Текст книги "Другая мама (СИ)"

Автор книги: Коша Ксюша

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

Катерина продолжала ходить в отделение, но уже машинально. На доске объявлений о пропавших без вести висела фотография Полли рядом с портретом какой-то чужой женщины, меньше всего похожей на фею. Вокруг них менялись лица, фотороботы, пропадали другие люди, взрослые и дети, но время шло одинаково беспощадно и безразлично ко всем потерям, и дело Полины превращалось в историю, страшную и загадочную, а жизнь Катерины – в пыль.

Шеф разрешил взять внеочередной отпуск, а потом еще один, за свой счет, если потребуется. Катерина сначала не хотела возвращаться на работу, под острия жалостливых взглядов. Но абстрактный мир цифр вдруг оказался точным и ясным. В нем не было места непостижимым событиям и исчезновениям. Он не имел ничего общего с реальным, который вдруг оказался зыбким и необъяснимым, успокаивал и помогал забыться. И Катерина считала и считала до полного отупения, охотно беря на себя все переработки. Шеф выписывал премии, смотрел сумрачно, но в душу не лез.

Так шла жизнь, и однажды под теплым мартовским солнцем и холодным еще ветром, Катя поняла, что пришла весна и вместе с этим как-то окончательно осознала, что Полли не найдут, а если и искать ее девочку, то не на этой земле. Где она теперь, что с ней – Катерина надеялась только, что другая мама была с ней добра, что Полли у нее хорошо, что она действительно фея и на самом деле живет в замке.

И дни потекли уже другие. Катерина все так же ходила на работу, считала, обходила садик стороной и убрала с глаз долой все Полинины вещи.

Летом шеф насильно отправил в отпуск (ты же сгоришь, Катя), делать было особенно нечего, Катерина подумывала уехать за город, спрятаться от всех, хотя давно уже ее никто не искал, не приставал к ней с дурацкими расспросами, жалостью и душной заботой.

Она сходила в магазин купить все необходимое, чтобы на месяц хватило, и возвращалась по берегу местной речки, мелкой и мутной, но на травянистых ее берегах вполне можно было загорать, делать "барбекю" и пить пиво, чем и занималось лишенное дачной благодати население ближайших домов.

Была суббота, солнце жарило с неба, а народ жарил шашлыки и сосиски, отхлебывал из бутылок и, не стесняясь, щеголял телесами. Катерина уже пожалела, что пошла этой дорогой: красные от солнца мамаши в аляповатых купальниках возились со своими детьми в панамках, сарафанчиках и шортиках, и видеть это оказалось слишком тяжело, поэтому Катя ускорила шаг.

Мальчик стоял под пыльными кустами, кудрявый, насупившийся, гримасой и позой настолько напоминающий Полли, что Катерина встала как вкопанная, глядя неприлично пристально на чужого ребенка. Мальчик смотрел на нее в ответ, в глазах у него со слезами блестела страшная обида.

– Почему ты плачешь? – осторожно спросила Катя.

Мальчик засопел. Катя оглянулась: за кустами, на полотенцах, среди пакетов из супермаркета сидели две девушки, совсем молоденькие, определенно младше Кати. Они громко смеялись над словами худого парня в шортах, который суетился над мангалом, и на мальчика никто не обращал внимания. Катерина мигом сообразила.

– Мама обидела?

Мальчик засопел сильнее.

– Как тебя зовут?

– Артем, – признался малыш. – Я видел рыбу.

Катя поняла моментально: мать не пускала близко к реке, боясь, что ребенок упадет в воду.

Он помолчал, переживая обиду, и продолжил:

– Нельзя посмотреть даже. И сладкое нельзя, – мальчик уставился на Катеринин пакет. Среди прочих покупок там лежала пара шоколадок с орешками. Шоколад спасал ее от головной боли.

Катерина медленно, чтобы не спугнуть, подошла ближе, посматривая на всякий случай на мать мальчика, но та была слишком увлечена шоу, которое устроил парень в шортах. Этот осел намотал полотенце себе на голову на манер тюрбана и, имитируя южный акцент, рассказывал анекдот, наверняка пошлейший. Катерина зашла за куст так, чтобы ее не было видно, поманила Артема.

– Иди сюда.

Достала шоколадку, уже заметно подтаявшую.

– А я разрешаю. Глупости это. Сладкое – вкусно, а значит, полезно.

Артем недоверчиво улыбнулся.

– Держи.

– Мама не разрешает брать у незнакомых.

– Правильно. Но посмотри, – Катерина поспешно разорвала обертку, стараясь не испачкаться, откусила. Рот заполнила отвратительная сладость, словно она жевала кусок приторного пластилина.

– Смотри, я ем, и со мной ничего не произошло. Угощайся.

Артем теперь уже без стеснения отломил кусочек, шоколад таял у него в руках, но он жевал с явным наслаждением, измазав губы и подбородок.

Катерина достала бумажный платок, вытерла ему лицо, чуть не расплакавшись, но плакать было нельзя, нельзя было пугать, сейчас надо было сдерживать себя, и она улыбнулась дрожащими губами:

– Скажи, а ты хотел бы иметь другую маму, Артем?

– Это как? – сразу насторожился мальчик.

– У всех людей есть несколько мам, – Катерина придумывала на ходу, стараясь только, чтобы голос звучал уверенно и спокойно. – Одна такая, которая запрещает, воспитывает, ругается. Другая мама все разрешает, с ней всегда весело, все можно. Она знает кучу всего интересного! Но вторую маму можешь видеть только ты, понимаешь?

Артем неуверенно спросил:

– Ты что, такая мама?

Катерина кивнула. Пот тек градом, она чувствовала, что футболка на спине стала мокрой насквозь. Это было слишком сложно для малыша, он не верил ей и не понимал, но она все равно спросила:

– Хочешь еще со мной встретиться?

На миг ей показалось, что все пропало. Артем засопел, он чувствовал какой-то подвох. Время шло, его мать, какая бы она ни была, хватится его с минуты на минуту.

– У меня есть дом, у дома река, в ней головастики и рыбы, все, что хочешь, можно купаться, можно спать, можно есть сладости, играть весь день.

Артем заинтересовался.

– А какие там рыбы?

– Разные! Ты столько никогда не видел. Я знаю рыбьего принца, знаю, как подманить его к берегу, мы с ним большие друзья! Ты бы хотел туда съездить? Не сейчас, попозже.

Артем кивнул, теперь увереннее.

– Ну, тогда увидимся. Только маме про меня не говори, а то она не отпустит, скажет, вредно, нельзя. Ты ведь умеешь хранить секреты?

– Да. А когда ты придешь? – спросил Артем, и у Катерины сладко заныло сердце.

– Скоро приду. А теперь беги к маме и... – Катя приложила палец к губам, подмигнула. Артем рассмеялся, он почувствовал, что его выпустили из ловушки, все кончилось хорошо, он убежал, скрылся за кустом. У Катерины тряслись ноги, и она вся взмокла, словно марафон бежала. Но она постояла, переводя дыхание, взяла себя в руки, выглянула из-за листвы.

Артем уже, наверное, забыл о ней. Он сидел с планшетом в руках между девушек, которые оживленно о чем-то трепались. Парень исчез, судя по оставленным вещам, ненадолго, видимо, в магазин – пополнить запасы пива и колы.

Ничего-ничего, Катерина напомнит о себе, она будет осторожна. Катя опустилась на траву. Как хорошо, что она купила пакет морса, что под кустом тень, что на ней не джинсы, а легкие штаны и футболка.

Катерина не уехала на дачу. Она следила за маленьким Артемом, его мамой и ее друзьями. Парень в шортах оказался бойфрендом подружки. В третьем часу им надоело жариться, они выпили все пиво и лимонад, съели все мясо, пьяно смеялись, собрались, вместе пошли домой и на углу попрощались. Парень со второй девушкой пошли в одну сторону, а Артем с мамой в другую. Так Катерина узнала, где они живут.

Потом еще много чего узнала Катерина. Мама у Артема была совсем молодая, рассеянная, она хотела гулять, хотела развлечений, к тому же она была одинока. Стояло лето, ей было не до ребенка. У нее завязывался роман с каким-то щеголем в серебристом автомобиле, сверкавшем на солнце так, что глаза болели смотреть. Однажды она выскочила во двор, в своем коротеньком желтом сарафанчике, едва прикрывавшем попу, и чуть не столкнулась с Катериной лоб в лоб. У Кати сердце упало, но она только пробормотала "извините" и побежала на другую сторону улицы, где уже сиял, подобно свету маяка, серебристый бок.

Когда машина отчалила, Катерина нашла взглядом ставшее почти родным окно. Мальчик с мамой жили повыше, чем она – на пятом этаже. И вскоре она увидела Артема, он тоже заметил ее и помахал ей рукой.

Она поднялась, Артем открыл ей дверь, но Катерина не решилась заходить внутрь. "Сейчас такое время, – объясняли ей когда-то еще не растерявшие оптимизма следователи, – найти преступника можно и по одному волосу".

Поэтому они немного посидели на лестнице, недолго, Катя чутко слушала, не слышны ли шаги соседей. Сталкиваться с ними было нельзя.

– Только упаковку мне отдай, – попросила она, памятуя о путеводном волосе, – Я их коллекционирую.

Катерина подарила Артему супергероя, мускулистого парня в красной маске, он страшно нравился мальчику. Катерина, привычная к феям, в них не разбиралась. Но это пока. Ей многому предстояло научиться. Она будет напоминать о себе исподволь, потихоньку, конфетами, появлением, тихим шепотом, игрушками. Будет разбираться во всем, что любит Артем. А потом заберет его в домик у речки, к рыбам и ракушкам, бесконечным сокровищам, увезет далеко, никто не найдет. Они будут жить вдвоем, вдали от всех. Но это после, не сразу, не сейчас. Сейчас у нее впереди еще полно времени, чтобы отыскать ключик, чтобы учиться быть и наконец стать самой волшебной, самой хорошей, самой лучшей на свете, мамой. Другой мамой.