Текст книги "В поисках Золушки (ЛП)"

Автор книги: Колин Гувер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)

Колин Гувер
В поисках Золушки

Пролог

– Ты сделал татуировку? – я уже в третий раз задаю Холдеру этот вопрос, но все равно не могу в это поверить. Это не характерно для него, особенно, если не я сподвигнул его на это.

– Боже, Дэниел, – он простонал на другом конце линии, – остановись. И прекрати меня спрашивать почему.

– Просто странно сделать себе такую татуировку. Безнадежный. Это очень угнетающее выражение. Но все равно, я впечатлен.

– Я должен идти. Я позвоню тебе позже на этой неделе.

Я вздохнул в трубку.

– Боже, это полный отстой. Единственная хорошая вещь, которая есть в школе, после твоего переезда, это пятый урок.

– Какой у тебя пятый урок?

– Никакого. Меня забыли определить в класс, поэтому каждый день в течение часа я прячусь в чулане.

Холдер смеется. Я слышу его смех впервые за два месяца, с тех пор, как умерла Лес. Может быть, переезд в Остин идет ему на пользу.

Звенит звонок и я, придерживая телефон плечом, сворачиваю свою куртку и бросаю ее на пол чулана. Я выключаю свет.

– Поговорим позже. Мне пора вздремнуть.

Завершив вызов, я поставил будильник на пятьдесят минут и положил его на полку. Закрыв глаза, я размышляю, насколько этот год отстоен. Мне ненавистна мысль, что Холдер переживает из – за случившегося, но я ни черта не могу с этим поделать.

Я не даю ему советы и думаю, ему это нравится. Он нуждается во мне, просто для того, чтобы оставаться собой и только одному Богу известно, что остальные и понятия не имеют, как себя с ним вести. Если бы они не были такими придурками, он, наверное, все еще был бы здесь и в школе не было бы так отвратительно.

Это отстойно. В этом месте все отстойно и я ненавижу их всех. Всех, кроме Холдера, но его здесь больше нет.

Вытянув перед собой ноги и скрестив их в лодыжках, я закрываю рукой глаза. Во всяком случае, у меня есть пятый урок.

Пятый урок – это хорошо.

• • •

Открыв глаза, я простонал, когда что– то упало на меня. Я слышу стук закрывающейся двери.

– Что за черт?

Я пытаюсь скинуть это с себя, как вдруг понимаю, что мои руки прикасаются к чьим – то мягким волосам.

Это человек?

Девушка?

Эта цыпочка упала на меня. В чулане. И она плачет.

– Кто ты, черт возьми? – спрашиваю я осторожно. Кем бы она ни была, она пытается меня оттолкнуть, но мы оба, кажется, движемся в одном направлении. Я пытаюсь подняться и развернуть ее в свою сторону, но в этот момент наши головы соприкасаются.

– Черт, – сказала девушка.

Я падаю обратно на свою импровизированную подушку и потираю свой лоб.

– Извини, – пробормотал я.

На этот раз никто из нас не двигается с места. Я слышу, как она хлюпает носом, стараясь не плакать. Свет до сих пор выключен, и я ничего не вижу перед собой на расстоянии двух дюймов. Я не возражаю, что она все еще сидит на мне, потому что от нее потрясающе пахнет.

– Думаю, я потерялась, – сказала она, – я думала, что иду в уборную.

Я покачал головой, хотя знаю, что она этого не видит.

– Это не уборная. Но почему ты плачешь? Ты ушиблась, когда упала?

Я чувствую ее вздох на своем теле. Понятия не имею, кто она или как она выглядит. Я чувствую ее печаль и от этого мне немного грустно. Я не знаю, что случилось, но я обнимаю ее, а ее щека опускается мне на грудь. В течение пяти секунд мы перешли от крайне неудобного к крайне комфортному положению, как будто мы делали так всегда.

Это и странно, и нормально, и горячо, и грустно, и необыкновенно, и мне действительно не хочется ее отпускать. Я чувствую своего рода эйфорию, как будто мы в какой то сказке. Как будто она Динь – Динь, а я Питер Пен.

Нет, подождите. Я не хочу быть Питерем Пеном.

Как будто она Золушка, а я ее Прекрасный Принц.

Да, этот образ лучше. Золушка горяча, даже тогда, когда трудится до изнеможения у плиты. К тому же, она хорошо выглядит в своем бальном платье. Не страшно, что мы встретились в чулане. Очень подходяще.

Я протягиваю свою руку и вытираю ее слезы.

– Я ненавижу их.

– Кого?

– Всех. Я всех их ненавижу.

Закрыв глаза, я поглаживаю ее волосы, делая все возможное, что бы ее успокоить. В конце концов, кто– то должен сделать это. Не уверен в том, что она всех ненавидит, но все же чувствую, что у нее есть очень веская причина.

– Я тоже всех ненавижу, Золушка.

Она тихо рассмеялась, наверное, не поняв, почему я назвал ее Золушкой. По крайне мере, она больше не плачет. Ее смех опьяняет и все мои мысли лишь о том, как заставить ее сделать это снова. Я пытаюсь придумать, как ее рассмешить, когда чувствую, что она поднимает свое лицо с моей груди и пытается подняться. Не успев ничего осознать, я почувствовал ее губы на своих. Я не уверен, должен ли я оттолкнуть ее или наоборот притянуть ближе к себе. Я поднимаю руки к ее лицу, но она отпрянула так же быстро, как и поцеловала меня.

– Извини. Я должна идти.

Она кладет ладони рядом со мной на пол и начинает подниматься, но я обхватываю ее лицо руками.

– Нет.

Я подношу ее рот к своему и целую. Я тяну ее назад в свою сторону и кладу напротив себя так, что ее голова покоится на моей куртке. Ее дыхание на вкус как старбаркс [1]1
  Кофейный напиток (здесь и далее примечания переводчика)


[Закрыть], мне хочется целовать ее до тех пор, пока я не распробую все оттенки ее вкуса.

Она кладет свою руку мне на плечо, время от времени перемещая ее на затылок. Я держу свою руку на ее талии, ни разу не касаясь другой части тела. Единственное, что мы делаем – исследуем рот друг друга. Мы целовались, не издавая ни единого звука. Мы целовались до тех пор, пока не прозвенел будильник на моем телефоне.

Несмотря на звук, никто из нас не остановился. Мы даже не решались это сделать. Мы целовались до тех пор, пока не прозвенел звонок в коридоре, пока не начали захлопываться шкафчики и пока люди не зашумели в коридоре. Пока не был украден наш момент посторонними вещами.

Я прикасался к ее губам, пока она не начала медленно отстраняться.

– Мне нужно идти в класс, – прошептала она.

Я кивнул ей, хотя она меня не видит.

– Мне тоже.

Она начинает подниматься. Перевернувшись на спину, я чувствую, как она придвинулась ближе ко мне. На мгновенье ее рот встретился смоим, а потом она оттолкнулась и встала.

Она открывает дверь, свет из коридора заполнил комнату и я зажмурил глаза, положив руку на глаза.

Я слышу, как закрывается дверьза ее спиной, и некоторое время я привыкаю к освещению, но свет уже погас.

Я тяжело вздохнул. Я все еще сидел на полу, ожидая, пока мои физические реакции на нее спадут. Я не знаю, кто она и почему, черт возьми, она здесь оказалась. Но надеюсь, что она вернется.

Черт, мне нужно намного больше.

• • •

На следующий день она не пришла. И через день тоже. На самом деле, сегодня уже неделя, как она упала в мои объятия. Я убедил себя, что, наверное, весь тот день был просто сном. В ту ночь я практически не спал, смотрел фильм про зомби, хотя два часа все же удалось поспать. Не знаю, может я просто это все вообразил. Мои фантазии не такие уж и веселые. Вернется она или нет, у меня до сих пор нет пятого урока. До тех пор, пока обо мне не вспомнят, я буду прятаться здесь. Прошлой ночью я хорошо выспался и поэтому сегодня я не уставший. Я потянулся за своим телефоном, чтобы написать Холдеру, когда дверь приоткрылась.

– Малыш, ты здесь? – услышав ее шепот, мое сердце быстро забилось. Я не знал, вернулась ли это она, потому что свет был включен. Не уверен, что это она. И все же, мне хочется увидеть, как она выглядит, когда зайдет сюда.

– Я здесь.

Дверь по – прежнему была приоткрыта. Она скользнула рукой внутрь, нащупала выключатель и погасила свет. Дверь открылась, и она тихо вошла, быстро закрыв ее за собой.

– Могу я спрятаться вместе с тобой?

Сегодня ее голос звучал иначе, не как в тот раз. Он звучал весело.

– Сегодня ты не плачешь.

Я чувствую, как она приблизилась ко мне. Подойдя к столешнице, на которой я сидел, она слегка задела мою ногу. Найдя свободное место, она села рядом со мной.

– Сегодня я не грущу, – на этот раз её голос звучал гораздо ближе.

– Хорошо.

Мы молчим в течение нескольких секунд, но эта тишина приятна. Я не знаю, почему она вернулась или почему ей потребовалось на это неделя, но я рад, что сегодня она здесь.

– Почему ты был здесь на прошлой неделе? И почему ты здесь сейчас?

– Неудачное расписание. У меня нет пятого урока, поэтому я прячусь здесь. Надеюсь, администрация этого не заметит.

Она смеется.

– Ты сообразительный.

– Да.

Наступает тишина, которая продлилась минуту или около того. Наши руки сжимают край столешницы, она качает своими ногами, а ее пальцы едва касаются моих. Я осторожно накрыл ее руку своей и положил к себе на колено. Это кажется довольно странным, вот так вот просто взять ее за руку, когда на прошлой неделе за пятнадцать минут мы сделали намного больше. Так, держась за руки, мы вернулись к началу.

Ее пальцы соприкоснулись с моими и я сжал ее руку.

– Это так приятно. Я раньше никого не держала за руку.

Я замер.

Сколько, черт возьми, ей лет?

– Ты же не из средней школы?

Она засмеялась.

– Боже, нет. Просто прежде я никого так не держала. Ребята, с которыми я была, забывали про эту часть. Но это мило. Мне нравится.

– Да, это мило.

– Подожди. Ты же тоже не из средней школы?

– Нет. Пока нет.

Она качает своей ногой в мою сторону и слегка пинает меня. Мы вместе смеемся.

– Это немного странно, тебе не кажется?

– Уточни. Есть много вещей, которые можно считать странными. Поэтому я не уверен в том, что ты имеешь в виду.

Я чувствую, как она пожимает плечами.

– Не знаю. Это. Мы. Мы целовались, а сейчас разговариваем, держась за руки. Но мы даже не знаем, как выглядим.

– Я очень симпатичный.

Она засмеялась.

– Я серьезно. Если бы ты меня сейчас видела, ты бы стояла на коленях, упрашивая быть твоим парнем, чтобы ты могла гулять со мной по школе.

– Маловероятно. Я ни с кем не встречаюсь. И ты себя переоцениваешь.

– Если ты не держишься за руки и ни с кем не встречаешься, тогда что ты делаешь?

Она вздыхает.

– Практически все остальное. Знаешь, у меня очень неплохая репутация. Возможно, раньше у нас был секс, но мы даже не осознаем этого.

– Невозможно. Ты бы запомнила меня.

Она снова смеется. Разговоры с ней заставляют меня улыбаться. Мне хочется снова стащить ее на пол и ничего не делать, а только целоваться.

– Ты действительно симпатичный? – спросила она скептически.

– Страшно красив.

– Позволь мне угадать. У тебя темные волосы, карие глаза, большой пресс, ослепительная улыбка и ты одеваешься в Abercrombie&Fitch.

– Близко. Ты права на счет цвета глаз, улыбки и пресса. Но волосы у меня светло – каштановые и обычно я одеваюсь в AmericanEagleOutfitters.

– Впечатляет.

– Моя очередь. У тебя густые светлые волосы, большие голубые глаза, маленькое белое платье с соответствующей шляпкой, королевская голубая кровь и ты около двух футов.

Громко рассмеявшись, она сказала:

– У тебя пунктик на Смурфиках?

– Парень может помечтать.

Она все еще смеется и от этого звука моему сердцу больно. Больно, потому что я действительно хочу узнать, кто эта девушка. Но я боюсь, что когда я это узнаю, я не захочу ее так, как хочу сейчас.

Она вздыхает после того как перестает смеяться и тогда в комнате становится тихо. Так тихо, что почти неудобно.

– После сегодняшнего дня я не вернусь сюда.

Я сжимаю ее руку, печально удивляясь, что чувствую себя как на исповеди.

– Я уезжаю. Не сейчас, но скоро. Этим летом. Я просто думаю, что было бы глупо сюда вернуться, потому что рано или поздно мы включим свет или назовем наши имена. Просто я не думаю, что хочу знать, кто ты.

Я поглаживаю ее ладонь большим пальцем.

– Зачем ты сегодня вернулась?

Тихо вздохнув, она ответила:

– Я хочу отблагодарить тебя.

– За что? За поцелуи? Это все, что я сделал.

– Да, – отвечает она сухо. – Точно. За то, что целовал меня. Просто за то, что целовал меня. Знаешь ли ты, сколько прошло времени, с тех пор, как парень просто меня целовал? После того, как я покинула тебя здесь, я пыталась вспомнить, но не смогла. Каждый раз, когда меня целовал парень, он так спешил, чтобы перейти к тому, что происходит после поцелуев. Господи, не думаю, что прежде меня целовали.

Я покачал головой.

– Это удручает. Не приписывай мне слишком много заслуг. Я хочу, чтобы та часть осталась в прошлом. На прошлой неделе я не спешил потому, что ты потрясающе целуешься.

– Да, – говорит она уверенно, – я знаю. Представь себе, что сексом я могу заниматься также.

Я проглотил комок в горле.

– Поверь мне, я хочу этого. Я мечтаю об этом уже неделю.

Ее ноги перестали раскачиваться. Может быть, от моего комментария ей стало неудобно.

– Ты знаешь, что еще печально? Никто раньше не занимался со мной любовью.

Этот разговор движется в странном направлении. Я уже и не знаю, что сказать.

– Ты молода. У тебя впереди много времени. Девственность – это очень сексуально, так что тебе не о чем волноваться.

Она смеется, но на этот раз в ее смехе слышатся грусть.

– Я не девственница. Вот почему это грустно. В отношении секса я довольно опытна, но, оглядываясь назад…Я ни одного из них не любила. Никто из них меня не любил. Иногда я задаюсь вопросом: чем секс отличается от занятия любовью? Он лучше?

Поразмыслив над ее вопросом, я понимаю, что не знаю ответа. Я тоже никого не любил.

– Хороший вопрос. Это так грустно. Мы несколько раз занимались сексом, но ни один из нас никогда никого не любил. Это много говорит о нашем характере, не думаешь?

– Да. Уверена, что так и есть. Но это очень печальная истина.

Я держу ее руку, и мы молчим. Я не могу перестать думать о том, что ее раньше никто не держал за руку. Я мысленно спрашиваю себя, держал ли я за руку тех девушек, с которыми спал? Не то, что бы их было много, но достаточно для того, чтобы вспомнить, держал ли я их за руки.

– Я мог быть одним из тех парней, – к своему стыду, я признаюсь в этом. Не знаю, держал ли я когда – нибудь девушку за руку, прежде чем спал с ней.

– Ты держишь мою.

Я киваю.

Прошло еще несколько минут молчания, прежде чем она снова заговорила:

– А что, если через сорок пять минут, покинув эту комнату, я больше никогда не буду держать за руку другого парня? А что, если в жизни больше не будет такого, как сейчас? А что, если ребята будут продолжать принимать меня как должное, и я ничего не сделаю, чтобы изменить это? У меня будет много секса, но я никогда не узнаю, как это заниматься любовью?!

– Так не делай этого. Найди себе хорошего парня и занимайся с ним любовью каждую ночь.

Она простонала.

– Это пугает меня. Мне любопытно, в чем разница между сексом и занятием любовью…Но моя точка зрения на счет отношений не дает возможности это узнать.

Я думаю о ее словах. Странно, но она говорит, как женская версия меня. Не уверен, что она против отношений, как и я, но я никогда не говорил девушке, что люблю ее. И я очень надеюсь, что этого не случится в скором времени.

– Ты действительно никогда не вернешься?

– Я никогда не вернусь.

Я отпустил ее руки и спрыгнул с тумбочки. Встав перед ней, я положил руки напротив нее.

– Давай решим нашу дилемму прямо сейчас?!

– Какую дилемму?

Опустив руки на ее бедра, я притянул ее к себе.

– У нас есть замечательные сорок пять минут, чтобы поработать над этим. Я полностью уверен, что смогу заняться с тобой любовью. Мы узнаем, что это такое и стоит ли это отношений. Таким образом, когда ты отсюда уйдешь, ты не будешь беспокоиться, что не знаешь, что это такое.

Она нервно смеется

– Как ты можешь заниматься любовью, с тем, в кого не влюблен?

Наклонившись вперед, я прошептал ей на ушко:

– Мы притворимся.

Я чувствую, что она задержала дыхание. Прижавшись губами к моей щеке, она прошептала:

– А что, если мы плохие актеры?

Я закрываю глаза, предвкушая тот момент, когда займусь любовью с этой девушкой. В это сложно поверить, но вероятность этого слишком высока.

– Ты должен убедить меня. Если ты это сделаешь, я соглашусь на эту абсурдную идею.

– Договорились.

Сделав шаг назад, я снял свою рубашку и постелил ее на пол. Схватив свою куртку со стойки, я также постелил ее на пол. Затем я вернулсяк стойке и потянул ее на себя. Она крепко меня обняла и уткнулась лицом в мою шею.

– Где твоя рубашка? – спрашивает она, обняв меня за плечи.

Я опускаю ее на пол и кладу на спину. Удобно пристроившись, я притягиваю ее к себе.

– Ты лежишь на ней.

– Ах, ты замечательный.

Я подношу руку к ее щеке.

– Именно так поступают влюбленные люди.

Я чувствую на себе ее улыбку.

– Вы влюблены в меня?

– Полностью.

– Почему? Что вы во мне любите?

– Твой смех, – быстро произнес я, не веря, что это сработает, – я люблю твой юмор. Мне нравится, как ты убираешь свои волосы за ушко, когда читаешь. Мне нравится, что ты ненавидишь разговаривать по телефону, так же как я. Я люблю, когда ты пишешь мне милые записочки своим очаровательным почерком. И мне нравится, что ты любишь мою собаку, потому что она тоже тебя любит. Я люблю принимать с тобой душ. Это всегда весело.

Наклонившись, я скольжу рукой от ее щеки к ее затылку, а затем осторожно целую ее.

– Ничего себе. Ты действительно убедителен.

Я ей улыбаюсь и дразню ее:

– Перестань портить атмосферу. Теперь твоя очередь. За что ты меня любишь?

– Я люблю твою собаку, это отличный пес. Я люблю, что ты открываешь и придерживаешь для меня двери. Мне нравится, что ты не делаешь вид, как все остальные, что тебе нравятся черно – белые фильмы, потому что они сущий ад для меня. Мне нравится быть у тебя дома и каждый раз, когда отворачиваются твои родители, ты крадешь мои поцелуи. Больше всего мне нравится ловить твои взгляды на себе. Мне нравится, что ты не отводишь свой взгляд и не стыдишься того, что не можешь прекратить наблюдать за мной. Ты все это делаешь, потому что считаешь, что я самая необыкновенная на свете. Мне нравится то, как сильно ты меня любишь.

– Ты совершенно права, – шепчу я, – я люблю смотреть на тебя.

Я целую ее в губы, а затем прокладываю дорожку поцелуев от ее щеки к подбородку. Я прикоснулся губами к ее уху и, хотя я знаю, что мы только притворяемся, мой рот пересыхает при мысли о словах, которые соскользнули с моих губ. Я не решаюсь сказать что – то еще. Но еще большая часть меня хочет это сказать. Огромная часть меня желает что – то значить для нее, а маленькая частичка меня думает, что, возможно, у меня получилось бы.

Подняв руки, я глажу ее волосы.

– Я люблю тебя, – шепчу я.

Она глубоко вздохнула. Мое сердце готово выпрыгнуть из груди, но я молчу, ожидая ее следующих действий. Я не знаю, что будет дальше. Так же, как и она.

Ее руки медленно скользят с моих плеч к моей шеи. Она наклоняет голову к моему уху и шепчет:

– Я люблю тебя больше.

Я чувствую улыбку на ее губах и удивляюсь тому, что точно такая же улыбка сейчас на моем лице. Не знаю, почему я так сильно этим наслаждаюсь, но это так.

– Ты такая красивая, – прошептал я, поднимаясь губами к ее рту, – ты чертовски красива. И каждый из тех парней, кто не заметил этого, полный придурок.

Она сокращает расстояние между нашими губами, и я целую ее, но на этот раз поцелуй более интимный. На короткое мгновенье я ощущаю, что действительно люблю все в ней, а она во мне. Мы целовались и прикасались друг к другу, сняв с себя одежду в такой спешке, как будто ощущали, что у нас мало времени насладиться друг другом.

Формально так и есть.

Вытащив бумажник из кармана джинс и, взяв оттуда презерватив, я удобно расположился напротив нее.

– Ты можешь изменить свое решение, – прошептал я, надеясь, что этого не случится.

– Как и ты.

Я засмеялся.

Мы вместе засмеялись.

Не теряя оставшегося время, мы доказывали, что любим друг друга.

• • •

Я стою на коленях и спокойно собираю одежду. После того, как я одел свою рубашку, я тянусь и помогаю ей одеть свою кофту. Я встаю и натягиваю свои джинсы, а затем помогаю ей одеть свои. Я притягиваю ее к себе и прислоняюсь подбородком к ее макушке, осознавая, насколько идеально мы подходим друг другу.

– Я мог бы включить свет, прежде чем ты уйдешь. Разве тебе хоть чуточку не интересно увидеть парня, в которого ты безумно влюблена?

Смеясь, она покачивает головой на моей груди.

– Это все разрушит.

Она поднимает голову и наклоняет ее к моему уху:

– Давай не портить этот момент. Как только мы узнаем друг друга, мы обнаружим что – то, что нам не понравится. Сейчас все прекрасно. Мы всегда будем помнить этот прекрасный момент, когда впервые кого – то любили.

Я снова ее поцеловал, но это не продлилось долго, потому что прозвенел звонок. Она не пыталась высвободиться из моих объятий, а просто положила голову мне на грудь и обняла крепче.

– Мне нужно идти, – прошептала она.

Я закрываю глаза и киваю.

– Я знаю.

Я очень сильно хочу, чтобы она не уходила, зная, что больше никогда ее не увижу. Я готов ее умолять остаться, но в тоже время я знаю, что она права.

Это только ощущение чего – то прекрасного, потому что мы делаем вид, что все это по – настоящему.

Она начинает отходить, и я прислоняюсь к ее щеке в последний раз.

– Я люблю тебя, детка. Подождешь меня после школы, хорошо? На нашем обычном месте.

– Ты знаешь, я буду здесь. И я тоже тебя люблю.

Она встает на цыпочки и прикасается своими губами к моим: жестко, отчаянно и грустно.

Она отстраняется и идет к двери. Как только она собирается открыть ее, я быстро подхожу к ней и закрываю ее. Прижимаясь грудью к ее спине, я наклоняюсь к ее уху.

– Я хочу, чтобы это было по – настоящему.

Положив руку на дверную ручку, я открываю ее. Я отвернулся, когда она выскользнула за дверь. Вздохнув, я запускаю руку в волосы. Мне нужно несколько минут, прежде чем покинуть эту комнату.

Я не уверен, что хочу забыть, как она пахнет. На самом деле, я стою здесь и пытаюсь сохранить в своей памяти все мельчащие подробности, потому что это единственное место, где я когда– либо увижу ее.