Текст книги "Арсенал-Коллекция 2014 № 02 (20)"

Автор книги: Коллектив авторов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

Система хранения и подачи 12-дм. снарядов в бомбовых погребах была полностью изменена относительно исходной для 14-дм. снарядов. Стеллажи для снарядов не делались, а хранились они в штабелях так называемым „бельгийским способом“. Снаряды располагались в несколько слоев на уложенных на полу деревянных брусьях с поперечинами, а слой от слоя снарядов отделялся деревянными рамами. Каждый тип снарядов для возможности подачи любого типа снарядов укладывался в отдельный штабель. Для удобства подачи высота штабеля ограничивалась 1.4 м, длина рам для удобства обращения с ними не превышала 3 м. Для подачи снарядов к перегрузочному посту финны по образцу башенных установок форта „Ино“ разместили на потолке снарядного погреба кольцевой монорельс, по которому вручную усилиями двух человек перекатывались тележки с цепными храповыми захватами для снарядов. Далее снаряды из перегрузочных постов передвигались внутрь жесткого барабана в наклонные питатели, установленные на двух тележках, перемещавшихся по кольцевым рельсам, уложенным на бетонном основании внутри жесткого барабана. Тележки могли сцепляться либо с жестким барабаном для принятия боезапаса из погребов, либо с поданной трубой для передачи боеприпасов в зарядники орудий. Снаряды передавались из питателей в зарядники орудий через короткие трубы. С противоположной стороны в зарядники, рассчитанные на один снаряд и два полузаряда, через трубы вручную из перегрузочных постов перекладывались полузаряды. Полузаряды в погребах размещались на металлических стеллажах, так как сравнительно слабые корпуса футляров для полузарядов не допускали их укладку в кучах во избежание смятия, а при укладке в штабелях надо было бы делать высокие поперечные планки рам. Особенностью зарядных стеллажей являлось приспособление для закрепления футляров в ячейке стеллажа для удобства открывания крышек. Нагруженные зарядники перемещались к казенной части орудий по направляющим. Неизвестно, оставили ли финны возможность заряжания орудий в диапазоне углов возвышения от 0° до +15°или перешли на постоянный угол заряжания.

По сравнению с русскими 12-дм. и 14-дм. установками, достроенная финнами 12-дм. установка на о. Мякилуото имела пониженную скорострельность – всего один выстрел за 70 секунд вместо 30-40 секунд. Вероятно, это объяснялось применением маломощных электродвигателей для наведения и подачи боеприпасов. На крыше башни было установлено два колпака для прицелов башенного командира и горизонтального наводчика.

В Финляндии установка обозначалась 2/305 52-0, т.е. двухорудийная установка, калибр 305 мм, длина ствола 52 калибра, изготовитель Обуховский завод.

Постройка второй башни. В марте 1940 г., после заключения в Москве мирного договора, поставившего точку в советско-финской войне 1939-40 гг., на о. Мякилуото было решено построить вторую башенную установку, используя для ускорения и удешевления работ бетонные конструкции второго блока бывшей батареи №21, где не хватало только верхнего бетонного покрытия. Финны, как и ранее, постарались максимально использовать имевшееся оборудование, в том числе эвакуированное с форта „Ино“. При выполнении работ был принят во внимание опыт боевых действий. Финны успели завершить все бетонные работы, к лету 1944 г. начали монтаж металлоконструкций жесткого барабана башни, и собирались начинать монтаж вращающейся части башни. Были завезены предназначенные для установки в башню так называемые „бизертские“ пушки №91МА и 119МА (с линкора „Генерал Алексеев“). К сожалению, о конструкции башенной установки ничего не известно. Можно только предполагать, что для нее финны могли использовать демонтированные ими в 1921 г. конструкции второй башни форта „Ино“, взорванной в мае 1918 г. Тем не менее, достроить башню финнам не удалось. Все работы были остановлены в день подписания соглашения о прекращении огня между Советским Союзом и Финляндией 19.09.1944 г. Стоимость новой башенной установки составляла 16 млн марок, а произведенных к тому времени монтажных работ – 2 млн марок. С учетом весьма непростого финансового положения Финляндии в самый разгар войны и массы первоочередных задач, например снабжения армии автоматическим оружием, необходимость столь больших трат на усиление береговой артиллерии вызывает резонные сомнения.

(Окончание следует...)

Пантелеймон ОМЕЛЯНЮК

«Чариотир»

К концу 40-х гг. прошлого века танковые войска Великобритании представляли собой смесь из вполне современных «Центурионов» и устаревших танков нескольких типов (преимущественно «Кромвелей»). Последние в случае войны с СССР (представлявшейся вполне вероятной) стали бы беспомощными жертвами советских танков – они не могли противостоять не только тяжелым ИС-3 и новым Т-54, но и видавшим виды Т-34-85. Финансовое положение Соединенного Королевства не позволяло рассчитывать на скорую замену старых танков «Центурионами», поэтому на повестке дня встал вопрос их модернизации. Первым кандидатом являлся «Кромвель» – эта машина обладала неплохой подвижностью, была хорошо освоена в войсках и пользовалась популярностью среди танкистов. Дело было за малым – заменить 75-мм пушку новым орудием, способным пробивать броню советских танков. Поначалу выбор остановили на 17-фунтовой (76,2-мм) пушке – прекрасном и мощном противотанковом орудии времен Второй мировой войны. Имелся и соответствующий опыт: с применением такого орудия на шасси «Кромвеля» в 1944– 1946 гг. выпускались истребители танков «Челленджер» (200 единиц) и «Эвенджер» (250). Однако более перспективным решением признали установку 20-фунтового (83,4-мм) орудия – такого же, как и на «Центурионе».

Конструкция

Разработка модернизированного "Кромвеля" осуществлялась под руководством генерал-майора Найджела Дункана. При переделке корпус, силовая установка и ходовая часть танка оставалась почти без изменений, а вот башня заменялась новой, сварной. Её бронелисты были установлены под некоторым наклоном – в отличие от вертикальных стенок башни "Кромвеля". Такое решение должно было компенсировать ослабление бронирования: ведь толщина передней и задней стенок башни составляла всего 30 мм, а боковых – 20-25 мм (у "Кромвеля" лоб башни имел толщину 76 мм, а борта и корма – 51 мм). Благодаря "липосакции" массу башни удалось удержать в приемлемых пределах даже при установке более тяжелого орудия. Однако действовать на поле боя под огнем советских танков для модернизированного "Кромвеля" было бы равнозначным самоубийству. Машина, получившая название "Чариотир" ("Колесничий") и индекс FV 4101, из танка превратилась в истребителя танков, оптимизированного для действий из засад – хотя сами британцы продолжали упорно считать "Чариотир" танком.

Экипаж "Чариотира" состоял всего из трех человек – механика-водителя, заряжающего, обслуживающего также радиостанцию, и командира, совмещавшего функции наводчика. "Кромвель" же изначально располагал полноценным для танков периода Второй мировой войны экипажем из пяти человек. При переделке в "Чариотир" рабочее место стрелка– радиста в передней части корпуса было ликвидировано, а амбразура курсового пулемета заварена. Однако перегруженность командира и заряжающего была очевидной, и впоследствии британцы ввели в состав экипажа "Чариотира" ещё и наводчика – что отнюдь не добавило комфорта в довольно тесной башне.

В крыше башни имелись два круглых люка. Для наблюдения за местностью экипаж располагал перископическими приборами наблюдения: три – у командира, один – у заряжающего и два – у механика-водителя.

Главное вооружение "Чариотира" – 83,8-мм пушка 20-pdr Q.F. Mk.1 с длиной ствола 64 калибра. Угол вертикальной наводки составлял от -5° до +10°. Боекомплект, состоявший из унитарных выстрелов, был достаточно скромным – всего 25 единиц. Три снаряда размещалось в хомутковых держателях на правой стенке башни, остальные 22 – в корпусе. Такое размещение обуславливалось, во-первых, теснотой башни, а во-вторых – стремлением свести к минимуму вероятность детонации боекомплекта при попадании вражеского снаряда в башню. Стандартно в боекомплект входили восемь осколочно-фугасных и 17 бронебойных снарядов.

«Чариотир» получил новую сварную башню

Монтаж 83,8-мм пушки в башне

Переделку «Кромвелей» в «Чариотиры» осуществляла фирма «Робинсон энд Кэршоу»

Вспомогательное вооружение было представлено спаренным с орудием пулеметом. На «Чариотирах» устанавливался либо 7,92-мм пулемет BESA Мк.З (боекомплект 3375 патронов), либо «Браунинг» М1919А4 НАТОвского стандарта – 7,62-мм (3500 патронов). На передних боковых стенках башни устанавливались два шестиствольных дымовых гранатомета.

Для переделки в "Чариотиры" использовались танки "Кромвель" модификации Mk.VI – машины огневой поддержки, изначально вооруженные 95-мм гаубицами. Толщина лобовой брони корпуса этой модификации составляла 64 мм в верхней части и 57 мм – в нижней, бортов – 25 мм, кормы – от 14 до 38 мм, крыши – 16 мм, днища – 18 мм. Совершенно без изменений оставалась ходовая часть типа Кристи, применительно к одному борту состоявшая из пяти спаренных катков большого диаметра, ведущего и направляющего колес. Прежней была и силовая установка – 12-цилиндровый V-образный карбюраторный мотор "Метеор" Мк.1Аили Мк.З (танковая версия авиационного "Мерлина"), развивавший мощность 600 л.с. Коробка передач "Меррит Браун" имела пять скоростей вперед и одну – назад. Электрооборудование – 12-вольтовое. Источниками тока служили два аккумулятора и генератор.

"Чариотир" снабжался устройством для преодоления глубоких бродов – кожух прямоугольного сечения, устанавливавшийся над моторно-трансмиссионным отделением, и защищавший от попадания воды воздухозаборник двигателя и выхлопной коллектор.

Детали носовой части «Чариотира»

Устройство фиксации пушки по-походному

Ходовая часть «Чариотира» была полностью аналогична «Кромвелю»

В строю британской армии

Прототип "Чариотира" был переоборудован на предприятии "Р.И. Пикеринг" из серийного "Кромвеля" Mk.VI. Поначалу он представлял собой лишь "демонстратор технологии", снабженный вместо полноценной башни её деревянным макетом, служившим для отработки оптимального размещения экипажа и оборудования. После установки "настоящей" башни "Чариотир" в ноябре 1951 г. был продемонстрирован комиссии, санкционировавшей принятие его на вооружение.

Первоначально предполагалось переделать в истребители танков 1000 "Кромвелей", но в конечном итоге военным пришлось ограничиться значительно меньшим количеством – 442 единицы. Серийную модернизацию осуществляла фирма "Робинсон энд Кэршоу", сдавшая первую машину 1 июня 1952 г., а последнюю – в конце 1954 г.

Первоначально "Чариотиры" поступали в соединения дислоцированной в Западной Германии Британской Рейнской армии. Ими вооружали бронетанковые полки пехотных дивизий, ранее эксплуатировавшие истребители танков "Акилез" (переделки американских М10) и "Арчер" – оба с 17-фунтовыми пушками. В предполагавшейся войне в Европе эти части должны были усилить дивизионные районы обороны, принимавшие основной удар советской армии и её союзников. В промежутках же между этими районами предполагалось нанесение контрударов силами бронетанковых бригад, вооруженных "Центурионами". Однако на переднем крае "холодной войны" "Чариотиры" продержались недолго – уже в 1955 г. начался их вывод в Британию и передача частям территориальной обороны (значительная часть "Чариотиров" попала в эти формирования сразу с завода). Здесь они прослужили до начала 60-х гг., не пользуясь особой популярностью среди танкистов. Одной из причин этого были недостаточные объемы боевой подготовки. Попросту говоря, экипажам "Чариотиров" не слишком часто предоставлялся случай попрактиковаться в стрельбе из-за дороговизны боеприпасов: выстрел к 20-фунтовой пушке стоил ровно 20 фунтов стерлингов, в то время, как к 17-фунтовой – лишь 3,6 фунта стерлингов.

Существенным модификациям в ходе службы "Чариотир" не подвергался. Часть машин получила модифицированный ствол орудия без дульного тормоза и с эжектором -т.н. "ствол типа В". В 1953 г. экипаж был увеличен до четырех человек.

По бортам башни монтировались два шестиствольных дымовых гранатомета

Двустворчатый люк в задней части башни служил для загрузки боекомплекта

Формально числясь танком, «Чариотир» на деле был истребителем танков с легкобронированной башней и мощным длинноствольным орудием

Экспорт

Относительно дешевый и эффективный истребитель танков, каким стал "Чариотир", нашел многих "почитателей" за границей. В Европе эти машины были закуплены нейтральными Финляндией и Австрией – истребители танков как нельзя лучше вписывались в оборонительную концепцию нейтральных государств.

В 1958 г. Финлядния закупила три "Чариотира" для испытаний. По всей видимости, финны остались довольны результатом, поскольку в 1960 г. было куплено ещё 35 истребителе танков (со "стволами типа В"), В строю финляндской армии "Чариотиры" находились до 1979 г.

Австрия в 1959 г. закупила 56 "Чариотиров". Машины поступили на вооружение 4-го танкового батальона. Возможно, позже была приобретена дополнительная партия – поскольку в некоторых публикациях встречается цифра 80 австрийских "Чариотиров". По своему прямому назначению они служили до 1972 г., когда были заменены легкими танками SK-105. После этого часть демонтированных башен "Чариотиров" была установлена в стационарных оборонительных сооружениях.

Другим регионом распространения "Чариотиров" стал неспокойный Ближний Восток. Ещё в 1954 г. две дюжины таких истребителей танков купила Иордания – ими вооружили два эскадрона 3-го танкового полка. Впоследствии приобретались дополнительные партии – в общей сложности, на вооружение иорданской армии поступило 47 (или даже 60) "Чариотиров". Истребители танков участвовали в боях арабо-израильский войн, понеся потери.

Наиболее долгой и насыщенной событиями стала история "Чариотиров" в Ливане. Эта страна в общей сложности получила около 60 (по другим данным, всего 43) такие машины – частично из Великобритании, а частично – бывших в эксплуатации иорданских. Именно Ливан стал инициатором глубокой модернизации FV 4101. В 1969 г. по его заказу фирма "Виккерс" перевооружила один "Чариотир" 105-мм орудием L7. Интересно, что в целях маскировки ствол пушки был закамуфлирован под ствол стандартной 20-фунтовки. Установка более тяжелого орудия потребовала применения более мощного электромотора привода поворота башни, а это, в свою очередь – замены электрооборудования с 12-вольтового на 24-вольтовое. Испытания модернизированного "Чариотира" вполне прогнозируемо показали значительное улучшение боевых качеств истребителя танков, но от серийной модернизации командование ливанской армии отказалось по причине высокой цены.

"Чариотиры" в 1975-1991 гг. активно участвовали в гражданской войне в Ливане – как в составе армии, так и в различных военизированных группировках. Примерно десяток машин в 1978 г. был захвачен израильтянами. Один из "Чариотиров" подвергли испытаниям, а затем поместили в танковый музей в Латруне, остальные были переданы союзнику – армии Южного Ливана.

* * *

«Чариотиры» в парке

В Австрии демонтированные с «Чариотиров» башни устанавливались в ДОТах

FV 4101 «Чариотир»

Боевая масса, т

28,95

Экипаж, чел.

3-4

Длина, мм:

с пушкой вперед

8712

по корпусу

6426

Ширина, мм

3048

Высота, мм

2540

Клиренс, мм

406

Максимальная скорость, км/ч

56

Запас хода, км:

по шоссе

240

по пересеченной местности

112

Преодолеваемые препятствия, м:

ширина рва

2,30

высота стенки

0,95

глубина брода

1,22

«Чариотир» представлял собой вполне удачную попытку «налить молодое вино в старые меха». Благодаря предпринятой модернизации «Кромвель», не имеющий шансов в столкновении с новыми (да и старыми, впрочем, тоже) танками вероятного противника, превратился в неплохого истребителя танков.

Юрий СЕРГИЕВИЧ

Первые асы Франции

Пегу и его механик Лерандю перед «Ньюпором»-10, эскадрилья MS49, 1915 г.

Адольф Пегу

Адольф Селестен Пегу родился в июне[* По различным документам 8 или 13 июня.] 1889 г. на юге Франции в небольшом городке Монферра, департамент (область) Изер. В 18 лет он пошел добровольцем в армию, подписав 5-летний контракт, и был зачислен в 5 полк африканской легкой кавалерии. Вместе со своей частью юноша участвовал в нескольких кампаниях по усмирению мятежных племен Северной Африки, которые почему-то не были счастливы, находясь под управлением Французской республики. В мае 1908 г. Адольф заболел болотной лихорадкой и был эвакуирован во Францию. Болезнь протекала тяжело, и лишь в следующем году его признали годным к продолжению службы. По собственному желанию Пегу получил назначение в 12 гусарский полк, расквартированный в метрополии, а 29 января 1910 г. его перевели в 3 колониальный артиллерийский полк, защищавший базу флота в Тулоне.

Осенью 1911 г. Пегу познакомился с военным летчиком капитаном Луи Карленом. В то время Адольф ничего не знал об авиации, но вскоре все изменилось: 16 октября Карлен взял нового знакомого в очередной полет. Полутора часов в воздухе вполне хватило Пегу, чтобы по-настоящему "заболеть" небом. При малейшей возможности он снова и снова поднимался в воздух. В итоге в августе 1912 г. Адольф добился перевода в авиацию в качестве помощника-механика и теперь уже на официальной основе продолжал полеты со своим другом. Вместе они приняли участие в сентябрьских маневрах французской армии.

Адольф Пегу, довоенный снимок

прохождение курса подготовки можно объяснить тем, что курсант был знаком с материальной частью и, благодаря урокам капитана Карлена, уже обладал определенными навыками пилотирования.

Новоиспеченный "летун" собирался отправиться на Балканы, где использовались иностранные авиаторы-добровольцы (сиречь наемники), и поступить на сербскую или румынскую службу, но что-то не сложилось, и вместо этого он нашел работу у авиаконструктора Луи Блерио. Основным занятием Пегу стал облет новых аэропланов "Блерио" (сейчас эта должность звучала бы как "заводской летчик-испытатель"). В дополнение к этому он обучал курсантов и при случае катал пассажиров. Именно в качестве "воздушного извозчика" Адольф сделал первый шаг к международной известности, 13 мая поднявшись в небо с испанским королем Альфонсо XIII.

Летом 1913 г. состоялась демонстрация работы парашюта системы Бонне – первый во Франции прыжок с парашютом из самолета. Первоначально полет планировался на 16 августа, но затем его перенесли на три дня позже. 19-го Пегу занял место в кабине, пристегнув лямки парашюта, купол которого был уложен в специальный контейнер, размещенный на фюзеляже за кабиной, и пошел на взлет. Набрав чуть более 100 метров высоты, пилот сделал большой круг над аэродромом, направил самолет против ветра, а затем, отстегнув привязные ремни, потянул за вытяжной тросик. Наполнившийся купол выдернул Адольфа из кабины и через несколько секунд он был уже на земле, точнее, над ней, повиснув на дереве, но в целом все прошло отлично. На аэродром летчик попал на плечах восхищенной толпы.

Пегу (в центре, в светлом) со своим самолетом во время гастролей в Германии

Пегу в кабине «Блерио»-Х1 перед полетом во время испытаний парашюта системы Бонне, лето 1913 г.

«Блерио»-Х1 Адольфа Пегу с горизонтальным оперением усовершенствованного типа

Пегу в полете на «Блерио»-Х1 во время выступления на одном из аэрошоу, 1913 г.

Покинутый испытателем аэроплан повел себя весьма странно: опустив нос, он перевернулся вверх колесами, пролетел в таком положении некоторое время, затем опять перешел в пикирование, вернулся к нормальному полету и только после этого разбился неподалеку от летного поля. На такое необычное поведение машины не обратил внимание никто, кроме самого Пегу, который и раньше задумывался о чем-то подобном. Например, еще 10 августа он пытался выполнить какие-то маневры, описанные как «вертикальные развороты», но не справился с управлением и аэроплан столкнулся с землей. Из смятого бака на горячий мотор хлынул бензин и начавшийся пожар уничтожил самолет, но летчик успел выбраться из обломков и отделался небольшими ушибами.

Теперь же, уверившись в возможности перевернутого полета, Пегу решил повторить его, для тренировки провисев 26 августа некоторое время "вверх тормашками". Результаты этого "испытания", по всей видимости, удовлетворили авиатора, и 1 сентября он совершил первый в мире полет вверх колесами. После этого Адольф начал регулярно проводить показательные выступления с демонстрацией "воздушной акробатики". 21 сентября он выполнил "мертвую петлю". Чуть позже Пегу "крутил" пилотаж даже с пассажирами на борту. В числе таких любителей острых ощущений был и Адольф Жиро, член парламентской комиссии по аэронавтике, "поучаствовавший" в исполнении "петли" 17 ноября.

В 1913-1914 гг. Пегу объездил всю Европу, летая в Австрии, Англии, Бельгии, Германии, Голландии, Италии, Норвегии, России и Румынии. Последнее публичное выступление состоялось 5 июля 1914 г. на благотворительном аэрошоу в пользу детей погибших авиаторов. Далее планировалось турне по Соединенным Штатам, но его отменили в связи с началом войны.

Резервист Адольф Пегу был приписан к артиллерии, но, как и всех остальных гражданских пилотов, его определили в авиацию. В начале августа он прибыл в сводную эскадрилью ПВО Парижа[* В начале войны эта эскадрилья (позже развернутая в группу) собственно противовоздушной обороной не занималась, экипажи совершали обычные боевые вылеты на фронте.], дислоцировавшуюся в одном из пригородов столицы. С этого времени его персональным и бессменным механиком стал рядовой Леон Лерандю. В отличие от британской или немецкой авиации, во французских эскадрильях число дипломированных наблюдателей заметно уступало количеству летчиков, поэтому пилоты обычно летали на задания со своими механиками.

В конце августа Адольф и Леон вместе со своим "Блерио" XI-2 были отправлены в распоряжение штаба 3 Армии и начали выполнять полеты на разведку. 2 сентября они впервые оказались под огнем противника, достаточно метким, но все обошлось только пробоинами в крыльях. 9 октября за первые успешные боевые вылеты Пегу удостоился упоминания в приказе по армии.

Пегу (в кабине аэроплана) во время гастролей в России, май 1914 г. На верхнем крыле машины крупно написана фамилия летчика. Перед самолетом – группа российских предпринимателей, чиновников и военных

В конце сентября экипаж Пегу и Лерандю в дополнение к разведке стал также проводить бомбардировку (точнее, стрелометание). 1 октября они сбросили на германский привязной аэростат 2 тысячи стрел, которые иссекли оболочку, и «баллон» упал на землю. Вечером того же дня авиаторы попытались повторить свой успех, но на этот раз огонь с земли был более точен, так что Пегу в конце концов пришлось вынужденно садиться.

В конце осени 1914 года на французских аэропланах появились пулеметы. Один такой аппарат достался Пегу, который к тому времени уже служил в специализированной бомбардировочной эскадрилье MF25, сменив свой старый моноплан на более современный "Фарман" MF.7 (в начале следующего года часть перевооружилась на MF.11). 25 ноября экипажу выдался шанс применить свое оружие в реальном бою, но результат оказался разочаровывающим: "Гочкис" заело после первых же выстрелов и "оживить" его так и не удалось. Тем не менее Пегу продолжил бой.

Его демонстративные атаки заставили противника спасаться бегством, но преследование пришлось прекратить из-за неполадок в работе двигателя. Несмотря на неудачу, этот эпизод не остался незамеченным: вскоре летчику было присвоено звание "марешаль-деложи".

Всего через месяц последовало очередное повышение в звании: Пегу стал аджюданом.

Новый ранг стал наградой за упорство, проявленное летчиком во время бомбардировочного рейда 27 декабря.

С момента взлета французу не везло. Погода быстро ухудшалась, а компас, как оказалось, указывал вовсе не на север... Летчик вскоре заблудился, но, с большим трудом сумев восстановить ориентировку, все-таки вышел на цель и, невзирая на сильный зенитный огонь, точно сбросил свой груз – восемь бомб. Как и 1 октября, этот эпизод можно считать своего рода воздушным боем, поскольку налет имел целью уничтожение привязного аэростата.

Пегу перед полетом с пассажиркой, Йоханнисталь, Германия, 1914 г.

Пегу в кабине «Блерио»-ХI

Пегу в военной форме со своим самолетом вскоре после начала боевых действий. На плоскостях «Блерио» нанесены французские опознавательные знаки

В январе 1915 г. Пегу отличился дважды. 10 января он и Лерандю «предположительно уничтожили» еще один аэростат, а 18-го принудили к посадке неприятельский аэроплан.

5 февраля Пегу и Лерандю отправились в очередной боевой вылет, имея задачей разведку и, в случае встречи с вражескими самолетами, расчистку воздуха. Следуя по маршруту, они заметили германский аэроплан типа "Таубе" и пошли в атаку. Немецкий пилот попытался бежать, но вскоре его изрешеченная пулями машина врезалась в землю. Затем появилась пара "Авиатиков". Пегу сблизился с новым противником, стрелок открыл огонь, и после нескольких попаданий немец вышел из боя пикированием. После этого французы снова набрали высоту и атаковали второй германский разведчик, вынудив его совершить посадку. За этот бой Адольф и Леон вновь удостоились упоминания в приказе, одновременно Пегу представили к Военной Медали[* В представлении значатся два сбитых самолета и один принужденный к посадке.].

В начале весны 1915 г. аджюдан Пегу был переведен в эскадрилью MS37, воевавшую на парасолях "Моран Солнье" тип L. На новом самолете Пегу провел свой второй успешный воздушный бой. 2 апреля он встретил два немецких самолета, проводивших разведку в ближнем тылу союзных войск. Первый атакованный разведчик со снижением ушел на свою территорию, другому повезло меньше: он упал на линии фронта, среди траншей.

Новая эскадрилья MS49, сформированая 18 апреля, комплектовалась из пилотов и наблюдателей, имевших большой опыт. В числе прочих в ней оказались и Пегу со своим механиком. Вскоре они снова отличились. 28 апреля друзья, отправившись на разведку, встретили над линией фронта своего немецкого "коллегу". Пегу спикировал на противника, но тот, не приняв боя, предпочел уйти под защиту своих зениток. Позже был замечен еще один разведчик. На этот раз атака французов оказалась более успешной: хотя пулемет отказал после первого же выстрела, немецкий летчик пошел на посадку.

Летом 1915 года на фронте появились разведывательные аэропланы "Ньюпор"-10, призванные заменить "Мораны". Летчики очень быстро оценили потенциал новых машин в качестве оружия воздушного боя и стали использовать их как одноместные истребители. В числе первых это сделал Пегу, получивший и один из самых ранних "Ньюпоров". Это был самолет модификации AR, в которой наблюдатель располагался перед летчиком. Подразумевалось, что стрелок будет вести огонь поверх крыла, стоя в кабине (для этого в центроплане верхней плоскости имелся круглый вырез). Вместо этого Пегу решил оставить напарника на земле и вооружиться пулеметом "Льюис", установленным в вырезе крыла под углом вперед-вверх, дабы во время стрельбы не попасть по собственному винту.

Пегу в кабине «Блерио»-XI перед полетом на отработку фигур высшего пилотажа

Аэроплан Пегу в перевернутом полете, сентябрь 1913 г.

11 июля Адольф записал в своем дневнике: «Был замечен „Аеиатик“... Вылетел на перехват и вскоре нашел его. Попытался ложными атаками загнать его на нашу сторону фронта, но безуспешно, он продолжил полет вдоль траншей. Тогда я спикировал и зашел под него, стрелок открыл огонь, но неудачно, ему мешал собственный фюзеляж. Пытался держаться непосредственно под противником, следуя за всеми его маневрами. Задрал нос и с 50 м открыл огонь, целясь по точке чуть сзади мотора... После Юго выстрела „бош“ опустил нос, пламя пошло по фюзеляжу...». Сбив самолет из 48 немецкого авиаотряда, Пегу одержал первую победу в новом качестве – летчика-истребителя. 18 июля этот эпизод был упомянут в приказе по 7 Армии, а четырьмя днями ранее летчик получил первое офицерское звание «су-лейтенант».

28 августа во время очередного полета Адольф заметил неприятельский разведчик и немедленно атаковал его. Однако немецкий экипаж вовремя заметил опасность и стрелок встретил нападавшего меткой очередью. С пробитым бензобаком Пегу вынужден был выйти из боя пикированием в сторону траншей, которые пересек на высоте 400 м под интенсивным огнем зенитной артиллерии и пулеметов. К счастью, на этот раз все обошлось, и француз благополучно посадил поврежденный "Ньюпор".

31 августа в 8.30, получив сообщение об очередном немецком разведчике, кружившем над линией фронта, Пегу, дежуривший в то утро на аэродроме, взлетел по тревоге на "Ньюпоре" N210. С земли видели, как он атаковал противника, выпустив несколько длинных очередей, затем отошел в сторону, вероятно, для перезарядки пулемета. Затем последовала повторная атака – на сей раз сбоку и немного сверху... Внезапно французский самолет перешел в вертикальное пике и разбился рядом с расположением одного из пехотных полков. Выяснилось, что Адольф Пегу был убит еще в воздухе – пулей в сердце.

Пегу возле своего первого «Ньюпора»-10 (N101), вооруженного пулеметом «Люис», установленным под углом в передней кабине, июль 1915 г.

Вскоре за телом летчика с аэродрома прибыла автомашина. Новость о гибели героя быстро распространилась по обе стороны фронта, узнал об этом и экипаж-победитель: летчик унтерофицер Кандульски и наблюдатель лейтенант фон Билиц. Спустя несколько часов после боя они снова поднялись в воздух и сбросили над французскими позициями траурный венок с надписью на ленте: «Почести летчику Пегу, павшему в бою за Родину, от противника». Авиационный мир начала века был достаточно тесен, и немецкий пилот был знаком с поверженным соперником: перед войной Кандульски обучался у Пегу в летной школе, организованной при фирме «Блерио»...

Похороны состоялись 3 сентября на кладбище Бросс-де– Бельфор. Друзья предали земле останки летчика в саване из полотна с его самолета, вместе с ним положили и талисман – плюшевого пингвина, сопровождавшего Адольфа во всех его полетах. Вместе с другими венками на могилу был возложен и немецкий.

Су-лейтенант Адольф Пегу одержал шесть "достоверных" побед и был награжден Военной Медалью, Военным Крестом с несколькими пальмами и Памятной Марокканской Медалью (вероятно, еще за службу в колониях). 28 августа он стал Рыцарем Ордена Почетного Легиона, но так и не успел получить этот орден. Кроме французских наград, Пегу также удостоился Ордена Румынской Короны.