Текст книги "Помещик 2 (СИ)"
Автор книги: Константин Беличенко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)
– Твою м..., анархист хренов. Куда без команды – ору я, чтобы меня услышали в этой какофонии. Сам глазами ищу заряженный штуцер.
– Держи – подаёт мне Воробьёв.
Ну, хоть кто-то команды исполняет.
– Быстро заряжать оружие – опять приходится кричать. Размахиваю рукой, пытаюсь разогнать густой дым от выстрелов. Нет, так не годиться. Мало того что ничего не видно, так ещё дым выдаёт наше место. Сейчас и ответка прилетит. Даю команду – Сместится влево на семь шагов.
Быстрый взгляд по сторонам.
– Фатей, помоги другу. Остальные по скачущим на нас. В лошадей стреляйте, не жалейте – приходиться напрягать голос из-за шума вокруг.
Стреляем по два раза в конников. Опять дым и ничего не видно, да ещё и мы в кустах. Переходим на пять шагов в сторону. Из наших восьми выстрелов, пять успешных. Услышал, как Фатей с Архипом в стороне от нас стреляют. В том месте, где мы только что были, срезало ветки кустов. Так, похоже, по нам спешившиеся поляки стрелять начали. Ладно, им ещё время перезаряжаться надо. Надеюсь, что пуль Минье у них ещё нет.
Стоило на новом месте произвести залп и сбить троих, как оставшиеся поляки повернули обратно. Ага, получили. А то ишь, в атаку с саблями наголо. Жители всё же не военные и такие потери для них это слишком. Ну, пусть бегут.
– Стреляем по пешим бойцам с ружьями – отдаю команду.
Вот тут и сказалась наша и их одежда. У нас тёмные тона, где больше зелёного и коричневого. В кустах нас почти и не видно, только дым выдаёт. Поляки, разодеты пёстро и на расстоянии около четырёхсот метров видны чётко.
Выцеливаю стрелка, который уже шомполом загоняет пулю. Сейчас этот "Тарас Бульба" с большими усами, будет стрелять. Нет, не сейчас, ...а в следующей жизни. Моя пуля попадает ему в ногу, хотя я целился в голову, и он смешно кувыркается вперед.
– Возвращаемся на первое место – даю команду. Перебегаем десяток шагов. Оглядываюсь.
– Тьфу ты. Вот уж кто ганфайтер – увидел, как Семён стреляет со стоящей лошади с пистолета. Толку, далеко же. Чем он думал? Хорошо хоть тут кавалерийских лошадей смалу готовят к ружейной и пистолетной пальбе. Лошадь после выстрела сделала два шага вперед. Или это Семён себе такую хорошую выбрал? С его увечьем надо к этому подходить особо тщательно. Он что и на скаку из ружья стрелял? Ну, получит, анархист-ганфайтер у меня. Поляки, которые неслись в его сторону, увидев, что основная масса повернула назад, тоже развернулась. Пустившись наутёк.
На этом пальба, как-то сама-собой и затихла. Шум в лагере тоже стих. Стало непривычно тихо.
Семён медленно слез с лошади около сбившихся в кучу лошадей. Проверил и стащил с трудом Петра. Потом начал махать рукой нам. Ну, хоть ума хватило прикрыться лошадями от поляков.
– Всем стоять – командую. Оглядываюсь вокруг. Вижу недалеко удивлённые и любопытные лица солдат и ухмыляющееся капитана.
А была, не была. Нам бы свою добычу довезти нормально. Надеюсь, нам этих приключений хватит. Тем более что часть отряда команды выполняет, как бог на душу положит. Чёрт знает что. Вот и показала практика, что она далека от теории. Где-то я читал, что плохой командир руководит боем только до первого выстрела. Кажись, правда. То есть я.
– Капитан помоги раненого вытащить. Трофейных коней можешь себе оставить.
– И всё остальные трофей тоже. У вас и своих хватает – нагло заявляет он мне, через овраг.
Так и знал, что он с... Пьяница, пьяница, а урвать кусок ума хватает. Может, поэтому его и послали? Ну, ничего. Земля круглая, когда-нибудь да сочтёмся ...за всё, капитан Зубов.
– Жадный ты. Хорошо, согласен. Но мы сразу уезжаем по своим делам.
– Идёт.
Ещё бы! Зачем ему такие свидетели. А вдруг мы передумаем и добычу себе заберём. А так, с глаз долой с сердца вон, все деньги на карман.
– Унтер бери пятерых. Принесите раненого и приведите коней – отдаёт приказ капитан.
– Зарядить оружие и смотреть в оба – приказываю.
– Да, серьёзная была битва – Фатей.
Смотрю вокруг. Убитых около десятка и шесть-семь раненых возвращаются с поля боя. Ну, по нынешним меркам, тридцать процентов выбывших из строя за несколько минут, много. Не ожидали поляки такой интенсивной пальбы. Явно им наши арестанты сказали, что нас не много. А тут облом. Стреляем как рота, да ещё с нарезного оружия. Вот когда они ещё пули повыковыривают, вот удивятся. Очень надеюсь, что им целые не достанутся, а с мятыми не разберутся. Плохо. Ладно, пока покрутим эту мысль в голове.
Поляки ещё больше сдали назад. Надеюсь, одного урока им хватит. Ну-ка, ну-ка, где моя труба. Жители Новогрудок разделились на две толпы и о чём-то оживлённо спорят. Раненые ковыляют с поля к ним. У кого лошадь убили, и он успел спрыгнуть. Кто не успел, но выбрался. Кто ранение получил, слез с лошади и возвращается пехом. На поле перед нами остались мёртвые тела людей и коней и пара лошадей бьющихся в агонии.
"Любовь" панов, мы сегодня честно заслужили. Потом трое отделились от всех и поскакали к раненым, думаю оказывать помощь.
Вообще-то странно начался бой и ещё более странно заканчивается. Тут всегда так? Необычно сейчас военные действия ведутся. Надо узнать.
– А если мы стрелять начнём? – удивляюсь вслух.
– Зачем? Сражение ведь закончилось – Воробьёв.
– Что значит закончилось? Что, когда хотят, тогда начинают. Когда хотят, заканчивают. Так что ли? А если Пётр мёртв? – удивляюсь. – Стреляем в этих шустриков на конях – показываю пальцем.
– Может не надо? – опять Воробьёв.
Что в отряде происходит? Сплошное разброд и шатание. Ночная операция прошла нормально, а тут половина отряда как подменили. Не зря так я боялся. Придётся всем качественно мозги вправлять.
– Надо Василий, надо – начинаю целиться. – И желательно ранить. А то они ещё надумают за нами и дальше идти.
Кто-то рукой перекрывает мне прицел. Да что же это такое?
– Дмитрий Иванович, не надо. А то они по Семёну и солдатами стрелять начнут – это уже Леонид.
Я посопел, посопел, но пришёл к выводу, что Леонид прав. Действительно хватит смертей на сегодня.
Солдаты принесли Петра и привели лошадей. Удивительно, но он оказался жив. Удар саблей разрубил кирасу на плече и части живота, оглушил его. Вот же какой мастер был. Жаль, что так вышло, я бы у него поучился. Пётр там так и лежал на крупе лошади пока его не снял Семён. Ощупав место удара, с моим не великим познанием, пришёл к выводу, что Пётр отделается сотрясением, трещиной в ребрах и большой гематомой. Главное жить, будет. Да что там будет. Через пару недель плясать сможет.
Улаживаем аккуратно на телегу и в путь. День только начался, и я планирую пройти по возможности довольно много. Выяснение отношений и "раздачу слонов" в отряде решил оставить до другой стоянки. А то тут лишнего народу слишком много.
Пока капитан с жадностью рассматривает трофей и раздумывает, что же делать ему дальше, я тихонечко общаюсь с унтером.
– Михаил, если что приезжай ко мне в Тулу, возьму на службу – вербую к себе в отряд понравившегося унтера. Рассказываю, как меня найти. А нет, так обратиться к Фёдору. – Не переживай, я его предупрежу. Надеюсь, ты понимаешь, что распространяться об этом не стоит.
– Неужто я не понимаю, барин. Дело государево. Мы со всем почтением и бережением.
Караван потянулся на шоссе, а за нами пристроились крестьяне. Пусть едут, всё равно мы скоро расстанемся. Они в Минск, мы же направимся сразу в Борисов. Если не успеем, заночуем около какой-нибудь деревни с водоёмом. Надо себя привести нормально в порядок.
Оглядываюсь на поляков. Ого, у них там целый сейм. Они расположились лагерем и никуда уезжать пока не собираются. Кто-то лежит, кто-то стоит, а несколько человек в центре что-то рассказывают и рьяно жестикулируют руками. Что-то мне подсказывает, что возможно это наша и не последняя встреча.
"Ну а кто же тебя милай с таким богатством просто так и отпустит" – ехидно прозвучал внутренний голос. Скорее всего, освобождённые пленные рассказали про сундук в доме и что мы его забрали. Учитывая прошлые денежные поступления, поверят. А самые отчаянные и жадные пустятся в погоню. Вот только так "топорно" действовать вряд ли будут. "Ты бы как поступил? Вот теперь пойдут по твоему следу самые хитрые, и хлебнёшь ты горе...горькое".
Глава – 14.
Мой внутренний голос не ошибся. Преследование продолжили десяток всадников. Но ошиблись паны. Причём ошиблись три раза. Первый, когда подумали, что мы понадеемся на русский авось. Я же наоборот, освободил Фатея от всех обязанностей, взвалив на него разведку. Нам и так не хватало людей, а сейчас все к вечеру банально валились с ног от усталости. Похоже, мы переоценили свои возможности. Или надо срочно что-то придумывать с "наёмным персоналом" или избавляется от части добычи.
Вторая ошибка. Преследователи не ожидали, что у нас на вооружение окажется мощная подзорная морская труба. Мой трофей от бывшего английского капитана, который даже в Москве купить не просто. Так что Фатей их обнаружил задолго и больше не выпускал из внимания.
И третья ошибка, что связались с нами. А вернее со мной. В отличие от других, я уделял много времени качеству и количеству экипировки и вооружению. Выросший на понятиях 21 века "о плотности" огня оружия, не распродал "лишние" огнестрельные образцы, а наоборот старался нарастить. Тут ещё прибывали в заблуждениях теории "пуля – дура, штык – молодец" Суворова. Но не я. Это было справедливо в прошлом веке, где почти не было нарезного и многозарядного оружия. Сейчас же ситуация в корне изменилась. А наши начальники как обычно вырвали слова из текста, как им лучше, а главное ... дешевле. В оригинале это звучит так: "Бери пулю на три дня, и иногда и на целую компанию, как негде взять. Стреляй редко, да метко; штыком коли крепко. Пуля обмишулится, штык не обмишулится: пуля – дура, штык – молодец . Это же мысль А.В. Суворова встречается в другом его афоризме : "Штыком может один человек заколоть троих, где и четверых, а сотня пуль летит на воздух". ( Заветы Суворова.)
Я и сам занимаюсь саблей и другим холодным оружием, но больше для тренировки. Не исключаю и для работы ночью или если понадобиться для тишины. Ну и всякое разное в жизни тоже бывает. Ведь и в покушение на мою драгоценную тушку, меня это уже не раз спасало. Не спокойное время, даже дворянам нужно быть начеку.
Основной же упор сделан на огнестрельное оружие. Ружья у нас пристреленные и с "подправленными" стволами в ложах на один уровень. Пришлось повозиться. Все наши ружья капсульные, не считая новых трофеев. Но я от них потихоньку избавлюсь, а что-то из разукрашенных на подарки пойдёт. Навески пороха и пули одинаковые, завернутые в лощёную бумагу в специальных патронташах. Изменённая пуля служит сразу и пыжом. Заряжать и перезаряжать все научились быстро. Стреляют же в бою пока самые умелые, остальные заряжают. Казачий способ.
Первую остановку мы сделали в старинном городе Борисове. Сюда хоть и с большим трудом, но добрались. Помогла в этом новая дорога, позволившая увеличить скорость передвижения. Сам уездный городок Борисов на покатом склоне берега реки с мостом, полное захолустье. Какой-то зачуханный. Хорошо если живет тысяч пять жителей. Хотя есть и каменные здания, но с Новогрудок и близко не сравнить. Эхо войны тут ещё не преодолели. Наверное, город начал развиваться только, только со строительством шоссе и нового моста. Знаменит, только тем, что в Отечественной войне 1812 года Березинская переправа стала самой мрачной страницей истории войн Наполеона. Французы до сих пор употребляют слово "Березина" и неистово крестятся.
Расположились недалеко от полицейского участка, на частном лугу с небольшой беседкой и хорошей травой. В левой части города. Рядом рынок, как обычно в таких случаях на берегу реки. Недалеко и мост, который нам хорошо видно. Мост деревянный, и чем-то на понтонный похожий. Интересно, как тогда зимой? Может на зиму разбирают, чтобы не сломался? Видно, что мост только недавно построенный, нет ещё ветхости дерева. Сам мост узкий, два дилижанса как у меня, могут и не развернуться. Берега вдоль реки лесистые и очень высокие. Кое-где будет и метров пятнадцать. Ширина реки метров триста, так что Наполеону было тут "несладко". Удивительно, что и смог убежать. Талант, однако. Почва вокруг песчаная и с травой плохо, из-за неё мы на луг и позарились.
Умудрились и клумбы с цветами помять, хотя и не хотели. Хозяин дома, хмурый мужик лет под сорок выбежал ругаться. Получив червонец ассигнациями и заверения что завтра или послезавтра уедем, отстал. Правда не сразу, а после того как я вытащил револьвер. Демонстративно крутанув его на пальце. Хозяину этого хватило. При других обстоятельствах, я и действовал бы по-другому, а сейчас вымотался. А ещё и ночь впереди.
Не успели расположиться, как пришёл полицейский. Хозяин, наверное, уже успел пожаловаться. Быстрый какой.
– Частный пристав Крупин Сергей Юрьевич. По какому праву Вы без разрешения хозяина тут остановились?
Ох, не задание, а расстройство. Как началось...через пень колоду, так и идёт. Один убитый, второй раненый. Часть команды действует без приказов. Мне же опять придётся тыкать мандатом, оставляя за собой след. А надеялся на Забеллу свернуть. Дилетант. В общем, как говорят, первый блин комом, а не чёткая боевая операция. Чёрт, ну нет у меня достаточно опыта такого командования. Элементарные ошибки делаю, одну за одной, как назло.
– Пристав, а хотите заработать? А заодно и депешу потом напишите. Смотришь, ещё и начальство наградит.
– Э... да? – опешил усатый дядька.
– Вот мой мандат. Выполняю специальное задание из столицы. А за нами охотятся бандиты, сейчас они в версте от города – надо разбираться быстрее, пока не стемнело.
– Ну а как? – прочитав мандат, поднял на меня глаза пристав.
Не знаю, что он имел ввиду, но отвечаю.
– Трофей. Мне нужны люди для охраны ночью и завтрашнего дня. А потом сопроводить в Смоленск. Каждый получит лошадь и другие трофеи. Нужно минимум ещё двоих умеющих обращаться с оружием и срочно – если посмотреть, как одет пристав, то ему от трофеев грех отказываться. И это ещё он на государевой службе.
– Попробую – затем он развернулся и ушёл.
Я подошёл к костру, где готовили и отдыхали почти все. Сильно ругаться пропало всякое желания, да и сил нет, если честно. Гнать Семёна тоже не выход, и так людей нет. Да и Фатей тогда может уйти, а это будет катастрофа.
– Так, слушайте сюда. Повторять больше не буду. Первый и последний раз, говорю. Если ещё кто-нибудь выкинет, что-то как Семён или Пётр, выгоню из отряда, н... пинком под зад. А то что-то распустил я вас, ...сплошная... самодеятельность – хорошо хоть командовать по расположению лагеря уже не надо. Каждый и так знает, что ему надо делать.
Пока готовили лапшу с салом, пришёл пристав с двумя мужиками. Хотя, с одним. Второй, пацан, лет семнадцати. Вот их я и направил к Фатею в помощь.
– Ложись Сергей Юрьевич. Сейчас до двух ночи поспим, а потом у нас с тобой будет задание – и подаю ему матрас с одеялом. Нужно найти место для засады за мостом.
– Барин. Дмитрий Иванович – тихо будит меня Максим. Да что такое? Только же заснул. Открываю глаза и вижу звездное небо над головой.
– Что случилось Максим?
– Паны ночью мост перешли.
– Твою ж мать. Решили нас из засады подловить, как мы их – молодцы, учатся. И что нам теперь делать? Тупо пытаюсь руками растереть лицо. Плохо, надо умыться.
– Так, нормально – умылся из фляги с помощью Максима. "Что делать? Что делать...в индейцев играть, вот что делать" – посетила меня неожиданная мысль. Переправиться на лодки через реку, подкрасться и напасть самим. И действовать на коротке. У меня два револьвера, мариэтту отдам Максиму. Фатей тоже с мариэттой. Плюс обычные пистолеты. Ещё и арбалеты захватить. "А вот перьев и боевой раскраски нет" – съехидничал внутренний голос. Значит, идём я, Фатей, Ремез и Максим. Ну и Крупина захватить. А то иначе жирно им будет такие трофеи за охрану и поездку до Смоленска. Надеюсь, он со своего охотничьего ружья не промажет. Хотя нет, он больше как проводник нужен. Надо ему только куртку Петра временно дать, чтобы не отсвечивал. А на следующий раз, если выживем, необходимо позаботиться о запасной полевой форме на всех. Итого, нас пять человек. "И скальпы после всего снять не забудь, будешь в Москве хвастаться" – опять влез голос. Тьфу ты, вот же прилипла дурная привычка разговаривать с самим собой. Как будто во мне спорят два человека. Один 19 века, а второй с 21.
– Сергей Юрьевич, срочно нужна лодка на пятерых – бужу пристава.
Через некоторое время нашлась убогая лодочка. За раз перевести можно не более двух человек с оружием, и то осторожно. Оставив охрану моста под командованием Воробьёва, начали переправу. Сначала местный рыбак отвёл лодочку подальше от моста, за изгиб берега реки. Так как я почти не сомневался, что за мостом будут наблюдать паны. Даже если и не будут, будем делать всё "по взрослому". На будущее такая тренировка тоже понадобиться.
Дождались утреннего тумана и поплыли на тот берег. Понадобилось три раза, туда-сюда гонять лодку. Ух, на таком убожестве и плыть страшно. И почему нет резиновой лодки? Ведь такой случай с переправой, явно будет повторяться и повторятся. В Москве в одном магазине на Тверской, я видел непромокаемые плащи Чарьза Макинтоша. Тогда я только приценился, уж очень цена меня впечатлила в 60 рублей за простенький плащ. ( В 1823 году шотландский химик Чарьз Макинтош, проводя очередной опыт, измазал рукав пиджака раствором каучука. Спустя некоторое время заметил, что рукав пиджака не промокает. Он запатентовал это изобретение и основал компанию Charles Macintosh and Co. по производству непромокаемых изделий – макинтошей. – прим. Автора.) Раз есть непромокаемая одежда, то может и резиновые лодки есть? Надо и с Мальцевым на эту тему поговорить, может он что подскажет.
Сырость от воды и утреннего тумана легла на одежду и оружие. А вот это уже плохо. Как бы осечек оружия не случилось. При высадке сначала пришлось проламываться через прибрежный кустарник выше головы. Потом, чуть ли не на карачках, помогая друг другу, забрались на берег. Крупина и остальных ещё на том берегу и предупредил, что разговаривать нельзя, а лучше общаться жестами. И ещё быть очень внимательными и не спешить. Успеем.
Теперь работа Фатея. Ну и мне у него заодно поучиться в боевой обстановке. Когда раскрыли заплечные мешки и начали собирать арбалеты, Крупин вытаращил глаза и открыл рот. Причём это было так комично, что все еле-еле смогли удержать смех, и только после моего кулака.
Фатей идёт медленно и аккуратно, в сторону моста тут не далеко. Часто останавливается и принюхивается как собака. За ним я с арбалетом наготове, потом остальные. Сначала я не понял смысл этого, но потом сообразил, что он вынюхивает запах дыма от костра. Тут он прав. Ночь и утро, довольно прохладные и сырые, так что вряд ли паны в стороне не разожгли костерок на стоянке.
Так, похоже, унюхал. Потом начинает подкидывать сухие травинки, определяя направления ветра. Понаблюдав и подумав, даёт знак рукой и двигается влево. Боится, чтобы нас не унюхали лошади. Некоторые боевые и обученные лошади, могут с успехом выполнить роль сторожевых собак. Хоть и не так успешно. Это опять даёт мне повод задуматься, что нужны собаки и дрессировщик. Ну, тут такой вряд ли есть, а вот охотника воспитывающих собак найти можно. Нам понадобилось около часа поиска, чтобы найти стоянку врагов.
Поляки, хотя там возможно есть и другие национальности, расположились в небольшой лощинке покрытой кустарником. Стреноженные и привязанные кони тут же. Вот только нормально подобраться к спящим можно лишь с одной стороны. И так, чтобы это было не стороны моста. И как назло между нами будут кони. Придётся стрелять через табун. Плохо. Ну, никто и не обещал, что будет легко.
Утреннего тумана практически и нет. Скоро наступит полноценное утро и будет тёплый весенний день. Как жаль. Обстоятельства выше моего желания. Лучше я бы с удочкой посидел на берегу, а не стрельбой с утра пораньше по живым мишеням занимался.
Одиннадцать лошадей и недалеко восемь спящих людей около костра. Не понял, а где ещё три. Долго рассматриваю в подзорную трубу окрестности. Меня дёргает за рукав Фатей и показывает на дерево, где на небольшой высоте в ветвях прячется наблюдатель. Ух. Как он нас не заметил, ума не приложу? Может потому что он смотрит в сторону моста, а не назад? Или прикимарил под утро? А где другие?
Пожимаю плечами и показываю, что не могу найти двух других. Что такое изображает наш следопыт? Не понятно. "Надо ему японца репетитором нанять из театра Кабуки, чтобы научился. А то хрен разберёшь" – влез ехидный внутренний голос. "Отстань, не до твоих п..." .Ага, похоже, что две грузовые и других дозорных искать ненужно.
Тоже кривляюсь, как дурак, пытаясь повторить, что я правильно понял. Погоже разобрались. Отдаю команду Максиму, чтобы он снял сторожа с арбалета. Мы же пока начинаем готовиться к нападению.
Ждём. Макс аккуратно и медленно подбирается к дозорному. Опять убеждаюсь, что из нас он больше всего подготовленный в таких делах. Явно имеет опыт. Ну что же спасибо Шварцу за то, что мне его отдал. Надо с ним ещё поговорить на эту тему, может, что и посоветует.
В момент выстрела Макса из арбалета дозорный дёрнулся, и стрела прошла мимо. Неужели почувствовал взгляд? Слышал я такую теорию, но вот правда ли? Стрела впилась в ствол рядом с деревом, а наблюдатель попытался спрыгнуть. Максим недолго думая, побежал к нему и стал палить в него с мариэтты.
Ну а мы-то чего отстаём? Не в театре же. Начинаю палить из пистолета в спящих людей. Не знаю как там с двух рук у других, но я с этого чудовища килограмма на два, два с половиной, могу стрелять за раз только с одного. Причём ещё и держа двумя руками.
Люди около костра не успевали подняться, как оказались под градом пуль. Лишь некоторые успели откатиться в сторону. Хотя это им и не помогло. Я стрелял с колена, успев расстрелять и разрядить два пистолета. Отдача несмотря, что дымный порох, довольно ощутимая. Мариэтта, в этом отношении мне нравиться больше.
Через секунд двадцать, закончилась эта бойня. Досталось и лошадям. Кто уж там промазал, решил не разбираться. Одна лошадь убитая, вторую пришлось добить. Хотя их и жаль больше всего.
– Так. Грузим всё, кроме убитых лошадей. И едем в лагерь – отдаю команду. – Сергей Юрьевич по приезду в лагерь отправь своих, чтобы вывезли убитых лошадей. Себе заберёте.
– М?– вопросительно смотрит на меня.
– Да не надо мне ничего. Мёртвых людей потом зароете. И что тут видел, не болтай.
В лагере трупы быстро обыскали, загрузили добычу на лошадей, и повели через мост на свою стоянку. Всё "добро, нажитое непосильным трудом" что привезли с "охоты", распихали по повозкам. Из всех трофеев меня только сильно заинтересовало одно седло, больше напоминающее современное 21 века. Девятнадцатого века сёдла маленькие, передний рожок с лукой не удобные. Крыльев практически нет. Потников тоже нет, как и боковых подушек. Полноценные попоны большая редкость. Перемётные сумки и передние кобуры отсутствуют. В общем, сплошное расстройство.
Я пару раз ездил в прошлой жизни на лошади. Шагом. На экскурсии минут по тридцать. Вот и весь мой прошлый опыт. Приблизительно знаю, но вот чтобы заказать, никак не решался. Боялся что засмеют. Тут же все с детства на лошади, а я ещё тот наездник. Зато теперь есть образец, а я кое-что и дополню.
Удивительно, но даже мои люди часть шмоток не стали снимать с убитых. Похоже, насытились трофеями уже все. Это меня радует, тем более и домой ещё путь не близкий.
Утро и первую половину дня потратили на приведение себя в порядок. Проверил Петра, который очнулся и лупает глазами. Закупили свежих продуктов, меняя их на трофеи. Я наотрез отказался платить наличкой, а разного дешевого барахла у нас куча, вот и меняли. Сменяли и надоевшую мне собаку, на шесте. Хоть и хороша, но ну её. Да и место на телеге занимает.
Караван с увеличившимся количеством людей и лошадей, пересёк мост и потянулся по дороге. Впереди, как обычно Фатей в дозоре. Оглядываюсь на мост и реку. Граница. Березина. Дальше наша земля.
Конец первой части.
Часть -2
Глава -1.
В Смоленске, после рынка а потом и отдыха, расстались с нашими помощниками. Как и обещал, дал по лошади, шмоток, а Крупинину кремнёвое гладкоствольное ружьё. Выбрал то, что было менее жалко, но и от этого они были на седьмом небе от счастья.
– Вы, Дмитрий Иванович, если будите в наших краях, то милости просим. Встретим, как самых дорогих гостей. Не забывайте нас – учтиво, чуть ли не кланяясь Крупин. Его люди так же, одновременно прижимая корзинку с едой на обратную дорогу. И чего они вдвоём в неё вцепились?
– А что Сергей Юрьевич, может и с нами... на задание как-нибудь съездите? – приходит шальная мысль, взять в помощники пристава. А что, мужики отработали свою часть сделки на совесть. Гоняли, их мои не стесняясь, даже пристава. Ну а то, что они слишком много получили в оплату, виноват я. Никто меня за язык не тянул. Ну и пусть, ведь всё могло быть и по-другому. Вояки, правда, с них никакие, но зато в остальном нормально. А опыта придётся набираться по ходу дела, как им, так и нам.
– А у Вас, все дела такие?
– Всяко бывает. Но и награда соответствующая – усмехаюсь.
Крупин смотрит на своих. Они энергично киваю головами, особенно молодой Игорь, как китайский болванчик.
– Мы согласны.
– Ну и хорошо. Ждите, возможно, скоро увидимся.
До Людиново я надеюсь добраться дня за два – три, тем более мы продали на рынке часть габаритных и малоценных для нас вещей. Правда, по дешевке. А самое главное избавились от кареты, которая так раздражала меня. Даже к крестьянским телегам я относился лучше, чем к этому "гробу" на колёсах. Свернул на дорогу в Людиново по двум соображениям. Попытаться сбить со следа других преследователей, если они будут. Вторая причина, заставившая меня свернуть, это сломанная французская полевая кухня. Хочу заказать несколько штук, но с моей модернизацией. Эта тоже на удивление оказалась довольно интересная. Пища тут готовилась на водной бане, чтобы не подгорала. Очень хорошее решение. Не устраивает меня в ней, это только один котёл. Не совсем удачное общее расположение, отсутствие нормального места для дров и что когда-то там были узкие большие колёса. Всё это надо изменить.
Путешествуя туда и обратно, я внимательно рассматривал всё вокруг. Поражала бедность деревень и архаичное ведение хозяйства. По большому счёту сейчас крестьяне производили чуть больше, чем съедали сами. То есть сам-2, максимум сам-3. А для того чтобы был отток из крестьянской общины под разными предлогами, надо производить на сам-5 минимум. Видно, что пахотной земли просто не хватает. ( Уже с правлением Александра-1 сельхозземли в центральных губерниях России стало очень сильно не хватать. Для нормального функционирования сельского хозяйства в России надо не менее 4 гектаров на человека. А уже сейчас было в 8-10 раз меньше. – прим. Автора.) Череда непрекращающихся крестьянских восстаний заставляет власть хоть как-то реагировать. С этим "заколдованным кругом" первую попытку бороться сделать уже Александр -1. Закон о вольных хлебопашцах от 20 февраля 1803 году. Промышленность же не могла нормально развиваться, так как и грамотных рабочих не хватало, да и кормить их было попросту нечем. А крестьяне и помещики не хотели и не были заинтересованы, больше производить. Это бы потребовало напряжение всех их небольших сил. Промышленность тоже не могла им ничего предложить взамен за их труд. В Европе эту проблему начали решать, только когда начали грабить колонии с конца 15 начала 16 века. На этом грабеже и выросла их буржуазия. На чужих богатствах сделала технический рывок и изменила мешающие им государственные порядки.
В России эту проблему смогли решить только коммунисты, крайне жестокими методами, проведя полную коллективизацию. Создали полугосударственные латифундии, под названием колхозы и совхозы. Ну, в общем-то, и выхода другого у них и не было. В стране не осталось других материальных ценностей. Часть разграбили сами и вывезли на заграничные счета, частью откупились от интервенции. Часть усели вывезти бежавшие от советской власти. (Заменили мелких дворян-фермеров, на колхозы-латифундии. При царизме только латифундисты, крупные помещичьи хозяйства, в основном-то и поставляли товарный хлеб на экспорт. Остальные же хозяйства выращивали очень мало, поэтому и голод в России был частым "гостем". Когда Черчилль спросил у Сталина после войны, что было самым трудным в его правлении? Сталин ответил – коллективизация. Жаль только, что методы были использованы самые радикальные и варварские. Например, боевое испытание первых советских танков проводили на восставших крестьянах и казаков. Один из эпизодов, как наиболее массированное применение, это при восстании на Кубани в 1932 году, в районе ст. Тихорецкой. В тридцатые годы Сталин ещё не далеко ушёл от бывшего террориста, каким был в молодости и участвовал не в одном вооружённом ограблении. Эксы проходили ведь не только до революции, но и после, особенно были сильными в Петрограде и Москве. Он не боялся ни своей, ни чужой крови. Для него не существует понятие человеческой жизни, он был к ней полностью равнодушен, главное результат. Хотя ещё большую несправедливость и жестокость, проявляли именно на местах, зачастую выясняя отношения между собой таким способом. Под этим лозунгом "за власть рабочих и крестьян" местные "бароны" и "герои" гражданской войны стали перекраивали свои завоеванные "вотчины". Часто своей такой жестокостью, что пугая этим даже Москву. А потом уже за них с 1936 года принялся Сталин, когда они в наглую перестали подчиняться центру, устраивая различные заговоры. В беспощадной "войне" Сталин сумел укрепить вертикаль своей власти, что в это время делал не только он. Этим же нанимался Рузвельт, Гитлер, Муссолини и Франко и многие другие. Сталин же сумел получить полную власть только в 1939 году. – прим. Автора.)
В Людиново Борисов встретил меня подавленным. Мальцев распорядился прекратить выпуск рельс и остановить завод. Начался банальный голод. Крепостным мастерам нечем было платить зарплату.
