Текст книги "Лукоморье (СИ)"

Автор книги: Константин Бояндин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

   Она запрокинула голову. Величественный дуб, встретивший уже не один век, мирно шелестел листвой, и золотые под чёрной плёнкой цепи позвякивали над головой. Всё на месте, не хватает только кота и русалки.

   – Она сказала «корни», – Антон уже приготовился плеснуть на тех из «пугал», кто первым подойдёт к людям. – Начала говорить. Почему...

   Отступая, он споткнулся об огромный, толстый корень дуба. «Мёртвая» вода выплеснулась и пролилась на корень. Тот сразу почернел, и на глазах людей начал рассыпаться крошевом, разваливаться.

   Людям померещился вопль, похожий на громкий, близкий рёв раненого зверя. Катерина оглянулась и закричала – не было цепей, не было ветвей – были сотни огромных, гибких рук, щупалец, и они опускались, шарили в воздухе, чтобы схватить, поймать людей.

   – Корни! – крикнул Антон. – Серёга, лей ему на корни! Давай!

   «Много мы тут выльем », – подумал он, время шло урывками, перед глазами мелькало. Слышалось собственное дыхание, крики людей, треск и скрип поднимающихся по склону чудищ, да ветви хлестали вокруг, только успевай уворачиваться. Они постарались плеснуть на каждый крупный корень, чтобы попало, пусть и немного, но на каждый. То, что осталось, не сговариваясь, плеснули вверх и вперёд, чтобы попало на ствол, уворачиваясь от разлетавшихся брызг.

   Внезапно и без предупреждения стало тихо. Замерли чудища-пугала, перестали хлестать по земле ветви, прекратился рёв.

   – Серёга, отойди! – Антон едва успел потянуть того за рукав – огромная часть ствола отвалилась и упала, в падении разваливаясь дальше; внутри дуба оказалась та же серая труха, крошево, в которое обратились существа, едва на них плеснули. – Все живы?

   – Все, – отозвалась Евгения, тяжело дыша. – Господи, да что же это такое? Откуда оно здесь?

   – Не движутся. – Катерина толкнула жердью ближайших замерших «пугал». Без особого усилия удалось их уронить. – Так это дуб? Всё дело было в нём?

   – Нужно вернуться в дом. – Антон оглядел остальных. – Там ещё есть эта вода. Не уверен, что прав, но надо с ним закончить, – он кивнул в сторону дуба. – И убираться отсюда, подальше.

Глава 10. в оглавление

   Катерина и Евгения сидели рядом с домом, на рюкзаках. Было жарко, ни ветерка, и солнце почти в зените, а людей била дрожь. Только сейчас проняло, и никак ту дрожь было не унять.

   – Нет. – Антон отобрал у Сергея аптечку. – Она сама разберётся. Разберёшься, Женя?

   Та кивнула, и, не без усилий, добыла из аптечной коробочки таблетки, одну протянула Катерине, а другую положила себе под язык.

   – Ты сам-то как? – Антон старался делать вид, что ему всё нипочём, но получалось не очень. Теперь, когда непосредственной опасности не было, пережитое нахлынуло, повторялось вновь и вновь, с подробностями, которые разум прежде не замечал. Труднее всего было забыть Семёна, распадающегося в пыль, превращающегося вначале в мумию, а затем в то пугало из корней.

   Они вчетвером ещё дважды сходили с полными вёдрами к дубу: в конце концов все его ветви рухнули, рассыпались; все корни, сколько было видно, обратились в пыль. Копаться внутри груды пыли, где некогда был ствол, никто не захотел. А собравшиеся вокруг пугала постепенно серели, съёживались, словно высыхали, и, наконец, стали рассыпаться в пыль от простого пинка.

   А потом они вспомнили про подпол. Те мохнатые штуковины висели на потолке и горели себе, словно ничего не случилось. Проход – подземный коридор – в тот давешний круглый зал оказался открыт. И там, что вновь повергло людей в ужас на несколько минут, в остальных креслах оказались эти «пугала», человекоподобные существа, сплетённые из ветвей и корней. Сидели во всех креслах, кроме четырёх.

   Антон и Сергей переглянулись, и окатили ближайших к ним «мёртвой» водой. Её оставалось всего ведра три или четыре. Подействовало как обычно, всё начало распадаться и разрушаться.

   – Может, зря мы всё это? – предположил Сергей, когда вся вода в чёрной кадке кончилась, и оба они устало опустились на лавку. – Может, надо было оставить? Кто-нибудь бы изучил, что это всё такое.

   – Пошло оно к чёрту. – Антон поставил ведро рядом с лавкой, ощущая, насколько устал. – Мне плевать. С Марса они, или откуда-то ещё, но они нас туда собирались посадить, неужели не понятно? В таком же виде, как остальных.

   – Но зачем?

   – Не знаю. И не узнаю, наверное. Как там девочки?

   Сергей встал было, чтобы выглянуть, как Катерина сама вошла в дом.

   – Там люди какие-то идут, – сообщила она. – Много людей. Наверное, придётся много чего... ой, мамочки! Вы это видите?!

   Она указала. Свет в подполье погас. А поверх крышки появилась, словно иней вырос, сероватый налёт. И пополз, пополз дальше, по полу и вокруг. Парни спрыгнули с лавки, когда увидели это.

   Они смотрели, как «иней» распространяется вокруг, неравномерно; длинный язык его метнулся к умывальнику, проворно забрался поверх, и... умывальник осел со скрипом, рассыпался, рухнул всё тем же серым порошком. Иней пополз в стороны, растворив по дороге стоявшие рядом вёдра.

   – Термос! – воскликнула Катерина и метнулась к столу, по ножкам которого уже взбирался «иней». – Держите!

   Чуть не уронили – тяжёлый, зараза! Катерина отпрыгнула, посмотрела на свои ноги – по ботинкам полз «иней», но полз медленно, она взвизгнула.

   – Вода! Живая вода! – воскликнул Антон, силой вытаскивая обоих наружу. – Есть ещё?

   Евгения уже подходила к дому, держа в руках то самое ведро. Плеснула на ноги Катерине и смыла иней – как и не было его.

   – Надо от дома подальше, – указал Антон. – Вроде не лезет наружу пока, но чёрт его знает!

   Внутри дома что-то шуршало, с грохотом падало, шелестело. Дом дрогнул и сложился внутрь, медленно рассыпаясь по брёвнышкам. И всё. Люди долго стояли поодаль, пристально глядя на руины, но никакого инея уже не было.

   – Вот чёрт! – потёр Антон затылок. – Что же это такое? Концы в воду? Как такое может быть?

   – У меня уже сто таких вопросов записано, – отозвалось Катерина. – Народ, я домой хочу. А нам ещё вон с теми беседовать.

   Едва они отошли подальше от дома – шагов на двадцать всего – как подбежали люди в форме МЧС. Чуть дальше, на одном из севших вертолётов, виднелся красный крест.

   – Кавалерия, – усмехнулся Антон, снимая рюкзак. – Очень вовремя.

* * *

   – Конец августа?! – ужаснулась Евгения, а следом за ней – остальные. – Мама дорогая! Мы тут полтора месяца просидели?? Но ведь...

   Она была бы и рада проверить, но планшет не включался, батарея села, а телефон показывал первое января будущего года. Телефоны остальных показывали другие даты, и тоже из не очень далёкого будущего. Кто во что горазд.

   Удивительно, но их очень быстро оставили в покое и спасатели, и полиция. Отмывали в возведённой неподалёку от деревни палатке, изучали разными приборами и людей, и рюкзаки, но ничего не нашли, и даже показания почему-то брать не стали. Впрочем, едва четверо вышли из палатки и направились к своему автомобилю, стало ясно, почему.

   – Майор Колосов, – рослый мужчина лет сорока, с квадратным лицом и начавшей седеть шевелюрой, предъявил свой документ. – Нужно поговорить. Лучше прямо сейчас.

   – ФСБ, – покачал головой Антон. – С ума сойти. Ну да, разумеется. Мы арестованы?

   Колосов рассмеялся и покачал головой.

   – Ну, если вы признаетесь, что это вы тут всё устроили – возможно. Нет, нам нужен ваш рассказ. Насколько я понимаю, вы – единственные живые очевидцы. Есть погибшие, и нам нужно описание того, что тут случилось.

   – Да-да, – отозвалась Евгения неприязненно. – А потом вы нас в дурку, навечно. Или куда у вас сейчас психов отправляют.

   Колосов рассмеялся повторно.

   – Вам досталось, я вижу. Обещаю, что отсюда вы поедете, куда захотите, если только не признаетесь в убийстве. Идёмте вон в ту палатку.

* * *

   Колосов внимательно слушал, практически не задавая вопросов типа «вы уверены, что на самом деле это видели», а лишь уточняя детали. Когда Евгения упомянула о видеозаписи на телефон, Колосов оживился.

   – У вас сохранились записи?

   Евгения, не успев обдумать толком последствий, кивнула и положила телефон на стол.

   – Кто-нибудь из вас ещё вёл записи?

   Отрицать было бесполезно: сами проговорились во время путаного рассказа, а Колосов, как выяснилось, превосходно всё запоминал с первого раза.

   – Я понимаю, больше мы своих телефонов и этих записей не увидим, – поджала губы Евгения, заметив, как Колосов складывает всё это в портфель. – И что теперь?

   – Вы получите новые телефоны, и я прослежу, чтобы все личные данные на них были восстановлены. Что касается видео... Я надеюсь, вы понимаете, почему не стоит их выкладывать в открытый доступ. Да, а где то, что вы называли термосом?

   – Там же, где и умывальник, – хмуро пояснила Евгения. – Когда мы оттуда выбегали, я его выронила.

   Колосов покивал и развёл руками: «Нет, так нет». На столе перед ним лежала та самая мохнатая штуковина-светильник в пластиковом пакете, а в портфеле все мобильные инструменты геологов. «Вот и всё, – подумала Катерина, – всё отобрали. Теперь только то, что успели запомнить».

   – А где баба Нюра? Вы нашли её? – поинтересовалась Евгения, когда Колосов, извинившись, начал делать пометки в блокноте. В настоящем блокноте настоящим карандашом.

   – Тело обнаружили там, где вы и описали. Следов насильственной смерти нет – это всё, что я пока могу сказать.

   – А Семён? То, что в тракторе?

   – Трактора нет. – Колосов откинулся на спинку стула и посмотрел в глаза Евгении. – Как вы описывали – серый порошок. И всё. Фрагменты чего-то, напоминающего человеческие кости. Эксперты уже занимаются.

   – Слушайте, вы что, так просто взяли и поверили всему, что мы рассказали? – не удержалась Евгения. – Мы сами-то не очень ещё верим, если честно. А вы даже не усмехнулись ни разу.

   – Я расследовал происшествие на перевале Дятлова. – Колосов потёр лоб. – Вместе с коллегами изучал подземные проходы под Лысой горой, в Киеве. Побывал на морском полюсе недоступности. Если что-нибудь из этого вам что-нибудь говорит.

   – Чёрт, круто! – воскликнул Сергей. – Что, правда? Вы тоже расследовали историю на перевале?

   – Я там даже ночевал несколько раз. Да, всё правда. Вам необходимо подписать эти бумаги. Это подписка о неразглашении. Читайте внимательно.

   – То есть никому ни слова, не говоря уже о публикации в Интернете, или ещё где... – Катерина внимательно вчитывалась в свой экземпляр.

   – Совершенно верно. Только в рамках официальной версии произошедшего.

   – И какая же она?

   – Я сообщу вам, не беспокойтесь. И ещё, возможно, мне придётся вызвать вас вновь, если потребуются уточнения.

Глава 11. в оглавление

   Они и раньше обычно собирались у Антона, так как-то повелось. Не то чтобы часто, но как минимум раз в месяц. А сейчас стали собираться раз в неделю, на выходных.

   – Выброс болотных газов, – повторила Евгения официальную версию. Ей с Катериной ехать из одного района, поэтому частенько вместе и отправлялись. – Чушь полная. Но ведь все поверили!

   – Ни деревни официально нет, ни бабы Нюры не было, ни Семёна. – Катерина кивнула. – Никого не было. Ничего не было. Метана надышались, вот и примерещилось чёрт-те что. Что там Антон говорил? Прямо такой весь из себя таинственный.

   – Говорит, у него сюрприз для нас. Для поднятия настроения. А ты что несёшь? Вижу, что рюкзак тяжёлый.

   – Еда. Серёга обещал фильмы принести. Ты же тоже согласилась на ночь там остаться, если затянется. А что есть будем?

   – Основательно! – покивала Евгения. – Одобряю.

* * *

   После того, как объятия и восторженные визги закончились, Евгения сняла шапку и приподнялась на цыпочки, чтобы забросить её на полку, у неё никогда не получалось просто положить её туда, ростом не вышла среди остальных.

   Увидела, что прямо над её головой – и села прямо на пол.

   – Охренеть, – произнесла она, когда обрела дар речи. – Катя, ты это видишь?

   – Что... – Катерина проследила за её взглядом... и тоже уселась. Над головами, прикреплённый к потолку, мягко светился знакомый по воспоминаниям мохнатый шарик. – Обалдеть! Антон, откуда?!

   – Из кармана. Идёмте на кухню, кое-что ещё покажу.

   – Мама дорогая! – Евгения невольно попятилась. На столе стоял поднос, а на нём... ещё шесть таких мохнатых шариков-светильников. – Откуда??

   – Смотри. – Антон взял один из шариков, сплющил его край между пальцами... и надорвал. Евгения вздрогнула. Антон резким движением развёл руки, протянул их – на ладонях было теперь два шарика поменьше.

   – Вот так. Я ещё там его случайно надорвал и заметил, что разрыв сразу зарастает. Им нужна вода, чтобы светить, – пояснил он. – Это я уже понял. Если в квартире слишком сухо, они перестают светить, и начинают съёживаться. Не знаю, как они это делают, но если положить их в воду, то через пару дней оба вырастают до одного и того же размера.

   – Сдуреть! – Евгения боязливо потрогала один из шариков. – Прикольно! Как кошка на ощупь. А ты не боишься, что, не знаю, там микробов полно жутких, или что он людьми тоже питается?

   – Если бы питался, у них были для этого все шансы. Он чистый. Я исследовал у Семёныча в лаборатории, на нём вся микрофлора только наша. А жидкость, которая внутри так вообще стерильная.

   – И что за жидкость? – Евгения осмелилась и подняла один из шариков. – Сухой! Ничего себе – вода вообще не пристала. Он тёплый! Так что за жидкость?

   – Вода. Да-да. Я попытался отщипнуть кусочек, он тоже стал самой обычной водой. Ну, не совсем обычной, там пять процентов тяжёлого водорода, а остальное обычная вода. И ничего больше. То есть абсолютно ничего.

   Катерина подняла взгляд.

   – Не может быть, Антон. Шутка, да?

   – Не последняя. Что у тебя в рюкзаке? Еда?

   – Не только. Тоже хотела сюрприз сделать. – Она сходила за рюкзаком и, передав пакеты с провизией хозяину, поставила на стол... термос. Ну или что-то очень похожее. На вид тот самый.

   – Сдуреть! – восхитилась Евгения. – Ну, мы заговорщики. Вот, держите. – Положила на стол карту памяти. – Я вынула из моего телефона. Заменила, когда предыдущая кончилась. То есть тут только одна запись, но я её боюсь, если честно. И ещё я взяла пробы всякой воды. И того порошка. С собой не принесла, дома пока спрятала.

   – Так. – Антон почесал затылок. – Чую, разговор затянется. Сергей, неси его сюда, раз уж ты последний.

   – Кого «его»? – насторожилась Евгения и ахнула, когда Сергей принёс... кота. Чёрного крупного кота с белым пятном на груди. И с перевязанными лапами. Кот дремал на руках человека; лишь на пару секунд он открыл глаза, оглядел присутствующих и снова закрыл.

   – Позавчера ко мне пришёл, – пояснил Сергей. – Все лапы в кровь стёр. Не представляю, как он добрался, и почему именно ко мне. Он в ошейнике был, а к ошейнику примотано вот это.

   На стол легло письмо, исписанный мелким почерком лист бумаги, вложенный в пластиковый пакет.

   – Как зовут – не знаю. Я его зову просто «кот», он вроде отзывается. – Сергей уселся за стол. – Ну что, в каком порядке будем обсуждать?

* * *

   По давней уже традиции посмотрели всего «Штирлица», то есть «Семнадцать мгновений весны», ещё в советском чёрно-белом варианте без цензуры.

   – Ладно, Катя, – Антон поставил последнюю серию на паузу. – Давай уже читай, или мне передай, если сама не хочешь.

   «Я Анна Васильевна Шварц, нахожусь в здравом уме и твёрдой памяти. Я сохранила все записи о странном объекте, который обнаружили мой внук Вадим и Семён Пахотный, мой сосед и друг. Если Чугунок добрался до людей, он принёс с собой это письмо.

   Я не могу понять, что это за машина. Я обнаружила единственное место в моём доме, где относительно безопасно, и оставляю там всё, что собрала. Если возможно, уничтожьте машину. Она не для людей. Она изучает нас, как мы изучаем морских свинок.

   Я сумела спрятать тела, которые она оставляла. Просьба похоронить их, как следует.

   Пожалуйста, позаботьтесь о Чугунке. Ему четырнадцать лет, и у него нет больше дома».

   – Это он – Чугунок? – опешила Катерина, гладя кота за ушами. – Это ему четырнадцать лет? Да ему лет пять от силы!

   – Может, он тоже пил ту живую воду? – предположил Антон. – Чёрт. Почему она нам не сказала?

   – Она хотела, чтобы мы уехали, – сказал Сергей. – Но, похоже, кто-то другой не хотел. Я вот чего не понимаю. Никаких публикаций. Никаких новостей. Так, заметка в пять строк, что был выброс болотных газов, галлюцинации, пятое-десятое, но все живы и здоровы. И мы, а вы заметили, что никто нами не интересуется?

   – Кроме того Колосова, – уточнила Евгения. – Он звонил чуть не каждую неделю, узнавал о здоровье. Трогательная такая забота.

   – Именно! – Антон поднял указательный палец. – Только он. Блин, в лаборатории даже не поинтересовались, где мы пропадали. Приняли результаты, и всё. Как ни в чём не бывало!

   – Может, Колосов, или кто там с ним работает, успели поговорить с завлабом?

   – Может быть. Я вам вот ещё что покажу. – Антон встал и снял футболку. – Видели? У меня тут был шрам. После лечения аппендицита. Так вот, ничего нет. Вообще никаких шрамов не осталось. Я себя в зеркале осмотрел, когда обнаружил. Ни единого шрама! И зубы все целые стали!

   – Что за... – Катерина поморгала, затем решительно закатала рукав. Там у неё тоже был шрам, она неудачно упала как-то раз в походе, и поранила себе плечо о сучок. Боялись даже, что не успеют до цивилизации добраться, но всё обошлось. И тоже – ни следа от шрама.

   – Женя. – Катерина поднялась на ноги – пришлось вначале согнать Чугунка, кот никак не желал уходить. – Вставай, вставай. Пошли в ванну. Там зеркало, поможешь мне.

   – Ты что задумала?

   – Угадай с двух раз. Ну? Что, боишься, что ли? Здесь я раздеваться не собираюсь. – Катерина протянула ей руку. – И тебя осмотрим тоже.

   – Мы сошли с ума. – Евгения приняла руку, и они обе удалились в ванную комнату.

   – А у тебя что? Как твоя аллергия? – поинтересовался Антон. – Только не говори, что не заметил.

   – Заметил, что её больше нет. Но только я. Остальные меня замечают, только когда я с ними говорю. Только мы вчетвером, похоже, иногда думаем друг о друге.

* * *

   Катерина решительно настояла, и фильм досмотрели, а потом всё-таки уселись на кухне вокруг чайника с чашками.

   – Ну ладно, предположим, что всё это вылечилось от той самой «живой воды». Хотя я не верю в живую воду.

   – В мусорное ведро, в котором всё исчезает, ты тоже не веришь? – посмотрела ему в глаза Евгения. – На моей записи это есть. Мы все видели.

   Чугунок прибыл на кухню, он внимательно посмотрел в глаза к каждому, затем решительно полез на колени к Евгении.

   – Похоже, это теперь твой кот, – вздохнул Сергей. – Что, возьмёшь?

   – Не прогонять же. – Евгения осторожно подняла кота и усадила себе на колени. – Выпустишь когти – прогоню!

   Он и не думал выпускать когти. Свернулся калачиком, хотя и не весь помещался на коленях и замурлыкал.

   – Так что мы будем со всем этим делать? – Антон налил всем чая. – Не удастся хранить всё это вечно в тайне. Я даже боюсь представить, что будет, если кто-то научится делать эту живую или мёртвую воду в промышленных масштабах.

   – Люди перестанут болеть. Начнут жить долго. – Катерина размышляла вслух. – Медицина вся встанет на уши. Лекарства в таком количестве будут уже не нужны. Перенаселение, войны, промышленный кризис. Примерно так, или я ошибаюсь?

   – Может, ещё хуже. Представь, что мёртвая вода попадает в руки террористов. Говоришь, что её пар убивает всё живое?

   – Не знаю, всё или не всё. – Евгения поёжилась. – Я не очень экспериментировала, у меня нет своей лаборатории. Но в коробке, в которой я её вскипятила, не выжила ни одна бактерия. Всяких лабораторных мышей, свинок и кроликов она убивает секунд за десять. Хватает одной капли, даже разбавленной в обычной воде.

   Все четверо переглянулись.

   – Добрый ты человек, Женя. – Антон почесал затылок. – Чёрт, во что мы влезли? Не выбрасывать же этот термос, или что это такое. И прятать не получится. Так что будем делать?

   Телефон зазвонил, как нарочно – громко и раскатисто. Показалось даже, что не звонок это, а чей-то неприятный, истерический смех.

   Антон вернулся с трубкой и дал знак остальным – молчать! Включил громкую связь.

   – Антон Васильевич? – голос Колосова трудно не узнать. Такой низкий, колоритный. Сразу располагает к общению, внушает доверие. Умеют же они там, в своей конторе, сотрудников подбирать. – У вас всё в порядке?

   – Замечательно, Дмитрий...

   – Сергеевич. Вы с друзьями, я полагаю?

   – Верно. – Антон обвёл остальных взглядом. Сергей криво усмехнулся.

   – Кот до вас добрался? Я прав?

   Чугунок громко мяукнул, не открывая глаз.

   – С-с-собака, – негромко прошептал Сергей.

   – Вы его только что слышали.

   – Перейду сразу к делу. У вас, Антон, нет теперь шрама после удаления аппендикса. Нет шрамов на лодыжках. Все зубы в порядке. Зрение тоже в порядке. То же самое с вашими друзьями.

   – Откуда вы знаете? – Антон догадывался, откуда, но всё равно не смог не изумиться.

   – Всё сложнее, чем вы думаете. Вы всё ещё спите, Антон.

   – Какого... – начал было Сергей, но его перебила Катерина.

   – Баба Нюра?? – она смотрела на кого-то за дверью комнаты. Евгения повернула голову в ту сторону... и едва не вскрикнула.

   Там стояла баба Нюра. Ровно как в тот раз: и с ведром в руке, и губы поджаты, и взгляд холодный. Она сделала шаг вперёд, и...

Глава 12. в оглавление

   – Чёрт меня побери! – Сергей первым вскочил на ноги.

   Тот самый сводчатый зал «из корней». Стойка, кресла. Только теперь на стойке было полно кнопок, экранов разного размера, горели или мигали огоньки. А над ней, на стене... экраны. И на них множество видов, преимущественно видов деревни. Того самого Лукоморья, которого нет на карте, о котором не знают всевидящие спутники, и о котором никто не пишет. Одна из камер смотрела на дуб.

   А в креслах вокруг сидели люди. Они сидели, откинувшись на спинки кресел и держа руки на подлокотниках. Глаза у всех закрыты, а одеты все в одинаковые красные комбинезоны. Мужчины, женщины.

   – Тридцать шесть. – Сергей оглянулся. – Тридцать шесть мест. И все заняты. Включая нас. Что это, чёрт возьми?

   – Я могу ошибаться, но это очень похоже на... не знаю. Центр управления полётом какой-нибудь. На станцию слежения.

   – Или на космический корабль, – Евгения пришла в себя достаточно, чтобы говорить. – Антон, посмотри на свой шрам. Ну, на животе.

   – Нашла тоже... – начал было Сергей, но Антон остановил его жестом. И заглянул себе под майку.

   – Верно. Шрама нет.

   – Где-то в этом месте появился кот, – Катерина оглянулась. – Смотрите, проход открывается!

   Чугунок, или как его звали, впрыгнул внутрь зала и мяукнул, глядя на людей. А затем... прыгнул на колени одному из «спящих» в красном комбинезоне, ближайшему к проходу.

   – Это же баба Нюра! – поразилась Евгения. – Она жива?

   – Не трогай! – предупредил Антон, когда Катерина шагнула к креслу. Кот, привстав, обнюхивал губы своей хозяйки. Затем элегантно уселся, словно перелившись из одной позы в другую, и тихонько, жалобно мяукнул.

   Катерина достала зеркальце и поднесла, осторожно, к губам и носу бабы Нюры. На гладкой чистой поверхности ничего не появлялось.

   – Жуть какая, – отступила на шаг Катерина. – Давайте уйдём отсюда!

* * *

   Ведро было на прежнем месте, полное «мёртвой» воды.

   – Теперь мы знаем, что делать, да? – Антон переглянулся с остальными. – Идёмте, пока они не полезли.

   – А ты уверен, что сейчас мы не спим? Что всё это не мерещится? – поинтересовалась Катерина. – Если мерещится, то снимать на телефон бесполезно.

   – А если нет? – Евгения положила свой телефон в карман рубашки так, чтобы глазок камеры смотрел наружу. – Пусть лучше будет запись. Ну, чего мы ждём?

* * *

   Колосов внимательно слушал, почти не задавая вопросов. Странно, что он не замечал, что четверо «подозреваемых» постоянно переглядываются. Или делал вид, что не замечал.

   – У меня такое чувство, что мы с вами уже однажды это обсуждали, – не выдержала Евгения после ответа на очередной вопрос Колосова. – А вам?

   Колосов внимательно посмотрел ей в глаза.

   – Странно, что вы спросили. Да, у меня такое же ощущение. Но я привык, мне и не такое доводилось видеть.

* * *

   Недели после возвращения промелькнули быстро, обыденные заботы помогали отвлечься от небывальщины. Но друзья продолжали собираться по выходным, как и прежде. Традиции ломать не следует, они этого не любят.

   Евгения и Катерина шли к остановке вместе.

   – На этот раз не болотные газы, а что-то там из старых рудников, – припомнила Катерина. – Слушай, но ведь ерунда полная! Мы помним всё, что было в тот раз! И сейчас идём устраивать сюрприз, хотя отлично знаем, кто что принёс! И Чугунок уже там, сто пудов!

   Евгения только вздохнула и поправила рюкзак.

   – И в институте никто ничего не спросил. – Катерина нервничала – то и дело вытирала лоб ладонью. – Как в тот раз. И что дальше? Снова позвонит этот Колосов и явится баба Нюра с ведром? Кстати, ты справки наводила?

   – Наводила. Давай я там расскажу, при всех.

* * *

   Рассказ Евгении произвёл большое впечатление.

   – Готовилась стать учёным, воевала в партизанском отряде, – покачал головой Антон. – Серьёзным человеком была баба Нюра. Поговорить бы с ней, подробнее. Если она оставила такое письмо... то с ней есть, что обсудить.

   И вновь зазвонил телефон – громко, раскатисто.

   – Может, просто не брать трубку? – предложила Катерина. – Посмотрим, что будет.

   Телефон звонил долго. Пауза, и вновь начался трезвон. После третьей попытки, когда уже нервы отказывали это слушать, внезапно перестал звонить. Всем показалось, что телефон просто передумал звонить дальше.

   – Что за странный запах? – потянула носом Катерина. – Откуда-то из гостиной, похоже. Что там у тебя?

   Кот соскочил с её колен и унёсся в сторону гостиной. Бесшумно, стремительно.

   – Да, что-то сырое, словно там землю только что рыли, – предположила Катерина, и проследовала за котом. – Идите сюда! – позвала она тут же. – Что за чёрт!

   Остальные бросились бегом в гостиную. И замерли на пороге.

   Всё тот же круглый зал. Та же «стойка», те же огоньки и клавиши на ней, те же экраны. Только вот четыре места по левую руку от прохода пусты, и кот сидит под ногами.

   Антон первым обернулся. Нет дверного проёма, нет двери, за спиной подземный проход, а сами они стоят в круглом помещении... в общем, в том самом. Но при этом – густой, обволакивающий запах свежевырытой земли.

   – Если честно, меня эта петля времени уже достала, – предупредила Евгения. Глаза её горели недобрым. – Какие будут предложения? Пойдём снова удалим этот дуб, и потом всё опять по кругу?

   – Есть другие идеи?

   – Есть. Бросить это всё к чёрту. Набрать побольше воды и прорываться наружу. Найти цивилизацию, попросить помощи. Мы же знаем, где дорога.

   – Ведра по два мы с Сергеем утащим, – подумал Антон вслух. – Если найдётся столько вёдер. Вы сможете по одному утащить? Нам ведь ещё нормальной воды с собой нужно. Ну, живой. Иначе можем за периметр не пройти.

   – Утащим. – Евгения переглянулась с Катериной, та кивнула. – За нас не беспокойся.

   Когда они поднялись из подполья в кухню, там на полу стояло шесть вёдер. Одно полное, с мёртвой водой, остальные пустые.

   – Мне кажется, что над нами смеются. – Сергей обвёл взглядом остальных. – Ведь только что сказали, если будет столько вёдер. Пожалуйста, ровно столько и выдали. Ну? Всё ещё хотим по этому плану действовать?

   – Да. Если есть другие идеи прямо сейчас – говори.

   Сергей почесал затылок, затем, вздохнув, развёл руками.

   – Тогда вперёд. Мы уже знаем, как пересечь границу. Дойдём до шоссе, там разберёмся. Все готовы?

* * *

   Чудища – кем бы они ни были – безнадёжно отстали, но люди и сами едва плелись. Сразу за невидимой границей, пересечь которую без живой воды не удавалось, началось царство вечной усталости, они прошли меньше сотни метров, а ноги уже бастовали, ныла спина, темнело в глазах и во рту пересохло. Пей не пей, толку почти не было, проходила пара минут, и жажда возвращалась.

   – Вон за той горкой, – с трудом проговорил Антон, помогая Катерине подняться на ноги, она падала или садилась с размаху чаще остальных. – Там уже должна быть дорога. Шоссе. Ещё немного.

   Они взобрались на горку, рюкзаки уже давно были брошены, тащили только вёдра уже в основном пустые да собственные бутылки, с обычной, родниковой водой. Взобрались, и пейзаж сместился, потёк, они успели только заметить, как возник, собрался из пыли да грязи под ногами огород бабы Нюры, воздвигся из ниоткуда её дом, незримая рука щедро разбросала по небу вату облаков. Сама баба Нюра стояла у дверей и что-то говорила им, она кричала, но слух не действовал. Только и заметили, как выхватила она ведро из рук Антона, и окатила всю честную компанию, с головы до пят.