Текст книги "Древо жизни"

Автор книги: Кристиан Жак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 22 страниц)

61

– Я готов, – сказал царю генерал Несмонту. – Как только вы отдадите мне свой приказ, мы атакуем одновременно и со стороны реки, и со стороны пустыни. Воины Хнум-Хотепа будут взяты в клещи, а неожиданность нападения обеспечит нам быструю победу.

– Не будем слишком оптимистично смотреть на вещи, – умерил его пыл Сесострис. – Из того, что нам известно, они бьются, как соколы. Если произойдет хоть малейшая утечка информации, они устроят нам хорошую встречу! В случае больших потерь мы должны будем отступить.

– Именно поэтому нужно начать приступ немедленно, – настаивал Несмонту. – Каждый лишний день ставит операцию под угрозу.

– Я понимаю это, – признал Сесострис, – но, тем не менее, я должен дождаться приезда Верховного Казначея Сенанкха. Вести, которые он привезет, могут изменить ход событий.

Монарх поднялся, показывая тем самым, что заседание малого совета закончено. Никому после этого не хватило дерзости снова взять слово, и старый генерал, ворча, отправился к себе. И все же при первом удобном случае он попытается убедить Сесостриса склониться к его решению и выступить как можно скорее.

По старой привычке Несмонту поселился в одной из комнат казармы, чтобы быть в постоянном контакте со своими солдатами. Беспрестанно прислушиваясь, он любил быть в курсе той критики и тех возмущений, которые в том или ином виде можно было услышать в казарме. Это помогало тут же исправлять недостатки. По мнению генерала, военный быт не должен был страдать тем, что могло нанести вред моральному духу войска. Сытый, удобно размещенный, хорошо оплачиваемый и уважаемый начальниками солдат всегда является потенциальным победителем.

Войдя в офицерскую столовую, Несмонту тут же почувствовал, что климат там напряженный. К нему подошел его адъютант.

– Мой генерал, пива не хватает, а сушеную рыбу и вовсе не выдали.

– Ты вызвал интенданта?

– В том-то и проблема: он исчез.

– Это тот начальник, которого назначил правитель провинции Джехути?

– Так точно.

– Немедленно предупреди Джехути, и пусть он прикажет его найти. Попроси его также незамедлительно прислать нам то, чего не хватает. И... последний приказ: пусть офицеры не едят ничего из того, что было приготовлено тем интендантом.

– Вы опасаетесь, что...

– От дезертира можно ожидать всего.

После обеда, во время которого Хнум-Хотеп отведал жареного окуня, жаркое из говяжьих ребрышек и баклажан в оливковом масле, козьего сыра, разных сластей и спрыснул все это красным вином, сделанным в год Сесостриса II, он отправился в свое грандиозное вечное жилище, в котором проверял каждую деталь.

Талантливый художник заканчивал раскрашивать пеструю птичку на ветке акации. Глядя на этот шедевр, толстый и неуклюжий правитель провинции растрогался до слез. Его очаровали изысканность рисунка, яркий жар цвета, радость, исходившая от этого райского видения. С ним вместе восхитились и три его собаки, сидевшие тихо, пока хозяин созерцал это последнее чудо, созданное художником.

С удовольствием Хнум-Хотеп провел бы остаток дня, наблюдая за тем, как работает гениальный художник. Но начальник его стражи, долго не решавшийся нарушить радость господина, все же осмелился его побеспокоить.

– Господин, я думаю, что вы должны выслушать одного пришлого человека, которого мы только что задержали.

– Не время, расспроси его сам.

– Я это уже сделал, но его сведения касаются напрямую вас.

Хнум-Хотеп, заинтригованный, отправился за начальником стражи в сторожку, где держали подозрительного.

– Кто ты и откуда идешь?

– Я был интендантом главной казармы провинции Зайца и пришел вас предупредить.

Глаза Хнум-Хотепа блеснули гневом.

– Ты считаешь меня дураком?

– Мне нужно поверить, господин! Фараон Сесострис покорил все враждебные ему провинции кроме вашей. Даже Джехути покорился.

– Джехути? Ты шутишь!

– Клянусь, что нет.

Хнум-Хотеп сел на табурет, который чуть не погнулся под его тяжестью, и посмотрел интенданту прямо в глаза.

– Не рассказывай мне небылицы, иначе я раздавлю тебе голову собственными руками!

– Я не лгу вам, господин! Сесострис со своим штабом находится в Кхемену, и Джехути стал его вассалом.

– А кто у них командующий?

– Несмонту.

– Старый мерзавец... опасный, как кобра! А как же воины Джехути?

– Они ему подчинились, как и воины других провинций, ставших отныне союзниками фараона. Самое главное, что Сесострис решил на вас напасть.

– Напасть? На меня?!

– Это правда, уверяю вас!

Хнум-Хотеп поднялся, схватил табурет и с размаху разбил его на мелкие куски. Солдаты прилипли к стене, боясь, что он сорвет на них свой гнев. Сопя, как рассвирепевший бык, правитель провинции пешком пошел в свой дворец, презрительно отвернувшись от своего паланкина...

Убедившись в том, что ее начальник сейчас в приступе ярости, госпожа Текхат отложила на потом доклад об административных делах, который она планировала ему сделать.

– Устроить это мне! Мне! Пожелать захватить мою землю! Этот царь совсем потерял голову! Ну что ж, я поставлю его на место!

– На мой взгляд, Сесострис действует согласно точному плану и с непоколебимой решительностью.

Только госпожа Текхат осмеливалась так обращаться с Хнум-Хотепом, который пропустил мимо ушей это замечание и прошел в приемную залу, где царила приятная прохлада.

Его слуга тотчас принес ему холодного пива и бесшумно вышел. Текхат стояла в углу комнаты. Вдавившись в кресло, которое соответствовало его габаритам, начальник провинции гладил двух щенков, которые сразу же устроились у него на коленях, пока их отец сторожил детей, сидя у ног хозяина.

– Точный план, говорите... И куда же он ведет?

– К царствованию над всем Египтом и подавлению последнего непокорного. Этот непокорный – вы, и у вас на сегодняшний день не осталось союзников. Одного за другим Сесострис убрал всех своих противников, зная, что они неспособны объединиться.

– Если он считает, что я паду перед ним ниц, то он жестоко ошибается!

– Однако именно это и есть самое мудрое решение, – взвешенно произнесла госпожа Текхат. – У царя очень выигрышная и сильная позиция.

– Была бы такой, если бы он на меня напал внезапно! Но я все знаю, и это ставит нас в равные условия. Моя борьба не проиграна заранее.

– Вы думаете о количестве погибших?

– Эта провинция принадлежит моей семье на протяжении уже многих поколений, и я никому ее не уступлю! Хватит разговоров, Текхат. Я подготовлю замечательную встречу захватчику. Погибшие... Погибших будет много, особенно с его стороны. И этот фараон отреагирует так же, как и все те, которые пытались завладеть моей землей: он отступит.

Хотя на малом совете фараон внимательно и выслушал аргументы Несмонту, он неколебимо остался при своем мнении. Расстроенный генерал, тем не менее, продолжал тренировать свой штурмовой полк. Когда ему сообщили это плохое известие, он тут же передал ее Сесострису.

Дезертира заметили, когда тот пытался перейти границу, чтобы проникнуть в провинцию Орикса. Ситуация ясная: он предупредил Хнум-Хотепа о наших намерениях. Нам не приходится теперь рассчитывать на эффект внезапности. Чем больше мы медлим с нападением, тем сильнее будет оборона, беспощаднее бой и сомнительнее победа. В случае поражения ваш престиж упадет, и правители провинций снова станут независимыми. Простите за откровенность, Великий Царь, но идея катастрофы мне невыносима!

– Какой тип западни готовит нам Хнум-Хотеп?

– Классический и порочный.

– Стало быть, генерал, учти это и перехитри его ловушку.

Эта миссия привела Несмонту в восторг. Вместо жестокого сражения будет тактическое противостояние. В этих обстоятельствах его опыт становится решающим.

В Кхемену со своим эскортом прибыл удрученный и измотанный Сенанкх. Верховный Казначей сильно сдал, но за стол сел лишь после того, как сообщил царю о результатах своей продолжительной поездки.

По его мрачному лицу Сесострис понял, что трудяга с внешностью любителя земных радостей привез печальные, если не катастрофические, новости.

– Я передал Безволосому образцы золота, взятого в сокровищницах других храмов, Великий Царь. Ни один из них не исцелил акацию.

Сесострис уже знал, что золото, которое использовалось в Абидосе во время последнего – и такого давнего! – исполнения таинств Осириса, также оказалось неэффективным. Лишенное своей энергии, подвергшееся воздействию колдовства и порчи, оно стало всего лишь инертным металлом.

Демоническое существо, покусившееся на духовное сердце Египта, развязало самое опасное наступление.

Царь надеялся, что Сенанкх найдет спасительное золото и что фараон сможет объявить своим новым вассалам об исцелении акации. Тогда они примкнули бы к нему без всяких задних мыслей, и под напором такой мощной армии Хнум-Хотеп, возможно, сдался бы.

– Я добавлю, – продолжал Верховный Казначей, – что золотые запасы наших храмов достигли самых малых величин. У некоторых нет больше ни унции. Из-за правителей провинций шахты не эксплуатировались. Возможно, что кто-нибудь из них накопил значительные запасы золота для собственного употребления.

– Хнум-Хотеп?

– Это имя часто упоминается в обвинениях, но у меня нет никаких доказательств.

Фараон собрал совет, куда снова были приглашены Джехути и генерал Сепи.

Несмонту думал, что фараон по всей форме объявит войну Хнум-Хотепу.

– Наше будущее зависит сейчас от того, что именно и как ты скажешь, Джехути.

– Я могу сказать только одно, Великий Царь. Я признал вас царем Верхнего и Нижнего Египта, и провинция Зайца отныне находится под вашей властью.

– Столкновение с Хнум-Хотепом, кажется, неминуемо. Пока оно не началось, я должен выполнить одну священную задачу, и генералы Сепи и Несмонту должны мне помочь. Поэтому командование войсками, расположенными в Кхемену, я поручаю тебе.

Несмонту едва сдержался. Поручить своих солдат бывшему противнику? Настоящее безумие!

– Каковы ваши приказания? – спросил Джехути.

– Дожидаясь моего возвращения, ты расставишь войска вдоль границы провинции, чтобы отбить возможную атаку, в которую я, впрочем, не верю. Если все же она случится, ограничься тем, что отобьешь удар Хнум-Хотепа.

– Ваше желание будет исполнено.

Взгляд царя остановился на остальных членах совета.

– Мы немедленно едем в Абидос.

62

Фараон и Безволосый отправились к акации.

– Мы точно выполнили ваши указания, Великий Царь.

– Что предложили твои коллеги?

– Они так растеряны, что ограничились лишь исполнением своих обязанностей. Мы говорим теперь только о банальных повседневных вещах, каждый погружен в свое молчание.

Объединяя в своей тайне небо, землю и подземный мир, великое дерево продолжало бороться с увяданием. В нем продолжал пребывать Осирис, но сколько еще времени акации удастся погружать свои корни в первобытный океан, чтобы черпать там энергию, необходимую для ее дальнейшей жизни?

– Нашел ли ты лекарства в старинных текстах?

– К несчастью, нет, Великий Царь. Мне в моих поисках сейчас помогают, и я не отчаиваюсь.

Свежий ветер подул в священном лесу... Дверь в потусторонний мир постепенно, но неумолимо закрывалась...

В сопровождении Собека-Защитника Сесострис посетил строительство, которое, несмотря на множество случайностей, продолжало понемногу продвигаться. Благодаря вмешательству жриц Хатхор несчастных случаев стало меньше и инструменты больше не ломались. Начальник работ признался, что у него были тяжелые деньки, но его решимость и решимость мастеров остались непоколебимыми. Они осознавали, что участвуют в настоящей войне с силами тьмы, и каждый уложенный на место камень казался им победой.

Присутствие фараона придало им силы в их работе. Уверенные в его неизменной поддержке, строители поклялись, что не уступят противнику.

– Приготовь Золотой Круг Абидоса, – приказал Сесострис Безволосому.

В одной из комнат храма Осириса четыре жертвенных столика были поставлены по четырем сторонам света. Иероглифический знак на жертвеннике читался как «хотел» и означал «мир, полнота, покой» – понятия, которые характеризовали миссию Золотого Круга Абидоса, члены которого вопрошали себя о своей способности их исполнить.

Фараон и царица сидели на востоке. Лицом к ним, на западе, сидели Безволосый и генерал Сепи. На севере – Хранитель Царской Печати Сехотеп и генерал Несмонту. На юге – Верховный Казначей Сенанкх.

– Выполняя порученную задачу, один из нас сейчас отсутствует, – объявил владыка. – О наших решениях он, разумеется, будет поставлен в известность.

Все члены Золотого Круга были посвящены в великие таинства Осириса. Между ними образовались неразрывные связи. В полной тайне, как и их предшественники, они посвятили свою жизнь величию и счастью Египта, которые как раз и зиждились на правильной передаче посвящения Осирису.

Здесь смерть встречали лицом к лицу. Здесь, как утверждалось в старинном тексте, выгравированном на царских пирамидах Древнего Египта, заставляли умирать саму смерть. Золотой Круг Абидоса поддерживал сверхъестественное общение Обеих Земель, на которых жил народ Познания [39]39
  Этим замечательным выражением я обязан одной из моих читательниц, г-же Ингрид А. Огромная ей за это благодарность.


[Закрыть].

– Если угаснет акация, – напомнил Сесострис, – таинства отправляться не будут. Соки, циркулирующие в великом теле Египта, иссякнут, брак между небом и землей будет расторгнут. Поэтому мы незамедлительно должны найти причину порчи, которой, возможно, является правитель провинции Хнум-Хотеп.

– Вы в этом еще сомневаетесь, Великий Царь? – спросил генерал Несмонту. – Невиновность других установлена, остается только он!

– Я хочу от него самого услышать о причинах, по которым он совершил это немыслимое злодеяние. Нужно дать сражение и взять его живым. И в такое трагическое и исполненное опасностей время единство нашей стране необходимо как нельзя более. Разделение нас сильно ослабило, и в этом одна из причин, которые позволили некой злой силе атаковать дерево Осириса – того, чье космическое тело состоит в совокупности объединенных небесных и земных провинций.

– Мощные заклинания, произнесенные в Абидосе, еще получают благотворный ответ божеств, – подтвердил Безволосый, – и братство постоянных жрецов выполняет свои функции с неукоснительной строгостью.

– А если один из этих жрецов является их сторонником? – предположил Сенанкх.

– Эту гипотезу исключать нельзя, – грустно сказал Безволосый, – но ни один признак это не подтверждает.

– Простите мне этот вопрос, Великий Царь, – сказал серьезно Сехотеп, – но я обязан его задать: если во время сражения с Хнум-Хотепом вы погибнете, то кто будет вашим наследником?

– Царица будет регентшей, и те из нас, кто уцелеет в борьбе, назначат нового монарха. Главное – найти средство исцелить акацию. До нынешнего времени поиски золота оказались неудачными. Мы должны будем искать активнее.

– Исследовать пустыню, дойти до карьеров и принести оттуда спасительный металл займет много времени, – сказал генерал Сепи. – Я не говорю уже об опасностях путешествия.

– Каждому из нас предстоит выполнить нечеловеческую задачу, – ответил Сесострис. – Каков бы ни был риск, какими бы ни были трудности, поклянемся не отказаться.

Каждый принес клятву.

– Для нашей ученицы настал час сделать еще один шаг по пути таинств, – сказала царица. – Конечно, она еще не готова войти в последнюю дверь, и было бы опасно и бесполезно торопить ее подготовку. И, тем не менее, она должна попытаться пройти еще один этап на пути к Золотому Кругу.

Юная жрица склонилась перед фараоном.

– Следуй за мной.

В середине ночи они вошли в храм, освещенный факелами. В центре – реликварий в форме четырех львов, сидящих спина к спине. На небольшом полом внутри постаменте – джед [40]40
  Колонна (столб) джед – это доисторический фетиш, значение которого не вполне ясно. Возможно, он является стилизованной копией Древа Жизни, лишенного листьев, или, может быть, столбом с насечками. Вернее всего точка зрения, что джед был первоначально столбом для постепенного привязывания к нему злаковых колосьев. Столб играл роль в сельских религиозных обрядах плодородия; он был знаком власти, в котором должна была сохраняться сила зерна. Постепенно, с началом Нового царства, бывший фетиш стал символом Озириса. Установка столба джеда символизирует также победу Озириса над его противником Сетом, который «положил джед на бок». – Примеч. ред.


[Закрыть], вершина которого была прикрыта тканью.

– Вот почитаемый столп, появившийся у самых истоков жизни, – сказал монарх. – В него вошел Осирис, победитель небытия. Он – Слово и Дух – был убит и расчленен. Но, передав посвящение нескольким существам, он позволил им собрать рассеянные части реальности и воссоздать космическое тело, из которого каждое утро возрождается Египет. Нет более важной науки, чем эта, и ты должна постичь все ее грани. Будешь ли ты способна увидеть то, что скрыто?

Жрица созерцала реликварий, пытаясь постичь, что именно она должна сделать. В какой-то момент она подумала о том, что можно бы просто открыть вершину джеда, но ее душа воспротивилась бессмысленному действию.

Значит, нужно было обратиться ко львам, к этим четырем стражникам с горящими глазами.

По очереди она подошла к каждому хищнику, открыв свое сознание навстречу тайне. Они раздвинули перед ней границы пространства и времени и дали ей возможность путешествовать в огромной стране, в которой было множество храмов, холмов, покрытых золотыми хлебами полей, каналов и волшебных в своей красоте садов. Потом появились две дороги – водная и земная. В их конце – огненный круг, в центре которого возвышался запечатанный печатью сосуд.

Пейзажи стали бледнеть, и юная жрица снова различила реликварий.

– Ты видела тайну, – сказал царь. – Желаешь ли идти по этому пути?

– Желаю этого, Великий Царь.

– Если боги позволят тебе когда-нибудь дойти до запечатанного сосуда и увидеть его содержимое, ты познаешь неземную радость. Но до того тебя поджидают опасные испытания. Они потребуют от тебя большего и будут более жестокими, чем те, которые ожидали посвященных, прошедших по этому пути до тебя. Это потому, что никогда раньше мы не знали такой опасности. Еще есть время, и ты можешь отказаться. Хорошенько осознай свое решение. Несмотря на твою юность, действуй зрело и не переоценивай свои силы. Водный путь убивает живое, земной путь его поглощает, огненный круг сжигает – он непроницаем. Если выберешь себе этот путь, то останешься одна в самые тяжелые его моменты, снедаемая тоской и сомнением.

– Разве человеческое счастье не эфемерно, Великий Царь? Вы говорили о неземной радости. Именно к ней я и стремлюсь. Если я окажусь недостойной ее, то я буду одна виновата в этом.

– Вот оружие, с помощью которого тебе удастся отвести от себя нападки дурной судьбы.

Сесострис вручил юной жрице маленький жезл из слоновой кости.

– Его зовут хека – волшебство, рожденное светом. В нем вписано Слово, которое рождает энергию. Он один – сверкающее слово, которое ты должна употреблять очень обдуманно. Этот жезл принадлежал фараону из первой династии, Скорпиону. Он погребен здесь, поскольку связал свою судьбу с Осирисом. С тех пор, как Египет стал возлюбленной богами землей, Золотой Круг Абидоса доказал, что смерть не является необратимой. Но сегодня акация погибает и дверь в потусторонний мир закрывается. Если нам не удастся удержать ее открытой, сама жизнь покинет нас.

Прижав жезл к груди, жрица поняла, что она не отступит. Удивительно, но мысль увела ее к юному писцу, который все чаще являлся ей ночью. В такой торжественный момент! Она упрекнула себя за слабость. А, может быть, это знак, который показывает ей, до какой степени ее путь будет опасен?

Какое значение имеют ее несовершенства и ее внутренние враги, лучше узнать их и беспощадно с ними бороться. И тем не менее то, что она чувствовала по отношению к Икеру, похоже, не ослабляло ее и не отводило от цели. Но разве мудрецы не учили людей, что страсти человеческие оканчиваются в заблуждениях и отчаянии, очень далеко от небесной радости?

Слишком сильные чувства потрясали жрицу, чтобы она была сейчас способна к ясности духа. Сжимая свой жезл, как путеводный факел, она последовала за фараоном к выходу из храма.

– Я исполню ритуал зари, – сказал он, – и посвящу Маат – Маат. Пусть справедливость ведет тебя.

У дверей храма Осириса девушка наблюдала за новым рождением солнца. И еще раз фараон победил тьму.

Если акация угаснет, дневная звезда станет просто иссушающим диском, который сожжет весь мир...

Но сейчас юная жрица была безмерно благодарна этой ночи, когда ее жизнь обрела новое измерение. Всходило солнце, лучи зари освещали ей душу, и вместе с зарей рождалась надежда...

Скоро они с Безволосым принесут воду и молоко к стволу Древа Жизни, и тогда священная земля Абидоса омоется светом.