Текст книги "Восточный маг: миротворец (СИ)"

Автор книги: Константин Щеблыкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)

– Да простит меня владыка, я волнуюсь, и оттого речи мои сбивчивы и непонятны. В переводе с квенья это слово означает «высшие маги», познавшие вершины искусства плетения чар, – и выжидательно посмотрел на меня, держа паузу.

«Ага, как же, зная вашу породу, я скорее поверю, что ты тщательно рассчитал, с каким акцентом и интонацией вплести в свою речь это эльфийское слово, а в довесок ещё и в каком порядке выдавать прилагательные, чем то, что от волнения забыл перевод! Небось хотел подчеркнуть свою образованность, долгоживущий… а может и что-то другое… уже неважно. И этот раунд за ним.»

– Осмелюсь заметить, мой повелитель, – наклонившись ко мне, и прикрывая рот ладонью, тихонько проговорил визирь, – Слово aiqua на квенья имеет несколько значений, и более точным здесь будет перевод не «высшие», а «крутые» или «отвесные, как скалы».

Эльф – существо длинноухое, слышит шорох жучков в траве за двадцать шагов, так что визирь с таким же успехом мог говорить во весь голос. Но приличия соблюдены, и остальное не мои проблемы. Как результат, зазнайка морщится, а мы размочили счёт. 1:2, пока профсоюз ведёт. Надо развить успех.

– Щелкопёр считает, что круче него только горы? – так же тихо отвечаю визирю, но рот не прикрываю, мне по статусу правителя не положено. А вот эльфа при этих словах аж перекосило. По их этикету такое непозволительно, и является прямым оскорблением, но при этом звездорожденный понимает, что он не дома, а по местным порядкам, открытое лицо это чуть ли не знак моего снисхождения. 2:2! Восток – дело тонкое, как говорил товарищ Сухов.

– Имею все основания согласиться с моим владыкой, – правильно сделав выводы, едва заметно улыбаясь лишь уголками глаз, выпрямляется в полный рост визирь. Эльф хладнокровно сжимает губы в ниточку.

– И что же такое ты хочешь мне предложить, что приумножит силы и славу магов Аль-Хорезмина? – это «ты» снова не по протоколу, к тому же до этого я вёл речь на «вы». Но, и, судя по сузившимся глазам эльфа, это понятно нам обоим, я так делал, обращаясь ко всей группе, а сейчас лишь к нему, что делает мои действия вполне последовательными. И опять же, здесь и сейчас, для разговора владетеля с наёмником этот вариант вполне уместен.

– Я… Мы предлагаем выделить всем Aiquacurumo по джинну или по паре големов, дабы те служили им защитой, сберегали силы для великих дел, и приумножали славу Владыки!

Вот теперь я верю, что ты в бешенстве, ведь в нормальном состоянии, даже несмотря на мою подначку, перепутать местоимение для эльфа это нонсенс. Но вот ведь в чем закавыка: если бы речь шла от имени всех магов, прозвучало бы «мы», а так, наконец понятно, кто главный заводила. Гол! 3:2 в пользу хозяев поля!

Смотрю прямо в глаза, и вижу, что он понял, что я понял, и сейчас его настигнет возмездие.

– Значит, поступим вот как:

Я выделю вам по паре големов. За свой счёт, из уже нанятых бойцов. И отдам их в ваше полное распоряжение. Но! С этого момента забота об их содержании ложится на ваши плечи.

Более того, как заметил наш уважаемый мастер жизненных сил, речь идёт об айкуакурумо. А потому это касается только магистров, способных использовать заклинания высших кругов, или продвинутых специалистов в двух ветвях сразу. Мы говорим о наших коллегах из верхних строчек рейтинга: ветеранах и элите. Зелёные новички должны эту привилегию заслужить, а лентяи, довольствующиеся тем, что им дают, и не стремящиеся к профессиональному росту, если вдруг такие найдутся – саркастическая улыбка на лице властолюбивых чародеев – дорабатывают у меня свой последний месяц.

– Но, Владыка! – осторожно вставил слово магистр порядка – содержание двух големов обходится не намного меньше, чем жалование мага! А если брать джинна, то он и двоих магов разорит.

– Мы рассчитывали на некоторое… – Снова взял инициативу в свои руки эльф – переформирование действующих частей.

– То есть вы хотели, чтобы я проплатил вам слуг, а потом ещё и содержал их дальше. И всё это время бойцы, формально находясь в моей армии и на моём довольствии, занимались бы неизвестно чем, но только не нуждами города?! – я подпустил холодного гнева в голос и резко подался вперед. – Пожалуй, мне стоит напомнить, чем отличается служба в моём городе от других. За попытку украсть деньги из моего кармана, а ничем иным ваше предложение не является, всем четверым стоило бы отрубить правую руку, но я всего лишь лишаю жалованья сроком на неделю. Ни разу так не делал, и надеюсь, что больше не потребуется, но, как лорд и Творец существ на этих землях, я имею на то полное право.

А организатору, пожалуй, стоит показать жизнь в гарнизоне у менее заботливого лорда. Я отправлю тебя поучаствовать в зачистках архипелага скелетов, будешь десантироваться вместе с големами. Как ты думаешь, на сколько боёв тебя хватит? И во что ты ценишь жизнь перворожденного?

– Владыка, позвольте мне уйти! – а глазки-то забегали! – Кодекс наёмника позволяет мне попросить отставки, или уйти до окончания контракта, если я найду достойную замену…

– Ну что вы, вряд ли на неделю пути вокруг найдётся замена, достойная нашего магистра жизни, ветерана магических войн Куруфилиэля! – эльф побледнел, сразу сообразив куда я клоню. Это ведь мне решать, соглашаться на замену пусть тоже чародеем, но другой школы, или нет. А в точности такой он тут один. – Кроме того, по нашему соглашению о повышении квалификации, выход в отставку предусматривает выплату всех расходов на ваше дополнительное обучение, не предусмотренное контрактом. Ты пришел ко мне зелёным салагой после академии, а сейчас за мои деньги получил два высших образования в университете и продвижение в гильдии магов!

– Я готов возместить расходы на моё обучение! – Надменный взгляд самовлюбленного бессмертного. По соглашению я требую месяц обязательной отработки, по истечении которого ветеранам труда я обещал подарить полученные знания. Но если увольняешься до этого – изволь вернуть потраченные деньги. А этот гад отработал чуть больше двух недель. Ну да у меня есть чем тебя обломать.

– Разумеется. По окончании оставшейся штрафной недели, – возвращаю ему его надменность. Высокомерный начал сереть.

– Я… я готов возместить в тройном размере.

– Боюсь, что это будет слишком мягким решением, чтобы отвадить будущих любителей лёгкой наживы.

– Десятикратно! – серо-стальные глаза с ненавистью глядят из-под высокого лба. А вот это уже серьёзно. Это практически вызов моей репутации и обвинение в жадности. Отчаянная контратака сравняла счёт, 3:3!

– И чем же вызвана такая щедрость? Неужели высокорожденные так опасаются за свою жизнь? – отвечаю взаимностью, практически бросая ответный вызов в трусости.

– Дети звезд всегда возвращают свои долги! – пафосно начал эльф – к тому же почтенный Владыка тратил не только лишь золото, я неделями пользовался вниманием учителей и магистров, и в это время мог обучиться кто-то ещё!

Приехали. Он снова всё так повернул, как будто заботится об общем благе. Крыть нечем, всё-таки в чем, а в уме высокорожденным не откажешь. Да и в дипломатии с долгоживущими мне ещё тягаться рано, несмотря на все мои дестятилетия опыта из прошлой жизни. Видать, для таких случаев, у них искин дипломатический к разговору подключается, вроде того, что мы использовали при составлении контрактов. А у него библиотеки по психологии и переговорам за последние несколько сотен лет. Уделал он меня, сразил наповал одной фразой. Шах и мат…

Ну, может не мат, но ничью мне ушастый навязал мастерски.

– Да будет так! – а про себя прикидываю: 500 за поднятия уровня владения магией в гильдии, 500 в университете, и ещё 500 там же за спецкурс прикладной ритуалистики. 1500 и умножить в десять раз. Пятнадцать тысяч. Хмм, а ведь это содержание пятнадцати големов на неделю, на семь магов хватит. А если взять половину?

– По поводу големов, джиннов, и прочей свиты. Так и быть, половину расходов на содержание возьму на себя. Но маной поддерживать будете сами. Джинны – те и вовсе помогут восстанавливать запасы магических сил, так что объединяйтесь. Шевелиться опять же начинайте, у вас уйма свободного времени и профессия чародея в руках. Не знаете, куда приложить силы – спросите моего визиря, или мою секретаршу Риссу, они найдут, чем вам заняться с пользой для всех. По итогам месяца посмотрим, достойны ли вы звания высших магов.

Когда все визитёры покинули помещение, я принялся прокручивать разговор и прикидывать так и эдак последствия. Если всё получится правильно, то это только первые ростки, и со временем мои маги станут настоящей местной аристократией, где каждый из них, кроме своей, и без того внушительной силы, будет содержать и обеспечивать ещё и свиту. Что-то подобное было в обычаях средневековой старушки-европы, когда, приходящий по зову сеньора феодал, приводил с собой и своё подразделение, нередко включающее кроме слуги и оруженосца, ещё и нескольких мечников-охранников, значительно повышающих шансы уцелеть на поле боя, а зачастую и десяток лучников из крестьян, благо их снаряжение стоило недорого. Называлась такая структурная единица Копьё, отсюда и термин «взять на копьё». И были нередки ситуации, когда отряд в два десятка благородных рыцарей означал маленькую армию в полторы-две сотни.

Конечно, у такой широкой автономии есть свои минусы, но до баронской вольницы я пока доводить не собираюсь, а то, что вскоре им потребуются свои феоды и земли, так уж чего-чего, а земли в Землях хоть отбавляй. Даже со стройкой и обустройством помогу без проблем. А основу кодекса чести я заложил уже давно, и сегодня лишний раз обозначил приоритеты. Лишь те, кто умеет ставить общие интересы выше собственных, смогут рассчитывать на мою поддержку, А те кто не способен работать над собой и совершенствоваться, а предпочтёт довольствоваться комфортом, так и останутся на уровне наёмных рабочих, пусть и с высокой квалификацией.

– Ну что, Визирь, сегодняшний день можно считать зарождением нашей аристократии?

Глава 10. Гремлины в естественной среде обитания

***

Первым делом, свежее пополнение гремлинов бросили на патрулирование морского сектора, под командованием мастера-лучника Сника. Собственно, всё пополнение проходило через его руки. Сеатагалус Сник, в прошлом разбойник и душегуб, владел обширными, хоть и начальными знаниями магических школ разума и воздуха, имел фамильяра-кукушку, отсчитывающую оставшееся время для цели, звание снайпера и талант к подготовке стрелков. Под командованием мастера-лучника даже такие раздолбаи, как гремлины, уже через неделю усваивали, как брать упреждение, где находятся уязвимые точки, а заодно и с какой стороны нужно резать горло, чтоб не запачкаться. Почему-то так уж получалось, с завидной регулярностью.

И поскольку с его прошлым находиться в городе герою было противопоказано, то свою работу по тренировке новичков Сник проводил на учебном дирижабле «Воля Владыки», для таких целей усиленному крупнокалиберным орудием, двумя штатными големами и магом жизни.

Для их борта была поставлена задача патрулировать воды между Лазурными Островами и Архипелагом Скелетов. В отличие от богатых ресурсами Лазурных, где вахтовым методом трудились и ловили золотых рыбок мирные жители, архипелаг служил рассадником нечисти и головной боли для всей округи.

В морском секторе мало суши, но, похоже, что количество объектов на хекс было задано фиксировано, иначе как ещё объяснить такую концентрацию склепов, пирамид и некрополей на маленьких клочках суши? Даже виденные издалека белоснежные виллы на берегу моря, к гадалке не ходи, были особняками далеко не юных вампиров.

И избавиться от них не было никакой возможности. Стоило пройтись по архипелагу с зачисткой, как уже через неделю в проклятых местах заводилась нежить, а через месяц там созревало такое, что впору было отправлять новый рейд.

Ларс старался не выделяться, быть как все и делать то же, что и все, и первую половину дня ему это вполне удавалось. Служба начинала ему нравиться. Свежий морской воздух, ласковое солнце, тёплый попутный ветерок – ни дать ни взять, курорт!

Но сразу после обеда на горизонте показались чёрные паруса.

– Пираты! Йо-хо-хо! Немёртвые пираты! – поднялось оживление среди гремлинов. Рявкнула с недолётом единственная пушка. Дирижабль стремительно нагонял корабль с архипелага.

В рубке, перед капитанским креслом, на постаменте было вмонтировано три артефакта: сфера из горного хрусталя, друза кристаллов топаза, и кабошон дымчатого кварца, в котором, если долго вглядываться, то казалось, что постоянно струится туман. Или дым, а может и слоистые облака, тут Ларс не взялся бы утверждать точно. Последним пользовались довольно часто, поочередно все члены экипажа, нагоняя попутный ветер.

Сейчас мастер Сник положил руку на желтый, казалось, без перерыва играющий солнечными зайчиками камень, и летучий корабль окутал мягкий золотистый свет. А солнечный топаз даже как-то потускнел.

Пушка сделала ещё один выстрел, на сей раз картечью, сметая с палубы врага мелкую низшую нечисть, вроде скелетов, только трёхголовых. Наконец пират ответил. С мостика отделилось тёмное облачко, и, стремительно разрастаясь, полетело навстречу. Через пару мгновений весь дирижабль окутала тьма, а в воздухе запахло тленом. Но внутрь, на палубу эта пакость добраться не смогла, остановившись в полуметре от обшивки. Сияние постепенно слабело, но не давало облаку праха дотронуться до летучего корабля. Пару секунд, и тьма рассеялась, снова стало светло, и по приблизившемуся кораблю гремлины, снующие по палубе, открыли пальбу из ружей.

Наконец дирижабль догнал пирата, сближаясь к борту борт. На верхней палубе противника было уже почти пусто, если не считать слоя разрозненных костей и нескольких попрятавшихся за бочками и кнехтами мертвяков.

Практически в упор бахнула картечью пушка, сметая за борт ошметки от тройки личей.

– Отставить пальбу. Гхе-х… Приготовиться к абордажу! – Тихо просипел-прокашлял мастер Сник, но, в отличие от неразборчивого гвалта гремлинов, его было отчетливо слышно по всему кораблю.

– Слышали, что сказал капитан? – лужёная глотка сержанта была прямой противоположностью сиплому полушепоту командира, но в слышимости если и уступала, то незначительно. – Готовимся к абордажу!

Зависнуть прямо над пиратским кораблем мешала высота мачты, выходило слишком высоко прыгать, да и неудобно стрелять, когда собственное днище мешает. Поэтому дирижабль расположился параллельным курсом достаточно близко от борта, чтоб только не задевать мачты, но при этом достаточно высоко, чтобы максимально затруднить ответный штурм.

Гремлины суетливо забегали по палубе. Сразу несколько бросилось в кормовую часть с криками «Големы, големы! Готовьте големов!»

Полетели первые абордажные крючья.

Рядом, всего в нескольких шагах, трое новоиспеченных гремлинов, из десятка Ларса, сбились в кучку и что-то затевали:

– Доставай!

– Бросай!

– Поджигай!

– Давай-давай!

– ТРИ!

– Да кидай уже!

– Бросаю!

– Чего копаешься!

– ДВА!

– Быстрее!

БА-БАХ! – Взрывной волной троицу подбросило в воздух и по широкой дуге выкинуло за борт. Ларса, находившегося в пяти шагах, только повалило на палубу.

– ОДИН!

– На аборда-а-аж! – раздались затихающие крики улетающих.

Игрок в теле гремлина поднялся и подошел к бортику, вдоль которого через равные промежутки были намотаны на штыри и закреплены верёвки. Вопреки ожиданиям, близкий взрыв не контузил, и даже не оглушил, а осколков в самопальном фугасе, видимо, предусмотрено не было. «Хорошая штука это сопротивление к взрывам.» – пронеслась навылет мысль.

– А ты чего не с ними? – кивнул на троицу, казалось, выросший из-под земли Сник.

– Так я, вот… – Не нашелся чего ответить Ларс, снимая с кнехтов абордажный канат с кошкой на конце. – Мастер-лучник, а чего вы так косо на меня смотрите?

– Да так… Ты, что ли, нормальный?

– Вроде бы да. Я сделал что-то не так?

– Нет. Как раз ты всё делаешь правильно. Вот только если кто-то из вашего брата выглядит как нормальный или действует как нормальный… кхе-гхм… то где-то у него в голове та-а-акой огромный таракан, что впору пугаться. А ты, вдобавок, ещё и говоришь как нормальный.

ПЛЮХ!

Ларс украдкой скосил глаза. Одного из троицы швырнуло в бок, и, не долетев до корабля совсем немного, он упал в воду. Однако это, похоже, не сильно его расстроило, потому что, едва подплыв к борту, недолетчик достал свои инструменты, и принялся быстро-быстро метельшить руками. Через несколько секунд подозрительных манипуляций, из корпуса судна исчезло несколько досок, образовав пробоину у самой ватерлинии, в которую начали потихоньку заплёскиваться волны. Подтянувшись на руках и нырнув в дыру, гремлин скрылся из виду. В проломе сверкнула вспышка.

– Что встал, боец? – просипел капитан – Трусишь идти в бой?

Ещё один из тех троих, вероятно самый удачливый, схватился на лету когтистой рукой за натянутый канат, и, быстро-быстро вращаясь вокруг него, по спирали спустился на палубу.

– Никак нет! – пришел в себя Ларс, и, зацепившись кошкой за что-то на вражеской палубе, лихо съехал по канату на другой корабль.

«Такими темпами скоро и я стану как мои сослуживцы» – подумал снайпер, с содроганием глядя на ту высоту, с которой только что чуть не сверзился, держась одними лишь руками. – «Кстати где они?»

– Правее! – раздалось над ухом. – Правее бери, кому говорю!

Мимо протопал скелет огра, в проломленных рёбрах которого разместился гремлин с навороченной пищалью увеличенного калибра.

«Оружейник. Эти ребята просто помешаны на пушках.» – уверенно опознал он бойца из первого десятка.

– Куда прёшь?! – продолжал попытки командовать нежитью новоиспечённый водитель.

– Побереги-и-ись! – мимо, уцепившись одной рукой за верёвку, пролетал сержант, отмахиваясь стволом от верещавшей облезлой обезьяны, вцепившейся в его клёпаную куртку.

– Стоять, скотина!!! – это снова оружейник.

БА-БАХ!!! и почти сразу же: ТРЕСЬ! – водителю-оружейнику наконец надоело, что трофейная техника его не слушается, и упёртая снизу в подбородок пищаль разнесла череп огра вдребезги. А потом, пролетев выше, снаряд размером с гремлинский кулак расщепил кусок реи. Посыпались щепки.

Сверху и чуть сзади раздалось верещание. Недолго думая, Ларс ткнул пищалью в источник звука, и, упершись стволом во что-то твёрдое, нажал на спуск, подняв затем глаза вверх, чтобы разглядеть результат выстрела. Кажется, тварь унесло далеко за пределы корабля, потому что ничего похожего на то, во что он мог стрелять, сверху не было видно.

Зато там обнаружился третий подрывник. До палубы он не долетел, умудрившись запутаться в такелаже. И не заметно, чтоб это ему мешало, потому что, тут же, разрядив пищаль в кого-то под собой, он принялся прямо там и перезаряжать её, вися головой вниз.

Со стороны кормы раздался треск, в воздух взметнулись обломки досок со щепками, а тяжёлый глиняный голем провалился под палубу между ютом и мачтой. Следом за ним у штурвала запоздало плюхнулся второй, раздавив в лепешку толстенного зомби-рулевого. На этот раз доски выдержали.

«Вообще-то, по здравому размышлению, они должны были идти первыми, принимая на себя основной удар» – не к месту проснулся стратег-теоретик в голове новобранца.

Штурм протекал стремительно, и если судить по невозмутимому лицу Сника, скрестив руки обозревающего сражение с палубы дирижабля, то всё шло строго по плану. Вот только плана этого Ларс в глаза не видел, и начинал подозревать, что никто из его сослуживцев тоже. В его голову начала даже закрадываться крамольная мысль о том, что может плана-то и не было вовсе… Уж больно происходящее, на его свежий взгляд, походило на бардак, щедро приправленный хаосом.

Ларс оглядел поле боя.

Контроль над верхней палубой был практически полный, чего нельзя было сказать о трюме. Яму с провалившимся големом окружил добрый десяток гремлинов, расстреливая мертвяков внизу, и периодически сбрасывая жадно тянущиеся конечности прикладами.

Второй голем спустившись с юта, ломился в дверь к капитану, куда часть команды спряталась при обстреле с воздуха. Навстречу ему ломились скелеты, гораздо менее прочные, зато их было много. Периодически в проём влетала граната, и тогда голем, преодолев сопротивление ослабшего потока костей, подойдя вплотную к двери, принимался расширять дверной проём.

Рядом с Ларсом через борт перевалился мокрый как мышь, и частично подпаленный, давешний подрывник-недолётчик.

– Их там слишком много – ответил он на невысказанный вопрос, выливая воду из раструба аркебузы.

Рука стажера сама по себе нащупала гранату на поясе…

Внезапно в сражении наступил перелом. Голем внизу затих, буквально погребенный под кучей мертвяков, а из капитанской каюты высунулось здоровенное умертвие, судя по рогам, чудовищным передним лапам и ошметкам крыльев, при жизни бывшее демоном, причем не рядовым, а как минимум на уровне гвардейцев какого-нибудь адского владыки. От мощного удара голем отлетел к мачте, да так там и остался, и капитан пиратов зловеще защелкал многочисленными зубами в громадной пасти, буквально в шаге от новичка.

От неожиданности Ларс выронил уже зажженную гранату…

… смертельный шарик, подпрыгивая, покатился по палубе…

…пробегающий к голему гремлин с верёвкой, запнувшись, отфутболил гранату прямо в толпу своих вокруг пролома…

…стоявший в толпе ближе всех, размахнувшись своей пищалью развалил скелета, и на остатке хода отбил толстым стволом снаряд, как мяч бейсбольной битой…

…рассыпая искры, граната влетела прямо в пасть капитану…

…щелкнув зубами, пасть захлопнулась…

А-БАБАХ-ПЧХИ! – эпически чихнул главный пират, рассыпая веером свои зубы, и заодно ошметки языка. Его голова пережила взрыв, но без зубов стала выглядеть гораздо менее зловеще.

«Так не бывает» – только и смог подумать снайпер, в очередной раз поднимаемый в воздух взрывной волной.

В глаз демона-зомби воткнулась чёрная стрела с пятнистым оперением. «Такие были у мастера Сника. Кэп с нами!» – пришла в голову приятная мысль одновременно с приземлением на палубу.

– Я! Я! Я закину! – раздался тонкий срывающийся голос самого молодого в отряде гремлина. Пошатываясь из стороны в сторону, он нес над головой круглый чугунный горшок, по размеру больше его самого.

Вторая стрела с пятнистым оперением вошла в свободный глаз демона. Тот слепо замотал башкой и лапами.

Случайным ударом лапы ослепшее умертвие смахнуло сразу троих коротышек, один из которых неудачно врезался в бомбоносца, увлекая его за собой.

Бомба покатилсь прямо к Ларсу.

– Я! Я донесу! – прокричал, внезапно захотевший внести вклад в общее дело новичок. Одним глотком осушив красный фиал с зельем лечения, выданный перед боем в единственном экземпляре под роспись, Ларс обнял бомбу перед собой, поднялся на ноги, и, не видя, куда ступает, побежал к пролому в палубе, над краем которого уже появлялись оскаленные облезшим мясом морды.

Всего в каких-то трёх шагах от цели, его за ногу схватило что-то холодное, заставляя потерять равновесие и завалиться вперед, растягиваясь на палубе. Уже падая, он изо всех сил вытянул руки, буквально запихивая кончиками пальцев бомбу в яму.

– Тачдаун! – Поддавшись общему азарту бесшабашной схватки прокричал Ларс, краем глаза отметив восторженное выражение на лице свисающего с такелажа гремлина.

«А разве поджечь бомбу сначала на надо было?» – посетила игрока запоздалая мысль.

Тем временем тот, что с верёвкой, добежал до голема, зацепил крюк за кольцо на поясе убитого голема, поднял палец вверх и крикнул «Вира!». А затем сорвал с пояса гранату, поджёг и катнул её в сторону ямы. Разбрызгивая искры, стальной шарик прокатился по доскам перед носом у распластавшегося по палубе зрителя, перевалился через обломанный край, и ухнул вниз.

Дальнейшее происходило уже без участия игрока, поскольку взрывной волной от бомбы, разворотившим всю палубу, его выбросило за борт. На этот раз здоровье ушло в красную зону, а перед глазами пульсировала, перекрывая обзор, здоровенная ярко-красная иконка «контузия».

Возможно, поэтому в памяти остался лишь набор кадров, как в фотоальбоме:

Вот падает на корму мачта, взрывом перебитая у основания.

Вот ослепший капитан пиратов делает широкий шаг, и подставляет свою многострадальную голову прямо под её удар.

Вот рогатое умертвие неподвижно лежит, придавленное тяжеленным бревном, оставшимся от мачты, а над ним стоит Сник и, шевеля губами, в упор всаживает стрелу в грудь умертвия, в которой клубится тьма.

Вот безжизненного голема поднимают на верёвке, а с дирижабля звучит сигнал к отступлению.

Вот наш капитан орудует в трупе капитана пиратов чёрным кинжалом, что-то выискивая.

Вот Ларсу бросают конец верёвки, а пиратский корабль всё сильнее кренится на правый борт.

Пришел в себя он уже на палубе летучего корабля, где после схватки царила суета. Рядом, прислонившись к стене, матерился, заматывая рану сержант. Два гремлина, оставляя на палубе царапины, волокли окованный железом сундук в рубку. И когда только успели? Возле перегородки, отделяющей вход в рубку, аккуратно сложили три обгорелых тела без сознания. Над ними колдовал корабельный маг жизни. Перед боем он наложил на всех ветеранов, у которых была одинаковая татуировка на груди, какие-то чары, а новичков заставил выпить вонючее зелье, отдающее плесенью и антисептиком одновременно. Он ещё тогда говорил капитану, что если сразу после боя трупы будут хотя бы одним куском, то с того света вытянет. Чуть поодаль, возле самого бортика, расплывшейся кучей грязи вперемешку с железным мусором валялся голем. Один.

– Капитан!

– Чего тебе, салага?

– Один из двух приписанных к команде големов отсутствует.

– Утонул наверное – пожал плечами капитан.

– И вы так спокойно об этом говорите?

– Он с мешками, скоро всплывёт.

Ларс не очень себе представлял, как глина, набитая железом, будет всплывать, да ещё и с мешками, но смолчал. Похоже, что его сегодняшний лимит удивлений, если такой существует, был давно переполнен. Окружающее воспринималось как нечто нереальное, казалось, что всё это сон, и он когда-нибудь пройдёт.

– А с какими мешками? – не сдержал он любопытства новичок.

– Обыкновенными, холщевыми. С-с-схх… Эй сержант, начинай перекличку!

Подобно большинству жителей нашей страны, парень прекрасно представлял себе, что такое холщёвый мешок, но вот как мешок из-под картошки может помочь всплыть, по сути, комку железа и грязи, понимать отказывался.

– Эй, там голем утонул. Может его можно как-то вытащить? Нырнуть с верёвкой например… – в робкой попытке прояснить ситуацию, Ларс тронул за плечо бегущего на построение гремлина.

– Не надо, у него там шипучка с вязучкой, сам всплывет. – Не прибавил ясности ответ.

Пришлось расслабиться и терпеливо наблюдать за происходящим.

Созерцательная ничего-не деятельность успокоила бегущие вскачь мысли, и Ларс обнаружил на периферии зрения мигающее сообщение, судя по дате, пришедшее пару минут назад, как раз во время попыток выяснить, как же всплывёт утонувший голем.

Отправитель: Гремтех:

«Каждый гремлин интуитивно понимает всё, что связано с техникой, а так же существуют вещи, которые он не знать не может.»

Ниже прилагался список:

Простые и интуитивно понятные каждому гремлину вещи:

Граната – обычная граната на базе гремлинского пороха.

Бомба – обычная бомба на базе гремлинского пороха.

Гремлинский порох – о субстанции рассказано отдельно (ссылка).

Греческий огонь – греческий огонь, его все знают.

Подземный огонь – мощная воспламеняющая смесь, заставляющая гореть даже камни.

Кислота – концентрированная кислота, что тут непонятного?

Мыло – обычное мыло, пригодится в хозяйстве.

Вязучка – порошок, превращающий воду в густой гель. Растворяется через 4 часа. (1 кг порошка на 300 м3 воды.)

Шипучка – порошок, при соприкосновении с водой вступающий в алхимическую реакцию с выделением газа.

Слюна Ржавого дракона – очень сильная кислота, способная быстро разъесть даже самые прочные сплавы.

Драконье зелье – воспламеняющая смесь, которая не тушится обычными методами.

Антикоррозийный состав – предотвращает коррозию металлов (под ним не будет ржавчины).

Внезапно на палубе возникло оживление, и, подойдя вслед за всеми к бортику, Ларс увидел пятно пены, в котором, среди множества картофельных мешков, плавал глиняный голем.

– Слишком много шипучки положили – покачал головой стоящий рядом гремлин из первого десятка. – Эвон как раздуло мешки, пена из дырок так и лезет.

Оглянувшись, бывший сталкер уже по-новому осмотрел лежащего на палубе голема, подмечая, что во многих местах на теле, в первую очередь в труднодоступных: в паху, под коленками, в подмышечных пазухах, на поясе, вокруг шеи и так далее, виднелись скрученные валики мешковины. Ларс видел их и раньше, но подумал, что это для дополнительной защиты уязвимых мест. Сейчас же он начал понимать, что у голема нет уязвимых мест, кроме двух его сердец, а свернутые мешки располагаются именно там, потому что это как раз самые труднодоступные и защищенные во время боя места на его крупном теле.

В мешках, очевидно, находятся пакетики… а может и просто россыпью смесь двух порошков. Намокнув, вязучка превращает воду в гель, а шипучка наполняет его пузырьками, образуя густую пену. Постепенно пена заполняет мешки, а затем и выдавливает лишнюю воду прочь, придавая голему положительную плавучесть. Вроде просто всё, когда объяснили.

– Аква-дайв! – раздалось совсем рядом, и, обвязанный за пояс верёвкой, молодой гремлин рыбкой прыгнул с бортика вниз, сжимая что-то небольшое и круглое в руках, а через мгновение смачно впечатался в глинистое месиво голема. Тот дёрнулся, и, к большому удивлению Ларса, почти сразу же зашевелился, а его размытое прежде лицо приняло осмысленное выражение.

Снова пришло сообщение от Гремтех:

Сердце голема. Магическое средоточие его сути, накопитель маны и управляющий центр. В сложных конструктах допускается использование нескольких сердец одновременно.

А гремлин, тем временем, уже сноровисто обматывал голема верёвкой. За шею.

– Вира! – и двое наверху забегали вокруг ворота лебёдки, поднимая голема вместе со спасателем, гордо восседающим на его макушке.

– Я так больше не могу. Всё вокруг ненормально. Или нормально? Я уже ни в чем не уверен, – тихонько, как ему казалось, бормотал себе под нос Ларс, глядя на клонящееся к закату, но ещё высоко висящее в небе солнце.

– Эй, ты, Нормальный! Твоя очередь драить палубу, салага! – жизнерадостно крикнул забинтованный сержант, бросая в новичка ведро с водой. К своему удивлению, Ларс ловко поймал его, не пролив ни капли мимо палубы, и, выловив тряпку, с неожиданной радостью принялся за простую и такую привычную работу.