Текст книги "Связанные кровью"

Автор книги: Кора Рейли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)

После ужина в маленьком деревенском рыбном ресторанчике с прекрасным видом на океан мы с Лили вернулись в наш коттедж с одной спальней. На Лили было летнее платье в цветочек, подчеркивающее ее изгибы и животик. В пять месяцев живот был безошибочно виден. Возможно, некоторых мужчин отталкивал вид беременных жен. Я определенно не был одним из них.

Как только за нами закрылась входная дверь, я обхватил ладонями лицо Лили и поцеловал ее, мой язык скользнул внутрь, пробуя ее на вкус. Шоколадная нотка нашего десерта задержалась на ее губах. Лили прижала ладони к моей груди, и я притянул ее еще ближе, прислонившись спиной к двери, пока мы долго и без спешки целовались.

Вскоре мои руки больше не могли оставаться неподвижными. Я погладил Лили по шее, по ключице, прежде чем нежно обхватил ее грудь сквозь ткань платья. Она тихо застонала мне в рот, и я не смог удержаться, чтобы не впиться губами в ее нижнюю губу, пока мял ее грудь. Я уже становился твердым, пробуя Лили на вкус, чувствуя ее.

– Мне нужно заняться с тобой любовью, – прорычал я, отстраняясь.

Она кивнула с ошеломленной улыбкой.

Я поднял ее на руки и понес в спальню, где уложил на кровать. Я забрался на нее сверху, раздвинув бедрами ее ноги. Осторожно, чтобы не навалиться всем весом на ее живот, я снова поцеловал ее, когда мои пальцы скользнули вниз по бретельке ее платья. Под ней не было лифчика, поэтому, когда я стянул с нее платье, показался ее красивый розовый сосок. Не в силах сопротивляться, я поцеловал его, чувствуя, как он затвердел на моих губах, прежде чем я втянул его в рот. Лили застонала, ее бедра приподнялись, встречаясь с моими. Обведя языком сосок Лили, я наблюдал за ее лицом. Ее глаза были прикрыты, розовые губы приоткрыты. Я мягко покачал бедрами, зная, что она хочет почувствовать меня там. Но не торопился. Я не спеша целовал и сосал ее соски, пока Лили почти беспомощно не задвигалась подо мной.

Я отпустил ее и сел, затем помог Лили снять платье. Она снова откинулась назад, и я легонько поцеловал ее в живот, прежде чем спуститься ниже к мягкому треугольнику темных волосков. Когда мой язык прошелся по ее киске, Лили со стоном дернула бедрами. Я улыбнулся сквозь ее комок нервов и нежно провел по нему кончиком языка. Мои прикосновения были легкими и медленными, дразня Лили, пока она не начала умолять о большем, об освобождении.

Я обвёл языком ее клитор, а затем долго облизывал ее центр. Погрузив палец в ее киску, я постанывал от ощущения ее жара, ее возбуждения. Мой член впивался в матрас, и я был близок к потере своей главной цели: продлить удовольствие Лили как можно дольше, но моя собственная потребность горела все жарче с каждой секундой. Посасывая ее клитор, я согнул палец внутри нее, и Лили кончила. Ее крик вызвал во мне новый трепет. Я двигал пальцем сильнее, быстрее, желая, чтобы мой член занял свое место.

Я встал, нетерпеливо расстегивая рубашку. Лили быстро села, помогая мне, пока я, наконец, не оказался голым. Склонившись над ней, я скользнул в нее, медленнее, чем мне бы хотелось, но не мог не волноваться, что все-таки нанесу вред ребёнку.

Лили обвила руками мою шею, притягивая меня ближе. Ее живот ударился о мой пресс, когда я наклонился для поцелуя. Каждый толчок в Лили ощущался как рай от влажного тепла, окружающего мой член, до ее вздохов и стонов. Вскоре наши тела вошли в ритм. Лили встречала мои толчки бедрами, загоняя меня глубже. Мы не переставали целоваться, даже когда наше дыхание становилось все короче. Когда Лили впилась ногтями в мои плечи и со стоном отстранилась, я тоже позволил себе расслабиться. Лили прижалась ко мне, когда мои движения стали нескоординированными. В конце концов, я кончил, тяжело дыша в горло Лили. Ее губы нашли мои для нового поцелуя. Я скатился с нее, но притянул к себе.

Вскоре после этого мы так и заснули. Как всегда, мой сон был мирным, когда она находилась рядом. Независимо от того, насколько плохим был день, Лили держала ужасы на расстоянии.

***

Лука, Маттео и я сидели в кабинете Луки, разговаривая о работе. Даже если мы с Лукой были ближе, чем он с другими Капитанами, он ожидал, что я буду часто докладывать ему. Он доверился мне, назначив Капитаном, несмотря на множество несогласных голосов, и я хотел показать ему, что он не ошибся. Вот почему я каждый день усердно работал, чтобы клубы и бары под моим крылом процветали. У него не будет причин сожалеть о своем решении.

Зазвонил телефон. Обычно я выключал звук во время встречи с моим Капо, но Лили могла родить в любой момент. Она ходила пять лишний дней.

На экране мелькнуло имя Лили.

Я вскочил на ноги и поднял трубку.

– Лили? Что случилось?

Лука и Маттео замолчали.

– У меня схватки. Не думаю, что это займет много времени.

– Где ты?

– Дома. Моя доула здесь. Я жду тебя.

(прим. Доула – Помощница при беременности и в родах, оказывающая практическую, информационную и психологическую поддержку.)

– Я приеду в ближайшее время. Держись.

Лили рассмеялась.

– Хорошо.

Взволнованный, я повесил трубку.

– Полагаю, Лилиана вот-вот родит тебе ребенка? – спросил Лука.

Я неуверенно кивнул.

– Я должен...

– Иди. Ты нужен своей жене, – сказал Лука.

– Удачи, – подмигнул Маттео.

Я повернулся и бросился к своей машине. Обычно я не тот, кто пренебрегает правилами дорожного движения, как Маттео, но сегодня я мчался сквозь движение, обгоняя и проезжая красные свет, где мог.

Когда я приехал домой, запыхавшийся и готовый отнести Лили в машину или вызвать «скорую», я с удивлением обнаружил, что она сидит на диване, а ее доула, жена солдата, массирует ей спину. Лили тяжело дышала, лицо исказилось от боли.

Спустя мгновение ее глаза остановились на мне, и она неуверенно улыбнулась.

– Ты быстро.

– Я торопился, – сказал я. – Может, нам стоит отправиться в больницу прямо сейчас?

Лили посмотрела на свою доулу.

– Думаю, мы можем подождать еще часик.

Я отрицательно покачал головой. Я знал, что Лили доверяет этой женщине, но предпочел бы, чтобы рядом находился врач. Я подошел к ней, заставив доулу встать и предоставить нам немного уединения. Опустившись рядом с Лили, я поцеловал ее руку.

– Давай отвезем тебя в больницу. Я хочу, чтобы ты и наша дочь были в безопасности. В следующий раз мы можем обсудить о твоём желании родить дома.

– В следующий раз, – улыбнулась Лили.

Я помог ей подняться и медленно повел к машине, радуясь, что она согласилась.

Менее чем через два часа родилась Сара. Она была так же красива, как Лили, с большими карими глазами и мягкими светло-каштановыми волосами. Лили кормила ее с усталой, но любящей улыбкой, а я держал ее в своих объятиях, восхищаясь ее силой.

– Она такая красивая, – снова сказала Лили.

Я кивнул, поглаживая обнаженную руку Лили. Защита других была моей работой в течение долгого времени, но теперь это внезапно стало частью моей жизни, потому что люди, нуждающиеся в моей защите, стали моей жизнью.

Лилиана

Сара спала в своей комнате, так что у нас с Ромеро появилось немного свободного времени. Такое случалось редко. Сара держала нас занятыми, и до сих пор я не могла заставить себя позволить кому-то еще присмотреть за ней ночью или вечером, даже если Ария несколько раз предлагала посидеть с ней.

Вернувшись в спальню, свет был приглушен, а дверь в ванную приоткрыта. Когда я переступила порог, мое сердце наполнилось любовью. Дюжина свечей отбрасывала теплый свет на мое окружение, а на заднем плане играла тихая джазовая музыка. Ромеро ждал возле ванны с коробкой моих любимых шоколадных трюфелей в руке и бутылкой безалкогольного игристого вина на краю ванны. Он был только в обтягивающих боксерах. Я окинула взглядом его мускулистую грудь и сильные бедра, ощущая знакомое напряжение между ног. С тех пор как родилась Сара, наша интимная жизнь взяла паузу и все еще не достигла того уровня, которой была до моей беременности.

– Так красиво, – прошептала я, подходя к нему и прижимаясь к его боку.

Теперь я пожалела, что не надела что-то более сексуальное, чем футболка и трусики.

– Есть причина?

Так было не всегда. Ромеро был романтиком в душе и любил удивлять меня ужинами при свечах или расслабляющими вечерами в ванне. И все же я всегда интересовалась, потому что мой мозг был измотан с рождения Сары. Никто из нас никогда не забывал о важных датах, и я не хотела стать первой.

– Годовщина той ночи, когда я сделал тебя своей, – пробормотал он, прежде чем оставить долгий поцелуй на моих губах.

Мне нравилось вспоминать нашу первую совместную ночь, тот момент, когда я поняла, что мое сердце безвозвратно принадлежит Ромеро.

– Это хороший повод отпраздновать, – сказала я, улыбаясь ему.

– Почему бы нам немного не расслабиться?

В его глазах отражалось желание, медленно разгорающееся и в моем животе. Его руки скользнули под мою футболку и помогли мне стянуть ее через голову, прежде чем он отбросил ее. Несмотря на тепло в комнате, мои соски затвердели. Затем пальцы Ромеро зацепились за мои трусики и медленно спустили их вниз. Его глаза не отрывались от моих, практически пожирая меня. Как я могла переживать, что Ромеро будет волновать, что я не надела сексуальное белье? Я засунула руки в его боксеры и спустила их вниз. Мое желание разгорелось еще ярче, увидев Ромеро полностью обнаженным.

Он помог мне забраться в ванну, и я со стоном погрузилась в горячую воду, чувствуя, как расслабляются мои напряженные мышцы. Ромеро забрался за мной и налил нам игристое вино, прежде чем вручить бокал. Мы чокнулись, я прижалась к его груди и сделала глоток вина. Закрыв глаза, я тихо вздохнула.

– Я могла бы заснуть вот так.

Губы Ромеро прошлись по моему горлу.

– Ты почти не спала последние несколько месяцев. Если хочешь спать, я буду держать тебя.

Несмотря на то, что мое тело нуждалось во сне, я также ощущала растущее желание, и знала, что Ромеро чувствует еще более сильное желание.

– Нет, – тихо сказала я. – Не сегодня.

В моих словах качнулась моя потребность в большем, и Ромеро подхватил ее. Пока мы слушали музыку, руки Ромеро ласкали мою грудь. Прикосновение было нежным, почти мимолетным. Его ладони и кончики пальцев едва касались моих чувствительных сосков, но они нетерпеливо сморщились. Вскоре его член затвердел у меня за спиной. Он поцеловал мое горло и нежное место за ушком, когда его пальцы сосредоточились на моих сосках, слегка обводя их.

Мягкое поддразнивание Ромеро было именно тем, что мне необходимо, чтобы пробудить мое тело. Сама того не желая, я раздвинула ноги, крепче прижимаясь к мускулистым бедрам Ромеро. Одна из его рук скользнула вниз по моему животу, пока кончики его пальцев не коснулись моей лобковой кости и складок. Как и в прошлый раз, его прикосновение было осторожным, легким. Его пальцы, казалось, открывали мои складки нежными поглаживаниями, редко касаясь моего клитора, который набухал под мягкими прикосновениями. Я повернула голову и поцеловала Ромеро, пробуя его на вкус. Его указательный палец провел маленькие круги по моему клитору. Вскоре я безвольно прижалась к нему, пока мы целовались, и он лелеял меня. Несмотря на медленный темп, мое тело вскоре напряглось от удовольствия. Ромеро отстранился, наши глаза встретились, его пальцы продолжали не спеша ласкать мой клитор и сосок. Мои губы приоткрылись, ресницы затрепетали, а затем меня захлестнуло облегчение. Я застонала, выгибаясь всем телом навстречу Ромеро. Он продолжал ласкать меня до тех пор, пока я не обмякла в его объятиях, будто мы занимались любовью часами, как в прошлом.

Он скользнул одним из своих пальцев в меня, заставляя меня вновь застонать, начав медленно трахать меня им. Я потянулась назад и погладила его по всей длине. Дыхание Ромеро сразу же стало глубже, и он добавил второй палец к моему центру, заставляя мои внутренние стенки сжаться. Моя голова откинулась на его плечо, заглядывая ему в глаза.

– Не останавливайся, – выдохнула я.

– Не буду, – пообещал он.

Мне нравился темный, глубокий тембр его голоса, когда мы занимались любовью.

Я подбиралась все ближе и ближе, мои бедра двигались в такт его пальцам, а потом перед глазами вспыхнули звезды. Ромеро тяжело дышал, его возбуждение безошибочно ощущалось за моей спиной.

– Оседлай меня, Лили, – пробормотал Ромеро.

Я повернулась и зависла над ним, его кончик коснулся моего пульсирующего входа. Наши губы встретились в нежном поцелуе, когда я опустилась на его член. Когда он полностью вошел в меня, мы оба остановились, наши глаза встретились.

– Это так хорошо ощущается, – прошептала я.

– Да, – выдохнул Ромеро.

Меня до сих пор поражало, как хорошо Ромеро мог заставить меня чувствовать, как он любил и заботился обо мне. Я ни на секунду не пожалела, что вышла за него замуж. Он был любовью всей моей жизни и лучшим отцом, какого я только могла себе представить.

Ромеро схватил меня за бедра, направляя мои движения, пока я раскачивалась вверх-вниз. Вода мягко плескалась вокруг нас, когда наши тела скользили друг к другу. Вскоре мое покачивание стало почти отчаянным, вгоняя член Ромеро глубже в себя. Один из его пальцев обнаружил мой комок нервов, потирая его. Моя хватка на Ромеро становилась все крепче по мере того, как я приближалась к оргазму.

– Скажи мне, когда кончишь, – задыхаясь, проговорил Ромеро.

– Не долго.

Мои движения стали отрывистыми, нескоординированными, но толчки Ромеро вверх пришлись как раз под нужным углом.

– Я...

Слова замерли у меня на языке, когда волна удовольствия прошла сквозь меня, но Ромеро знал мое тело.

Он откинул голову назад и крепко сжал мои бедра, кончая вместе со мной.

Я упала ему на грудь, тяжело дыша.

Из радионяни донесся звук. Мы с Ромеро затаили

дыхание, прислушиваясь, но было тихо. Я вдохнула и хихикнула.

Ромеро погладил меня по спине.

– Я скучал по этому.

– Я тоже, – призналась.

В последнее время я не так часто думала о сексе, но теперь поняла, что секс это больше, чем удовольствие, это дарение и получение близости на другом уровне.

Так мы и пролежали некоторое время, пока из динамика не донёсся тихий плач. Сара просыпалась. Ромеро поцеловал меня и помог выбраться из ванны. Я быстро обернулась полотенцем и бросилась в детскую рядом с нашей комнатой. Сара уже плакала и не умолкала, пока я не устроилась в плюшевом кресле и не стала ее кормить. Полотенце было обернуто вокруг моего бедра, и я знала, что намокну в кресле, особенно из-за постоянно стекающих капель с моих волос.

Ромеро вошёл, сухой, в боксерах, но с полотенцем. Он подошел ко мне и сделал импровизированный тюрбан для моих волос.

– Нужно одеяло?

– Мне не холодно, – сказала я с улыбкой. – Спасибо.

Он кивнул и некоторое время наблюдал за мной.

– Видеть тебя такой делает меня счастливым.

Он наклонился, поцеловал меня в лоб и вышел. Через полчаса я присоединилась к нему в постели. В тот момент, когда я прижалась к нему, он убрал свой телефон, где, несомненно, просматривал электронные письма по работе. Я зевнула, измученная.

Ромеро обнял меня.

– Я всегда чувствую себя в безопасности в твоих объятиях.

Он поцеловал меня в макушку.

– Ты в безопасности. Если бы я мог, я бы даже защищал тебя в твоих кошмарах.

Я подняла глаза.

– Ты защищаешь. Знание того, что ты рядом со мной, делает это. Мне редко снятся

плохие сны, а если и снятся, то не имеют ничего общего с тем, что случилось в прошлом, только с криминальными триллерами, которые я иногда читаю. Ты изгнал все плохие воспоминания.

Ромеро крепче обнял меня.

– Я позабочусь о том, чтобы в нашем будущем остались только хорошие воспоминания.

– И даже если случится что-то плохое, я знаю, что ты рядом.

– На каждом шагу.

Я поцеловала его, потом прижалась ухом к его груди, слушая спокойное биение сердца, пока проваливалась в сон.

КОНЕЦ

КОРОТКАЯ ИСТОРИЯ #3

Гроул & Кара

Кара

Мой желудок скрутило в узел, когда я постучала в парадную дверь своего бывшего дома. Я переехала к Райану всего два месяца назад, но его квартира уже казалась мне домом больше, чем когда-либо. Талия открыла дверь и одарила меня улыбкой, которая вскоре сменилась хмурым взглядом.

– Что случилось? Выглядишь напряженной.

Она не была забывчивой девушкой прошлого. В шестнадцать лет с ней случилось слишком много. Если бы папа был жив и увидел нас сейчас, он бы не узнал нас, даже маму. Но она была хорошей актрисой, так что, возможно, ей удалось бы заставить его поверить в шараду.

– Новости, которыми я хочу поделиться, – сказала я.

Глаза Талии расширились.

– Ты выходишь замуж.

На мне ещё даже кольца не было. Оно было спрятано в моей сумочке на потом. Озадаченная, я спросила:

– Как ты узнала?

– Я ожидала этого со дня на день. В конце концов, вы с Гроулом живете вместе. Это был лишь вопрос времени.

Она права. Жить вместе в нашем мире до брака было неодобрительно, но моя жизнь некоторое время назад сбилась с правильного пути, так что я больше не была одержима желанием вписаться. Имелись и более важные вещи, и именно поэтому я хотела пожить вместе с Райаном до замужества. Он женился бы на мне несколько месяцев назад, но уважил мое желание и ждал своего официального предложения, которое было сделано еще неделю назад. Хотя я знала, что он хочет жениться, его предложение на одном колене и красивое кольцо стали для меня неожиданностью.

Даже если бы я сказала «да» и вышла бы за него замуж в любом случае, я не могла отрицать, что для меня было важно получить одобрение моей семьи, а Талия и мама были почти единственной близкой семьей, которая у меня осталась.

– Мама что-то подозревает?

Я вошла в квартиру. Лука позволил маме и Талии жить в ней бесплатно. Это была хорошая квартира в Бруклине, с тремя спальнями, недавно отремонтированная и полностью меблированная, но меньше, чем та, к которой мы привыкли в Лас-Вегасе. Мама боролась с этим фактом. Она не могла смириться, что жизнь до убийства отца ушла. Я надеялась, что однажды она поймет, что все могло закончиться гораздо хуже, если бы Лука не принял нас к себе и не предоставил нам дом в Фамилье. Даже если некоторые люди смотрели на нас свысока из-за нашей семейной истории, они в основном держали свое мнение при себе, потому что мы были родственниками Капо.

– Ты же знаешь, какая она, – сказала

Талия, закрывая дверь. – Она предпочитает игнорировать неприятную правду.

Она вела и выглядела такой взрослой, что мне было трудно привыкнуть к этому.

Я последовала за сестрой в столовую, где мама накрывала на стол. Она подняла напряженный взгляд.

– Ужин по-прежнему займет несколько минут. Без персонала все идет совсем не так, как я привыкла.

Я не упомянула, что нам повезло, что у нас есть дом, а маме в данный момент особо нечем заниматься. Работа по дому и приготовление пищи должны быть выполнимыми. В прошлом ее основным занятием были приглашения на светские мероприятия и сплетни с так называемыми друзьями, но в Нью-Йорке большинство людей по-прежнему избегали нас. Единственные люди, которые приглашали нас, были Лука и Ария, и это в основном было делом рук Арии. Лука, возможно, и принял бы нас, но мы ему безразличны. Не то чтобы я винила его. Мы не знали друг друга. Для меня он тоже был чужим.

Я направилась к ней и коротко обняла.

– Не спеши. У нас впереди весь вечер.

Она кивнула, но я могла сказать, что слова не совсем дошли до неё.

– Чем я могу помочь?

– Ты гость. Тебе не нужно помогать.

Я закатила глаза.

– Мама, я съехала всего несколько месяцев назад. И мы семья. Мы не должны придерживаться социальных правил, когда одни, ты так не думаешь?

– Я все еще думаю, что было ошибкой переезжать к нему до свадьбы.

Ее невысказанное «или вообще» задержалось между нами. Ей не нравился Райан, и она не пыталась притворяться, что это не так.

– Мы с Райаном любим друг друга, мама. Ты можешь принять это или нет, но это не изменит моих чувств.

– Я ничего не сказала, – ответила она, хотя это было правдой. – Это твоя жизнь. Ты не желаешь, чтобы кто-то говорил тебе, что делать. У меня нет другого выбора, кроме как принять это.

Талия ободряюще улыбнулась мне, но сейчас мне не хотелось рассказывать маме о своей помолвке.

В конце концов мы сели за стол и поужинали. Талия снова стала ходить в школу и завела пару друзей. У мамы было больше проблем, главным образом потому, что она хотела заводить знакомства среди высокопоставленных жен мафии, которые по-прежнему относились к ней холодно.

– Почему бы тебе не предоставить шанс нескольким жен солдатов? Тебе будет одиноко, если у тебя не будет людей, с которыми можно проводить время.

Губы мамы сжались.

– Посмотрим.

Это означало, что она будет продолжать болтать с женами Капитанов, пока не исчезнут последние остатки ее достоинства.

– Я хочу тебе кое-что сообщить.

Талия прикусила губу, нервно накручивая на палец прядь каштановых волос.

Мама медленно положила вилку.

– Райан сделал мне предложение, и я согласилась. Мы хотим пожениться следующей весной.

Мама моргнула, потом кивнула, будто это не было новостью. Она не выглядела сердитой, разочарованной или счастливой.

– Я подозревала что-то в этом роде. Это логичный выбор, учитывая наше нынешнее положение. Мы не приняты большинством людей в Фамилье, поэтому невозможно найти для тебя лучшую пару, особенно потому, что ты больше не невинна. А твой Гроул – Головорез под началом Луки. Могло быть и хуже.

Она произнесла это так, словно Райан был каким-то экстренным решением, кем-то, кого я выбрала, потому что у меня не было выбора.

– Я не сказала «да», потому что думала, что не найду лучшей пары. Я сказала «да», потому что люблю его и знаю, что лучшего мужчины мне не найти.

Мама горько улыбнулась мне.

– Я не виню тебя, Кара. Я понимаю, поверь мне, и принимаю твоё решение.

Гнев распространился по моему телу, заставляя кровь застучать в висках.

– Я не просила твоего одобрения, но мы семья, и я хочу, чтобы мы держались вместе. Я хочу, чтобы Райан стал частью этой семьи, чтобы ты увидела его таким, какой он есть на самом деле, каким он стал.

– Он был Головорезом, и снова Головорез, Кара. Он делает то, что делает лучше всего.

– Ты любила папу, несмотря на то, что он делал по работе, – напомнила я ей, потому что, как бы отчаянно она ни пыталась притвориться, что папа был хорошим человеком, это не было правдой.

– Это совсем другое.

– Так ли?

Мама встала с вымученной улыбкой.

– Как насчет десерта прямо сейчас?

Талия закатила глаза, но я кивнула.

– Конечно.

Мама повернулась и поспешила на кухню.

Я вздохнула.

– Именно такой реакции я и ожидала. Не знаю, почему я надеялась на что-то другое.

Талия похлопала меня по руке.

– Она воспринимает нашу новую ситуацию тяжелее, чем мы.

– Но мы все равно пострадали, и все же пытаемся двигаться дальше.

– Она научится жить с Гроулом.

– А ты? Ты же знаешь, что не должна его бояться. Он никогда не причинит тебе вреда. Теперь мы его семья.

Талия пожала плечами.

– Я не знаю его, но я знаю тебя, и если ты доверяешь ему, то я знаю, что мне не нужно его бояться.

– Спасибо.

Теперь мы с Талией стали ближе, чем до убийства нашего отца. Может, потому, что я перестала быть одержимой желанием угодить обществу и моим так называемым друзьям, и потому, что она стала более зрелой. Мы обе изменились и теперь по-настоящему ценили друг друга.

***

– Мы могли бы запереть их в нашей спальне, – сказал Райан, но в его глазах я увидела нежелание.

Я чувствовала то же самое. Коко и Бандит часть нашей семьи. Запирать их неправильно. Будто зная, что происходит, Бандит прижался к моей ноге. В девять лет его черная шерсть вокруг мордочки начала медленно седеть. Он завилял хвостом, когда я похлопала его по спине, и вскоре Коко потрусила в мою сторону, тоже желая получить свою долю ласки.

В конце концов маме придется к ним привыкнуть.

– Бандит и Коко останутся.

Я не была уверена, кто больше нервничал из-за визита Талии и мамы, Райан или я. Странно было видеть, как нервничает мой высокий, сильный, весь в татуировках жених. Это было не очень заметно, просто тонкие признаки, как он смотрит на часы в сотый раз или постоянно заглядывает в духовку, проверяя жаркое, которое я приготовила. Обычно он не проявлял ни малейшего интереса к кулинарии, но сегодня это, казалось, успокаивало его нервы.

– У нас будет чудесное Рождество, – заверила я его, скользнув к нему и взяв за руку, прислонившись к его сильному боку.

Он молча кивнул. Райан все еще не был разговорчивым типом, но дни, предшествовавшие нашему первому Рождеству вместе, определенно напомнили мне о наших первых днях в качестве пленницы и пленителя, когда он редко говорил со мной, а тем более открывался о своих чувствах.

Я тоже нервничала. Это был первый раз, когда мама и Талии придут к нам на ужин – не меньше, в канун Рождества. Талия иногда заходила к нам домой, когда Райан был дома, но мама встречалась с ним всего пару раз на светских мероприятиях с тех пор, как приехала в Нью-Йорк. Она предпочитала избегать его.

Мы с Райаном занимались приготовлениями, а собаки с любопытством наблюдали за нами со своих мест. Они все еще были утомлены новым дополнением к нашей квартире: рождественской елкой. Это был первый раз, когда они столкнулись с ней, но я настояла, чтобы елка стала частью нашего рождественского украшения.

Прозвенел звонок, заставив меня подпрыгнуть. Коко оживилась, и Бандит с глубоким лаем вскочил со своего места, прежде чем побежать к двери. Коко нерешительно последовала за ним.

– Ты откроешь дверь, – сказал Райан. – Твоя мать и сестра будут чувствовать себя более комфортно, если ты поприветствуешь их.

Я покачала головой и схватила его за руку, прежде чем потащить к входной двери.

– Мы с тобой вместе в этом.

Он коротко сжал мою руку, но его лицо было лишено эмоций. Я нацепила свою самую яркую улыбку и открыла дверь. Мама и Талия стояли перед дверью, словно перед лицом палача. К счастью, Талия быстро взяла себя в руки и подошла ко мне, чтобы обнять.

– Мама собирается устроить сегодня неприятности? – прошептала я.

Талия пожала плечами.

– Возможно.

Я отстранилась и посмотрела на маму. Она замерла в коридоре, одарив меня натянутой улыбкой, но ее глаза продолжали метаться к Райану. Я не получала от нее никаких флюидов рождественского настроения.

– Привет, Кара, – почти официально сказала мама, прижимая сумочку к животу, как щит.

Краем глаза я заметила, как Талия неловко пожала Райану руку. Я не могла вспомнить, видела ли я когда-нибудь, чтобы Райан пожимал кому-нибудь руку. Это зрелище чуть не заставило меня расхохотаться.

Я пригласила маму войти, но она застыла, как столб, ее глаза были направлены на Коко и Бандита, которые ждали в коридоре позади нас. Первоначальный страх Талии во время ее первых визитов сменился робкой привязанностью. Она даже погладила Коко по спинке, которая была более открытой, чем Бандит. Его проблемы с доверием к людям стали глубже.

– Все в порядке, мама. Они встречают гостей так же долго, как и мы. Они ничего не сделают.

Мне пришлось затащить маму внутрь, а потом я повела ее в гостиную, где стоял маленький обеденный стол. Я украсила все в золотых и красных тонах, чтобы создать уютную атмосферу. По знаку Райана Бандит и Коко направились к своим лежанкам.

– Добрый вечер, – сказала ему мама с натянутой улыбкой, протягивая руку.

Райан взял ее и коротко пожал, вероятно, заметив явный дискомфорт мамы.

– Как насчет того, чтобы сесть и поужинать? – быстро спросила я, пока напряжение не поднялось.

***

После того, как Талия и мама ушли, Райан вышел погулять с собаками, а я убиралась на кухне. Он задержался дольше обычного, признак того, что ему нужно время подумать.

Когда он наконец вернулся и опустился на диван, я подошла к нему. Выражение его лица было настороженным.

– Все прошло нормально, как ты думаешь? – тихо спросила я.

Это был непростой, теплый рождественский ужин, который могли бы отпраздновать другие семьи, но подобные мероприятия всегда были довольно формальным делом с моей семьей, и это отнюдь не улучшилось.

Райан пожал плечами и погладил Коко по голове.

– Все прошло лучше, чем я думал. Твоя мать никогда не забудет, кем я был и кем остаюсь.

– Ты изменился. Ты не тот человек, которого все боялись в Лас-Вегасе.

– Теперь я тот, которого боятся в Нью-Йорке, Кара. Я все еще Головорез. Конечно, Лука не так испорчен, как Фальконе.

– У моей мамы нет проблем с уровнем испорченности Луки, поэтому она не может винить тебя за то, что ты делаешь во имя него.

– Страх невосприимчив к разуму, – прохрипел он.

Я встала между его ног, заставляя поднять глаза.

– Моя сестра и мама научатся принимать тебя, если будут любить меня, потому что я люблю тебя. Конец истории, – твердо произнесла я.

Райан схватил меня за бедра, его янтарные глаза были напряжены. Я знала этот взгляд, и мое сердце ответило знакомым напряжением.

– Я тоже тебя люблю, – прорычал он.

Его большие руки скользнули к задней части моей юбки, почти грубо расстегивая молнию. Это будет не первый предмет одежды, которого я лишусь из-за слишком сильных и нетерпеливых рук Райана. В тот момент, когда молния была расстегнута, он начал нетерпеливо стягивать мою юбку вниз по ногам. Она упала на пол у моих ног. Коко поспешила прочь, зная, что сейчас произойдет.

Нетерпение и похоть Райана одержали верх. Он схватил мои колготки и проделал в них дырку прямо над моими трусиками, прежде чем грубо оттолкнуть их в сторону. Он наклонился вперед и просунул свой язык между моих половых губ грубо пробуя на вкус. Я наполовину ахнула, наполовину застонала, мои руки взлетели вверх, хватая Райана за голову. Он взял меня за ногу и положил мою ногу себе на ногу, раскрывая меня для него. Звуки, срывающиеся с его губ, были почти дикими, когда он лизал меня. Я тяжело дышала и улыбалась, наблюдая за ним. Он еще сильнее потянул мои трусики, чтобы у него был лучший доступ и чтобы он мог прижаться ртом к моей киске и взять в рот мои губы.

– Райан, – выдохнула я.

– Ты такая сладкая на вкус, Кара. С самого первого момента, как я попробовал тебя.

Его язык погрузился обратно между моих складок твердо облизывая, прежде чем засосал мой клитор в рот. Я вскрикнула от практически болезненного ощущения, и Райан переключился на мягкие успокаивающие движения, заставившие меня расслабиться. Он обхватил мою грудь, слегка поглаживая ее. Мое тело наполнилось смесью предвкушения и тревоги. Затем он сильно ущипнул меня за сосок, заставив вновь закричать. Боль боролась с сильным наслаждением, которое создавал язык Райана, нежно обводя мой клитор.

Райану нравилось, когда я причиняла ему боль во время секса, и постепенно он научил меня ценить игру боли и удовольствия. На этот раз он не отпустил мой сосок. Он дергал и крутил его, продолжая сосать мой клитор. Я царапала его кожу ногтями, заставляя его рычать, а затем звезды вспыхнули перед моими глазами, когда интенсивное удовольствие излучилось из моей сердцевины. Райан ущипнул меня за сосок, и мой оргазм стал еще более интенсивным. Я чуть не упала навзничь и так бы и сделала, если бы Райан не отпустил мои трусики и крепко не сжал мою ягодицу, удерживая меня на месте, пока еще сильнее прижимался ко мне ртом, двигая языком вверх и вниз.