Текст книги "ВБО"

Автор книги: Крис Картер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

3

В кабинете, куда их посадил шериф, окна были зарешечены, и на стенах висели две картины: необычный пейзаж, изображающий заснеженные пальмы, и карандашный набросок голой девушки.

– Не понимаю, почему меня задерживают, – Ронхейм цедил слова медленно;

видно было, что он изо всех сил сдерживается. – Из-за этих выстрелов на дороге? Но у меня есть разрешение на оружие, я умею его применять, я дипломированный ветеринар, развожу лошадей… Это была дикая кошка, похожая на горного льва. Я стрелял, защищая свою жизнь. Что еще?

– Ну, прежде всего – спасибо за отчет, составленный вами о событиях этой ночи, – сказал Малдер, усаживаясь поудобнее. – О встрече…

– С тарелкой? Да. Эта штука была круглая, как тарелка. С огнями, красными и зелеными…

– А другие свидетели будто бы говорили, что она имеет форму сигары, – сказал Малдер.

– Я, между прочим, не напрашивался на этот разговор, – тут же ощетинился Ронхейм. – Если вам интересны другие свидетели, так и болтайте с ними. А я поехал. Все, что мне надо сейчас, – это довезти эти траханные запчасти.

Он вдруг покраснел и дернулся, а потом закашлялся – резко и сухо.

Скалли налила стакан воды из кувшина, подала ему. Ронхейм сделал отрицательный жест рукой.

– Будет… хуже… – выдавил он. – Они подождали, когда Ронхейм откашляется и вытрет слезы с глаз. – Простите за бестактный вопрос, – сказала Скалли, – но давно ли это у вас? – А что?

– Видите ли, поскольку вы не ветеран… Кашель, выраженные кожные реакции, озноб, иногда сыпь… я права? – Предположим.

— Типичная картина «синдрома войны в Заливе».

– Меня там не было. – Но – Секунду, Скалли, – Малдер коснулся ее руки. – Мистер Ронхейм, скажите мне, давно ли вы чувствуете себя не в своей тарелке? – С этой чертовой ночи… Дверь кабинета распахнулась – намного более резко, чем это принято в хороших домах и хороших полицейских участках, излишне говорить, что она распахнулась без стука. Вошел шериф и с ним еще кто-то – молодой, безликий, в синем костюме. – Мистер Ронхейм? – подчеркнуто не глядя на фэбээровцев, начальник полиции подошел к шоферу и подал ему руку. – Шериф Барбот. Прошу прощения за неудобства, которые вы пережили. Ваш грузовик осмотрен, вы можете следовать дальше.

– Постойте, – Малдер вскочил. – Я тоже должен осмотреть грузовик!

– В этом нет необходимости, – сказал шериф.

– Но на машине могут остаться следы!..

– Следы встречи с потусторонним… тьфу, – Барбот скривился. – Мы не будем сотрудничать с ФБР в этом расследовании.

– Почему это? – изумлению Малдера не было предела.

– Потому что!

И Барбот, придерживая Ронхейма за плечо, вышел, не забыв хлопнуть дверью.

Скалли набрала в грудь побольше воздуха, но Малдер приложил палец к губам.

4

– Кто-то нажал на шерифа так, что у бедняги плавательный пузырь полез изо рта, – сказала Скалли; они уже ехали в автобусе «Грейхаунда». – Он явно что-то скрывает.

– Да. А уж Ронхейм – то скрывает!..

– Вот именно. Как мог развиться «синдром Залива» у человека, которого там не было?

– Он же сказал: после встречи с НЛО.

– Ты хочешь сказать, что и у солдат в Ираке он развился после встречи с НЛО?

– Чему это противоречит? Очень многие солдаты в Ираке видели НЛО. – Но я думаю, все НЛО, которые видели солдаты в Ираке, сделаны в Техасе. Скалли поморщилась, как от внезапной зубной боли.

– Вот именно. Многие врачи считают причиной синдрома продукты выхлопа новых секретных самолетов. – А где-то здесь поблизости есть авиабаза.

– Совершенно верно. Надо будет навести справки.

– Так тебе военные и выложили карты. – Никто не говорит о военных. У меня свой источник. Отменная компания психов. Тебе никогда не попадался журнал «Одинокий бандит»? – Вроде бы нет. А что?

– Ну… значит, тебе предстоит масса удовольствия.

5

Скалли была на сто сорок четыре процента уверена в том, что мировой полюс упорядоченного беспорядка, описание которого в свое время дал Хорхе Луис Борхес, находится в кабинете Малдера – в том кабинете, что за поворотом, внезапно открывающимся после того, как ты протиснешься мимо стеллажей картотеки в подвале здания ФБР. Там все вещи, хаотично разбросанные, сплетались в логическую сеть, обладающую собственным интеллектом – иногда сочувственным, чаще лукавым. Но теперь она наконец поняла, как ошибалась все это время.

Здесь тоже был если не подвал, то полуподвал, окна под потолком, грязные настолько, что казались концептуалистскими витражами. Стены оклеены были древними, пятидесятых годов, плакатами: «Лучше быть мертвым, чем красным!», «Шпионы ходят как люди и выглядят как люди», «Защити себя сам – и Бог защитит Америку»… На свободных местах висели красочные календари за прошедшие годы – все на военные темы. «Записывайтесь в армию США! Вы сможете увидеть дальние страны, познакомиться с интересными людьми – и убить их!» Портрет Эйзенхауэра с подписью: «ФБР разыскивает: Человек, Который Продал Землю». Заваленные бумагами и папками полки и этажерки, старинные магнитофоны с катушками – теми, на которые помещаются две-три мили пленки. В углу, чуть прикрытые бумагой, – длинные медные рупоры и небольшое параболическое зеркало (очевидно, от калорифера) с микрофоном на месте спирали; этакий набор для звукозаписи пения далеких-далеких птиц… Фотоаппараты сосчитать нельзя, но такое впечатление, что ими тут сорили. Пара объективов-«базук» с фокусом не менее двух футов. Поверх всего этого – несколько компьютеров, соединенных между собой. Очень качественный принтер. Очень дорогой и очень качественный… И разговоры, разговоры! – …завтракал с человеком, который застрелил Боба Кеннеди! – Фрохики, не надо таскать меня шерстью по кустам…

– Чтоб мне гореть в аду. Он тогда был одет в полицейскую форму и спокойно валялся себе на газоне. Потом встал и ушел…

– …а Владимир Жириновский, лидер русских националистов, идет к власти при прямой поддержке самой зловещей и злобной силы двадцатого столетия…

– «XX век Фокс»?

– ЦРУ!

– Это не оригинально, братец Лэнгли…

– Да. И это не моя идея-фикс, как все вы думаете! ЦРУ понимает, что без врагов ему не жить, а старый враг лучше новых двух…

– …друзей, – подхватила Скалли. – Ребята, вы как-то слишком хорошо думаете об интеллектуальном могуществе нашего правительства… Малдер, а это и есть твой скептический напарник?

– Она хорошенькая!

– Леди, простите этих болванов, они способны заметить женщину только тогда, когда она проявляет интеллектуальное превосходство…

Скалли засмеялась. Но о ней уже забыли. Как бы забыли.

Каждый тридцатый американец уже носит в себе микрочип, с помощью которого его поведение может быть в любой момент модифицировано…

– Микрочип инопланетный?

– Инопланетная – технология, а производство «Интел». Звонок телефона.

– «Одинокий бандит»… да. Говори – и скос глаз на барабаны магнитофона: крутятся.

– Я понимаю, что правительство может спланировать бюджетный дефицит или управлять рисками, но осуществить масштабный заговор… для этого оно слишком аморфно и болтливо. – Я же говорю, что она хорошенькая. – Фрохики, заткнись. – Леди, я имел в виду не правительство, а правительство. «Большую дюжину». Тех людей, которые на самом деле управляют Америкой, а через нее – и всем миром. Понимаете? – Боюсь, что… – Это попахивает паранойей? – Ну, этого не я сказала. – Это я сказал. Кстати, широкое распространение поверхностных знаний о подобных состояниях психики – это тоже часть их плана. Заметьте: я вовсе не говорю, что в настоящее время правительством осуществляется тотальный контроль за населением. Но я утверждаю, что уже почти завершена техническая база для такого контроля. Кредитные карточки! – и вы уже не можете скрыться. Любая ваша трата будет засечена с точностью до дюйма и секунды…

– Но остаются еще наличные.

– Да? А у вас есть с собой двадцать долларов?

– Ну… – Скалли повернулась к Малдеру. Ей вдруг стало как-то неуютно. – Есть, наверное…

– Дайте.

Тот, кого называли вторым именем столь любимого им учреждения, принял от Скалли бумажку, посмотрел на просвет – и тут же аккуратно разорвал ее пополам.

– Эй!.. – Скалли вскочила. Малдер захохотал.

В пальцах Лэнгли осталась тонкая лен-точка фольги.

– Видите эту штуку? Магнитная полоска. На ней индивидуальный код этой купюры. Любой металлоискатель – типа тех, что стоят в аэропортах, – способен считать этот код. То есть становится известно не только то, что вы здесь прошли, но и сколько у вас с собой денег и куда вы их везете. А сейчас эти приборы понатыканы повсюду – якобы для борьбы с террористами.

– Рвать деньги, между прочим, – федеральное преступление. И вообще это всего-навсего средство против фальшивомонетчиков! Множество стран пользуется им!

– Да. Но только в Америке полоски загоняют внутрь бумаги. На всех других деньгах они наклеены. А лет через пять наличные вообще будут устранены, а все личные и платежные документы заменит сканирование сетчатки. И вот тогда всем нам придет полный…

– Стоп-стоп-стоп! – поднял руки Малдер. – Об этом можно говорить до греческих календ! Нас интересует сейчас только одно: синдром Залива.

– Как раз поспело, – сказал третий, Байерс, принимая в руки лист, вылезший из принтера. – Читать всё? – Причину.

– «…предположительно, причиной возникновения служат микрочастицы окиси урана, распыленные в воздухе в результате широкого применения противотанковых боеприпасов».

– Вы что, хотите сказать, что мы применяли в Ираке атомное оружие? – пристала Скалли.

– Я же говорил, что она хорошенькая! – засмеялся Фрохики. – Фрохики, заткнись! – с трех сторон. – Леди, уран урану lupus est. Имеется в виду обедненный уран, который используется для сердечников противотанковых снарядов, применяемых пушками танков «Абраме» и М-60, бронемашин «Брэдли», а также…

– Там есть что-либо еще о причинах?

– В официальных справках – нет. Особо почему-то подчеркивается, что причинами не являются продукты сгорания специальных сортов топлива. Видимо, это приходит в голову в первую очередь…

– Применялись ли в войне в Заливе секретные самолеты?

– Зачем же рисковать секретными самолетами во время войны? Хватило и всего остального…

– Есть ли данные о появлениях НЛО в том районе?

– То есть – не вызван ли синдром войны в Заливе деятельностью НЛО? Знаешь, Малдер, чем ты нам так нравишься? Твои идеи куда более чокнутые, чем наши…

6

– В сущности, все наши файлы можно условно разделить на три большие группы. В первую войдут труднообъяснимые феномены из области человеческой психики и физиологии. То, что лежит где-то в области

границы современных представлений о возможностях и свойствах живого. И это как раз то, в оценке чего я полностью доверяю экспертам. Тебе, в частности. Вторая группа – феномены, происходящие вне живых организмов. Явления природы, чрезвычайно редкие и на первый взгляд нарушающие те или иные фундаментальные законы. А может быть, действительно нарушающие. А Может быть, само нарушение законов природы и является проявлением этого единого феномена. Почти не поддающаяся изучению часть проблемы – поскольку явления эти невозможно повторить. Малдер сменил снимки на рентгеноскопе и вновь потянулся к лупе. — И третья группа: пришельцы. Самая странная группа. Существование внеземных биологических объектов в принципе никем не отрицается. Никем не отрицается возможность посещения ими Земли. Логично предположить, что имели место их контакты с людьми. Никаких нарушений законов природы, никаких психических феноменов. Но – атмосфера полнейшей, совершеннейшей тайны вокруг! Самый факт засекречивания информации о вероятных контактах людей с пришельцами – вот что является главной загадкой…

У Скалли, делающей конспект из трех больших сугубо медицинских статей о «синдроме Залива», вдруг кончились чернила.

– У тебя есть стерженьки для ручек?

– Где-то в столе, – рассеянно отозвался Малдер, продолжая изучать через шестикратную лупу рентгеновские снимки легких «ветерана Д». – Кажется, в правом ящике…

– Поразительные психи, – сказала Скалли. В правом ящике действительно лежала коробка из-под стержней, но она была пуста. – Неужели ты думаешь, что в этом трепе есть хоть капля истины?

– Одна капля, думается, есть, – раздумчиво протянул Малдер. – Это, конечно, очень и очень субъективно, но мне ты тоже кажешься симпатичной…

– А ты обратил внимание, как они отвечают на телефонные звонки? – почему-то смутилась Скалли. Она наконец нашла то, что искала, – вовсе даже не в правом, а в левом ящике. Как все переученные левши, Малдер иногда путался в сторонах света. – Им кажется, что каждый их телефонный разговор прослушивается. Типичная гиперсамооценка, при которой людям кажется, что они страшно интересны каким-то высшим властям, желательно – тайным властям…

Говоря это, она открутила колпачок ручки. Но вместо гладкого мягкого пластикового тельца пустого чернильного баллончика пальцы ее схватились за что-то ершистое и неподатливое. От неожиданности она не сразу поняла, что произошло. Машинально Скалли потянулась за полным баллончиком. Наверное, она издала какой-то звук – потому что Малдер быстро и тревожно оглянулся на нее. Потом быстро встал и подошел.

На столе перед охваченной оторопью напарницей лежал дистантный микрофон FSC-7R с радиопередатчиком…

Тщательный обыск подвального кабинета принес не слишком обильный, но изысканный улов: жучок в телефонной трубке и микромагнитофон, включающийся на звуки голоса, в настольной лампе.

В одиннадцать вечера Малдер в своей квартире выполнил не вполне обычные действия: он ввернул в настольную лампу синюю медицинскую лампочку для прогревания – и направил свет на опущенные жалюзи, развернув их пластины так, чтобы лучи, проходя в узкие щели, были видны лишь с противоположного тротуара. Потом он снял рубашку, распустил пояс брюк и лег на диван, свернувшись под пледом. Четыре часа спустя его разбудил звонок телефона. Он поднес трубку к уху.

– Слушаю. – На том конце дважды щелкнули пальцем по мембране.

Малдер стал не торопясь собираться. У него было два часа времени – то есть можно сварить и выпить кофе. Побольше кофе…

Перед тем как выйти из дома, он позвонил Скалли.

– Подъем.

– Я еще даже не раздевалась.

– Молодец. Данные по грузовику готовы?

– Будут с минуты на минуту.

– Отлично. Тогда вари кофе, и покрепче. Я скоро приеду.

Стадион был пустынен, но, тем не менее, ярко освещен.

– Бейсболисты уже начали летний цикл тренировок, – сумрачно заметил Б. Г.

– Да, – вздохнул Малдер. – Почему бы нам не сидеть здесь же, но днем, и не наблюдать, как Билли Крисп летит к базе?

– Слишком много народу вокруг. – Но вы, наверное, можете доставать любые билеты?

– Могу. Пожалуй, на любой матч… да. – Но не достаете?

– Наша работа совсем не такая, какой вы себе ее, очевидно, представляете, – усмехнулся Б. Г.

– Я думаю, это сплошной туризм. Слушайте, что происходит? Сначала грузовик… один из множества, которые оказались там во время этого тарелочного налета, но кто-то – не будем показывать пальцем – шепнул, что обратить внимание следует именно на этот. Хорошо. Но осмотреть грузовик мне категорически не позволяют. И тут еще – подслушивание! Вы что-нибудь знаете о том, кто нас подслушивает?.. Б. Г. покачал головой. Вынул из-за борта пальто желтый хрустящий пакет, подал Малдеру.

– Это может вам пригодиться. Засунул руки глубоко в карманы и пошел, сгорбившись, прочь. Сразу же почувствовался холод. Холод, ветер, промозглость. Туман.

– С чем я столкнусь? – спросил Малдер в спину Б. Г, Он не ждал ответа, но Б. Г. неожиданно приостановился.

– Вы выбрали опасный путь, агент Малдер, – сказал он. – Очень опасный путь…

7

К пяти утра Малдер уже выучил наизусть содержимое папки: около сотни страниц расшифровок радиоперехватов; прослушал кассету с записью этих самых радиоперехватов; просмотрел каждое зернышко на фотографиях не самого лучшего качества. Когда Скалли вошла, он пытался на основе всего этого представить себе, что же именно произошло в небе Ирака. Самолет-невидимка, нарушивший границу и подвернувшийся под ракетный залп иракского МиГа? Или…

– Сплошное вранье вокруг этого грузовика, – сказала Скалли. – Загрузился в порту Норфолка запчастями для фур «Магирус» – это такие специальные машины для перевозки лошадей. Сто восемь коробок общим весом две с половиной тысячи фунтов – согласно таможенной декларации. А при взвешивании на контрольных постах по дороге – пять с половиной тысяч фунтов! И на это никто упорно внимания не обращал. Далее – сам Ронхейм.

Все, что он о себе сказал, – вранье. Я нашла его по фотографии. Во-первых, его настоящее имя – Фрэнк Друкс. Провел в Ираке более восьми месяцев, с октября девяностого по начало мая девяносто первого. Служил в «черных беретах» – подразделении для специальных операций – в Мосуле, в Северном Ираке. Тогда там было восстание курдов. И конечно, заболел он не вчера. По поводу синдрома Залива обращался к врачам только за последний год трижды.

Малдер вскочил и заходил по кабинету, размашисто жестикулируя. – Черт! Ведь он же был у нас в руках! И мы его упустили! – Повернулся к Скалли: – Четыре дня назад иракский истребитель сбил неопознанный летающий объект. Объект упал на турецкой территории вблизи границы. Его тут же погрузили на «Гэлакси» и отправили в Штаты… Надо полагать, из вполне оправданной осторожности военные не рискнули тащить этот груз по воздуху над населенными районами, а посадили самолет где-то у побережья – скорее всего, на базе Скотленд-Нем. Далее груз повезли на простом, ничем не примечательном грузовике – это час-то делалось, когда нужно было скрытно и безопасно перебросить через страну что-нибудь этакое: токсины, ядерные заряды или отходы… Я начинаю говорить прямо как ребята из «Одинокого бандита», – вдруг ухмыльнулся он.

Скалли улыбку не подхватила.

– Откуда ты берешь информацию? – спросила она.

– Скажем так: у меня есть подземный ход в их крепость. Этакая крысиная дыра.

– Я хочу про это хоть что-нибудь знать, – твердо сказала Скалли.

– Про мой источник?

– Про твой источник.

– Пока скажу лишь, что он увел нас с ложного следа. Это уже не так мало.

– Мы работаем на ФБР. За нами установлена слежка. Что это нам говорит?

– Что многие предметы вовсе не являются тем, чем кажутся иногда в сумерках.

– Малдер, ты не должен забывать, что именно друзья этого твоего источника нашпиговали нас жучками по… – Скалли оборвала себя, так и не досказав, до какого уровня их с Малдером нашпиговали жучками.

– Я ему доверяю, – упрямо сказал Малдер. – Он меня никогда не обманывал.

– А вот я доверяю только тебе…

На это он не ответил. Молчание почему-то затянулось. – Тебе удалось выяснить, где сейчас этот грузовик? – наконец выдавил из себя Малдер.

– Приблизительно. Движется на запад в сторону Колорадо.

– Отлично. Надо его перехватить и посмотреть, что он все-таки везет. Я прихвачу кой-какие вещички и заеду за тобой через… Малдер стремительно облетел вокруг стола и унесся в дверь, а Скалли осталась сидеть неподвижно. Иногда ее все это просто выматывало.

Малдер открыл дверь и сразу почуял чужой запах. Одной рукой он потянулся к выключателю, а другой – к пистолету… – Это я, – сказал Б. Г. со стороны кресла. – Я отключил рубильник внизу. – Зачем вы пришли? – сказал Малдер. – Вы же рискуете засветиться; видясь со мной…

– Дело не терпело отлагательства. В этом конверте фотографии, сделанные одним офицером в Форт-Мэйн, штат Джорджия. Семнадцать летающих тарелок замечены одновременно.

– Это то место, где хранятся обломки иракской тарелки? Думаете, инопланетяне хотят вернуть своего?

– У вас хорошая квартира, – Б. Г. встал и пошел к выходу.

– Постойте, – Малдер, как и тогда, на стадионе, подумал, что он не обернется, и, как тогда, на стадионе, Б. Г. обернулся. И Малдер вдруг растерялся и сказал не то, что хотел.

– Я… я хотел только поблагодарить вас… Вы так много сделали для меня, для моей работы – и никогда ничего не просили взамен… Я знаю, что вы здорово рискуете, приходя ко мне. Спасибо.

Б. Г. как-то странно усмехнулся и вышел.

8

Фотографий было три, сделанных с интервалом в несколько секунд. Человек в военной форме стоял около «лэндкрузера» девяносто первого года и смотрел в небо. В небе висела тарелка с яркими огнями. Она явно перемещалась. На одном из снимков появлялся край еще одной тарелки.

– Лучшие снимки, что попадали мне в руки, – Малдер как бы в подтверждение своих слов эти самые руки тер и разминал. – Обычно с первого взгляда видно, что перед тобой фальшивка. Но это… Да, грузовик, скорее всего, обманка, предназначенная для того, чтобы отвлечь внимание от места, где держат иракский НЛО. Мы вылетаем в Джорджию – немедленно. Скалли не отвечала. У нее уже болели от напряжения глаза, но она все так же всматривалась через лупу в черные и белые крупинки, на которые снимок распадается при таком увеличении. Потом – убирала лупу, стараясь охватить изображение целиком.

– Лучшие… – пробормотала она. – Да, наверное, лучшие… лучшая подделка, которую ты держал в руках. Вот, посмотри.

Малдер издал вздох протеста, но все же нагнулся.

– Тень от этого солдата, по идее, должна падать не на машину, а на землю и быть направлена в сторону фотографа, потому что огни – вот они. Она же лежит на машине…

– Потому что есть еще огни, не попавшие в объектив: над головой фотографа и чуть позади него. Источник сказал, что в небе одновременно было семнадцать НЛО.

– Допустим. Но посмотри сюда: цвет огней на днище тарелки – и на ее отражении в ветровом стекле. Он разный!

– Неубедительно. Рефракция. Чуть тонированные стекла. Пыль, грязь, масляная пленка. Что угодно.

– Надо подробно проанализировать эти фотографии на компьютере, и все станет понятно.

– Скалли, признайся, ты просто упорно не хочешь поверить в очевидное. В то, что инопланетяне существуют, и не просто где-нибудь, а – протянуть руку,

Малдер выпрямился.

– Боюсь, что это ты слишком готов поверить в очевидное… Малдер, постой, не перебивай меня. Я никогда не встречала человека, который бы так упорно и преданно верил бы в них. И этой верой ты иногда сам себя ослепляешь. Но ведь есть не только я, есть и другие, которые знают это. И если я стремлюсь помогать тебе в этой твоей… вере, то другие могут просто использовать ее. Да, истина где-то там. Но и ложь – тоже где-то там…

~ Ну спасибо тебе! – такого лица она у Малдера еще не видела. Словно дала ему пощечину, мелькнула в голове мысль. Он резко повернулся и вышел.

«Боже, – подумала она, – я опять что-то не так сказала…»

Голова была тяжелая. Хотелось лечь лицом на скрещенные руки, и она легла. Яркий свет настольной лампы сочился сквозь веки, раздражал своей розовостью. Она отвернулась.

Потом вскочила, как от подзатыльника. 0тец иной раз отвешивал ей подзатыльник:

например, когда застал ее в одиннадцать лет с сигаретой во рту. Или когда она врала. Она так и не научилась врать…

Было восемь ровно. Скалли торопливо умылась и быстро-быстро, по походно-облегченному варианту, накрасилась. Торопливо выбежала из дома. На машине лежала роса.

Полчаса спустя Скалли вошла в кабинет. Здесь было холодно и сыровато. Она поставила портфель на стол и пошла варить кофе. В кофеварке оставался еще вчерашний, и она с жадностью проглотила его, горький и противный. Иначе – всё. Ополоснула ситечко, засыпала свежий из разорванной пачки. Кофе Малдер покупал где-то там, поскольку терпеть не мог бурый порошок с запахом высушенной осиновой коры, которым ФБР снабжало своих сотрудников. Говорят, его закупили несколько десятков тонн из ликвидируемых стратегических запасов, и тот, кто видел эти мешки, клянется, что на них стоял год производства 1949-й. Скалли дважды хотела задать этот вопрос Скиннеру, но каждый раз ее что-то отвлекало.

Она с чашкой в руках вернулась к столу, где оставила свой портфель. И вдруг насторожилась, еще не зная почему. Что-то было не так. Потом сообразила. Портфель она поставила. А сейчас он лежал. И если бы он упал, она несомненно услышала бы хлопок.

Скалли почувствовала легкую дрожь.

Это те подонки, которые ставят жучки. Она положила руку на замок портфеля, чтобы открыть его без щелчка. Пистолет лежал там, внутри.

Достать его она не успела.

Бесшумно из-за стеллажа вышел Малдер с бумагами в руках. Скользнул по Скалли взглядом.

Хорошо, что не успела, мелькнула мысль.

– Я отдал снимки на экспертизу, – сказал он. – Это подделка. Технически безупречная: все эти уровни освещенности, градации серого… А вот по существу есть один промах. Странно, что мы сами не заметили. Смотри: вот на небе луна. Слабо, но видна. В первой четверти. А вот ее отражение в стекле. На ущербе. Понимаешь? – Да-а…

– Да. Теперь мы одни. Что делать. Верить никому нельзя. Именно эти фотографии и есть отвлекающий маневр. Значит, главное – в грузовике. Так или нет? – Не знаю. Наверное. Это знает твой… источник.

– Он здорово напрягся, сбивая нас с пути. Возможно, мы ищем то, что видеть никому нельзя…

Зазвонил телефон. Малдер взял трубку – и услышал, как на том конце щелкнули по мембране: два раза, а потом три. Место встречи по этому коду было другое, не менее изысканное: аквариум. За стеклянной стеной плавали небольшие синие акулы.

– Почему вы не рванули по моей наводке? – разглядывая акул, спросил Б. Г. – По этой фальшивке? Не оскорбляйте меня! – Малдер тоже разглядывал акул. Эти твари и миллионы лет назад были такими же, подумал он почему-то. Это что, и есть верх совершенства?..

– Тогда я лучше скажу вам комплимент. Фотографии слепили наши самые лучшие специалисты по подделкам. Я даже не представляю, как вам удалось расколоть их. Не поделитесь?

– Нет. Должны же и у меня в рукаве быть какие-то козыри. Пусть шестерка и семерка. Я начал сомневаться, что мы с вами союзники.

– Тем не менее, так оно и есть.

– Для чего же вы мне соврали?

– Для того, чтобы на этот раз направить по ложному следу. Мистер Малдер, за годы свой чертовой службы я совершил столько обманов и подлогов… вам и не снилось. За вами я тоже слежу не первый год и знаю, что вы именно тот человек, которому я могу доверять.

– Уже не могу ответить взаимностью.

– Послушайте. Вы исследователь. Для вас самое, важное – раскрытие тайн. Но есть такие тайны, которые… ну… не стоит раскрывать. Может быть, рано. Люди не готовы к такому…

– А кто вы такой, чтобы решать, рано мне это знать или нет? – тихо вскипел Малдер.

– Реакция мира на эти знания была бы непредсказуемой, – пожал плечами Б. Г. -

Опасной. Может быть, катастрофической. Понимаете меня?

– Опасной? Что вы имеете в виду? Беспорядки? Но к беспорядкам не привело ни убийство Кеннеди, ни испытания ядерного оружия на смертельно больных, ни Уотергейт, ни брошенные во вьетнамских лагерях пленные… Черт, как долго вся эта гнусь будет продолжаться? А? Б. Г. втянул в себя воздух как бы для ответа, но промолчал.

– Наверное, пока такие, как вы, будут решать, что считать правдой, а что – нет, – резюмировал Малдер. – Распечатка переговоров того иракского пилота – это была правда, да? И фотографии с места падения.

– Да. – Б. Г. грустно кивнул.

– А зачем вы так беспокоились, зачем сообщили мне об этом? Ведь об инциденте в Ираке я физически не мог узнать самостоятельно?

Видите ли, агент Малдер, у меня имелись некоторые основания полагать, что вы хотите перехватить грузовик. И я должен был остановить вас. Сбить со следа. А ложь следует подсовывать, хорошенько посыпав ее правдой. Запомните это, вдруг пригодится.

– Запомню, – Малдер повернулся, чтобы уйти.

– И запомните еще вот что, – вдогонку сказал Б. Г. – Акулам, чтобы жить, нужно плавать. Если они останавливаются, то подыхают. Не останавливайтесь никогда, Малдер. Никогда. Вы понимаете? И еще: я не отвечаю за электронную слежку, но я знаю, что вас продолжают подслушивать.

И он отвернулся к своим любимым акулам, обреченным на вечное безостановочное плавание. Вот уже миллионы лет.