Текст книги "Уго Чавес. Одинокий революционер"

Автор книги: Константин Сапожников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 38 страниц)

Глава 23
ЧАВЕС ПРОТИВ «ДЬЯВОЛА БУША»

Выступление Уго Чавеса на 61-й Генеральной Ассамблее ООН в сентябре 2006 года наделало много шума. Высокая трибуна ООН в Нью-Йорке давно не была свидетелем такой вызывающей выходки. Президент Венесуэлы помахал перед собой рукой, словно отгоняя что-то зловещее и зловонное, и сказал:

«Вчера здесь стоял дьявол, на этом самом месте. Эта трибуна, за которой я нахожусь, до сих пор пахнет серой! Вчера с этой трибуны господин президент Соединённых Штатов, которого я называю „дьяволом“, говорил так, словно он является хозяином мира. Психиатр был бы очень кстати, чтобы проанализировать вчерашнюю речь президента Соединённых Штатов. В качестве глашатая империализма он прибыл сюда, чтобы дать свои советы, как попытаться сохранить современную схему доминирования, эксплуатации и ограбления народов мира. Для фильма Альфреда Хичкока она была бы подходящей. Я даже предложил бы название: „Рецепт дьявола“» [129]129
  Здесь и далее фрагменты из речи У. Чавеса на 61-й Генеральной Ассамблее ООН в Нью-Йорке 20 сентября 2006 года.


[Закрыть]…

По просторному амфитеатру прокатилась волна смеха. Чавес не обманул ожиданий: начал своё выступление с выпадов в адрес президента самой могущественной державы. Многие делегаты Генассамблеи имели свои невысказанные, наглухо запрятанные претензии к Бушу-младшему: публично с ним лучше не связываться! И вот – всё накипевшее, нелицеприятное и неопровержимое прорвалось! С решительностью фанатика, смертника или мессии президент Венесуэлы говорил за всех тех, кто молчал.

Далеко за пределами здания ООН Джордж Буш, предупреждённый секретарём – «выступает Чавес!» – отвлёкся от текущих дел и развернулся к телеэкрану, с напряжённым вниманием всматриваясь в лицо венесуэльца, этого провокатора, который продолжает безнаказанно мутить воду в Западном полушарии…

«Речь президента – мирового тирана, – преисполнена цинизма, преисполнена лицемерия, – продолжал Чавес, – это имперское лицемерие, попытка всё поставить под контроль. Они хотят навязать нам демократическую модель в таком виде, в каком её представляют: фальшивую демократию элит. И, кроме того, весьма оригинальную демократическую модель: внедрённую бомбами, с помощью бомбардировок, под угрозой интервенций и артиллерийских обстрелов! Вот такая демократия!.. Президент Соединённых Штатов в этом самом зале сказал вчера следующее: „В какую бы сторону вы ни глянули, вы слышите экстремистов, которые утверждают, что можно избавиться от нищеты и восстановить свою честь путём насилия, террора и самопожертвования“. Куда бы он (Буш) ни посмотрел, он всюду видит экстремистов! Я уверен в том, что он смотрит на тебя, брат, с этим цветом кожи, и верит, что ты – экстремист. С этим же самым, моим цветом кожи. Эво Моралес, который прибыл вчера, достойный президент Боливии, – тоже экстремист. Империалисты видят экстремистов повсюду. Нет, дело не в том, что мы экстремисты. То, что происходит, это пробуждение мира, везде поднимаются народы. Мне кажется, господин диктатор-империалист, что вы будете жить остаток своих дней с кошмаром, потому что, куда ни бросишь взгляд, будем возникать мы, те, кто поднялся против североамериканского империализма, те, которые выступают за полную свободу во всём мире, за равенство народов, за уважение суверенитета наций…»

Слова Чавеса вызвали всемирный резонанс. Наконец-то нашёлся смельчак, который решился сказать правду об американском президенте и его агрессивной имперской политике. Каждый старался дать свой ответ на вопросы: почему Чавес пошёл на столь самоубийственный поступок? Наболело? Жажда саморекламы? Потребность в эффектной выходке перед очередными президентскими выборами в Венесуэле, чтобы подстегнуть рейтинг? Просто желание сокрушительно ответить на бесчисленные выпады в свой адрес со стороны самого Буша и высших чинов его администрации? Ведь они по любому поводу клеймили Чавеса как «тирана», «диктатора», «самого опасного врага Соединённых Штатов». Вот и нарвались на беспощадный встречный удар.

Американский поэт Френсис Грэйбоу так интерпретировал выступление венесуэльского президента: «Уго, стоящий перед лидерами Организации Объединённых Наций откровенно честным и совершенно не собирающимся оправдываться простачком, заявил, что чувствует запах серы, ассоциирующийся с нашим Дьяволом-Бушем, стоявшим за день до того на том же самом месте, где стоит Уго… Он учуял Демона. Затем он сказал об этом, и миллионы нас на всей планете (но особенно мы, американские гринго) почувствовали Огромное Облегчение… Уф! Наконец-то кто-то озвучил наши чувства!» [130]130
  Грэйбоу, Дональд Френсис.Беглый взгляд на гороскоп Уго Чавеса // Перевод О. Равченко. Цит. по: AURORA BOREALIS. Минск, 2008. С. 52.


[Закрыть]

Грэйбоу попал в точку. Чавес стал как бы «ретранслятором» чувств и настроений тех миллионов людей, которые не имели возможности публично осудить то высокомерие силы, ту безответственность, беспардонность, лживость и наглость, которые ежедневно демонстрировал хозяин Белого дома, зловещий «крестоносец Нового порядка» и его привилегированного «золотого миллиарда».

Готовясь к этому выступлению, Чавес прочитал книгу американского политолога Ноама Чомского «Гегемония или выживание. Империалистическая стратегия Соединённых Штатов». Чавес показал её с трибуны ООН. По мнению президента Венесуэлы, это «отличная работа, помогающая понять то, что произошло в мире в XX веке и что происходит сегодня, распознать те огромные угрозы, которые нависли над нашей планетой, и те гегемонические претензии североамериканского империализма, которые подвергают риску само существование человеческого рода».

Чавес рекомендовал прочесть эту книгу в первую очередь самим американцам, потому что дамоклов меч навис прежде всего над гражданами США [131]131
  Совет Чавеса был услышан в США. Книга вновь вернулась на лидирующие позиции в статистике продаж. Пришлось в срочном порядке печатать дополнительные тиражи. В августе 2009 года Ноам Чомский приехал в Венесуэлу и был принят Чавесом в президентском дворце. «Говорить о мире и критиковать тех, кто против, это легко, – сказал американский публицист. – Гораздо труднее создавать новый мир, отличающийся от нынешнего». По мнению Чомского, Чавес относится к созидателям нового мира.


[Закрыть]. «Дьявол», президент Буш, оставляющий за собой ядовитый запах серы, обосновался в их собственном доме. Его утверждения о стремлении к миру фальшивы и лицемерны. Буш стремится навязать «свою модель эксплуатации и грабежа, своей гегемонии с помощью войны». Чавес не сдерживал эмоций:

«Он хочет мира, но что происходит в Ираке? Что произошло в Ливане и Палестине? И что произошло за сто лет в Латинской Америке и в мире, а сейчас эти угрозы Венесуэле, Ирану? Обращаясь к народу Ливана, он (Буш. – К. С.) сказал: „Многие из вас видели, как ваши жилища и селения попали под перекрёстный огонь“. Что за цинизм! Какой потенциал наглости, чтобы так беззастенчиво лгать перед лицом всего мира! Бомбы в Бейруте, направленные на цели с предельной точностью, это – перекрёстный огонь? Империалистический огонь! Фашистский огонь! Убийственный огонь! Самый настоящий геноцид империи и Израиля против невинного народа Палестины и народа Ливана. Это и есть правда… Короче говоря, президент Соединённых Штатов решил обратиться к народам… Обратиться к народу Афганистана, народу Ливана, народу Ирана… К месту спросить – я обращаюсь к этим народам, – что могут сказать сами эти народы в ответ на слова президента Соединённых Штатов? Если бы эти народы могли говорить, что бы они сказали? Я обобщу их слова, потому что знаком с душой этих народов, народов юга. Эти народы, которые подверглись издевательствам, скажут: империя янки, go home! Этот крик прорвётся повсюду, если бы народы мира смогли в один голос обратиться к Соединённым Штатам».

Это мужественное выступление Чавеса вошло в анналы Генассамблей ООН. Для многих людей в мире оно стало своего рода эпитафией для зловещей «эры Буша».

***

Венесуэльский лидер не ограничился трибуной ООН. Он посетил Университет Купер Унион на Манхэттене и баптистскую церковь Маунт Оливет в Гарлеме. Приехал Чавес не с пустыми руками. Он объявил о расширении венесуэльской благотворительной программы по поставкам дешёвого топлива для обогрева бедняцких жилищ в восемнадцати штатах США. В 2005–2006 годах получателями такой помощи стали 180 тысяч семей. В следующем «отопительном сезоне» поддержку получили уже 460 тысяч семей в Бронксе и Гарлеме, а также пять тысяч семей в индейских общинах.

На встречах с американцами Чавес снова говорил о Буше: «Это алкоголик, больной, закомплексованный человек, который ходит, подражая Джону Уэйну». Обращаясь к публике, в которой преобладали афроамериканцы и выходцы из Латинской Америки, Чавес сказал: «Соединённые Штаты должны избрать президента, с которым можно работать и вести переговоры, а не этого типа, который не имеет ни малейшего представления о том, что такое политика. Он попал в Белый дом только потому, что является папенькиным сыночком». Окружающие радостно замахали венесуэльскими флажками, словно подтверждая, что они думают о Буше то же самое. Согласно кивал головой президент межплеменного совета на Аляске Ян Эрлич, одобряюще улыбался киноактер Дэни Гловер, дружно похлопали в ладоши активисты негритянских организаций Гарлема.

Венесуэльский президент советовал своим слушателям внимательнее читать книгу Чомского «Гегемония или выживание»: «Говорить с американцами о внутренней политике их страны нелегко, но вы должны пробудиться. Сражайтесь внутри общества. Вы должны победить Бестию изнутри и изменить страну на благо человечества».

Ньюйоркцы с любопытством взирали на руководителя южноамериканского государства, который говорил с ними о социальной справедливости, спасении планеты и человечества, о братстве народов. Невероятным казалось, что иностранный гость может искренне беспокоиться об афроамериканцах и индейцах США. В левых кругах США выступление Чавеса в ООН и его встречи с простыми американцами получили поддержку: он помогает проснуться тем, кто до последнего времени не видел угрозы, которую представляет для человечества североамериканский империализм. Диктат потребительства в США достиг критического уровня. Американцу практически невозможно выбраться из рутины работы и «шоппинга». Эва Голинджер, венесуэльско-американская журналистка, политолог, сторонница Боливарианской революции, написала:

«Те, кто вслушивались в слова президента Чавеса и действительно услышали его, впервые за долгое время спокойно вздохнули. Проявление солидарности, любви и человечности, распахнуло сердца многих, ведь в стране (Соединённых Штатах) прикоснуться или обнять неизвестного является оскорблением, нарушением личного пространства. Многие не понимают, как Венесуэла может предлагать газ и мазут для отопления по солидарной цене (40–45 процентов скидки) и ничего не просить взамен. И это потому, что североамериканский капитализм лишён чувства солидарности, в нём нет гуманности и безоговорочной любви к ближнему» [132]132
  См.: Golinger Eva.Chávez en Nueva York. «La Hojilla Impresa». Caracas. Septiembre de 2006.


[Закрыть].

Голинджер, как и многие другие обозреватели, считает, что уличные встречи и беседы Чавеса с ньюйоркцами имели большое значение для нейтрализации насаждаемых СМИ негативных пропагандистских стереотипов о личности венесуэльского президента – «гориллы, пытающейся разрушить Соединённые Штаты». Впрочем, журналистка пожалела, что Чавес не получил полезных рекомендаций от своих советников перед визитами в Университет Купер Унион и церковь Маунт Оливет. Например, выступая в университете, Чавес назвал достойными подражания таких американцев, как Авраам Линкольн и Марк Твен, хотя, по мнению Голинджер, важнее было бы вспомнить о Сьюзан Б. Энтони. Она была активисткой движения за женские права и социальную справедливость и часто выступала в этом университете. Благодаря ей женщины Соединённых Штатов завоевали право участвовать в выборах.

***

В Белом доме забили тревогу: «Чавес хочет разрушить нашу страну и наш образ жизни. Чавес проталкивает что-то вроде „расизма наизнанку“, настаивая на предоставлении власти и расширении прав индейцев и вообще „цветных народов“». «Чавес не имеет права приезжать в США для того, чтобы говорить плохо о Буше», – протестовали конгрессмены от республиканской и демократической партий, являя этим редкое единодушие мнений. Печатная пресса вторила телеканалам CNN и FOX, клеймя Чавеса «опасным типом», «сумасшедшим», «врагом» Соединённых Штатов.

На «провокационную выходку» Чавеса американские власти ответили быстро. Они отыгрались на министре иностранных дел Николасе Мадуро. Он был задержан в аэропорту Дж. Ф. Кеннеди в Нью-Йорке под предлогом «наличия» в его экипаже «подозрительных предметов», а также по подозрению в «террористической деятельности» [133]133
  Акция аналогичного характера была предпринята спецслужбами США в отношении генерального консула Венесуэлы в Чикаго Мартина Санчеса в нью-йоркском аэропорту Ла Гуардия.


[Закрыть]. У министра изъяли паспорт и авиабилет. Полицейские пытались надеть на Мадуро наручники, применив грубую физическую силу, а потом затолкали его в «отстойник» – тесное помещение, напоминающее тюремную камеру. Чтобы выручить министра, в аэропорт приехали посол Венесуэлы в ООН Франсиско Ариас и венесуэльский посол в США Бернардо Альварес. Вскоре Мадуро был освобождён.

Чавес осудил незаконные действия администрации Буша, опроверг выдумки о «террористическом прошлом» Мадуро, который не принимал никакого участия в событиях 4 февраля 1992 года, в чём его обвинили американцы. «Агрессия против нашего министра, – сказал Чавес, – это новая провокация Мистера Дьявола». Представительство Венесуэлы в ООН заявило официальный протест. Были привлечены видные адвокаты для выяснения всех обстоятельств и подготовки судебного процесса. Мадуро, вернувшись в Каракас, призвал всех членов ООН предпринять шаги к переносу штаб-квартиры организации, поскольку Соединённые Штаты «не уважают человеческую жизнь и международное право».

Глава 24
ПРЕЗИДЕНТСКИЕ ВЫБОРЫ 2006 ГОДА

С того времени, как в декабре 1998 года Чавес впервые одержал победу на выборах, в Венесуэле прошло несколько избирательных кампаний и референдумов, на которых Чавес неизменно брал верх.

Противники начали понимать, что при такой позитивной настроенности электората силовые варианты свержения Чавеса не пройдут. Поэтому даже самые непримиримые антагонисты президента перестали потрясать кулаками. Венесуэльское общество устало от конфронтации. Среднему классу надоели провоцирующие заклинания и обещания оппозиционных лидеров «вот-вот свалить» Чавеса. Чависты, удовлетворённые торжеством своего правого дела, стремились воспользоваться плодами победы. В воскресные дни и в праздничные даты исход горожан к побережью вновь приобрёл эпический характер, причём расслабляющая пляжная «платформа» объединяла и чавистов, и их оппонентов.

В рядах противников Боливарианской революции начались процессы перегруппировки сил. «Непримиримые» прежде лидеры, кажется, вняли сетованиям Чавеса на то, что в Венесуэле нет «нормальной оппозиции, с которой можно было бы иметь дело». Новая расстановка сил чётко обозначилась на весьма показательных президентских выборах 2006 года.

Именно тогда начал претендовать на лидерство в национальном масштабе губернатор нефтяного штата Сулия Мануэль Росалес [134]134
  Мануэль Антонио Росалес Герреро(р. 1952). Вся его жизнь связана со штатом Сулия, где он начал политическую карьеру в рядах партии Acción Democrática. Дважды избирался мэром города Маракайбо, два срока подряд был губернатором штата Сулия (2000–2008). Поддержал апрельский переворот 2002 года, назвав это позднее своей серьёзной ошибкой. В 2006 году стал единым кандидатом от оппозиции на президентских выборах, но проиграл Чавесу. В 2009 году из-за угрозы ареста по обвинению в коррупции покинул Венесуэлу и получил политическое убежище в Перу.


[Закрыть]. Специально «под него» была создана партия Un Nuevo Tiempo (Новое время). В столице набирала вес партия Primero Justicia (Справедливость прежде всего), в которой заправляли венесуэльские политики «новой волны» во главе с Хулио Борхесом. На слуху у всех были имена Леопольдо Лопеса и Энрике Радонски, тогдашних алькальдов Чакао и Баруты, самых богатых районов Каракаса. С этими новыми лидерами были вынуждены сотрудничать могущественные некогда партии Четвёртой республики – COPEI и Acción Democrática, – не обладающие реальными возможностями возвращения к власти. Тогда же во весь голос заявили о себе студенческие лидеры из частных университетов, в которых античавистские настроения всегда доминировали. Парадоксальным выглядело то, что Центральный университет, который считался в годы Четвёртой республики рассадником революционных идей и дал «путёвку в жизнь» плеяде левомарксистских деятелей и партизанских «команданте» в 60–70-х годах прошлого столетия, стал очагом «сопротивления» боливарианскому процессу.

***

В этой избирательной кампании Мануэль Росалес так и не сумел преодолеть в себе провинциального политика. Недоверчивый взгляд, внутренняя напряжённость, неулыбчивость – полная противоположность раскованности Чавеса. Отсутствие харизмы и упорные слухи о связях Росалеса с мафиозными структурами штата и Колумбии стали серьёзным препятствием для того, чтобы он получил общенациональное признание. Не помогла ему и поддержка Соединённых Штатов. Чавес не считал Росалеса равноценным конкурентом, издевательски окрестив его «философом из Сулии», намекая на эмоциональную зажатость и меланхоличность кандидата от оппозиции, его скудные ораторские данные и ограниченный интеллектуальный багаж. «Мы ведём избирательную кампанию не против Росалеса, а против империи, её гегемонии, – разъяснял Чавес во время своих поездок по стране. – Мы противостоим дьяволу, и мы разгромим его, в декабре мы отправим самую мощную империю на планете в нокаут».

Таким же слабым соперником оказался Хулио Борхес, крупноголовый, бровастый, с хорошо поставленной речью и интеллигентными манерами. Оппозиция надеялась, что он сможет консолидировать протестую «античавистскую» энергию населения, в особенности её пассивного сегмента, так называемого «ni-ni». Борхес очень старался зацепиться в сознании электората, демонстрировал свою демократичность, широту политических взглядов, терпимость к боливарианским оппонентам. «Если я добьюсь победы, – заверял он, – то не стану отказываться от социальных миссий, которые действуют в стране. Самые эффективные и полезные из них будут сохранены и усовершенствованы».

Борхес даже решился углубиться в прежде недоступные зоны «абсолютного чавизма» – в столичные окраины Катиа, Петаре и другие. Это были рекламные вылазки с предварительным завозом туда своих активистов и охраны. На фоне бедняцких «ранчос» снимались пропагандистские сюжеты. Оппозиционный кандидат пожимал руки бедняков, обнимал пролетариев, целовал в щёчку старушек [135]135
  Здесь Борхес также явно соревнуется с Чавесом. Но огромные фотоплакаты, на которых Чавес обнимает старушек, не воспринимаются как пропаганда. Президент искренен, поскольку делает многое для того, чтобы им жилось легче. Достаточно вспомнить ежемесячные государственные выплаты всем женщинам-матерям Венесуэлы. «Народные» поцелуи Борхеса и других претендентов на пост президента выглядели как постановочные. Боливарианские СМИ использовали «компрометирующий» момент с оппозиционным кандидатом Мануэлем Росалесом, который после одного подобного поцелуя «на публику» поспешил достать платок. Вывод «чавистских» СМИ был однозначным: «Смотрите, Росалес брезгует вами!»


[Закрыть]. Но безрезультатно. Специалисты по избирательным кампаниям сделали вывод: электорат равнодушен к этому кандидату, во всех социальных слоях Борхес воспринимается как представитель «небольшой элитарной партии». Не было доверия к его обещаниям решить проблему безработицы, покончить с преступностью, прекратить «безудержную оргию подарков», в которую впадает действующий президент, находясь в очередной зарубежной поездке. Попытка подняться на один уровень с Чавесом и представить себя в более выгодном свете – «я, Борхес, настоящий патриот, националист, защитник народных интересов» – не принесла результата. Для большинства венесуэльцев он так и остался политиком второго ряда.

Внутренняя оппозиция, как и прежде, получала поддержку извне. В первой половине 2006 года, чтобы надавить на Чавеса, администрация Буша провела репетицию «Плана Бальбоа». Масштабные военные учения (с привлечением региональных «партнёров») у границ Венесуэлы означали, что Соединённые Штаты не только отрабатывают элементы вторжения на её территорию, но и демонстрируют мускулы на фоне пропагандистской шумихи по поводу «неоправданно больших» закупок российских вооружений.

В Карибском море, в непосредственной близости от берегов Венесуэлы, прошли учения «Partnership of the Americas». К ним США привлекли такие крупные корабли, как USS «Monterrey», USS «Underwood» с ракетным вооружением и восемьюстами морскими пехотинцами, а также авианосец USS «George Washington», на борту которого было около восьмидесяти боевых самолётов и не менее шести тысяч морских пехотинцев. Эта грозная флотилия целый месяц маневрировала «в учебных целях» в Карибском море, имитируя боевое развёртывание для блокады венесуэльского побережья. Американцы давали понять, что дееспособность Венесуэлы как международного нефтяного поставщика весьма уязвима. Посол Браунфильд провёл два дня на борту авианосца «George Washington», словно подтверждая, что у Соединённых Штатов есть более мощные аргументы, чем слова и призывы.

Аналогичные предупредительные «сигналы» подавались другими морскими манёврами – Joint Caribbean Lion, New Horizons, Tradewinds. В них были задействованы передовая военная техника и тысячи морских пехотинцев.

В те дни Чавес принял решение об усилении оборонительного потенциала ВМФ Венесуэлы. Приобретение современных подводных лодок стало приоритетом по модернизации флота. Только Россия могла помочь в этом…

***

На президентских выборах 3 декабря 2006 года Чавес победил с большим отрывом от соперника, набрав 63 процента голосов. Несмотря на призывы непримиримой оппозиции не признавать результата, Росалесу пришлось согласиться с поражением. На пресс-конференции в Зале Айякучо Чавес, подводя итоги предвыборной кампании, поднял тему поступательного развития революции, построения нового социализма. Он подверг критике постулат Карла Маркса о том, что на диктатуру капитализма надо отвечать диктатурой пролетариата: «Мы не хотим никакой диктатуры, ни элиты, ни пролетариата. Мы хотим больше демократии, и это было доказано на минувших выборах». Чавес отверг предположение, что следует каким-то догмам в деле построения новой социально-политической и экономической модели общества. Он предложил открыть дискуссию по этому вопросу и высказал мнение, что для верного решения надо исходить из базовых характеристик венесуэльцев. Это индоамериканцы, и потому надо использовать схемы самоорганизации индейских общин. Это христиане, что означает отстаивание идеалов равенства и солидарности. Это потомки Симона Боливара, Симона Родригеса и Эсекиэля Саморы, которые стоят у истоков «социалистической морали» по-венесуэльски.

Президент сообщил, что дал указание своей избирательной команде (Comando Miranda) не терять активности, сохранять прочную связь с батальонами, взводами и отделениями агитаторов, потому что все они будут привлечены к формированию объединённой левой партии. Чавес сообщил также, что решил создать президентскую комиссию, которая изучит вопрос о назревшей реформе Конституции 1999 года. Сама подготовка проекта реформ будет осуществляться Национальной ассамблеей.

***

После победы Чавеса на президентских выборах 2006 года Соединённые Штаты, сделав хорошую мину при плохой игре, «продемонстрировали добрую волю, готовность к диалогу». Инициативу проявил Госдепартамент. Сначала Томас Шеннон, заместитель госсекретаря США по странам Латинской Америки, заявил, что Чавес победил с явным преимуществом и что эта победа «имеет позитивное значение для Венесуэлы и региона». А потом посол США в Венесуэле Браунфильд попросил встречи с высшим руководством страны. 14 декабря министр иностранных дел Венесуэлы Николас Мадуро принял его.

Во время беседы Мадуро заявил, что плодотворный диалог возможен при условии «прекращения политической войны против Венесуэлы и её лидера, прекращения всех (недружественных) действий со стороны Вашингтона, которые могут привести к гибели венесуэльской демократии». Особый упор Мадуро сделал на необходимости экстрадиции из Майами в Венесуэлу лиц, обвиняющихся в терроризме. Речь шла о бывших офицерах ВС Венесуэлы, принимавших участие в подготовке взрывов в посольствах Колумбии и Испании в феврале 2003 года, о лицах, подозреваемых в убийстве прокурора Данилы Андерсона, а также о Луисе Посаде Каррилесе, террористе, который организовал взрыв кубинского самолета и позднее сбежал из венесуэльской тюрьмы. «Выдачу террористов мы истолкуем как проявление доброй воли, – подчеркнул министр. – Это будет способствовать развитию диалога».

Стороны договорились об очередной встрече через месяц. Но она не состоялась. Не прошло и нескольких дней после встречи с Мадуро, как Браунфильд, выступая по телевидению, возобновил нападки на Венесуэлу и её правительство. В этот раз он заявил, что Венесуэла не предпринимает необходимых усилий для борьбы с наркотрафиком, отвергая сотрудничество с Соединёнными Штатами. По мнению посла, территория Венесуэлы стала удобной площадкой для переброски сотен тонн кокаина в США и другие страны.

Реакция Венесуэлы была быстрой и предсказуемой. Вначале выступил министр внутренних дел Джесси Чакон. Он опроверг цифры, которые привёл посол, и подчеркнул, что после завершения срока действия соглашения с DEA в 2005 году спецслужбы Венесуэлы заметно улучшили работу по перехвату наркогрузов. Они выросли на 70 % по сравнению с тем периодом, когда в Венесуэле действовали американские агенты по наркотикам.

На следующий день Браунфильд дал интервью газете «Насьональ», в котором повторил обвинения в отношении «пассивного отношения» Венесуэлы к наркотрафику. На этой стадии «микрофонной дипломатии» в полемику вмешался Чавес. Он назвал заявления посла «абсолютной ложью» и посоветовал ему «взять свои слова обратно, если США и вправду хотят нормализации отношений». «Прекращение сотрудничества с DEA, – подчеркнул Чавес, – вдвое повысило эффективность полицейских служб в изъятии наркотиков. К тому же DEA занималась в стране политической разведкой, шантажировала сотрудников полиции и военных, готовила почву для дестабилизации страны».

По мнению Чавеса, Томас Шеннон и Браунфильд разыграли сценку с хорошим и плохим полицейскими, причём американский посол взял на себя роль «плохого».

***

Миссия Браунфильда в Венесуэле завершилась в середине 2007 года. Перед отъездом в интервью телеканалу Глобовисьон, посол не удержался от саркастических замечаний: «Меня обвиняли в подготовке убийства президента, в покушениях, переворотах, падении добычи нефти, в гибели прокурора, в забастовке на транспорте, в тайных встречах с парамилитарес на горе Авила, в сепаратизме в штате Сулия, в инфляции, в президентском гриппе, в голоде на планете из-за использования этанола, в психологической войне. К счастью, ни одно из этих обвинений не имеет оснований. Моё правительство стремится к прагматическому сотрудничеству. У нас нет времени для осуществления такого количества заговоров. Мы хотим решать проблемы, а не заниматься конспиративной деятельностью».

В интервью Браунфильд пожелал успеха преемнику – Патрику Дадци, «человеку суперспособному, интеллигентному, хорошо знающему Латинскую Америку, который, может быть, сумеет найти ту волшебную формулу (для налаживания отношений с Венесуэлой. – К. С.), которую я не нашёл». Браунфильд отметил, что в регионе во многих странах прошли выборы, и с большинством из них США поддерживают дружественные связи, независимо от их идеологии. «Речь идёт не о том, правые или левые там правительства, – сказал посол, – а о том, что они придерживаются прагматичной позиции и заинтересованы в решении проблем. Социалистические правительства Чили и Бразилии не во всём соглашаются с нами, но у нас отличные отношения, потому что мы ведём серьёзный диалог». Посол не пояснил, что прагматичные «социалистические» президенты Чили и Бразилии устраивают Вашингтон потому, что они избегают крайностей Чавеса, не предсказывают, к примеру, неизбежного падения империи или торжества «Социализма XXI века».

Завершая интервью, Браунфильд подчеркнул, что политика Вашингтона в обозримой перспективе не изменится: «США и Венесуэла по-разному видят будущее Латинской Америки. У нас разные модели, у нас разные позиции по фундаментальным вопросам: признания рынка как главного механизма в экономике, положения о свободе торговли, свободе слова, печати, религии, организации государства. Это принципиальные отличия между нашими системами. Смена посла или администрации в Вашингтоне не приведёт к существенным коррективам этих различий».

Празднование Дня независимости США в начале июля 2007 года было прощальным мероприятием Браунфильда в Каракасе. Посол «креативно» отнёсся к этому событию. Он вышел к гостям в красной боливарианской рубашке со словами: «Uh! Ah! Brounfield si se va!» («Браунфильд уходит»). Посол спародировал неизменный лозунг боливарианских манифестаций: «Uh! Ah! Chavez no se va!» («Чавес не уйдёт!»)

На этот приём в американском посольстве пришли «знаковые фигуры» оппозиции, а также дипломаты Канады, Израиля, Колумбии и т. д. Официальные боливарианские круги проигнорировали факт отъезда Браунфильда. Уже было известно место его следующей миссии – Богота. Ничего хорошего это не предвещало. Браунфильд остаётся врагом Боливарианской революции и с территории Колумбии будет без помех продолжать свою подрывную деятельность.

Хосе Висенте Ранхель так подытожил миссию Браунфильда в Венесуэле: «Он уезжает в ореоле поражений. Он не смог осуществить планы Вашингтона по усилению оппозиции и ослаблению Чавеса. За время пребывания Браунфильда в Каракасе положение Чавеса стало более прочным, его поддерживают 73 процента венесуэльцев, в то время как оппозиция оказалась в безвоздушном пространстве. Браунфильд превратился в заурядного аморального провокатора. Отчаявшись, он решил прибегнуть к самому грязному способу – стал подстрекать к сепаратизму в штате Сулия. Никто (из послов США) в прошлом не осмеливался на такое. Единственным успехом Браунфильда была раздача долларов бешеным и оголодавшим марионеткам из оппозиции».