Текст книги "Тайные операции «Моссад» и «Мухабарат»"

Автор книги: Константин Капитонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 35 страниц)

Перечитывая досье

Когда Абдель Хамид Сарадж возглавил сирийское Второе бюро, он, естественно, просмотрел досье Исаака Кремера. Очевидно, он так и не узнал, почему молодой человек не пришел на встречу с военным атташе, назначенную в Париже. Если бы у Сараджа было желание изучить другие досье, возможно, он обнаружил бы, что случай с Кремером был далеко не единственный. Многие из тех, кто начинал сотрудничать с сирийскими спецслужбами, внезапно исчезали без видимых причин.

Один из них – француз Джозеф Менан, который обосновался в Израиле в 1949 г. вместе с женой Полет Бурон.

Три года он работал служащим на строительстве укрепленных пунктов. Затем перешел сирийскую границу и вскоре вызвал к себе жену. Он рассказал сирийцам все, что знал об Израиле и охотно согласился работать в пользу их спецслужб.

Менан вернулся в Израиль и приступил к сбору разведывательной информации о бронетанковых войсках, которые размещались на севере страны и могли пересечь сирийскую границу. Вскоре он получил из Сирии плохие вести: его жена Полет умерла в Дамаске. Когда и отчего, ему не сообщили. Тем не менее он не прекратил своей деятельности в пользу Сирии.

В Израиле у Менана было двое друзей. Он объяснил им, что прибыл из Парижа, что французы заинтересованы в получении разведывательной информации о военном потенциале государства Израиль. Они намерены в скором времени с помощью Израиля захватить Сирию.

Он дружил с одним израильским парашютистом, родившимся во Франции, который решил вернуться и устроиться на своей родине. Менан предложил ему помощь и убедил, что самая короткая и легкая дорога в Париж проходит через Дамаск.

Незадолго до срока, намеченного друзьями для перехода в Сирию, парашютист внезапно почувствовал угрызение совести и отправился в полицию города Хайфы. Там он рассказал все, что знал…

Менан был арестован. У него нашли записную книжку, заполненную разведывательными данными об израильской противовоздушной обороне. Военный трибунал приговорил его к 10 годам тюремного заключения.

Если бы Сарадж внимательно изучил это досье, то он непременно заметил бы, что израильтяне не довольствовались только арестами сирийских агентов. Они направляли собственных шпионов в Сирию…

Летом 1954 г. была раскрыта еще одна группа, действовавшая преимущественно в Ливане и частично в Иордании. Перед этой группой была поставлена задача по сбору информации о вооруженных силах арабских стран, прежде всего о сирийских. Шеф управления общей разведки Ихсан аль-Каваси прибыл в Бейрут, чтобы обсудить со своим ливанским коллегой Фаридом Шехабом эту ситуацию и договориться о сотрудничестве в борьбе против израильского шпионажа.

Один из арестованных, Нагиб Халяби, был членом этой шпионской группы. В декабре 1954 г. его приговорили к смертной казни за шпионаж в пользу Израиля.

Сарадж прекрасно понимал, что Ливан является слабым звеном в системе безопасности Сирии. Причем не только из-за действий израильских спецслужб. В этой маленькой стране, в которой представлено множество конфессий, решительно оберегающих свои позиции, права и традиции, было практически невозможно установить сильный режим.

В Сирии с 1949 г. один переворот следовал за другим. И всякий раз свергнутые правительства находили убежище в Бейруте. Едва устроившись на новом месте, они сразу же начинали готовить новые заговоры с целью вернуть власть. Неудивительно, что Ливан превратился в центр подпольной деятельности и приобрел значительное влияние на внутренние сирийские дела.

22 апреля помощник начальника Генерального штаба сирийской армии подполковник Аднан аль-Малик был застрелен сержантом военной полиции, который сразу же покончил с собой. В ходе следствия выяснилось, что полицейский являлся членом «Национальной партии Сирии». Именно эта организация была обвинена в подготовке убийства подполковника. Многие офицеры и правительственные служащие, принадлежавшие к этой партии, были отправлены в отставку.

Некоторые члены были арестованы, некоторые бежали в Ливан, где получили политическое убежище. Правительство Сирии потребовало, чтобы многие ливанские граждане, являвшиеся членами данной партии, были выданы властям Дамаска, но это требование было отклонено.

По некоторым сведениям, члены этой партии, находившиеся в рядах сирийской армии, были обвинены в шпионаже в пользу США. Они поставляли секретную информацию о деятельности «Братьев-мусульман» и коммунистических партий Сирии и Ливана. Временный поверенный американского посольства в Дамаске Роберт Стронг, естественно, отрицал контакты между дипломатической миссией США и «Национальной партии Сирии»…

Сарадж усовершенствовал методы работы Второго бюро как в области внутренней безопасности и контрразведки, так и в проведении операций за рубежом. Как и в любой арабской стране, сирийские спецслужбы занимались прежде всего внутренними проблемами: следили за инакомыслящими, представителями национальных меньшинств – армянами, греками, турками, евреями. Разумеется, не оставляли без внимания и деятельность секретных агентов иностранных государств.

В распоряжении сотрудников спецслужб было много информаторов. Каждый офицер секретной службы руководил сетью агентов, в которую входило до 20 человек, с которыми встречался на конспиративных квартирах. Агенты, естественно, не знали друг друга.

Конспиративные квартиры Второго бюро функционировали днем и ночью. Если агент добывал важную информацию, он мог позвонить по телефону и вызвать своего куратора.

Информаторы вербовались в различных организациях и учреждениях, которые находились под наблюдением спецслужб. Не редко Второму бюро удавалось внедрять в эти структуры своих кадровых сотрудников.

Операциями против Израиля занимался специальный отдел Второго бюро. Как правило, сирийские спецслужбы переправляли своих агентов с базы в районе Кунейтры, что на сирийско-израильской границы. Они также располагали базой около ливано-израильской границы. В то время Сирия и Ливан весьма активно сотрудничали в борьбе против Израиля в сфере разведки и контрразведки.

Хороший пример данного сотрудничества относится к августу 1955 г. Тогда была обезврежена агентурная сеть, работавшая в Ливане в пользу Израиля. 15 человек, входившие в сеть, были арестованы. В ходе следствия выяснилось, что они передавали Израилю секретную информацию о ливанской и сирийской армиях.

Отношения между Сирией и Ливаном не ограничивались только сотрудничеством в сфере контрразведки. Сирийские спецслужбы действовали против Израиля с ливанской территории совместно с секретными службами Ливана. Военная разведка Сирии также вербовала агентов из числа ливанцев и направляла их в Израиль.

Большинство завербованных были, как правило, бывшими жителями Верхней Галилеи, которые нашли убежище в Сирии или Ливане. Они хорошо знали местность и имели тесные связи с арабами, проживавшими на севере Израиля.

Второе бюро создало из них подразделение федаинов под командованием лейтенанта Бурхана Булоса. Боевики этого подразделения проникали в Израиль, обосновывались в каком-нибудь населенном пункте и пытались вербовать своих друзей. Подразделение Булоса занималось также саботажем и диверсиями.

Операция «Убить фараона»

6 октября 1981 г. во время военного парада был убит президент Египта Анвар Садат. С тех пор расследованием этого убийства занимались очень многие. В большинстве своем – журналисты, среди них и автор этой книги.

Объясню почему. С февраля 1976 г. года по сентябрь 1981-го я работал в Египте собственным корреспондентом газеты «Труд». В течение почти шести лет я наблюдал египетского «раиса» (президента), что называется, воочию. Поэтому я не мог не заняться расследованием обстоятельств убийства Садата.

Мне нетрудно ответить на вопрос: «За что казнили “раиса”, и кто привел приговор в исполнение?» Гораздо труднее (а скорее всего, невозможно) найти ответы на многие другие вопросы. И прежде всего на главный: «Кто стоял за убийством президента?»

Где-то в 1983 г., когда я работал собственным корреспондентом «Литературной газеты» в Ливане, мне попали в руки любопытные документы – записки египетского адвоката Халеда Шоуки, протоколы допросов участников операции, а также материалы расследования, который провел египетский журналист Адель Хамуда. И хотя я нашел в них ответы на многие интересовавшие меня вопросы, однако после прочтения документов возникли новые.

Но прежде чем задать их и, разумеется, попытаться ответить, вспомним, что представлял из себя президент Египта…

Садат оставил после себя две книги, в которых описывает свою жизнь и деятельность. Первая – «Египетская революция» – была опубликована еще при жизни президента Гамаля Абдель Насера, который написал к ней предисловие. Вторая – «В поисках себя. История моей жизни» – в 1978 г., после его визита в Израиль.

Действующие лица и описываемые события в этих книгах в основном те же самые, а вот их оценки расходятся между собой. Прежде всего потому, что в своих воспоминаниях Садат стремился доказать, что именно ему принадлежит заслуга в осуществлении июльской революции 1952 г., что именно он стоял во главе организации «Свободные офицеры».

Как же обстояли дела в действительности?

Мухаммед Анвар Садат родился в 1918 г. в деревне Мит Абу эль-Кум, расположенной на берегу Нила. Больше всех маленький Анвар любил свою бабушку, которая, хотя и не умела читать и писать, пользовалась всеобщим уважением.

Ее звали «матерью эфенди», так как ее сыну, отцу Садата, и его двенадцати братьям и сестрам удалось получить свидетельство об окончании светской средней школы. Это позволяло занимать посты на низшей ступени лестницы в английской колониальной администрации, а также прибавлять к своему имени слово «эфенди».

Отец Садата был служащим в одном из военных госпиталей, проживал вдали от дома, и воспитанием детей занималась бабушка. Она мечтала о том, чтобы Анвар – сын эфенди – поступил учиться в каирский университет Аль-Азхар, по окончании которого он мог бы стать шейхом в одной из мечетей.

Вначале Садат посещал Местную школу, где научился читать и писать, выучил суры из Корана. Потом его определили в коптскую (христианскую) школу, расположенную неподалеку от монастыря Вади ан-Натрун.

Вскоре отца перевели в Каир, куда он забрал и семью. В столице Садат впервые попал в кино. Он был настолько поражен видом приближающегося на экране поезда, что купил билет на следующий сеанс. С тех пор кино стало его страстью.

В школе Садат отличался от товарищей тем, что живо интересовался политикой. Но, в конце концов, он избрал военную карьеру. Это было то время, когда молодым людям из семей среднего сословия позволили поступать в королевскую военную академию, двери которой ранее были открыты исключительно для аристократов.

Вначале Садату не удалось попасть в академию: шесть мест были оставлены для родственников военного министра. Но поскольку не все родственники стремились к военной карьере, то на 26-й день после начала занятий Садат был принят. В 1938 г. он стал офицером и оказался в Манкабаде.

Единственная достопримечательность этого небольшого селения – бесконечные казармы. Молодые офицеры, прибывшие сюда для прохождения службы после окончания военной академии, отчаянно скучали.

По четвергам специальный автобус отвозил холостых лейтенантов и старших лейтенантов в г. Асьют, где их ждали несколько кафе, кинотеатров и небольшое увеселительное заведение. В остальные дни недели свободные от службы офицеры собирались в своих небольших комнатках, чтобы за чашкой чая обсудить дела гарнизона и всей страны.

Чаше всего, как описывал те события Садат, молодые офицеры собирались в его комнате. Эти сходки они шутливо называли «народным собранием».

В это время в Манкабад перевели новый батальон. Среди его офицеров был Гамаль Абдель Насер. Он сразу же завоевал авторитет и признание офицеров. Может быть потому, что говорил мало, но его слова всегда имели вес, к ним прислушивались.

Именно тогда и зародилась организация «Свободные офицеры»…

Насер подружился с молодыми офицерами Манкаба-да, в том числе и с Садатом. Когда появилась возможность покинуть Манкабад, они вместе подали рапорт о зачислении в школу связистов в Маади и десять недель провели вместе на курсах. Там они познакомились с некоторыми другими сослуживцами, которые присоединились к «Свободным офицерам», чьи имена страна узнала после 1952 г.

После окончания школы связистов Насер и Садат были вынуждены расстаться. Насер был откомандирован в Судан, который входил тогда в британско-египетский кондоминимум, и оставался там до 1942 г. Садат, покинув провинциальный гарнизон, оказался в центре событий столичной жизни.

Надо заметить, что еще в Манкабаде возникли серьезные разногласия между Насером и Садатом. Первый хотел разработать стратегический план завоевания независимости и одновременно проведения социальных преобразований в стране. Второй жаждал молниеносных действий с использованием политического террора…

Началась Вторая мировая война. Вскоре она перекинулась в Северную Африку: войска Роммеля приближались к Египту. Создалась странная ситуация: Египет придерживался нейтралитета, но в стране находились британские войска, одной из задач которых было уничтожение германо-итальянских военных сил, расположенных на африканском континенте. Большинство египетских военачальников и политиков не хотели принимать участия в схватке. Многие верили в поражение англичан и даже желали этого.

Жаждавший быстрых перемен, Садат решил использовать трудности англичан. Он считал, что находившимся в зависимости от английского колониализма египтянам следовало приветствовать продвижение войск вермахта и всячески способствовать победе фашистской армии.

Члены организации «Свободные офицеры» не симпатизировали англичанам, но никто из них не рассчитывал на помощь фашистской Германии столь слепо, как Садат.

На фронте сложилась драматическая ситуация. Немцы приблизились к Эль-Аламейну, расположенному в 100 км от Александрии. В это время германская разведка установила контакт с Садатом. Но ее агент Ганс Эпплер провалился и, чтобы спасти свою жизнь, выдал своих помощников и сообщников, в том числе и капитана египетской армии Анвара Садата.

Вскоре Садата арестовали. В тюрьме он лихорадочно придумывал наиболее достоверно звучащие версии в свое оправдание. На очной ставке он не отрицал своего знакомства с Эпплером, но утверждал, что знает его под именем майора британских войск Абрахама (немецкий шпион действовал и под этим именем).

По решению военного трибунала Садат был интернирован и направлен в расположенный в 160 км от Каира лагерь. Он пробыл там более двух лет. Когда к концу войны, в ноябре 1944 г., был ослаблен надзор, он вместе с другими шестью заключенными бежал из лагеря, воспользовавшись сменой вечернего караула. Прятаться пришлось недолго: в 1945 г. был издан приказ о прекращении розыска. В тогдашнем Египте военные преступления забывались быстро.

Находясь на нелегальном положении, Садат налаживал связи с Насером и «Свободными офицерами», которых к тому времени насчитывалось уже около тысячи человек.

Недовольство колониальной политикой Великобритании в стране нарастало изо дня в день. Несколько офицеров в союзе с активистами из организации «Братья-мусульмане» устроили заговор против бывшего министра финансов Амина Османа, после того как он начал создавать партию «Лига возрождения» проанглийского направления. Через четыре дня после покушения, 10 января 1946 г., в руках полиции был список заговорщиков, где под седьмым номером фигурировал и Садат.

После 31 месяца, проведенного в ходе следствия и процесса в тюрьме, будущий египетский президент вышел на свободу. Позднее в своих мемуарах он напишет о тяжелых условиях содержания узников, отсутствии элементарной гигиены. Когда же он стал главой государства, то приказал построить новые тюрьмы и позаботился о том, чтобы они не пустовали…

Находясь в тюрьме, Садат получал вести с воли в маленьких записочках, которые находил в карманах выстиранной пижамы. Некоторое время он посещал зубоврачебный кабинет. И хотя его сопровождала охрана, поездка в такси через весь город смягчала однообразие будней.

В это же время Садат решил расторгнуть первый брак. Женитьба на родственнице из деревни оказалась преждевременной, хотя в свое время считалась необходимой. Уже во время учебы в академии и прохождения воинской службы Садат пришел к выводу, что его ничего не связывает с простой, далекой от городской жизни и политики девушкой. Жена родила ему троих детей, оставалась верной опорой в те годы, когда Садат был в лагере и тюрьме, но духовно была чужой ему.

Выйдя из тюрьмы, Садат не оформил развод юридически и потому не спешил в дом отца, где находилась его жена и дети. Он снял дешевую комнату в пансионе в Хелуане, близ Каира. Жил одиноко, проводя дни за чтением. Деньги были на исходе, он не знал, что его ждет в будущем. Поводов для размышлений было более чем достаточно.

Однажды нежданный гость нарушил тишину бедноватого жилища. Это был старый знакомый Хасан Иззат.

– Собирайся! – сказал он. – Поедем ко мне в Суэц.

Там Хасан вел различные торговые операции с суданцами. Он решил использовать друга в качестве вывески, как героя в процессе по делу об убийстве Амина Османа. Садат принимал участие в торговых операциях, но львиная доля доходов оказывалась в кармане Хасана.

Садат бросил это занятие, хотя пребывание в Суэце ознаменовалось встречей с кузиной Хасана 19-летней Джихан Рауф – наполовину мальтийкой, наполовину египтянкой. К тому времени он уже официально развелся, а потому не было препятствий для нового брака, который был оформлен в мае 1949 г. Молодая жена подарила Сада-ту четырех детей.

Вскоре Садат стал сотрудником редакции журнала «Аль-Хиляль». Он принес с собой обширную рукопись – дневник, который вел в тюрьме. Рукопись опубликовали.

Однажды срочно понадобилась статья. В распоряжении Садата было всего лишь полтора часа. Но ему удалось за столь короткое время написать приличный материал на заданную тему. Позднее он узнал, что материал был не так уж срочен, просто это было своего рода проверкой. Дело в том, что в редакции многие считали, что дневник принадлежит не ему. Проверка опровергла подозрения, и он получил полные права сотрудника редакции.

Через несколько месяцев редакторская работа Садату надоела. К тому же она плохо оплачивалась. Он снова ищет применение своим силам, и снова на помощь приходит Хасан Иззат. На этот раз он обязался провести водопровод в 52 деревни губернаторства Шаркийя. Выполнение задания возлагалось на Садата, который переселился в провинцию, надеясь на крупный доход. Но и на этот раз компаньон обманул его. Во всяком случае так интерпретирует события в своей автобиографии сам Садат.

Нужен новый покровитель… Им стал доктор Юсуф Рашад. Их связывала военная служба и давняя дружба. С тех пор он продвинулся по служебной лестнице, стал личным врачом короля Фарука. Поговаривали, что он пользуется особым расположением монарха.

В январе 1950 г., после того как суд отвел прокурорское обвинение по делу Садата, тот обратился к Рашиду с просьбой помочь вернуться на военную службу. Спустя несколько дней доктор велел своему другу явиться к главнокомандующему вооруженными силами Египта. Как только Садат вошел в кабинет, на него обрушился поток ругани: «Бунтовщик! Не стыдно? Как вы себя ведете?» Это продолжалось несколько минут. Затем главнокомандующий вызвал секретаря и продиктовал приказ о зачислении на службу капитана Анвара Садата с 15 января 1950 г. То есть со дня аудиенции.

Первое поздравление пришло от Насера. Он коротко обрисовал положение в организации и просил Садата пока не принимать участия в деятельности «Свободных офицеров», так как некоторое время за ним будут следить. Офицеры, с которыми Садат начинал служить, давно стали майорами или подполковниками. Члены организации пришли ему на помощь, помогли сдать необходимые экзамены для присвоения нового звания. Помог и доктор Рашад. Вскоре Садат стал подполковником.

Он от всего сердца благодарит доктора за содействие. Более того, поддерживает с ним тесные связи. Об этом знает только Насер, который одобряет дружбу, рассматривая ее как возможный канал для получения информации и распространения нужной заговорщикам дезинформации.

Королевский Египет приближался к своему неизбежному концу. В стране все еще находилось 80 тыс. английских солдат, что оскорбляло национальные чувства египтян и постоянно подогревало националистические настроения. Вновь и вновь ставился Ёопрос о выводе британских войск и передаче Суэцкого канала в руки египтян.

Углублялся экономический и социальный кризис в Египте. «Свободные офицеры» подумывали о практическом осуществлении своих целей. Но Насер требовал тщательной подготовки, ибо не хотел спешить с назначением дня «X». Переворот планировался на ноябрь 1952 г. Но события, как это бывает в истории, развернулись с необычайной быстротой…

В начале июля 1952 г. «Свободные офицеры» готовы к выступлению, которое по-прежнему планируется на осень. В это время Садат получает информацию от доктора Ра-шада о том, что король Фарук осознает опасность и готовит контрвыступление.

16 июля комитет организации в составе семи человек под председательством Насера решил предотвратить выступление короля и совершить запланированный переворот. 20 июля офицеры – члены организации получили приказ: в послеобеденные и ночные часы находиться в назначенных местах.

В эти дни Садат находился на Синайском полуострове, на аэродроме в Эль-Арише. Он получил приказ прибыть в Каир, поскольку переворот должен был произойти в период между 22 июля и 5 августа.

Садат прибыл на каирский вокзал, где его никто не встретил, и поехал домой. В пять часов вечера он отправился с семьей в ближайший кинотеатр. Вернувшись, он узнал, что его дважды спрашивали. Переворот намечен на ночь с 22 на 23 июля. Садату предписывалось в 23.00 быть на квартире Абделя Хакима Амера, будущего маршала и военного министра Египта.

Садат быстро надел военную форму и поспешил к Амеру. Но дома никого не застал. Переворот уже начался. Садат стремился занять свое место. Сначала он пытался пробраться в центральный военный госпиталь, где, как он знал, находился один из секретных пунктов сбора заговорщиков. Но натолкнулся на патруль, который спросил у него пароль, а пароль Садату был неизвестен. Услышав грохот боя у военной академии, он направил свою машину туда, но опять натолкнулся на патруль. Наконец до него донесся голос Амера, и он обратился к нему за помощью.

Садату удалось попасть в ряды товарищей, когда победа уже была очевидной. Тогда он узнал пароль «Наср», что означает «Победа».

Насеровская эпоха Египта характеризовалась положительными, прогрессивными преобразованиями. Но она не была лишена внутренних противоречий, драм, личных конфликтов, отступлений, предательств. Полтора десятилетия были отягчены двумя военными поражениями, ни разу не удавшимися попытками создать арабское единство. В этот период левонастроенные деятели были посажены в тюрьмы и концентрационные лагеря в пустыне.

Садата называли самым незаметным человеком в египетском руководстве во времена Насера. Если снять налет самовосхваления в его автобиографии, то трудно установить, с каких пор в поведении Садата появилось стремление «пройти по трупам» с целью добиться главенствующего положения. Сподвижники недооценивали хитрость и тактический талант будущего президента, его умение вовремя обидеться или казаться безразличным.

В начале 1953 г. старые, проверенные руководители «Свободных офицеров» заняли ведущие посты в государстве. Лишь Садат остался без министерского поста. В ответ на это он затребовал заграничный паспорт, с тем чтобы вместе с семьей поселиться в Ливане. Сначала Амер, потом сам Насер отговаривали Садата от этого шага. Наконец он уступил настоянию друзей. Пожалуй, убедить его было не так уж и трудно.

Садат остался на виду, но на второстепенных ролях. В декабре 1953 г. он начал выпускать газету «Аль-Гумху-рия» («Республика»). Эта каирская газета была «второй скрипкой», поскольку официальным органом руководства Насера считалась «Аль-Ахрам». Садат писал иногда передовые статьи, он не жалел красок, если нужно было покритиковать американского госсекретаря Джона Фостера Даллеса – идейного отца «холодной войны», или его брата – директора ЦРУ Аллена Даллеса.

В сентябре 1954 г. Садату было предложено министерское кресло. Правда, он становился «министром без портфеля». А в начале 1955-го его назначили генеральным секретарем Лиги исламского мира. На этом посту ему приходилось выезжать в другие страны, в основном в Ирак и Иорданию, дабы воспрепятствовать созданию Багдадского пакта.

После Суэцкой войны 1956 г. Насер провел выборы в Народное собрание. Сначала президент выдвинул кандидатуру Садата на пост председателя парламента, но через день на этот пост был утвержден Абдель Латиф аль-Багдада. Садату был предложен пост вице-председателя.

1959 год принес Садату политический успех: его выбрали генеральным секретарем массовой насеристской организации – Национального союза. Случайно или не случайно, это назначение совпало с выступлением Насера на каирской площади Абдин, в котором президент позволил враждебные выпады в адрес Советского Союза. Незадолго до этого Москва выступила с критическими замечаниями в адрес египетского руководства в связи с арестом прогрессивных общественных деятелей Египта. Отношения между СССР и страной на Ниле вскоре наладились, но именно в этот момент разошлись пути Насера и Садата.

Будущий президент оставил пост генерального секретаря и уехал в гвинейскую столицу Конакри на конференцию солидарности стран Азии и Африки во главе египетской делегации. Волнения, связанные со спорами и уходом в отставку, а также непривычный климат привели к тому, что Садат получил микроинфаркт (в то время ему еще не было 42 лет).

Его привезли в Каир. Насер навещал больного, беспокоился: не из-за него ли Садат получил инфаркт. Садат решительно опроверг это, отношения между двумя политиками снова улучшились. Причем настолько, что летом 1960 г. Насер предложил избрать Садата на пост председателя общего парламента Объединенной Арабской Республики, т. е. Египта и Сирии.

В 60-х годах в Египте проводился целый ряд важных экономических и социальных реформ, страна ступила на путь некапиталистического развития. Наряду с положительными, наблюдались и противоречивые явления, не прекращалась борьба различных группировок и течений внутри насеристского движения. В книге «В поисках себя» Садат пытается пролить свет на закулисные события того времени. По его мнению, Насер оказался слабым руководителем, которому пришлось метаться между правым и левым направлениями в партии, зачастую идя на поводу у плохих советчиков.

Хорошо известно, какую роль сыграл Насер в судьбе Египта. Об этом написано и сказано немало. Но вот берется за перо Садат, и от общеизвестных фактов ничего не остается. Оказывается, основную роль в создании и становлении организации «Свободные офицеры» сыграл не Насер, а… сам автор мемуаров. Да и египетской революцией руководил не кто иной, как тот же Садат, о чем пространно, хотя и совершенно бездоказательно, повествуется в его сочинении.

Как говорится, лиха беда начало. Переписав на угодный ему лад историю египетской революции, Садат преследовал одну цель – выпятить собственную роль и одновременно развенчать деятельность Насера, бросить тень на внешнюю и внутреннюю политику Египта. И уж в совершенно извращенном свете предстает на страницах мемуаров Садата история советско-египетских отношений!

19 декабря 1969 г. стало для Садата одной из знаменательнейших дат. Насер готовился к поездке в Марокко на совещание глав арабских государств. Он пригласил к себе Садата и объявил:

– Не хочу оставлять за собой вакуум… Ведь послезавтра я уезжаю. Я решил назначить тебя вице-президентом.

– Я не хочу быть вице-президентом. Мне достаточно работать с тобою бок о бок. Но если ты хочешь, чтобы у меня был пост, назначь меня советником президента.

Инстинктивная скромность или притворство руководили им – неизвестно. Во всяком случае этот отказ подействовал на Насера. Садат получил назначение на пост вице-президента и принес присягу.

28 сентября 1970 г. послеобеденный сон Садата был нарушен. Его разбудили и попросили немедленно отправиться к Насеру. Врачи сообщили ему, что они сделали все возможное, но не смогли спасти жизнь президента.

Утром 30 сентября, в день похорон Насера, Садат теряет сознание и падает в обморок. Врачи делают ему укол. Вице-президент в полубессознательном состоянии, он засыпает и просыпается лишь в два часа дня. Первый его вопрос:

– Насера похоронили?

Позднее он объяснял свой вопрос тем, что опасался, как бы траурные толпы не вырвали гроб с телом президента и не унесли бы его – аллах знает куда…

К тому времени еще не были восстановлены дипломатические отношения между Вашингтоном и Каиром. Однако американское правительство послало на похороны своего представителя – бывшего министра торговли Эллиота Ричардсона. По возвращении он положил на стол президента США информационно-аналитическую записку, в которой утверждал, что пост главы государства займет Садат, но не больше, чем на шесть-восемь месяцев.

Этого же мнения придерживался и главный советник президента США Генри Киссинджер. Впоследствии среди своих неудач он упомянет и недооценку им Садата. Правда, тогда он еще не знал, что новый египетский лидер вскоре будет звать его «милый Генри»…

Потеряв Насера, Египет жаждал получить нового президента. Военное руководство выражало желание армии иметь главнокомандующего в эти тяжелые дни. Дружественные арабские страны также высказали пожелание как можно быстрее увидеть во главе страны нового президента.

Личный престиж Садата в то время был невысок. В Каире поговаривали, что черная мозоль на его лбу – не знак верности исламу, как он сам утверждал, а свидетельство того, что на заседаниях кабинета министров он первым наклонял голову, соглашаясь с услышанным. Американский журнал «Ньюсуик» назвал Садата «комнатной собачкой Насера». Сам он писал в автобиографии, что «был тем человеком, который не спорил и не противоречил президенту».

Многие влиятельные и крупные политические деятели видели в Садате компромиссное решение: он был тем человеком, который на время мог заполнить вакуум. Они полагали, что смогут оставаться в тени и управлять новым президентом. Кое-кто, безусловно, учитывал и слабое состояние его здоровья, ранний инфаркт, известный всем неторопливый темп работы, обморок в день похорон Насера. Тогда казалось, что он не переживет кое-кого из своих противников ни в политическом, ни в физическом смысле.