Текст книги "Солиали, или Битва легенд (СИ)"

Автор книги: Коваль Михаил

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

– Дорогой, детям уже пора спать, – сказала нежным голосом жена Семика-Сутамэ.

– Да-да, мы и вас уже изрядно утомили, – он тоже это подметил.

Зенея-Недея через 20 минут попросила счёт, и в это время в зал вошёл Семик-Сутамэ и подошёл к их нему столику.

– Простите, я должен...

– Не надо, я не из нищенок Силатеба и у меня достаточно средств. Но вас вернуло что-то другое.

– Вы правы. Я хочу счастья для своего отца, я дал добро, мама говорит, что она не потеряется в этом мире, а вот он... Его же искала полиция за подвиг. Он очень добрый человек. Про нас не забывает до сих пор. Я хочу ему счастье, если мама сделает обещанное.

– Я тоже на это надеюсь. Но я...

– Вы же...

– Ну да, я самая, но никому ни слова об этом. Я пришла по душе своей, а не в приказе. Я ещё не определилась в этой жизни. Мне он очень нравиться как человек.

– Сберегите его для его детей. Мне будет жаль, что он не успеет поддержать своих правнуков на руках. Я в обиде на вас, но не в обиде выбора своей судьбы своих родителей.

Хака-Фева перешла на второй уровень странного и древнейшего ритуала. Произошла светло-зеленоватая мягкая вспышка, от которой Хаке-Феве стало очень приятно, и она погрузилась в глубокий убаюкивающий сон и на облачной зеленоватой постели. Она погружалась в небытие от мира мирского в этом убаюкивающем сне в течении четырёх дней.

15

Зенея-Недея и Дикки прибыли на планету Гасир. Они в этот раз выбрали получше гостиницу, но прознали, что жена Короли-Няо в роддоме. Дикки осталась одна, а Зенея-Недея умчалась в роддом. Она провела в роддоме 8 часов, пока не сказали, что его жена родила дочку, но при этом находиться в состоянии присмерти. Зенея-Недея перепугалась от этой новости и рванула к главврачу роддома и договорилась с ним, чтобы она ей постаралась помочь. Два часа сражалась за жизнь незнакомой для неё женщины, Зенея-Недея, но она добилась своего, и она возвернулась в мир живых, на радость народившейся дочке, двум старшим и на радость мужу, которого она безумно любила.

– Я в гостинице "Альфса", – с тяжёлым дыханием произнесла Зенея-Недея, когда присела возле него. – Она будет жить и всё в порядке, но с наследником придётся надолго подождать.

– Что вы хотите взамен от меня? Вы же просто чудо сотворили, – сильно обрадовался Короли-Няо.

– Мне лично ничего не надо. У меня всё есть, даже больше, чем вы представляете..., – и она призадумалась. – Нет, не всё. Я потеряла одного хорошего человека, а он в меня безумно влюблён, как и ваша жена в вас. Я совершила один дурной поступок и теперь и не знаю, как и поступить.

– Я могу вам чем-то помочь тогда?

– Можете, скажи, ты сильно расстроен из-за размолвки твоих родителей?

– Это удар ниже пояса. Я же предлагаю же помощь.

– Приходи в гостиницу и поговорим тогда.

Два дня она с Дикки провела в прекрасном настроении в этом городе. Много баловали дочку, но как-то стала слишком задумчивой Зенея-Недея, и это приметила сама Дикки, но не стала по этому поводу заводить разговор. На четвёртый день к ним в гостиничный номер постучались и Дикки открыла дверь.

– Здесь обитает моя спасительница, – спросил с весёлым тоном Короли-Няо и при этом держал огромный букет прекрасных лекохов . От аромата этих цветов стало как-то спокойно в их скромном номере гостиницы.

– Зе, к тебе пришли, ты же чудесница в этот раз, – с широкой улыбкой сказала Дикки.

– Проходите тогда к нам, – с небольшой улыбкой на лице произнесла Зенея-Недея.

Короли-Няо принёс хорошее вино, но девочки отказались от этого угощения.

– Вы что-то говорили про дурной поступок в своей жизни. Вы же ещё так молоды и исправить ещё не трудно же.

– Смотря какой, Короли-Няо. Я разрушила хорошую семью на Силатебе. У него внучка родилась, бабушка пропала, дед в прострации...

– Всё это чем-то похоже на моего отца с матерью. Она была у нас и просила добро на бракоразводный ритуал. Что за чертовщина это, я не знаю, но она сказала, что у него прекрасная новая невеста в этом мире. Мне тоже жаль про это..., – он не успел договорить, как Зенея-Недея вскочила со стула и убежала в другую комнату их номера. – Что это с ней?

– Она ещё не определилась в этой женской жизни, Короли-Няо, – ответила Дикки, она держала в руках дочку и смотрела в окно и любовалась вместе ней на природу Гасира, а она была великолепной и неповторимой. – Он её очень любит, а она ещё не решилась в этом мире на эти чувства.

Произошла тишина, и только всхлипы Зенеи-Недеи раздавались из соседней комнаты.

– Она же его тоже полюбила. У меня так жена до замужества плакала дома по пустякам. Мне так рассказывали её родители. Кто же её избран... Она Зе? То есть...

– Ты всё правильно понял, но только не говори об этом никому, мы здесь по личным делам, да вот я дочке показываю прелести нашего Силатеба за одно.

– Это он в неё влюбился без памяти? Она же девчонка ещё.

– Она просто не стареет и вечно будет 18-летней девицей. Это её каприз был в далёкие времена, когда Силатеб приобрёл Свободу.

– Я не против этого, но если это принесёт счастье отцу, то пусть они будут вдвоём счастливы, как и я со своей женой.

Утром они покинули гостеприимную планету Гасир.

Хака-Фева перешла на третий уровень древнейшего ритуала бракоразводного процесса. Вновь произошла новая беловатая вспышка с оранжевыми блёстками. Тело Хаки-Февы поднялось и встало на свою уже беловатую пастель и раскинула в все стороны руки и стала медленно вращаться вокруг своей оси поглощая оранжевые блёстки. И это продолжалось в течении девяти дней.

16

Зенея-Недея и Дикки прибыли на планету Трогаз, в столицу планеты, так как муж Навы-Зазафы был из правительства планеты и им приходилось жить в столице. Цены в столицы на всё кусались, даже местное такси и то обдирало с ног до головы. Зенее-Недее это очень не понравилось, и они поселились в 70 километрах от столицы в небольшой и уютной деревушки, у одной бабушки, у которой пустовал большой дом. Зенея-Недея с Дикки много путешествовали по планете, но она продолжала посылать посыльных к Наве-Зазафе, но ответа так и на получила до сих пор, а шёл уже седьмой день из пребывания на Трогазе. Заявилась в деревушку полиция с проверкой документов и тоже пришли в этот дом.

– Ваши документы, девицы, – строго потребовал офицер столичной полиции.

– Я отказываюсь их показывать, – заявила Зенея-Недея. – Я здесь инкогнито, и тем более если я не нарушаю законы Силатеба, то на это имею права.

– Тогда прошу в столичное управление для выяснения вашего целя визита на Трогаз.

– И причина на это?

– Только вы пришлые в этой деревне, а отсюда приходили письмами-угрозами члену правительства Трогаза.

– Ах вот в чём дело!!! – дико закричала Зенея-Недея. – Я пока не увижу госпожу Наву-Зазафу в этом доме, никуда не пойду. Пошли вон!!

– Аресто...

Тут взмахнула своей рукой Дикки, и офицер с тремя помощниками вылетели кубарем из дома, но их попытка проникнуть в дом не увенчалась успехом.

– Я приду в бешенство ещё больше, если через час не будет в доме госпожи Навы-Зазафы, – выкрикнула эту фразу Зенея-Недея, но уже через распахнутое окно.

Гул и гам на улице тихой деревушки успокоился, и полиция покинула её.

– Что же вы делаете в моём доме, негодницы. Я вас приютила по-матерински...

– Всё хорошо, милая Ромая. Всё будет хорошо, – тихим и спокойным голосом заговорила Зенея-Недея. – Дикки, а он был прав на счёт этой планеты.

– Ты о ком говоришь?

– Ну конечно про Микора. Ты мне наладила связь с дворцом... Премьер? Вот хорошо... Да-да, у меня всё хорошо. Просто решили немного развеяться по Силатебу. Там что-то говорил Микор-Вереш о Трогазе... Да-да, Трогаз. Найдите те документы, я подожду... Милая Ромая, приготовьте для нас и гостей ваше прекрасного мехарского чая. Дикки, придётся нам раскрываться в этот раз... Да-да, я вас внимательно слушаю, – и Зенея-Недея долго слушала доклад своего премьер-министра. – М-да, он был прав. Расформировать правительство в полном составе с лишением всех наград и счетов, что они нажили за всё своё правление. Да, я на Трогазе и всё своими глазами видела этот беспредел, что написал в этом докладе Микор-Вереш. К моему возращению приготовьте все его доклады. Да меня это не колышет, я приказала!!

– А вы кто такая? – с большой осторожностью спросила Ромая, ставя на столик поднос с ароматным чаем.

– Ну как кто я такая, девица Зенея-Недея.

– Ваше Высочество?! И в моём захудалом домике?

– Вот вы мне скажите, вы были счастливы в своём браке? Только честно.

– Нет, меня же насильно выдали мои беднейшие родители за местного богача. У которого был гарем из 28 жён, и я стала его 29-й женой. Родила для него двух дочерей, за что он на меня разгневался. Сказал, что я бесплодная шлюха. Он хотел только сына от моего племени в своей коллекции жён, так я и стала изгоем, как и другие 10 "бесплодных" жён его гарема. Его боги покарали за его жадность и беспутство, а узы брака нас удерживают. Дочки вышли замуж за хороших парней Машро и счастливо живут, иногда приезжают с внуками ко мне в гости.

На улице послышался визг тормозов и возле дома остановился багл и из него вышла дама в шикарном брючном костюме и со шлейфом от чепчика на голове. Она приехала сама и без сопровождающихся, и она не раздумываю властно вошла этот домик в деревушке.

– Кто же меня таким наглым образом вызывал! – грозно заговорила с порога женщина.

– Нава-Зазафа, это я вас тут просила прийти ко мне в гости, – проговорила Зенея-Недея. – Я пришла с миром в ваш дом-Трогаз, но не думала, что ваш отец был настолько прав про вашу планету. Я уже читала его рапорт по этому поводу.

– И кто же вы такая тогда, малолетка в простом одеянии? – не сбавляя тона, спросила женщина.

– Зенея-Недея, но я приехала по сугубо личному вопросу и только с вами хотела поговорить об вашем отце.

– Я дала добро...

– Я это уже поняла, но у меня другой...

– Так это он в вас влюбился? Да как он посмел променять маму на вас? Да я бы не дала бы на это добро. Что вы от него хотите? У вас и так вся власть в руках.

– Я – ничего, а он любит меня и готов из-за это и погибнуть.

– Мама обещала что-то предпринять по этому поводу. Какая же я дура, – и она присела на грубо отёсанный стул в доме и взяла со столика чашку ароматного чая.

– Я ещё и сама не определилась в этом мире. Я уже давно у власти и давно пережила возраст замужества моих лет девиц Макро. Я не задумывалась по этому поводу ещё и не определилась. Для меня до сих пор это шок. Я разговаривала с твоим отцом не давно...

Её оборвал звук визга тормозов второго багла у этого дома и в дом с бешенными глазами ворвался рослый трогазеец.

– Ты здесь? Да у нас...

– Это я распорядилась сделать на Трогазе. Вы, зажравшееся правительство, которому наплевать на свой народ, и вы этого заслужили, – ответила своим писклявым властным голосом Зенея-Недея. – Ваш тесть давным-давно писал про этот беспредел на Трогазе, но у меня на это не хватало просто времени.

– И кто же вы тогда такая?

– Она самая, Зенея-Недея, – тихим шепотком проговорила ему Нава-Зазафа.

– Вы? Да что-то мне это не вериться.

– Она самая, Великая какода Силатеба, – сказала бабушка уже. – Зенея-Недея, и что же вы будете делать со своим женихом тогда?

– Бабушка, он же женат, а сожительство у нас строго карается

– Если мама сделает обещанное, то не обижайте тогда моего отца. Если он вас любит, то он должен быть счастлив в мире любви.

Они провели счастливые два дня вместе. Муж Навы-Зазафы вернулся в родной город и устроился работать адвокатом. Они все расстались просто большими друзьями при столь суровом начале всего это путешествия.

Хака-Фава перешла на четвёртый уровень древнейшего ритуала бракоразвода. Зал вспыхнул красно-фиолетовым пламенем, а потом сосредоточился только на теле самой Хаки-Фивы. Она этого не чувствовала, но её тело всё горело в течении двух дней, кроме среднего пальца правой руки. Сам Микор-Вереш все эти два дня мучился от странного жара всего его тела, а температуры при это и не было.

17

Зенея-Недея и Дикки прибыли на планету Сидилос, они и не знали, что у жены Брадала-Риябао сегодня день рождение и они его пышно отмечали в своём небольшом городке, у них такова традиция, тем более он был начальником полиции этого городка. Дикки и её дочка от всей души веселилась на этом празднике, только немного грустила Зенея-Недея.

Только на второй день стали расходиться гости с этого малозначимого праздника в Силатебе, но не в этом городке. Брадал-Риябао был недавно назначен на должность начальника полиции (2 недели назад), но его в городе все уважали за его беспринципность в служении своего дела. Он не любил носить колодки наград, а их у него было очень много, за 12 лет службы в полиции на Сидилосе.

Он подошёл к Зенее-Недее и присел возле неё.

– И что же на моём празднике не понравилось риддучу? – спросил с большой осторожностью Брадал-Риябао.

– Да нет, у вас всё так хорошо, что летать от этого хочется. У вас и дочки прекрасные растут, к тому же, – ответила с грустинкой Зенея-Недея.

– А чего же тогда нос повесила, или кто-то тебя у меня в доме тебя обидел?

– Что вы, Брадал-Риябао. Всё хорошо и не надо искать обидчиков, которых и нет среди ваших гостей. Просто я не приобрела ещё такого счастья для себя. У меня тоже есть день рождения, но нет до сих пор ни мужа, ни детей. Гостей всегда у меня на дне рождении много, но нет такого веселья, как у вас.

– А жених хоть есть? Или родители против вашего счастья в этом мире?

– Родителей уже нет давным-давно. Мама умерла при моих родах. Отец умер. Жених? Да как сказать, с одной стороны он есть, а с другой стороны я ещё не определилась в своих женских чувствах к нему. Я не привыкла ещё, что кроме отца меня кто-то может ласкать как мужчина.

– Если не секрет, кто же он?

– Если только не прогонишь и не проклянёшь.

– Я всё понял, это мой отец в вас безумно влюбился. Я не буду гневаться на вас, проклинать и выгонять. Моя мама хочет ему счастья в этой жизни. Я не против её решения, но ты же ещё ребёнок.

– Да я просто не старею с моего 18-летия на Силатебе. Я и сама не понимаю своих чувств. Я его не хочу обидеть чем-либо в своих поступках, но он мне дорог как хороший человек.

– А это и хорошо, там, где дружба завязывается, то она обязательно перерастёт в большую любовь. У меня с моей женой так же всё и начиналось. Студенчество, практика, работа в разных городах Сидилоса, но мы всегда находили повод, чтобы встретиться. Вот так мы и прожили десять лет, пока не расписались на Таналу. Я тебе желаю счастья с моим папой, мама не будет делать это за просто так. Она не была счастлива в своём браке. Она добрый и отзывчивый человек. Она если что-то решила, то это самое мудрое решение. Так всегда было в нашем доме.

С хорошим настроением души покинула Зенея-Недея планету Сидилос, и они с Дикки вернулись во дворец, и сама Зенея-Недея углубилась в чтение докладов Микора-Вереша, что Дикки её и потеряла из виду.

18

Хака-Фева перешла к заключительному, пятому уровню древнейшего ритуала бракоразвода. В зале храма засверкали со всех стен красновато-зелёные молнии, которые пробивали насквозь всё тело Хаки-Февы, но она не реагировала на это ни каким образом и даже не колыхалась, а потом вспыхнуло пурпурно-малиновое пламя на её среднем пальце правой руки, и оно горело в течении восьми дней без отдыха и не тускнея при этом. Все эти восемь дней Микор-Вереш аж завывал от страшной боли на среднем пальце правой руки. Ни помогал ни лёд, ни вода и даже огонь газовой горелки. Через восемь дней внезапно ушла эта страшная боль и ушёл с его пальца желтая дымка, которая не сходила с него все эти восемь дней. Когда рассеялась эта дымка, то ушла боль и Микор-Вереш чуть не потерял рассудок от увиденного.

– Милая Хака, ты это всё-таки сделала!!!! – дико он закричал как мог при своём наихудшем состоянии тела. – Ты смогла расторгнуть наш брак. За чем? Я же не буду на ней жениться, я же говорил, что не хочу сидеть на троне возле неё.

В своё привычное состояние пришла Хака-Фева только через восемь дней. Она очень устала за эти дни, но держалась ещё на своих ногах. И в первую очередь посмотрела на свой обручальный палец и внутри себя сильно обрадовалась, но внешне не проявила никаких эмоций.

– Ты с честью всё прошла. Мы тобой гордимся, – сказала Небуи-Рии. – И что же ты будешь делать? Ты стала свободной теперь от узов брака.

– Я не покину этих милых кисок. Я к ним привыкла и буду у них теперь служить.

– Они тоже этому рады. Они будут ждать.

– Я бы хотела увидеть Зенею-Недею, а потом сюда вернусь. Я обещаю.

– Люди брехливы по своей натуре и им нет доверия из-за этого. В животном мире в этом отношении намного проще.

– Я клянусь, что вернусь к вам. Я прошла всё это не из-за амбиций или прихоти, я выбрала сама свою судьбу. Я обязана вернуться к милым созданиям забытого древнего Силатеба.

Через два дня во дворец вошла монашка в пурпурно-розовом балахоне, на котором красовались все восемь кошек храма Силатеба.

– Я прошу срочной аудиенции Зенеи-Недеи. У меня нет просто времени. Скажите, что я посланница от Силатебы.

Через 20 минут монашка вошла в комнату для приёма гостей, в которой сидела Зенея-Недея и что-то делала.

– Я вас внимательно слушаю, – сказала Зенея-Недея, не отрываясь от работы.

– Я к вам пришла с хорошей вестью, – произнесла тихим голосом монашка.

– Хака? Это ты? – она узнала её голос с первых её слов.

– Да, это я пришла к вам с благой вестью для вас, – и монашка откинула свой капюшон. – Я освободила своего мужа от узов брака на веки веков. Он теперь свободный.

– А что с тобой тогда будет?

– А я буду служить храму Силатеба и помогать её обитателям, все символы на этом балахоне. Я выполнила своё предначертание судьбой, но ты не обижай его теперь. Он очень ранимый душой и не хочет восседать на троне возле тебя. Это он мне сказал лично. Я верну ваш корабль в автономном полёте, он мне больше не понадобиться в этой жизни. Живите счастливо с Микором и пусть ваши детки будут счастливы, как и наши.

Три дня на Хикио, четыре дня на Гасире, три дня на Трогазе и четыре дня на Сидилосе, так что в храм Хака-Фева вернулась только через 15 дней, но счастливой и радостной.

(Хака-Фева получила от богова дара бессмертия в знак её преданности к милым обитателям храма Силатеба. Она прожила в храме три стива, с её лёгкой руки все виды этих божественных кошек распространились на всех планетах Силатеба. Потом она просто попросила у Силатебы успокоения её души, тем более она нашла для себя верную помощницу из потомков Зенеи-Недеи, которая продолжила начатое святое дело Хаки-Февы)

На следующий день во всём дворце была для Дикки странная возня, но она на это не обращала внимание, да и за чем, если всё равно всё под контролем у Зенеи-Недеи. В семь вечера в апартаменты Дикки вошла девушка в рабочем комбинезоне и с огромной сумкой на плече.

– И что понадобилось в моих покоях? – грозно спросила Дикки.

– Значит всё хорошо, – раздался голос Зенеи-Недеи.

– Ты? И куда же ты в таком наряде собралась?

– Решать личные вопросы в этот раз. Дикки, займи мой трон на некоторое время, когда вернусь я и сама не знаю. Денег вот подсобрала во всём дворце и думаю на первое время мне хватит.

– К нему?

– Он нуждается в помощи, а я всё-таки какода Силатеба. Помогу ему, а там что будет то будет. Я не буду к нему лезть в душу и тем более в постель.

– Зе, мы тебя будем ждать.

19

Зенея-Недея купила стандартный билет на каид который и доставил её через 14 минут вблизи городка под названием Далрадерес, а оттуда она добралась на дзисе . В городе улицы очень узкие, так что он остановился на большой площади на окраине и у уже оттуда Зенея-Недея пошла пешком к знакомому ей уже дому. Она шла, не спеша и присматривалась к домам и людям в городке, где прожил всю свою супружескую жизнь Микор-Вереш. Люди были очень добры и улыбчивые, пожилые риддучи приподнимали свои шляпы-цилиндры при встрече незнакомки и слегка кивали в знак приветствия. Это такая традиция в этой части огромной Таналу.

Так она и дошла до заветной своей цели через полчаса, а дом стоял заброшенным и не подавал никаких признаков. На Таналу стояла осень и дули холодные ветры с заснеженных гор, а из трубы даже и пар не поднимался, хотя и было уже девять вечера. Хака-Фева рассказала, где она хранит ключ от входной двери и Зенея-Недея без труда в полной тьме (у каждого дома собственное освещение своей части улицы) нашла паму (Хака-Фева сказала что она сделала доступ к дому только для неё).

Зенея-Недея боялась, что опоздала со своим визитом в этот дом. Пока собрала деньги на первое время и что ещё нужно было она не понимала. Гардероб она вообще не брала с собой.

Дом и внутри оказался пустым и с мёртвой тишиной. Зенея-Недея с помощью своей магии хорошо видела и не стала включать освещение в доме, но всё равно передвигалась с большой осторожностью. Опасности в доме для неё не было, но она боялась почему-то нарушить эту мертвецкую тишину. Она вошла на кухню, но здесь всё-таки кто-то жил, судя по чистым тарелкам, что стояли стопкой на столе. Все кастрюли и сковородки были давно пусты и с холодком, к тому же. Зенея-Недея очень от этого перепугалась и не спеша пошла почему-то в зал для гостей, где она когда-то разговаривала с Микором.

Она шла очень тихо, и даже сняла свои запылившиеся полусапожки с чужой ноги и которые немного были тесноваты, к тому же. Она с большой осторожностью вошла в этот зал и боялась включить при этом свет.

– И для чего же ты ко мне пришла? – раздался хрипло-болезненный голос Микора-Вереша. – Только не заходи с передней части этого кресла.

– Я пришла тебе помочь...

– Ты уже знаешь, что сделала для нас Хака-Фева. Не надо врать, это у тебя сейчас не очень хорошо выйдет, там более я уже в курсе про это. Нет, она не зашла ко мне на прощание, да и не нужно это было ей делать.

– Микор...

– Я же сказал, не надо вранья.

– Я и на самом деле пришла к тебе как друг. Я хочу тебе от всего сердца помочь. Ты нужен...

– Знаю я уже эти слова, но я и месяц не протяну среди живых.

Зенея-Недея поняла, что что-то непоправимое случилось и рванулась со всех ног перед креслом, а Микор-Вереш не успел на это и отреагировать.

И какой же она ужас увидела. Кресло стояло напротив окна и лунный свет освещал кресло, но и этого было достаточно, чтобы понять, что на самом деле с Микором-Верешем. Она его помнила высоким, мускулистым парнем, всегда весёлым и жизнерадостным в этой жизни, что она его знавала, но это был другой Микор-Вереш.

Скелет с натянутой кожей, глубоко запавшие глаза в глазницах, всё тело было покрыто страшными гниющими ранами и из которых стекала микроскопическая струйка крови, волосы почти все уже выпали, и они были седыми, к тому же, а у него они когда-то были розовато-бурыми. Его глаза стали тускло-бледно-зелёными, а когда-то в них горел огонь яркий жёлто-розовый огонь жизни. Пальцы были больше похожи на спички.

– Микор, эти раны в том сражении...

– Я же просил не смотреть, – и он попытался в гневе подняться и что-то сказать, но потерял от этого усилия сознание и рухнул как мешок в это кресло.

Зенея-Недея знала, где в этом доме спальня и с помощью магии она перенесла его в эту постель, которая тут же покрылась красным цветом от его крови. Зенея-Недея всю ночь просидела у него возле постели и даже не пошла на кухню в поисках чего-либо съестного. Так она в полудрёме и встретила прохладный рассвет у его постели, а он так и не пришёл в сознание, но всё-таки ещё медленно, но дышал. Она побоялась у него даже проверить пульс, на столько он ужасно выглядел в этот момент своей жизни. Теперь она поняла, что же он скрывал в том своём балахоне, когда вернулся во дворец.

Как только окончательно рассвело Зенея-Недея ушла из дома и спросила про госпиталь у людей в их городе.

– Мне нужен маг высокого уровня, – попросила своим унывающим голоском Зенея-Недея в регистратуре госпиталя.

– Есть такой в нашем городе, но он редко бывает в нашем госпитале. Его зовут Атаклив, он на окраине города поживает, вас любое такси туда доставит.

– Большое вам спасибо.

Через 20 минут её доставило местное сказочное такси гепуа с приятным кучером и открытой таратайке. Зенея-Недея продрогла и подумала, что надо что-то купить, а то ненароком и сама заболеет. Дом был одноэтажным и не большим к тому же. Дверь была настежь открыта на её удивление. Она с осторожностью вошла в дом Атаклива. Ему уже было за 180 лет, и он сидел в кресле-качалке и с огромными колёсами. Он сидел и смотрел местное телевидение.

– И что же в моём доме понадобилось столь могущественному магу? – спросил Атаклив и даже не повернулся в её сторону.

– Мне самой нужна консультация, чтобы спасти одного человека, который уже на 90% стоит в могиле, – со слезами произнесла Зенея-Недея.

– Ты про тот дух в доме семьи Микоров? Его может только спасти его безответная любовь, дитя. Ты не в силах это сделать.

– И всё-таки? У меня просто цель в этой жизни поставлена небольшая...

– Цель у тебя и на самом деле благородная, но он сам не желает жить в Мире живых. Его погубила любовь, и она же его должна и вернуть в Мир живых.

– И что же эта мразь подколодная должна совершить? – очень грозно, но сквозь слёзы, спросила Зенея-Недея. – Я передам этой сволочи ваши условия на его излечения.

– Не стоит её так ненавидеть...

– Она же погубила такого хорошего человека на Силатебе. Да я с неё три шкуры за это сниму, – кричала в гневе Зенея-Недея, а сама продолжала по прежднему плакать.

– И тогда почему вы плачете тогда? Я опытный человек в этом деле. Мне не мешает это говорун, но я это чувствую. Она должна найти корень жизни для него. Найти его не просто, он всегда где-нибудь рядом растёт, и он у каждого индивидуальный, к тому же. Я не знаю, как и у него он выглядит.

– Я передам ваши условия...

– Не ищи этот корень, он сам придёт к ней, когда этот час наступит. Всё, я уже устал от вашей могучей магии, девица. Я её где-то и когда-то чувствовал уже, но не могу вспомнить. Что-то очень знакомое это для меня. Где вы остановились в нашем городке? У нас всё не дорого и люди добрые к тому же.

– В гостинице...

– А вот это не правда. Ложь вас выдаёт, ладно, я потом вас соищу в нашем городке.

Вот с такими пустыми руками и ушла из этого домика на окраине Зенея-Недея. Она не стала заходить в одежный магазин, а по дороге домой зашла в продуктовый супер и скупилась едой и большим количеством соков. За умеренную плату гепуа всё это доставил в дом Микора.

В холодильнике уже давным-давно никто не обитал из продуктов, но он работал. Она для себя мало чего купила, а больше старалась для него. Он не пришёл в сознание, но умеренно и медленно дышал, и к тому же сопел, и даже не храпел. Зенея-Недея прихватила сок и через трубочку стала его поить, а он жадно поглощал подряд пять бутылок, а она этому радовалась. Она вошла в гаг и стала усилено искать всё, что связано с такими ранами и чем всё это лечить.

Прошло десять дней, он спал всё это время, но с каждым днём стал лучше при этом дышать. Она ему покупала различные соки и делала различные овощные пюре, чтобы он из поглощал через трубочку. Она покупала и искала нужные травы для его излечения, но раны никак не поддавались этому лечению, и она вновь окуналась в гаг в поисках.

На десятый день её жития в этом доме кто-то грозно постучал в дверь дома Микора. Она как раз приготовила новую мазь для Микора и собиралась её опробовать. Она ходила в халатике Навы, который чудом сохранился, и он ей очень подходил по размеру. Она в таком виде и открыла дверь, а на пороге стояла полиция.

– Вы тут обосновались? На каком праве и в чужом доме? У нас нет к вам претензий, да и соседи о вас все хорошо отзываются, но вы оккупировали незаконно чужую собственность.

– Я это знаю, но хозяйка дома для меня сделала доступ в дом, а хозяин в плачевном состоянии находиться. Он вам ничего не сможет сказать пока по этому поводу.

– Мы бы хотели взглянуть в ваши документы всё-таки.

– У меня нет желания по этому поводу. Я здесь не гласно...

– Тогда вы арестованы и прошу пройти с нами в отделение для выяснения вашей личности.

– Хозяин дома нуждается...

– Я так и думал, что вы обосновались у него, – раздался голос Атаклива. – Офицер, я за неё поручаюсь.

– Господин Атаклив, но это же противозаконно.

– Она ухаживает на самом деле за хозяином дома. Если не верите, то прошу в этот дом. Девушка, проводите полицию к Микору-Верешу, они вам зла не причинят.

Полиция вошла в спальню и убедились, что хозяин в худшем состоянии, что они и не представляли даже до какой степени. Но они обратили внимание на бутылки от соков и ещё чего-то, куча мазей, бинтов и в комнате пахло различными травами при этом.

– Я их провожу до двери, и они больше не станут вас беспокоить, – сказал Атаклив и удалился с полицией из спальни.

Зенея-Недея не сразу пришла в себя, а когда пришла в себя, то вспомнила про новое лекарство и ринулась на кухню, где оно осталось лежать на столе. Она его взяла со стола и горько заплакала, а её слёзки капали в эту новую мазь, но она этого не заметила и вернулась в спальню. После тяжкого вздоха и утирания своих распущенных нюней, она приступила к обработке ран Микора.

Атаклив вернулся в комнату только через полчаса. Но в руках у него был букет лолоаров и огромной коробкой шоколадных конфет.

– Почему вы не сказали, что это он из-за вас так пострадал, девушка со странной магией? – спросил Атаклив. – Спит?

– Нет, он потерял сознание в гневе на меня, так и не приходит до сих пор в себя. Я буду за него сражаться...

– Тебе бы за собой бы присмотреть. Ты же исхудала за эти 10 дней, незнакомка. У тебя хоть документы есть? А то я за тебя поручился перед полицией.

– Есть, господин Атаклив, но я не хочу, чтобы меня знали в вашем городе...

– Он же женат, а это первая весточка зла для тебя. Наши законы суровы и не посмотрят, что ты за ним ухаживала.

– Он уже свободный от узов брака, господин Атаклив. Его благородная жена всё сама и по собственной воле сделала.

– У тебя в доме хоть чай есть?

– Есть, я им только и питаюсь, на больше денег у меня пока не хватает.

– М-да, и кто же ты тогда, что он в тебя влюбился, а... Стоп, а ты правду сказала?

Зенея-Недея не стала ничего говорить, а просто показала его скелетную правую рук, на которой не было пожизненной тату обручения.

– Боги, и для чего всё это? Ладно, пошли попьём чайку с конфетками.

Они прошли на кухню, которая тоже пропахла различными травами за эти 10 дней. Зенея-Недея поставила чаа и включила его с помощью паму.

– И как же тебя величать?

– Мау, – Зенея-Недея вспомнила про маму, но назвала её только одну часть имени.