Текст книги "Брак по дружбе (СИ)"

Автор книги: Кристианна Капли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)

Посвящаю замечательным летним ночам в Вильнюсе,

Паше, Насте и  

тому незнакомцу в светлом костюме, который угощал нас  коктейлями ;)

Брак По Дружбе

Найди себе мужика, выйди замуж,

нарожай детей, заведи любовника,

в общем, стань настоящей женщиной

Почему-то все говорят, что день свадьбы это один из самых счастливых дней в их жизни. Хотя может, потому что они выходят замуж по любви, а не по расчету, как я например.

Мой жених, а по совместительству лучший друг, а также гей по имени  Рома, остановился возле зеркала и поправил бабочку. Глянул на меня, хмуро рассматривающую себя в зеркале.

– Что у тебя за прическа?

– Лучше бы ты спросил, что у меня за платье.

– Платье хорошее, потому что я его сам выбирал,– не хотел слушать возражений "счастливый" жених.– А вот, прическа отстой,– и встав мне за спину, распустил все ту "красотищу", которую я собирала и закрепляла невидимками добрые полчаса.

В отличие от меня, у которой руки скорее всего растут не просто из неположенного места, а вероятно, запрещенного, Рома быстро справился: несколько минут – мои светлые волосы уложены в высокую и аккуратную прическу.

– А весь этот маскарад обязателен? – я неодобрительно покосилась на фату.

По натуре бунтарка я относилась к тем людям, что готовы сочетаться браком в чем угодно, хоть голышом, но только не в пышном белом платье. И уж не дай бог в фате!

– Я не собираюсь жениться на женщине, которая пойдет к алтарю в драных джинсах и мешковатой байке с пятнами кетчупа.

– Пятна кетчупа я отстирала,– это был единственный аргумент, что я привела в свою защиту. Потому что в остальном Рома прав: если бы не воля жениха, я бы пришла в Загс в кедах, майке и джинсах, не причесанная и не накрашенная.  Еще в придачу опоздала, так как скорее всего бы проспала собственную свадьбу.

Вот, такая свадьба, на которую опаздывает не жених, а сама невеста – по мне.

– Тем более моя мама любит все красивое … – напомнил Рома о существовании моей будущей свекрови.

Хотя о Такой женщине забыть невозможно. Надо приложить массу усилий, чтобы добиться эффекта полного стирания её образа из памяти.

– А также пышное и украшенное множеством блесточек,– добавила я язвительно.

Рома, который закреплял фату – мне ведь такие важные аспекты свадебной подготовки доверять нельзя, тяжело вздохнул. А это могло значить только одно …

– Ты ей не сказал, что этот брак фиктивный?! – я хотела было обернуться и посмотреть этому обманщику в лицо, но Рома дернул меня за волосы, прошипев "прическу испортишь". Мне пришлось довольствоваться лишь его отражением.

– А как я мог ей сказать? – поинтересовался с возмущенными интонациями Рома.– Она так обрадовалась, что я перестал быть геем. Мне стало жалко её разочаровывать.

Я мрачно посмотрела на Ромино отражение – он, поймав адресованное ему  обещание "сладкой" семейной жизни, развернул меня, положив широкие ладони на узкие плечи.

– Слушай, ты обманываешь миграцию, а я родителей. Только не начинай мне читать нотации. Ладно? – прижав палец к моим раскрывшемся губам, он остановил поток красочных эпитетов.– Ты счастливая невеста, а я счастливый жених.

– Пойду выпью от разбирающего меня счастья,– буркнула я, сбрасывая его руки.

– Только не напивайся, – заботливо предупредил будущий муженек.

Я отмахнулась от его слов. Тоже нашелся мне советчик!

– И платье не запачкай! – донеслось вслед.

О, такое чувство, будто ты его на свою настоящую свадьбу мечтаешь надеть!

Вообще, я бы рада не выходить замуж, но обстоятельство сложились так, что, окончив университет, я не смогла найти работу в Литве, поэтому мне грозит депортация обратно в Беларусь. Однако Европа на то и есть Европа, что очень там хочется остаться. Тем более имея шенгенскую визу можно уехать в более престижные страны. Например, Германия или Бельгия.

Выход нашел Рома.

Когда я плакалась ему о своих проблемах: о парне, который меня бросил, о нехватке денег, о том, что меня скоро вышлют из страны и прочем, он, щедро плеснув мне виски с стакан, предложил:

– Жить можешь у меня. Все равно квартира трехкомнатная, а я один. Затем с работой попробую тебе помочь, только не факт, что получится быстро… Сама понимаешь, как тут все сложно,– кивнула, согласная с его словами, затем отпила немного крепкого напитка, чтобы унять дрожь.

– А как быть с миграцией?

– Есть у меня один способ.

– Остаться нелегально? – поинтересовалась.

Идея с замужеством мне как-то в тот момент вообще в голову не пришла: это же я, а это Рома, тем более девушки ему не нравятся … Одним словом, я подавилась, когда друг произнес, думая над моим вопросом не более нескольких секунд:

– А выходи-ка ты за меня замуж! Прости, прости,– поспешно начал извиняться, постукивая меня по спине.– Я же не знал, что тебя это настолько обескуражит.

– Ты… кхе-кхе! … предупреждай, когда такое говоришь!

– Хорошо. В следующий раз, когда буду предлагать тебе выйти за меня замуж, перед этим обязательно скажу: "Ангелина, я сейчас предложу тебе руку. На сердце не рассчитывай. Оно принадлежит тому прекрасному бармену из клуба "Сохо". И пожалуйста, во время предложения ничего не ешь и не пей, иначе подавишься". Так лучше?

– Да... И погоди: это какому бармену принадлежит твое сердце? – поинтересовалась, я, припоминая одного симпатичного блондина, которому строила глазки.

– Такой светленький… Ты чего на меня так смотришь? – спросил Рома настороженно. – Ой, не только не говори, что я увел у тебя кавалера! – шутливо отмахнулся. – Дорогая,– заметив, как к моим глазам снова подступают слезы: на этот раз от неспособности отличать гея от натурала, мягко заговорил Рома,– только не плачь. Подумай сама благодаря твоей неразборчивости мы и стали друзьями.

– Ага,– всхлипнула я и потянулась к бутылке, чтобы заново наполнить свой стакан.

Рома мне не мешал, наоборот: после меня Jack Daniels  оказался в его руках – мой друг, не став мелочиться, отпил из горла.

А ведь мы действительно познакомились, как раз благодаря тому, что я абсолютно не разбираюсь в людях. Это случилось в клубе.

Попивая коктейль возле барной стойки, я наткнулась взглядом на симпатичного и, главное, одинокого юношу: он сидел на высоком стуле, сгорбившись и с грустью смотрел в содержимое своего стакана.

А так как я недавно поссорилась со своим бывшим парнем – Сергей в очередной раз заявил, что мы расстаемся, я вместе с выпивкой направилась к незнакомцу.

Рома, признаю, красавчик: высокий, со спортивной фигурой – он скорее жилистый, нежели накаченный, к тому же кареглазый брюнет. Ну, просто модель, сошедшая с глянцевой обложки журнала. Да и одет он с иголочки – доказательство того, что денег у парня достаточно. И такое чудо сидит в одиночестве и грустит … естественно я, очень добрая и слегка пьяноватая, решила составить ему компанию.

– Привет.

– Привет,– безразлично отозвался он, даже не глянув в мою сторону.

У меня было слишком паршивое настроение, чтобы играть в вежливых и милых людей. И судя по выражению лица этого красавчика, то у него тоже.

– Ладно,– протянула. – Я Ангелина. Меня бросил парень.

– А – Рома. И меня тоже.

Минута у меня ушло на то, чтобы осознать значение словосочетания "и меня тоже", а потом Ангелина все поняла …

– О,– простонала и хлопнула себя по лбу.– Пожалуйста, не говори, что ты гей. Только я могла выбрать их всех присутствующих здесь объектов мужского пола гея и подкатить к нему.

Рома же весело смотрел на меня, подперев рукой щеку. Затем улыбнулся, хлопнул по спине ободряюще и обратился к бармену:

– Дайте пожалуйста четыре шота текилы. И сангритту.

Так и началась наша дружба.

– Эй, – на кухню, где я допивала остатки белого вина, заглянул Рома,– ты готова?

– Да,– я кивнула и поставила бутылку на стол.– Готова.

Черт, а волнуюсь, как перед настоящей свадьбой!

Уже, когда я закрывала входную дверь, а Рома стоял поблизости, тихо трелькнул телефон. Друг достал его из кармана пиджака. Прочитал смс-ку, нахмурился и вернул мобильник на место.

– Стас? – сразу догадалась я.

Бывший, почти бывший дружок Ромы все никак не оставит его в покое… на протяжении отношений, длившихся год, а этот срок довольно большой для такого гуляки, как мой жених, они постоянно ссорились, потом мирились, а потом снова ссорились. Наконец, Роме все это надоело и он порвал с ним. Вот, только Стас до сих пор отказывается принять разрыв.

– Да. Написал о том, как он жалеет и о том, как он меня любит … Бла-бла-бла,– передразнил Рома и подал мне руку.– Но это все не важно. Ведь я сегодня женюсь,– и расплылся в широкой добродушной улыбке.

Я хмыкнула и поинтересовалась, беря его за локоть.

– На самой красивой женщине в мире?

– Хотел бы я тебе соврать, но не могу… – и у Ромы вырвался притворный тяжелый вздох. – Вот, тебе я врать не умею.

Мне осталось лишь усмехнуться в ответ.

Врет и не краснеет же.

Как бы мне так научиться?

Автомобиль остановился напротив Загса: невысокого бетонного здания, выкрашенного в белый цвет. Оно выглядело таким унылым и хмурым, что нагоняло тоску, нежели радость от предстоящего брака. И если бы рядом не располагался парк, зеленеющий и цветущий, мое настроение обещало упасть еще ниже той отметки, которой оно достигло, когда я увидела в окне машины ждущих родственников Ромы.

– О, нет … они уже здесь,– тихо застонала, пряча лицо в ладони так, чтобы накладные ресницы не отклеились и тушь не размазалась.

Очень, кстати, сложно страдать и одновременно с этим пытаться сохранить достойный вид.

– Просто сделай вид, что ты счастлива,– отозвался мой муженек, отстегивая ремень безопасности.

Я уже сбилась со счета, сколько раз за этот прекрасный день он повторил данную фразу.

Конечно, я сделаю вид, что я счастлива – мне очень греет душу возможность остаться жить в Европе.

– Вот, и молодец, – словно прочитав мои мысли, Рома выбрался из машины первым, открыл заднюю дверцу и подал мне руку.

В пышном, довольно тяжелом платье, подол которого приходилось приподнимать при ходьбе,  я чувствовала себя мало того, что очень неуютно, так еще в придачу неуклюжей. И это еще не учитываю туфель на высоченной шпильке, купленные моим любимым другом.

– Лина, иди нормально,– прошипел мне на ухо Рома.– Ковыляешь, как цапля.

С удовольствием бы посмотрела, как он сам бы на них поковылял. Жалко, что обувь тридцать седьмого размера, а не сорок первого, как у тебя. Иначе сразу же бы поменялись.

– Ой, дорогие мои! Как я рада вас видеть! – навстречу нам бросилась невысокая полноватая женщина в светлом костюме. Собственно, это Ирина Григорьева – мама Ромы.

Сперва она расцеловала меня в обе щеки, затем своего сына, затем снова меня. Вероятно, так была велика благодарность за то, что я избавила её отпрыска от "гомосексуальной" болезни. А затем она обняла нас обоих.

Следом нас поочередно поздравляли все родственники, а их у Ромы оказалось немало. Последним оказался отец жениха: он окинул взглядом меня, затем сына и покачал головой.

И тут я поняла, что нас раскусили… однако, мужчина ничего не сказал, к моему величайшему удивлению, и мы всей толпой направились к Загсу.

Вот, только подвох должен был быть. Не могло все пройти гладко! И закон всемирной подлости и свинства предстал в виде спешно приближающейся к нам мужской фигуре. Первой её заметил Рома.

– У нас проблема,– шепнул он мне: мы шли рука об руку, как и полагается молодоженам, а за нашей спиной свитой следовали родственнички со стороны муженька.

Я глянула в сторону, в которую кивками указывал Рома, и тоже заметила незваного гостя. Это был Стас.

– О, черт … –  пусть он споткнется или провалится в люк, но только не доберется до нас!

– Сейчас будет скандал,– зная истеричный характер своей "подружки", предупредил Рома, затем высвободил руку и направился навстречу.

К моему сожалению, Стас оказался на редкость внимательным, ничего с ним не произошло, поэтому он, разгневанный и невредимый, добрался до нас. И тотчас набросился на Рому с претензиями: что-то вроде какого дьявола он выходит за девушку, если любит мужчин.

Ох, меня этот тупоголовый блондин всегда раздражал, а сейчас особенно!

Они громко спорили, а я стояла в стороне, наблюдая за двумя мужчинами. И понимала, что еще немного – весь этот фарс покатиться к чертям!

Поэтому вооружившись букетом (если что им можно отбиваться), я двинулась  к ним.

Вы, ребята, как хотите, но мне очень нужен вид на жительство в Литве! И не дай Бог, истеричный Стас сорвет мне эту свадьбу. Этим же букетом изобью его до смерти.

– Так, что тут происходит? – сурово спросила.

– Вот, ты какая,– капризно протянул Стас, оглядывая меня внимательно, затем повернулся к Роме.– И это ради нее ты меня бросил? Ради этой курицы?!

О, когда я зла, то за свои действия не отвечаю.

Через пару секунд Стас получил букетом по своей пустой мелированной башке.

– Слушай,– я ткнула ему цветами под нос, угрожающе так ткнула, сопроводив свои действия гневным взглядом,– если ты сорвешь мне свадьбу, то обещаю возьму пинцет и выщипаю тебе все волосы на теле! – Рома кивнул в доказательство моих слов. Причем с таким уверенным видом, будто я подобные пытки практикую каждые субботу и понедельник .– Мне очень нужен вид на жительство, ему очень нужна жена, а ты катись отсюда, пока я не сняла туфли и не начала избивать тебя тонкой десятисантиметровой шпилькой!

И я не знаю, что возымело свое действие: то ли мой взбешенный вид, то ли угроза избиения шпилькой, но Стас смерил меня гневным взглядом, затем развернулся и ушел.

Ох, уж эта истеричка!

И как Рому угораздило связаться с этим идиотом?

– Вот, это я понимаю … желание выйти замуж,– пробормотал удивленный моей реакцией жених.

– Это называется желание поскорей получить постоянный вид на жительство и не съезжать из твоей квартиры в центре Вильнюса,– поправила сползшую набок фату я и затем привела кое-как букет в порядок. Взяла Рому под руку и потащила в сторону Загса.

Раз уж все препятствия ушли, можно и продолжить изображать абсолютно нормальных людей. Пусть у меня это получается из рук вон плохо.

– Все нормально. Это мой бывший, – улыбнулась переглядывающимся гостям.– Мне очень жаль,– шепнула я Роме спустя несколько секунд, внезапно почувствовав себя виноватой за устроенную сцену.

Со мной такое бывает, особенно, после вспышек гнева. Тем более, друг шел какой-то понурый, что прибавило еще несколько очков к моей потенциальной вине.

Рома усмехнулся.

– Все нормально,– улыбнулся натянуто.– Просто осадок неприятный остался … А ты прекрати себя корить. По лицу же вижу, что винишь себя во всех человеческих грехах.

– Пока только в своих,– мы поднялись по ступеням, ведущим к застекленным дверям загса.– Я не настолько добрая, чтобы взять на себя все.

– Да, моя дорогая невеста, до Иисуса тебе далековато … – выдал мой горячо любимый жених (нашел же с кем сравнивать!).– Кстати, я бы взглянул на то, как ты Стаса десятиметровой шпилькой избиваешь.

Как мило. Еще одно доказательство того, что у Ромы остались "теплые и светлые" чувства к бывшему.

– Хех,– хмыкнула.– Боюсь, что после этого меня в окровавленном платье и босую не пустили бы на порог загса.

– Милая,– потянул на себя дверь Рома,– что ты такое говоришь? Я бы, конечно, заставил тебя снять платье перед этой кровавой расправой. Оно стоит уйму денег.

– Мерзкий материалист,– покачала головой и сделала шаг за порог.

В коридоре было пусто, царила прохлада и пахло, кажется, сладкими духами. Или это от букета?

Мой взгляд скользнул вверх по стенам с цветочным узором до не совсем белого потолка, а затем вниз –  к паркету, укрытым толстым ковром темно-бордового цвета. Ну, просто красная ковровая дорожка!

Нас обогнали два кузена Ромы – и как это им удалось в таком узком пространстве? – и открыли перед нами дверь.

Просторный зал с большими окнами, через которые лился солнечный свет, немного оживляя это слишком просторное и слишком пустое помещение. Заиграла помпезная музыка: узнаю свадебный марш Мендельсона.

Нацепив улыбку, мы с Рома двинулись к администратору, невысокой полноватой женщине, которая ждала нас, на вытянутых руках держа большую красную папку.

Музыка притихла, она прочистила горло и заговорила:

– Сегодня 4-го марта года в отделе ЗАГС  города Вильнюса регистрируется брак Жданова Романа Олеговича и Назаровой Ангелины Валерьевны. Дорогие новобрачные, в жизни каждого человека бывают незабываемые дни и события…

Я отключилась сразу после слов: "Дорогие новобрачные …"

Сейчас я почему-то вспомнила Сергея … Интересно, а узнай он, что я сегодня выхожу замуж, пришел бы и устроил скандал, как Стас? Нет, вряд ли. Этому козлу всегда было плевать на меня…

Никак не могу понять, как я могла с ним связаться!

Два месяца прошло с нашего окончательного разрыва, а я все еще превращаюсь в мегеру от одного только упоминания о нем.

– И прежде чем зарегистрировать ваш брак, я обязана спросить вас является ли ваше желание вступить в брак искренним, свободным и хорошо обдуманным.

– Да,– кивнул Рома и легонько толкнул меня в бок.

Я уже говорила, что у него прекрасно получается врать?

Невеста тотчас вернулась в реальность.

– Да, – у меня действительно очень искреннее, свободное и хорошо обдуманное желание вступить в брак с этим субъектом, нетрадиционной ориентации.

– Учитывая ваше обоюдное согласие, которое вы выразили в присутствии свидетелей, родителей, близких и друзей, ваш брак регистрируется. И я прошу вас подойти к столу и подписями скрепить ваш семейный союз.

Мы так и сделали. Женщина протянула ручку сначала мне – я поставила закорючку, служившей подписью, на документе, а потом Роме – тот расписался.

– Уважаемые новобрачные, с полным соответствием по Литовским законодательствам ваш брак зарегистрирован. И я торжественно объявляю вас мужем и женой! Поздравьте друг друга супружеским поцелуем,– Рома чмокнул меня в уголок губ. Ну-ну, небось представил сейчас на моем месте какого-нибудь красавца.

Работница загса тем временем продолжила:

– В народе издавна существует традиция, в знак любви и верности новобрачные обмениваются кольцами. Я предлагаю и вам обменяться кольцами.

Ох, и когда это все закончится?

Покупал кольца лучший друг Ромы – Паша. Надеюсь, что не вибрирующие, а то у него хватит фантазии и не хватит мозгов на такой фокус.

К нам подошли свидетели: Паша и моя лучшая подруга Рита – оба осведомлены о том, что женимся мы далеко, очень далеко не по любви, поэтому кольца эта парочка подавала нам с кривыми ухмылками. А во взгляде прочитать "Интересно, что же будет дальше?" не составляло труда.

Да, мне тоже интересно, что будет дальше, потому что начало уже впечатляющее.

– Обоюдное желание молодых носить общую фамилию Ждановы узаконено,– продолжила помпезную речь женщина. Стоп, это что еще не все? Хотя судя по её натянутой улыбке, ей самой не терпится  закончить. –  А теперь, уважаемые супруги, разрешите вручить вам ваш первый семейный документ – свидетельство о заключении вашего брака. Я вручаю его Вам, Роман Олегович, как мужу и главе семьи. Поздравляю,– ага, а что вы скажете, когда мы к вам через несколько разводится придем? Поскорей бы стать снова Ангелиной Назаровой.

Хороша же невеста! Еще свадьба не закончилась, как она уже смакует подробности своего развода и поездку в Германию на заработки.

Рома взял документ, кивнул с вежливой улыбкой.

– Дорогие молодожены, сегодня у вас особенный день, вы вступили в семейный союз любви и верности. Отныне вы муж и жена, создатели новой семьи и продолжатели рода своего. В семейной жизни проявляйте больше заботы, доброты, терпения и уважения друг к другу. Не забывайте и о тех, кто вырастил вас и воспитал – ваших родителях. А я желаю вам счастья, удачи и благополучия, – все зааплодировали; родственники направились с поздравления; кто-то снимал на камеру, а у Ирины Григорьевной такая улыбка, что она явно хочет еще пару десятков раз оставить у меня на щеках след своей помады.

– Поздравляю, голубки! – с хитрой улыбкой поздравил нас Паша.– Прекрасно смотритесь вместе.

Он получал истинное наслаждение, глядя на то, как мы строим из себя молодую парочку.  Рита, кстати, тоже.

Нашли же себе развлечение!

– Заткнись, кусок натурала,– мило улыбнулся ему Рома, затем обратился ко мне.– Ну, что Ангелина Жданова, скажите?

– Хочу напиться и пойти домой,– а еще снять это ужасное платье и кошмарные туфли, явно предназначенные для пыток. Хотя свадьба, пытки ... почти одно и тоже.– А что насчет вас, мой супруг?

– Ну... Я обещал делить с вами и горе, и радость. Поэтому да -составлю компанию в таком увеселительном деле,– кивнул.

Прекрасное завершение столько скучного мероприятия.

– Кстати,– один вопрос все забываю спросить,– как ты отговорил толпу родственников от банкета после свадьбы?

– Эм ... К слову об этом ... неплохая погодка на улице, не правда ли? – и прищурившись, муженек взглянул в окно.

– Дорогой и горячо любимый муж, – я особенно сильно выделила это слово,– неужто ты хочешь мне сказать, что придется терпеть компанию твоих родственников всю ночь?

– Не всю, только половину,– признался Рома и тут же поспешно добавил.– Это не так страшно, как кажется ...  Я же их терплю по праздникам, а они между прочим такой же толпой приходят в гости.

Прощайте мои мечты завалиться перед телевизором с пакетом чипсов и посмотреть финал турнира по теннису! Здравствуй, ночь без сна, тосты "Горько", вальс и прочая фигня. А я думала, что хуже этот день закончится не может.

И почему Рома раньше не признался своей матери, что брак фиктивный? Тогда всего этого маскарада удалось бы избежать.

– Чего только не сделаешь, ради жизни в Европе,– вздохнула, взяла  своего теперь уже мужа под руку, и мы вместе зашагали к выходу.

На настенных часах половина двенадцатого.

Прошло три минуты с начала моей семейной жизни.

А проходил банкет в ресторане, располагающемся в Старом Городе, на улице Гедемина.

Я думаю и так понятно, что у моего друга денег куры не клюют – его отец преуспевающий бизнесмен, а сам Рома пока работает в рекламном агентстве. Его туда устроил по знакомству отец. В общем, картина довольно типичная, если бы не желание муженька основать что-то свое собственное. Например, на данный момент Жданов младший мечтает о своем издательстве.

Но что-то я немного отошла от темы, вернемся же к свадьбе…

Если описывать зал, в котором мы отмечали, то места здесь хватало: свободная площадка для танцев, дальше бесконечные столы-столы-столы, за которыми ели и пили многочисленные гости.

Я в свою очередь сидела на почетном месте невесты и косилась в сторону барной стойки, за которой стоял миловидный бармен. Воспользовавшись тем, что гости были заняты обсуждением политики, весьма серьезная и важная тема, особенно, за праздничным столом, я выскользнула и направилась к бару.

– Привет,– поздоровалась с барменом.

Парень улыбнулся мне в ответ.

– Хотите чего-нибудь? – вежливо поинтересовался он.

Я кивнула.

– Бутылку виски. Если есть Jack Daniels давай его. А если нет, то Ballantines тоже сгодится, – гулять на собственной свадьбе так гулять! – А все за счет жениха, из-за которого я здесь собственно и оказалась,– махнула рукой в сторону гудящих гостей.

Бармен удивленно посмотрел на меня, явно соображая, зачем, куда и почему.

– Но бутылку? Это же очень много …  Давайте я вам налью виски с колой.

– Нет, бутылку,– парень, не тормози, я и сама прекрасно знаю, что столько не выпью! – Просто дай мне бутылку виски.

– Но …

– Эй, посмотри на меня! – я ткнула пальцем себе в грудь.– Я сегодня вышла замуж, это уже повод мне посочувствовать. Тем более на мне ужасно неудобное платье. Посмотрела бы я на тебя, походи ты в нем половину дня! А рассказать про мои туфли? Или может, лучше показать тебе их?

Парень сдался – я бы тоже под таким напором предпочла отступить и дать безумной невесте алкоголь –  и со словами: "Сейчас, погодите", удалился куда-то. А вернулся он спустя минут пять, держа в руках то, о чем я его так долго упрашивала.

– Спасибо огромное,– прижимая к сердцу виски, уже было развернулась, но тут мне пришла в голову неплохая мысль.– А тут есть двор внутренний? Или может, выход на крышу?

– Нет. Но есть за сценой свободное и безлюдное место.

– Прекрасно. Спасибо,– и удалилась в сторону невысокого танцпола, за которым меня ждали не совсем покой и уют, но, по крайней мере, одиночество …

А то от такого скопления народа у меня уже начинает болеть голова!

Да, чтоб я еще один раз замуж вышла?

Ни за что на свете!

Обнаружил потерянную невесту жених спустя полчаса, когда я уже немного пьяноватая, размышляла о смысле собственного бытия, сидя на каких-то досках, накрытых полиэтиленом. Место за сценой, которое указал мне бармен, служило ничем иным, как складом всякого хлама. Может, для ресторана он и не пригоден, а вот, для моей пятой точки сойдет.

Придя к выводу, что смысла я пока, что не наблюдаю на горизонте, приложилась к горлышку. И тут была застигнута врасплох:

–  Так, так, так,– раздался голос Ромы – на меня посветили фонариком. –  Это кто тут употребляет вискарь в превышенных дозах?

– Свет выключи,– мои глаза, привыкшие к царившему уютному полумраку, из-за резкой перемены заслезились.– И тогда можешь присоединяться к употреблению.

– Я-то думал, куда ты могла деться,– продолжал говорить Рома, опускаясь рядом – скрипнули жалостливо доски под его весом.– Потом спросил у бармена, а он сказал, что какая-то чокнутая в белом пышном платье, угрожая ему туфлей, потребовала бутылку виски и удалилась. Я сразу узнал твой почерк, Бонни.

Я фыркнула: тоже мне Клайд нашелся!

– Так и сказал? – поинтересовалась.

– Ну, чокнутая – это от меня. А вот, про угрозу туфлей – правда. Ты сегодня вооружена и опасна,– при слове "вооружена" продемонстрировала ему виски.– И с тобой надо быть осторожным. Шпильки и виски – это не шуточки.

– Будь начеку. Я вполне могу впасть в состояние "Халк ломать",– с легкой улыбкой предупредила я друга.

Что ни говори, а Рома знает, как мне поднять настроение. Вот, и сейчас его шуточки заставили меня улыбнуться.

Он, конечно, лгун, но зато с чувством юмора.

– Так и что за печаль тебя гложет, супруга моя? – когда я положила голову ему на плечо, приобнял меня за талию муженек.

– Совесть. Обманывать миграционную службу – это одно, а вот, твоих родственников совсем другое. Стыдно так становится, когда они начинают поздравлять … особенно, твоя мама. Она такая … такая ... милая женщина.

– Ага, – выдал муженек.– Знаешь, дорогая, дай-ка мне бутылку. То, что ты называешь мою мать "милой женщиной" начинает настораживать,– и забрал из моей не очень-то и цепкой хватки виски.– А насчет обмана … тут ты права: это плохо.

– Это отвратительно, а не просто плохо,– строго заметила я и взглянула на Рому: раскаяния на его лице, пусть даже и при таком освещении, не увидела.– У тебя вообще совесть есть?

– Конечно. Просто, хорошая натренированная совесть не грызет своего хозяина! – выдал муж.– Да и мы скоро с тобой разведемся. Пройдет два месяца, как ты получишь, вид на жительство – и снова станем свободными.

– Кстати, насчет развода. Что ты родне скажешь?

– Ой,– видимо, Рома обрадовался этому вопросу, так как сразу оживился.– Скажу, что мы с тобой не сошлись характерами. Что любовь быстро прошла и бла-бла-бла. Некоторое время похожу разочарованным, убитым разрывом, а потом объявлю им, что от женщин сплошная боль и я снова гей. Вот, так. Что скажешь?

– Полный бред.

– Знал, что ты оценишь. А теперь,– он поднялся, поставил бутылку на пол и потянул меня за руку, помогая подняться,– пришло время веселья. Хватит киснуть!

– "Пришло время веселья" – это не намек же вернуться туда? – я кивнула в сторону зала, откуда доносилась медленная музыка.– Потому что если так, то я лучше останусь здесь в компании лучшего друга.

– Это меня, что ли?

Хах, надейся и верь!

– Нет, про бутылку Jack Daniels.

– Ясно,– усмехнулся Рома.– Возвращаться туда не будем,– мотнул он отрицательно головой.– Есть у меня идея получше, но только тебе придется переодеться. И я надеюсь, что ты платье не …

– Господи,– перебила я друга,– если ты еще один раз повторишь "Надеюсь, что ты не запачкала платье", я тебя действительно изобью шпилькой! – прорычала, сетуя на то, что под рукой нет букета.

Грозное, кстати, оружие. Жаль, что мне пришлось с ним расстаться: по традиции я бросала его за спину, в толпу девчонок,  что с громким писком ловили его… Хотя, всегда можно подойти и отобрать.

– Ох, кто-то начинает превращаться в Халка,– мой супруг засмеялся.– Чувствую, веселая нас ждет семейная жизнь, женушка!

Странно, что ты так не один думаешь.

Семейная жизнь

А потом наступила очень лихая и совсем не брачная ночь в клубе, от воспоминаний которой начинает раскалываться голова. Идея, пришедшая тогда Роме в голову, не отличалась гениальностью: тихо убежать и отпраздновать наше замужество в другом месте. По пути мы забежали к подруге, у которой я переоделась и переобулась, а потом, как выразился сам мой муженек, «пришло время веселья».

Только к утру время веселья прошло, а вот головная боль как-то не спешила покидать меня.

О, это просто ужасно!

С трудом разлепив веки, я посмотрела на часы на прикроватной тумбочке: половина первого.

С добрым утречком, Ангелина.

Спустив ноги и кое-как приведя себя в вертикальное положение, вышла из комнаты и направилась сразу к Роме. У меня как-то из памяти выпало, как мы с ним добирались домой, поэтому захотелось уточнить: здесь ли вообще мой муженек.

Здесь оказался.

Он спал и не один причем: в обнимку с каким-то парнем. Хорошо, так семейная жизнь начинается. Ничего не скажешь.

– Не прошло и двадцати часов с нашей свадьбы, как ты мне изменяешь,– заметила я, склонившись к его уху.

У Ромы сон чуткий, даже в таком состоянии: он проснулся сразу, открыл глаза и непонимающе посмотрел на меня, потом на того, кто спал рядом. Почесал макушку.

– Что обычно говорят в таких случаях? – поинтересовался он, не в силах оторвать голову от подушки.

– Дорогая, это не то, что ты думаешь.

– А что ты думаешь? – снова спросил муженек.

– Ничего,– призналась я честно.

Сам попробуй думать в таком-то состоянии!

Рома отмахнулся и перевернулся на другой бок со словами:

– Тогда я могу спать дальше.

Понимая, что больше от неверного супруга мне ничего не дождаться, а от его нового друга тем более, отправилась в ванну приводить себя в порядок. Потом на кухню: сварила себе кофе, села в широкое плетеное кресло, вдохнула прекрасный аромат этого божественного напитка, …  и тут по всемирному закону подлости и свинства, раздался звонок в дверь.

– Твою ж мать … – и пошла открывать.

Да, разве знала я, что выругавшись, так близко подойду к истине?

На пороге стояла Ирина Григорьевна.

– Добрый день, моя дорогая,– прощебетала свекровь. – А я вот вам пирожков напекла. Подумала, что вы проголодаетесь?