Текст книги "Не надо переворачивать лодку! 3"

Автор книги: Комбат Найтов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц)

  Слово попросил Лукьянов.

  – Мы вместе с маршалом Андреевым учились в Каче. Я был в соседней роте, и мы дружили в училище. Но я попал в наш полк, а он уехал в Москву, сразу лётчиком-испытателем, потому, что летал и стрелял лучше всех в училище. Через год он был уже на Халхин-Голе, комэском, а я едва научился держаться за ведущим в строю. Он был всегда примером для меня. В Румынии, в Венгрии и в Австрии все мы частенько слышали в воздухе его позывной: 'Я – АД2, прикрой, атакую!' Будучи маршалом, Представителем Ставки, он выполнял боевые вылеты, причём на самых сложных участках. Помните, сколько зениток было под Веной? Поэтому мой ответ будет таким: 'АД2, я – Лука, Вас понял, прикрываю!' – его ответ потонул в овациях.

  На партконференции было задано много вопросов, главный среди которых был: почему мы не захватили всю Европу, и почему мы не 'освободили пролетариат' во всех странах. Дескать, такой благоприятный момент не использовали. Пришлось объяснять, что этот самый пролетариат вовсе не рвался нам помогать, а вовсю стрелял по нам, полностью игнорируя классовую солидарность. Что до самого конца войны все предприятия Германии работали и выдавали военную продукцию для своей армии. Что пролетариат Англии тоже не рвётся в наши объятия, а вполне неплохо живёт, так как всю чёрную работу за них выполняют выходцы из других стран. Что экономический потенциал СССР пока не высок, и войну нам здорово помогли выиграть 'проклятые капиталисты', потому, что мы лавировали между их интересами, сталкивали их между собой, а сами исправляли то оружие, которое ранее произвели и готовились к этой войне.

  Первая волна демобилизованных солдат уже вернулась домой, поэтому было проще разговаривать с ними, доказывая на живых примерах, что случись нам вступить в войну годом раньше, крови бы пролилось значительно больше, а их жизнь, жизнь их детей и родителей, мне много дороже, чем мифическое 'освобождение пролетариата'.

  Даже сознавая, что без этого не обойтись, было обидно, что общество не слишком понимает, что произошло. Что большая часть людей считает, что это произошло само собой, потому, что мы лучше и сильнее. Слишком лёгкая победа вскружила многим головы. Приходилось доказывать, что это совсем не так. Очень понравилось высказывание одного старика, с казацким чубом:

  – Я против германца в прошлую войну воевал. Немец – враг серьёзный, обстоятельный. Ежели у наших маршалов получилось так их разбить, значит, не зря мы своих маршалов кормим.

  Регион этот сложный, далеко не все жители хорошо относятся к Советской власти. Сергей сказал, что довольно большое количество станичников воевало на стороне Гитлера в их войну. Так что пришлось покрутиться, отвечая на не всегда удобные вопросы. Почему то, почему это. Где-то власть на местах палку перегибала, плохо работала местная печать, так как полностью зависела от местного начальства. Тем не менее, за меня всё-таки проголосовали, и я стал депутатом Верховного совета. Приехал в Москву, рассказал Сталину обо всём.

  – Это тебе не армиями командовать. Пока, у тебя плохо получается быть публичным политиком. Требуется зажигать массы. Требуется лозунг. Ленина почитай. Учись. Ладно. Сейчас твоя задача подготовить доклад на 19-м съезде партии с планом развития народного хозяйства. Докладывать будешь ты. Тебе по должности положено. Та часть плана, которая касается военного и стратегического развития, будет рассматриваться только на Пленуме. Времени у тебя совсем мало. Постатейно приносишь мне, вместе обсудим.

  – У меня есть наброски по изменению структуры управления.

  – Докладывай.

  – Основная проблема, как я её вижу, заключается в том, что у нас учитываются только количественные показатели. При этом солидно страдает качество. Вот возьмём для примера Казанский авиазавод. Он единственный, кто производит Ли-2. А теперь сравним его продукцию с её аналогом, из Северной Дакоты. Ну, это же совсем разные самолёты! DC-3, практически, не требует обслуживания. Ли-2 – дешевле в производстве, но в эксплуатации очень дорогой. Мне кажется, что причина в том, что наше Народное Хозяйство построено таким образом, что автоматически создаёт монополии. Для действия на внешнем рынке, монополия является удобным и естественным инструментом для работы, потому, что конкурирует с другими такими же монополиями, а вот то, что внутри нашей страны действуют свободно такие же монополии, наносит вред нашему хозяйству, так как конкурировать этим монополиям не с кем. Какую хочу, такую цену и установлю, а если получаю мало прибыли, то подключу административный ресурс, и вытребую для себя более выгодные условия. Частично мы компенсируем эти вещи за счет планирования, но это приводит к замедлению развития и снижению качества продукции. А вот если бы, таких заводов было несколько, то у конечного потребителя был бы выбор по цене и качеству продукции.

  – В плане на 3-ю пятилетку, было заложено строительство заводов-дублёров, но выполнить это не удалось из-за подготовки к войне. Думаю, что на это нам нужно обратить особое внимание. Пока мы не можем сразу перевести всё на полностью экономические рельсы, но необходимо к этому стремиться. Можно начать с легкой и пищевой промышленности, сферы обслуживания. Мы, государство, должны заниматься образованием, стратегическими вопросами и исследованиями, и естественными монополиями: такими как энергетика, оборонная промышленность, перерабатывающая, железно – дорожный и морской транспорт. То есть: формировать рынок и цены. Остальная часть народного хозяйства должна быть децентрализована. Когда наша промышленность только начинала своё развитие, полная централизация требовалась. Сейчас, когда мы уверенно держим второе место в мире по ВВП, нам, конечно, не проконтролировать абсолютно всё. Необходимо контролировать только финансовые потоки. Иначе ГосПлан превратится в монстра, пожирающего тонны бумаги, без обратной связи с производством. Но, в случае необходимости, мы должны иметь право вмешаться в работу любого предприятия: по мобилизации: война, авария, стихийное бедствие, или в случае нарушения техники безопасности, норм и стандартов.

  – Слово 'дублёр' не очень подходит. Дубль – это два, а требуется больше трех.

  – Согласен, Андрей. Три или даже четыре будет лучше. Опыт Рузвельта говорит об этом.

  – Товарищ Сталин, надо бы немецких инженеров привлечь на наши стройки и заводы. Опыт у них есть, заодно, и своих подтянем, и доучим. Особенно это касается радиотехники, электротехники, химии, двигателестроения, автомобилей и судостроения.

  – Время в Германии сейчас не сытое, так что, нужно попробовать. Дай указания Жукову, пусть проведёт работу по привлечению инженеров для работы у нас. И сам выдели время, и проконтролируй работу наших предприятий в Германии. Проблему ты выделил правильно. С промышленностью и техникой у тебя получается лучше, чем с массами. Поработай с докладом и с ГосПланом, поищите новые параметры оценки эффективности, заодно, присмотрись к Вознесенскому. Меня интересует твоя оценка этого человека.

  На подготовку доклада ушло полтора месяца. Сталин очень придирчиво просматривал все статьи, порой приходилось переписывать их полностью. Я доклад выучил практически наизусть.

  После отмены карточек в конце 1942 года, при зарплатах большинства городского населения в 500-1000 рублей, килограмм ржаного хлеба стоил 2,5 рубля, пшеничного – 3 рубля 40 копеек, килограмм гречки – 10 рублей, сахара – 14 рублей, сливочного масла – 62 рубля, подсолнечного масла – 30 рублей, мороженого судака – 12 рублей, кофе – 75 рублей; литр молока – 3-4 рубля; десяток яиц – 12-16 рублей (в зависимости от категории, которых было три); бутылка пива 'Жигулевское' – 7 рублей; пол-литровая бутылка 'Московской' водки – 60 рублей. Мы запланировали ступенчатое снижение цен, в течение всей пятилетки, на 30%, и увеличение заработной платы 15%. Госкомцен и Министерство финансов согласились с такими темпами.

  Немецкие заводы, производившие при Гитлере вооружения, мы конфисковали у их собственников и создали на них САО (Советские Акционерные Общества). 25% собственности оставалось в руках немецкой стороны, если предприятие было не чисто оборонным. Чисто оборонные предприятия, как оружейные заводы Круппа, были конфискованы полностью. Там доля СССР составляла 100%. Всей полнотой власти в Германии, пока, обладала Советская Военная Администрация в Германии, СВАГ. Но, Сталин снял Жукова в начале февраля, потому, что ГосКонтроль установил, что Жуков присвоил себе довольно значительные объёмы трофеев и переправил их в Москву. Мы с Георгием Константиновичем встречались после этого, уже в Москве, но он не стал об этом распространяться. Сказал, что чёрт попутал. Поехал в Одессу, с понижением. Ко мне, на дальнюю дачу, Мехлис тоже приехал, на всей мебели стояли инвентарные номера, золота – бриллиантов не было, картины только современного художника: Андреевой Маргариты Николаевны. Миниатюра Риверы его не заинтересовала, а напрасно.

  – За Вашей женой числится ещё одна квартира в Москве, Андрей Дмитриевич, на Котельнической набережной.

  – Лев Захарович, вообще-то, это не моя личная дача, а государственная. В той квартире мы не живем, ключи есть у охраны. Но там, кроме государственной мебели, тоже ничего нет.

  Мехлис посмотрел на меня, на Риту, усмехнулся:

  – Мебель передана в собственность Маргариты Николаевны в 1939 году, и не числится на госбалансе. Я давно к вам присматриваюсь. Скажу откровенно, не всё мне нравится. Маргарита Николаевна 'потеряла' обручальное кольцо, которое я вижу у неё на пальце.

  – Мы заплатили на эту потерю, товарищ Мехлис. Это кольцо моей матери, реквизированное в 18-м году. – сказала Рита.

  – Я знаю. Я это проверил. Не проще ли было просто его выкупить?

  – Может быть и проще, но для этого требовалось пройти кучу инстанций, поэтому, пошли по этому пути. Мне тысячу раз говорили о моём 'неподходящем' происхождении. Но я не виновата в том, что моя пра-пра-тетка была женой Пушкина. Кроме этого кольца, у меня от матери ничего не осталось.

  Тут, неожиданно, Мехлис смутился.

  – Извините, Маргарита Николаевна. Просто слишком многие считают государственный карман своим собственным. Но, как я вижу, ни Вы, ни Андрей Дмитриевич, эти понятия не путаете. Ещё раз прошу меня извинить.

  – Чаю хотите, Лев Захарович? Пройдёмте в столовую!

  В личном общении, Мехлис оказался приятным человеком, просто его честность, некоторая прямолинейность и резкость высказываний, создала ему ореол непримиримости и фанатизма. Он ненавидел хапуг. Богатый отрицательный и положительный опыт плюс несколько привилегированное положение руководителя ГосКонтроля, позволяли ему довольно резко высказываться по поводу всех нечистых на руку руководителей. У него были вопросы ко мне, так как я получал довольно значительные суммы по линии АвиаПрома за выпуск продукции по патентам. Я ему сказал, что не я создавал эти законы, поэтому выплаты мне идут совершенно законно, и нет, никакой, надобности это менять, иначе изобретатели потеряют интерес к изобретениям, или станут их продавать в другие страны.

  – Резон в этом есть, Андрей Дмитриевич. Меня смутила именно величина выплат.

  – Стоимость современного авиадвигателя очень высокая, Лев Захарович. Поэтому, при массовом выпуске, получается вроде бы много, но изобретение не всегда попадает в массовое производство, поэтому, в общем, по стране, эти выплаты составляют довольно мизерную часть стоимости продукции. Авторские гонорары необходимо сохранять, в противном случае мы замедлим прогресс.

  Несмотря на свою резкость, Мехлис хорошо делал своё дело и, явно, находился на своём месте. Контроль и прозрачность высшего руководства вещь абсолютно необходимая. Иначе начнутся разговоры, что оно живёт не по средствам и пользуется привилегиями, которые не имеют 'простые смертные'. И это обеспечит крах системы. Вот только, где брать таких 'Мехлисов'?

  Несмотря на занятость, успел принять Люльку и Швецова, вернувшихся из Германии, где они обследовали немецкие заводы. Немцы добились больших успехов в металлургии тугоплавких сталей. Я попросил обоих внимательнее присмотреться к культуре производства в Германии, системе контроля качества, и скорейшим образом внедрять это в производство.

  – Особое внимание уделите уплотнителям. Пошлите людей на немецкие заводы резинотехнических изделий, пусть там поработают и технологи, и конструкторы. Если нужно, смотрите марку производителя оборудования, и ищите его, заказывайте новое оборудование. Необходимо добиться такого же или лучшего качества агрегатов двигателей. Подтолкните смежников. Нужно в разы снижать стоимость обслуживания двигателей. Добиваться безотказной работы в течение всего межремонтного периода. Ведь по принципу работы, Ваши двигатели лучше, а вот качество...

  – Системы управления у немцев сделаны лучше, Андрей Дмитриевич. Больше автоматики. – сказал Архип Люлька.

  – Ну, Архип, не во всём! У нас сразу этому внимание придавалось. – возразил Швецов. – С ним не забалуешь! – и он показал на меня.

  – Нет, Аркадий Дмитриевич, по М-82 у меня к Вам большие претензии. До сих пор! Пока не все DC-3 отправили, сними с них Pratt&Whitney и поставь в КБ. Пусть твоим конструкторам и технологам стыдно будет.

  – Понял, Андрей Дмитриевич.

  – Так, по конструкции, у немцев, что сказать можете?

  – Они не догадались охлаждать камеры топливом. Поэтому сроки работы у двигателей маленькие. И давление в топливной аппаратуре у них низкое. Но, ещё бы год, и мессершмитт бы пошёл в серию. Но, у нас теперь есть возможность соединить их наработки по металлам с нашей конструкцией. Это поднимет и ресурс, и мощность, т.к. можем поднять температуру на 200 градусов.

  – Значит, успели. Микоян заканчивает продувки в ЦАГИ, подключайтесь. Дозвук заканчивается, необходимо переходить на сверхзвук, а там могут начаться большие сложности с работой двигателей.

  – Обижаете, Андрей Дмитриевич! Мы уже полгода как там! Оторвались Вы от нас, а жалко!

  – Я бы и сам, с удовольствием бы, вернулся. Но...

  – Большому кораблю – большое плавание. Учтём замечания, можете на нас с Архипом рассчитывать. – сказал на прощание Аркадий Дмитриевич. – А Pratt&Whitney я у себя обязательно поставлю.

  Глава 6.

  В середине марта состоялся 19 Съёзд ВКП(б), на котором партию переименовали. Теперь она называлась Коммунистической Партией Советского Союза: КПСС. Доклад Сталина длился почти 4 часа. Но он был очень интересным. Он полностью раскрыл ситуацию 1939 года, когда СССР был вынужден подписать унизительные соглашения с Германией, а потом с Японией, и сравнил эти договора с Брестским миром. СССР ничего не оставалось, как сделать вид, что мы, почти, присоединились к странам Оси, которая изначально создавалась против нас. И всё это, ради того, чтобы оттянуть вступление в войну. Причиной этого шага Сталин назвал неготовность к большой войне и страны, и армии. Он озвучил те цифры, в которые обошлось создание войск ПВО, реактивной авиации, реорганизация бронетанковых войск и приведение Советской Армии в боеспособное состояние. Цифры просто зашкаливали. 120 миллиардов рублей ежегодно, в течение двух лет. Промышленность увеличила объёмы на 236%. Одновременно произошёл качественный рывок выпускаемой продукции: от копирования, мы перешли к самостоятельным разработкам, не имеющим, пока, аналогов мире. Однако, мы были вынуждены заморозить заработную плату, увеличить рабочий день, разрешить ночные смены, ввести уголовную ответственность за нарушение трудовой дисциплины и за нецелесообразное использование государственных средств. Снизить расходы по всем остальным частям бюджета. Особенно тяжело пришлось колхозникам, в связи с уменьшением оптовых цен и поставок техники, и инженерному корпусу, переведённому на ненормированный рабочий день. Однако, экономика страны успешно справилась с трудностями, плюс, заключив тайные договоры с Объединёнными нациями Великобритании и США, мы получили большое количество высококачественной техники, материалов и технологий, недостающих или ранее нами не использовавшихся, по программе Ленд-лиз. Огромную работу выполнили работники всей промышленности. Но, Сталин особо отметил работников авиационной, радиотехнической, химической, танковой промышленностей и министерства боеприпасов, таких как Андреев, Швецов, Сухой, Поликарпов, Бартини, Туполев, Ивченко, Берг, Расплетин, Кошкин, Королёв, Котин и Морозов. Все они стали Героями Социалистического Труда, лауреатами Сталинской премии, а Андреев – кавалером ордена 'Победы' под номером 1. Эти люди, их коллективы инженеров и рабочих, обеспечили качественное превосходство нашей армии над противником и внесли огромный вклад в нашу общую победу. Кроме, того Сталин отметил проделанную работу Представителей Ставки Верховного Главнокомандования, обеспечивших подготовку армии к проведению масштабных боевых действий и, в конечном итоге, военную победу над армиями стран Антикоминтерновской оси. Он, довольно подробно, остановился на отдельных крупных операциях, дал оценку всем командующим фронтами, назвал отличившиеся части и соединения. Затем перешёл к выполнению планов 3 пятилетки. По многим показателям мы резко продвинулись вперёд, но, многие отрасли народного хозяйства оказались в режиме недофинансирования, и там планы выполнены не были. После этого, он заострил внимание на политических результатах нашей Победы. Отдельно сказал делегатам съезда, что мы не пытались, и не будем пытаться, экспортировать революции ни в одну из стран оси. Это дело пролетариата этих стран. Сослался на В.И. Ленина, и предупредил всех об опасности попыток экспорта, ускорения процессов перехода от одной формации к другой. Наше дело: обеспечить равные условия всем слоям населения стран бывшей оси создавать и поддерживать те партии, которые будут популярны там. Так, допустим, присутствующий на съезде товарищ Тельман, успешно восстанавливает некогда очень сильную Коммунистическую партию Германии. Влияние коммунистов в Германии пусть медленно, но восстанавливается. В Болгарии товарищ Димитров уже находится у власти, во Вьетмине коммунисты составляют большинство в правительстве Хо-Ши-Мина, в Италии высока популярность коммунистов, а в Польше, Румынии, Чехословакии, Японии и в Австрии влияние коммунистов очень слабое. Каждый народ вправе выбрать сам тот путь развития, который он хочет. Как позволяет ему его развитие. Этому нас учил Ленин, и наша партия пойдёт по этому пути. Но, при этом, показывая другим народам, успехи советского народа. На идеологическую работу среди населения стран бывшей оси надо обратить особое внимание. В первую очередь, показывая то, что мы пришли не как захватчики, а как освободители от фашизма. Самое сложное положение у нас в Польше и Японии. Там ещё очень долго придётся бороться с великопанством и самурайским духом. В Польше мало кто помнит, что они сами развязывали эту войну в Европе, договаривались с Гитлером об изменении границ, воевали с нами и захватили большую территорию в 20-м году. Сейчас у них ощущения побитого задиристого ребёнка: на нас напали, мы бедные и несчастные. Их бывшее правительство призвало к вооруженной борьбе с оккупантами. И найдутся люди, которые будут поддерживать их. В Японии – абсолютно иной менталитет, чем у нас. Совершенно другая психология, уклад жизни, но пропитанная ненавистью к нам. Там надо быть особенно аккуратным, и не вторгаться в устои этого общества. Действовать исподволь. Разъяснять населению, что именно военщина, самураи, привели страну к поражению. Требуется в ЦК создать отделы по работе с этими странами, и подобрать туда для работы специалистов по этим странам. Вести работу среди военнопленных, выпускать наши газеты на японском и польском языках. И не пускать дело на самотёк. Наша безопасность, во многом, зависит от решения этих задач.

  Мой доклад на съезде был посвящён экономическим итогам войны, предстоящим задачам и планам четвёртой пятилетки. Несмотря на некоторую напряжённость в зале, поначалу, не все одинаково приветствовали меня, когда я выходил к трибуне, доклад прошёл довольно успешно. Основные дебаты по моему поводу развернулись вокруг моей кандидатуры в ЦК партии. Основной их козырь был мой малый срок пребывания в партии. Всё решилось где-то в кулуарах, и я стал членом ЦК, т.к. меня поддержали Сталин, Будённый, Калинин и Ворошилов, выступившие по этому поводу в прениях.

  На съезде впервые присутствовали представители буржуазной прессы, всех крупнейших информационных агентств.

  Лондон, Даунинг-стрит, 10. Резиденция Премьер-министра Соединённого Королевства.

  – Сэр, генерал Уэйвелл из Тобрука сообщает, что русские начали отводить войска к Каиру.

  – Хорошо, Генри. Черкните пару строк об этом и поблагодарите русских в Москве.

   'Почему они остановились? По логике вещей, им и Канал по колено! Вряд ли нехватка десантных средств послужила препятствием! С такой авиацией можно было совершенно нормально обеспечить 'Морской Лев'. Им же досталось всё то, что готовил Гитлер для этого. Значит, это не было целью войны у Сталина. Какую цель он преследует? 'Мирное сосуществование государств с различным социальным строем'? Не верю! Одно понятно, захват всего мира русским либо не по зубам, либо не является самоцелью. Тут ещё янки под ногами крутятся! Никак их с острова не убрать. Пустил на свою голову! Но кто ж мог подумать, что всё так сложится. Похоже, что следующих выборов мне не пережить! Хотя, как сказать! Если акцентировать внимание всех на сохранении заморских территорий, то можно повторить успех. Да, мы уже не первые, но и не третьи. С нами считается тот же Сталин. Может быть, действительно попробовать создать военно-экономический союз с Россией? Но что попросит Сталин за это? Есть очень большое 'но': Афганистан. Король крайне ненадёжен, и склонен сам заключить договор с Россией, даже через нашу голову. К тому же русские прибрали к рукам шаха Ирана. Его сын учится в России. Впрочем, а с кем ещё, что мы можем противопоставить? Франция? Ни армии, ни флота, выплачивает репарации России за освобождение. Причём, очень божеские репарации, я бы потребовал много больше. Отпадает. Штаты? Они опаснее Сталина. Это они в тайне готовили эту мясорубку, ещё и наших дураков – лейбористов туда же потащили. Наших колоний захотели, снятия пошлин, свободной торговли. Отпадает, но остаётся запасным вариантом, но случай ухудшения отношений с Россией. Надо звонить Идену!'

  – Сэр Энтони! Вы не могли бы подъехать?

  Их встреча продолжалась более 5 часов, так как сэр Иден имел несколько иное представление о дальнейших шагах Великобритании в послевоенной Европе. Сошлись на том, что нужно усилить легальную и нелегальную разведку в СССР и прилегающих странах, но готовить Большой договор о дружбе и экономической взаимопомощи с СССР. Вопрос о военном союзе решено было немного придержать, сделав акцент на внеблоковую политику Соединённого Королевства. Не слишком довольный Черчилль сел писать письмо Сталину.

  Глава 7.

  Из-за прохождения выборов и съёзда я, практически, не принимал участия в кадровых вопросах, поэтому, сразу после окончания съезда, Сталин напомнил мне о необходимости проверить все министерства, их штатные расписания, систему отчетности.

  – Особое внимание удели отсутствию дублирования, и пересечения интересов, и ответственности. 'У семи нянек дитя без глазу!' И Мехлиса подключи, а я партконтроль подниму.

  В предыдущие месяцы я очень много общался с Сергеем, собирая информацию о деятельности тех или иных людей. Выяснились очень большие неожиданности. Так, например, я узнал, что Жуков ликвидировал штурмовую авиацию, а Жигарев, которого сняли с поста командующего ВВС в 41-м, опять стал им спустя некоторое время. Кроме того, Сергей предоставил очень много информации по другим людям.

  В марте 43 года, сразу после съезда, мы отмечали тридцатилетие Риты. Была вся наша дружная команда авиаторов: Голованов, Коккинаки, Стефановский, Сухой, Швецов, Королёв, Бартини и Поликарпов, с жёнами, и кое-кто с детьми . Николай Николаевич, правда, не ел и не пил. У него уже несколько месяцев были большие проблемы со здоровьем. Но свой И-205, сверхзвуковой тяжёлый истребитель, он передал на Государственные Испытания. В тот день нам удалось уговорить Николая Николаевича лечь в госпиталь на обследования и согласиться на операцию желудка. Сергей сообщил мне его диагноз и необходимость срочной операции. Было весело, много шутили, пели. Вдруг звонок охраны: 'Здесь Мехлис. Просит разрешения въехать на территорию.' Видеть его, совершенно, не хотелось никому. Общее мнение: 'Какого ... он припёрся? Сходи, Андрей, и выпроводи его побыстрее!' Я передал охране, чтобы провели его в мой кабинет, вышел из большой столовой, сел за стол, жду. Он вошёл, поздоровался, и, тут же, заявил, что он вовсе не ко мне, а к Маргарите Николаевне. Я сказал, что она в другой комнате, с гостями.

  – Я знаю. Я именно по этому поводу.

  Пришлось вести его в столовую. Когда он вошёл, все дружно замолчали. Он успел досадить всем присутствующим. Он обвёл всех взглядом, налево он смотрел чуть скособочась, это у него после ранения в Гражданскую. Напоминал орла-падальщика.

  – Маргарита Николаевна, в прошлый раз я допустил непростительную бестактность: мать, и память о ней, это – святое. Поэтому, разрешите мне, в день Вашего тридцатилетия, передать Вам эти бумаги. Это касается передачи Вам на хранение, из ГоХрана, украшений Вашей матери. А это – разрешение на выкуп этих фамильных ценностей. В остаточной стоимости учтена сумма добровольных пожертвований Вас и Вашего мужа в Фонд Обороны СССР, так как они значительно превышают среднюю сумму пожертвований от индивидуальных жертвователей: почти 28 тысяч британских фунтов и полмиллиона рублей. Я разговаривал, сегодня, с товарищем Сталиным по этому поводу. Он заверил эти документы. Я рад случаю, передать Вам, именно сегодня, в день Вашего рождения, эти документы, и вот эти семейные реликвии. Здесь всё, что числилось в ГоХране за Вашей матерью. – он достал из портфеля знакомый нам бархатный мешочек ГоХрана, и протянул его Рите.

  Рита, которая встала, как только он начал говорить, смотрела на него, даже не моргая, вышла из-за стола, подошла к нему и поцеловала его в щёку.

  – Спасибо. – из глаз Риты полились слёзы.

  Лев Захарович попытался сразу уйти, но это ему не удалось. Его усадили за стол. Из дальнейшего разговора стало ясно, что он проверил все наши счета и не обнаружил на них денег, заинтересовался, куда они делись. И выяснил, что все авторские, Сталинская премия, боевые, пошли в Фонд обороны. На фоне последних скандалов с трофейным имуществом, этот факт вызвал у него и удивление, и уважение.

  – Я считал Вас эдаким 'Корейко': личный самолёт, огромная квартира, оформленная на жену, многотысячные выплаты, в том числе в валюте, многомесячное нахождение на захваченных территориях, загранкомандировки, и этот человек становится 1 заместителем руководителя государства. Откровенно говоря, мне стало страшно, что Вы можете натворить на этом месте. Я пошёл к Сталину и прямо сказал об этом. Он ответил: 'Ты у нас Госконтроль, вот и проверяй!' и улыбнулся при этом. Я проверил. И нашел, куда Вы дели все деньги: вложили в фонд обороны. Без каких-то мелочей, всё полностью ушло туда. Не нашел только машину М-1.

   – Она у меня, уже два года, номера пришлось сменить на армейские. – отозвался Голованов.

   – Вот как? Тогда я вспомнил о нашем последнем разговоре с Маргаритой Николаевной, и, посоветовавшись со Сталиным, мы решили вот так этот вопрос.

   – Да Вы просто Андрюшку не знаете! – громогласно сказал Стефановский. – Для него работа – это всё! Если за что-то берётся, то делает это так, что любо-дорого посмотреть. Что в воздухе, что на земле. Но Вы, Лев Захарович, сегодня меня очень удивили! Прямо скажу, не ожидал такого!

   – Не знал. Теперь знаю. То, что знакомство шло таким путём... Меня к этому должность обязывает. Ни партия, ни государство не должны бояться проверок, ни с моей стороны, ни со стороны народа. Тогда всё у нас будет хорошо. А людей, таких как Андрей Дмитриевич и Маргарита Николаевна, надо поощрять. Они стране отдают всё, даже честно заработанное. Мы с Андреем Дмитриевичем прошлый раз говорили об авторских вознаграждениях, и он спокойно доказал мне необходимость этих выплат для государства. Но ни одного слова не сказал о том, что он всё это отдал в фонд обороны. И партвзносы он с них заплатил. В общем, поставил меня в тупик. Я такого не ожидал. Поэтому и решил извиниться таким образом... В общем, предлагаю выпить за прекрасную хозяйку этого дома, а то мы всё о делах, да о делах, а о ней совсем забыли! Желаю Вам счастья, Маргарита Николаевна, всяческих успехов во всех Ваших начинаниях, здоровья Вам и Вашим детям!

  Теперь с Мехлисом мы стали встречаться значительно чаще. У него довольно большой штат экономистов-налоговиков, имевших большой опыт проверок различных организаций. Первыми проверяли Министерство авиационной промышленности. У самого Шахурина был образцовый порядок в документах, довольно высокий уровень компетентности, но почти полностью отсутствовал контроль за финансами. Полностью приказная экономика. Давно работающий заместителем Яковлев вовсю пользовался этим. Выяснилось, что килограмм 'яковлевского' самолёта стоил почти в полтора раза дороже, чем у остальных, при этом, что использовались более дешёвые дерево, перкаль и более лёгкие двигатели. Он получал от министерства большие суммы на НИР, многочисленные премиальные, имел гораздо больший штат, чем остальные. Им вплотную занялся Мехлис, и ему пришлось расстаться со своим кабинетом. Сталин предложил его 'посадить' для острастки, но я возразил, что виноват не Яковлев, а виновата командная система: никто не задумывался о том, столько это стоит?!!! Действия Яковлева абсолютно соответствовали системе: он был исполнительным замом. А то, что под авралы набрал людей, преступлением не является. Просто не нужно генеральному конструктору давать так много власти. Яковлева сняли с должности замминистра, но оставили во главе КБ 'Яковлев'. В министерстве ликвидировали два управления. Сократили численность работников на 12%. Состоялось всесоюзное совещание работников авиапрома, на котором Шахурин рассказал о прошедшей проверке, и о необходимости обратить внимание на экономическую составляющую процесса проектирования и производства.