего с Ромой в обезьяннике не сделают. И когда меня наконец забрал в свое царство сон, он отнес меня на кровать, укрыл, а сам отправился спать на диван.

Рома же вернулся ближе к полудню, когда мы с Томом уже проснулись. Сидели на кухне и пили кофе.

Сначала щелкнул замок, открываясь. Затем донесся шум, и вот, мой муженек, помятый, с синяком на лице, не выспавшейся ( а следовательно жутко злой), стоял на пороге кухни, опираясь на дверной косяк.

Его раздраженный взгляд скользнул по мне и остановился на Томе.

Тот понял все без слов: поднялся, чмокнул меня в щеку со словами «созвонимся» и направился в прихожую. Я слышала, как Том одевался, как открывал дверь и как она за ним захлопнулась.

В квартире после его ухода опустилась тишина.

Колючий  взгляд Романа смягчился, и он опустился на освободившееся место. Устало вздохнул и потер переносицу. Я же налила ему чашку крепкого кофе.

Пора бы уже нарушить эту гнетущую тишину.

– Ты в порядке? Цел? С тобой там хорошо обращались? – вопросы сыпались из меня один за другим; я стояла над мужем , который молча пил кофе, разглядывая поверхность стола.

Супруг лишь отмахнулся от моих расспросов.

– Все хорошо, ангел. Можешь, не волноваться.

– А твоя бровь? Я видела было много крови…

От меня простым «все хорошо», так просто не отделаться!

Когда близкие попадают в беду, превращаюсь в мать Терезу…

– Пришел врач и подлатал меня. Ангелина, не надо беспокоиться. Меня выпустили. Я должен заплатить штраф, как и твой бывший парень. Конец истории.

– Но… – собиралась я возразить, но супруг меня перебил.

– И я очень признателен Томасу за то, что он не дал тебе заскучать за время моего отсутствия. Поэтому сейчас допью кофе, потом отправлюсь в душ и спать. И пожалуйста, не беспокой меня до вечера.

И я не беспокоила супруга до вечера, как он и попросил.

На часах было десять вечера, когда Рома появился в гостиной и присел на диван, на котором развалилась я собственной персоной.

Выглядел муженек намного лучше, чем утром, да и настроение у него явно улучшилось.

Что ж, самое время ему, наверное, сказать.

– Рома, у меня для тебя одна важная новость,– сделала звук у телевизора тише и повернулась к заинтересованному мужу.

– Какая? – полюбопытствовал он, склонив голову набок.

– Я переезжаю к Томасу.

Лицо Ромы осталось непроницаемым, только взор помрачнел. Вопреки моим ожиданиям, муж лишь пожал плечами в ответ и обронил равнодушно.

– Окей. И когда съезжаешь?

– В воскресенье,– призналась, опустив взгляд.

Именно сейчас я почувствовала себя виноватой перед Ромой.

Почему, не знаю… просто внезапно мне стало очень стыдно, а смотреть в глаза супругу было выше моих сил.

– Хорошо. Если ты считаешь, что так будет лучше, мне остается лишь пожелать тебе удачи,– он улыбнулся, но взгляд по-прежнему оставался безрадостным.

– Спасибо,– промямлила и потянулась за пультом.

Все равно на душе остался неприятный осадок…

А в воскресенье я собрала часть вещей и уехала к Томасу.

Рома не провожал меня.

Он даже со мной не попрощался.

Ссоры и их последствия

Я поставила табуретку и забралась на нее, придерживаясь за холодильник, поднялась на цыпочки. И почему мой муж ставит бутылки с алкоголем так высоко? Наверное, специально, чтобы его жена невысокого роста, не смогла ничего достать!

Окинула взглядом ряд бутылок.

Что тут у нас?

Виски, ром, вино… еще текила и мартини.

С чего начать бы?

Пусть будет мартини.

Когда пришел домой Рома, я была уже пьяноватая. Сидела на диване, попивала вино (мартини-то кончился) и смотрела «Титаник», обливаясь горькими слезами. И как раз, когда Леонардо Ди Каприо камнем пошел на дно, возвратившейся Роман подал голос.

– Ты здесь что делаешь? – раздраженно спросил он.

Я подняла на него влажные глаза и ответила просто.

– Пью.

– Ясно,– хмуро отозвался супруг и расположился на диване рядом со мной.– Ты мне не хочешь ничего рассказать?

Шмыгнула носом.

– Мы с Томом расстались.

Рома не удивился Лишь пожал плечами.

– И почему же?

– Мы очень сильно поругались. Наговорили друг другу гадостей,– я рассматривала алое вино в бокале.– Ну, и все как-то свелось к тому, что он крикнул мне «катись ты к черту, стерва!», а я … взяла и покатилась… обычно, когда мы ругались, потом бурно мирились. Ну, ты понимаешь… – сделала глоток полусухого.– Ушла, хлопнув дверью. Все, что у меня было, лишь немного мелочи в карманах. И… стояла я посреди улицы: обратно не хочется,  там злой Томас, и идти некуда.

– И ты вспомнила про меня? – подвел итог Рома.

Я лишь кивнула.

– Я сейчас уйду, только допью… ладно?

Рома устало вздохнул и погладил меня по волосам, я же положила голову ему на плечо.

– Ну, и куда ты пойдешь, бестолочь? – мягко поинтересовался он.

– На вокзал. К бомжам…

– О, они будут очень рады твоему присутствию,– усмехнулся муженек.

Как же мне его не хватало!

Месяц я жила у Тома, и встречала своего супруга только на работе. Да и то на все мои вопрос он отвечал просто, и было заметно, что беседы со мной Роме неприятны. Одним словом, у меня сложилось впечатление: он и рад, что отделался от меня.

– Так я пойду, да?

– Господи, Лина,– шумно выдохнул Роман,– ты, конечно, можешь остаться,– и приобнял меня, вытирающую слезы рукавом.

– Ты такой милый… – выдала я растроганно.– Мне тебя не хватало. Если честно, Томас тот еще идиот! Нет, не то, чтобы он тупой… просто у нас с ним никаких общих интересов, кроме секса. Мы постоянно этим занимались, Рома… и в последнее время у меня стойкое ощущение было, что нас больше ничего не объединяет… кажется, я поторопилась с переездом,– и снова потянулась к бутылку, чтобы наполнить опустевший бокал.

– Поторопилась действительно,– согласился со мной муж.– Мне можно сказать, добро пожаловать домой?

– Можно.

– Добро пожаловать домой, милая,– он чмокнул меня в щеку и поднялся, на мое растерянное «куда?», отозвался.– Как куда? За бокалом себе. За твое возвращение надо выпить.

– Хорошая мысль,– шмыгнула я носом.

– Так и почему вы поссорились?

Я глянула на часы, отмечая, что уже половина одиннадцатого, а мы с Ромой все еще сидим на диване. И пьем. Затем перевела взгляд на супруга, расположившегося напротив: растрепанные волосы, расстегнутая на груди рубашка, нога закинутая на ногу. И тонкая улыбка, играющая на его губах.

– Из-за тебя.

– Меня? – Рома склонился вперед заинтересованно.

– Томас постоянно спрашивал, когда мы с тобой разведемся. Бесило его очень сильно. Он ревновал к каждому столбу. Достал со своими скандалами!

– Вот, козел,– хмыкнул Роман.

– А то! – скрестила я руки на груди.– Устала от него… очень … И знаешь, мне кажется, я напилась. И с меня достаточно,– попыталась  подняться и рухнула обратно на диван.– Пора баиньки.

Рома лишь рассмеялся в ответ, поднялся и протянул мне руку. Он и сам был далеко не трезвым, но на ногах держался.

Я приняла его помощь, сжав теплую шершавую ладонь… а потом … потом оказалась прижата к стене спиной, и лицо Ромы было так близко.

Мелькнула абсурдная мысль: «сейчас он меня поцелует», и я улыбнулась такой глупости.

Вот, только потом Роман впился в мои губы жарким поцелуем.

И я неожиданно сама для себя ответила ему с таким же пылом.

Руки супруга скользнули по моей талии, он прижал меня к себе крепче, я же обвила его крепкую шею.

Жаркий поцелуй прервался, когда Роман отстранился от меня.

– Лина… Лина… – зашептал он, и его дыхание обжигающим жаром коснулось моего уха.

Затем его губы скользнули по моей шее, и ловкие пальцы мужа расстегнули блузку. Она бесшумно упала на пол… а губы Ромы задержались на груди… лифчик скоро присоединился к блузке.

– Разденешь меня здесь или уже в спальне? – хрипло спросила я, когда супруг сжал мою небольшую грудь и снова нашел мои губы.

– Как пожелаешь,– усмехнулся он.

– Давай в спальне… там удобней… – и ойкнула, когда Рома подхватил меня на руки и, слегка пошатываясь, понес в спальню.

Приятный полумрак. Белье, пахнущее лавандой. Хмель, играющий в голове. И сладкая истома в низу живота…

Рома избавился от одежды быстро, и моей, и своей. Снова навалился на меня, и я вдохнула такой приятный запах его одеколона.

– Почему у меня такое чувство, что на утро я об этом пожалею?  – спросила я глубокомысленно, когда Роман отвлекся, шаря рукой в ящике тумбочки в поисках презерватива.

Найдя искомое, он хитро шепнул.

– До утра еще далеко, ангел, – и открыл упаковку.

Я не нашла, что ему возразить, и притянула супруга к себе, страстно впиваясь в его губы.

А по утру они проснулись…

Выплыв из сладких чертогов сна, я перевернулась на другой бок и по-прежнему не открывая глаз, подтянула к себе одеяло. Хорошо так. Моя кровать даже уютная какая-то… хотя это скрипучее чудовище всегда оставляло после себя боль в спине.

И только спустя несколько секунд память-засранка выдала мне события прошлой ночи: наш совместный с Ромой вечер, мои жалобы на Тома, поцелуй и еще более пикантное продолжение…

Господи, я переспала с собственным супругом!

Или все-таки здравый смысл вчера все-таки вставил свои пять копеек?

Приоткрыв глаза, обвела взглядом комнату, в которой находилась, и поняла, что ночью здравый смысл мало, кто слушал… разбросанная одежда, порванная упаковка от презерватива…

Все ясно.

Ночка выдалась еще та.

Надеюсь, что Рома не будет шутить по этому поводу: четыре месяца фиктивного брака и наконец-то первая брачная ночь!

Только я собиралась перевернуться и взглянуть, как там мой муженек, как рука Ромы легла на меня – он прижал меня к себе крепче, легонько поцеловал в плечо и шепнул.

– Доброе утро, ангел… – и я обескураженная замерла, впервые слыша, столько ласки в голосе мужа.

Что это на него нашло?

– Доброе,– отозвалась и перевернулась, оказываясь в кольце его объятий. Улыбнулась в ответ на внимательный взгляд, которым Роман Олегович окинул меня.

– Как спалось? – заботливо поинтересовался супруг.

– Неплохо. А тебе?

– Очень хорошо,– отозвался он с улыбкой и склонился к моему лицу.

Подумав, что он сейчас меня поцелует (что совсем никуда не годится), отстранилась. Заметив недоумение в темных глазах, пискнула.

– Мне надо в туалет,– и стремительно высвободилась из его объятий.

Да что происходит?

Какая розовая муха мужа моего саркастичного укусила?

– Что будешь на завтрак? – этот неожиданный вопрос застиг меня врасплох, как раз в тот момент, когда я положила ладонь на дверную ручку.

– Ты приготовишь мне завтрак? – спросила с толикой насмешки.

Рома готовит мне завтрак?

Нонсенс!

– Да,– он ответил с таким видом, будто я спросила нечто очевидное, например: «а Земля случаем крутиться не вокруг Солнца?». – Так, что будешь?

– Блинчики,– и выскочила из комнаты, бросившись в уборную.

Зов природы ждать не будет.

Пока есть возможность остаться наедине, можно и подумать.

Рома ведет себя странно.

Хотя может он всегда ведет себя так после секса?

Я-то не в курсе…

Ну, или у него небывалой прилив нежности и заботы? Или он надо просто-напросто издевается?

Зная своего муженька, могу предположить, что последний вариант самый верный.

Спустя некоторое время, одевшись в любимую пижаму с пингвинчиками, зашла на кухню, где возле плиты суетился муженек. Трудно поверить, но он действительно жарил блины.

Нет, с ним точно что-то не так.

Мог же и тостами с сыром ограничиться.

– Садись. Сейчас все будет готово,– обронил деловито муженек, и я послушно опустилась на стул, с интересом наблюдая за ним.

Сначала он поставил передо мной тарелку с горячими блинчиками, затем открытую банку варенья (похожую на одну из тех, что стоят в нашем холодильнике уже год. Заботливая Ирина Григорьевна подарила) и наконец стакан сока. Судя по цвету и запаху апельсинового.

Вопреки обычному порядку, Рома сел не напротив, а рядом со мной. То и дело интересовался на протяжении завтрака, вкусно ли.

Мое терпение лопнуло окончательно, когда в то время, когда я мыла посуду, муженек подошел со спины и обнял, прижав меня ошарашенную к своей крепкой груди.

– Да что с тобой такое? – возмущенно поинтересовалась я. – Что на тебя нашло? – и вывернулась из объятий своего внезапно ставшего нежным мужа.

Рома хмуро посмотрел на меня, ждущую ответа.

– То есть?

– Целуешь, готовишь мне завтрак– я выключила воду, чтобы шум не мешал разговору,– вот сейчас обнять пытаешься… Что с моим мужем произошло? – какие гормоны у него, черт побери, в голове играют?!

Супруг скрестил руки на груди и все также молча продолжал меня оглядывать. И взор его был далек от радостного.

– Тебе неприятно? – спросил он.

– Нет… то есть, не то, чтобы мне было неприятно. Это наоборот приятно. Но … Рома, мы с тобой друзья,– бросила мочалку в раковину и вытерла влажные руки полотенцем.– А твои знаки внимания… не совсем дружеские.

– Друзья… -повторил за мной муж, по привычке слегка склонив голову.– Друзья, как я знаю, не спят вместе.

– Да, – кивнула я, соглашаясь с ним,– но давай примем во внимание то, что я вчера была расстроена и пьяна… и нуждалась в утешение после ссоры со своим парнем,– отговорка, конечно, «потрясающая», но ничего другого мне в голову на тот момент не пришло.

– О,– щелкнул пальцами мой муженек,– тогда я прекрасно понял твою трактовку понятия дружба. Мы вроде, как друзья, но и иногда можем перепихнуться, потому что, цитирую «ты нуждаешься в утешении после ссоры со своим парнем». Браво, Лина. Поистине, понятие дружба у тебя выгодное.

Да что такое с моим мужем твориться?!

Какого черта он так завелся?

– Вообще-то, сначала я думала, что ты голубой,– я не я, если не оставлю последнее слово за собой,– поэтому разочарую: я дружила с тобой, только потому что ты приятный человек. И если хочешь знать, секс портит дружбу! Поэтому, если не хочешь стать доказательством этого факта, то давай просто забудем о том, что произошло вчера ночью. Тогда все станет как прежде.

Разозленный Рома сделал ко мне шаг и, склонившись, спросил:

– А ты никогда не думала, что  я могу относиться к тебе больше, чем к другу?

О…

Такого поворота разговора я как-то совсем не ожидала.

От необходимости отвечать меня избавил звонок в дверь.

– Потом поговорим,– обронила и быстрым шагом покинула кухню, направившись в прихожую.

Неожиданным гостем оказался Томас.

– Привет,– негромко поздоровался он.– Мы можем поговорить?

– Можем,– кивнула  и пропустила парня в квартиру.

Рома, бросивший взгляд в прохожую, с хмурый видом закрыл дверь, ведущую на кухню. Небось опять накурит на кухне, что дышать станет невозможно.

– Прикольная пижама,– усмехнулся Томас, оглядывая меня – я же скрестила руки на груди и внимательно на него посмотрела.

– Ты о моей пижаме хотел поговорить? – деловито осведомилась.

Потому что, если о ней любимой, то у меня есть еще любимые тапочки. Обутая в которые, я с удовольствием дам тебе пинка.

– К сожалению нет… Послушай, мне очень жаль, что мы тогда поссорились. И я пришел извиниться. Мне нельзя было срываться на тебе. Прости меня пожалуйста и возвращайся,– он подошел ко мне и взял холодную ладонь в свою. – И я сейчас говорю серьезно.

– Знаю… – рассеяно обронила, наблюдая, как смуглые пальцы Тома массируют мою ладонь, согревая ее.

– Вернешься? – спросил он, слегка склонив голову набок.

Я же бросила взгляд в сторону кухни, где сидел Рома.

Вряд ли он обрадуется, если я прямо сейчас уеду обратно к Томасу.

Да и я сама не очень обрадуюсь… или все-таки обрадуюсь?

Что-то ничего определенного в голову не приходит.

С одной стороны, приятно, что Томас сделал первый шаг на путь примирения. А с другой стороны, это опять приходится принимать решения. На данный момент у меня единственное желание: свернуться под одеялом и горько посетовать на Судьбу.

– И ты прекратишь свои скандалы по поводу моего замужества?

– Нет,– ответил Том раздраженно: эта тема его больное место.– Мне неприятно, что моя девушка замужем за парнем, который к ней неровно дышит!

– Мне кажется, что я тебе говорила, что Рома гей,– таким же тоном отозвалась я.

Он мириться пришел или снова поссориться?

– Ой, вот, только не надо мне лапшу на уши вешать. Он такой же гей, как из меня балерина.

– Чушь! – Ангелина такая Ангелина, что как коза упрется и не признает своей неправоты.  А уж своей лжи я вовсе признавать не собираюсь!

– Ладно… – устало потер переносицу Томас. – А теперь давай начистоту… ты вернешься ко мне?

Вот, зря он опять эту тему поднял.

Лучше бы мы довели друг друга до белого каления и распрощались … чтобы снова помириться через несколько дней.

Ох, ненавижу такие моменты, когда от меня требуют окончательного решения.

– Томас… мне надо подумать… – выдавила я кое-как из себя, и взор парня потяжелел. – Я устала немного от наших бурных, слишком бурных отношений… мне надо время определиться…

– Угу. И сколько времени тебе потребуется?

– Не знаю,– пожала плечами.– Честно. Не знаю.

– Я вечность ждать не буду, Ангел,– тихо обронил Томас, а затем поинтересовался.– Скажи, Роман твой имеет к твоему «незнанию» отношение?

– Нет, – ответила и слишком поспешно.

Томас заиграл желваками от разбирающей его злости, но промолчал, не высказав ни одного оскорбления в адрес моего мужа.

– Ясно,– он застегнул куртку, надел перчатки и развернулся к выходу.

– И что же тебе ясно? – возмущено поинтересовалась я у него.

Перешагивая через порог, Том обернулся.

– Что мне нужно собирать твои вещи. Позвони мне, перед тем, как их забрать,– и за ним захлопнулась дверь.

Последний семейный ужин

Прошло несколько дней с визита Томаса. Я забрала свои вещи, вернулась в привычную комнату, и наша с Ромой жизнь вернулась в привычную колею.

Хотя на самом деле назвать ее привычной можно с натяжкой. Наша совместная ночь и последовавшее наутро туманное признание не остались без последствий. И хоть мы, то есть я, пытались сделать вид, что ничего не было, остаток все равно присутствовал.

Между нами выросла стена отчуждения: прошлого доверия лучших друзей не вернуть, а новые роли мы с Ромой пока не спешили примерять.

Лучше все оставить, как есть.

Рано или поздно образуется.

– Ты уже собралась, Ангелина? – супруг дотронулся до моего плеча, и я вздрогнула, резко обернувшись.

Скажу сразу, что близкого контакта с Ромой, я стараюсь избегать.

Не потому что брезглива или мне не приятно…

Просто я внезапно смущаюсь, сразу же вспоминая его слова о том, что он может ко мне относится больше, чем к другу.

– Прости,– пробормотал угрюмый муж и вышел из моей комнаты. Я последовала за ним, заправляя выбившейся локон за ухо.

Конечно, неплохо было бы поговорить на эту тему, однако, ни желания, ни сил нет. Может, Рома первый заговорит?

Глянув на хмурого супруга, который завязывал шарф на шее, поняла, что вряд ли от него придется ждать первого шага.

– А ты никак не можешь сходить один? – вяло поинтересовалась, снимая с вешалки пальто.

Роман бросил на меня внимательный взгляд.

– Нет. Мама хотела нас видеть обоих… в хорошем распоряжении духа, естественно,– добавил минуту погодя.

– Конечно-конечно,– закивала я, застегиваясь.

Супруг же замер в дверях, наблюдая за мной, а потом неожиданно спросил.

– И он стоит этого?

– Ты о чем? – недоуменно подняла на него глаза.

– О Томасе и твоих страданиях по поводу вашего расставания,– поморщился Рома, произнося имя моего бывшего.– И не надо так на меня смотреть, Ангелина. Ты мне ничем не обязана. Мы скоро разведемся. Можешь, возвращаться к нему, если хочешь… – и замолчал.

Я же молча переваривала услышанное, застегивая сапоги. А потом поднявшись с пуфика в прихожей, глянула на себя в зеркало. Поправила прическу. И только после того, как натянула перчатки и взяла упакованный тортик, который Рома купил пару часов назад, ответила мужу.

– Ты несешь чепуху,– и вышла из квартиры.

На самом деле Рома не прав: мое довольно вялое состояние связано отнюдь не с Томасом. С ним-то я рассталась спокойно. Позвонила и сообщила, что забираю вещи. Он сухо ответил, что в три будет дома.

Хотелось бы, конечно, рассказать, что он просил меня остаться с ним, признавался в любви и распускал прочие розовые сопли, но нет… на самом деле, пока я собралась, Том сидел на кухне, пил чай и смотрел футбол.

Кажется, моего ухода он даже не заметил.

Или сделал вид, что не заметил.

Неважно, одним словом.

Сейчас это все не важно…

Главное то, что я не могу найти причины ухода от такого славного парня и своей нынешней апатии. Может, стоит сходить к психологу? Или сразу к психиатру?

Ну, вот, даже чувство юмора скоропостижно скончалось под гнетом уныния.

Точно к врачу пора.

Как я и обещала Роме, на ужине изображала счастливую (аж до противности) жену, которая охотно пробовала все салаты свекрови, рассказывала о будущих планах супружеской пары, беседовала с каким-то Роминым родственником насчет детей, как тут случилось неожиданное… Рома, который с застывшей (я бы даже сказала страшной) улыбкой слушал весь мой бред, неожиданно швырнул салфетку на тарелку и громко произнес.

– Мне надоел весь этот спектакль,– и бросил на меня гневный взгляд.– На самом деле мы с Ангелиной разводимся. И весь этот брак ни что иное, как фарс. Ей нужен был вид на жительство. Я же вызвался ей помочь. На свою голову,– выплюнул, поднимаясь из-за стола, и ушел на кухню.

Я, же бормоча что-то о его плохом настроении, поспешила следом.

Хорошо, что все находились еще в некотором шоке от услышанного, поэтому не бросились с вопросами вдогонку.

Прикрыла дверь за собой и набросилась на мужа, который мерил комнату широкими шагами.

– Ты совсем с ума сошел? Зачем им все рассказал?! Да еще в таком тоне?

– Потому что мне все это надоело! – яростно зашептал он, подходя ко мне.– Опротивело. Заебало. Вот, тут у меня уже сидит весь наш обман,– и провел пальцем по горлу.

–  Все равно это не повод так вести себя.

– А не ты ли недавно настаивала, чтобы я все рассказ родителям. Смотри, ангел. Твои желания сбылись!

– Ты точно псих,– выдавила я из себя, встречаясь с его гневным взором.

– Я просто больше не могу так жить.

– Как?

Вместо ответа Рома лишь обхватил меня и притянул к себе, жарким поцелуем впился в мои губы.

Никогда еще меня не охватывали такие ощущения… но именно сейчас ноги предательски подогнулись, и если бы Рома не продолжал меня удерживать, я бы наверное рухнула. И, когда он вторгся языком в мой рот, продолжая обнимать за талию, я почувствовала себя такой маленькой и слабой по сравнение с ним таким сильным и высоким.

Но вот, он отстранился, облизал губы и посмотрел на меня, еще больше стушевавшуюся, с ожиданием.

– Мне надоело ждать, Ангелина. Я сделал первый шаг. Следующий за тобой…

– Мне надо … надо… надо в уборную,– тихо ответила и высвободилась из его объятиях, на ватных ногах направилась в ванную.

Там сполоснув лицо прохладной водой и кое-как приведя себя в порядок, я принять решение.

Хорошо, сказано « принять решение», на самом деле я попыталась его принять.

И решение пришло мне в голову, как обычно бывает, внезапно.

Тихо покинув ванну и отметив, что Рома до сих пор на кухне, я пробралась в прихожую. Накинула пальто на плечи. Быстро обулась и выскочила в ночь.

На улице шел мелкий снег, ранний, осенний, который кружился в воздухе, подхватываемый холодным ветром.

Подняв воротник, я зашагала к калитке.

Мысли в голове путались, образуя причудливый клубок, из которого нельзя было вытянуть и одной здравой хилой мыслишки.

Время.

Мне нужно время подумать.

Желательно, много времени, но где его взять?

– Почему ты ушла с ужина?

В моей комнате царил полумрак, и я лежала под одеялом, подтянув к себе ноги. Рома прошел тихо в комнату и присел на краешек кровати. Та тихо скрипнула под его весом.

– Потому что  я растерялась.

– А я подумал, что тебе стало противно находится со мной в одной комнате,– усмехнулся муженек.

Я же резко села, откинув одеяло, и посмотрела на него. В лунном свете Рома казался очень бледным. Даже слишком.

– Ты говоришь, какую чепуху… Послушай, Рома, я тут подумала. Весь за всей этой кутерьмой относительно отношений мы забыли главное: из-за чего все началось. Ты помнишь, почему мы вообще сочетались браком? Да, мне нужен был вид на жительство.

Я хотела и до сих пор хочу работать в Германии. И теперь, когда моя мечта почти сбылась, я не могу все бросить.

– Поэтому… – ждал продолжения муж.

– Поэтому мы быстро разводимся и я уезжаю в Берлин, к тетке. А завтра я съеду от тебя. Мне требуется перемена обстановки. Я больше не могу так. Как и ты,– усмехнулась.– Это пойдет нам обоим на пользу. Разберемся в своих чувствах и примем нужные решения.

– Ты уверена, что поступаешь правильно? – поинтересовался мой супруг.

– Да,– кивнула в непоколебимой уверенности.

На следующий день я съехала от Ромы к Рите, в ее небольшую квартирку в районе Фабиенишки. Подруге как раз требовалась соседка, потому что потянуть одна квартплату и коммунальные она не могла.

Также я позвонила тетке в Берлин, и та обрадовала меня новостью, что у ее зятя в его книжном магазине как раз есть свободное место продавца. Для начала вполне неплохо.

Все складывалось даже лучше, чем я предполагала.

А через пятнадцать дней мы с Ромой развелись.

Я снова стала Ангелиной Назаравой.

Скорый поезд № 12

– Точно никто не звонил? – я бросила тревожный взгляд на телефонную трубку, а затем глянула на Риту, стоящую на пороге. Она наблюдала за тем, как я упаковываю вещи в громоздкий чемодан. Отрицательно мотнула головой.

Значит, не позвонил.

Что ж, у него есть еще двенадцать часов и пятнадцать минут.

Вот, прошла минута, а затем она плаксиво протянула.

– Ну, как же ты уедешь? А кто будет делать мне маникюр? И выслушать мои жалобы? И смотреть со мной фильмы?

– Милая, я тебе так не необходима в подобных ситуациях, как ты думаешь,– улыбнулась мило подруге и снова не удержалась – бросила взор на телефон.

Двенадцать часов. И четырнадцать минут.

Рита перехватила мой взгляд и обронила.

– Да поздно уже звонить. Может, завтра наберется смелости.

– У меня поезд в семь утра, а Рома не поднимается так рано. Ради какого-нибудь там звонка,– постаралась говорить, как можно более беспечно.

Я живу у Риты уже двадцать дней. И ни разу за это время Роман Олегович не позвонил мне, не написал. Ну, что касается меня, то я как дура ждала до последнего момента… и сама, конечно, ничего не предприняла.

Идиотка, одним словом.

Из рекламной компании я уволилась к большому огорчению Юргаса и вернувшегося из медового месяца Аполлона. Рома, узнав о моем увольнении, не сказал ничего. Мы с ним виделась на работе, да и то редко. А уж слова, что мы сказали друг другу можно было пересчитать по пальцам.

И вот, теперь я уезжаю в Берлин. Утром отходит мой поезд, а Рома до сих пор не позвонил. Мог бы хоть доброго пути пожелать!

– Муженек твой редкий упрямец,– хихикнула Рита, на что я в ответ буркнула, что мы в разводе. – Вот-вот! Поэтому прекрати киснуть по этому негейскому гею и подумай о том, что тебя ждет в Германии!

– Пиво, сосиски и работа продавщицей,– отозвалась я прежним лишенным радостных эмоций тоном.

– Вообще, я имела ввиду новые впечатления, новые люди, красивый город… но видно, ты не совсем готова к переменам,– задумчиво заключила подруга.

Я же чертыхнулась, застегивая чемодан, а затем плюхнулась на него, наконец, побеждая груду вещей. Откинула прядь волос со лба.

– Мне уже ничего не хочется, признаюсь. Все каким-то… пресным стало, – развела руками.– Хотя может эта зима приближающаяся на меня так действует. Хандра, апатия и не умиление котятами… – пожала плечами.

– Да нет,– хмыкнула Рита, скрестив руки на груди,– ты просто мать влюбилась. Вот, и все объяснение.

– Это в кого же? – теперь пришел мой черед улыбаться.

Рита прищурилась, оглядывая меня, сидящую на чемодане, и выдала, не скрывая торжествующих ноток.

– В супруга своего бывшего. Жданова Романа Олеговича. В кого же еще?

– Ну, например, Джонни Депп недавно расстался с Ванессой Паради.

– Тогда тебе надо не в Берлин, а в США. Да поторопись, не одна ты такая желающая.

– Вроде как, в очередь, гражданочка, в очередь? – ехидно поинтересовалась у подруги.

Та повела плечами, задумавшись.

– Ты сначала со своим Ромой разберись, а уж потом в США лети на крыльях любви. Вот, что я думаю. Хотя зная твоего возлюбленного, он составит здоровую конкуренцию за сердце милашки Деппа.