Текст книги "У меня есть твое фото (СИ)"
Автор книги: Крис Карвер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 10 страниц)
Игорь подошел ближе. Нервно переложил ключи от машины из одной руки в другую. Аня помялась и спрятала в карман зазвонивший телефон.
– Ваш телефон, – Майков кивнул на карман ее джинсов.
Аня как-то неловко улыбнулась, вытащила гаджет, сбросила вызов. Со стороны улицы отчетливо прозвучал автомобильный гудок.
Игорь посмотрел вниз, в сторону окна, из которого были видны ворота.
– Это не Вика, – сказал он, будто оправдываясь, и только потом до него дошло. Он насупился. – Это к вам?
Аня кивнула.
– Да.
– Кто?
– Друзья.
Она не должна была отчитываться, но делала это. И Майков не знал, радует его такая покорность или до глубины души бесит.
– Хм. Друзья. И… что у вас за планы? Просто любопытно, ничего такого.
С улицы посигналили снова. Игорь скрипнул зубами.
– Да так, прокатиться, повеселиться…
Аня старалась не смотреть ему в глаза, но, если бы заглянула – увидела бы бесов, резвящихся в котле его ярости.
Майков потоптался на месте. Его планы на ужин сорвались, но он не был бы Игорем Майковым, если бы не попытался найти выход.
– Звучит весело, – натянул улыбку, спрятал руки в карманы, покачался с пятки на носок. – Можно с вами?
Аня так смешно выпучила глаза, что Майков на секунду даже перестал на нее злиться. Она была такой хорошенькой с выпрямленными волосами и челкой, почти полностью закрывающей левый глаз.
– С нами?
– Ну да. Знаете, нет ничего интересного в перспективе ужинать одному.
Ее телефон завибрировал. Игорь крепко сжал кулаки, перебарывая желание вырвать его у Ани из рук и разбить коротким ударом о стену.
– Эрик, – проговорила Аня, приняв вызов. – Не против, если со мной будет еще один человек?
Майков скрестил пальцы за спиной. На том конце провода ответили емко и однозначно. Кем бы ни был этот Эрик – ох, лучше бы ему быть никем – он явно не был против ее предложения. Лица Ани коснулась легкая улыбка и, вешая трубку, она кивнула.
– Добро.
Игорь, чувствуя внутренний подъем, спустился по лестнице вслед за девушкой.
Глава 10
Майков чувствовал себя лишним на этом празднике жизни. Настолько лишним, что желание открыть дверь и уйти, никому ничего не сказав, усиливалось с каждой минутой. Они были в боулинг-клубе, и окружающие Игоря люди выглядели на 8-10 лет его моложе. Ему казалось, что он вывел детей на прогулку в песочницу.
А еще раньше ему казалось, что проникнуться тихой ненавистью к людям с ограниченными возможностями нельзя. Как показала практика сегодняшнего дня – очень даже можно. Особенно если эти люди такие наглые, вездесущие и совершенно много о себе думающие.
Все началось в машине. Игорь конкретно так облажался. Всю дорогу он пытался перетянуть одеяло на себя, ведь они с Аней и этим парнем оказались втроем на заднем сидении. Аня сидела между ними. И совершенно не уделяла Игорю внимания, будто его вообще не существовало.
Они с этим парнем хохотали первые десять минут над какой-то своей шуткой, которую не понимал ни Игорь, ни сидящие впереди парень и девушка. Потом, отсмеявшись, Аня с этим парнем начали смотреть на телефоне видео про дизайн. Смотрели увлеченно, будто не видели в жизни ничего интереснее. Потом они замолчали, но постоянно переглядывались и хихикали.
Они въехали в город и медленно передвигались по битком набитым улицам. Игорь вспомнил свою мечту о спокойном, тихом ужине с Аней вдвоем в каком-нибудь ресторане, и едва удержался, чтобы не вздохнуть.
Парень, что сидел за рулем, обратился к Игорю, поймав его взгляд в зеркале заднего вида. Кажется, он представился Сашей, а его подруга – Алисой. Они были поприятнее этого парня.
– А чем ты занимаешься, Игорь? – спросил он.
Майков мысленно поблагодарил его за то, что тот обратился на «ты». Потом покосился на сидящих рядом людей и ответил.
– В последнее время я преимущественно ввязываюсь в сомнительные ситуации.
Саша рассмеялся.
– Как эта например?
– Вполне возможно.
Этот парень наклонился к Ане и прошептал:
– Он всегда такой интеллигентный?
Аня не успела ответить, потому что Майков ее опередил:
– Нет.
– Слава Богу, я уж подумал, что тебе будет скучно с нами.
Игорь скрипнул зубами. Самым ужасным было осознание того, что этот парень был прав. Майков прекрасно понимал, что производит впечатление зануды в сравнении с ними – молодыми, смеющимися и очень живыми. Он был будто сморщившийся помидор в пакете со свежими яблоками. Бр.
Он отвернулся к окну, ничего не отвечая.
Аня зашевелилась, и вскоре их тела стали чуть ближе друг к другу, словно она придвинулась, хотя это могло быть всего лишь иллюзией, потому что Майков хотел, чтобы Аня придвинулась к нему и села подальше от этого парня.
Они подъехали к боулинг-клубу. Саша припарковался и первым вышел из машины. За ним – Алиса, Игорь и Аня. И вот тут произошло то, после чего Игорю захотелось ударить себя по голове пару раз чем-нибудь тяжелым.
Этот парень (ладно, Эрик) оставался в машине. Он не выходил, и Майков, зацепившись за его слова об интеллигентности, решил сделать что-то совершенно ему не подходящее. Он наклонился, заглядывая в машину, и небрежно, вроде как в шутку спросил:
– Тебе нужно особое приглашение?
Аня позади него издала какой-то странный звук – то ли возмущенный вдох, то ли писк. Эрик улыбнулся, и его разноцветные глаза блеснули ярким светом в темноте авто.
– Типа того, – ответил он.
А дальше все было просто ужасно. По шкале от одного до ста – на соточку. Саша вытащил из багажника инвалидное кресло, о котором Игорь даже не подозревал (на его взгляд «Почему ты не предупредила?!» Аня виновато пожала плечами). Саша помог Эрику выбраться наружу, усадил его в кресло и, похлопав по плечу, стал катить в сторону входных дверей.
Аня медленно пошла следом. Алиса, поставив машину на сигнализацию, провела по спине Игоря ладонью.
– Не парься, – весело сказала она. – Эрик в таких ситуациях бывает каждый день – ему плевать.
Не париться совершенно не получилось.
* * *
Они почти не играли. Во-первых, дорожки были заняты, а во-вторых, играть не умел никто, кроме Игоря и Алисы. Это было просто ужасно. Аня пару раз попыталась бросить шар, но он катился так медленно, что толку от этого было мало. Подвыпившая компания на соседней дорожке посмеялась над попыткой Саши, но парень не стал унывать. Он вообще был неунывающим – прекрасное качество, которым Майков никогда не мог похвастаться. И, казалось, никого не волнует их дерьмовая игра, ведь главным было не это, а компания, разговоры и смех. Казалось, что такими вот посиделками люди приближают Новый год и пытаются обмануть зиму, доказать ей, что и в холоде можно найти что-то вдохновляющее.
– Предлагаю выпить за хороший вечер, – Игорь поднял одноразовый стаканчик и отсалютовал им сначала Ане, потом остальным. На Эрика он посмотрел последним. Их взгляды встретились, Эрик улыбнулся уголком губ, Игорь кивнул в ответ и приложился губами к краю стакана.
– Но я все еще считаю тебя занудой, – сказал Эрик Майкову, когда остальные разбрелись по помещению – девчонки не оставляли попыток сбить несчастные кегли, а Саша ушел к бару за выпивкой. Игорь ничего не ответил, и парень продолжил, воспользовавшись паузой. – Она тебе нравится, да?
Он посмотрел на Майкова все с той же смешинкой во взгляде. Эта смешинка раздражала весь вечер, вызывала приступы неконтролируемого гнева, который Игорь всеми силами пытался побороть.
Нужно было проигнорировать его вопрос? Солгать? Но зачем, когда они сидели одни за столиком, вокруг никого не было, и они оба знали правду? Поэтому он перенаправил вопрос:
– А тебе?
Эрик мягко засмеялся, опустив взгляд в стол.
– Интересная ситуация, правда? Но ты должен знать, что я не отступлю.
Майков не знал, как говорить с этим парнем. Он не умел общаться с людьми, которые были настолько уверенными в себе.
– Хорошо, – ответил он, скрещивая пальцы вокруг стакана. – Но и ты должен знать, что я не буду делать тебе поблажек. Мы с тобой равны.
Если намек на физическое состояние и задел Эрика – тот совершенно красиво не подал вида. Игорь был восхищен. Ответ парня его восхитил не меньше.
– Ты ошибаешься, – наклонив голову вбок, произнес он. Глаза разного цвета ярко вспыхнули огоньком азарта. – Я впереди тебя на несколько шагов.
И словно в подтверждение его слов Аня плюхнулась на стул рядом с Эриком, забросила руку ему на плечо и весело выкрикнула:
– Ты видел?! Видел? Я сбила три штуки! Алиса, скажи!
Игорь отвернулся.
* * *
Если что-то и происходило за ее спиной – Аня предпочитала делать вид, что не замечает. Майков не просто так вызвался поехать с ними. В машине он вел себя отвратительно недружелюбно, но в клубе, казалось, немного расслабился. И это выбило Аню из ритма, ведь расслабленный Майков был явлением настолько редким, что она частенько забывала, как он при этом выглядит.
Ей понравилась Алиса. У Ани никогда не было подруг, обычно судьба сводила ее с мальчишками: в детстве с ними она лазила по заборам и крышам, раздирая штаны и подолы платьев. В школе ситуация не изменилась, и одноклассники были ей более интересны, чем одноклассницы. Девчонки ее ненавидели за то, что она могла привлечь к себе все внимание совершенно нестандартными вещами. Когда все девочки занимались гимнастикой на физкультуре, Аня с пацанами подтягивалась на турнике (болталась, как сосиска), отжималась (лежала пластом на полу) и играла в футбол, а на выпускной она пришла сразу с тремя ухажерами, которые были лишь друзьями, но это все равно произвело уморительный эффект.
Сейчас, глядя на то, как Игорь с Эриком перебрасываются колкими фразочками, Аня пыталась определить, как давно жизнь начала подбрасывать ее вверх, словно на батуте. Нравился ли ей Игорь? О, черт, конечно! Он нравился ей с первого дня и все сильнее с каждой минутой. Подходил ли ей Игорь? Совершенно точно и безоговорочно не подходил. Эрик же был совершенно другим. В первый же день после знакомства они проговорили безостановочно несколько часов. Аня помогла ему навести порядок в помещении, разболтала, пожалуй, всю свою жизнь и услышала его историю от начала и до сегодняшнего момента. Эрик ее привлекал своей уверенностью и красотой, от которой чесались ладони. Она хотела фотографировать его. Много фотографировать, пока пальцы не заболят, а темнота не опустится на город. Она просто ждала момента.
С Майковым же все было иначе – к нему тянуло магнитом на физическом и эмоциональном уровне, но допустить такую мысль Ане было страшно. Потому что это Майков. Человек не ее круга. Потому что когда-нибудь он женится на Вике, сделает ей много детишек, создаст свою галерею и будет купаться в любви. Аня же в это время сменит работу в очередной раз, возможно – переедет с одного места в другое, но в остальном ее жизнь не изменится. Эта мысль огорчала ее.
Она задумалась и отошла, чтобы купить воды. У бара толпились люди, что отдыхали здесь более громко и алкогольно, чем они. Они были старше – от сорока и выше. Одна женщина улыбнулась Ане нетрезво, а стоящий с ней рядом мужчина махнул рукой, с зажатым в ней стаканом. На Аню выплеснулось холодное пиво. Ее свитер тут же промок насквозь, по шее и груди стекала ледяная жидкость.
Аня застыла, открыв рот. От неожиданности она не нашлась что сказать, а вскоре совсем опешила – Майков оказался рядом в считанные секунды.
– Возьми, – он протянул ей платок и широким шагом подошел к мужику, что стоял совершенно пьяный с довольной улыбкой. – А ты извинись.
Мужик фыркнул – слюни брызнули во все стороны, и Аня поняла, что ей не нужны его извинения. Ей вообще не хочется стоять с ним рядом.
– Не сахарная – не растает, – сказал мужик.
Игорь закатал рукав своей кофты. Аня рассмеялась, подумав – ну не будет же Майков драться из-за нее, глупость какая!
* * *
– Игорь, я тебя не узнаю! – кричала Вика всю дорогу, пока вела машину, а Аня, прислонившись к его плечу, мирно спала, не реагируя на внешние раздражители. – Ты же умный, образованный, интеллигентный человек!
– Господи, как я устал быть интеллигентным! Что это вообще значит? Можно мне хоть сегодня побыть не интеллигентным!
Небо светлело. Темнота рассеивалась, сменяясь синевой морозного утра. Майков попытался достать телефон из кармана, чтобы определить, который сейчас час, но Аня пошевелилась и обняла его за пояс, прижавшись сильнее. От этого у Игоря в груди будто ядерная бомба взорвалась. Он замер, не шевелясь. Кожу на лице тянуло, рассеченная губа снвоа начала кровоточить, но все это было таким пустяком.
Вика покосилась на них в зеркало заднего вида.
– Вот уж не думала, что однажды мне придется забирать тебя из отделения полиции, – сказала она. – Я понимаю – она… Но ты, Игорь?
Майков помотал головой.
– Она ничем не отличается от меня. И это я затеял драку.
Вика посмотрела с недоверием и вернулась к созерцанию дорожного полотна. Ее пальцы на руле были плотно сжаты, волосы – рассыпаны по плечам, а на губах не было ни следа помады. Майков с удивлением отметил, что такая Вика (только что выдернутая из постели, сонная и естественная) нравилась ему гораздо больше.
– Ты не мог затеять драку, Майков, перестань.
– Нет, я сделал это. И мне разбили бы бутылку об голову, если бы Аня не прыгнула на того мужика, как кошка.
Наверное, в его голосе прозвучало слишком много гордости, потому что Вика скривилась. Ему стало интересно, а Вика смогла бы броситься в драку? Игорь любил ее, как мог. Он дорожил их дружбой и вряд ли в мире нашелся бы человек, который заботился бы о нем с такой же самоотдачей. Но также он понимал, что не может ей дать ничего взамен. Ничего, кроме своей дружбы и заботы в ответ.
Он позвонил Вике, как только ему разрешили это сделать. Когда их оформляли (самый невероятный случай в его жизни, серьезно) – Игоря, Аню и мужика с расквашенным до синевы лицом – Саша попросил позвонить ему. Он хотел забрать их и отвезти домой, но в телефоне Ани села батарейка, а у Игоря не было номера. И Майков ни на секунду не сомневался, что Вика поможет. Сорвется ранним утром и приедет, как делала много раз.
– Приехали, – она больше не смотрела на него. Игорь всегда думал, что знает ее, как себя, но сейчас не узнавал. – Надеюсь, хотя бы до дверей ты сможешь дойти без приключений?
«Какая же ты сволочь, Майков», – подумал он, пытаясь поймать взгляд подруги.
– Прости, Вик, – прошептал он.
Девушка подняла на него глаза. В ее взгляде плескалось разочарование, смешанное с чувствами, которые он никогда не смог бы до конца разгадать. Как и в целом разгадать эту женщину. Иногда она была холодной, словно лед, а иногда – как сейчас – такой настоящей, что это обескураживало Игоря, заставляло чувствовать себя еще хуже, чем есть.
– Пошел ты к черту, Майков.
Он кивнул, потому что ее слова были справедливыми.
* * *
Игорь зашипел, когда мокрый ватный диск коснулся ссадины у него на лбу.
– Терпи, – строго сказала Аня и тут же быстро поправилась. – То есть – терпите.
Она обработала его губу и принялась за другие раны. Майкову следовало бы расстроиться из-за покалеченного лица, но он давно не чувствовал себя более живым, чем сегодня. Ему будто позволили расправить крылья впервые за долгие-долгие годы.
– Давай уже на «ты», а? – с улыбкой предложил он. Руки у Ани были прохладными, пальцы приятно щекотали лицо. И сама она – уставшая, взъерошенная, с растекшейся тушью – была такой невыносимо-естественной, что у Майкова перехватило дыхание.
Аня согласно кивнула и улыбнулась застенчиво. Солнце уже вовсю освещало кухню, а они оба до сих пор не ложились спать, если не считать короткого сна в машине. Игорь сидел на стуле, а Аня стояла рядом.
– Готово, – она приклеила лейкопластырь ему на лоб и отошла, любуясь результатом.
Майков бросил взгляд на ее руки и увидел, что костяшки на нескольких пальцах сбиты.
– Тебе бы тоже не помешала помощь, – он схватил ее за руку и подтянул к себе.
Аня затаила дыхание.
– Это пустяки.
– Говоришь так, будто дерешься каждый день.
Она рассмеялась. Ее смех – немного сонный, но такой заливистый – заставил Майкова рассмеяться в ответ. Он обработал ее пальцы, осторожно дуя на ранки, с горем пополам перемотал ладонь бинтом, а когда поднял глаза, то обнаружил, что Аня не сводит с него взгляда. Она смотрела так, будто впервые видела его – рассматривала с любопытством и интересом. Игорь, выпустив ее ладонь, потянулся, откинул спутавшуюся прядь с ее щеки и провел пальцами по лицу, очерчивая скулы и подбородок.
Аня закрыла глаза, принимая прикосновение, отдаваясь ему.
Игорь не дышал. Кожа под его пальцами горела. Она подходила ему по температуре, она подходила ему снова и снова.
Рывок – и он усадил девушку к себе на колени. Аня не сопротивлялась, только вздрогнула от неожиданности, распахнула глаза и посмотрела ему прямо в душу. Ее глаза горели, тело снова тянулось к его прикосновениям, Игорь, тихо рыкнув, уткнулся носом в ее шею.
Аня потрясающе пахла. Она потрясающе горела в его руках, потрясающе двигалась, распаляя его. Это был такой интимный момент, что Майков не представлял, как он сможет остановиться. Он хотел целовать ее, обнимать. Хотел раздеть ее и усадить на кухонный стол, чтобы рассмотреть внимательно. Ему нужно было ее обнаженное тело, ее грудь, руки, спина и шея. Он хотел видеть, как дрожат ее ресницы, когда он раздвигает ее бедра своими…
– Аня, – поцелуй вышел слишком смазанным, мешали эмоции и желание, которое она могла чувствовать сквозь несколько слоев ткани, сидя у него на коленях. Он коснулся ее губ своими, мягко мазнул языком по зубам и отстранился, хватая воздух.
– Нужно, – она х р и п е л а. – Нужно остановиться.
– Да, – он задыхался. – Нужно.
Ее руки скользнули по его плечам, вниз, к животу, зацепили застежку ремня и исчезли – Игорь застонал от досады. А потом и сама Аня аккуратно поднялась, пытаясь держать равновесие. Она не могла быть пьяной – прошло много часов после того, как они выпили. Но она едва стояла на ногах, и Игорь был счастлив осознавать это.
Это он так действует на нее.
– Я, – ее взгляд коснулся лица Майкова, его губ, шеи и, наконец, опустился на пах. Щеки девушки вспыхнули от стыда, но Игорь не сдвинул ноги, он не пытался скрыть то, как сильно он ее хотел. – Я пойду.
– Да.
«Нет! – кричала душа. – Нет, ты никуда не пойдешь!»
Но Игорь прекрасно знал, что в этот момент, на эмоциях, в не лучшем состоянии, им необходимо было разойтись по своим комнатам.
На остальное еще будет время, будет возможность – завтра, послезавтра, в любой другой день.
Глава 11
У Игоря была своя система, которой он придерживался, выбирая материалы для создания картин. Это напоминало ситуацию с пирогами-антистрессами.
Краски – любимый материал. Рисуя красками – масляными, акриловыми или простыми акварельными, неважно – Игорь полностью отдается композиции рисунка и образам. Он делает их яркими, создавая характеры при помощи оттенков и толщины мазков. Он оживляет растения, животных, предметы, накладывая линии на холст. С красками работать всегда приятно, это вдохновляет и задает настроение.
Другое дело – уголь. У Игоря очень мало работ, выполненных углем, потому что он не умеет находить с ним общий язык. Еще в институте, работая с углем, Майков больше всех злился и хуже всех справлялся, но попрощаться с этим материалом он так и не смог. Он брал в руки уголь, когда мысли в голове спутывались, превращаясь в клубок. Он наносил штрихи, забывал про лица, вырисовывал только очертания: улиц, домов, облаков и человеческих силуэтов. Он не думал, когда рисовал углем – он жил в этом, и это было безумно сложно.
Закончив очередной набросок, отошел к окну и вынул из запечатанной красной пачки толстую сигарету.
Майков курил крайне редко, предпочитая просто держать сигареты в доме на случай, если захочется. В этот день был как раз тот случай.
Он чиркнул зажигалкой, приоткрыл окно, поежившись от вмиг проникшего в помещение холода. На улице было темно, Игорь не представлял, который сейчас час – раннее утро или поздний вечер – потому что всегда терял счет времени, рисуя. Сжал пальцами фильтр, поднес сигарету ко рту и сделал затяжку, пропуская в легкие такую необходимую порцию яда.
Голова закружилась – возможно, все дело было в голоде или же в первой сигарете за несколько месяцев. Но он не хотел останавливаться, эта сигарета приносила ему наслаждение. И когда уголек упал на кожу, Игорь почему-то не почувствовал боли.
* * *
Майков не выходил из мастерской больше суток за исключением быстрых походов в туалет и обратно. Аня за это время прошла все стадии от злости до отчаяния и паники.
Она ничего не понимала. Вернувшись домой, они целовались, потом разошлись по своим комнатам (следует сказать пару слов о том, как долго Аня не могла заснуть, но парой слов здесь не ограничишься), а утром Игорь заперся в студии и не выходил на контакт.
Сначала Аня демонстративно не ходила в ту часть дома и всячески пыталась создавать на лице непринужденность и равнодушие, услышав даже малейший скрип половиц. Но это были всего лишь звуки дома, а Игорь же продолжал сидеть в своем маленьком мире, не впуская ее в него и не выходя. Она пару раз подходила и стучала в запертую дверь, но слышала в ответ лишь тишину.
Позже пришла злость и даже ярость. Она казалась себе грязной, ведь его руки блуждали по ее телу, его губы исследовали ее рот, а сейчас он поступал с ней так. Аня не знала, в чем провинилась, что сделала не так. Ей хотелось от отчаяния грызть ногти, но их не было, потому что она всегда срезала их под корень.
– Нагадь ему в тапки, – сказала Аня Бусе, но тот демонстративно повернулся к ней задом. И когда только этот жук Майков успел влюбить в себя ее кота?
Наступила ночь, и Аня больше не могла выносить этой тишины.
Ей нужны были ответы, хотя бы малейшие. Если ему противно, если он не хочет больше видеть ее – пусть скажет это в глаза.
– Игорь, нужно поговорить, – стучать пришлось громко. Можно было подумать, что Игоря вообще не было в мастерской, если бы свет не просачивался в щель под дверью и иногда не появлялась тень от ног. – Открой мне, я тебе не игрушка!
От обиды горело лицо, слезы собирались в уголках глаз. Аня промокнула глаза рукавом – не хватало еще показать ему свою слабость.
Молчание. Долгое и тягучее, как жвачка. Ане хотелось кричать и топать ногами по полу.
– Игорь!
– Уходи.
Он сказал это тихо, но она услышала. Сердце на секунду остановилось, а потом заколотилось с такой силой, будто хотело проломить ей ребра.
– Мне уйти совсем?
– Пожалуйста, сейчас уйди. Мы поговорим, но не сегодня, прошу.
И… Ей стало нехорошо от того, как звучал его голос. Он был каким-то болезненным, словно его долго и безутешно били, словно выкачивали душу через удары.
– Игорь, – уткнулась лбом в дверь, осторожно опустила ладонь на холодную поверхность. – Что-то случилось? Это моя вина?
Он молчал долго. Аня уже отчаялась услышать ответ. Рыдание рвалось из груди, и ей хотелось быстрее убежать наверх, чтобы как следует проплакаться.
Она услышала шаги. Надежда вдруг вцепилась в горло – вдруг он выйдет, вдруг что-нибудь объяснит сейчас?
Игорь подошел к двери. Аня была уверена – он дублирует ее движения: кладет ладонь на дверь, касается поверхности лбом. Она могла чувствовать его энергетику сквозь этот кусок дерева, и ей не нравилось его состояние. Будто, если он сейчас повернет ключ в замке и появится перед ней – Аня его не узнает. Будто он будет лишен какой-то части себя.
Было удивительно, как она научилась чувствовать его за такое короткое время. Она была готова поклясться, что сегодня его рисунки другие, и он не выпачкался в краске с головы до ног.
– Ты ни в чем не виновата, – сказал он все тем же потерянным голосом.
– Тогда что с тобой?
«Что с тобой, почему все случилось так быстро, что я даже не успела задержать воздух в легких?»
– Ты прекрасна, Аня, ты знаешь? – его слова больно били в сердце. – Но сейчас мне нужно побыть одному.
Она ушла, больше не трогая его.
До поздней ночи Аня лежала на кровати, глядя в потолок. Ее разъедало от желания понять, узнать больше, посмотреть ему в глаза и удостовериться, что он будет в порядке. Она всегда все портила, и сейчас ей нужно было знать – это не она, теперь это не ее вина.
* * *
– Я чувствую себя странно, – Эрик откинул волосы со лба. Аня закончила устанавливать камеру на штатив и подошла, чтобы еще пару раз провести кисточкой по его носу и щекам. Сам себе фотограф – сам себе визажист. И куда только люди смотрят, такой талант пропадает? – Меня впервые снимает профессионал.
– Если бы я была профессионалом, то не работала бы уборщицей и не жила бы у своего работодателя по его доброте душевной.
– Насчет доброты я бы поспорил…
– Эрик.
Он закатил глаза, но подначивать ее Игорем дальше не стал. Для нее вообще вся эта тема была неловкой, а когда они говорили об этом с Эриком – тем более. Она не могла разобраться с тем, какие чувства в ней вызывает Эрик. Она восхищалась им: его красотой, его силой и любовью к жизни, но еще она чувствовала, как натягиваются нити между ними, преимущественно – с его стороны, и эта тяга пугала. Нельзя испытывать чувства к двум людям сразу.
Они встретились взглядами. Каждый раз, когда Аня смотрела Эрику в глаза – ее ноги немного подкашивались. Уникальные глаза, безнадежно красивые, они заставляли кончики пальцев зудеть от желания запечатлеть эту красоту на фото, составить целый альбом снимков, посвещенных этим глазам. Этому лицу.
– Просто расслабься, я скажу, что ты должен делать.
– Есть, босс.
Кто бы мог подумать, что находящийся в глубокой стадии ремонта книжный магазин усопшей бабушки Эрика станет такой хорошей площадкой для фотоснимков? Здесь было идеальное освещение, и Ане понадобилась лишь часть осветительных приборов, которые она взяла в прокате. Эрика любил свет. Эрика любила камера, его лицо было создано для того, чтобы его снимать, и у Ани вызывало недоумение, почему он до сих пор не пробовал себя в этой сфере.
– Подними руку, – щелчок за щелчком Аня делала кадры. – Дотронься запястьем до своего подбородка. Легче. Отлично, вот так. Застынь. Не двигайся. Теперь поверни голову, посмотри на меня, в камеру. Так. Не щурься, покажи мне свои глаза. О, Боже, как красиво. Ты великолепен.
Игорь был не единственным, кто терял себя, занимаясь любимым делом. Аня тоже теряла себя, а сейчас – особенно. У нее никогда прежде не было такой модели. Эрик умел слушать ее и охотно делал так, как она говорила, и все, что удавалось создать с ним – это наполняло Аню возбуждением и азартом. Каждый кадр был шагом вперед, каждый взгляд Эрика – магнитом, к которому Аня тянулась, как к музе, как к вдохновению, как к источнику неиссякаемой творческой энергии.
– Я должна признаться, – солнце почти полностью село, Аня сидела на подоконнике напротив Эрика и уплетала за обе щеки купленный за углом дешевый сэндвич.
Эрик прожевал кусок от своего и поднял на нее глаза. И снова. Каждый раз эти глаза заставляли ее задыхаться.
– Мне страшно.
Аня засмеялась.
– В моем признании нет ничего страшного! Я хотела сказать, что никогда еще фотография не приносила мне такого удовольствия. Спасибо тебе.
Она посмотрела на свои руки. Откуда-то взялось смущение – говорить человеку комплименты в процессе работы легко, а вот за камерой, без надлежащего настроя и освещения, особенно если этот человек – парень, который так сильно тебя вдохновляет… Это сложно.
Внезапно пришла мысль, что ей не хочется возвращаться домой. Когда она уходила, Игорь все еще был в мастерской, и это беспокоило ее, но быть там, знать, что с ним что-то не то, но не иметь возможности помочь – от этого можно сойти с ума.
– Это тебе спасибо, – Эрик протянул руку, будто хотел достать до ее щеки и погладить ее, но потом вдруг одернул и схватился за ручку своего кресла так крепко, что побелели костяшки пальцев.
* * *
Знаете это ощущение, когда вас затягивает чернота все глубже и глубже? Как в болото. Затягивает, и вы задыхаетесь, не в силах сделать и вдоха.
Игорь боролся с этой чернотой каждый год, но в этот раз она была сильнее, и все началось р а н ь ш е. Еще три дня впереди, и так не должно было быть, но почему-то происходило. Он не слышал звуков. Не понимал, когда заканчивался день и когда начиналась ночь. Он не мог разобрать смысла картин, которые рисовал, будто это не его рука водила углем по бумаге, не его идеи выплескивались на холст.
Это началось раньше обычного, и, наверное, стоило найти причину, но у Игоря не было на это сил.
К концу второго дня он чувствовал себя полностью пустым, когда обнаружил, что сидит у стены посреди разорванных листов бумаги, каждый из которых черный, как вороново крыло.
Ему нужно было найти свой телефон, но, казалось, он не выходил отсюда много часов.
Он видел окурки в пепельнице – их было слишком много, он никогда не курил столько сигарет за короткое время. Голова закружилась. В глазах потемнело, но стена помогла подняться на ноги. Найти ключ. Открыть дверь.
Главное сейчас – добраться до своей комнаты и оттереть уголь от пальцев, а потом найти телефон.
