Текст книги "Четвертая воздушная"

Автор книги: Константин Вершинин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 23 страниц)

6 декабря в 22.00 при поддержке артиллерии, действующей с берегов косы Чушка и косы Тузла, и ночных бомбардировщиков десантники Гладкова сильным ударом прорвали оборону противника у маяка Нижне-Бурунского и форсированным маршем с боем начали продвигаться в северном направлении. Смяв противника в рай-оне Боч. Завода, уничтожив отдельные вражеские подразделения, несшие охрану побережья на участке Керчь, Камыш-Бурун, отряд к утру 7 декабря захватил предместье южнее Керчи и вступил в ожесточенный бой за гору Митридат.

В течение ночи 4-я воздушная армия обеспечивала прорыв обороны противника севернее Эльтигена и выход войск в район Керчи. Первый удар с воздуха был нанесен в сумерках: 14 самолетов типа Б-3 действовали по живой силе и технике на южной окраине Эльтигена. Затем одиночные бомбардировщики били по скоплениям вражеских войск, мешавшим продвижению группы.

Погода была исключительно сложной (сплошная облачность высотой 100 – 400 метров, видимость 1 – 2 километра), но авиаторы задачу выполнили полностью. Эльтигенская группа, прорвавшись через боевые порядки противника, с боями вышла на южную окраину города Керчь и горы Митридат.

Для уточнения места расположения командного пункта полковника Гладкова и восстановления потерянной с ним связи генерал И. Е. Петров приказал сбросить вымпел в районе одного из поселков южнее Керчи. Эту задачу успешно выполнили экипажи 229-й истребительной и 214-й штурмовой авиадивизий. Для полного представления о положении отряда Гладкову было приказано обозначить кострами крайние точки плацдарма (это было необходимо для поддержки десанта всеми средствами и способами); сообщить координаты целей, по которым должна ударить наша артиллерия; двумя кострами обозначить место, где можно пристать катеру.

Во второй половине дня 7 декабря противник предпринял ряд контратак из района южнее Керчи. О серьезности положения свидетельствовали телеграммы, переданные с командного пункта Гладкова в штаб 4-й воздушной армии. "...Гладков передает: в районе Боч. Завод скопление пехоты противника, просит выслать авиацию для обработки этого района. Гладков просит сбросить грузы и штурмовать район церквей на южной окраине Керчи. 12.25 7 декабря 43 г.".

"...Вручить немедленно. Противник наступает с западной окраины Керчи. Гладков просит помощи. 14.27".

Авиаторы немедленно откликались на просьбы о помощи. Последняя группа штурмовиков, действующая в интересах десанта, совершила посадку уже в темноте.

Помимо вылетов по запросам, налеты штурмовиков на войска противника совершались и по данным воздушной разведки. Всего в течение дня 7 декабря мы произвели 339 самолето-вылетов. Противник понес большие потери в живой силе и технике. В расположение группы Гладкова сброшено три тонны боеприпасов.

В 17.20 с вспомогательного пункта управления нашей армии было доложено: "Все контратаки противника отбиты. Штурмовики работали в заданных районах. Груз сбрасывали отлично, все мешки попали своим".

Десантная группа, поддерживаемая с воздуха, не только оборонялась, но и предпринимала контратаки, чтобы прорваться к своим. Однако враг встречал ее сильным огнем из всех видов оружия с южной и западной окраин Керчи. Прорвалось всего 50 человек. Просочившись через восточную часть города, они вышли в район обороны 339-й стрелковой дивизии 56-й армии. Остальные в упорных боях продолжали удерживать гору Митридат и южное предместье Керчи.

В ночь на 8 декабря части 4-й воздушной армии непрерывно бомбили врага в районе южнее Керчи, доставляли боеприпасы и продовольствие группе Гладкова. Всего было произведено 174 самолето-вылета, доставлено около четырех тонн продовольствия и свыше семи с половиной тонн боеприпасов.

А днем восьмого, в 12.30, противник вновь пошел в наступление. И опять полетели к нам телеграммы: "...Вручить немедленно... Гладков просит воздействовать авиацией. 13.02".

"...Вручить немедленно... Противник продолжает накапливать силы и технику... Перешел в наступление... Артиллерия противника обстреливает боевые порядки... Гладков просит бомбить и штурмовать эти районы. 13.45".

"...Положение у Гладкова обостряется. Просит авиацию. 14.00".

"...У Гладкова положение серьезное. Просит обработать северные скаты выс. 91,4 и выс. 108,4, появились танки в том и другом районах. 14.17".

Телеграммы шли одна за другой. На каждую из них мы реагировали немедленно. Несмотря на сильный зенитный огонь в районе Керчи, на сложность обстановки, летный состав действовал мастерски, отважно. Противник находился под непрерывным воздействием авиации.

Передо мной график работы штурмовиков днем 8 декабря. Любопытен временной интервал между вылетами групп: 8.58 – шесть Ил-2; 9.10 – четыре Ил-2; 9.19 четыре Ил-2; 9.29 – четыре Ил-2. Группы по четыре – двенадцать штурмовиков шли непрерывным потоком в течение дня. Последний вылет совершен в 16.20. Это был восемнадцатый групповой вылет. В 17 часов в бой вступили бомбардировщики: четырнадцать Б-3 нанесли удар по северным скатам высоты 9,14 в районе южнее Керчи. Всего в течение дня совершено 500 самолето-вылетов. Противник понес значительные потери и откатился на исходные рубежи.

Большим достижением 4-й воздушной армии явилась ликвидация блокады десанта с моря. Уже на четвертый день после его высадки противник закрыл подходы к мысу Эльтиген катерами и баржами, не давая нашим плавучим средствам возможности подвозить для десантных частей пополнение и все виды довольствия. Он обстреливал также Эльтиген с моря, постоянно держал под контролем этот участок Керченского пролива.

Для срыва блокады наша авиация делала все возможное. Установив, что в порту Камыш-Бурун находится от десяти до четырнадцати самоходных барж и что часть плавучих средств приходит в Керченский пролив из других портов Крыма, мы систематическими ударами днем и ночью уничтожали эти средства. Налетам подвергались порты Камыш-Бурун, Феодосия, Севастополь, Евпатория, Ялта. И это сыграло свою роль: 8 декабря блокада десанта была ликвидирована.

Десантная группа продолжала удерживать Митридат, но противник с каждым днем лез все яростнее, не считаясь с потерями, стараясь восстановить утраченное положение. 10 декабря ему удалось овладеть горой.

Для группы Гладкова создалась угрожающая обстановка, и командование Отдельной Приморской армии решило снять ее с мыса Эльтнген и переправить на восточный берег Керченского полуострова, на плацдарм, занимаемый 56-й армией. Так и было сделано 11 декабря 1943 года. На этом операция закончилась.

Всего с 1 ноября по 8 декабря 1943 года в интересах эльтигенской группировки мы сделали 6514 самолето-вылетов. Кроме того, 370 самолето-вылетов совершено авиацией Черноморского флота.

Противнику был нанесен значительный урон в живой силе и технике: сбито 114 самолетов, уничтожено и повреждено 35 танков, 120 автомашин, 15 минометов, 10 орудий, 16 складов боеприпасов, подавлен огонь 10 батарей артиллерии, потоплено 10 барж и 1 катер, убито и ранено 800 солдат и офицеров.

Генерал И. Е. Петров высоко оценил боевую работу авиации. "Отмечаю отличные боевые действия 4-й воздушной армии, – говорилось в приказе от 12 декабря 1943 года, – по обеспечению операции на Керченском полуострове, в результате которых войска Отдельной Приморской армии, произведя успешную высадку десанта и сломив сопротивление противника, прочно закрепились на плацдарме северо-восточнее Керчи.

Особо велика роль 4-й воздушной армии в оказании поддержки десантному отряду полковника Гладкова, блокированному противником с суши и с моря в районе Эльтигена.

Только непреклонная воля и высокий патриотический дух самих десантников, а также непрерывная помощь, высокое мастерство, безграничное боевое упорство и храбрость легчиков 4-й воздушной армии и меткий огонь артиллерии обеспечили десанту возможность отразить все атаки врага, нанести ему огромные потери, прорвать тяжелую блокаду и овладеть более выгодным тактическим рубежом в районе горы Митридат, южной окраины Керчи, тем самым сняв блокаду противника с моря.

Всему личному составу 4-й воздушной армии за отличную напряженную и мужественную работу объявляю благодарность".

Глава пятнадцатая. Жаркие будни героев

После завершения Элътигенской операции усилия 4-й воздушной армии были направлены на поддержку десантных войск 56-й армии, укрепившихся на плацдарме северо-восточнее Керчи.

Воздушная обстановка в декабре 1943 года характеризовалась преимуществом нашей авиации.

3 ноября мы надежно обеспечили высадку десанта 56-й армии. В первые дни операции прикрытие осуществлялось непрерывным патрулированием истребителей, в последующие – дежурством больших групп на аэродромах.

Наряжая воздушный патруль, мы учитывали летно-тактические особенности самолетов и в зависимости от этого сочетали различные типы. Так, на высотах 2000 – 3000 метров барражировали ЛаГГ-3; над ними, на высотах 4000 – 5000 метров, – "аэрокобры". При подходе смешанных групп противника они, как более маневренные, сразу вступали в бой с истребителями, сковывали их и тем самым помогали экипажам ЛаГГ-3 выполнять основную задачу – уничтожать бомбардировщиков.

С началом высадки десанта 56-й армии над плацдармом в течение всего дня находилось 16 – 18 истребителей. В случае необходимости число увеличивалось по первому же сигналу. Такая практика полностью обеспечивала частям 18-й и 56-й армий успешную высадку на восточное побережье Керченского полуострова и сравнительно быстрое расширение плацдарма до района Баксы.

В период с 11 по 26 ноября отмечалось резкое увеличение активности авиации противника. Нередко его бомбардировщики действовали группами до 40 самолетов. Такая вспышка была не случайной: Гитлер приказал защищать Крым до последней возможности.

Перед нами встала задача – сорвать планы противника, прикрыть надежным воздушным щитом свои десантные войска на Керченском полуострове и не допустить вражеские бомбардировщики к портам, расположенным на западном побережье Таманского.

Эту задачу мы выполнили без особых усилий. Даже не применяли такой способ действий, как патрулирование в воздухе. Вылетая на перехват из положения дежурства на аэродроме, истребители встречали "юнкерсов" еще на подходе к линии фронта, уничтожали их или заставляли поворачивать вспять.

Чем объясняется такой успех? Тем, что противник в это время не располагал достаточным количеством истребителей. А во-вторых, наличием в нашей армии надежных средств обнаружения и наведения.

Своевременная встреча бомбардировочных групп противника до подхода их к полю боя стала возможной благодаря широкому применению и грамотному использованию радиотехнической станции РУС-2. Установленная на Керченском полуострове, она позволяла обнаруживать вражеские самолеты на расстоянии до 100 километров от линии фронта. Данные о появившихся самолетах передавались по прямому телефону на командный пункт 229-й Таманской истребительной авиадивизии и одновременно на радиостанцию наведения. Командир соединения полковник М. Н. Волков, в зависимости от количества бомбардировщиков противника и их удаленности от линии фронта, поднимал в воздух дежурные группы истребителей и в случае необходимости быстро наращивал силы.

Подъем дежурных экипажей по данным радиотехнической станции всегда обеспечивал своевременный перехват фашистских бомбардировщиков. Так, например, с 1 по 12 ноября 1943 года от 229-й Таманской дивизии было поднято 30 групп по четыре – шесть машин в каждой. Они провели 30 воздушных боев, в результате которых сбили 25 самолетов: 13 бомбардировщиков и 12 истребителей.

Работая с рассвета до темноты, расчет станции РУС-2 в течение ноября обеспечил частям 229-й Таманской дивизии вылеты 263 групп по 8 – 16 самолетов. В отдельные периоды боевых действий комдив М. Н. Волков поднимал сразу в воздух до 40 – 50 истребителей с интервалами между группами 5 – 10 минут, а при необходимости быстро наращивал силы.

Опыт показал, что радиостанция наведения может помогать не только дневным истребителям, но и ночным. В сумерках и в светлые лунные ночи группы бомбардировщиков сравнительно неплохо просматриваются, и мы немедленно воспользовались этим, стали наводить на них истребителей.

Управление действиями прожекторов, используемых для освещения вражеских самолетов, мы тоже приняли на себя, на расчет главной радиостанции наведения. Представитель от пункта управления прожекторами находился на ВПУ генерала Слюсарева. Получая от него команды на освещение целей, сразу же передавал их по телефону на пункт управления.

В январе 1944 года на главной радиостанции мы организовали подслушивание радиопереговоров немецких летчиков, приспособив для этого танковый приемник типа "УВВ-Е". Укоротив диапазон длин волн, получили возможность слушать передачи по рации с расстояния до 120 километров.

Посредством радиоперехватов вскрывали исключительно ценные данные, которые помогали нам уяснять воздушную обстановку, уточнять данные локатора РУС-2 при засечке целей, получать сведения о бомбардировщиках, идущих на малых высотах, невидимых станцией... Все это давало возможность более точно определять время вызова наших истребителей для перехвата групп самолетов противника.

В интересах главной радиостанции мы организовали ближнюю воздушную разведку, которую вели летчики-истребители. Находясь за линией фронта на наиболее вероятных маршрутах полетов вражеских бомбардировщиков, они внимательно осматривали пространство и обо всем увиденном немедленно докладывали на главную радиостанцию.

На КП командиров частей, соединений, в рабочих помещениях начальника оперативного отдела армии, начальника штаба и моем были установлены репродукторы, дававшие возможность слышать все команды главной радиостанции наведения, доклады и информации летчиков, радиосвязь внутри групп при выполнении полета. Короче, мы слышали все, и это давало возможность постоянно быть в курсе событий.

В борьбе за господство в воздухе важную роль сыграл богатый боевой опыт командиров частей и соединений, накопленный ими в боях на Кубани весной и летом 1943 года, их высокое методическое мастерство. Это давало им возможность хорошо воевать и хорошо учить летчиков. Учеба не прекращалась ни на один день. Вечерами, после окончания полетов, каждый командир полка собирал подчиненных, чтобы проанализировать с ними боевые действия как своей части, так и соседних. Все ведущие групп, а нередко и ведомые летчики подробно разбирали тот или иной бой, независимо, от того, был он удачным или неудачным. Так по крупицам собирался боевой опыт, зарождались новые тактические приемы.

В распространении и внедрении в практику всего передового и ценного существенное значение имели так называемые "Информационные листки", составляемые отделением штаба 4-й воздушной армии по использованию опыта войны. В этих "листках" содержался глубокий анализ оперативно-тактического применения нашей авиации. Они издавались типографским способом и рассылались по полкам и дивизиям.

Таким образом, уже в ноябре, в ходе десантной операции наших войск, бомбардировочная авиация противника, понеся большие потери и не добившись успеха, вынужденно перешла сначала к полетам большими группами с солидным прикрытием истребителей (нередко – соотношение один к одному, что вообще было не свойственно немецкой авиации), а затем отказалась и от этой тактики, начала действовать преимущественно в сумерки и с наступлением темноты.

Но и в ночное время противник встречал организованный отпор со стороны наших авиаторов. Экипажи ЛаГГ-3 и А-20-Ж (бомбардировщики, применяемые в качестве ночных истребителей) за две ночи сорвали все налеты и сбили три Хе-111. Отказавшись от применения больших групп в сумерки, фашисты стали действовать только ночью и только одиночными самолетами. Лишь в редких случаях они посылали на задания сразу по нескольку бомбардировщиков.

С 12 декабря 1943 года активность авиации противника снизилась, можно сказать, до предела. Действия ее в основном ограничивались ведением разведки переднего края нашей обороны и переправочных средств в Керченском проливе. И только в период с 27 по 30 декабря, в связи с проведением частной операции войск по расширению плацдарма, активность воздушного противника снова возросла. Группы по десять – двенадцать Хе-111 пытались производить бомбардировочные налеты, но, как правило, они отражались нашей истребительной авиацией.

В январе 1944 года войска Отдельной Приморской армии вели наступательные действия с задачей овладеть городом Керчь и развивать наступление в глубь полуострова. Частям нашей армии противостояла вражеская группировка, имеющая в своем составе до шести дивизий и 235 самолетов (без учета истребителей, действовавших на перекопском направлении), в том числе: бомбардировщиков – 80, истребителей – 50, разведчиков – 45, транспортных – 60.

Мы имели 550 самолетов, то есть в два с половиной раза больше. Но это соотношение было относительным – при необходимости гитлеровцы имели возможность привлечь дополнительно и авиачасти, расположенные на аэродромах Украины. Мы тоже могли получить еще около 100 самолетов из ВВС Черноморского флота.

В течение января 1944 года наши войска провели две частные наступательные операции, но обе они оказались малорезультатными. Первая осуществлялась в период с 10 по 15 января на правом фланге Отдельной Приморской армии в районе северо-восточнее и северо-западнее Булганак. Войска очистили от противника небольшой участок побережья Азовского моря и продвинулись на глубину до полутора километров. Вторая проводилась на левом фланге армии в период с 23 по 27 января с задачей овладеть городом Керчь. В ней участвовали два морских десантных отряда, высадившихся в Малой пристани, и две стрелковые дивизии (339-я и 383-я). Итог тоже оказался неутешительным: было занято лишь несколько кварталов юго-восточной части города.

Обычно о результатах действий авиации принято судить по успеху наземных войск. Но в обстановке, сложившейся на Керченском полуострове, такой подход будет не совсем правильным. Особенность создавшейся ситуации заключалась в том, что на малом участке плацдарма (в среднем семь на десять километров) невозможно было разместить необходимое количество артиллерии и минометов для поддержки пехоты. Поэтому недостаток в огневых средствах компенсировала авиация, ставшая основной ударной силой при отражении контратак противника, в том числе и танковых.

Как и предполагалось, в ходе боев гитлеровцы перебросили с Украины дополнительно 65 самолетов. Тогда и мы привлекли к боевым действиям еще около 100 машин из состава ВВС Черноморского флота.

10 и 11 января в связи с наступлением наших частей на одном из участков восточной части Керченского полуострова активность вражеской авиации повысилась. Так, в первый день группы бомбардировщиков от шестнадцати до тридцати машин в каждой (Ю-87 и частично Хе-111) под прикрытием восьми двенадцати Ме-109 в светлое время и группами до сорока Хе-111 в сумерки пытались бомбить советские войска, населенные пункты, в которых они находились, причалы. Наши летчики провели 33 боя, сбили 25 самолетов противника, потеряв при этом только три машины.

Вот как проходила одна из этих воздушных схваток. В 15.00, вылетев по вызову главной радиостанции наведения, пятерка ЛаГГ-3 из 790-го истребительного авиаполка перехватила группу самолетов противника, состоявшую из двадцати Ю-87 и пары Ме-109. Это было в районе Тархан на высоте 3000 метров.

Бомбардировщики врага шли к цели звеньями, эшелонированными по высотам. Подполковник И. Г. Королев развернул свою группу на противника и первой же дружной атакой расстроил его боевой порядок. Потеряв три самолета, фашисты беспорядочно сбросили бомбы на свои войска и в море, а затем повернули на запад. Истребители сопровождения попытались защитить бомбардировщиков, но были сразу же сбиты. Уничтожив пять вражеских самолетов, Королев и его ведомые без потерь вернулись на свою базу. Полет продолжался 65 минут.

В течение дня, по данным РУС-2 и по личному наблюдению расчета радиотехнической станции, было обнаружено 10 групп фашистских бомбардировщиков; три из них наши истребители вообще не допустили до своих наземных войск, а остальные рассеяли с большими потерями для врага.

Всего за 10 января части 4-й воздушной армии произвели 829 боевых вылетов, из них 580 днем и 249 ночью. При этом экипажи бомбардировщиков совершили 300 полетов, штурмовиков – 115, истребителей – 408, транспортных самолетов шесть. Было уничтожено и повреждено девять танков, восемь орудий полевой артиллерии, взорвано три склада с боеприпасами, подавлен огонь трех батарей полевой и двух – зенитной артиллерии, рассеяно и уничтожено до полка пехоты противника. Действиями ночных бомбардировщиков вызвано семь очагов пожара и восемь взрывов. Горела вражеская техника, запасы продовольствия, склады горючего, боеприпасов.

В течение следующих суток противник оказывал сопротивление на всех участках наступления наших войск, часто переходил в контратаки, стремясь восстановить утраченные позиции. Его авиация совершила до 250 самолето-вылетов.

Части 4-й воздушной армии продолжали наносить штурмовые и бомбардировочные удары по войскам противника в районе населенных пунктов Тархан, Грязева Пучина, Булганак, а также прикрывали свои войска и переправы. При этом наши летчики произвели 410 самолето-вылетов, участвовали в 17 воздушных боях, в ходе которых сбили четыре Ю-87 и пятнадцать Ме-109. Ударами штурмовиков и бомбардировщиков уничтожено десять немецких танков, три артиллерийских орудия, взорван склад с боеприпасами, уничтожено до роты пехоты. Наши потери – шесть самолетов.

В последующие дни наступления авиация 4-й воздушной армии продолжала успешно и эффективно наносить удары по боевым порядкам противника и удерживала господство в воздухе.

Для более тесного взаимодействия штурмовиков с наземными войсками командиры авиационных дивизий с радиостанциями наведения находились в расположении боевых порядков пехоты, что давало возможность быстро отвечать на ее запросы, перенацеливать группы "ильюшиных" на более важные объекты, выявленные в ходе боя.

Так, в полдень 17 января, действуя по запросу наземного командования, две группы штурмовиков 7-го гвардейского полка нанесли удар по важной в тактическом отношении высоте 103,9, помогли нашей пехоте выбить с позиций противника и прочно на них закрепиться. В тот же день, спустя полчаса, еще две группы штурмовиков во главе с командиром 40-го гвардейского авиаполка А. Д. Соколовым действовали по переднему краю обороны противника в 850 метрах юго-западнее высоты 164,5. Несмотря на исключительно сложные метеоусловия сплошную облачность высотой 50 – 70 метров, снегопад, понижающий видимость до 500 – 800 метров, – группы гвардии подполковника Соколова точно и своевременно вышли на цель и в 12.33 нанесли удар по танкам и боевым порядкам вражеской пехоты. Это позволило нашим наземным войскам продвинуться вперед и занять высоту 164,5. За умелые действия командование Отдельной Приморской армии объявило участникам налета благодарность.

В течение 13 и 14 января мастерски дрались группы истребителей 42-го гвардейского, 88-го Новороссийского и 249-го истребительных авиационных полков, вылетавшие на перехват бомбардировщиков противника.

Один из боев мы наблюдали вместе с генералом армии И. Е. Петровым. Группа "юнкерсов" намеревалась атаковать наши войска, оборонявшие высоту 104,5. Бомбардировщики уже были в непосредственной близости от цели, и в этот напряженный момент появились два звена "яков", возглавляемых гвардии капитанами Коноваловым и Горбуновым. Не теряя драгоценных секунд, летчики с ходу атаковали врага и разметали его боевой порядок.

Петров был восхищен отвагой истребителей из 229-й Таманской дивизии и приказал представить их к награде, а Коновалова, помимо того, к досрочному присвоению воинского звания.

Исключительно слаженно наши летчики провели бой на следующий день, 14 января. Уже перед наступлением темноты они перехватили на подходе к Керчи группу Ю-87 и решительно ее атаковали. Экипажи противника действовали хаотически. Бомбы падали в воду. Один бомбардировщик был буквально загнан в море и затонул. Приказом по воздушной армии я объявил благодарность летчикам истребительных групп, возглавляемых Павловым, Князевым, Луниным и Макаровым. Поощрил и экипажи штурмовиков, принимавших участие в этом бою.

Не менее успешно действовала наша авиация и на левом фланге Отдельной Приморской армии, которая проводила наступление с целью захвата города Керчь. Наносился комбинированный удар частями 16-го стрелкового корпуса из Керченской бухты и морскими десантными отрядами, высадившимися в районе Малой пристани.

20 января 1944 года 4-я воздушная армия получила боевую задачу: за час до подхода десанта подавить огонь артиллерии противника, расположенной на северо-западной окраине Керчи и уничтожить прожекторы. А с началом артиллерийской подготовки нужно было массированным налетом заставить замолчать вражеские батареи в районе пристани на мысе Ак-Бурну и те, которые вели стрельбу по десанту. Кроме того, надлежало прикрыть плавучие средства на переходе, в районе высадки, при возвращении на свои базы. Не исключали и действия по заявкам командиров отрядов.

В боях за Керчь авиаторы оказывали очень эффективную поддержку своим наземным войскам. Сохраняя господство в воздухе, они громили врага днем и ночью, в простых и сложных погодных условиях, проявляли волю и настойчивость при выполнении поставленных задач.

22 января в 19.00 два десантных отряда, выйдя из районов Опасная и завод имени Войкова, начали переход по Керченскому заливу в направлении Защитного Мола и Широкого Мола. Ночные бомбардировщики в составе трех самолетов Р-5, шестнадцати По-2 и четырех Б-3 подавляли артиллерийские и минометные батареи, бомбили железнодорожные эшелоны, уничтожали живую силу врага. Семь взрывов большой силы и один очаг пожара на мысе Ак-Бурну, три взрыва на северо-западной окраине Керчи, подавление огня на горе Митридат, уничтожение эшелона на станции Салым – таковы результаты их действий.

В течение ночи семь ЛаГГ-3 229-й Таманской истребительной авиационной дивизии и два бомбардировщика А-20-Ж 132-й Новороссийской дивизии постоянно прикрывали боевые порядки войск на Керченском полуострове, не допуская к ним вражеские самолеты.

Действия нашей ночной бомбардировочной авиации оказали существенную поддержку подходящим к Керчи десантам. За 20 минут до начала высадки началась мощная артиллерийская подготовка. Одновременно с максимальным напряжением работали и экипажи ночных бомбардировщиков. И это сыграло свою роль. В 23.00 обе десантные группы, высадившись на берег и опрокинув отряды береговой обороны, сразу же пошли вперед. В то же время началось наступление левофланговых частей 16-го стрелкового корпуса (369-я и 383-я стрелковые дивизии) на северную и северо-восточную часть Керчи. После короткого, но ожесточенного боя они соединились с первым десантным отрядом в районе Консервного завода и продолжали вести борьбу на улицах города.

С утра наступление войск и десанта было поддержано штурмовой авиацией. Действуя по заявкам наземного командования, экипажи грозных Ил-2 наносили удары по артиллерийским и минометным батареям противника, по танкам, уничтожали живую силу. В 8 часов 30 минут четыре группы самолетов Б-3 весьма эффективно произвели налет на позиции дальнобойной артиллерии противника, расположенной на мысе Ак-Бурну.

Всего за сутки было совершено 810 самолето-вылетов. Из них днем – 544, ночью – 266; на долю штурмовиков приходится 114, на долю истребителей – 384. Прикрывая боевые порядки войск и плавсредства, сопровождая на задание штурмовиков и бомбардировщиков, истребители провели 14 напряженных боев, в ходе которых сбили 13 вражеских самолетов (шесть Ю-87 и семь Ме-109). Наши потери – пять машин.

Вот какой надежный воздушный щит имели советские пехотинцы! Мой заместитель гонерал-майор авиации С. В. Слюсарев, находившийся в тот день на главной радиостанции наведения и лично наблюдавший за боем, дал высокую оценку действиям истребителей. Приведу два-три примера из его донесения.

В 11.05 станция РУС-2 засекла три группы вражеских бомбардировщиков в районе Садык, Семисотка. В 11.30 двадцать семь Ю-87 в сопровождении двенадцати Ме-109 появились в пяти километрах южнее Керчи, на высоте 4000 метров. Первыми их обнаружили летчики 88-го истребительного полка, ведомые майором В. И. Максименко. Доложив о местонахождении противника и его высоте, он повел своих соколов в атаку. По указанию станции наведения остальные группы наших самолетов, поднявшись до 4000 метров, стали бить "юнкерсов" на подходе к цели. Строй их сломался. Освободившись от бомбового груза, фашисты взяли курс на свою территорию. Они потеряли три машины.

В 13.41 станция наведения обнаружила вражеские самолеты в 40 километрах севернее Феодосии. Несколько минут спустя на подходе к Керчи эта группа численностью до двадцати Ю-87 была атакована истребителями 159-го авиаполка во главе с лейтенантом В. В. Собиным. В результате два "юнкерса" сразу же загорелись. Основная масса бомбардировщиков сбросила груз неприцельно. Отдельные машины пытались прорвать заслон истребителей и нанести удар, но их попытка оказалась безуспешной. Потеряв еще один самолет, гитлеровцы повернули на запад.

В 16.10 расчет РУС-2 обнаружил в районе насоленного пункта Семь Колодезей группу из двадцати трех "юнкерсов". Как раз в том районе патрулировали наши истребители: две пары ходили под облаками и две – над ними. Первыми бомбардировщиков атаковали летчики, барражировавшие внизу. "Юнкерсы" бросились к облакам, но это не спасло их. Используя "окна", их настигли и атаковали находившиеся вверху истребители Героя Советского Союза В. А. Князева. В ходе боя один "юнкерс" был сбит, другой подбит. Обоих сразил капитан Князев.

За период операции, с 23 по 29 января, авиаторы 4-й воздушной армии уничтожили 70 самолетов противника, из них три сожгли при налете на аэродром. От бомбовых и штурмовых ударов гитлеровцы потеряли 5 танков, 10 орудий полевой артиллерии, 12 минометов, 2 склада боеприпасов, 17 железнодорожных вагонов. Наши летчики подавили огонь семи зенитных и пятнадцати батарей полевой артиллерии.

Любопытны показания гитлеровских солдат и офицеров, захваченных в плен во время январских боев за Керчь.

Ефрейтор Курт свидетельствовал: "10 января 1944 года батальон в 240 человек был поднят по тревоге на подкрепление. Из района Козы был направлен в Тархан. По дороге колонну атаковали 18 советских штурмовиков, которые вначале бомбардировали, а затем обстреливали колонну с бреющего полета. Батальон понес большие потери..."