Текст книги "Брызги зла"
Автор книги: Константин Мартынов
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 30 (всего у книги 31 страниц)
– А что, уже появился некто, с кем стоит попрощаться?
– Н-нет, но…
– Значит, – подытожил я занимательный диалог, – нечего и рассусоливать. Полчаса на сборы и назад, к теплой постельке в уютной комнатенке на базе.
Наталья, не присутствовавшая при предыдущем разговоре, изумленно раскрыла рот.
– Я тебе потом все объясню, – утешил ее имевший возможность пообщаться с фраваши и потому сообразивший что к чему Кольцов.
– А нельзя ли и нас, как ее, – обратился он ко мне, кивая на Наталью, – прямо к порталу?
Я прикинул возможный расход энергии, учел свойственный вурдалакам способ ее восстановления и буркнул:
– Своим ходом доберетесь, не младенцы, чтобы я вас на руках носил… И на симпатичную девушку ты тоже мало смахиваешь! – добавил я, перехватив брошенный на Наталью взгляд приготовившегося возразить Кольцова.
Кандис с Антонычем расхохотались, и даже расстроенный Петрович слегка искривил уголки губ.
– Ты не переживай, – утешил Кольцова теперь уже бывший порубежник, – я одну замечательную харчевню знаю – нам почти крюка делать не придется – так ее две молоденькие близняшки содержат. Прелесть что за девочки, и готовят изумительно!..
– На весь переход – не больше недели, грозно предупредил я, – дай этим ухорезам волю, они месяц прогудят, а мне их опекать придется!
– Я прослежу, – угрюмо сообщил Петрович, и у меня отлегло от сердца – до последней секунды я боялся, что мой несгибаемый помощник все-таки откажется возвращаться.
– Пойду обрадую нашего Дзен'у – сказал я, поднявшись, – сказать друг другу "до свидания" мы можем и телепатически…
Договорить мне не дали: Петрович вскочил с дивана и притиснул меня к груди.
– Не вздумай погибнуть, командир, – шепнул он мне на ухо, – иначе мне придется тебя с того света возвращать!
– Ежели что, мы вернемся и все тут разнесем, – серьезно сообщил отодвинувший его Кольцов, – вдребезги и пополам.
Наталья, вдруг запунцовев, обвила руками мою шею и поцеловала в щеку.
– Возвращайся к нам, командир, – чуть слышно шепнула она, – потом, когда все закончится, но только обязательно возвращайся… И береги Сережку – он сейчас сам не свой…
В глазах неожиданно защипала предательская влага. Неужели ко мне вернулась способность чувствовать боль расставания? Ох, фраваши! Не стоило тебе подавлять чувственность в течение тысячелетия. Проклятая инъекция!
Я аккуратно расцепил кольцо девичьих объятий, махнул на прощание рукой и перенесся прочь, будто стараясь сбежать от некстати проснувшихся эмоций.
Наверное, и впрямь стоит посетить Дзен'у – вдруг парню нужна помощь? – затем надо проследить за отбытием команды и после этого можно будет получить подробную консультацию о Духах Бездны от престарелого фраваши. Должен же он знать, кто гадит на вверенной ему территории?
Приступим…
Глава 12
КОЛЬЦОВ
Мы покинули цитадель еще до полудня. Порубежники Кандиса, еще не успевшие толком наточить оружие, затупившееся в ночном бою, вызвались сопровождать нас и своего бывшего командира до самого портала. Что ж, опытные бойцы еще никому не мешали. Удивительнее оказалось появление Намира верхом на унылом ослике. Печальный вид животного свидетельствовал, что осел вовсе не рвется стать путешественником, предпочитая пыли странствий уютное стойло, но спорить с хозяином считает делом абсолютно неблагодарным.
А хозяин меж тем вознамерился встать в наши ряды и теперь настойчиво растолковывал крайне угрюмому Петровичу собственную необходимость. Какой переворот совершили последние события в голове этого проныры, я мог только догадываться, но, судя по хитрой лисьей физиономии Намира и его возбужденно блестящим глазам, возвращаться назад в Киаксар он не собирался. Самым удивительным было то, что Петрович хмуро внимал доводам жулика и не спешил отправить его подальше! Ни устно, ни с помощью магии. Любопытство заставило меня подъехать поближе и прислушаться к монологу Намира.
– Подумай, господин, – горячо толковал Намир, – разве станет простой горожанин болтать в твоей компании? А я за кружкой-другой винца всегда могу узнать то, до чего ваша милость дознается только с помощью изнурительных магических упражнений. И вообще, таким важным господам просто неприлично путешествовать без толкового слуги, способного в любой занюханной дыре раздобыть хороший ужин и найти уютное место для ночлега… и даже, если понадобится, с симпатичной… как бы это сказать… собеседницей.
Я мысленно расхохотался приведенным доводам, но, поразмыслив, не смог отказать им в некоторой логичности – слуга иногда не роскошь, а просто средство, позволяющее не отвлекаться на бытовые мелочи. А такой прохиндей, каким выглядит Намир, наверняка сможет оказаться полезным и нескучным помощником…
Через пару минут я понял, что Намир таки добился своего, и принял этот факт без особого удивления – в конце концов Намир уже помог Строганову выйти на похитителя талисмана, а Петрович, несмотря на кажущуюся суровость, никогда не отказывал в содействии успевшим доказать свою полезность.
Мы не стремились афишировать свой отъезд, однако весть о нем успела разнестись по городу, и провожать нас вышли все, кто уцелел в ночной мясорубке: горстка угрюмых стражей во главе с Тешубом и небольшие – в три-четыре человека – группки горожан, выстроившиеся вдоль нашего пути. И полное молчание. Ни приветствий, ни проклятий. Как, прочем, и всегда. Молчал даже Зайченко, вышедший на крепостную стену в сопровождении надменно вздернувшей носик дочери наместника – девица явно считала, что отныне мы обязаны охранять ее драгоценную жизнь до конца дней своих, и потому была крайне недовольна нашим отъездом. Ничего, ее воспитание и мировоззрение пусть волнуют Серегу. У нас хватит и других забот.
Я посмотрел на сопровождавших нас порубежннков и отметил, что ночной бой сказался не только на остроте их оружия: бойцы в кустах не отсиживались и теперь смотрелись не лучшим образом – все, как один, достойные кандидаты в походный лазарет Антоныча. Только стоит ли штамповать оборотней в незнакомом мире?
– Раненые в твоей бывшей команде есть? – спросил у Кандиса Антоныч, не хуже меня видевший состояние порубежников, – я все-таки целитель, хотя, как ты уже знаешь, несколько своеобразный. На мелочи не разменивайся, но о серьезных ранах все-таки сообщи.
– Задерживать поход никто не будет, – отозвался Кандис, – но кое-кому помощь хирурга лишней бы не показалась.
Антоныч удовлетворенно кивнул – значит, трансформация будет частичной и у Зайченко не прибавится хлопот с новым имиджем местных головорезов. Приятная новость.
– На ближайшем привале подошлешь их ко мне – подлечим, – сказал Свиридов и вновь занял место рядом с Натальей.
* * *
Киаксар постепенно уходил за горизонт, и силуэты его сторожевых башен плыли в мареве нагретого солнцем воздуха. Мой дебют в роли бойца Светлых Сил остался позади. Странные мысли кружили в голове, очередной раз напоминая о превратностях человеческого бытия: кто я теперь? Маг? Слишком уж претенциозно. Псиэнергант? Чересчур заумно. Так, нечто способное принести некоторую пользу… Безусловно, на роль фраваши командир подходил гораздо больше меня, но его ли это дело – погрязть в проблемах заброшенных земель альтернативного мира? Конечно, решения зависели не от меня, но откуда же тогда это паскудное чувство, словно я сдрейфил, подставив вместо себя Горицкого?
Порыв сухого горячего ветра бросил в лицо пригоршню песка, заставив закашляться. Я настороженно огляделся в поисках враждебного вмешательства в погоду. Ничего необычного. Обычный пустынный пейзаж с редким чахлым кустарником и колючими шарами перекати-поля. Где-то впереди нас ждет разрушенный поселок упырей и форт напротив него, затем спуск с плоскогорья по высохшему речному руслу и короткий переход до отделяющего нас от дома портала… Однажды пройденный и потому кажущийся безопасным маршрут… Откуда же беспокойство?
Словно что-то почувствовав, ко мне подъехал Строганов и негромко осведомился:
– Полагаешь, нас ждут?
– Не знаю, – честно ответил я, – только уж больно на душе погано…
Он коротко кивнул и жестом подозвал Кандиса.
– Отправь-ка в дозор своих ухорезов, – предложил он нашему новому соратнику, – да пусть глаза пошире держат.
– А я-то думал, что в компании таких могучих колдунов мальчикам сплошные развлечения предстоят, – осклабился Кандис, – даже приготовился им ума вкладывать, чтобы не расслаблялись, ан нет, нашлось все-таки дело!
Он вложил в рот сложенные кольцом пальцы и оглушительно свистнул. Ехавшие чуть в стороне порубежники вмиг прекратили досужую болтовню и смех, один из них отделился от группы и, нетерпеливо подстегнув коня, подлетел к Кандису.
– Случилось что, командир? – спросил он у Кандиса. Даже узнав о решении экс-Владыки присоединиться к нашей команде и покинуть пределы империи, порубежники отказались выбирать другого вожака, и Кандису пришлось назначить одного из них своим заместителем.
– Пока не знаю, – сказал Кандис, – и надеюсь, что ты сам ответишь на этот вопрос – наши гости немного беспокоятся, а я нынче предпочитаю больше доверять их чутью, чем собственным глазам… Короче, бери людей и отправляйтесь в дозор. Докладывать результаты каждый час.
Порубежник отдал честь, бухнув в грудь кулаком, и поскакал обратно. Через несколько мгновений неорганизованная с виду толпа разбилась на тройки и рассыпалась по окружающим тракт холмам и распадкам.
– Так спокойней? – спросил меня внимательно наблюдающий за моей реакцией на происходящее Строганов.
Я порылся в царившем в голове сумбуре и недоуменно пожал плечами:
– Не знаю, наверное… Вот только что они смогут, если хороший маг решит им отвести глаза?
– Накрыть заклинанием всех порубежников не удастся, – хищно усмехнулся Петрович, – обязательно заденут одного из нас, а попытку магического воздействия заметит даже такой неопытный колдун, как ты. Пусть попробует!
Я подумал о возможных последствиях для того, кто попадет Строганову под горячую руку, и невольно хихикнул. Петрович рассеянно улыбнулся в ответ, осмотрелся, чуть привстав в седле, и поскакал в арьергард отряда к отчаянно старающемуся не отстать от остальных Намиру. Похоже, осел все же решил вернуться домой, и теперь бывший привратник отчаянно боролся с упрямым созданием. Надеюсь, вмешательство мага поможет благоприятному для Намира исходу борьбы.
Мы долго шли без привала. Бойцы Кандиса время от времени появлялись в пределах видимости, оповещая гортанными кличами об отсутствии признаков противника. Наконец солнце вплотную приблизилось к западному горизонту, и дальнейшее путешествие сулило разбивку лагеря в ночной темноте. Посоветовавшись с Кандисом, Петрович выбрал место для ночевки.
Остаток дня каждый использовал по своему: Намир под руководством Натальи занялся заготовкой дров и разведением костра для приготовления убитого одним из порубежников джейрана; Кандис взобрался на ближайший холм и инспектировал окрестности строгим взглядом. Петрович чистил своего коня, а Свиридов взялся за приведение в порядок троих порубежников с воспалившимися ранами, полученными в ночной схватке с упырями. Раны выглядели отвратительно – об антисептике здесь явно не слыхивали, если не считать таковой попытки прижигания раскаленным железом. Варварская методика. Я хотел было попробовать силы в анестезии, но Антоныч, оторвавшись на миг от работы, посоветовал мне найти другое приложение для проверки магических талантов. Пришлось ретироваться и присоединиться к по-прежнему стоявшему на вершине холма Кандису.
– Удивляюсь, что при таком отношении к собственным организмам порубежники ухитряются прослужить дольше одного полевого сезона, – поделился я с ним своим наблюдением.
– А многие дольше и не живут, – меланхолично подтвердил Кандис мое предположение, – в порубежники направляют отъявленных смутьянов. Одним выстрелом убивают двух зайцев – меньше расходов на тюрьмы и больше лютых бойцов на границе.
Имперская политика в действии, черт бы ее драл!
На холм поднялся закончивший работу Свиридов и, сердито посмотрев на меня, жестко бросил Кандису:
– Чтобы до темноты у меня побывали все остальные раненые – нам в отряде полутрупы не нужны!
– Хороший ты мужик, Антоныч, – усмехнулся Кандис, хлопнул его по плечу и ушел.
Очевидно, решил отдать соответствующий приказ своему заместителю. Вместо него поблизости тут же возникли двое звероватых бугаев с тяжелыми топорами-клевцами в руках – Кандис, не доверяя надоевшей еще в детстве магии, обеспечивал безопасность привычными ему методами.
Антоныч оглядел мальчиков и негромко фыркнул: еще бы – нашему Эскулапу, когда он не в духе, лучше в лапы не попадаться: ящероформа и милосердие – вещи несовместимые.
* * *
Короткие южные сумерки стремительно юркнули в прошлое, уступив место ночи. Устроившись на расстеленном одеяле, я приготовился к зрелищу ослепительно ярких звезд, чьи колючие лучи свободно пронзали незамутненную промышленным смогом атмосферу, но, на сей раз меня ждало разочарование – пелена тяжелых низких туч накатывалась с востока, затягивая небосвод непроницаемой мглой. Вскоре мерцающее пламя угасающего костра осталось единственным источником света.
"Что за жизнь? Как только устроишься подремать на свежем воздухе, обязательно начнется дождь…" – промелькнуло в уже дремлющем сознании.
Дождь… Что-то, связанное с этим привычным понятием, заворочалось в дальнем закутке уставшего за день мозга, не давая окончательно соскользнуть в уютные объятья сна. Дождь. Холодные капли, стекающие по лицу, одежда, неприятно липнущая к телу… Что еще?
Внезапно сонная одурь исчезла, и я вскинулся, встревоженно вглядываясь в растекшуюся за пределами бивачного костра тьму. Какой еще дождь в пустыне, долгие годы не видевшей ни единой упавшей с неба капли?!
– Петрович! – позвал я. – Взгляни на небо! Надо поднимать людей!
Строганов открыл глаза и сел. Несколько секунд он непонимающе оглядывался вокруг, затем кивнул головой и упруго вскочил на ноги.
– Команде – подъем! – зычно гаркнул он.
От стоянки вернувшихся из дозора порубежников донеслась серия малоцензурных высказываний, но уже через десяток секунд рядом с нами возник помятый со сна Кандис.
– Клопы закусали? – ехидно поинтересовался он. – Дозоры вокруг расставлены; ребята опытные – мышь без спросу мимо не проскользнет, так что не надо учебных тревог!
– Когда ты последний раз на небо смотрел? – ехидно поинтересовался я. – Или твои орелики в темноте не хуже котов ориентируются и к дождю привыкли?
Кандис задрал голову, оценил обстановку и моментально сменил тон:
– Ладно, господа маги, вам виднее, что дальше делать. Я слушаю.
– Сворачивай лагерь, – приказал возникший рядом Антоныч, – и собери людей: обычную нечисть мы в округе повыбили, а те, кто погодой здесь управляет, вам не по зубам… да и мне, наверное, тоже. Предоставь лучше Петровичу с Олегом покомандовать.
Я нервно взглянул на Свиридова: чего он городит? Какой из меня маг? Петровичу под ногами путаться?
Однако сам Петрович так, похоже, не считал.
– Пока я устанавливаю защитный купол, – обратился он ко мне, – советую тщательно просканировать дальние подступы к нашему лагерю… Принцип тот же, которому ты научился, вызывая самум. Ничего сложного, справишься… Только не суй нос в кажущиеся особо неприятными места.
Вот так, все легко и просто: покинь физическую оболочку, прошвырнись туда-сюда на пару десятков километров и возвращайся! Я пожал плечами, вновь уселся на одеяло и закрыл глаза: почему бы и не попробовать, раз Петрович считает, что у меня получится?
Вместо мероприятия по вызову самума в памяти всплыло неприятное воспоминание о моем посещении фраваши.
Вообще-то этот опыт гораздо больше подходил для возникшей ситуации. Я мысленно расслабился и представил, как разум покидает ставшую ненужной физическую оболочку, сиречь мой многострадальный организм.
Некоторое время ничего не происходило, и я уже совсем было решил оставить бесплодные попытки прикинуться магом, как вдруг мир вокруг меня вспыхнул синевато-сиреневым светом и я почувствовал, что земля стремительно проваливается куда-то вниз. Получилось!
Я легко остановил взлет и завис на высоте в полторы сотни метров: в призрачном свете еще можно было разглядеть следы наших ног, оставленные на пыльном тракте, ведущем к не столь уж далеким восточным отрогам гор. К лагерю торопливо стягивались порубежники, чьи сияющие теплым оранжевым светом силуэты отчетливо выделялись на фоне холодных цветов окружающего мира. Значит, Кандис уже отдал приказ к возвращению.
Я полетел на восток, ожидая увидеть признаки засады или приближения врагов, но до послужившего нам убежищем форта, нависшего над упырячьим поселком, дорога оставалась пустынной. Ладно, сделаем круг – я начал понемногу забирать к северу, туда, где горный массив становился выше и угрюмей.
Уже через пару километров полета синева, окружающая меня, начала понемногу густеть. Я решил, что останавливаться рано, хотя полет становился похожим сначала на плавание в по-осеннему прохладной воде, затем на продавливание сквозь некую кисельную массу, пока где-то через пару десятков километров я не наткнулся на лениво колышащуюся желеобразную стену, остановившую мое продвижение.
Я было хотел проломиться сквозь преграду, использовав новообретенные навыки манипулирования энергией, но строгановское напутствие недвусмысленно рекомендовало отступить, и я подчинился… Точнее, хотел это сделать: кобальтово светящееся желе мгновенно окружило меня со всех сторон, поймав в ловушку. Я рванулся вверх, затем в сторону, но проклятое желе неизменно возникало на моем пути. Черт, влип, как пацан, как паршивая муха в паршивую паутину, мать ее за ногу!
Я завис, сосредоточился и вызвал Петровича.
– Какого лешего ты попер на рожон, когда я приказал в случае неприятностей немедленно отходить? – взорвался в голове разъяренный строгановский рык. – Думаешь, у меня есть время и возможности разбираться с твоими глупостями? Здесь и без тебя проблем хватает! И это тогда, когда здесь каждый миг на счету! Жди теперь своей очереди, разгильдяй!
Петрович оборвал телепатический контакт с металлическим грохотом – словно между нами рухнул авианосец. Я невольно поежился: если до меня прежде не доберутся хозяева ловушки, то мне предстоит общение с донельзя рассерженным Петровичем. И еще неизвестно, что окажется страшнее… Может, с Горицким посоветоваться? Не так уж далеко мы ушли, чтобы не дотянуться до командира…
Тишину моего недолгого сосредоточения прервал похожий на шипение несущей частоты радиоприемника шелест, сквозь который прорезался далекий и бесконечно усталый голос Ворона.
– Значит, уже началось, – произнес он, не дожидаясь моих объяснений, – жаль, я так и не успел подготовиться… Надеюсь, ты мне все-таки поможешь… Открой себя, открой полностью, словно хочешь впитать весь окружающий мир! Не медли!
Впитывать окружающую кобальтовую гадость? Бр-р-р! Но если командир требует… Я открылся, и в мою душу хлынул невыносимо мерзостный поток трупной гнили и нечистот. Желудок, которому полагалось находиться в брошенном у костра теле, вдруг напомнил о своем существовании жуткими рвотными спазмами. Я захлебывался и готовился к смерти, когда гниль исчезла, выжженная напором безжалостного огненного смерча, в котором с трудом угадывалось присутствие командирской личности… и не только ее! Впервые я на себе ощутил, что это такое – быть скованным одной цепью с исчадием ада!
* * *
Разверзлись земные глубины, безжизненный космос наполнился отчаянием искалеченных человеческих судеб; миры струились, накладываясь и пересекаясь, и, над всем этим Хаосом возвышалась огромная безмолвная тень с распростершимися зубчатыми кожаными крыльями за спиной…
Сузившиеся от ненависти глаза с вертикальными щелями зрачков пылали янтарным светом, наблюдая, как мечется зажатая в магических тисках призрачная человеческая фигурка, которую звали Олегом Кольцовым, моя фигурка… Но объектом ненависти служил не я.
Вряд ли даже сам демон осознавал, насколько он сросся с Вороном, если мысль о вставших на пути команды повелителях местной нечисти нашла такой неукротимый отклик в его сознании, видевшем и вызывавшем мириады трагедий в мириадах миров. Кто-то осмелился ему противостоять?! Ничтожные глупцы!
Ужасающий силуэт вдруг приблизился и слился с моей астральной сущностью. Это было подобно удару молнии – я закричал от боли, чувствуя, как сгорают мои жалкие три десятка лет жизни в миллионах веков демонического существования.
Мир вокруг меня взорвался в неистовой вспышке, и клочья желе унесло раскаленным ветром. Я ощутил свободу, но уже не спешил убраться подальше от бушующей стихии. Демон жил во мне, и я наслаждался каждым мгновением предоставленного всемогущества. Жалкие крысы! Как осмелилась занюханная нечисть затерянного в складках времени и пространств мирка выступить против меня! МЕНЯ!!! Я, хохоча, смел ближайшую горную вершину, и земля тяжко содрогнулась, когда треснула под давлением расплавленной мантии тонкая остывшая кора, дав жизнь новому вулкану. Нет, это не крысы – это плесень под моими сапогами!
– ХВАТИТ! – прогремел внутри меня гулкий голос Ворона, и демон, ухмыляясь, вытек из моего призрачного тела.
Нахлынула слабость, и закружилась голова, но больше меня ничего не сковывало. Ни изнутри, ни снаружи. Фигура демона вновь возникла в отдалении, и кожистые крылья вновь раскинулись над миром, но теперь я четко видел серебристый ошейник на шее посланца ада и знал, кто держит конец прикованной к ошейнику цепи.
– Это лишь временное затишье, – голос командира снова обрел прежнюю невозмутимость, – вам надо уходить. Я помогу.
Мир вокруг меня завертелся в бешеной карусели и снова замер. Я открыл глаза – над головой радужно переливался купол защитного поля. В центре купола, не касаясь земли подошвами пропыленных сапог, парил Строганов, раскинув руки и запрокинув к небу осунувшееся лицо. Тела Кандисовых порубежников устилали всю огражденную территорию. Я вздрогнул, но тут же увидел пульсирующие в такт биению сердец нити жизненной энергии, протянувшиеся от лежащих бойцов к поддерживающему щит Строганову. Свечение нитей тускнело на глазах, значит, парни отдавали последние крохи.
Между телами неприкаянно бродила Наталья, отирая выступающую на бледных лбах испарину и пытаясь напоить тех, кто еще мог глотать. Сам Кандис, вместе с Антонычем, стоял пообочь парящего в воздухе Строганова. Они касались его тела кончиками пальцев, образуя живой магический треугольник. А за радужными всполохами поля метались тени нападающих. Я вгляделся в окружившие лагерь кошмарные создания и содрогнулся – подобная мерзость просто не имела права на существование!
Безумные выкаченные глаза маньяков смотрели с поросших извивающимися червями личин, оскаленные пасти скрежетали рядами акульих зубов. Гниющие и брызжущие ядом тела, исковерканные до потери человекоподобия, оставляли на поверхности поля мутно-желтые потеки. Истеричный хохот и вой тысяч глоток наполняли воздух.
Прямо напротив меня по защитному экрану распласталось, стараясь дотянуться до желанной добычи, нечто невообразимое: состоящее из отдельных сегментов тело сколопендры покрывал хитиновый панцирь. Оба конца многоногого тела венчали дико ощеренные старушачьи морды гарпий; пластины панциря терлись друг о друга, издавая при каждом движении отвратительные скрежещущие звуки. Тонкие паучьи лапки, покрытые слипшейся шерстью, росли из каждого сегмента и пытались разорвать радужную завесу иссиня-черными когтями. Тварь корчилась и извивалась, стараясь преуспеть в своем стремлении. Я невольно отшатнулся.
За спиной раздался громкий треск рвущейся материи. Я вскочил на ноги и мгновенно развернулся, готовый отразить внезапную атаку… Позади серел предутренними сумерками прямоугольник портала.
– Уходите, – прозвучал напряженный голос нашего командира, – это не ваша битва, и вам здесь не место!
Взгляд Кандиса на миг обрел осмысленность. Экс-Владыка открыл рот и прохрипел в ответ:
– Я своих людей на съедение не брошу!
– Ну так забирайте всех, это не мои проблемы! – раздраженно отозвался Горицкий.
– Петрович, – обратился он уже к Строганову, – я удержу и экран и портал, пока вы все отсюда не уберетесь, но не тяни – мне нужны силы для боя!
– Не трогай экран, я остаюсь! – упрямо заявил Строганов и оттолкнул стоявших рядом Кандиса и Антоныча.
– Убирайтесь, выполняйте приказ командира!
– Не дури, Петрович, все уже не раз обговорено, – в голосе Ворона послышались не присущие ему теплота и грусть, – мы все равно встретимся, но сейчас ты будешь только мешать. Уходи со всеми и прими временное командование отрядом…
– Все, – добавил командир уже привычно жестким голосом, – время на исходе. Закончили с болтовней, я принимаю на себя защитный экран.
Поле на миг померкло, но тут же засияло с новой силой. По его поверхности пробежали ветвистые разряды молний, поджаривая не в меру ретивых тварей.
Строганов медленно опустился на землю, секунду простоял, опустив голову на грудь, затем поднял лицо и обвел нас огненным взглядом.
– Вы еще здесь?! – проревел он. – Не слышали командирского приказа?! Кандис! Бегом в портал: будешь принимать своих задохликов! Антоныч! Кольцов! Начинаем таскать тех, кто не в состоянии дойти самостоятельно!
По телу полковника, разрывая одежду, пробежала судорога, и перед нами возник знакомо-уродливый силуэт. Ящер сгреб в охапку тела троих потерявших сознание и небрежно швырнул в портал, сбив с ног успевшего перейти на ту сторону Кандиса.
Я, не меняя привычного человеческого облика, подхватил под мышки ближайшего ко мне порубежника и поволок к порталу. Порубежник весил раза в два больше меня, плюс к тому весь увешался оружием – мне приходилось несладко.
– Эй, маг! – зло окликнул меня Строганов. – Смотри, как это делается!
Несколько недвижных тел плавно оторвались от земли и заскользили к порталу. Я присмотрелся: тела удерживала тонкая энергетическая пленка, по своим характеристикам близкая к защитному полю. Ладно, попробуем…
К моему удивлению, трюк удался и бивак быстро очистился от человеческого присутствия. Остались только мы с Петровичем.
– Уходи! – резко скомандовал он, но я только отрицательно покачал головой.
– Только после тебя. Ты нам нужен, а командиру будешь мешать! Ты тоже слышал его приказ, господин Строганов!
Петрович зло скривился, несколько мгновений сверлил меня огненным взглядом, потом сплюнул и шагнул в заметно посветлевший прямоугольник.
– Не застревай тут надолго, командир! – сказал я напоследок в пространство, и оно ответило мне негромким знакомым командирским смешком.
* * *
Даже здесь, вдали от фабричных труб и рева автомобильных двигателей, в воздухе витал чуть заметный запашок гари. Кандис, внимательно и настороженно изучавший новый для него мир, принюхался и чихнул.
– Ничего, привыкнешь, – утешил его всевидящий Петрович.
Зашевелились, приходя в себя, бывшие порубежники. Не повезло ребятам – из простодушного патриархального мира попасть в индустриальный гадюшник – не лучший способ обрести душевное равновесие. Впрочем, ребята подобрались еще те, и долгой адаптации им не потребуется…
Мои размышления прервал возмущенный ослиный вопль, и я обернулся.
– Это и есть страна магов? – невозмутимо спросил Намир, напрочь забытый мной в горячке ночной схватки. – Моему ослу почему-то здесь не нравится…
Где-то сбоку издевательски заржал Свиридов, успевший вернуть себе человеческий облик.
– Нас она тоже не слишком восхищает, – доверительно поделился он с экс-привратником, – но мы не жалуемся так громко, как твой неугомонный осел!
Над горизонтом показался краешек солнечного диска, и пустыню залили сулящие скорый приход жары яркие лучи.
Наталья, как всегда свеженькая и причесанная, прошествовала сквозь наши нестройные ряды и, изящным жестом указав на север, сказала своим мелодичным голосом:
– До ближайшего входа на базу не больше полукилометра, я его чувствую.
Кандис взглянул в указанном направлении и озадаченно почесал в затылке: до самого горизонта простиралась поросшая чахлым кустарником равнина. Он было открыл рот, чтобы задать мучавший его вопрос, но передумал и прошел вдоль своих бойцов, легкими пинками заставляя подняться не желающих расставаться с горизонтальным положением.
– Хватит дрыхнуть, дерьмоглоты! – гаркнул он. – Жизнь солдата коротка, и нечего тратить ее на отдых!
Посеревшие от ночного перерасхода жизненных сил порубежники, глухо ворча, выстроились в походную колонну.
– Дозор высылать будем? – спросил Кандис у Петровича, когда счел, что можно выступать.
– Незачем, – коротко ответил Строганов и пояснил: – Здешняя нечисть от нас и по ночам шарахается, не то что при солнечном свете.
Я вдруг вспомнил о причине нашего появления в этих неласковых краях и тоже обратился к Строганову:
– Думаю, что стоит проверить состояние портала.
– Вот и проверь, – буркнул он в ответ, – надеюсь, хоть здесь сумеешь ни во что не влипнуть!
Уже привычно я расслабился и покинул свою бренную оболочку. Если до входа не более полукилометра, то лететь надо на восток, навстречу всплывающему солнцу…
Портал перестал существовать. Это я понял, как только обнаружил место прохода – остались только чуть заметные эманации чуждой нашему миру магии. Что ж, задание выполнено и можно возвращаться… Без Горицкого и Зайченко.
Я невольно шмыгнул носом и устремился назад, туда, где Наталья уже успела открыть слегка пошарпанную дверь, ведущую в сияющий белизной коридор базы.