Текст книги "Озаренный Оорсаной 2. Путь Жреца (СИ)"

Автор книги: Константин Вайт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 20 страниц)

Я смело разглядывал собравшихся послушников, и не отводил взгляд, встречаясь с кем-нибудь из них глазами. Большинство ребят были бедны. Это хорошо было видно по недорогой одежде, худым рукам и стоптанным башмакам. Я не заметил ни одного послушника с дворянским знаком. Все они были простолюдинами, и жречество для многих из них было единственной возможностью вырваться из своего весьма ограниченного мира. Стать важными и уважаемыми людьми.

Уйти, не пообщавшись с настоятелем, было бы неправильно, и я, подавив в себе нежелание этого делать, постучался в дверь его дома. Открыв, прошел в полутемное помещение.

Старший жрец сидел за столом и читал толстую книгу. У его плеча болтался в воздухе небольшой светляк. Жрец поднял на меня глаза и кивком головы предложил присесть.

– Поздравляю тебя с успешно проведенным обрядом, и благодарю за пять новых жрецов. Давно такого не было, – он величественно мне кивнул.

– Спасибо, – я улыбнулся ему через силу. Не ожидал от старика благодарности. Думал, настоятель будет ругать меня.

– Но не слишком ли ты спешишь? Готовы ли они к силе богини, которая теперь наполняет их? – слегка приподняв одну бровь, спросил он.

– Они справятся. Их вера сильна, – ответил я. «Черт! Я заговорил, как настоящий жрец!»

– Я, хоть и благодарен тебе, по-прежнему считаю, что жрецом должны становиться зрелые душой люди. И раньше тридцати лет – это неправильно.

– Ничего, это только начало. У меня теперь больше двадцати учеников, и я постараюсь как можно скорее сделать из них жрецов. Я рассчитываю, что максимум мне понадобится полгода. Но постараюсь уложиться в три-четыре месяца. Так что на вашем месте я бы уже начинал готовить все к путешествию в мир Лучезарной.

– Сколько? – настоятель удивленно уставился на меня.

– Можно, конечно, быстрее. Но боюсь, у них в этом случае будет страдать контроль, – настоятель на мои слова закашлялся, – я, конечно, понимаю, что вы и Лучезарная просили, чтобы я не затягивал, но, по-хорошему, мне нужно минимум четыре месяца, – твердо произнес я, надеясь, что он согласится на мои условия и не станет меня торопить.

– Ты, похоже, неправильно нас понял, – медленно произнес жрец, – мы рассчитывали, что твое обучение позволит послушникам стать жрецами быстрее. Да. Рассчитывали. Быстрее на год, на два-три года. Не к тридцати годам, а к двадцати пяти. Но не так же быстро!

– Что?! – я удивленно уставился на него, – вы думали, что я их буду обучать лет пять-десять?

– Ну да. Это нормально. Раньше послушники обучались примерно десять лет.

– Нет, – я быстро взял себя в руки, – рассчитывайте на полгода максимум. У меня нет времени в течение десяти лет каждый день ходить в ваш монастырь. Да и нечему мне их обучать. К тому же, у меня и своих дел достаточно. Так что полгода – и точка. Готовьтесь к походу в мир Лучезарной, – я поднялся из-за стола и пошел к выходу.

– Зря ты всем открыл, что являешься старшим жрецом. Ты, как всегда, спешишь и не думаешь, – настигла меня у выхода его фраза.

– Вам есть что сказать мне? Что-то более конкретное, чем подобная фраза? – обернулся я к нему.

– Просто предупреждаю. Теперь о тебе узнают.

– Мне это чем-то грозит? – раздраженно спросил я. Не люблю, когда так говорят. Если есть проблема, если я допустил ошибку – разъясни, помоги найти решение проблемы.

– Кто знает, – пожал старик плечами, еще сильнее выводя меня из себя. Но я сдержался.

Жюль, Дана и Нокс остались в монастыре, а мы отправились домой. Когда мы спускались с холма, меня догнал Виктор.

– Семюсель, можно, я прогуляюсь с вами? Заодно и поговорим, – обратился он ко мне.

– Конечно, идемте, – согласно кивнул я.

Почти половину пути мы прошли в молчании. Обсуждать что-то серьезное при Викторе я не хотел, а жрец хранил молчание, о чем-то раздумывая. Когда впереди показались первые дома, Виктор задумчиво произнес:

– Я провел сотни обрядов, но в моем храме ни разу не появился новый жрец. Возможно, вы знаете какой-то секрет?

– Знаю, – я не видел смысла скрывать, – все очень просто. Не знаю, почему это сейчас не используют, но раньше обряд начинался с купания в Агре, а уж потом послушник поднимался в храм.

– Да, так было раньше, об этом знает каждый жрец, – удивленно произнес Виктор и замедлил шаг, – и что?

– А то, что воды реки смывают любую магию, присутствующую в человеке. И когда ядро пусто, когда оно погасло и почернело, Лучезарная может вдохнуть в него свою силу.

– И все так просто?

– Ну, не совсем. Очень важно уловить нужный момент. Когда ядро погасло полностью, а река еще не начала пить жизненные силы.

– Но ведь, чтобы это уловить, надо достигнуть третьей ступни медитации, – медленно произнес он, задумчиво глядя сквозь меня, – а старших жрецов остались единицы. Тогда понятно, почему этот обряд претерпел такие изменения, – он снова уверенно зашагал вперед.

– А вы точно не сможете провести обряд? – спросил я, – вы ведь уже давно являетесь жрецом и, судя по нашим занятиям, магическая медитация от вас находится на расстоянии вытянутой руки.

– Да, вы верно заметили. Я уже полгода практически проваливаюсь в нее, но мне не удается удержать нужное состояние надолго. Пока мой рекорд – примерно минута. Этого времени слишком мало, чтобы посетить Лучезарную и получить ее благословение. Только после этого я смогу встать на первую ступень дороги старшего жреца.

– Первую ступень? – удивленно переспросил я, – настоятель мне говорил, что все старшие жрецы равны, и ничего не упоминал о ступенях. Дал даже книжку по жречеству, но и там не было ничего подобного.

– Настоятель, возможно, слукавил, или просто не стал говорить все, считая вас не готовым к этому. У старших жрецов существуют ранги. Первый ранг – это жрец, который посетил Лучезарную. Такой жрец может одевать налобную повязку только тогда, когда находится в храме. Второй ранг – это жрец, благодаря которому появилось пять новых жрецов. Такой жрец может носить простую налобную повязку всегда и везде. И третий ранг – жрец, благодаря которому Лучезарную посетило больше трех жрецов. Но в современном мире это практически невозможно. Только настоятель имеет такой ранг. Он носит повязку с вышитым золотыми нитями символом Лучезарной. Такую повязку повязывает сама богиня.

– Вчера благодаря мне появилось пять новых жрецов. Получается, я по праву ношу повязку, – стал размышлять я вслух, – мне обязательно ее всегда носить?

– Нет. Старший жрец может не носить повязку. Но рубаху по законам княжества он обязан одевать всегда, когда выходит на улицу.

– Вообще, похоже на пирамиду: чем больше людей ты приведешь, тем выше ранг получишь, – улыбнулся я, вспомнив, как сталкивался с подобными вещами на Земле.

– Пирамиду? – удивленно переспросил Виктор.

– А, неважно, – отмахнулся я, раздумывая о том, почему настоятель мне всего этого не рассказал. Опасается за свою власть? Или, может, действительно не хочет ничего рассказывать, считая меня не готовым к служению Оорсане, и регулярно называя проходимцем?

– А вы не могли бы со мной персонально позаниматься? Как я уже говорил, я очень близок к медитации, но что-то у меня все время срывается, – вывел меня из задумчивости Виктор.

– Не знаю. Я постараюсь, но, честно говоря, у меня практически нет свободного времени, – я задумчиво посмотрел на него, – хотя по вечерам я занимаюсь с ребятами, можете приходить на наши занятия. Еще один человек мешать не будет.

Вечером на занятия собрались все. Дана, Нокс и Жюль тоже пришли. Пришел и Виктор, который очень усердно повторял за мной все упражнения. Я пристально следил за ним, но пока не был готов помочь решить его проблему. Надо еще понаблюдать. Он попрощался с нами и ушел по делам, мы же отправились пить чай.

– А почему я уже неделю ничего не слышу о Луизе? – спросил я своих ребят и девчонок. Все удивленно уставились на меня.

– Она же тебе отправила сообщение! – возмущенно проговорила Нокс.

– Ты что, не читал? – удивленно переспросила Дана.

– Тебе совсем наплевать?! – вторила ей Нокс.

– У тебя совести нет!

– Только сейчас вспомнил?

Судя по всему, они могли еще долго меня обсуждать, поэтому я посмотрел на Леопольда. Он правильно меня понял и пояснил:

– Ее мать отправила к родственникам, в какое-то село. После твоего обеда у них. Не знаю, что там случилось, но на следующий же день ее собрали и увезли. Она успела к нам заскочить, попрощалась и сказала, что скинула тебе сообщение.

– Похоже, они решили, что я представляю серьезную угрозу для их дочери, – я усмехнулся. Родители Луизы мне показались вполне нормальными, отец так вообще выглядел очень разумным и деловым человеком. Так что я действительно был удивлен этой новостью.

Придя домой и оставшись в одиночестве, я открыл меню Ибри и нашел сообщение. Не привык я им пользоваться. В этом мире мало кто отправлял сообщения. Мне вообще только тетя и слала. Найдя сообщение от Луизы, я прочитал его несколько раз.

Трогательное и милое письмо влюбленной девочки. О том, как она будет по мне скучать, о несправедливости жизни и об ожидании нашей следующей встречи. Письмо, пропитанное грустью и романтикой. Но почему-то оно меня не тронуло.

Я заметил, что в последний месяц во мне что-то изменилось. Я стал ощущать себя взрослей. Возможно, вначале на меня сильно оказывали влияние подростковое тело и сознание Семи, которые стали моими. Мне трудно было отделить мысли и чувства подростка, которые бушевали внутри меня, от своего личного, более зрелого сознания. Да и среда, в которую я попал, была ближе Семи.

Но теперь все изменилось. И к Луизе я уже не испытывал прежних чувств. И телом, и эмоциями я теперь управлял куда как лучше. Если в начале пребывания в новом теле я мог совершенно неожиданно для себя покраснеть или засмущаться, теперь таких проблем уже не возникало.

Глава 15

Мы с Леопольдом направлялись в квартал развлечений. Именно там находился закрытый клуб для знати Кируны. В честь такого дела я даже посетил парикмахера, который поправил мою прическу. Нацепил на рубаху дворянский значок, не забыл про кольцо со своим гербом. В общем, провел серьезную подготовку, зная, что первое впечатление является очень важным.

Квартал находился на окраине. Чтобы зайти внутрь, надо было пройти через специальные ворота и коснуться датчика своим Ибри. С каждого посетителя списывалось пять актов. Оплатив взнос, мы сразу окунулись в другой мир. Вроде те же улочки и дома, но впечатление совсем другое. На улице много народа, посреди мостовой расположились фокусники и уличные музыканты. Витрины магазинов ярко украшены. Тут даже воздух пах по-другому. У цветочных магазинов разливался аромат жасмина, у булочной безумно пахло свежим хлебом. Мне это напомнило мой родной мир. У нас ведь тоже, практически в каждом городе, имелись такие вот пешеходные улицы. Но здесь все равно они были на уровень выше!

Мы сели на улице за столик, и я с удовольствием начал пить кофе, озираясь вокруг. Здесь царило праздничное настроение. На лицах прохожих сияли улыбки, слышался смех. Это было так непривычно для этого мира.

– И что, здесь всегда так весело? – поинтересовался я у Леопольда.

– Конечно. Это же квартал развлечений. Тут нечего делать с плохим настроением. Кстати, после дворянского клуба не хочешь зайти в дом свиданий?

– Не думаю, что это хорошая идея. У меня вроде как есть девушка, – я отрицательно помотал головой, хотя, честно признаюсь, хотелось. Но при этом мне казалось неправильным платить за секс.

– А при чем тут девушка? – он удивленно посмотрел на меня, – думаю, она уже не раз ходила в дом свиданий.

– Что? – пришла моя пора удивляться, – подожди, может быть, я чего-то не понимаю. Объясни мне, что это за дом свиданий? Я думал, это место, где ты платишь за то, чтобы заниматься любовью. Разве это не измена?

– Все время забываю, что ты совсем мелкий, и ничего не знаешь о жизни. Извини, просто внешне ты выглядишь, как мой ровесник, – он покачала головой. – Постараюсь объяснить. Ты приходишь в дом свиданий и платишь деньги за вход. Тебе выдают маску и проводят к столу. Первый час к тебе подсаживаются девушки, пришедшие точно так же в поисках любви в этот дом. Ты общаешься, выпиваешь, смотришь шоу-программу и, если вы понравились друг другу, вы можете продолжить общение в отдельной комнате. Если нет, то во время второго часа девушки сидят за столом, а молодые люди переходят от столика к столику. Ты подходишь к столику, девушка переворачивает песочные часы. У тебя есть пятнадцать минут. И вы или уходите вместе, или ты продолжаешь свой поиск. И да, это не считается изменой. Это романтика, флирт. А зачастую – и секс. Это то, что нужно организму каждого человека. Но это же на один вечер. Продолжение отношений не предполагается. Я сам достаточно часто посещаю подобные места.

– А эти дома чем-то отличаются?

– Конечно. Есть дома для дворян, есть для простолюдинов. Ну, и время разное. До десяти вечера в свиданиях участвуют люди не старше двадцати пяти лет, позже – более старшие.

Я задумался. Интересная схема. И почему я был уверен, что дом свиданий – просто местная разновидность борделя? Похоже, этические нормы наших миров различаются. Не уверен, что в моем нормальная женщина отпустила бы мужа в подобное заведение, а здесь, по уверениям Леопольда, это в порядке вещей.

Я посмотрел на часы – пора было идти в клуб.

Над входом в дворянский клуб, к которому меня уверенно привел Леопольд, висела вывеска «Клуб имени Бартона». Само здание было старым, с большими мраморными колоннами, оно несколько инородно смотрелось в квартале развлечений, где остальные дома были попроще, и не такими монументальными.

– Почему «имени Бартона»? – поинтересовался я.

– Бартон был первым бароном, который обосновался здесь. Затем уже подтянулись другие бароны и построили Кируну. Ну, и клуб как бы в честь него.

Поднявшись на невысокое крыльцо, я протянул руку к двери, но в этот момент она распахнулась, и нам навстречу вышел швейцар – в ливрее и в белых перчатках. Он низко поклонился и поприветствовал нас:

– Семюсель, добро пожаловать в дворянский клуб, – обратился он ко мне. Видно, считал всю необходимую информацию с моего Ибри, – проходите. – Он пропустил нас в холл, – ваш сопровождающий будет на первом этаже, это место для простолюдинов, вас же я провожу в дворянский зал, – он снова поклонился и пошел впереди, показывая дорогу. Мы поднялись по лестнице на второй этаж. На стенах вдоль лестницы висели картины. Настоящие картины, написанные масляной краской. Я первый раз видел такое в этом мире. На них были изображены сражения со зверями. Но разглядеть их как следует мне не дали – швейцар распахнул одну из дверей, и мы прошли в небольшую комнату.

– Так как вы первый раз в нашем клубе, я должен вас проинструктировать, – он вопросительно посмотрел на меня.

– Да, конечно, мне самому хотелось бы знать, какие здесь правила.

– Это очень старый и уважаемый клуб. Подходить к незнакомым людям здесь считается плохим тоном. Если вы хотите с кем-нибудь познакомиться и пообщаться – говорите мне, и, если другая сторона будет не против, я вас отведу в отдельный кабинет. Громко говорить и громко смеяться у нас не принято. Напиваться тоже. У вас будет личный официант. Вы можете выпить и поужинать. Это все для членов клуба бесплатно. Каждые тридцать минут в главном зале у нас проходят представления. Они короткие, минут пятнадцать. Расписание будет у вас на столике. Если у вас будут какие-нибудь вопросы, обращайтесь к официанту, если он не сможет решить ваш вопрос, то вызовет меня. – Он внимательно осмотрел меня, – вообще, у нас принято приходить в клуб с женой или с девушкой. Учитывайте это в дальнейшем. Также вместо жены вы можете привести одного гостя. Но он обязательно должен иметь дворянское звание. Это все, идемте, – и он решительно двинулся к закрытой двери в конце комнаты.

– Подождите, – остановил его я, – мне хотелось бы увидеться с бароном Люстиоорсом.

– Хорошо, я ему сообщу, – он вежливо кивнул и, распахнув двери в большой зал, первым зашел внутрь. – Поприветствуйте нового члена нашего клуба. Семюсель Баркоорс, жрец, владелец иллюзионов, герцогский дворянин во втором поколении, – зычным голос представил он меня.

Я вошел и поклонился развернувшимся в мою сторону людям. В этот момент ко мне подскочил официант и проводил к моему столику. Заказав чай и ужин, я стал с любопытством осматриваться.

Все кругом просто кричало о богатстве – и об отсутствии вкуса. Потолок был в лепнине, покрытой золотом. Широкие окна с массивными деревянными рамами были украшены искусной резьбой. Под потолком – яркие светильники. В зале было непривычно светло. Начищенный мраморный пол блестел и искрился. Все кругом выглядело роскошно. Даже скатерти на столах были вышиты золотой нитью, а посуда – явно из серебра.

Столики занимали примерно половину зала, на второй половине были свободное пространство и небольшая сцена, на которой в данный момент расположились музыканты, услаждающие слух гостей приятной музыкой.

Посетителей было достаточно много. Они сидели за столиками по два-три человека и ужинали. Мужчины и их дамы были одеты ярко, крикливо. На женщинах было много украшений, судя по всему, с бриллиантами, которые и в этом мире ценились достаточно высоко.

Я внимательно оглядел присутствующих, и с грустью признался себе, что никого здесь не знаю. Рановато я полез в мир нуворишей. Пару человек я видел на дворянском бале по случаю окончания школы, но ни имен, ни их положения не знал. Мне остро не хватало Боррута с его знанием элиты города. Оставалось только есть и надеяться, что Люстиоорс согласится на встречу со мной.

После оркестра на сцену вышел местный стендап-комик и стал развлекать зрителей шутками и пародиями. Собравшиеся вяло хлопали, продолжая с безразличными лицами общаться друг с другом.

Но вот слегка приглушили свет и конферансье объявил о начале танцев. На это дело отводилось полчаса. Многие люди встали из-за столов и стали танцевать на свободном пространстве возле сцены. Я понял, что настало удобное время пообщаться, так как многие просто собирались вдвоем-втроем в полутемном зале для разговоров. Но я так и не решился встать и направиться к людям.

Мое одиночество прервала молодая дама, которая подсела ко мне за стол:

– Что это вы скучаете? – тихонько спросила она, наклонившись ко мне, так, что взору моему открылось содержимое ее декольте. Я давно такого не видел и, с трудом оторвав взгляд от ее прекрасной груди, поднял глаза. Она улыбалась, явно довольная тем впечатлением, что произвела на меня.

– Я тут впервые и практически никого не знаю, – честно признался я, глядя ей в глаза. На вид даме было чуть больше двадцати. Темные волосы, слегка завиваясь, падали на ее обнаженные плечи. Правильный овал лица, ямочки на щечках, блестящие и такие манящие губки. Мне безумно захотелось впиться в них поцелуем. Она была хороша, а я был дико голоден.

– Я, признаться, тоже тут впервые. Меня зовут Каролина, я дочка барона Немиоорса. Отец приехал в ваш город по делам, ну и меня захватил. А мне здесь очень скучно, – она немного напоказ надула губки и призывно посмотрела на меня.

– Я с радостью развею вашу скуку, – галантно предложил я, – меня зовут Семюсель.

– Рада познакомиться, я слышала, как вас представляли. А что такое «иллюзион»? Такое странное слово.

– О, это надо видеть. Если хотите, я вечером устрою для вас персональный сеанс, – с надеждой в голосе предложил я.

– Персональный сеанс? Звучит весьма интригующе, – она задорно рассмеялась, – такого мне еще не предлагали! Надеюсь, это не что-то неприличное? А то мой папенька может и не одобрить!

– Нет, что вы, это похоже на театр, но не совсем.

– Я практически согласилась, но давайте пока побудем здесь. Сейчас было бы несколько некрасиво уходить. Да и поближе познакомиться не помешает, – она лукаво и многообещающе улыбнулась.

– Не возражаю, тем более, у меня есть тут дело, – радостно согласился я, чувствуя, как учащенно бьется мое сердце.

Мы с Каролиной отправились танцевать. Местные танцы были достаточно просты и напоминали вальс. Под конец я уже достаточно уверенно вел девушку под музыку и весьма фривольно прижимался к ней, не встречая сопротивления.

Раскрасневшиеся, мы вернулись за стол с последними аккордами музыки. Я заказал бутылку вина и легкие закуски. Каролина оказалась интересной собеседницей. Она рассказывала о себе, о своем отце. Жили они в пригороде. Небольшой городок на три баронства в двадцати километрах от столицы. Весьма престижное место.

Ее роду было больше тысячи лет, и занимались они книгопечатанием. Это был основной бизнес ее семейства. На рынке художественной литературы они являлись практически монополистами. Все крупные и известные писатели предпочитали работать с ними. В Кируне же, оказывается, была одна из типографий, на которую приехал ее отец. По словам Каролины, он каждый год объезжал все типографии, а в этом году она решила отправиться с ним. Это уже третий город, в котором они остановились. Так что она совмещает приятное с полезным.

Нашу беседу прервал распорядитель, который, подойдя к нашему столику, сначала поклонился Каролине, а затем обратился ко мне:

– Барон Люстиоорс ожидает вас. Я готов проводить вас к нему.

– Иди, надеюсь, это ненадолго, я подожду тебя, – кивнула мне понимающе Каролина.

Я поднялся и направился за провожатым. Мы вышли из зала в коридор, в котором было несколько дверей.

– Тут находятся кабинеты, где проводятся встречи. В дальнейшем мы можете воспользоваться любым из них, сообщив о такой необходимости заранее, – пояснил мне распорядитель.

– Буду иметь в виду.

– Прошу, – он открыл одну из дверей и отошел в сторону. Зайдя внутрь, я услышал, как за моей спиной дверь закрылась.

В комнате был камин, но он не был зажжен. Рядом с ним стоял низкий столик, уставленный едой и напитками, а у столика располагались три кресла. В кабинете стоял приятный запах кофе. Я шумно втянул его ноздрями.

– О, вы тоже любитель кофе? – обратился ко мне мужчина средних лет, сидевший в одном из кресел. Он встал и подошел ко мне, – я – Синдр Люстиоорс, – проговорил он высоким голосом. На вид ему было чуть за сорок. Был он невысок, с узкими плечами и с крупными залысинами на голове.

– Семюсель Баркоорс, – представился я в ответ.

– Ну что же, рад наконец познакомиться с вами лично, садитесь. Давайте я налью вам кофе, пока он не остыл.

– Спасибо. Честно признаюсь, испытываю слабость к этому напитку. Почему-то в ресторанах кофе не подают.

– Это вполне объяснимо, – Синдр разливал кофе в маленькие чашечки очень аккуратно, стараясь не пролить ни капли, – кофе поставляет нам республика, и он слишком дорог для простых ресторанов. К тому же, многие не находят в нем ничего особенного, признаться, удивлен, что он вам нравится. Не представляю, где и когда вы могли к нему пристраститься.

– Так получилось, – я развел руками и, взяв чашечку, с удовольствием вдохнул запах, затем сделал маленький глоточек. Кофе был выше всяких похвал. – Сегодня в вашем квартале в одном из кафе я выпил чашку, но по качеству он сильно уступал!

– Это вполне объяснимо, – он отставил чашку и внимательно посмотрел на меня, – так что вас привело ко мне?

– Как вы знаете, я открыл иллюзионы в Кируне и еще в нескольких городах, – я сделал паузу, наблюдая за его реакцией.

– Да, безусловно, я знаю об этом. Признаться честно, мне ваша идея пришлась по вкусу, и я вижу большие перспективы.

– Вы весьма прозорливы, – польстил ему я. Лесть всегда помогает вести переговоры, – я бы хотел открыть иллюзионы в каждом городе княжества. Но вы же понимаете, что я пока слишком молод, и не обладаю нужными связями и деньгами. Я могу пройти этот путь медленно. Лет за пять, думаю, управлюсь. Но есть и другой вариант, – Синдр внимательно следил за мной взглядом, не упуская ни одного слова, чувствовалось, что он – опытный бизнесмен, и это упрощало дело, – вариант подключить к моему делу человека с деньгами и со связями.

– И вы считаете, что я вам подхожу? – он приподнял одну бровь, вопросительно глядя на меня.

– Как один из вариантов, мы рассматриваем сотрудничество с вами, – не стоит говорить ему, что он – единственный подходящий вариант. Лучше пусть помучается, раздумывая, с кем еще я могу договориться.

– Как я уже говорил, ваша затея мне нравится. Я, признаться, подумывал выкупить у вас залы со всеми сотрудниками, но это были просто мысли. Хотя этот вариант мне больше по душе, чем совместное ведение дела.

– Но это не устроило бы меня. Я в любом случае собираюсь развивать иллюзионы. С вами или без вас, но продавать в ближайшие пару лет свои залы я не намерен, – жестко ответил я под его изучающим взглядом. Он меня понял и согласно кивнул, отбросив эту мысль.

– Тогда такой вопрос: что вы мне можете такого предложить? Почему я не могу, к примеру, сам начать открывать подобные залы? Думаю, с моими деньгами и возможностями я быстро вытесню вас с рынка, – его взгляд стал колючим, а голос – твердым, – так зачем мне с вами делиться прибылью?

– Во-первых, у меня уже все налажено. В Кируне и в окрестных городах иллюзионы на слуху. К тому же, у нас имеется почти десяток фильмов для иллюзионов. И во-вторых, я сумел договориться с Герцогом о выкупе почти пятидесяти лекториумов по очень выгодной цене. На их базе я и открываю свои иллюзионы. Не думаю, что вам будет легко подыскать помещения под ваши залы.

– Что ж, это любопытная информация. Значит, у вас имеются связи в окружении герцога? – он внимательно посмотрел на меня, но я промолчал, стараясь сделать загадочное лицо, – любопытно. Если вы найдете деньги и откроете пятьдесят залов, мне, действительно, будет тяжело за вами угнаться. Да и других дел у меня хватает, – он задумчиво потер подбородок.

– Я предлагаю вам достаточно выгодные условия. У меня сейчас семь работающих залов, и на руках договор на пять десятков лекториумов по очень низкой цене. Это мой вклад в общее дело. От вас я бы хотел получить деньги на оборудование залов и на минимальный персонал. Также я беру на себя съемку и изготовление новых фильмов для залов. За это я готов вам уступить сорок процентов общего дела, – я подвинул ему бумаги, которые заранее подготовил. Там была смета расходов и примерное количество персонала. Плюс – сколько денег понадобиться на выкуп лекториумов. Я все подробно рассчитал и расписал. Барон углубился в изучение бумаг.

Я же тем временем смог выдохнуть. Самая сложная часть переговоров позади. Расслабившись, налил себе чай и стал разглядывать кабинет. Он был достаточно прост, но при этом выглядел дорого. Все стены были обшиты деревянными панелями. На некоторых висели картины. На полу лежал большой ковер. В комнате пахло деревом и смолой, возможно, от поленницы дров, сложенных у камина, а возможно, просто от стен. В этом городе запах дерева был редкостью. В домах преобладал камень, а мебель, в большинстве своем, была из толстого грубого пластика. Дерево стоило дорого.

– Должен заметить, бумаги составлены грамотно. Если все в действительности обстоит так, как здесь написано, то, пожалуй, мне это интересно, – он хлопнул ладонью по стопке бумаг.

– Все данные абсолютно достоверны и легко проверяются, – уверил я его.

– Что ж, как первый шаг к нашему сотрудничеству, поднесите ваш Ибри к моему, – я выполнил эту просьбу, и мой браслет отозвался вибрацией в ответ на манипуляции барона, – теперь у вас есть бесплатный доступ в квартал и в большинство заведений, расположенных в нем. Я со своим помощником изучу ваши бумаги и жду вас у себя дня через три. Вас это устроит?

– Безусловно. С вами приятно иметь дело, – произнес я, поднимаясь.

– С вами тоже. Должен заметить, не ожидал подобной деловой хватки. Был уверен, что иллюзионы вы открыли, пользуясь чьим-то покровительством, но пообщавшись, склонен предположить, что вы могли справиться и сами. – Он поднялся и проводил меня к дверям.

– Благодарю за лестный отзыв, можете не сомневаться, иллюзион – целиком и полностью мое детище.

Мы распрощались, довольные друг другом, и я вернулся в общий зал, где за столом меня ожидала прекрасная Каролина.

– Не скучала? – спросил я, присаживаясь за стол.

– Нет, ты не так долго отсутствовал. Я привыкла. Отец иногда и несколько часов совещается, и все это время мне приходится его ждать. С собой на совещания он редко меня берет. Мне там еще скучнее, чем просто сидеть в ресторане. Так что не волнуйся.

– Я закончил все свои дела и, как допьем эту бутылку вина, приглашаю тебя в иллюзион на просмотр фильма, – я с волнением ждал ее ответа. Каролина же, чувствуя это, решила потянуть время – глотнула вина, поправила какую-то незаметную складочку на своем платье.

– Я принимаю ваше приглашение, – ответила она официальным тоном и кивнула, скрывая улыбку в уголках своих глаз.

В этот момент у входных дверей возникло необычное шевеление. Они резко распахнулись, и в зал ворвался Ларис Стахоорс. Он обвел сидящих яростным взглядом и, наконец, заметил меня. Твердым шагом барон направился в мою сторону.

– Ты – наглец! – прорычал он, когда до моего стола оставалась всего пара метров, – как ты смел явиться сюда?

– Не понял? – я удивленно посмотрел на него. Судя по всему, он был сильно пьян.

– Напялил жреческую рубаху и решил, что тебе теперь все можно? – продолжал он, подойдя совсем близко и тыча в меня пальцем.

– Ларис, будьте добры, успокойтесь, – попросил я примирительным тоном, хотя чувствовал, что сам начинаю закипать. Но хотелось сначала попробовать уладить дело миром.

– Ты – убийца моего брата! Ты должен сидеть в глуши и бояться высунуть нос! Как ты смел сюда явиться, мальчишка!

Я ощутил, как взгляды всех присутствующих скрестились на мне. Каролина тоже с любопытством смотрела на меня, ожидая дальнейшего развития событий. Я поднялся навстречу барону.

– Ларис, вы прекрасно знаете, что я ни в коей мере не причастен к смерти вашего брата. Если не верите мне, поверьте герцогу и его следователю. Или и их слова вы ставите под сомнение?

– Ты, ты причина его гибели. И неважно, своими руками ты это устроил, или нет. Но без тебя не обошлось! И ты должен понести наказание. В среду я вызываю тебя на дуэль! Я имею на это право. Ты же теперь жрец, а не бесполезный нолик, – произнес он с мерзкой усмешкой, – я пришлю к тебе Дария, чтобы обговорить условия, и не думай, что тебе удастся выкрутиться. В среду ты умрешь! Ты ответишь за смерть моего брата!

В это мгновение распорядитель и еще двое мужчин наконец-то подбежали к Ларису, и, схватив его, увели из зала.

Каролина удивленным и восторженным взглядом рассматривала меня: