Текст книги "Меч равновесия"
Автор книги: Константин Кураленя
Жанр:
Исторические приключения
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)
Капитан несколько мгновений соображал, в каком качестве ему предстать перед этими детьми природы. Если представиться посланцем Богов, то, того и гляди, начнут требовать подтверждения моего божественного начала.
Покажи нам, божественный, чудо. А какие я могу чудеса показать? Руками да ногами махать, ну и челюсти сворачивать. Хотя военные, кажется, в этом мире в авторитете.
– Воин я, вернее был у себя на родине командиром воинов. Роду-племени я славянского, – пытаясь быть серьёзным, начал свою легенду Павел. – А что, смерч давно прошёл?
Узнав, что смерч прошёл около часа назад и что он, капитан уголовного розыска, каким-то непостижимым образом выпал из этого смерча буквально на головы ошеломлённых дикарей, капитан приободрился и стал вдохновенно сочинять свою историю дальше.
– Вышел я во главе отряда на учения, а тут откуда ни возьмись, налетел страшный ураган. Меня вырвало из седла и дальше я уже ничего не помню. Кстати, а к какому племени принадлежит войско достопочтимого Курата ?
– Мы воины великого хазарского каганата! – гордо расправил плечи десятник.
Из памяти выплыло школьное: «Как ныне сбирается Вещий Олег отмстить неразумным хазарам… Вот же чёрт меня занёс!» Из школьной программы Павел знал, что Русь пошла от Вещего Олега. Что князь Святослав погиб под хазарскими саблями. А после князя Владимира, крестившего Русь, хазарский каганат канул в Лету. Если исходить из того, что хазары никак не отреагировали на сообщение о том, что он славянин, то следует, что с Русью они ещё не воюют. А это может обозначать только одно. Он попал во времена более ранние, чем приход к власти скандинавов во главе с Вещим Олегом. А на сколько ранние, предстоит аккуратно выяснить.
– С кем воюем? – Поинтересовался он у десятника.
– С гуннами.
Название народности Пашке ничего не говорило. Вернее были какие-то смутные воспоминания. На ум пришёл фильм «Дакки», но это, помнится, были румыны и воевали они с Римом. «Аттила!» – высветилось имя предводителя гуннов, и память заработала намного эффективней. А ещё пятёрку по истории имел, – позлорадствовал внутренний голос.
Увлечённый экскурсом в историю, Павел не заметил, как Джамуд о чём-то пошептался с Максудом Скопцом и тот куда-то исчез. Десятник отправил Скопца с сообщением о необычном даре неба к сотнику. Пусть он сам решает дальнейшую судьбу славянина. Будь воля Джамуда, он бы оставил такого искусного воина в своём десятке.
Капитану милиции вспомнилось, что в те времена государством, ведущим активную агрессивную политику выживания, была Византия. Императора Византии воины воюющих племён могли знать. Богатства последнего оплота некогда могущественной Римской империи в те времена привлекали многие варварские племена.
– А что, в Византии по-прежнему старый император? – забросил он пробный шар.
– Император Константин, – выказал эрудицию самый образованный Мусса Кривой.
– Если ты воин, то где твоё оружие? – запоздало проявил бдительность Джамуд.
– Наверное, растерял пока смерчем крутило, – спокойно ответил Павел, а сам подумал: «Если я продемонстрирую тебе наше оружие, то ты все ляжки себе обгадишь. Жаль патронов маловато – шестнадцать штатных, да неизвестно сколько в нагане».
Затем его голова продолжила работать в уже заданном направлении по определению своей личности во времени и пространстве. Имя Константин не добавило конкретики. В истории Византии их было более десятка.
– А какой? – задал он уточняющий вопрос.
– Сын Константа, – последовал ответ.
«И опять мимо», – недовольно поморщился Павел, а вслух произнёс:
– Который по счёту?
– Четвёртый, – хмыкнул Мусса Кривой.
Капитан вновь обратился к памяти. Историю Греции, Рима и Византии он знал неплохо. Даже вспомнил, что отец нынешнего императора пал в шестьсот шестьдесят восьмом году от рук заговорщиков в Сиракузах. Сам же Константин прославился своим прозвищем Погонат, то есть бородатый, и тем, что приказал отрезать носы своим братьям. (Увечные претенденты не имели права на византийский трон) После поражения от болгар он признал их государство, и позволил обосноваться на бывших фракийских землях. Умер в тридцать три года от дизентерии.
«Хорошо всё-таки иметь отлично по истории!» – самодовольно подумал он.
– Со временем более-менее было понятно. Время становления славянских государств. Болгарское ханство. Хазары. Авары… – Далее память отказывалась подсказывать что-либо ещё. – Ну ничего, как-нибудь на досуге повспоминаю.
Заняться определением своего географического положения ему не позволили дальнейшие события. От сотника прибыл Максуд с приказом привести чужака для решения его дальнейшей судьбы. Джамуд вместе с Павлом отправились к кибитке сотника.
По дороге десятник наставлял капитана:
– Я скажу Салаху, что ты был знатным воином в своём роду, но только не говори ему, что один и без оружия одолел весь мой десяток.
– Не беспокойся, я не болтливый, только скажи ты мне, куда это меня нелёгкая занесла? В какие земли?
– Это земли гуннов, но после пятилетней войны они стали принадлежать нашему хану Курату.
– Это я слышал, а где эта местность расположена?
– Видишь эти горы? – повернулся Кубрат в сторону видневшихся отрогов, – это предгорья Кавказа, туда мы загнали последний отряд гуннов во главе с их королевой.
Если скакать на полудень то через три-четыре перехода будет море Понтийское. На закат – море Меотидское.
Павел понял, что он находится на территории нынешнего Краснодарского края. На самой его границе с черкесами. На душе стало немного легче: свои земли, российские. Он уже начал мириться с тем, что с ним произошло. Сидя на колесе от арбы рядом с кибиткой сотника, он с ленивым видом оглядывался по сторонам. Вокруг него около полутора десятка воинов таращили глаза на необычно одетого человека.
Джамуд задерживался.
Внимание капитана привлекла группа людей, вероятно рабов, которые, под ударами плетей, переносила мёртвые тела. Другая группа складывала эти тела в кучи.
С неприятным скрипом раскрылась дверца кибитки, и на пороге возникли Джамуд и высокий, с грубо высеченными чертами лица, воин. Он внимательно осмотрел капитана и повернувшись к Джамуду, произнёс:
–
На вид вроде бы крепкий, а каков он в деле?
–
Без оружия дерётся здорово, с оружием – не видел.
–
Ну, так надо проверить, – он посмотрел в сторону тусующихся без дела ротозеев, и махнув рукой, подозвал к себе самого здорового из них. – Ну-ка, Хаврул, покажи чужеземцу, как бьются подданные кагана Курата.
Хаврул довольно ощерил свою безобразную рожу. Коренастый и кривоногий он больше всего походил на орангутанга. Павел невозмутимо поднялся на ноги и сделал шаг навстречу противнику. Вокруг моментально стала собираться разношёрстная толпа хазарских нукеров.
–
Дайте ему меч, – распорядился Салах.
Джамуд с готовностью протянул свой меч капитану и ободряюще хлопнул по плечу. Он считал его уже почти своим.
В программу любых воинских искусств обязательно входит обучение владению различным холодным оружием. Поэтому капитан привычно взялся за рукоятку грубо сработанного клинка и, повернувшись к противнику, отсалютовал ему мечом.
Не ответив на приветствие, тот кинулся в атаку. До последнего момента Павел стоял в расслабленной позе, опустив меч к земле. В последний миг воин перекинул меч из правой руки в левую и вместо рубящего удара сверху последовал колющий снизу в живот. Хитрый и подлый удар, рассчитанный на замешательство противника. Однако капитан слегка откачнул корпус с линии атаки, сделал шаг вперёд и перехватил на болевой кисть руки, сжимавшей меч. Локтём другой руки он с разворота заехал в висок незадачливому противнику.
В следующее мгновение Павел с двумя мечами в руках стоял над поверженным неприятелем. По толпе прошел гул одобрения. Джамуд самодовольно посмотрел на Салаха, словно это он только что одержал победу
Удивлённо приподняв бровь, Салах щёлкнул пальцами и указал на троих воинов:
–
Одного противника ему маловато, – вымолвил он. – Посмотрим, как он одолеет троих.
– Ему и троих будет мало, – проворчал Джамуд, вспомнив, как пахал носом песок.
Салах, взглянув на уверенного в своих словах десятника, поднял вверх руку и указал ещё на двоих зрителей. Те без слов присоединились к троим, готовившимся к схватке хазарам. Причём, Салах, зная своих людей, указывал на самых опытных и проверенных рубак.
Вокруг поглазеть на захватывающее зрелище собрался любопытный народ. Толпа, как дети, радовалась всякому развлечению, а что может быть интереснее горячего поединка, пока не придуман телевизор.
Капитан Горюнов воткнул в землю один из мечей и пошёл в круг. Толпа взвыла. Навстречу ему, умело окружая со всех сторон, двинулись противники. Павел, разминаясь, крутанул мечом вокруг себя. Словно крылья ветряной мельница, меч со свистом рассёк воздух. В глазах зрителей отражались солнечные зайчики, прыгающие с вертящейся стали.
Наступающие на него хазары переглянулись и ещё осторожнее стали сжимать круг. Капитан не стал дожидаться, пока его лишат манёвра, и сам начал атаку. Эффектно подпрыгнув, он с разворота смачно влепил пяткой в ухо одному из нападавших и, пользуясь замешательством, оказался в образовавшейся прорехе между воинами. Сдвинул их лбами так, что оба повалились на землю.
«Три ноль», – подвёл итог Павел и, не давая оставшимся опомниться с мечом наперевес и криком «банзай» кинулся на них. Умело отведя острия их мечей в сторону, одного свалил ударом рукояти, а второй непонятным образом взвился вверх и бездыханно распластался на земле.
Победа была полной. Салах понял, что если бы этот необыкновенный боец пустил в ход оружие, на земле бы лежало не пять корчившихся от боли тел, а пять трупов.
Толпа в восторге бесновалась. Раздавались насмешки в адрес незадачливых поединщиков. Толком никто так и не понял, каким образом этот высоченный светловолосый чужак разделался с пятёркой неслабых бойцов.
– Видел, что он вытворяет! – восторженно обратился Джамуд к Салаху. – Оставь его в моём десятке.
– Зачем ему твой десяток, он сам как десяток. – У Салаха насчёт этого чужеземца родились планы.
– Подойди ко мне, воин. Как тебя называли твои сородичи? – Обратился он к Павлу.
– Зовут меня Павел, а роду-племени я славянского. По рождению же русский.
– Слышал я о твоем племени, но встречать твоих сородичей не доводилось, – произнёс сотник. – А что, все они в бою так же умелы, как и ты?
– И не приведи господь, родимец, – совсем чуточку пошутил капитан. – С нашим племенем лучше дружбу водить, чем драку затевать!
Павел окончательно утвердился в мысли, что раз этот хазар не встречал славян, то находится он во временах до Киевской Руси. Битвы русичей с хазарами ещё впереди.
– Прямо-таки и все? – не поверил Салах.
– Прозвище своё «славяне» мы получили за дела славные в ратях великих от врагов наших, – сам удивляясь напыщенности слога, проговорил капитан.
– А правда то, что ты был военным вождём?
– Да, – не моргнув глазом, ответил капитан. – Князем.
А сам подумал: «А были ли уже в то время князья? Ну и что, – решил он. – Чем выше звание, тем круче будет положение среди дикарей». Он хорошо представлял себе, что в то время красиво жили только отцы-командиры, да вожди и воеводы.
– Ну что же, – вынес свой вердикт Салах. – Пока останешься при мне, а там видно будет.
– Послушай, сотник, – с языка чуть не слетело «товарищ сотник». – У вас тут только драться заставляют, а пожрать, что-нибудь дадите, коль, как я понял, вы меня на службу берёте?
– Накормите коназа, – подозвал он одного из своих воинов. – А спать он будет в соседней повозке.
Он указал пальцем на одну из повозок, повернулся и не оборачиваясь ушёл.
Капитана Горюнова тут же окружили воины. Похлопывая по спине и плечам, потащили к костру. Там усадили на брошенное на землю седло и сунули ему в одну руку кусок зажаренного на костре мяса, в другую – большую металлическую чашу и влили в неё из кожаного мешка что-то мутное.
Мясо оказалось непрожаренным и от того жёстким. Растирая его зубами, поневоле приходилось запивать пережёванное жутким на вид напитком, который после пробы оказался кумысом.
«Всё правильно, а что ещё могут пить степняки?» – подумал Павел.
Утолив голод, он тут же прислонил голову к седлу и заснул крепким богатырским сном.
9 глава
Л ипкая и тягучая паутина окутала его сознание. Он осознавал, что это всего лишь сон. Но в то же время, сон был слишком реален. Он посмотрел на свои руки – они были в крови. Огляделся вокруг, всё пространство до самого горизонта было завалено трупами. Каркали вороны, между павшими бродили какие-то тени. Всё это напоминало странные сюрреалистические картины, виденные им на полотнах сумасшедших художников.
Тут только до него дошло, что он наблюдает всё это лёжа на земле. Попытка подняться положительных результатов не принесла. И тогда он обнаружил, что лежит придавленный чьей-то тушей. Тщетные усилия скинуть с себя эту тушу ни к чему не привели. И он запаниковал. Но, как ни странно, в глубине сознания он ещё больше укрепился в мысли, что это сон, потому что чувство паники в реальной жизни ему было неведомо.
К нему подошла фея. Но почему-то она была облачена в доспехи воина. И только когда она склонила к нему своё лицо, у него перехватило дыхание. Это была она, неизвестная зелёноглазая воительница, уже навещавшая его в прошлых снах.
– Кто ты? – с трудом переведя дух, спросил он.
– Я твоя мечта, – коснулось губ её лёгкое дыхание.
Она положила ладонь на его голову и только теперь, обнаружив его бедственное положение, призывно махнула кому-то рукой. Подошли суровые воины, и освободили его от тяжкого груза, так больно давившего грудь. Павел поднял руку и протянул её к щеке девушки-мечте. Однако та отстранила его ладонь и поднялась на ноги:
– Ещё не время, – прошептали её губы, и девушка стала таять в лёгкой дымке его болезненного сознания.
– Ну почему же? – закричал он, уже понимая, что она не вернётся.
Павел открыл глаза и обнаружил, что он всё так же лежит у костра. Грудь и шея были влажными от пота. В голове стоял лёгкий туман. Вокруг костра о чём-то весело переговаривались его новые сослуживцы.
«Чёрт знает, что такое, – капитан никогда не был сентиментальным. – Всякая чертовщина лезет в голову, так недолго поверить во что угодно».
Он приподнялся и присел, опершись спиной о седло. Его внимание вновь привлекло зрелище наблюдаемое им ранее. Гора трупов выросла чуть ли не вдвое.
– Откуда столько погибших? – спросил он у соседа.
– Прошлой ночью гунны устроили вылазку, пожгли лагерь и побили наших воинов.
– А сколько там этих самых гуннов?
– Их там всего около двух сотен. Правда, это личные телохранители королевы Тины, и в плен они сдаваться не собираются.
– И что, их невозможно захватить?
– Захватить-то можно. Правда, положим людей в десятки раз больше, чем их там осталось. Они держат один– единственный проход в ущелье, войско не развернёшь.
– Не в этом дело, – перебил его другой воин. – Девчонка оскорбила кагана, и он решил заморить их голодом, чтобы она смирила свою гордыню и приползла к нему на коленях, вымаливая прощение.
– Это сам каган тебе докладывал? – ехидно сморщился щуплый хазарин.
– Сам не сам, но слышал, сотники между собой толковали, когда на посту стоял.
– Чем же эта королева провинилась перед каганом?
– Он захотел взять её в жёны, а она отказалась. После этого мы взяли страну на меч. Сейчас кагану осталось лишь протянуть руку, и плод упадёт в ладонь. Вот он и не торопится, – усмехнулся воин.
– Веская причина чтобы развязать бойню, – пробормотал капитан. – Просто потому, что женщина отказала.
Между тем рабы завершили свою работу. Затрубили рога, и хазарское воинство стало стягиваться к кострищу. Из кибитки вышел сотник и подозвал Горюнова к себе.
– Следуй за мной, Павлун, – он исковеркал на свой лад его имя. – Отныне я оставляю тебя при себе.
– Премного благодарен, ваше высокоблагородие, – вытянулся во фрунт капитан.
Салах невольно вздрогнул и настороженно посмотрел на Павла. Тот понял, что немного перегнул палку:
– У нас на родине так к командиру обращаются.
Сотник молча повернулся и направился к общему сборищу. Капитан последовал за ним. Тёплый летний ветерок приятно освежал лицо.
В стороне от сваленных в кучу мёртвых тел, на площадке примерно шестьдесят на пятнадцать метров, было расчищено место, оно было аккуратно окопано по периметру неглубоким рвом.
– Послушай, – обратился Павел к одному из сопровождавших начальство десятников, – объясни ты мне, непутёвому, что здесь будет происходить? Обычаев ваших не знаю, а я на службе уже. Надо всему обучаться.
– Здесь сегодня ночью будет совершена тризна по погибшим воинам.
– Об этом я примерно догадывался, а поподробнее.
– Погибших воинов мы хороним в курганах. Видишь, приготовили место для кургана?
– Это где вперемежку с дровами лежат трупы?
– Нет, там павшие будут только сожжены, а затем их прах друзья и родственники перенесут вон на тот очищенный квадрат земли. Затем развеют его там. Ну, кто пожелает, может закопать его там же.
– А зачем на квадрате под прах ещё кострище?
– Ну, надо ведь место, где будут покоиться души воинов, очистить от злых духов и недобрых замыслов их врагов. Они погибли в бою и имеют право, переселившись в мир иной, на спокойную жизнь. А для того чтобы они могли отбиваться от самых злопамятных врагов с ними будет положено личное оружие. Также им там понадобятся рабы, чтобы вести их дела, и невольницы, чтобы услаждать лаской. Их должно быть по двое на каждого из героев.
– И что, их заживо сожгут? – передёрнулся Пашка.
– Да нет, – отмахнулся от докучливого собеседника кривоногий десятник. – Сначала их умертвят, а потом уж сожгут, – рассказчик отошёл в сторону.
Капитан понял, что замучил его расспросами. Рассказчику обрядов проще было парочку человек прирезать, чем прокручивать в тугих жерновах памяти крупицы знаний.
Более-менее поняв, что представляет собой разворачивающееся перед ним зрелище, Павел, почему-то вдруг, вспомнил об оставленных где-то в необозримом будущем друзьях и Татьяну.
Во, блин, хожу тут, первобытным пращурам морды бью, а мысли о том, что там дома творится, вообще из головы вылетели. Итак, прыгнув вслед за подельником Беса в подвал, я угодил в какое-то временное смещение. И в результате – здравствуйте, господа дикари.
Беса-то, надеюсь, взяли, я его надёжно зафиксировал. Интересно, меня искать кинулись уже или нет. Конечно, кинулись. От непоняток у ребят крыши точно посъезжа– ют. Танюха… Эта точно всякую фигню начнёт про меня думать. Правильно люди говорят: мол «закрутился» на работе. Вот и я «крутанулся». А случись тут в бою погибнуть! Сожгут, как героя. И опять народ правду скажет: «Сгорел на работе»… Дома поищут, поищут, и объявят в розыск как без вести пропавшего. Тела нет, и дела нат. Финита ля комедия.
Вернулся капитан Горюнов на грешную землю от толчка в плечо.
– Ты что, уснул? – на него смотрел Салах
– Да нет, задумался о своей стороне-сторонке. Вспомнил – как у нас правят тризну по погибшим.
– Ночью будет весело, – ухмыльнулся сотник. Погибло около трёх сотен воинов и два полководца из ханского приближения. Воинов будем сжигать сегодня, а двое полководцев удостоятся особой чести через девять дней.
– А что, ханских нукеров погребают как-то иначе?
– Конечно, ведь своими деяниями они заслужили особого к себе отношения.
– А что ты подразумевал под весельем на похоронах?
– То, что хмельной напиток будет литься рекой. А перед тем, как шести сотням невольниц перережут горло, они будут услаждать своим телом всех желающих воинов. Так наши погибшие друзья поймут, что мы отправляем с ними самых красивых подруг.
Странные обычаи. Дикость, какая дикость! Неужели и мне до конца дней своих придётся участвовать в этих оргиях. Да весело живётся нашим предкам, ничего не скажешь. Ни тебе морали, ни тебе общественного порицания. Однако, дисциплина всё же была. Держалась она на культе кулака, на страхе перед неминуемой расплатой за проступки для современного человека совершенно непонятные. Причём все приказы выполнялись молниеносно и без пререканий.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
