Текст книги "Фергус Крейн и огненные алмазы"

Автор книги: Крис Риддел

Соавторы: Пол Стюарт
сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

Глава пятая

Б-ии-п! Б-и-и-ип! Б-и-и-и-п…

Фергус открыл глаза. Семь часов. Он протянул руку и нажал на кнопку будильника. Звон прекратился.

– Еще полминуты, – пробормотал он. – Всего полминуты.

Три ночи напряженного ожидания не прошли даром – проснулся он не через полминуты, а через полчаса.

Сбросив с себя одеяло и потянувшись, он окинул сонным взором комнату. На подоконнике у него над головой притулился механический ящик с бессильно повисшим крылом.

Фергус вынул из кармана пижамы письмо, перечитал его и нахмурился. Давно пропавший дядя Тео? Мама ни разу не упоминала ни о каком дяде Тео.

Что значит: Тебе грозит серьезная опасность? Какая опасность? От чего? Никаких признаков опасности он не замечал.

Высылаю помощь.

Это Фергусу совсем уж не поправилось. Какую помощь? И что скажет мама?

Он снова взглянул на часы. Семь тридцать пять. Мама давно уже трудится в булочной. Надо поторапливаться – иначе он опоздает в школу, а капитан Крюк терпеть не может мальчиков и девочек, которые опаздывают на уроки.

Фергусу вовсе не хотелось целый день проторчать на мачте, размахивая сигнальными флажками. Ну уж нет! С пего хватит! Правда, в прошлый раз они с Боливией ухитрились неплохо провести там время.

Фергус вскочил, схватил «Практическую спелеологию для начинающих», сунул в ранец и помчался вниз. В кухне он мигом проглотил круассан, который мама оставила ему на завтрак, взял из холодильника коробку с ланчем, почистил в ванной зубы, закинул ранец за спину и выбежал из квартиры, захлопнув за собой дверь.

Семь сорок три. Фергус сломя голову мчался вниз по лестнице, вихрем пролетая площадки на этажах. Если бы мисс Джемайма Гамм вышла из своей квартиры раньше, он бы попросту сбил ее с ног. Теперь же взвихренная им струя воздуха наподобие той, что с бешеной скоростью выбивается из-под винта аэроплана перед взлетом, увлекла мисс Джемайму и протащила ее на несколько ступенек вниз вместе с огромной клеткой на колесиках от детской коляски, в которой отчаянно трепыхались ее канарейки.

– Ах, Фергус, – защебетала мисс Джемайма таким тоненьким голоском, словно сама принадлежала к столь любимому ею семейству пернатых, – пожалуйста, поблагодари свою милую мамочку за тмин… ах… она так любезна… ах… ах… – Зрачки мисс Гамм прыгали вверх и вниз за стеклами очков в стальной оправе. – Ты не видел кота Бигсби-Клаттербаков? Эту гнусную тварь?

– Нет, мисс Гамм, – донесся уже с самого низа голос Фергуса.

Он добрался до вестибюля и по холодным мраморным плиткам помчался к выходу. Мадам Лавиния и Артуро Сквиджи вынимали из своих ящиков почту. Фергус попытался протиснуться между ними.

– Доброе утро, мадам Лавиния, доброе утро, мистер Сквиджи, – проговорил он.

Мадам Лавиния обернулась. На шее у нее а вякнул и бусины длинного янтарного ожерелья, а на голове заколыхался огромный сноп рыжих завитков, утыканных золотыми шпильками.

– Ах, это ты, Фергус? Мой маленький маэстро. – Смех мадам Лавинии дребезжал, как расстроенный рояль. – Куда ты так торопишься?

– Небось опаздываешь в школу, старина? – Мистер Сквиджи поднял голову. На макушке у него блестела накладка из черных волос. Помахивая извлеченным из ящика конвертом, благоухающим сиренью, он продолжал: – Ах, дорогая мадам Лавиния. Где наша молодость? Впрочем, вам, любовь моя, никто никогда больше двадцати одного не дает. – Артуро склонился в театральном поклоне и поцеловал руку мадам Лавинии.

– О мистер Сквиджи! Вы так любезны! – засмеялась мадам Лавиния под мелодичный перестук янтарных бусин. – Даже слишком любезны!

Фергюсу все же удалось проскочить мимо них.

– Удачного дня! – тонкой трелью залилась мадам Лавиния.

– Семь футов под килем, старина! – крикнул ему вслед Артуро Сквиджи.

– Спасибо, – отозвался Фергус.

Фергус наконец добрался до двери, отворил ее и выскочил на улицу. Семь часов пятьдесят одна минута. Он вышел из дому на шесть минут позже обычного и потому должен мчаться во весь опор.

Пробегая мимо булочной Байдербекера, Фергус, как всегда, приостановился помахать через окно маме.

Миссис Крейн работала уже с пяти часов утра. Фергус знал, что у нее вошло в привычку взглянуть на него перед уходом в школу – пусть даже сквозь стекло витрины. Миссис Крейн подняла голову. При виде Фергуса на ее утомленном лице засияла улыбка. Она жестом показала на его ранец и произнесла слова «ланч» и «коробка», и хотя сквозь стекло ничего не было слышно, Фергус поднял большой палец, показывая, что все понял и что коробку он не забыл.

Он пронесся мимо кафе и лавок, мимо шарманщика Антонио, мимо театра, где вышагивал взад-вперед Лупоглазый Нед, пробежал по переулку, миновал тележку с бубликами, выскочил на берег канала и помчался дальше.

Когда он огибал мыс Циклонов, на котором высился старый маяк, впереди показались паруса и мачты «Бетти-Джин». Ни на секунду не сбавляя скорости, Фергус пробежал по пристани и остановился у сходней. Рядом стоял маленький щит. На нем золотыми буквами была выведена надпись «Учебный корабль „Бетти-Джин“», а ниже красовалось изображение хмурой русалки в академической шапочке.

– С добрым утром! С добрым утром! – раздался клекот Боливии, сидевшей на перилах сходней. – Посмотри на часы! Посмотри на часы!

– Знаю, – отозвался Фергус, проходя по качавшимся сходням. – Только не говори капитану, а то он пошлет меня на мачту махать флажками.

– Махать флажками! Махать флажками! – провизжала Боливия, подскакивая поочередно то на левой, то на правой лапке.

– Да, знаю, что ты любишь сигнализацию семафорными флажками, но я припас для тебя кое-что получше.

Фергус сбросил со спины ранец и вытащил коробку с ланчем.

– Флорентинки! Флорентинки! – радостно заверещала попугайчиха.

– Да, да, только, пожалуйста, потише. Незачем орать на всю школу. – Фергус посмотрел на коробку с ланчем и застыл от изумления. – Ой, что это?!

Вместо старой коробки с ланчем, то есть обычной перевязанной веревочкой жестянки из-под байдербекеровских пирожных, в руках у него лежал совершенно новый, блестящий ящик с кнопочками на крышке, с дверками и всевозможными отделениями. Ярлычок на боковой стенке гласил: «Ланчомат. Торговая компания „Удивительный рейс“».

В спешке Фергус, не удосужившись взглянуть на коробку, просто вынул ее из холодильника и машинально сунул себе в ранец. Это была совершенно другая коробка, и притом далеко не из самых дешевых.

Он нажал одну из кнопочек на крышке. Раздался щелчок, в крышке отворилась дверка, и изнутри пахнуло ароматом орехов, шоколада и карамели. Боливия зацокала клювом и заверещала:

– Флорентинки! Мои любимые флорентинки!

Фергус улыбнулся. С тех пор как два семестра назад он начал посещать учебный корабль «Бетти-Джин», они с Боливией крепко подружились – и все благодаря пирожным и печеньям, которые мама укладывала ему в коробку с ланчем. Он всегда угощал попугайчиху кусочками круассана, ореховым эклером или оладьями. Но самым любимым ее лакомством были, конечно, флорентинки эрцгерцога Фердинанда.

Фергус с содроганием вспомнил свой первый школьный день. Хотя ему уже стукнуло девять, в школу он еще не ходил. У его мамы просто не было на это средств, и потому она старалась учить его дома сама – после службы, а иногда и на службе. Фергус улыбнулся. Писать сочинения вечером дома или решать арифметические задачки за прилавком с кондитерскими изделиями ему очень нравилось, но еще больше ему нравилось гулять и играть с соседскими мальчиками.

Но все изменилось, когда корабль «Бетти-Джин» вошел в гавань и пришвартовался на берегу канала. Фергус не забыл, как заволновалась его мама, прочитав одну из афиш, которые капитан Крюк расклеил по всему городу.

Слово «бесплатно» было выведено огромными буквами, а изображенная иод ним русалка в академической шапочке для пущей убедительности указывала на это слово пальцем.

– Смотри, Фергус! Они ищут молодых здоровых учеников… Ловких, спортивных, способных протискиваться через тесное пространство, – сказала миссис Крейн. – Ах Фергус, ведь это словно про тебя сказано. Подумать только – ты получишь первоклассное образование, и притом совершенно бесплатно!

– Но ведь я и так получаю образование совершенно бесплатно, – пробормотал Фергус, но, увидев озабоченное лицо матери, попил, что решение принято, и спорить не стал.

И вот в назначенный день, облачившись и свой лучший костюм и пригладив вихры, Фергус вместе с толпой других жаждущих прибыл на двухмачтовый парусник для собеседования. Капитан Смоллет задал ему несколько вопросов, как то: «Каков твой рост, парень?» или: «Не боишься ли ты находиться в тесных помещениях?», после чего велел вскарабкаться на верхушку мачты.

Под конец капитан сказал маме Фергуса:

– Мои поздравления, сударыня. Мы сделаем из вашего маленького сокровища ученого и морехода.

И так Фергус, еще не достигший девяти лет и ни разу в жизни не переступавший порога какой-либо школы, в первый день семестра поднялся по сходням, чувствуя себя перепуганным малышом, и попытался подружиться с попугаем.

Сейчас, однако, Фергус взглянул на часы и застонал. Одиннадцать минут девятого. Он уже на одиннадцать минут опоздал на первый урок – на гимнастику, которую вел мистер Вудхед. Он вынул из таинственного нового ящика с ланчем флорентинку и протянул её Боливии. Та схватила свое любимое пирожное и быстро взлетела на воронье гнездо – смотровую площадку на верхушке мачты (в честь Боливии ученики прозвали площадку «попкино гнездышко»).

– Опоздал на двенадцать минут! – простонал Фергус. Опоздай он еще больше – не миновать ему работы по очистке корабельного днища от моллюсков.

Да, сегодня дело обстояло не лучше, чем в тот памятный первый день на борту «Бетти-.Джин». Начать хотя бы с того, что ему предстояло познакомиться со своими будущими соучениками. Всю команду, как им велено было отныне себя называть, построили в линейку на бакс. Первым стоял высокий мускулистый Хорей с Такер с копной непослушных соломенных волос, в очках со сломанной дужкой, обмотанной скотчем. Следующей стояла Тесен Маас – серьезная темноглазая девчушка с короткой черной челкой и такая маленькая (ростом даже меньше Фергуса), что дети вскоре прозвали ее Мышкой. Рядом с ней Сильви Смит – рыжие косички, длинные, покрытые веснушкам и ноги с вывернутыми коленками. Замыкал линейку Джимми Томпсон по прозвищу Гвоздь ростом чуть повыше Фергуса, но вдвое его крепче и сильнее.

Вот и весь класс – из множества желающих поступить на учебный корабль «Бетти-Джин» капитан Крюк отобрал всего пятерых.

Команда собралась поистине разношерстная – не мог не признать Фергус – из разных частей города. Общим у них было только одно – их родители не имели достаточно средств чтобы определить их в другие городские школы. Тем не менее дети вскоре подружились.

Хорейс считался остряком и шутником, Мышка окружала всех нежной заботой, а бесстрашный благородный Гвоздь почитал своим долгом опекать слабонервную плаксу Сильви. Ну а Фергус – доброжелательный, беззаботный Фергус – пусть и не вышел ростом, обладал способностью ладить со всеми.

Да, команда, хоть и впрямь разношерстная, не шла, однако, ни в какое сравнение с командой учителей на борту «Бетти-Джин»!

Фергус никогда не ходил ни в какую школу, но отлично знал, как должны выглядеть учителя. Они должны выглядеть как доктор Фассбиндер – носить старые твидовые пиджаки с кожаными заплатками на локтях и длинные полосатые шарфы, сохранившиеся еще со времен их ученья в университете. Они должны поминутно терять свои очки, хотя очки как висели, так и висят на цепочке у них на шее.

Но учителя с парусника «Бетти-Джин» нисколько не походили на доктора Фассбиндера. Взять хотя бы рыжебородого мистера Спайсера с огромными серьгами-кольцами в ушах. Он числился учителем географии, но на его уроках изучались только пещеры, туннели и «спелеология для начинающих».

Или миссис Блад, учительница естествознания, которая больше всего на свете любила порох для пушек и терпеть не могла умываться.

Или, например, учитель гимнастики мистер Вудхед с черной повязкой на глазу и с татуировками, изображавшими русалок, на руках. Фергус был уверен, что русалка в академической шапочке со школьной вывески – скопирована с той, что была вытатуирована на правом предплечье мистера Вудхеда.

А еще на борту обитал обряженный в засаленный фартук мистер Гилрой. Одна нога у него была деревянная – ни дать ни взять ножка от стола с двенадцатью зарубками на одной стороне. Он служил судовым коком, но так как все ученики приносили еду из дома, стряпал только для учителей. Впрочем, судя по запахам, доносившимся из камбуза, ученикам поистине повезло.

Но самым необыкновенным из всех учителей был, бесспорно, капитан Крюк.

Фергус повесил ранец на вешалку в раздевалке, надел гимнастический костюм и еще раз посмотрел на часы. Четырнадцать минут девятого. Он молниеносно пересек переднюю палубу и уже приближался к каюте директора школы, как вдруг из нее высунулась рука с крюком на конце, схватила его за шиворот и…

Глава шестая

Перед Фергусом возникла разгневанная красная физиономия директора школы.

– Крейн! – гаркнул он. – Ты опять опоздал?!

– Я… я… это только во второй раз, сэр, – заикаясь, пролепетал Фергус, болтаясь на крюке, которым подцепил его директор.

– Заткнись, жалкая сухопутная крыса!

Капитан учебного корабля «Бетти-Джин» имел обыкновение называть учеников сухопутными крысами, подонками, шелудивыми псами и разными другими словами, смысла которых Фергус большей частью не понимал, но догадывался, что ничего хорошего они не означают.

– Протащить тебя под килем – слишком легкое наказание, хотя от такого поганого недоростка только и проку, что акул приманивать. Послал бы я тебя на мачту с утра до вечера сигнализацию учить, да, говорят, это дело тебе даже по душе пришлось.

С верхушки мачты донесся визг:

– Капитан Крюк! Капитан Крюк!

– Дьявольская птица! – рявкнул директор, выпустил Фергуса и пошел к двери. – Сколько раз надо тебе повторять, что меня зовут капитан Смоллет, пыльная тряпка ты эдакая!

– Ветер с запада! Ветер с запада! – провизжала попугайчиха.

«Славная старушка Боливия, стараешься отвлечь от меня капитана», – подумал Фергус.

– Надвигается шторм! Надвигается шторм!

– Брехня! – сказал капитан Крюк (как он ни старался, дети за глаза все равно называли его только так). – Эта гадина день ото дня дуреет, да притом еще и разжирела. Давно пора убавить ей корм. Впрочем, где моя подзорная труба?

– В углу, сэр, – услужливо подсказал Фергус. – Лежит у вас на сундуке.

В каюте капитана (которую он велел называть кабинетом директора) были свалены в кучу масляные фонари, обрезки просмоленной парусины, мореходные приборы и ржавые гарпуны. По стенам были развешаны чучела диковинных рыб с далеких океанов и старые выцветшие фотографии женщин в экзотических нарядах. Под портретом каждой дамы капитан своим корявым почерком выпел название порта, где он с нею познакомился. «Норд Харбор» явно нуждалась в бритье, по рту у «Вест Порт» торчал один-единственный зуб, «Сэнди Коув» была в очках; но больше всех Фергусу нравилась «Суитвотер Киз» с огромным цветком за каждым ухом и в длинной юбке из морской травы.

– Ах да… – Капитан рассеянно взял в руки подзорную трубу.

Уловка Боливии удалась на славу. Директор, казалось, начисто забыл, почему в его кабинете стоит Фергус Крейн, и занялся подзорной трубой.

На столе у него за спиной лежала большущая морская карта. Чтобы она не свернулась, углы ее были придавлены тяжелыми серыми камнями с рыжими прожилками. Когда капитан не отдавал приказов учителям и отпускал учеников домой после уроков, он часами сидел у себя в каюте, размышлял над картой, чертил на ней линии своим крюком и бормотал что-то себе под нос.

– Ладно, Крейн, – сказал он наконец, выходя из каюты на бак. – Убирайся!

Фергус выскользнул из каюты и, услышав, как за ним захлопнулась дверь, с облегчением вздохнул и посмотрел на часы. Восемь часов двадцать девять минут. Урок мистера Вудхеда в гимнастическом зале, который находился в грузовом трюме, идет уже добрых полчаса.

Фергус пошел дальше по коридору, свернул направо, потом еще раз направо и по деревянной лестнице спустился под палубу, а затем, меняя одну шаткую лесенку на другую, – во внутренние помещения корабля.

Возле учительской стоял смешанный запах грязных носков, дыма от трубки миссис Бладд и жаркого из вяленой трески, приготовленного мистером Гилроем. Фергус сморщил нос и спустился на батарейную палубу, где среди старых пушек и бочонков с порохом миссис Блад обычно проводила уроки естествознания. Когда он проходил мимо камбуза, нос пришлось уже просто заткнуть. Здесь он повернул налево и по трапу спустился к гимнастическому залу.

Тут Фергус остановился, приложил ухо и двойным дверям и прислушался. Ни звука. Может, урок гимнастики уже кончился, а может – еще лучше, – его вообще отменили.

Дверь неожиданно распахнулась, увлекая Фергуса за собой, и он с размаху рухнул на иол гимнастического зала. Над ним, подбоченившись и криво улыбаясь, возвышался мистер Вудхед.

– Неужто это вы, Фергус Крейн? Как любезно с вашей стороны к нам присоединиться. Надеюсь, вы хорошо спали?

Хриплый, гнусавый голос учителя неприятно резал слух.

– Я… я… виноват, сэр, – пролепетал Фергус.

Мистер Вудхед глумливо усмехнулся и злобно сверкнул единственным глазом.

– Раз уж вы изволите возлежать на животе, попрошу вас сделать десять отжиманий!

Фергус начал отжиматься, а мистер Вудхед обратился к остальным ученикам, которые, раскрасневшись и тяжело дыша, стояли у него за спиной.

– И вы тоже, благородные леди и джентльмены! – гаркнул мистер Вудхед. – Десять отжиманий!

Ученики застонали и опустились на пыльный пол.

– Л закончив это упражнение, приступим к вашему любимому лазанию но туннелям!

Ученики снова застонали.

– И в честь нашего запоздалого гостя проделаем это упражнение дважды!

Глава седьмая

– Всем встать к туннелям! – скомандовал мистер Вудхед.

Четыре ученика заняли свои места в четырех углах гимнастического зала возле четырех люков, на откидных крышках которых были написаны мелом названия туннелей.

Хорейс стоял у люка «Дыра Славы», Мышка – у «Большой Медведицы», а Сильви Смит, готовая каждую минуту разрыдаться, – у люка «Штопор». Гвоздь Томпсон, заняв свое место у люка «Чертов котел», старался подбодрить ее дружеским взглядом. У каждого ученика висела на шее ленточка со свистком.

Фергус неприкаянно стоял в центре зала. Упражнения в туннелях ненавидели все, но пуще всех Фергус – потому что против своей воли был назначен «запасным».

По свистку мистера Вудхеда все четверо откинули крышки люков и полезли в балластный трюм. Балластом называются камни и другие тяжелые предметы, сваленные в трюм корабля, чтобы придать ему устойчивость и не позволить перевернуться.

Люки вели в проложенные в балластном трюме узкие туннели, которые заканчивались специальными отверстиями, выводящими в верхние части корабля. Упражнение заключалось в том, чтобы проползти сквозь кучи балласта, нагроможденные в туннеле, и благополучно выбраться наверх.

Туннель «Большая Медведица» шел зигзагом то вверх, то вниз и идеально подходил для шустрой, ловкой и сообразительной Мышки. По «Штопору», закрученному спиралью, и выходившему на полубак, могла проползти только гибкая Сильви – ее коленки выворачивались под самыми невероятными углами.

Туннель «Чертов котел» открывался прямо под якорной цепью. Он был такой сложный, что преодолеть его мог только сильный и выносливый Гвоздь.

Хуже всех, по мнению Фергуса, была «Дыра Славы» – она выходила прямо в тот угол камбуза, куда мистер Гилрой сбрасывал рыбные головы. Этот туннель отвели Хорейсу, который мог дольше всех задерживать дыхание.

Каждый ученик досконально изучил свой туннель, потому что это упражнение проделывалось ежедневно, а Фергус, как «запасной», должен был знать все четыре туннеля. «Хорошо, что я способен протискиваться сквозь очень тесные пространства…» Едва он успел произнести про себя эти слова, как вдруг из пока «Штопор» послышался свист.

– Опять не пролезла! – раздраженно пролаял мистер Вудхед и кивнул Фергусу: – Делай свое дело, Крейн!

Фергус быстро спустился в люк и пополз по узким извивам туннеля. Чтобы стенки не обваливались, их поддерживали специальные деревянные подпорки, но все равно кое-где ему на плечи сыпались камешки. За четвертым витком Фергус увидел Сильви. Она так плакала, что даже перестала свистеть.

– Все в порядке, Сильви, – прошептал Фергус – не бойся, я сейчас тебя вытащу.

– Я застряла, Фергус, – жалобно лепетала Сильви. – Я всегда застреваю. Я никуда не гожусь. Я такая жалкая и ничтожная. Я вечно всех подвожу.

– Успокойся, Сильви, – отвечал Фергус, подползая к ней сзади. – Все будет о'кей. Ты лучше всех ползаешь по туннелям – если, конечно, стараешься, а уж «Практическую спелеологию для начинающих» ты вообще наизусть знаешь.

Сильви улыбнулась:

– У меня голова застряла. Мне ее никак не вытащить.

– Смотри. – Фергус протянул к ней руку. – Это твои косички. Они зацепились за подпорку… Ну вот, все в порядке. Я их отцепил!

– О-ох! – облегченно вздохнула Сильви, улыбнулась и сказала: – Спасибо тебе, Фергус. Ты такой добрый и храбрый.

– Ничего особенного, это моя работа. А теперь поторопись. Ты не забыла, что Вудхед велел нам проделать упражнение два раза?

Когда Фергус и Сильви добрались до верхней палубы, повернули обратно и, наконец, вылезли наверх, остальные ученики уже успели закончить второй заход.

– Вылезайте, вылезайте! – сердито гаркнул мистер Вудхед, когда дети выбрались из «Штопора». – Надо было заставить вас проползти туда и обратно пять раз подряд!

Сильви готова была вновь разразиться слезами, но Гвоздь похлопал ее по плечу.

– Ладно, вам еще повезло, – продолжал мистер Вудхед, бросив на него злобный взгляд. – Уже пора приступить к ланчу, и непонятно почему – принимая во внимание стряпню Коротышки Джона, то есть, я хотел сказать, мистера Гил роя, – я изрядно проголодался. Разойдись!