Текст книги "Лапка-царапка (ЛП)"
Автор книги: Конни Брокуэй
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 8 страниц)
Глава 9
– Хлоя, у тебя жар, ночью ты почти не сомкнула глаз и вскочила уже в пять утра, милая, надо поспать.
– Не хочу! – в третий раз возразила малышка.
С одной стороны, Джим радовался её непослушанию – значит, она наконец-то начала приходить в себя после простуды, на несколько дней уложившей её в кровать. C другой – дочь намеренно испытывала его терпение.
– Ты обещал, что мы навестим Эди! – крикнула она и после паузы добавила: – И Изи-Пикси. И Диву.
Дивой Хлоя назвала котёнка-альбиноса, который в борьбе за её сердце составил серьезную конкуренцию чаровнице Изи-Пикси.
– И Эди! – для верности повторила дочка, чтобы Джим уж точно понял причину её недовольства.
Он понял – Хлоя хотела встретиться с Эди. Вот только одна проблема – доктор Хендельмен как в воду канула. Он не видел её с вечеринки в прошлые выходные. В воскресенье Эдит не брала трубку. В понедельник она весь рабочий день провела на совещании, вечером Джим с Хлоей заглянули в «Котов-купидонов», но смущенная Кэрол сообщила им, что Эди только что ушла по каким-то неведомым делам. Они так её и не дождались, хотя проторчали в приюте больше часа, Джим до сих пор не мог отчистить брюки от кошачьей шерсти.
Во вторник он работал вне офиса, а вечером повторилась та же история, что и в предыдущий день. И Эди по-прежнему не отвечала на телефонные звонки. Курран даже заехал к ней домой, но на вызов домофона никто не ответил. В среду Хлоя проснулась с насморком и небольшой температурой, Джим взял отгул до конца недели, чтобы позаботиться о дочери.
– Ты видела Изи-Пикси и Диву во вторник, зайка.
Хотя понятно, что для шестилетнего ребёнка прошла уже целая вечность. Да и Изи-Пикси в тот их визит выглядела неважно. Джим надеялся, что кошка протянет ещё немного, пока розовоокая Дива окончательно не обворожит Хлою.
– А Эди – нет, – сказала Хлоя, пронзив его возмущенным взором. – Я её сто лет не видела! Где она?
– Не знаю.
Хотя очень хотел бы. Что случилось? Джим вел себя невнимательно по отношению к Эди на вечеринке? Он старался не смущать её излишней опекой и намеренно держался в стороне, хотя умирал от желания взять её руку, обнять за тонкую талию и никогда не отпускать просто потому, что ему нравилось находиться рядом. Джим тоже скучал по Эди. Сильно скучал.
Возможно, её напугала его семья? Эдит такая стеснительная, а его горластые и бесцеремонные родственники сумели бы нагнать страху на любого, даже самого общительного человека. Правда, казалось, она наслаждалась праздником. Её глаза на покрытом лёгким загаром лице сверкали, искренняя улыбка почти не сходила с губ. Джим мог бы голову – или сердце – дать на отсечение, что Эди веселилась вместе со всеми. По сути, он и рискнул своим сердцем.
– Пожалуйста, папочка?
Он посмотрел на Хлою, которая настойчиво тянула его за руку. Джим опустился на колени рядом.
– Милая, ты всю ночь кашляла, у тебя под глазами такие тёмные круги – любой енот позавидует, и лоб горячий. Так что – нет, сегодня мы в приют не пойдём, может, завтра. А сейчас поспи.
– Я ненавижу спать днём, – пожаловалась дочь, её нижняя губа задрожала. – Тихий час – для маленьких, а вчера после обеда ты уже заставил меня лечь в кровать.
– Больным тоже надо спать днём.
– Я уже выздоровела, – продолжала упорствовать Хлоя, а затем, опровергая свои слова, утёрла ладонью сопли и шмыгнула носом.
– Хлоя…
– Если нельзя к Эди, то можно я выйду во двор и поиграю с Барнаби Би?
На прошлой неделе Хлоя познакомилась с соседским мальчиком Барнаби Биггом, который жил за три дома от них. Один глаз у него был голубой, а другой – коричневый. Похоже, дочь испытывала слабость к созданиям с необычными глазами. Джим со дня на день ждал известия о помолвке.
– Не сегодня, тебе надо поспать.
– Нетушки.
Хлоя отрицательно помотала головой.
– Хватит капризничать, а то не выйдешь из дома ни сегодня, ни завтра. Я серьёзно. Спор окончен. Пора в кровать.
– Ты злой! Ненавижу тебя!
Сердито топнув ногой, Хлоя вырвала у Джима руку, развернулась и прошествовала по коридору в свою комнату, отбивая гневную дробь пятками по полу, дабы выразить недовольство поведением отца как можно яснее. Не оглядываясь, малышка с грохотом захлопнула дверь.
Из спальни донёсся раздосадованный детский рёв, полный разочарования и усталости, потом – шмыганье и всхлипы. Джим напряжённо вслушивался. Рыдания стали тише, как будто дочь уткнулась лицом в подушку. Ну, хорошо уже, что Хлоя легла. Он расслабился, прошел в кухню и, сев за стол, налил из термоса чашку заваренного утром кофе.
Джим растерянно посмотрел на радиотелефон. Позвонить Эди в «Котов-купидонов»? Скорее всего, она там, ведь сегодня суббота. Правда, трубку всегда берёт Кэрол, которая, вероятно, заверит его, что доктор Хенделмен перезвонит, когда будет возможность. Но та не перезвонит. Или лучше заехать к ней домой? Черт! Джим не собирался превращаться в преследователя. Собирался?.. Не поздновато ли давать подобный зарок? Он положил локоть на стол и опёрся лбом на ладонь. Им надо поговорить. Надо узнать, что пошло не так, и исправить это.
Хлоя Курран стояла на перекрёстке, чувствуя себя очень смелой и немного испуганной. Впервые она в одиночестве находилась так далеко от своего нового дома. Она посмотрела налево, затем направо, хоть ей не нужно было выходить на оживленную проезжую часть. Хлоя пересекла проулок, ведущий в жилую зону, и миновала ещё пять домов, которые отделяли её от «Котов-купидонов».
Никогда раньше не совершала она таких рискованных поступков. И подумай Хлоя о волнении, которое доставит отцу, то, наверное, так и не решилась бы на столь отчаянный шаг. А может, и решилась бы. Она обладала обостренным чувством справедливости, и раз Джим нарушил обещание, то, с её точки зрения, любой акт неповиновения казался вполне оправданным. И всё же Хлоя колебалась и уже намеревалась поворачивать назад, чтобы вернуться к себе в комнату, прежде чем папа обнаружит пропажу, но тут краем глаза заметила, как кто-то, очень похожий на старую рыжую кошку, быстро обогнул один из домов и скрылся в кустах роз.
Хлоя устремилась вперёд, выбросив из головы мысли о возращении – встреченная кошка выглядела в точности как та, что стала причиной этого необдуманного путешествия. Хлоя подошла к кустам и наклонилась, стараясь разглядеть что-нибудь среди колючих веток. Из густой прохладной тени на неё смотрели два сверкающих глаза, но животное находилось слишком далеко, не дотянуться.
– Изи-Пикси? – тихо позвала Хлоя.
Кошка выскочила из кустов, молнией пронеслась через лужайку между домами, направляясь в сторону приюта. Хлоя резко выпрямилась и почувствовала лёгкое головокружение. Прищурившись от солнечного света, она попыталась разглядеть беглянку получше, но так и не поняла, Изи-Пикси ли это. Та остановилась у крыльца впередистоящего дома и, казалось, выжидающе смотрела на Хлою, которая тыльной стороной ладони вытерла сопливый нос и медленно последовала за кошкой, так как знала, что Изи-Пикси не любит резких движений.
Каждый раз, когда Хлоя подходила ближе, чем на четыре метра, хвостатая игрунья убегала, прячась в кустах, под крыльцом, за деревом или забором, уводя её всё дальше. При этом кошка всегда вставала в тени или в ярком потоке прямого солнечного света, Хлоя никак не могла её рассмотреть и понять, идёт ли она за старой подружкой или за совершенно незнакомым животным.
Если это была Изи-Пикси, то двигалась она необычайно легко и проворно. Но почему она шастает по улице, ведь Эди говорила, что Изи никогда не выходит из приюта? Как можно устоять перед такой загадкой?! Хлоя даже не пыталась.
Кошка скрылась на заднем дворе дома, соседствующего с «Котами-купидонами»; следуя за ней по пятам, Хлоя вышла в переулок позади приюта. Животное пропало, но задняя дверь, которую Эди обычно держала на замке, оказалась слегка приоткрытой. Хотя в такую малюсенькую щелочку даже миниатюрная Изи-Пикси не проскользнула бы.
Хлоя толкнула дверь, переступила порог и огляделась. Первоначальное место назначения достигнуто. В приюте царила тишина. Единственная открытая в коридоре дверь вела в комнату для знакомства с питомцами. Хлоя направилась в приёмную, чтобы найти Эди… но вдруг в полной мере осознала тяжесть своего проступка. Папа так разозлится. Возможно, и Эди тоже. Праведный гнев, который подпитывал силы Хлои до сей поры, иссяк. Прогулка по солнцепёку измотала её. Голова кружилась, липкий пот покрывал тело.
Хлоя замерла в нерешительности, её взгляд скользнул в сторону комнаты с отрытой дверью, но со своего места она мало что могла разглядеть. По стене прошмыгнула какая-то тень. Хлоя сделала несколько шагов и заглянула внутрь. Изи-Пикси лежала посреди старенького дивана, поджав под себя лапы. При виде гостьи она вскочила и приветственно замурлыкала, Хлоя, поддавшись кошачьему шарму, присела рядом и принялась гладить маленькую красавицу, чья мягкая шёрстка приятно холодила пальцы. Хлоя не придала этому значения, хотя где-то глубоко в подсознании мелькнула мысль о том, что если бы Изи-Пикси только вернулась с улицы, её шкурка была бы тёплой от солнца. Да и задняя дверь стояла открытой лишь на несколько сантиметров – кошка не смогла бы просочиться в эту щель.
Рыжая малышка забралась к Хлое на колени, а та, тоже решив устроиться поудобнее, прилегла на софу и аккуратно свернулась калачиком вокруг кошки. В комнате раздавался только тихий гул кондиционера, который всё равно не справлялся с жаром, проникающим через окно. У Хлои слипались глаза: сначала её веки закрылись наполовину, затем полностью, потом на секунду поднялись и снова опустились. Она наконец последовала указанию отца и заснула.
Сквозь сон она услышала тихий приятный женский голос:
– Здравствуй, моя любимая старушка. Пора тебе вернуться ко мне.
Изи-Пикси легко спрыгнула с дивана.
Усилием воли Хлоя приоткрыла глаза. Высокая женщина стояла рядом с диваном. Сзади из дверного проёма на неё лился свет, и облик незнакомки – за исключением сверкающих белокурых волос – было не рассмотреть. На руках она баюкала Изи-Пикси, которая, поставив передние лапы на плечо женщине, тыкалась лбом в её шею и громко мурлыкала.
От усталости Хлоя едва могла держать глаза открытыми. Она попыталась подняться, но женщина остановила её:
– Не надо, не вставай, дорогая. Ты выглядишь очень сонной, отдыхай. Я лишь заберу свою кошку.
Незнакомка права, Хлое неимоверно хотелось спать.
– Какую кошку? Кто вы? – в полудрёме пробормотала она.
– Я хозяйка красавицы, которой ты только что весьма любезно служила грелкой, – со смехом в голосе ответила женщина.
Хлоя, наполовину погружённая в объятия Морфея, и не подумала оспаривать последнее заявление. В душе она всегда знала, что Изи-Пикси ждёт кого-то. И как ни тяжело признавать – этот кто-то совсем не Хлоя. Она расстроено спросила:
– Вы её забираете?
– Не прямо сейчас, но скоро. Спи.
Хлоя вздохнула, её веки вновь сомкнулись. Она почувствовала, как рядом с головой прогнулась диванная подушка и кто-то лёгким касанием убрал волосы с её лба. Слышно было какое-то бормотание, но кроме слов «любить» и «всегда» Хлоя ничего не разобрала. По её щеке скользнула одинокая слезинка.
– Не плачь, милая. Я знаю, ты её очень любишь, – сказала женщина. – Спасибо тебе.
Хлоя едва заметно кивнула, её нижняя губа дрожала.
– Моя кошка тоже тебя обожает. Но она очень долго меня ждала.
Хлоя снова нехотя кивнула.
– Кроме того, есть ещё одна малышка, которая даже больше нуждается в твоей заботе, – продолжила незнакомка, пошевелившись. – Никогда не отказывай в любви тому, кто в ней нуждается.
Почувствовав, что женщина встала, Хлоя открыла глаза и увидела, как та будто из ниоткуда достала белого котёнка с розовыми глазами и бережно положила его на место, которое недавно освободила Изи-Пикси.
Дива вперилась в Хлою долгим, немигающим взглядом. А потом, вероятно, решив, что увиденное ей нравится, свернулась клубочком.
– Нам пора, – прошептала женщина и опять погладила Хлою по волосам, её прикосновение вызвало приятную дрожь. – Засыпай, сладких снов.
Хлоя одной рукой обняла пушистый комочек и сквозь полузакрытые веки наблюдала, как незнакомка исчезла в дверном проёме с довольной Изи-Пикси на плече. Последняя сознательная мысль Хлои была о том, что Изи-Пикси наконец-то дождалась свою настоящую хозяйку.
Очевидно, Хлоя утомилась даже больше, чем думал Джим. Из её комнаты уже часа полтора не доносилось ни звука. Даже покашливания… Джим нахмурился, встал из-за кухонного стола и подошел к двери в спальню дочери. Тихонько постучал и позвал:
– Хлоя? Доченька?
Тишина. Повернув ручку, Курран слегка приоткрыл дверь, заглянул внутрь и распахнул её на всю катушку. Комната пуста. Он не на шутку испугался. Зашёл и огляделся: постель – едва помята, окна – по-прежнему плотно заперты, не давая уличному жару проникнуть в дом, пол – как пол. Пропали любимые сандалии Хлои в розовую полоску. Полтора часа назад она босиком протопала к себе в спальню. Джим почувствовал небольшое облегчение – дочь явно обулась самостоятельно.
Черт возьми! Если она где-то гуляет или играет с Барнаби Би…
Джим быстро прошел по коридору, миновал кухню и рывком открыл заднюю дверь. Выйдя наружу, он остановился на крыльце. На заднем дворе Хлои нет, на лужайке за домом Барнаби – тоже ни души. Может, они внутри?
Курран чуть ли не бегом вернулся на кухню, схватил телефон и набрал номер Биггов.
– Алло?
– Привет, Надин, это Джим Курран. Хлоя, случайно, не у вас?
– Хлоя? Нет, эту неделю Барнаби живет у своего отца. Хлою я сегодня не видела, а что, она пропала? – обеспокоенно спросила Надин.
– Думаю, удрала из дома. Спасибо…
– Хочешь, я помогу с поисками…
– Я позвоню, если понадобится, спасибо.
Джим повесил трубку, провёл рукой по волосам и уставился в окно, беспокоясь все сильнее. Боже, куда же она…
Маленькая желтовато-коричневая кошка проскользнула под оградой, отделяющей участок Курранов от соседского, и в мгновение ока скрылась в переулке.
Конечно же! Хлоя сбежала к Эди!
Джим набрал новый номер на телефоне, который так и не удосужился положить на место. Трубку взяли на третьем гудке:
– Кошачий приют «Коты-купидоны».
Это была Эдит. Даже вне себя от волнения, Джим расслышал усталость, прозвучавшую в её приветствии.
– Эди, это Джим. Я не могу найти Хлою, она не у вас?
– Что значит – не можешь найти? – спросила она, встревожено повысив голос.
– Она рассердилась на меня за то, что я отправил её спать днём. Надеюсь, она сбежала к вам в приют.
– Я только вошла. Кэрол в дальней комнате, возможно, Хлоя с ней. Подожди, я сейчас посмотрю.
В динамике раздался стук, как от удара трубки о какую-то твёрдую поверхность, и звук удаляющихся шагов. Из-за волнения следующая минута стала для Джима вечностью. «Боже, пожалуйста! Прошу тебя, пусть она окажется там!»
Эдит снова взяла телефон:
– Она здесь. Спит на диване. Не понятно, как она вошла. Кэрол клянётся, что всё время до моего прихода находилась в приёмной, а остальные двери заперты.
– Мне всё равно, – ответил Джим, охрипнув от облечения. – Сейчас буду.
Глава 10
Две минуты спустя Джим Курран распахнул входную дверь «Котов-купидонов» и влетел внутрь. Он тяжело дышал, его волосы блестели от испарины, белая футболка липла к широким плечам и рельефной груди. Очевидно, он устроил себе спринтерский забег от дома до приюта босиком по раскалённому тротуару. Джим выглядел очень сердитым и напряжённым. Эди никогда его таким не видела.
– Где она? – требовательно спросил он.
И не дожидаясь ответа, направился в коридор. Эди рванула вперёд и преградила Куррану путь, встав лицом к нему в дверном проёме и схватившись руками за косяки.
– Я не признаю телесные наказания как метод воспитания! – возбуждённо заявила она.
Джим удивленно моргнул. Кэрол, наблюдавшая за действом с открытым ртом, потянулась за сумкой.
– Знаете что, мне пора на обед, – сказала она и, даже не посмотрев на часы, висящие на стене позади, пулей выскочила из приёмной.
Эди не обратила внимания. Её обеспокоенный взгляд был прикован к Джиму, изгиб губ которого выражал скорее раздражение, чем гнев. Ни слова не говоря, Курран обхватил её за талию, поднял, переставил на метр левее двери и прошёл в коридор. Эди засеменила следом.
– Я не стала её будить. Хлоя выглядела очень усталой. И у неё насморк, – озабоченно поведала она, хоть это и не её дело.
Целую неделю Эдит убеждала себя, что всё, касающееся Джима и Хлои – не её дело и никогда не будет. Зря старалась. Одного вида сопливого носа хватило, чтобы намерение держать эмоциональную дистанцию испарилось как снег в июле.
– Думаю, она простыла.
Джим молчал.
– Ты знал, что Хлоя больна?
Хватит. Куррану такая назойливость вряд ли придется по нраву. Хотя не всё ли равно? Ради любви к Хлое и своего душевного спокойствия Эди должна всё выяснить.
– Я потрогала её лоб, похоже, у неё жар. Ты в курсе?
Он повернул голову и пронзил Эдит возмущённым взглядом. Они дошли до комнаты, где спала Хлоя. Переступив порог, Джим остановился. Он просто стоял и смотрел на дочь. На его лице не осталось и следа раздражения, только облегчение и любовь. Эди осознала, что ему необходимо было увидеть Хлою и своими глазами убедиться, что она в порядке. Из его тела, натянутого как струна, ушло напряжение. Он расслабился и на мгновение прикрыл глаза.
Затем, глубоко вздохнув, Джим повернулся, схватил Эди за предплечье и вывел – или скорее вытащил – назад в приёмную. Потом так же неожиданно отпустил, плотно затворил дверь в коридор и только тогда гневно произнёс:
– Знаю ли я, что у моей дочери насморк, жар и простуда? Конечно же, знаю! Последние три дня я только и занимался что её лечением.
Так вот почему Джим не появлялся на работе. А Эди думала, что он её избегает, поняв, что она совершенно не вписывается в его окружение. А те звонки, которые она так трусливо игнорировала, являлись лишь попытками вежливо сообщить ей, что он больше не пригласит её на обед, не появится в приюте, не поцелует её, не займётся любовью. Довольно малодушный способ порвать отношения, даже если речь идёт об их, весьма краткосрочных, отношениях. Но, в конце концов, что Эди знает о таких мужчинах, как Джим, и том, как им пристало себя вести?
Хотя могла бы и догадаться. Невозможно представить, чтобы Курран – как там говорят?.. ах да, «кинул» – чтобы он кинул её по телефону. Эта мысль заставила Эди покраснеть от стыда и отвернуться.
– К твоему сведению, я тоже не признаю телесные наказания.
Разумеется. Она почувствовала, что щеки запылали ещё ярче.
– На самом деле, вопрос в другом, – продолжил Джим всё тем же натянуто-рассерженным тоном. – Расскажи-ка лучше, почему ты была не в курсе всего этого?
Эди подняла взгляд – в его глазах полыхало сапфировое пламя. Казалось, воздух между ней и Джимом потрескивал от напряжения. Он шагнул вперёд. Она отступила и спиной упёрлась в закрытую дверь.
Курран сделал ещё один шаг, выходя за границы приличия и вторгаясь в её пространство, заставляя остро чувствовать рядом не просто человека, а мужчину. И не важно, что Эди могла научно объяснить, почему её сердце стало биться сильнее, а дыхание участилось. Законы природы работали, и чертовски эффективно.
Джим протянул руку, и Эди напряглась, ожидая его прикосновения. Он не стал грубо хватать её, давая волю гневу, нет, его действия оказались гораздо более опасными для душевного спокойствия. Джим кончиками пальцев провёл по её скуле. От этой сладкой ласки у Эдит подкосились колени.
– Так почему, Эди? – хрипло прошептал он. – Почему ты не знаешь, что Хлоя больна?
– Потому что я уже неделю не видела её. И тебя. И не разговаривала по телефону ни с кем из вас, – задыхаясь, ответила она.
Джим внимательно смотрел на неё, качая головой, раздражение на его лице за доли секунды сменилось замешательством.
– Ты совершенно не умеешь врать, да?
– Не умею, – подтвердила она, не зная, хорошо это или плохо. Его пальцы всё также соблазнительно скользили по щеке Эди к уголку её губ, а взгляд обжигал лицо.
– Ты плакала, – медленно проговорил Джим.
– Да.
– Почему? Что случилось, Эди?
Почему?! Да потому что все, кого она любила, либо уже покинули её, либо покинут в скором времени. Потому что не справедливо, что она прикипела сердцем к Джиму и Хлое. Не справедливо, что она не супермодель. И всё, что она любит, всегда оказывается вне пределов её досягаемости. Переживания последних дней нахлынули на Эди. Она вспомнила, как оставляла его звонки без ответа и убегала в другую сторону, едва завидев. Она чувствовала себя одинокой как никогда и волновалась по поводу ухудшающегося самочувствия Изи-Пикси. Эди с трудом справилась с приступом паники, вызванным известием об исчезновении Хлои. Потом новая боль от встречи с Джимом и осознание, что её разбитое сердце даже не начало исцеляться. Эмоции захлестнули её, разрушив защитные стены самообладания.
– Потому что всё просто ужасно! – прорыдала она.
Курран удивлённо моргнул. Слезы, которые, казалось бы, давным-давно должны были иссякнуть, снова заструились по лицу Эди.
– Ох, – произнёс он, затем, не спрашивая разрешения, подхватил её на руки и отнёс к одному из двух виниловых кресел, стоящих в приёмной. Джим сел, устроив Эди у себя на коленях. К своему большому разочарованию, она не сумела выдавить ни одной возмущенной реплики, а просто сдалась, наслаждаясь силой и теплотой его объятий. Джим положил подбородок на макушку Эди и начал легонько массировать её плечи и спину.
– Расскажи мне.
Дыхание Куррана шевелило волосы у неё на виске. Эдит даже не пыталась сдержаться:
– Я вернулась домой после пикника, и меня вырвало. Потом на работе мне пришлось прятаться от тебя, всю неделю я не могла сосредоточиться ни на чём другом, в итоге мои подчинённые собрали совещание, чтобы спросить, – на этих словах она всхлипнула, – что случилось! А я не знала, что им ответить! Я вздрагивала от любого телефонного звонка, потому что боялась, что это ты, и у меня не хватало духа поднять трубку. Чтобы хоть как-то справиться со стрессом, я так усердно крутила педали велосипеда, что теперь у меня мозоль на попе.
Она почувствовала, как волосы на лбу слегка всколыхнулись от выдоха Джима, он, наверное, смеялся, но Эди было наплевать. Признания лились из неё неудержимым потоком:
– А сегодня утром я пришла в приют и обнаружила, что Изи-Пикси умерла, я собиралась связаться с тобой, хоть и не хотелось, но я правда собиралась, а тут ты сам позвонил и сказал, что Хлоя пропала. Я так испугалась. А потом она нашлась, но я думала, что ты очень зол, и стала нести чепуху про телесные наказания. И, конечно же, ты в курсе, что Хлоя больна, но я никак не могла закрыть рот, потому что мне надо было удостовериться, что ты знаешь, ведь… ведь я люблю её и… Ой!
Она спрятала лицо на плече Джима.
Некоторое время он молча гладил её по волосам, а затем хрипло и сдержанно произнёс:
– И меня? Меня ты тоже любишь?
Эди резко подняла голову и наткнулась на взгляд ярко-голубых глаз, полных неподдельного волнения.
– Да, – сказала Эди, поражённая неосведомленностью Джима. – Да, конечно, люблю.
Он прижал её к себе посильнее.
– Тогда почему ты не отвечала на мои звонки?
Он не знал? Мелисса не сообщила ему всё то, что поведала своей знакомой на вечеринке?
– Потому что не хотела прощаться.
– Прощаться, – невыразительно повторил Джим. – Почему? Ты говоришь, что любишь меня, но, видимо, случилось что-то такое, из-за чего ты стала меня избегать. Что я сделал не так?
Эдит удивлённо воззрилась на него. Она не раз пыталась угадать его мысли, но и представить не могла, что Джим Курран – великолепный, успешный, добрый, весёлый, спортивный Джим – винит себя в том, что их нелепые отношения закончились. Она покачала головой.
– Ничего. Ты вел себя безупречно.
– Значит дело в моей семье, да?
– Да.
Из его горла вырвался звук, похожий на рык, Джим запустил пятерню в волосы.
– Знаешь, мы вовсе не должны с ними часто встречаться. И не обязательно общаться со всеми скопом, пары-тройки за раз вполне достаточно. Обещаю. Они моя семья, Эди, и я их люблю, но прекрасно понимаю, что такой толпой они любого вымотают. Не стоило тебя тащить на это мероприятие.
Не обязательно общаться со всеми? Достаточно пары-тройки за раз? Робкая надежда затеплилась в душе у Эди. Она затрясла головой, не желая давать волю зарождающемуся чувству.
– Джим, ты меня неправильно понял. Мне понравилась твоя семья. – Честность заставила её уточнить: – Большинство из них. Мне… я от души повеселилась, но это не меняет того факта, что на празднике я была белой сорокой.
– Вороной, – поправил он. – И что?
– Я никогда не стану для них своей.
– Ты уже стала, – заверил он, взяв её за плечи и повернув лицом к себе. – Семья – это не отряд похожих друг на друга индивидов, где каждый занимает раз и навсегда отведенную позицию и выполняет определённые обязанности. Это сборище совершенно разных людей. Их роли меняются, как меняются с возрастом и они сами. Поверь мне, семейству Курранов сейчас просто необходима сдержанная и прямолинейная женщина. Мне необходима сдержанная и прямолинейная женщина.
Надежда в душе Эди пустила корни и проросла, но она все ещё сомневалась, стоит ли доверять этому эфемерному чувству, достаточно ли его, чтобы мечта стала реальностью.
– Но… ты можешь закадрить любую супермодель.
Он недоумённо уставился на неё.
– Зачем мне супермодель? Если, конечно, ты не собираешься менять профессию. А пока я буду довольствоваться гениальным генетиком-исследователем. И вообще, не хочу я никого кадрить, я хочу на тебе жениться.
Сердце отбивало барабанную дробь у неё в груди. Надежда, не желая сдавать позиции, расцветала пышным цветом радости и счастья. Правда, остался ещё один вопрос, очень важный. С трудом сглотнув, Эди сказала:
– Я совсем не похожа на Стефани. Ни капельки. Я… – Она постаралась вспомнить точные слова Мелиссы —… её полная противоположность. Я никогда не смогу так же влиться в твою семью, как она. Не смогу её заменить.
Джим замер и пристально посмотрел на Эди.
– Заменить её? Кто внушил тебе всю эту ерунду?
– Никто. Я подслушала. Нечаянно.
– И кого же ты подслушала?
Она промолчала, но он уже и сам догадался:
– Мелиссу. Черт, не обращай внимания на рассуждения Мелиссы, у неё слишком длинный нос.
– Нос? При чём тут её нос?
– Ни при чём, это… – Джим мотнул головой. – Не важно. Главное, что Мелисса очень любит влезать в дела своих родственников и контролировать их личную жизнь.
– Какая разница, она всё равно права, – грустно стояла на своём Эди.
– Нет. – Он легонько встряхнул её за плечи. – Совсем не права. Пойми, Эди. Я обожал Стефани. У нас были изумительные отношения и великолепный брак. Но она не являлась идеалом, так же как и я. По утрам я и двух слов связать не в состоянии, пока не выпью кофе. Я ем чересчур много острого, и результаты могут оказаться весьма… опасными для обоняния окружающих. И это ещё не самое страшное. У меня есть вся фильмография «Трех комиков»[14]14
В оригинале «Three Stooges», также встречаются переводы «Три чудика» и «Три балбеса». Комедийное актерское трио – Мо Ховард, Шемп Ховард и Ларри Файн (Ларри, Мо и Кёрли). Стали известны благодаря серии короткометражных комедий (1931-74).
[Закрыть] на дисках. И я их постоянно пересматриваю. Вот увидишь.
В его речи звучала такая уверенность. Эди хотела «увидеть». Честно. Но…
Джим улыбнулся.
– Я любил Стефани и ни на что бы не променял ни одного дня нашей совместной жизни. Ты права, Эди, тебе её не заменить.
Сердце у неё в груди оборвалось, она опустила глаза.
– Но и она тоже никогда не смогла бы заменить тебя.
Эди подняла взгляд.
– У меня нет желания обзавестись копией Стефани. Мне вообще не нужны копии. Мне необходима подлинная Эдит Хенделмен, единственная и неповторимая. Такая, как есть. Безотносительно кого бы то ни было. Я люблю тебя, Эди, и хочу разделить с тобой жизнь. Пожалуйста, прошу тебя, стань моей женой.
Доктору Хендельмен не надо было быть гением, чтобы понять – на этот вопрос существует только один правильный ответ:
– Да, – сказала она. Джим наклонился к ней, их губы почти соприкоснулись. – Да-да-да, и ещё раз да и…
Весьма продолжительное время спустя запыхавшаяся, переполненная удивлением и восторгом Эди подняла голову.
– Что такое? – спросил Джим, уткнувшись носом в её шею.
Эди посмотрела в сияющие любовью глаза Куррана, и последние сомнения улетучились под напором его страсти и нежности.
– Ничего, – заверила Эди, притягивая Джима к себе. – Просто мне послышалось кошачье мурлыканье.
