Текст книги "86 (СИ)"
Автор книги: Константин Читатель
Жанр:
Космическая фантастика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)
Мне это надоело, и я сказал: – Давай, теперь ты.
Заметно повеселев, он не скрываясь медленно стал жать в нож. Я с интересом за ним наблюдал. У мужчины ничего не получалось.
– Не так, – вздохнул я.
Когда ножи стали подходить к концу, у моего наставника получилось открыть один.
– Молодец! – похвалил я.
Улыбающийся Густав замер, а потом поджал губы.
– Что? – уточнил я.
– Это мой нож, – он прицепил его себе на пояс а потом опять снял.
Холодное оружие, как и прочий огнестрел, имело защиту от чужого использования. Его можно было забрать силой или украсть, но оно никогда не станет висеть в ножнах, если принадлежит не тебе. Можно было носить лезвие без ножен, но ни в рюкзаке, ни в поясной сумке, оно не удерживалось. Необъяснимым образом оно выпадало через какое то время, словно в ткани была дырка.
Густав понял тоже, что и я. Каким-то образом я мог открыть чужое оружие, чтобы вставить стержень, а он нет. Наставник перестал отвлекаться, и работа пошла быстрее. Он только подавал, я делал все остальное. Закончив с пистолетами, я с интересом осмотрел ружье. Такое оружие попало ко мне в руки впервые. Искомых трех точек не нашлось, нашлись четыре. Под сдвинувшейся в сторону скобой, было сразу три отверстия.
Показав их Густаву, я принялся заполнять пустоты.
– Хорошо что с запасом взяли, – услышал я.
Густав достал из тумбочки еще два кирпича стержней. Я подивился чужой прозорливости. Ружей было в два раза меньше чем пистолетов, но усталость брала свое. Мы уже два раза сделали перерыв, перекусывая бутербродами.
На полу дальней комнаты, где мы занимались апгрейдом, осталось семь здоровенных штуковин. Все уже заряженное «адопом» наставник уносил в соседнюю комнату, из которой потихоньку кто-то забирал оружие, не заходя к нам. Я злился на хлопающую постоянно дверь, но молчал.
Я мог и сам оценить, какой опасности подверг Витр свой отряд, лишив всех оружия одновременно, собрав его в одной комнате. Злиться на человека, который выносил готовые стволы ждущим членам отряда было глупо.
– Слушай Густав, а вы не боялись, что на отряд могли напасть, пока мы тут ковыряемся? – спросил я.
– Ну, Витр отдал приказ собрать оружие у тех кто хочет тренироваться, но его не правильно поняли, – усмехнулся он и добавил: – как только стали известны результаты испытаний, тренироваться изъявили желание все!
– И что теперь? – я тоже улыбнулся.
– В командирском чате уже висят приказы о наказании, – его веселость как рукой сняло: – и я там на самом первом месте.
– Что это за командирский чат? – удивился я.
– Все, у кого четвертый ранг имеют к нему доступ, – пояснил он: – Как впрочем и ко всем остальным чатам.
Я развернул свой интерфейс отряда и увидел что мне доступно два из четырех. В командирский, и сержантский мне доступ был закрыт.
– Что это, – повернувшись к оставшимся штуковинам, я с опасением потыкал их пальцем.
– По нашему пулемет, как по местному не знаю, – видя мои осторожные движения, хорошее настроение понемногу стало возвращаться к нему.
Осмотрев со всех сторон оружие, я понял только одно, действиями даже двух рук здесь не обойтись.
– Значит так, – я повернулся к Густаву: – здесь без хозяина пулемета не справиться. Надо пробовать и не факт что получится.
– Давай пробовать, – даже не сомневаясь какой из лежащих на полу пулеметов его, он подхватил второй от стены.
Положив пальцы наставника на нужные точки, я расположил свои на оставшихся. Получилось задействовано в общей сложности восемнадцать точек. Нажав одновременно, мы ничего не добились.
– Знаешь, – задумчиво сказал Густав: – то как мы держим оружие, напоминает мне что-то.
– Точно! – поддержал я его догадку.
Мы стояли друг напротив друга, наши переплетенные руки были в такой позе, как если бы Густав вручал мне оружие в торжественной обстановке под звуки громкой музыки.
– Меняемся местами, – придя к каким-то своим мыслям, он скомандовал.
– Почему? – не понял я.
– Это не я тебе вручаю оружие, а ты мне, – пояснил он: – Я буду стрелять, значит вручают мне.
Логика в его предположении была, и мы поменялись местами. В открывшемся зеве было девять отверстий. Пока Густав держал пулемет, я вкладывал стержни. Глянув на то, что осталось, он с грустью заметил, что на оставшееся оружие точно не хватит. На полу сиротливо лежало от силы двадцать стержней.
– Ну, я знаю где взять, – сказал я.
Давний знакомый Юра прислал мне порядка десяти сообщений с просьбами и вопросами за последнюю неделю. Я перевел на его счет еще два кредита, в счет будущих поставок, чтобы он продолжал собирать и не подумал, что я его обманул.
– Далеко? – спросил Густав.
– На свалке, – ответил я и улыбнулся увидев как сморщилось лицо бравого вояки.
* * *
– Ну что, за тебя? – подняв кружку, он чокнулся с моей посудой.
Почему крепкий чай надо обязательно пить из мятых железных кружек, мне было не понятно. Невнятное упоминание о давней традиции не внесло ясности.
– Думаю начальство тебе даст какую-нибудь награду, как только появятся первые результаты, – сказал Густав, чередуя слова с неспешным прихлебыванием из кружки: – От себя хочу сказать спасибо и обещаю ответить на один вопрос, причем честно!
Подув на горячую поверхность с подозрительными масляными разводами, я сделал маленький глоточек под одобрительным взглядом.
– Объясни мне тогда, как так выходит, что чтобы я не говорил, даже шепотом, все вокруг ухитряются услышать? – справившись с обжигающим напитком, я задал давно волнующий меня вопрос.
– Ну что же, дамы и господа, прошу вашего прощения, но я обещал дать честный ответ, – непонятно к кому обращаясь, сказал Густав.
От нескольких столов послышались слова сожаления, что во время эфира я так и не сподобился запрыгнуть на какую-нибудь самочку. Совсем сбитый с толку, я уставился на собеседника.
– Восемь шесть, как ты думаешь, каким образом во время боевой операции члены отряда переговариваются между собой и получают приказы? – увидев что я стал понимать куда он клонит, продолжил: – Да, став членом нашего отряда, мы получили возможность слышать все что ты скажешь, впрочем как и ты нас.
Не доверяя его словам, я открыл интерфейс, найдя соответствующий раздел, зашел в подраздел, а потом еще глубже и увидел все шестьдесят три имени, что были в отряде. Привычно напрягшись, я узнал, что было достаточным поставить блокировку напротив каждого из имен, и никто не смог бы меня услышать. Исключением являлся командир отряда, но был вариант звукового уведомления, если Витр решит послушать о чем я говорю.
Свернув окно, я посмотрел на Густава. Он совсем не был смущен, лишь ехидно улыбался. Я понял что это был очередной солдатский прикол.
Подумав, я сказал: – Привет всем! Это радиостанция Восемь шесть. Спасибо что сегодня настроились на нашу волну. Прежде чем вы решите сменить канал, пользуюсь случаем и спешу передать всем что рад оказаться в вашем коллективе, хоть прием и оказался для меня несколько нервным. Думаю что не ошибусь в предположении, что в настоящей армии прием оказался бы еще жестче. Но мы здесь, и здесь сейчас наш дом. Я не знаю ваших целей, не знаю к чему вы стремитесь и что вами движет, но я попробую помочь и только вам решать принять мою помощь или оттолкнуть ее. Это все что я хотел вам сказать. Спасибо что были с нами. Радиостанция Восемь шесть, вы знаете где нас найти!
Сидящий напротив меня мужчина начал хлопать в ладоши. Сначала один, потом второй, еще несколько человек присоединились к аплодисментам из сидящих в зале бара Фортуна. Через несколько секунд все стихло, люди вернулись к прерванным делам.
– Ты забыл отключить связь, – напомнил мне Густав.
На момент когда все вскрылось, из активных слушателей было всего человек пятнадцать. Я не собирался блокировать людей, думаю после моего выступления в эфире не осталось никого.
Улыбнувшись одними глазами, я поднес кружку к губам. Крепкий чай еще не остыл, поднимающийся с поверхности пар приятно обдал жаром ноздри. Сделав очередной глоток, я поставил кружку на место. Все это время, я неотрывно смотрел на Густава.
– Чем думаешь заняться? – как ни в чем не бывало, он повторил вопрос, уже задаваемый сегодня утром.
– Теперь пришла очередь позаботиться о себе, – сказал я: – Завтра возьму какое-нибудь задание и схожу на природу.
– Схожу на природу, – повторил за мной наставник, смакуя каждый слог.
– Не подскажете, где обитают мелкие, шустрые и в большом количестве, мои очки опыта?
Усмешка за нашим столом и смех в зале подсказал мне, что не все покинули волну моей радиостанции.
* * *
Когда мне предложили войти с состав одного из малых звеньев, я не стал отказываться. Тренировка в одиночестве шесть дней давала о себе знать. Провести остаток недели на поверхности планеты в компании трех солдат было лучшим решением и для меня и для отряда, в котором я все еще был неизвестной величиной.
Маршрут был стандартным, пройденным много раз до этого. Старший звена третьего ранга и трое солдат второго проходили дистанцию за четыре дня, выполняя шесть заданий. Настрелять мелкой живности, собрать несколько образцов органики, удаление от базы было не более пяти-семи километров, трасса проходила по кругу.
Сегодня заканчивался четвертый день и мы сидели у небольшого костра, разведенного в ложбине. Со стороны огонь было не особо заметно, лишь едковатый запах выдавал наше присутствие. Впрочем крупных хищников так близко от базы не было, а мелкая живность нападать на нас в дали от своих нор опасалась. Мы отдыхали.
– Холодает, – запахнув посильнее куртку, сказал Владимир.
Он был командиром нашего звена, седоусый мужчина убеленный опытом долгих военных лет.
– Черт, не думал что здесь есть смена времен года, – поворошив веткой в костре, Жека прищурился от поднявшихся в воздух хлопьев пепла.
Роман, мой знакомый еще по полевым испытаниям оружия, потянул себя за воротник и накинул капюшон на голову. Он сидел спиной к проходу межу двух крупных камней, ветер найдя щель в естественной преграде, задувал в этом месте особенно сильно.
– Это как это? – изумился я, увидев трансформацию амуниции.
– А, это, – на секунду напрягшись, Владимир расслабился, поняв причину моего удивления: – Ну, не все же тебе нас удивлять.
Негромкий смех затопил выбранную нами поляну. За проведенные несколько дней я не зная обычного уклада жизни, делал иногда то, что старожилы считали невозможным. Наиболее ярким примером мог служить разведенный костер, что подсвечивал наши лица в сгущающейся темноте причудливыми сполохами малинового цвета.
Изучая окружающий меня мир, я получал информацию об простейших свойствах предметов, но для других людей эти знания были пока не доступны. Камень горюн, который раньше игнорировался всеми отрядами, теперь грозил стать самой желанной находкой. Крупных деревьев почти не было в округе, зато легко поджигающийся и долго горящий камень встречался довольно часто.
– Восемь шесть, – обратился ко мне Жека: – есть еще что-нибудь этакое?
После того как я разжег в первый вечер камень горюн, этот солдат стал считать что у меня полно фокусов в карманах. Переубедить его никак не удавалось и я обычно сдавался к вечеру, устав отнекиваться в течение дня.
Мои обращенные к небу глаза лишь вызвали улыбки у остальных членов звена.
– Знаешь ведь, что не отвяжется, – поддержал его Роман.
– Нет уж, сначала ты, – ответил я: – Расскажи откуда капюшон. В стандартной амуниции его нет.
– В стандартной нет, – согласился он, помолчав, он смотрел с прищуром на огонь: – Но если не думать об этом, и укрыться от дождя или ветра на рефлексе, так, как ты делал это долгие годы до этого, сидя в засаде или на марш броске, то вполне может получиться.
Мы помолчали. Как то само собой накатило воспоминание о прошлой жизни, времени проведенном на планете Земля, что была сейчас на расстоянии в несколько сотен световых лет от маленького костра, вокруг которого приютилось несколько человек.
– Теперь ты, – усмехнулся он после того как мимолетный приступ ностальгии схлынул.
– Ну, разве что вот, – я достал из поясной сумки сухую трубочку и передал ее по кругу.
Изнывающий от нетерпения Жека с детским нетерпением ждал, провожая глазами предмет. Роман и Владимир, поддержав мою игру, долго рассматривали трубочку, передавая ее из рук в руки.
– И что это? – получив наконец-то в свои пальцы это, он поднял на меня удивленный взгляд, так и не разобравшись с тем что ему досталось.
– Когда порежешься, положи на рану и посмотришь что будет, – я не хотел быстро заканчивать интригу, рассказывая обо всем сразу.
Жека поступил по своему, нарушив мой план. Не долго думая, солдат чиркнул ножом по левой руке. Кровь чуть брызнув, потекла к запястью.
– Ты чего? – удивился я.
– А, завтра все равно уже на станции будем, – отмахнулся от меня сумасшедший.
Приложенная на пути струйки крови трубочка не подвела. Распрямившись, словно живой организм, лента проползла вверх по руке и плотно накрыла место пореза. Все ошарашено уставились на почти вылеченную руку.
– Очень надежная повязка, – прокомментировал я: – не сковывает движение, останавливает кровь и занимает мало места. К сожалению на процесс заживления особо не влияет, регенерация тканей остается на естественном уровне.
– И где такое брать? – Владимир по достоинству оценил продемонстрированный бандаж.
Жека продолжал размахивать рукой, испытывая на прочность повязку.
– Это обыкновенный подорожник, засохший, – признался я.
– И откуда ты все знаешь? – покачав в который раз за эти четыре дня головой, спросил Рома.
– Надо всего лишь нарвать подорожник, положить его в сумку и забыть о нем. Через десять дней попасть в переделку и очень сильно порезаться, – объяснил я свои знания: – И когда припрет, используешь все что есть под рукой, не заботясь о том, поможет или нет.
– Старая добрая удача, – подытожил Владимир: – без нее солдату никуда.
В выдвинутой теории старшим звена была своя философия, и я не стал ничего говорить. Простому солдату при таком подходе к жизни, действительно будет легче терпеть удары судьбы и сносить повороты фортуны.
* * *
– Привет, – Сидор уселся ко мне за столик.
В послеобеденное время в столовой почти никого не было, все разбрелись по своим делам.
– Привет, – поздоровался я.
На Сидора было жалко смотреть, он был весь какой-то осунувшийся и помятый.
– Слушай, у меняя к тебе просьба, – начал он и замялся не зная с чего начать.
Я не торопил его, тем более что еще недоел. На тарелке было чуть меньше половины второго и кружка чая.
– Ты не мог бы написать Оксане, – выдавил наконец то он из себя, видя мое непонимание он пояснил: – Мы немного поругались и она ушла.
Я открыл интерфейс отряда, зашел в раздел с перечнем наличного состава. Оксаны в списках отряда не было.
– Немного поругались, да так что она вышла из состава отряда? – уточнил я.
Под моим взглядом он окончательно стушевался.
– Она несколько дней уже не отвечает, – признался Сидор: – на нее это не похоже. Уж лучше бы ругалась как раньше, а она все молчит.
«Привет Оксана, есть дело на пару единиц триплеза. Давай пересечемся» написал я и отправил на номер ее комма, адресная книга хранила все номера с первых дней нахождения на станции.
– Готово, – сказал я: – Пока ждем «ответ» говори, что там случилось.
– Ну, мы все распланировали, ее развитие как бойца, – начал он: – Прошлись по заданиям, накопили на ампулу с триплезом. А она возьми и поставь себе косметический имплантант.
– Это еще что? – удивился я.
– Ну внешний вид меняет, сиськи побольше, ноги чтоб от ушей, – скривился Сидор.
– У нее вроде все нормально с этим, – я искренне удивился, на мой взгляд Оксана обладала телом, подвергать изменению которое, это только портить данное природой.
– Волосы, она сделала себе длинные черные волосы, – через зубы прорычал он.
Голос собеседника ушел вдаль. В глазах картинка слегка смазалась. В висках застучала кровь. Такое со мной бывало, когда мозг выходил на пиковую активность. Упоминание о черных длинных волосах уже где-то мне попадалось.
На станции все клоны рождались с коротким волосом. Встретить девушку с длинными волосами можно было только в самом дорогом баре, отрастить длинную шевелюру за месяц два на новой планете естественным образом было невозможно.
Еще живя на Земле, я слышал о том, что человек запоминает все что видит и слышит в течение жизни, даже прошедшее мимо его сознания. Для поднятия этих слоев памяти человечество использовало гипноз. В моем текущем измененном положении подобные крайности были не нужны. Мозг используемый на запредельных для обычного человека режимах, был способен на много большее чем какой-то гипноз.
– Боюсь что у нее проблемы, – сказал я, выходя из режима.
– Оксана ответила? – Сидор оживился.
– Нет, но я кое что слышал, – сказал я вставая из-за стола: – Слышал про новую сучку с длинными черными волосами.
Видя как наливаются кровью глаза старого солдата, добавил: – Ее видели в притоне трех братьев.
* * *
Кровь пузырилась, выходя из резанных ран на груди. Пробитые во множестве мест легкие, наполняли алую жидкость воздухом, который еще пытался вдохнуть в себя третий из оставшихся в живых.
– Кто ставил блокировку? – в сотый раз спрашивал я.
Двое других умерли слишком быстро, я так и не успел их допросить. Оставалась последняя надежда, что терзаемая моими ножами падаль догадается послать сообщение с просьбой о помощи. Тогда у меня будет возможность узнать, кто стоит за организаторами этого бизнеса.
Спустившись на четвертый уровень, мы направились в южный квадрат. Там располагались дешевые дома удовольствий с непритязательными женщинами для простых солдат. Потолкавшись по коридорам, узнали где обитают три брата и занимаемые ими жилые боксы.
– Вам чего? – выковыривая что-то в своих зубах, спросил стоящий на входе здоровяк.
– Говорят девка есть, с длинными волосами, – начал я: – Нам бы ее на двоих расписать, с корешем за полчаса управимся!
– Не, Оксанка у нас девка свежая..-начал набивать цену сутенер.
Это было его ошибкой. Удар в голову проломил его череп. Сидор был вне себя и не контролировал ситуацию. Высунувшийся на шум второй верзила получил удар в живот ногой и улетел назад в помещение. Сидор не разбирая дороги ринулся внутрь.
Я проследовал за ним в дверной проем и не обращая на сцепившихся на полу, шагнул дальше. Реакция спасла мне жизнь. Взятые в руки ножи активировали матрицу ножевого боя и я успел уклониться от железной трубы, просвистевшей в горизонтальной плоскости впритирку к моей пригнувшейся голове. Короткий удар по корпусу, два ножевых по сухожилиям и третий из братьев лишился возможности пользоваться руками и ногами.
В открывшейся моему взору картине не было ничего сверх жестокого или необычного. Четыре кровати, стоящие на небольшом удалении друг от друга с натянутыми между ними пластиковыми перегородками. К каждой кровати было приковано по одной девушке. Пройдя вперед и назад, я оценил эмоциональное состояние каждой. Та, что была ближе всего к выходу из комнаты, показалась самой адекватной. Оксану я тоже увидел, но решил к ней не приближаться. Судя по внешнему виду, кто-то недавно пользовался ее телом, девушка была распята дополнительными веревками на кровати. Свежие следы насилия говорили сами за себя.
– Тебя как зовут? – обратился я к самой вменяемой.
– Какая разница, – вяло ответила она и раздвинула ноги.
Грубо спихнув с матраса, развернул ее голову в сторону корчащегося на полу третьего.
– Видишь? Видишь его? Все! Все закончилось! – я пытался достучаться до ее сознания.
– Что кончилось? Ничего не кончилось! Они опять придут и заблокируют мой комм! Я никто! Кому я нужна?..
Девушка впала в истерику, но полученной информации было уже достаточно. По всему выходило что был кто-то еще, тот кто умел блокировать коммуникационный имплантат сексуальных рабынь.
Сидор ворвался в комнату, окровавленные руки говорили о том, чем он был занят все это время. Увидев как он ринулся к третьему, еще живому здоровяку, я перехватил его.
– Оксана, она там, – указав себе за спину, я склонился над будущим источником информации.
* * *
– Тихо, идут, – я занял выбранную позицию.
Сидор сопел, недовольный тем, что третьего убил я. Каким-то чувством я понял что идет помощь и перерезал последнему глотку.
В соседней комнате послышались тяжелые шаги, за ними улавливался чуть слышный шелест второго.
«– Третий ранг, двое, – я показал условными жестами замершему Сидору расстановку сил: – Твой первый».
За время четырех дневного похода я немного подучил принятые в отряде жесты. Несмотря на наличие техники связи, старые методы было рано сбрасывать со счетов. Вскрывшееся наличие блокираторов связи являлось тому лучшим подтверждением.
– Жуль, за стеной двое, справа и с лева! – послышался настороженный голос из первой комнаты.
Не дожидаясь реакции противников, Сидор сорвался со своего места. Судя по грохоту, он столкнулся с идущим первым солдатом. Стремительной тенью я рванулся следом, второй, обнаруживший нас, уже развернулся и собрался убежать.
«– Ну уж нет», – каким то тягучим прыжком я оказался рядом с ним и сбив на пол, прижал коленом.
Короткий взгляд за спину заставил метнуть нож. Сидор явно не справлялся с доставшимся ему противником. Его голова и правая рука находились в каком-то немыслимом захвате и судя по всему скоро должны были хрустнуть шейные позвонки.
Мой нож вошел подмышку, левая рука соперника Сидора как раз была поднята вверх, открывая доступ к ключице. Разом потерявшая силу конечность позволила моему напарнику вывернуться из захвата. Дальнейшее меня не интересовало, Сидор должен был справиться сам. Более того, он не простил бы мне, если бы я лишил его этой возможности.
Доставшийся мне противник был очень слаб физически, но в плане технической начинки мог дать фору трем солдатам. Неладное я почувствовал, когда он уперся в меня взглядом, мир поплыл перед глазами, теряя резкость. Сделанное мной рефлекторно движение, выбило парню пару зубов и лишило последнего сознания.
«– Пси атака!»– первое что пришло в голову.
Как такое возможно и что это я не знал. Будучи еще не совсем в адеквате, я схватил лежащего без сознания солдата за голову обеими руками.
– Как ты это делаешь скотина? Как? – очевидно мое психологическое состояние от всего увиденного здесь а так же от количества крови, что я пролил в этих стенах как то повлияли на мой разум.
Уже подзабытое чувство, но тем не менее сразу же узнанное, прошло под моими ладонями. Как тогда, в укрытие из наваленных кое-как балок, нанониты ринулись в тело человека, как если бы это снова была мертвая тушка птеродактиля.
Продолжая держать последнего за голову, я наблюдал как волна проходит по телу задохлика. Вернувшиеся через несколько ударов сердца нанониты, принесли информацию. Лежащий на полу солдат был ходячей станцией радио-перехвата, установки помех и радарного контроля за местностью. Подобной модификации я еще не встречал.
В дополнении ко всему я понял что теперь смогу вырастить сам себе подобный модуль в теле, а потом развеять его, если он будет не нужен. То, что было изучено нанонитами, они могли повторить, при условии, что уровень техники не превышал их возможностей.
«– А уровень возможностей я смогу повысить, улучшив ферму нанонитов», – тут же отозвалась прагматичная часть моего я.
– Спасибо, – Сидор стоял сбоку от меня и протягивал рукоятью вперед мой нож.
Я собирался сам его забрать чуть раньше, в надежде что солдат его не обнаружит, но не успел.
– Еще жив? – уточнил он, и получив утвердительный кивок, пнул лежащее тело в основание черепа.
Судя по характерному звуку, удар сломал шею. С такими травмами люди не живут. Чуть поморщившись, я встал с пола.
– Это все кто участвовал? – требовательно уставившись мне в глаза спросил он.
Невнятный жест руки, охватил разбросанные по жилому боксу тела пяти солдат.
– Да, думаю, да, – ответил я.
– Наши сейчас будут здесь, – помрачнел Сидор.
– Заверни ее в одеяло, – посоветовал я: – И будет лучше если тебя не будет рядом, когда она очнется.
Выдержав его бешенный взор, я добавил: – На ближайшую неделю мужчины рядом с ней худшее, что может быть для ее психики.
– И откуда ты все знаешь, – сплюнув мне под ноги, раздраженный моей правотой Сидор скрылся в дверном проеме соседнего помещения.
* * *
– Здравствуйте, чем я могу вам помочь? – я уже забыл эту девушку, но стоило ей улыбнуться, как память услужливо напомнила, что именно она приветствовала меня в первый день посещения корпорации Экспансия за стойкой информации.
– Добрый день, меня зовут Жробин Алекс. Я являюсь действующим участником программы, и хотел бы встретится со своим менеджером, – улыбнулся я.
– Для подачи формы о досрочном расторжении контракта нет необходимости в личной встрече с клиент менеджером, – ее улыбка стала слегка натянутой: – Достаточно просто заполнить формуляр.
С последними словами она протянула мне планшет.
– И как быстро удовлетворяют прошение о расторжении контракта? – просил я, не спеша брать в руки протягиваемый гаджет.
– К сожалению моя должность не позволяет мне получить доступ к подобной информации. Насколько я знаю, все решается в индивидуальном порядке, – ее лицо окончательно потеряло естественность.
– Я спросил просто так, простите, – милая девушка минутой назад мне нравилась намного больше: – На самом деле я не собираюсь расторгать контракт, у меня другой вопрос.
Не поверив мне, стоящая передо мной служащая компании что-то внесла в стоящий перед ней терминал.
– Жробин Алекс, примите мои поздравления, за четыре недели пребывания на Эхплисе вы ни разу не умерли и увеличили свой кредо-счет на приличную сумму, – ее улыбка снова была широка и искренна, а в глазах появился интерес: – Клиент менеджер вас ожидает!
– У вас очаровательная улыбка, – не сдержавшись, сказал я, прежде чем направиться вслед за появившейся сбоку другой девушкой.
От моего комплемента оставшаяся за стойкой девушка зарделась и чуть слышно сказала: – Меня зовут Лера.
– Сегодня в семь у бара Пропеллер? – предложил я.
Дождавшись чуть заметного кивка, я улыбнулся и последовал за уже заждавшейся провожатой, для которой наш обмен договоренностями не составил секрета и явно злил.
– Что вас привело ко мне, – спросил клерк: – Насколько я могу судить ваши дела идут в гору.
– Это так, – осматривая кабинет, который приобрел наконец-то необходимые атрибуты обжитого помещения, сказал я: – Но это и вызывает мои беспокойства.
– Какого рода и что конкретно вас беспокоит, – сложив пальцы домиком, он уставился на меня.
– Согласно контракта, если я умру два раза, то мой третий клон лишится возможности покидать станцию, – начал я, дождавшись утвердительного кивка, продолжил: – Но хочу вас уведомить, что сложившаяся полу криминальная ситуация на самих станциях не гарантирует сохранности жизни.
Видя его удивленно вздернутые брови я добавил: – Я бы даже сказал, что лишиться жизни находясь на территории станции намного легче, чем за ее пределами.
– Вы еще не достигли третьего уровня и не видели тех монстров, с которыми придется столкнуться, – покровительственно улыбнувшись, осклабился клерк: – После встречи с ними, любые стычки в коридорах базы покажутся вам детскими куличиками.
– И тем не менее, – я не принял его игриво– снисходительного тона: – Если мой третий клон умрет на станции, что будет со мной.
– Согласно раздела 57/14 подписанного вами договора, у вас будет выбор, или заплатить пол миллиона рублей за тело нового клона и отправиться опять на базу или сесть в тюрьму на десять лет.
В повисшей в комнате тишине, было что-то гнетущее.
– Существует ли вероятность того, что правосудие восторжествует и убивший меня человек понесет заслуженное наказание? – задал я главный вопрос, ради которого и был разыгран весь этот спектакль.
– Ну что вы, – сообразивший что я не собираюсь скандалить, расслабился клерк: – Территория планеты Эхплис не подпадает под законы юриспруденции нашей планеты, как впрочем и тела клонов не являются членами нашего общества, что нивелирует любое действие современных законов по отношению к ним.
– Могу я получить официальное заявление вашей компании, относительно данного вопроса?
– Пожалуйста, – распечатав несколько листков бумаги, он протянул их мне: – И не советую обращаться к адвокату, он вам ничем не поможет.
– Большое спасибо, – прощаясь, я искренне улыбался, так как получил все что хотел.
Я получил индульгенцию на свои действия на территории планеты Эхплис, и все что произошло и произойдет будет иметь только одного судью, мою совесть.
* * *
– Ты опять их убил, – сказанное не было вопросом, это была констатация факта.
– Да, – я кивнул головой, не имея желания врать.
– Зачем? – Витр сидел напротив меня.
– Когда у них закончатся оплаченные клонированные тела, предстоит выбор, – посмаковав паузу, я продолжил: – или заплатить полмиллиона рублей и сова оказаться здесь чтоб быть убитыми или пойти на десять лет в тюрьму на планете Земля, как нарушители контракта с Экспансией.
– Кто тебе это сказал? – удивился он.
– Я в свой отпуск не пожалел времени, и сходил к юристу и адвокату, – осклабился я: – шесть часов свободы стоили полученной информации.
– Смотрю ты подготовился, – Витр как-то сразу сник.
– Здесь нет закона! На нижних уровнях станции трупы солдат лежат по несколько дней, никто не заботится о правосудии! – взорвался я: – какого хрена я должен играть в толерантность, если могу и хочу жить в согласии со своей совестью?
– А что будет, когда ты будешь не прав? – спросил он.
– Тогда ко мне придет друг и скажет, что я ошибся, – вспышка гнева потухла так же быстро, как и возникла.
– Ну вот, я пришел, и говорю что ты не прав, – сказал он.
Я воздержался от быстрого ответа, возможно ситуация требовала дополнительной информации.
– Я что-то не знаю? – спросил я.
– Тебя объявил психом, – поделился он: – После того как ты разрезал пятерых людей, прямо на выходе из распределителя, многие в это верят. Кровь и трупы очень впечатлили всех, кто их видел. Еще одна такая выходка и тебя объявят вне закона и будут убивать всей станцией.
– Кстати, зачем ты сделал это так жестко? – так и не дождавшись реакции на свои слова, он задал вопрос, который очевидно мучил не только его.
– Ну, они ушли в первый раз из жизни не поняв за что их убили, – я постарался объяснить не чужим теперь мне людям свои действия и мотивы: – Прежде чем умереть второй раз, каждый их них понял за что и почему. Третий раз я тянуть не буду, он просто умрут.
– Третьего раза не будет! – став снова командиром, он смотрел мне в глаза: – Если ты их убьешь, то перестанешь быть членом нашего отряда.
Резко встав из-за стола, он лишил меня возможности ответить. Проводив его спину взглядом, я немного остыл и сел назад за стол. Готовые сорваться с моего языка очень плохие слова остались не высказаны. Еще через пять минут я похвалил себя за то, что смог удержаться, возможно командир был прав.