Текст книги "Тайные операции «Моссад» и «Мухабарат»"

Автор книги: Константин Капитонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 35 страниц)

Вскоре израильские части, как указывалось в докладе командования «голубых касок», начали маневры явно провокационного характера, стремясь вызвать огонь по населенным пунктам Израиля. Отряды Организации освобождения Палестины (ООП) не ответили…

Иерусалим, 12 февраля 1982 г.

Подготовка к вторжению в Ливан шла полным ходом…

Между тем в Вашингтоне вдруг решили сделать финт, рассчитанный на общественное мнение. Там решили продемонстрировать «нажим» на Израиль, чтобы отговорить его от вторжения в Ливан, о котором в Иерусалиме говорили уже открыто.

Посол Льюис встретился с заместителем генерального директора израильского МИДа Ханааном Бароном и сообщил ему, что, по имеющимся у американцев данным, Израиль намерен осуществить военную операцию против Ливана. Он выразил надежду, что эти сведения «не имеют под собой оснований», но если он ошибается, то «в американо-израильских отношениях может возникнуть кризис».

Барон доложил премьер-министру о беседе с Льюисом. Ответ Бегина американскому послу был краток:

– Мы просим не угрожать нам.

Через некоторое время в Израиль прибыла американская делегация во главе с первым астронавтом Джоном Гленном, ставшим сенатором, чтобы изучить ситуацию на месте.

Во время беседы с министром обороны он прямо спросил:

– Не намеревается ли Израиль вторгнуться в Ливан?

– У нас никогда не было подобной мысли, – не моргнув глазом, солгал Шарон, но на всякий случай добавил: – Конечно, у нас есть некоторые проекты… Мы уже говорили о них с Хейгом, Хабибом и Льюисом.

– Вступите ли вы в Ливан в случае террористической акции палестинцев в Европе? – поинтересовался бывший астронавт.

– В Европе уже случались подобные акции. Однако мы не реагировали, – ушел от прямого ответа Шарон.

В Израиле не придали значения американскому «нажиму». Во всяком случае Шарон расценил его лишь как дипломатический маневр, призванный выгородить США в глазах общественного мнения.

Вашингтон, 25 февраля 1982 г.

Новый посол Израиля в США Моше Аренс заявил журналистам, что вторжение в Ливан в ответ на провокационные действия со стороны ООП становится все более вероятным.

– Я почти готов сказать, – подчеркнул он, – что это лишь вопрос времени…

Иерусалим, 4 апреля 1982 г.

В Париже совершено покушение на сотрудника израильского посольства Якова Бар-Симантова.

Премьер-министр срочно созвал кабинет. Министры одобрили резолюцию, в которой говорилось, что «в случае повторения подобных акций будут приняты ответные меры».

Война приближалась…

Иерусалим, 21 апреля 1982 г.

На юге Ливана на мине подорвался израильский военный джип. Офицер и шофер погибли. Бегин отдал приказ совершить воздушный рейд. Авиация нанесла ракетно-бомбовый удар по трем лагерям палестинских беженцев.

Американцы не прореагировали…

Иерусалим, 14 мая 1982 г.

Израильская газета «Едиот ахронот» опубликовала заявление начальника Генштаба Рафаэля Эйтана.

– Раз уж я создал военную машину стоимостью в миллиарды долларов, я должен ее использовать. Вполне возможно, что завтра я буду в Бейруте…

Иерусалим, 16 мая 1982 г.

На заседании кабинета министров обсуждается единственный вопрос: претворение в жизнь операции «Ораним». Бегин выглядит уставшим, лицо страдальческое, поскольку дает знать о себе плохо сросшееся бедро.

Министры молчат. Говорит только Шарон. Он требует принятия решения и добивается своего.

Отныне в случае нарушения соглашения о прекращении огня, заключенного между израильтянами и палестинцами, Израиль приступает к осуществлению операции «Ораним».

В тот же день это решение было доведено до сведения американской администрации. В письме к президенту Рональду Рейгану Бегин подчеркнул, что «если в результате террористического акта будет убит или ранен хотя бы один еврей, ЦАХАЛ (Армия обороны Израиля) войдет в Ливан, чтобы раз и навсегда уничтожить палестинские базы».

Вашингтон, 19 мая 1982 г.

Шарон считает, что настало время действовать и вылетает в США. Официально он отправился за океан для участия в конференции Ассоциации американских евреев. В действительности он получил письмо от госсекретаря Хейга. Тот писал, что «вместе с министром обороны Каспаром Уайнбергером хотели бы видеть г-на Шарона в Вашингтоне, чтобы обсудить дальнейшее претворение в жизнь меморандума о «стратегическом сотрудничестве» и решить вопрос о будущих поставках оружия».

Между Уайнбергером и Шароном не было дружеских отношений, поэтому их встреча была короткой. Шарон проинформировал американского коллегу о решении кабинета начать вторжение в Ливан и объяснил причины.

Выслушав, министр обороны США дал вполне определенный ответ:

– Вопрос о вторжении вы должны обсудить с государственным секретарем. Мы с вами можем рассмотреть практическую сторону. Например, какую военную помощь мы можем вам оказать..

Вашингтон, 25 мая 1982 г.

Шарон снова в Вашингтоне. Он прибыл туда для встречи с госсекретарем Хейгом.

С американской стороны присутствовали: посол США в Израиле Льюис, специальный посланник президента на Ближнем Востоке Хабиб, высокопоставленные чиновники Пентагона и ЦРУ.

Израильскую сторону представляли: посол в США Моше Аренс, дивизионный генерал Тамир, начальник военной разведки Егошуа Саги и адъютант Шарона майор Одед Шамир.

Окна кабинета Хейга, где проходила встреча, были плотно прикрыты тяжелыми шторами. В углу громоздился огромный двухтумбовый стол с массивным письменным прибором из серого мрамора. Рядом, на специальной подставке, возвышался развернутый звездно-полосатый флаг. Высокая настольная лампа с темно-зеленым абажуром излучала неяркий свет, создавая атмосферу интимности и доверия. Со стены на собеседников смотрел президент Рейган. Он улыбался натренированной голливудской улыбкой и махал ковбойской широкополой шляпой.

Одетый в серый двубортный костюм, Хейг прохаживался по кабинету, изредка поглядывая на Шарона. Они уже давно испытывали симпатию друг к другу. Оба были генералы в отставке, которых судьба поставила на ключевые посты в правительствах. Правда, Шарон считал, что американские генералы, с которыми он встречался, ровным счетом ничего не смыслят.

– Когда в последний раз они участвовали в боевых действиях? – любил задавать он риторический вопрос и добавлял: – У каждого нашего командира батальона опыта больше, чем у пентагоновского генерала…

С трудом втиснув в мягкое кожаное кресло свое грузное тело, Шарон подробно рассказал шефу американской дипломатии о напряженном положении на израильско-ливанской границе и намерении правительства очистить Ливан от палестинских террористов. Чтобы упредить возможную негативную реакцию Хейга, он сообщил, что на одном из последних заседаний кабинета министров уже принято решение о вторжении в Ливан.

– Таким образом, наши войска уничтожат военную и политическую инфраструктуру ООП, и мы избавимся от нее на долгие годы, – последние слова Шарон подчеркнул энергичным взмахом руки.

– Нам понятны ваши цели, – живо отозвался Хейг. – Мы не раз говорили об этом с премьер-министром Бенном. Как ваши союзники мы не можем заставить вас отказаться от защиты своих интересов, но…

– Ни одна страна не вправе рекомендовать другой, как наилучшим образом обеспечить защиту своих граждан, – резко перебил Шарон, которого насторожило это «но».

Хабиб, желая сгладить неловкость, поспешно вставил:

– Я вскоре прибуду в Израиль. Так что в случае необходимости можно будет продолжить обмен мнениями.

Он поправил тяжелые затемненные очки, оседлавшие крупный нос, и с улыбкой посмотрел на Шарона.

– Когда вы намерены прибыть? – поинтересовался тот, глядя в упор на специального посланника, и тут же добавил: – Торопитесь! Военные действия могут начаться в любой момент, даже сейчас, во время нашей беседы…

– Каковы масштабы будущей операции? – с непроницаемым лицом спросил Хейг.

– Мы понимаем ваше беспокойство, – усмехнулся Шарон. – Я не думаю, что речь идет о крупной военной операции. Мы попытаемся, по возможности, ограничить ее. Разумеется, не в ущерб эффективности.

– Но при этом следует помнить об одной вещи… – Хейг все же решил высказать свою мысль до конца: – Как оправдать вторжение?

– То есть, каким должен быть предлог? – прямо спросил Шарон.

Хейг на мгновение задумался, потом, словно размышляя вслух, ответил:

– Я думаю, что наилучшим предлогом для вашей операции могла бы стать смерть какого-нибудь израильтянина…

При этих словах Шарон едва не подпрыгнул вместе с креслом: ему стало ясно, что американцы дали «зеленый свет» вторжению. А Хейг между тем продолжал:

– Без подобного инцидента ваше нападение не будет ни понято, ни принято на международной арене. Короче, нужно найти достаточно веские основания, чтобы стало понятно, что ваши действия спровоцированы. – Он помолчал, потом заключил: – Как и вы, мы хотим видеть в Бейруте правительство, которое станет союзником Израиля. Мы также желаем, чтобы ООП покинула Ливан…

После этих слов Шарон окончательно убедился, что администрация США откровенно рекомендует израильскому правительству позаботиться о предлоге для развязывания новой войны.

Хейг после ухода израильской делегации сказал своим приближенным:

– Нельзя приготовить омлет, не разбив яйца…

Лондон, 3 июня 1982 г.

В Британской столице совершено покушение на израильского посла Шломо Аргова. Выходя после банкета из лондонского отеля «Дорчестер», он был ранен в голову выстрелом террориста.

Бегин узнал о покушении утром 4 июня. Он тотчас созвал экстренное заседание кабинета. Начальник Генштаба Эйтан предложил министрам подвергнуть бомбардировке девять объектов в Бейруте и семь – в Южном Ливане.

Мнения разделились…

В конце концов было принято решение нанести удар по трем объектам на юге и двум в ливанской столице.

Шарон с женой и детьми находился в это время с частным визитом Румынии.

Иерусалим, 5 июня 1982 г.

Проведенные накануне кровавые бомбардировки Бейрута и Южного Ливана вызвали (чего и добивались Бегин с Шароном) ответный обстрел палестинцами северных территорий Израиля.

Бегин вновь созвал кабинет. Превозмогая боль в бедре, он встал с кресла-каталки и, опираясь на трость, произнес с надрывом:

– Я сделал все, что мог, для предотвращения войны. Но, видно, наша судьба – постоянная борьба за выживание. – Он помолчал, оглядел министров лихорадочно блестевшими глазами, и почти прокричал: – Настал час борьбы! Весь мир должен знать и помнить, что еврейский народ, как никакая другая нация, имеет право на самооборону!

Министры поняли, что возражать бесполезно и зааплодировали в знак одобрения операции в Ливане.

Поздно вечером премьер-министр потребовал от начальника Генштаба все карты и документы, относящиеся к операции «Ораним». Он зачеркнул черным фломастером старое кодовое название и написал новое – «Мир Галилее». Он приказал довести до каждого солдата и офицера это название, чтобы они поняли, за что сражаются…

Вторжение

6 июня 1982 г. в 11.00 подразделения ЦАХАЛа перешли ливанскую границу, протянувшуюся на 98 км. Операция «Мир Галилее» началась…

К моменту нападения на Ливан численность израильской армии была доведена до 400 тыс. человек. В распоряжении Ариэля Шарона и Рафаэля Эйтана – 3,5 тыс. танков, 4 тыс. бронетранспортеров, около 1 тыс. артиллерийских орудий и свыше 600 новейших боевых самолетов. Непосредственно в операции предполагалось задействовать более 100 тыс. солдат и офицеров.

Против кого сосредоточивалась столь внушительная армада?

Против 6 тыс. бойцов Палестинского движения сопротивления (ПДС) в южных районах Ливана, 8 тыс. палестинцев и 3 тыс. бойцов из ливанских Национально-патриотических сил (НПС), защищавших подступы к Бейруту. И, наконец, против полутора тысяч сирийских военнослужащих, размещенных в Бейруте и вокруг него.

Вторжение шло на западном и восточном участках фронта. На западном участке фронта – вдоль приморского шоссе. Здесь израильским войскам была поставлена задача захватить город Тир, а затем– второй по величине ливанский город Сайду. На центральном участке израильтяне наступали на город Набатия с целью захватить крепость Шато де Бофор. На восточном участке – в предгорьях горы Хермон; атака развивалась в направлении города Хасбайя.

С первых часов вторжения израильское командование придерживалось тактики «выжженой земли». Прежде чем атаковать тот или иной рубеж, израильтяне подвергали его массированному артиллерийскому обстрелу, бомбардировке с воздуха. Только затем вступала в бой моторизированная пехота.

6 июня. Спустя два часа после начала военных действий передовые части, которыми командует бригадный генерал Ицхак Мордехай, обогнув Тир, преодолевают реку Литани и устремляются на север в направлении Сайды.

7 июня. На рассвете десантные корабли израильских ВМС высаживают с моря танковый и пехотный десант к северу от Сайды. Эти силы под командованием бригадного генерала Амоса Ярона отрезают палестинцев с севера и, блокировав пути отступления к Бейруту, продолжают атаковать вдоль приморского шоссе в направлении населенного пункта Даммур.

В тот же день группировка под командованием бригадного генерала Авигдора Кахалани, действующая на центральном участке фронта, овладевают крепостью Шато де Бофор. Повернув затем на запад, они захватывают город Набатию и выходят к морю. В результате все силы палестинцев на западном участке фронта оказываются в окружении.

8 июня. В то время как на западном и центральном участках фронта идет ««зачистка» захваченных террито-рий, продолжается наступление на восточном направлении. Здесь продвижение израильских войск пытаются остановить бойцы ПДС и подразделения сирийской армии, дислоцированные к северу от города Хасбайя. Одновременно сирийцы, занимающие позиции на центральном участке фронта в районе города Джеззин, атакуют израильтян, пытаясь отбросить их назад.

Вступление сирийского экспедиционного корпуса в боевые действия приводит к незамедлительной реакции.

9 июня. На рассвете израильская авиация наносит удар по сирийской системе противовоздушной обороны в Ливане. Все их зенитно-ракетные комплексы (САМ-6) уничтожены.

Когда стало ясно, что израильские войска обретают полную свободу действий в воздухе, сирийцы поднимают свою авиацию. Однако несут ощутимые потери – около 100 боевых самолетов. Но боевой дух сирийцев не сломлен, и они продолжают сражаться против бронетанковых частей.

11–12 июня. Сирия заключает с Израилем соглашение о прекращении огня.

К этому времени войска под командованием Ярона занимают Даммур. Затем они прорывают последнюю линию обороны палестинцев на пути к Бейруту и, подойдя к окрестностям ливанской столицы, перерезают в районе Баабда, где расположен президентский дворец, шоссе Бейрут – Дамаск. Соединившись с вооруженными формированиями христиан, израильтяне окружили столицу. Первый этап войны завершен. Началась трехмесячная блокада и осада Бейрута…

24 июня. Государственный секретарь США Александр Хейг принял в Вашингтоне израильского посла Моше Аренса. Едва началась беседа, секретарь Хейга сообщил, что звонит министр иностранных дел Франции Клод Шейсон. Хейг вышел и через некоторое время вернулся.

– Шейсон в панике, – сообщил он. – Если Израиль войдет в Бейрут, это будет конец всему.

Он помолчал немного и добавил:

– Моя последняя встреча с президентом прошла плохо. Вы должны понять, что если ваша армия войдет в Бейрут, я должен буду подать в отставку.

Аренс поклялся, что он ничего не знает о планах министра обороны.

– Информируйте меня прежде, чем начать операцию.

Несколько часов спустя Хейг ушел в отставку. Рейган принял ее с «глубоким сожалением». Госсекретарем был назначен Джордж Шульц…

Со дня вторжения прошел месяц. В Израиле начали понимать, что шестая война против арабов затягивается.

8 июля. Израиль провел дополнительную мобилизацию резервистов. Пять кораблей 6-го флота США, включая вертолетоносец с 1800 морскими пехотинцами на борту, сосредоточились у побережья Ливана. Они готовы в течение нескольких часов после приказа начать высадку десанта и боевой техники.

Израильская артиллерия продолжает массированный обстрел Западного Бейрута, где находятся укрепленные позиции палестинцев. Израильтяне применяют фосфорные, шариковые и кассетные бомбы, которые сеют смерть среди гражданского населения.

10 июля. Ариель Шарон встретился с Баширом Жмай-елем. Он предложил ему проникнуть в Западный Бейрут, поскольку в Израиле решили, что для христиан настало время сыграть свою роль в операции «Мир Галилее». Башир от прямого ответа уклонился.

– Решение проблемы Бейрута назрело, – сказал он. – Мы имеем опыт заключения с палестинцами соглашений о прекращении огня. Но это не решение…

Он выдвинул еще ряд аргументов, почему ЦАХАЛ должен захватить Западный Бейрут.

– Если взорвать и разрушить лагеря палестинских беженцев в Западном Бейруте, – подчеркнул он, – то мусульмане, проживающие на северо-востоке города, не будут огорчены этим. А некоторые будут сотрудничать с нами.

Присутствовавший на встрече Рафаэл Эйтан гарантировал Баширу, что Израиль не оставит его. Он пообещал прислать ему триста своих солдат, обеспечить воздушной и артиллерийской поддержкой.

Жмайел попросил у Эйтана две тысячи автоматов. Генерал согласился, сказав:

– Рассчитаемся после войны.

11 июля. Бомбардировка и обстрелы Бейрута продолжались 18 часов подряд. Израильтяне снова предпринимали попытки продвинуться вперед.

Особенно сильно обстреливались улицы, прилегающие к аэропорту. Несколько снарядов попало в здание, рвались они и на взлетно-посадочных полосах. Повреждены многие самолеты ливанской авиакомпании «Мидл ист».

Когда израильтяне заняли здание аэропорта, началось разграбление имущества. Солдаты брали все, что нравилось. Офицеры организовали вывоз самого современного компьютерного оборудования. Двое из них сели в стоявший на поле легкий самолет и угнали его в Израиль.

За день по городу было выпущено около 100 тыс. снарядов и ракет. Лишь поздно вечером было объявлено об очередном соглашении о прекращении огня.

Бейрутские газеты назвали этот день «адом». Но ни слова, ни фотографии не в силах передать того, что видели и пережили жители города.

19 июля. Прибывший в Ливан специальный посланник американского президента Филип Хабиб встретился с Ариелем Шароном. Министр обороны приехал в плохом настроении, поскольку израильская общественность начала выражать недовольство затянувшейся войной и во всем обвиняла главу военного ведомства.

27 июля. Весь день авиация и военные корабли вели методичный обстрел различных районов Западного Бейрута. По предварительным данным, погибли 203 и получили ранения 297 человек.

Премьер-министр Израиля Менахем Бегин пригрозил: – Мы готовы убить 10 ливанцев, если при этом будет уничтожен хотя бы один вооруженный палестинец.

Из репортажа для «Литературной газеты»:

«…Утром решил проехать по городу. Улица Мазраа вся в воронках и выбоинах. Через каждые 100–200 метров – песчаные насыпи. Приходится часто тормозить, иногда останавливаться, чтобы пропустить встречную автомашину.

Такая же картина на Рауше, на Мар-Ильяс. То там, то здесь замечаю врытые в землю минометы, замаскированные зенитные установки. Повсюду следы израильских налетов: разрушенные дома, мертвые глазницы окон, испещренные осколками стены с рваными проломами в них.

Вспомнились передачи израильского радио, которое изо дня в день трезвонит о том, что-де западный Бейрут доживает последние дни, а среди Палестинского движения сопротивления и ливанских национально-патриотических сил разброд и хаос. Как всегда, Тель-Авив выдает желаемое за действительное.

Да, в городе ощущаются трудности, вызванные войной. Но жители не пасуют перед ними. Так, после очередного артобстрела появилась бригада электромонтеров и быстро восстановила линию. Такие восстановительные работы ведутся во многих районах западной части столицы.

Еще я заметил, что люди перестали бояться. Это проявляется хотя бы в том, что при появлении израильских самолетов они не торопятся спуститься в подвалы, чтобы переждать бомбежку, а стоят в подъездах и наблюдают за действиями зенитчиков. Никакой суеты, никакой паники.

Я ехал по улице патриарха Барсума, когда услышал отдаленные взрывы. По привычке посмотрел на часы: 16.15. Со стороны улицы Мазраа и набережной доносились зенитные очереди. Вдруг на фоне голубого неба появились четыре белых треугольника. Это израильские самолеты выходили из пике, оставляя позади тепловые шары – ловушки против ракет. Затем раздались взрывы.

Возвратившись в корпункт, начал писать репортаж. Стемнело… Попробовал включить настольную лампу – увы, израильтяне отключили линию.

Впрочем, в этот вечер можно было обойтись без света. Израильские самолеты забросали западный Бейрут светящимися снарядами, которые медленно опускаются на парашютах и в течение 5–7 минут излучают яркий свет.

Ночью вновь возобновилась артиллерийская дуэль…»

28 июля. С раннего утра возобновились бомбардировки и артиллерийские налеты. Они продолжались 13 часов. «Вакханалия огня и смерти бушует в Бейруте», – констатировала местная газета «Орьян-Жур».

В 22.45 вступило в действие седьмое за время войны соглашение о прекращении огня.

29 июля. В Израиле разразился громкий скандал. 32-летний полковник Эли Геза, которого называли «будущей звездой Генерального штаба», потребовал освободить его от командования танковой бригадой, осаждавшей Западный Бейрут. Он написал в рапорте, что «его совесть и убеждения не позволяют ему выполнять миссию, в которую он не верит».

Специальный посланник американского президента Хабиб пытается добиться от палестинцев обязательства покинуть Ливан. Бегин угрожает:

– В случае провала миссии Хабиба, мы сами позаботимся о том, чтобы вопрос о присутствии палестинцев в Бейруте и Ливане был снят с повестки дня.

30 июля. В 17.20, нарушив соглашение о прекращении огня, артиллерия и корабли Израиля начали интенсивный обстрел южных окраин столицы.

В 19.45 в небе появились израильские бомбардировщики, которые нанесли первый ракетно-бомбовый удар по жилым кварталам Западного Бейрута.

Четыре часа продолжался обстрел с моря и суши. 150 человек убиты и ранены.

В 21.30 достигнуто восьмое соглашение о прекращении огня.

31 июля. С утра наблюдалось относительное затишье. Министр обороны Шарон заявил, что его войска «наносят удары только по позициям противника».

Из репортажа для «Литературной газеты»:

«Первый день месяца и 59-й день войны для жителей Западного Бейрута, стиснутого кольцом блокады, начался с канонады. В 3 часа 20 минут, нарушив 8-е соглашение о прекращении огня, дальнобойная артиллерия Израиля и его военные корабли обрушили крупнокалиберные снаряды на южные и юго-восточные окраины ливанской столицы, где находились позиции защитников.

Разбуженный взрывами, я выбежал на балкон своей временной квартиры, расположенной на 7-м этаже советского культурного центра. Снаряды ложились почти в линию, образуя огненный вал, который, как волна, накатывался на позиции бойцов Палестинского движения сопротивления и ливанских Национально-патриотических сил.

Обстрел продолжался минут 30, после чего артиллерия изменила направление огня, и гроздья снарядов посыпались на жилые кварталы Западного Бейрута. Там же, где прокатился огненный вал, начался жестокий бой.

Позднее стало известно, что на этом направлении израильские танки и пехота несколько раз пробовали атаковать. Одновременно израильтяне пытались высадить морской десант в районе отеля «Саммерленд». Атаки агрессора захлебнулись…

Около 6.00 в небе появились «фантомы». Почти час они бомбили позиции защитников Бейрута. Затем авиацию сменила артиллерия, а самолеты принялись «обрабатывать» жилые кварталы.

Вскоре пришлось спуститься в подвальное помещение, где мы обычно пережидаем особенно свирепые артобстрелы и налеты израильской авиации.

Я добежал до второго этажа, когда неподалеку разорвались три или четыре ракеты. Взрыв был такой силы, что здание содрогнулось, на этажах со звоном посыпались выбитые взрывной волной стекла, кое-где сорвало с петель двери. Послышался рев низко летящих самолетов, сухой треск зениток. И снова взрывы…

На мгновение заложило уши, и я бросился вниз. Следом бежали еще несколько моих коллег. А летчики продолжали свою грязную работу.

Кто-то включил радио. Диктор перечислял названия районов и улиц, которые бомбили. Рамлет-аль-Бейда, Узаи, Бир-Хасан, Факхани, Сабра, Мазраа… Почти два месяца эти наименования не сходят со страниц ливанских газет, постоянно упоминаются в сообщениях телеграфных агентств. Похоже, что израильтяне намереваются стереть эти кварталы с лица земли.

В восемь утра неожиданно все стихло. Воспользовавшись паузой, я поднялся к себе в комнату. По улицам стелился смешанный с пылью дым. Если бы не его черный цвет и не горько-кислый запах гари, то можно было подумать, что над городом стелится утренний туман. На перекрестке улиц Верден и Мазраа, примерно в пятидесяти метрах от культурного центра, еще дымилась свежая воронка. Напротив – поваленный фонарный столб подмял букашку-"фолксваген".

Снова раздались оглушительные разрывы, длинные очереди зениток, гул приближающихся самолетов. Пришлось спуститься вниз…

Шесть часов длится воздушный налет. Кажется, захватчики решили обрушить на израненный город, вернее – его западную часть, всю военную мощь. Время от времени включаю радио. Сообщения тревожные: израильские войска пытаются наступать, вводят новые подразделения, технику, но бойцы ПДС-НПС дают отпор агрессору. По данным бейрутского радио, в ходе боя они подбили 12 танков.

Только в 17.30, когда в силу вступило 9-е соглашение о прекращении огня, израильские самолеты и артиллерия прекратили обстрел жилых кварталов. Газета «Ас-Сафир» сообщила, что в 59-й день вторжения авиация Израиля совершила 210 налетов. На город было сброшено 185 тысяч ракет, бомб, мин и снарядов…»

3 августа. К ливанской столице переброшены подкрепления тяжелой артиллерии. На особых грузовиках подвезены контейнеры с зелеными этикетками боевых отравляющих газов.

4 августа. Командующий израильскими войсками, сосредоточенными в районе Бейрута, Амир Дрори пригрозил: если население не покинет столицу, то ему придется вынести на себе все связанные с этим последствия. То есть, расплачиваться своими жизнями.

Видя, что угрозы не действуют, израильтяне начали штурм города…

Из репортажа для «Литературной газеты»:

«– Как прошла ночь? – спросил меня знакомый английский корреспондент, с которым мы встретились в отеле «Комодор», где нашли пристанище многие представители западной прессы.

– Бомбили, – ответил я. – Сначала авиация, затем израильские военные корабли, а под утро за дело принялась тяжелая артиллерия. Спать пришлось в подвальном помещении. Как у вас?

– Всю ночь просидели в подвале. Израильтяне обстреливали центр города. Несколько снарядов попало в «Комодор». А ведь этот отель считается безопасным местом.

Израильский налет, о котором мы говорили, начался ночью на 62-й день войны и продолжался 22 часа. Авиация, артиллерия и корабли обрушили огонь не только на позиции защитников западного Бейрута, но и на жилые кварталы ливанской столицы. В результате этого налета, как сообщили местные газеты, было убито и ранено свыше 300 человек, разрушено 9 госпиталей, превращены в руины сотни зданий. Во многих районах города всю ночь полыхали пожары…

Одновременно израильские войска попытались прорвать оборону на ряде участков фронта. Защитники города отбили все атаки противника, который потерял в ту ночь 21 танк, 18 бронетранспортеров и 100 человек убитыми и раненными. Израильское военное командование поспешило заявить, что “эта атака на Бейрут была не последней…"

Действительно, 6 августа, нарушив 10-е соглашение о прекращении огня, израильские войска снова атаковали. Но опять понесли значительные потери: 165 убитых и раненных.

"Бейрут горел… – писали местные газеты. – Однако не вывесил белого флага перед израильскими захватчиками".

В тот же день самолеты нанесли три ракетно-бомбовых удара по центральным районам города. Сброшенная ими новая вакуумная бомба американского производства попала в 7-этажный дом по улице Джорджа Асси. По официальным данным, количество жертв, погребенных под развалинами дома № 16, исчислялось сотнями.

Я побывал на этой улице. Еще издали услышал рев бульдозеров, растаскивающих куски бетона. И вот перед глазами то, что осталось от дома. Груды развалин, из-под которых торчат какие-то тряпки, обломки мебели, валяются детские игрушки. Чуть в стороне нелепо возвышается балкон, на котором до сих пор висит выстиранное белье. Но снять его некому…

Спасатели в красных касках кирками и ломами пытаются разъединить скрученную арматуру. Вдруг бульдозер поддевает бетонную глыбу и наблюдавшие за работой люди видят изуродованные тела женщины и ребенка. Они мертвы. Из толпы вырывается крик:

– Бегин и Шарон! Будьте вы прокляты!

Я смотрел на стоявших рядом людей, на их скорбные лица и словно заново пережил то, что довелось испытать в последние дни. Даже 22-часовая бомбежка казалась мне сейчас ничем по сравнению с разрушенным 7-этажным домом. И совсем пустяком считал я теперь прямое попадание фосфорной бомбы в мою временную квартиру в советском культурном центре, в результате чего сгорела мебель и моя пишущая машинка.

А Израиль все сжимает кольцо блокады. С 24 июля город живет практически без воды и электричества. Остро ощущается нехватка продуктов питания и медикаментов.

Но город продолжает жить. Как вызов израильским агрессорам в одной из школ западной части столицы была организована выставка детского рисунка.

Вчера, в период относительного затишья, удалось побывать на боевых позициях в районах Харат-Хрейк и Метны. Командир участка Салех – по образованию учитель географии. Но большую часть жизни он не снимает военную форму бойца Палестинского движения сопротивления.

– Помимо военных операций, – рассказал он, – израильские войска ведут против нас пропагандистскую войну. Они разбрасывают листовки, в которых предлагают сложить оружие. Через громкоговорители призывают сдаться, обещают сохранить жизнь. Мы тоже установили громкоговорители и объясняем израильским солдатам, что они ведут несправедливую войну, что дома их ждут жены и дети.

– Мы не потерпим палестинцев в Ливане, – угрожает Бегин.

– Я применю к Бейруту тактику "салями", – вторит премьеру Шарон.

На его солдатском жаргоне это означает – захват ливанской столицы по частям.

Однако Бейрут не склонил головы. "Он стойко держится, – пишет газета "Ас-Сафир", – как когда-то держался Сталинград…"»

8 августа. Состоялось заседание израильского кабинета министров. Шарон потребовал одобрить дополнительные меры, чтобы усилить давление на Бейрут. Большинство министров решило, что время настало.